Черная метель

Глава 12

Возвращение «Племени» далось мне очень тяжело в моральном плане. Я помню, как из лагеря отправлялись стройные колонны бойцов, уверенных в собственных силах и победе. Сейчас же в ворота входила пусть и организованная, но такая малочисленная группа моих боевых товарищей, что хоть волком вой. Сколько жизней, сколько судеб и надежд навсегда прервались у Оплота-5…

Встречающая толпа молчала. Женщины с тревожной надеждой выискивали среди солдат родные лица. Даже те, кто уже получил похоронки. То тут, то там раздавался тихий то ли плач, то ли вой, вонзавшийся ножом сердце. Те же, кто распознал своих, не выказывали громкой радости, ощущая себя практически на похоронах и не смея веселиться посреди общего горя.

Колонна зашла на плац и остановилась напротив меня и Златы. Эдмонд Леду строевым шагом подошёл и чётко доложил.

— Вождь! Личный состав подразделения прибыл в место дислокации!

— Вольно! — скомандовал я и, повернувшись к боярышне, тихо произнёс. — Теперь это твоя армия. Скажи что-нибудь.

— Нет…. — сдавленно произнесла она, проглотив ком в горле. — Не могу. Рат, я…

— Понимаю. Братья! Как же мало нас осталось. Даже те, кто сейчас в строю, окропили своей кровью берега Немана. Тяжёлое испытание выпало нам, но никто не дрогнул! Никто не струсил и не бежал, прикрываясь от пуль чужими спинами! Я горжусь, что сражался с вами плечом к плечу и…

Да много чего можно сказать. Вы сами всё понимаете. По хорошему счёту — это чудо, что хоть кто-то уцелел. Спасибо вам, что смогли вернуться домой. Мы никогда не забудем павших друзей. Пока живы, будем нести в сердце скорбь и благодарность, помня всех поимённо.

И ещё… Я, как ваш бывший командир, отдаю последний приказ. Подумайте, нужна ли вам такая жизнь, полная опасностей. «Племя» практически перестало существовать за несколько недель, поэтому тех, кто не вернётся после недельного отпуска в его расположение, пойму. И заранее с уважением принимаю любое ваше решение. Дезертирами или трусами назвать вас ни у кого не повернётся язык, после того, что вы с честью пережили.

«Народный княжич» обязательно поможет с трудоустройством. Жалования на время вашей вынужденной безработицы остаются прежними. Тех же, кто ещё доверяет мне и Злате Луганской, ждём в «Племени». Нам его придётся создавать практически с нуля, и без помощи ветеранов будет туго. Добро пожаловать в родной город, братья! Мирного всем неба над головой! Теперь всё! Разойдись по домам!

— Не всё! — собравшись силами, внезапно сказала Злата.

После этого молча подошла к толпе встречающих и встала на колени, низко опустив голову.

— Сёстры… Родные мои… Велика утрата. Поверьте, никто не знал, что такое случится. Жизни не вернуть, но хочу поблагодарить вас всех за то, что воспитали героев. Мы никого не бросим и постараемся сделать всё, чтобы вы ни в чём не нуждались.

Понимаю, что это слабое утешение для вашего горя, но большего я ничего сделать не могу. Помолимся богам за погибших. Попросим их с почестями принять в своих чертогах близких людей. Уверена, они нас услышат сегодня. Обязаны услышать!

Неожиданно Злата запела поминальную песнь, воздев руки к небу. Её пронзительный, полный боли голос пробирал до мурашек. Я сам не заметил, как опустился на колени и стал петь.

Не я один… Все: и гражданские, и ратники последовали примеру Златы. Мы вкладывали в строки поминальной песни всю боль, что скопилась в сердцах, все свои надежды и чаяния, которые никогда не осуществятся. Мы не просто просили богов, мы рассказывали им про наше горе.

