Черная метель

Глава 5

Наше появление в Оплоте-5 началось не с обнимашек, а с отдельной комнаты, больше похожей на тюремную камеру. Из встречающих только комендант крепости гранд-майор Истома, боярышня Злата Луганская и замначальника родовой СБ Тулиных витязь Гнат. Обижаться на такой не очень тёплый приём не вижу смысла: сам бы так поступил.

— Прости, Ратибор, — первым из тройки заговорил Истома, — пока полностью не удостоверимся, что ты — это ты, то будем считать тебя лазутчиком. Настораживает отсутствие перстня. Можно подделать личину, но не это устройство. Также допускаю, что враги могли влезть в твоё сознание и сделать в нём нехорошие для нас закладки. К твоей спутнице последнее тоже относится — уж слишком необычно её состояние.

— Понимаю, — кивнул я. — Безопасность превыше всего. По Маруше всё просто и очень непросто одновременно: нам её не допросить и не изучить. Стоит попытаться переправить… Даже не стоит, а жизненно важно переправить в Новгород, чтобы с ведуньей поработали Великие Волхвы. Поверьте, сами мы не в состоянии сделать этого.

Теперь по моей персоне. Достаточно убедиться в её подлинности, а вот закладок в голове опасаться не нужно, так как не поддаюсь никакому внушению. Гнат может подтвердить.

— Есть такое, — согласился витязь. — Благодаря этому Рат смог около Сувальской крепости преодолеть ментальные установки и уничтожить их. Ещё были случаи… Вот о них и хочу побеседовать с княжичем, но наедине. Извините, тайны Рода.

С пониманием отнесясь к его словам, Злата с Истомой вышли из комнаты. Гнат же быстро всё проверил на наличие прослушки и, убедившись, что её нет, стал засыпать различными вопросами из жизни «учебного» мира, в котором меня готовили на роль княжича. Где-то через полчаса дотошного допроса удовлетворённо выдохнул и обнял.

— Ну здравствуй, родич! Мы ж тебя уже похоронили! Везучий ты, Ратиборушка!

— Здравствуй! Чтобы меня грохнуть, сильно постараться надо! Твоя школа, Жжёный! — обратился к нему старым прозвищем. — Век помнить буду! Спасибо!

— Работа такая: из всяких болванов людей делать! Что с Марушей?

— Только то, что сказал при всех: полностью закрытое сознание. Не для посторонних ушей добавлю следующее… С Навью её помешательство никак не связано. Я был там, и сама Морана подтвердила это.

— Ого! — округлил от удивления глаза Гнат.

— Сам в шоке. Маруша потерялась в каком-то другом месте, никак не связанном со Светлыми или Тёмными богами. Но у меня с ней установлена связь, так что откликается на примитивные команды. Всё! Больше ничего не знаю.

Теперь по её похитителям. Часть группы уничтожил, но с главарём, имеющим позывной Странник, не встретился. Рассказывать о своих приключениях буду долго, только там такое намешано, что непосвящённым в мою тайну людям этого знать нельзя. Прикинь, я собрал в себе все Дары! Во время бегства с переправы проснулся последний — Воды.

— Волхв Святомудр давно прогнозировал подобное, — не удивился Гнат. — Значит, всю информацию засекречиваем.

— Не всю. По данным из надёжного источника, в сторону Пятёрки стягиваются войска с флангов. Мой вывод однозначный: будет прорыв мощным кулаком через несколько дней с полным уничтожением крепости.

— Насколько можно доверять этому источнику?

— Хозяйка Зимы достаточно авторитетная личность?

— Я смотрю, ты с ней продуктивно чаи распивал! С чего бы это она так снизошла до простого смертного?

— Не дай боги тебе хлебнуть её чайку, Гнат! После него за мной должок перед Мораной и вдрызг расшатанные нервы!

— Понял… Не завидую… Что дальше думаешь делать?

— Борису доложили о моей пропаже без вести?

— Да. Ещё и перстень твой замолчал. Геолокация обнаружила его неподвижным где-то в реке. Решили, что погиб. Род Тулиных пока о смерти официально не объявил, но готовится к серьёзным проблемам.

— Доложите, что жив.

— В первую очередь. Как гора с плеч свалилась! Я на месте князя устроил бы народные гуляния по такому случаю!