И, казалось, что боги услышали нас. Небо расплакалось проливным дождём, смешивая его капли с нашими слезами и принося покой в души. Я знаю, что высшие силы есть. Сам встречался с Хозяйкой Зимы. Только это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.

Полное единение с этим миром, людьми и богами, что простёрли свои руки над нашими головами. Этого не передать никакими словами! Мы вместе! Здесь и навсегда! Славянин ты, франк или курдит — неважно! Теперь в наших жилах одна кровь!

Песнь закончилась, а мы продолжали стоять на коленях, потихонечку приходя в себя. Постепенно люди стали расходиться. Вскоре на плацу остались лишь я, Злата и Эдмонд Леду со своей семьёй.

— Вождь, я не понимаю, почему ты теперь бывший командир, — заговорил он первым.

— Все расспросы потом, дружище! — хлопнул я его по плечу. — Сегодня ты принадлежишь родным, а не «Племени». Отдыхай!

После этого, обняв промокшую насквозь, дрожащую то ли от холода, то ли от нервного перевозбуждения Злату, пошёл в сторону своей машины.

Уже в автомобиле тихую до этого девушку прорвало. Она резко согнулась и стала рыдать, молотя кулаками по кожаной обивке сидений.

— Тихо, родная. Тихо… — пытаюсь успокоить её. — Всё будет хорошо…

— Хорошо⁈ — истерично взвизгнула она, зло посмотрев на меня. — Кому будет хорошо⁈ Мёртвым или осиротевшим семьям⁈ Кому, я спрашиваю⁈ Зачем всё это было нужно⁈ Из-за своих амбиций мы погубили столько народу! Ненавижу! Тебя ненавижу! Себя ненавижу! Будь проклят тот день, когда мы встретились!

Звонкая оплеуха, которую я отвесил ей, немного привела боярышню в чувство.

— Ты права! Погибло много людей! А сколько бы ещё погибло наших бойцов по всему Княжеству, если бы не «Племя»? Но они живы! И да! Амбиции у нас есть! И поступки совершаем вот такие вот! Но ты забыла, что когда-нибудь станешь Главой Рода! Придётся принимать решения ещё покруче этих! Привыкай! Это наша судьба, и изменить её ты можешь одним способом: отречься, взвалив тяжёлую ношу на чужие плечи! Войны никуда не денутся! Смерти будут всегда! Их не избежать, но нужно учиться делать так, чтобы они были не напрасны! Нужно учиться минимизировать потери!

— Да…- тихо произнесла Злата, окончательно успокоившись от моего крика. — Я знаю… Просто всё так долго копила в душе, вот и не выдержала…

— Иди сюда, — обнял я её. — Не кори себя. Мне самому ненамного лучше. Но ты теперь наш командир и вождь. Поплачь у меня на плече тайком от всех, но на людях не раскисай. Ты должна внушать уверенность всем своим видом.

— Спасибо, Рат… — крепко прижалась девушка. — Ты сейчас такой же, как был раньше. Мне с тобой тепло и уютно. Давай поедем к тебе? Очень плохо одной.

— Не самая лучшая затея. Через час у вас запланировано интервью у Даши, а потом тебе стоит навестить офис «Княжича». Сейчас обстановка на окраинах непредсказуемая. Не дай боги, какая-нибудь вспышка народного гнева произойдёт, и с ней придётся разбираться оперативно, успокаивать толпу. Не дружинников же с дубинками натравливать? Так что ночевать тебе придётся на работе.

— Да… Как жаль, что ты отрёкся. Я с этим долго справляться не смогу.

— Ерунда! Ещё лучше меня верховодить будешь! Но в принципе, я не против сию же минуту приступить к обязанностям, а документы на восстановление партнёрства завтра подпишем. Они давно составлены. Так, чего тянуть?

— Рат! Давай начистоту! — отстранилась она. — Я ничего подписывать не буду. Не потому что не хочу, а потому, что ты сам велел этого не делать. Значит, была причина. Не знаю какая, только она никуда не делась.

Ты стал другим! Более того, ты знал, что можешь таким стать, поэтому раз десять мне повторил, чтобы не доверяла тебе по прибытии в Новгород. И… Я не подведу человека, которого люблю! Не тебя, а того Ратибора, с которым уходила на войну. Высади меня у «Новгородских сплетен», и закончим этот неприятный разговор.

Злата вышла из лимузина около «Сплетен» и, не оглядываясь на отъезжающую машину, прошла в здание.

— Привет, — поздоровалась с ней Дарья. — Что-то ты неважно выглядишь. В Волхове купалась, что ли?

— Лучше бы в нём. Ещё лучше, если бы в реке утонула. Сейчас встречали «Племя». До сих пор прийти в себя не могу.

— Знаю. Мои операторы были там. Скоро должны материал привезти. Но мокрой курицей тебя в эфир допускать нельзя.

— Уже позвонила. Скоро доставят приличное платье. Можно по горячим следам вопрос?

— Конечно.

— Что ты думаешь о Ратиборе Тулине?

— Хм… Интересная тема у тебя! Если чего, то имей в виду, что никаких симпатий, кроме дружеских, к нему не испытываю. Уважение ещё… Благодарна за то, что так высоко поднял. Жизнь вообще рядом с княжичем кипучая, интересная.

Раньше, как и многие, считала Рата человеком, мягко выражаясь, непорядочным. Но смог приятно удивить. Ну а то, что иногда кокетничаю, всерьёз не воспринимай. Когда каждый день берёшь интервью, пытаясь расположить к себе собеседника, то без этого никуда. Профессиональное. Мордашка у меня смазливая: глупо ею не пользоваться.

— Я не об этом. В последнее время…

— Дарья, — прервал разговор вошедший мужчина с небольшой камерой на плече. — Кому отдавать материалы по встрече народного ополчения? Там такие кадры — закачаешься! На мой взгляд, тут всё без нарезок, одной лентой давать нужно. Ой… Приветствую, боярышня Луганская. Сразу со спины не узнал. Ты сегодня прямо звезда была! Сам чуть камеру в сторону не отбросил, чтобы к молитве подключиться. Еле сдержался.

— Скинь файлы мне, — приказала Даша. — До эфира ещё сорок семь минут. Вот вместе с боярышней и посмотрим, выделив главное.

Включив компьютер, глава «Новгородских сплетен» внимательно уставилась на экран. Так и просидела до конца записи, не проронив ни слова.

— Ох, Злата… Если видео так меня сплющило, то каково же было вживую? — откинулась она на спинку кресла, смахивая со щеки слезу. — Нельзя подобное в эфир давать. Знаю, что подобное звучит непрофессионально, только будет полным кощунством выносить это на публику. Давай ограничимся общими кадрами и речью Ратибора?

— Согласна. Заодно немного поправим моё интервью, а ты обязательно спроси, почему приказ княжича был последним.

— Ты же не хотела этого сильно афишировать.

— Обстоятельства изменились. У тебя потом нет никаких срочных дел? Можешь со мной поехать в офис?

— Если работодатель так говорит, то кто мне помешает улизнуть с работы? — улыбнулась Даша. — Чую, не на крендельки зовёшь, так что переживут без меня «Сплетни» один вечер.

— Да. Серьёзный разговор намечается. Про Ратибора. Поразмышляй над тем вопросом, что я тебе про него задала.

— Час от часу не легче. Не умеете вы с ним спокойно жить.

Вечером в кабинете Златы собралось небольшое совещание. На нём присутствовали Тихон с Расулом и Дарья.

— Прежде всего, — повернулась боярышня к мужчинам, — хочу узнать обстановку на улицах.

— Тихо всё, — ответил Расул. — Настроение у людей далеко от праздничного, но жизнь не замерла. Мы тут через верных людей из братвы пустили информацию, что если хоть одна падла тронет семьи «Племени», то на корм рыбам по частям отправим идиотов. Типа под охрану взяли. Не сильно «верёвку растянули»?