— Гулянки отменяются до лучших времён. Не забывай, скоро тут станет очень жарко. Зови остальных, а то там они уже с ума от любопытства должны сойти.

Как только Гнат подтвердил, что я настоящий, Злата сразу же кинулась ко мне на шею и, не стесняясь присутствующих, начала целовать со слезами на глазах. Я тоже не сдержался и стал целовать её в ответ, говоря что-то успокаивающее и стараясь передать всю радость от встречи.

Соскучился! Очень соскучился по боярышне! Моей славной, упрямой умнице с железным характером и очень ранимым сердцем. Словно плотину в душе прорвало! К чёрту все Рода и их интересы! После нескольких страшных дней, проведённых в Нави, я теперь отчётливо понимаю, что самое главное в жизни! Это не власть, не деньги, а тепло близкого человека! Горячее, искреннее и дающее жизнь тепло!

— Кхм… — прервал пикантную сцену комендант Истома. — Я тоже рад, что княжич жив, но, думаю, эмоции потом проявлять будем. Войну никто не отменял.

— Извините, — отлипла от меня Злата, вытирая влагу на щеках и опять становясь серьёзной боярышней. — Небольшой нервный срыв.

После полученной информации о передвижениях неприятеля Истома через перстень связался с князем Борисом, поведав последние новости.

— Ну что? — спросил у него после четырёх минутного сеанса. — Как отец?

— Счастлив, что ты снова с нами, и очень обеспокоен вражескими манёврами. Говорит, нам надо продержаться всего четыре дня.

— А за самоуправство тогда сильно влетело, когда отправил меня на захват переправы?

— Не без этого, — улыбнулся Истома, смущённо почесав затылок. — Но только как от Главы Рода Тулиных и твоего отца. Давно на меня так не орали последними словами, отправляя по кускам в «далёкие дали»! А вот как Великий Князь, успокоившись, он через пару часов признал целесообразность моих действий и вынес благодарность… пообещав при встрече лично пристрелить за сына. Короче, сложно всё, но раз ты здесь, то последнюю угрозу можно вычеркнуть.

— Ничего! И остальное обещанное не исполнит. Я прикрою!

— Не стоит. Справлюсь сам. За свои действия привык отвечать лично. К тому же в данном случае считаю их правильными.

— Всё равно прикрою. Тут политика замешана, а она — дело грязное. Прав или нет, всё равно под раздачу попасть можешь.

Неожиданно по всему телу прошла неприятная дрожь и ноги свело судорогой. Что-то совсем хреновасто. Видя моё состояние, тут же вызвали волхва Жизни, который убрал приступ и заявил о сильном истощении пациента.

— Сон! Потом обильная пища и ещё раз сон! — категорически заявил он. — Княжич словно с того света вернулся, а вы тут разговорчики с ним ведёте!

Да, именно с того света, если владения Тёмной богини можно обозвать «светом»… Прямо в точку попал волхв! Хотел было немного повременить с отдыхом и наведаться в родное «Племя», но никто меня не поддержал в этом искреннем желании. Чуть ли не силком дотащили до моей комнаты, где я тут же вырубился, даже не успев положить голову на подушку.

Сон оказался кошмарным. Вначале привиделась Маруша с мертвенно-бледным лицом и чёрными глазами. Она тянет ко мне свои руки, пытаясь пальцами с длинными грязными ногтями добраться до горла. Потом налетела метель из чёрных снежинок Нави и закружила под дикий хохот Хозяйки Зимы. Снег лезет в глаза, нос, рот. Пытаюсь закрыть лицо руками, чтобы хоть как-то защититься, но ощущаю, что всё закончилось и уже нахожусь в воде. Распухшие, белёсо-синие мертвецы тянут на дно моё парализованное тело. Это конец…

— Тихо… Тихо… Всё хорошо, Рат… Всё хорошо… — слышу издалека знакомый голосок Златы.

Становится тепло и уютно. Кошмар растворяется, и уже другие, расслабляющие душу красивые сны начинают свой «киносеанс». Жаль, что я их не запомнил.

Проснувшись, вижу рядом с собой спящую Злату, крепко обнимающую меня. Почувствовав движение, девушка моментально открыла глаза.

— Доброе утро, — с улыбкой произносит она. — Ты как?

— И тебе доброе, хотя уже далеко за половину дня. У нас теперь точно традиция ночевать в одной кровати. И на пьянку подобное списать нельзя.