— В самый раз. А дружинники что?

— После чистки в своих рядах нормальными стали. Жуков хитрозадых, конечно, хватает, только прошлого наглежа нет. Служат исправно.

— Я с начальником участка сотрудничаю, — добавил Тихон. — Если что-то всплывёт, то будем работать сообща.

— Отлично! С тобой, Даша, мы уже сегодня пообщались, поэтому перейду к теме, которая меня волнует больше всего. Помните, как только очнулась в Новгороде, то сразу же передала информацию об уходе Ратибора из «Княжича» и просила не вводить его в курс текущих дел?

— Такое не забудешь! — кивнул Тихон. — Что вы там мутите?

— Удивишься, но не я, а именно Тулин отдал такое распоряжение до отъезда из столицы. Так и заявил: « Мне верить нельзя, даже если стану говорить, что можно». Ещё про какой-то княжеский поводок на шее. И вас просил предупредить.

Просто так он бы на такое не пошёл. Верю, что был прав, так как сейчас настойчиво окучивает меня, чтобы отыграла всё назад. Я бы и рада, но… Скажите, ничего странно в поведении Ратибора не заметили в последнее время?

— Есть такое, — вздохнул Расул. — Думал, что один я мысли плохие имею, а вот что оказывается. Словно наш и не наш одновременно.

— Именно, — согласился с ним Тихон. — Помню, когда был ещё Крысой, пришёл ко мне хлыщ боярский… Уж извини, Злата, за такие слова, но что думаю, то и говорю. Парень незнакомый, с идейками странными, только вот сразу зацепил он чем-то меня. Сейчас и объяснить не могу, но поверил, хотя и покрутил со всех сторон основательно — не без этого — прежде чем в дела Ратиборовы ввязываться.

А теперь вот вроде бы и даже друг он мне, насколько бывший преступник с княжичем дружить могут, но червячок изнутри гложет. Нет доверия. Ратибор глаза постоянно отводит, говорит, словно в своих словах сомневается, пытается понравиться, дёшево панибратствуя. Я в людях за свою нелёгкую жизнь научился хорошо разбираться, иначе бы давно сгинул…

И вот ты, боярышня, сейчас про поводок сказала. Не знал бы, что у Рата мозги непробиваемые, то решил, что околдовали его. Ещё кое-что из необычного! Тут твой отец, боярин Славута ни с того ни с сего к себе пригласил сегодня с утреца. И тоже за княжича спросил. Точнее, вроде как за тебя. Типа девочке сложно, помощник ей нужен, схожий по статусу, и лучше Рата никого не сыскать. Мягонько так подводил!

— Вот и об этом тоже думала. С чего бы такая перемена в поведении? Причём, прогнозируемая княжичем. Силой на Ратибора не надавить: он такую ответочку любому влепит, что мало не покажется. Не поверите, но даже Главу Луганских однажды по полу валял, в присутствии самого князя, которому тоже словесно достаётся. Про боярыню Хелену и вспоминать не буду: умылась слезами и деньгами, когда поперёк дороги встала.

Оказывается, и мой папочка тоже хочет разделить влияние на «Княжич» и «Племя» с Борисом, подсунув Рата в компаньоны… Я что-то совсем запуталась! Он же радоваться должен, что практически из-под носа увёл нашу организацию у Тулина!

— Мне кажется, но ты только что сама ответила на свой вопрос, — сказала Дарья. — Всё подводится к тому, чтобы руководили нами именно Славута с Борисом, а не ты с Ратибором. Опосредованно руководили, отдавая приказы вам. Точнее, княжичу, который будет давить на тебя. Но чем же Глава Рода Тулиных, мог так подцепить наследника? Мне, как и Тихону, в голову ничего не приходит, кроме колдовства, хотя это бред полный.

— Не такой уж и бред, если разобраться, — вспомнила Злата Марушу. — Даже на самого сильного Великого Волхва можно управу найти. Сложно, но можно! А Рат простой витязь, и неуязвимым считать его не стоит. Я прямо сейчас могу легко вспомнить несколько очень нехороших обрядов, связанных не с Даром, а напрямую с богами. Если князь Борис воспользовался одним из них, то Ратибору не устоять. Что же там творится у Тулиных, если готовы самого наследника Рода чуть ли не в раба превратить?

— Выборы князя! И не только у Тулиных, но и у Луганских они над головами зависли! Со дня на день предвыборная гонка начинается! — пришло озарение к Тихону. — Поэтому твой отец и работает в связке с Борисом! Они там о чём-то втихаря договорились и боятся, что «Народный княжич» своим своеволием может сорвать все их планы!

Поэтому и заморочили княжича, как самое сильное и непредсказуемое звено в нашей организации! Когда я становился главой Крыс, то тоже перед выборами действовал по похожему сценарию. Шеренги разномастных волхвов за моей спиной не стояли, поэтому действовал с помощью других методов, чтобы надавить на конкурентов-претендентов, но сути подобное не меняет.

— Извините, — заглянул один из охранников офиса. — Там только что доложили, что толпа женщин с детьми идёт в нашу сторону.

— Большая? — сразу насторожился Расул.

— Да человек пятнадцать, только судя по камерам, разрастается потихоньку.

— Надо людей поднимать и в дружину звонить!

— Не надо, Расул! — ответила Злата. — Там не с кем воевать! Сидеть всем здесь! Я сама пойду разберусь!

— Но…

— Это приказ! — жёстко произнесла боярышня тоном, никак не вязавшимся с её миловидной внешностью. — Кто ослушается, тому лично башку сверну! Люди идут за справедливостью, и прятаться от них не буду! Вы же только помешаете!

Решительно встав с кресла, Злата вышла на улицу и села на ступеньки офиса, ожидая разгневанную делегацию. Вскоре та появилась, разросшаяся примерно до полусотни. Мельком окинув толпу оценивающим взглядом, девушка встала. Одни женщины и дети, несколько стариков…

— Вот она! — вырвалась вперёд женщина, таща за руку девочку лет семи. — Вот та, что погубила наших мужчин!

— Здравствуйте, уважаемые, — слегка склонив голову в приветствии, спокойно произнесла Злата. — Вы хотели меня видеть?

— Век бы вас не видеть! Тебя и твоего княжича! Убийцы!

— Тогда зачем пришли? Разорвать на куски? Нет смысла. Убийство наследницы Главы Рода карается смертью. Пострадают и ваши дети. Проклясть? Тоже не получится. Я уже сама себя прокляла за каждую смерть. Единственное, что могу сделать, это помочь каждой семье. Говорила, но ещё раз скажу: никто не останется один на один с горем.

— Мы не верим тебе! — не унималась женщина. — Вы, правители, всегда так говорите, а потом набираете новое «мясо» на убой и забываете о прошлых жертвах! Так всегда было! Мы думали, сбежав сюда из родной страны, заживём по-человечески. Только ничего не меняется!

— Пропустите! — раздался сиплый голос.

Через строй людей протиснулся мужчина с сильно обожжённым магическим огнём лицом.

— Здравствуй, Шокрия, — поклонился он женщине. — Не узнаёшь? Кочар я. Мы с твоим мужем хорошими приятелями были.

— Ох… Конечно, Кочар! Бедный! И тебя эти изуродовали!

— Ты не права. Не они, а враги. И быть мне мёртвым, лёжа рядом с твоим мужем, но боярышня Злата спасла вместе со своими людьми. Тащили под пулями до безопасного периметра, рискуя жизнями. Пятеро витязей рисковали ради одного безродного! Могли бросить, но не бросили!