— Зато одетые! Я, честно, не собиралась. Перед отбоем просто зашла проверить твоё состояние. Боги! Как ты кричал! Пыталась разбудить. Даже била, но ни в какую просыпаться не хотел. Вот и легла рядом, чтобы хоть немного успокоить. Сразу затих. Так и осталась под одеялом охранять твой сон… Не бросать же друга в беде?

— Спасибо, спасительница, — чмокнул я её в носик. — Реально мерзкая жуть привиделась.

— А чего только в нос?

— Боюсь, что на этом не закончу. Очень хочется большего, но нельзя…

— Ты прав. Опасно. Твои кошмары связаны с последними днями, о которых умалчиваешь?

— Именно. Не будем про это. И… Прости, что тогда опоил. Если бы два самых сильных Рода одновременно потеряли наследников, то…

— Простила, — перебила меня Злата. — Вначале готова была испепелить и останки в унитаз спустить. А потом пропал, и молила богов лишь об одном: чтобы случилось чудо и ты выжил. Все наши разборки такими мелкими теперь кажутся… Смотрю, вернулся с интересным уловом. И где ты свою любовницу, эту Марушу, откопал?

— Ревнуешь?

— Не хочу, но само собой получается.

— Знаешь, а почти и откопал. Нашёл в одном подвале. Сидела там, ни на что не реагируя.

— Ага. Кроме, как на тебя? Иначе следом не увязалась бы.

— Тайна Рода.

— Не много ли этих тайн развелось в последнее время?

— А чего ты хочешь? Правды?

— Не знаю. Правду всё равно не скажешь. Хочется что-то жизнеутверждающее, ласковое услышать.

— Я, кажись, начинаю в тебя немного влюбляться. Так сойдёт, боярышня Луганская? Не знаю, какая ты там любовница, но человек хороший. Жаль, что наследница, а то бы замутил, — немного вальяжно ответил я, понимая, как на такой тон отреагирует девушка.

— Спасибо! Облагодетельствовал! — резко встала она с кровати. — «Кажись, начинаю»! Прямо бальзам на душу пролил «хорошему человеку»! Думала, что изменился, но как был самовлюблённым засранцем, так и остался им! Не, дружок! Нахрен мне такие любовники!

— Ты чего? Что думаю, то и говорю.

— Ничего. Пойдём к нашим. Уверена, что ждут с нетерпением своего вождя тупорылого!

— Злат…

— Заткнись! Как же ты бесишь иногда!

По дороге она не проронила ни слова, явно дуясь, как мышь на крупу. Нормально. Так и надо. Если мы сейчас не охладим маленькой ссорой начинающийся накал страстей, то потом можем и не остановиться. Проблемы между Родами на почве влюблённых наследников приведут к слишком неприятным последствиям не только для Тулиных и Луганских, но и для всего Славянского Княжества. Если доживём до Новгорода, то нужно будет посоветоваться с отцом о сложившейся ситуации, честно всё рассказав.

Злата мне давно по сердцу и, может, есть выход обойти все родовые заморочки, чтобы мы с ней остались вместе. К несчастью, сам этот вопрос я не решу, но решить должен по-любому. Эта девушка моя, и отказываться от неё в угоду чужим интересам не буду! Пока же подержу её на расстоянии… насколько это позволит сделать собственная сила воли.

В «Племени» меня встретили бурно, основательно помяв блудного княжича дружескими похлопываниями и радостными объятиями. Когда первая волна приветствий улеглась, мы собрались дружной компанией в одном из помещений, чтобы обсудить текущие проблемы, а потом просто поболтать, рассказывая новости последних дней.

— А где Москай Озёрский и Адам? — окинув присутствующих взглядом, спросил я, страстно желая получить ответ, что они заняты важными делами.

— В больнице Адам, — невесело ответила сильно похудевшая витязь Виктория. — Волхвы Жизни говорят, что должен выкарабкаться — кризис пройден. Я сама вчера только на ноги встала… Тогда на переправе из шестисот бойцов выжили лишь неполные две сотни. Практически ни одного без ран. Москай остался на Немане… Пусть боги благосклонно примут его отважную душу.

— Охохоюшки, ребята… — поник я от таких новостей. — Простите, что втянул вас в это.

— Мы знали, на что шли, и прощения тебе просить не за что, — возразил мне Эдмонд Леду. — Будь на месте нашего «Племени» простые войска, то смертей было бы намного больше. Не жалей ни себя, ни нас: всё сделано правильно. Но я теперь не могу называться тысячником, так как пятьсот человек личного состава, считая и обслуживающий персонал, это намного меньше. Нужна серьёзная реорганизация отряда до конца боевых действий. Мы с младшим вождём Златой уже начали её.

— Покажешь потом, что придумали.

— Несомненно. Главное отличие от прошлого заключается в разбивке «Племени» на две части, одной из которых командую я, а второй боярышня. Наличие простых сотен сейчас не очень эффективно.

— Согласен. Здесь нет планомерной позиционной войны, и битва идёт большими мобильными группами, каждая из которой должна включать в себя специалистов разной направленности.

— Именно это мы и решили сделать, пока затишье.

— Совсем с того берега не беспокоят?

— Не то, чтобы совсем, — начала пояснения Виктория, — но былого ажиотажа не видно. Один-два десанта в сутки, чтобы мы тут совсем не расслаблялись. Знатно тогда расчихвостили упырей, раз до сих пор опомниться не могут!

— Не надейся, — обломал её я. — Они раны давно зализали и ждут подкрепление. Скоро начнётся настоящая война, а не выбросы десантов. Будут давить массой. Я, конечно, не провидец, но не удержим Неман. Рубка намечается практически у самых стен Пятёрки. Ты сама помнишь Сувальскую крепость… Примерно то же самое ждёт, если не хуже.

— Твою мать…

— Но есть и хорошие новости! Через четыре дня кое-кому будет не до нас. Сразу, естественно, с шеи не слезут, только напор поуменьшат, а там, глядишь, и помощь к нам придёт.

— К нам или нашим трупам? — поинтересовался Леду. — Ладно мы за очень крепкими стенами, но четвёртый и шестой Оплоты ими не обладают в полной мере. До этого они больше держались лишь на многочисленных людских ресурсах. Только если будет выставлен неприятелем мощный кулак для наступления, это преимущество сойдёт на нет. Разгромят Четверку и Шестёрку, а потом возьмут нас в тиски. Круговую оборону не выдержим без помощи с флангов. Мой прогноз: сутки активных боёв, и Оплот-5 падёт.

— Не забывай ещё, что со стороны тыла нам могут помочь.

— Если бы могли, то уже давно помогли, а не стояли в эшелонированной обороне.

— И что ты предлагаешь? Отступить? — резко сказала Злата.

— Нет, естественно, — парировал франк. — Просто в данной ситуации предлагаю не уповать на помощь и со смирением принять собственную смерть, честно выполняя долг. Иногда лучше сражаться без надежды.

— Согласна! — поддержала его Виктория. — Как тогда, когда мы громили эту долбаную переправу! Выжить никто особо не рассчитывал, и как-то легко было на душе драться в последний раз, зная, что отступать некуда. Ощущение было, будто бы боги стояли за плечом, помогая в схватке!

— Не боги помогали, а хорошая выучка, — пояснил я. — Каждый знал своё место в строю! Поэтому садимся за карты и начинаем разрабатывать тактики на разные варианты развития событий. Привлечь к обсуждению не только сотников, но и десятников. Весь командирский состав должен понимать, что и почему делает. Потом со своими зарисовками идём к гранд-майору Истоме, и он внесёт необходимые корректировки. Может, и подскажет чего путного. Уверен, его штаб тоже не будет прохлаждаться, ожидая чуда с небес.

Работа началась, а я прошёл в кабинет к коменданту, где застал Истому в полной задумчивости.

— А, это ты… Проходи, — оторвался он от созерцания карты. — Ну что, обрадовались командиру твои головорезы?

— Чего сразу головорезы? Отличные ребята.

— Знаю, что отличные. Наблюдал бой на переправе по мониторам. Они реально, будто бессмертные на врага бросались. Какая-то психологическая накачка? Спрашивал Эдмонда Леду и Злату, но в один голос твердят, что без этого обходятся.

— И правильно твердят. Дело не в промывке мозгов, а в том, что каждый знает, что теряет и… что нечего терять тоже.

— Сложненько. Поясни.