А через сутки я увидел её в крепостном лазарете… Поверь, Шокрия, раны у боярышни были страшными! И про вождя Ратибора тоже скажу. Как лев отважно сражался рядом с простыми бойцами в самых опасных местах! Делали ли так наши беи на родине? Нет!

Ещё тебе скажу… Всем вам, люди, скажу! Я теперь калека и воевать больше не могу, но вернусь к своим братьям в «Племя». Буду помогать сделать его таким же сильным, каким оно было до войны, а лучше — ещё сильнее! Потому что моя кровь навсегда смешалась с её! — показал ветеран на Злату. — И не переживайте за свои семьи! Мы для боярышни и княжича не «мясо», а люди! Я верю каждому их обещанию!

— Спасибо, Кочар! Я помню тебя, — обняла Злата калеку. — Рада, что ты на ногах. И службу для тебя в «Племени» обязательно подыщем. Прав ты: нужно становиться сильнее, чтобы подобное не повторилось.

— Если мой сын так говорит, — вышел вперёд старик, до этого тихо стоявший в толпе, — то ему верить можно. Кочара знают многие, и он слов в пустоту не бросает. Кажется, люди, мы зря пришли сюда.

Народ немного поразмышлял и стал постепенно молча расходиться.

— Подожди, — остановила Злата женщину с дочерью. — Шокрия, кажется?

— Да, госпожа, — настороженно ответила та.

— Я смотрю, ты здесь самая активная. Есть задание для тебя. Никто лучше таких, как ты, не поймёт всю ситуацию после потери кормильца. Составь списки необходимого семьям в первую очередь. Если со временем их нужно будет дополнить, не стесняйся: смело приходи ко мне. Справишься?

— Да, госпожа. Завтра займусь.

— Не торопись. Ты потеряла близкого человека. Оплачь его.

— Я не могу тихо горевать, госпожа. Поэтому и пришла сюда сегодня. Извините, госпожа.

— Я тебе дам свой личный номер «Ведуна». И можешь просто называть меня по имени. Теперь ты в моей личной команде, а в ней не принято кланяться друг другу.

— Спасибо, гос… Злата. Вы, правда, не бросите нас?

— Кровью, своими нерожденными детьми клянусь!

— Это сильная клятва. Я верю вам.

— Тогда иди. На улице прохладно, и девочка немного замёрзла. Не хватало, чтобы простудилась.

Вернувшись в офис, Злата устало опустилась в кресло.

— Да, боярышня… — уважительно произнёс Тихон. — Смотрели тут на тебя из окна, и прямо гордость взяла за такую хозяйку! Знал Ратибор, кого вместо себя оставлять!

— А ведь он и сегодняшнее паломничество предусмотрел… Уже находясь в таком непонятном состоянии, намекнул, чтобы на окраинах ночевала, а не в родном представительстве. Бойцов по домам распустил не только для отдыха, а чтобы мозги близким вправили, — задумчиво ответила девушка.

— И нас торопил с помощью семьям погибших.

— Да. И как теперь к нему относится? Знаете, что? — встала Злата. — Княжича в дела пускать не будем, но он наш друг. Верный друг! Пусть и не обладает полной свободой воли, только предавать его, обесценивать былые заслуги Ратибора — паскудство с нашей стороны получится. Будем отслеживать ситуацию с ним и молиться всем богам, чтобы вернули рассудок.

— Верно говоришь, сестра, — кивнул Рассул. — Только он и без богов себя вылечить сможет. Такие орлы в клетке долго не засиживаются.

— Тогда на сегодня хватит. Расходитесь по домам. Я же здесь пару дней поживу.

— Так и мы поживём. Комнат для отдыха на всех хватит, — сказал Тихон. — Чего мотаться туда-сюда, случись что?

— У меня своя есть в «Новгородских сплетнях», — вставила своё слово Даша. — Буду на связи круглосуточно, пока всё не уляжется.

— Спасибо, друзья, — улыбнулась Злата. — И… Ратибору спасибо.