— Многие из них бывшие нелегалы, которые прошли такое в жизни, что нам и не снилось. Унижение, бесправие, позор, предательство… Всё, что было, всё потеряли. Сломаться в таких условиях легко, но те, кто служит у меня, не сломались. Естественный отбор: остались только сильные духом и телом одновременно. У них по хорошему счёту ничего нет. В «Племени» появился шанс снова стать человеком, но каждый понимает, что для этого нужно — работать на грани своих возможностей, не щадя себя, чтобы их дети выросли в нормальной стране и не повторили страшную судьбу родителей. Плюс каждый хочет реабилитироваться не перед другими, а перед собой, снять с души груз кошмарных лет. Поддайся страху, отступи в минуту опасности, и снова в зеркало на тебя будет смотреть презираемый неудачник.

— Но есть же и наши ребята, а не только бывшие нелегалы? — подкинул каверзный вопросик Истома.

— Они все проходили психологический отбор у менталистов перед принятием в «Племя». К тому же воюют сейчас не только за хорошие деньги, но и родину защищают. А это никогда нельзя со счетов сбрасывать! У меня в отряде вообще интересная ситуация сложилась. Если в самом начале все делились по национальным группам, то во время тяжелейших учений перемешались. И дружба завязывалась уже по критериям личностным. Нелегалы учатся у наших, а наши перенимают опыт нелегалов. Отличный коктейль получается! Тут главное — никого не выделять. Внутренние законы «Племени» для всех едины, и наказание за их нарушение не зависит от цвета кожи, разреза глаз или места рождения. К поощрениям такой же подход.

— Да. Это мудро — не делить на своих и чужих.

— У нас НЕТ чужих! — выделил я ключевое слово. — Только свои! Кто думает иначе, быстро вылетает из отряда. Были прецеденты с обеих сторон, и никто за упёртых не заступился, не просил за них. Ещё и дополнительного пинка для ускорения земляки давали. Вообще-то ничего нового я не придумал: это изначальная система отношений в Славянском Княжестве. Вспомни героически погибшего Моская Озёрского. Кто он по национальности?

— Ну… Наш.

— Из мордвы. Его предки родились далеко от твоих и моих, но ты верно сказал, что наш. Остальное не играет роли.

— Сдаюсь! — подняв руки вверх, рассмеялся Истома. — Ты извини за такой допрос. Просто я не всегда крепостями командовал. До Оплота-5 пришлось повоевать, конечно, но основное направление службы — аналитическое. Поэтому здесь мониторю и координирую происходящее. Вижу в твоём «Племени» интересные задумки, которые можно взять на вооружение княжеским войскам, как следует их адаптировав.

— И что думает штабной аналитик о той жопе, в которой мы сейчас находимся?

— Мыслей много, но все сводятся к одной: нельзя дать противнику быстро подступиться к стенам Пятёрки, чтобы она не стала нашей братской могилой. Время играет на нашей стороне, поэтому нужно не отсиживаться, а замедлить продвижение вражеской армии к крепости. Тактика работы из-за укрытия, точнее, рядом с ним. Вылазка — уходим за защитный периметр.

— Но по мере продвижения шляхтичей с саксами радиус периметра придётся уменьшать. Не легче ли накрыть их, как недавно накрыли?

— Мы на тот залп половину боезапаса извели. Накрыть не всех и остаться без артиллерии — не выход. Нужна именно работа у защитного периметра с планомерным отступлением. Это позволит заодно уменьшать линию соприкосновения с противником, увеличивая плотность войск на каждом участке или сохранив её в случае сильных потерь. Задача замедлить продвижение к Оплоту по максимуму. Пусть ломают один защитный купол за другим под нашим огнём. Когда возможности для контратак исчезнут, только тогда сосредоточимся непосредственно на обороне стен. Может, и повезёт… Давай-ка вместе обмозгуем варианты.

— С удовольствием. А что по Маруше? — спросил я.

— Сейчас под охраной в подвале. Если она до такой степени ценна князю Борису, то ночью рискну переправить её к нашим в тыл по тому коридору, которым вы к нам пришли. Ещё… Знаю, что скажешь, но предложить обязан. Вали вместе с ней, Злату прихватив. Ребят, вы и так помогли серьёзно. Зачем рисковать жизнями наследников?

— Нет.

— Чуда не произошло… — вздохнул Истома. — Ладно, работаем.