Чернобыль. Обитель зла

Пролог

Я не полез в подвал с ходу, хотя в глазах капитана, командовавшего бойцами группы поддержки, явственно читалось испуганное нетерпение. И я прекрасно его понимал. Одно дело, когда про существование некоей Зоны узнаешь из прессы, она находится где-то на Украине и вокруг нее собрано невесть сколько солдат и техники разных стран, и совсем другой коленкор, когда что-то невероятное и опасное бесчинствует посреди Москвы. Тут даже людей военных бросает в оторопь.

Я присел на лавочку перед подъездом, фиксируя краем глаза открытую подвальную дверь. Внутри сидел зверь. Или таились несколько зверей – точно было неизвестно. Тот человек, который мог бы хоть кое-что рассказать об этом, валялся в госпитале без сознания – бедолагу крепко погрызли, он потерял много крови и, похоже, придет в себя не скоро.

– Товарищ майор… – тихонько напомнил о себе капитан.

Я посмотрел ему в глаза, прохладно усмехнулся, неторопливо вытащил из кармана пачку сигарет. Капитан намек понял и отошел, хотя коситься в мою сторону теперь стал уже чуть ли не с ненавистью. Я не обращал на это внимания, потому что привык к подобному к себе отношению.

Что бы ни случилось, но ни к чему, связанному с Зоной, я не приближусь ни на миллиметр, пока не выкурю сигарету. Это у меня нечто вроде собственного ритуала, не имеющего объективного смысла, но помогающего нащупать рабочую волну, настроиться на нее, подобно радиоприемнику. И только поймав этот непонятный кураж, я начну действовать. Так уж издавна повелось, и отказываться от своего ритуала из-за неприязненного взгляда этого капитана я не собирался. Хотя, конечно, и умышленно играть на нервах капитана тоже не имел ни малейшего желания.

Наконец я швырнул окурок в урну, поднялся со скамейки, натянул на ладони тонкие кожаные перчатки, быстро проверил основное снаряжение. Оружие, рация, некоторое количество грузиков со светящимися метками – необходимая принадлежность для человека, чья деятельность так или иначе касается Зоны. Ну и еще кое-что…

– Ну ладно, я пошел.

– Ни пуха, товарищ майор! – капитан говорил искренне, но с выражением непередаваемого облегчения на одутловатом лице. Что ж, служивый, я постараюсь тебя не подвести. Потому что в противном случае лезть вниз придется тебе и твоим людям. Что, к сожалению, чревато похоронками.

Девять ступенек вниз – стандартный лестничный пролет. На то, чтобы его преодолеть, мне понадобились две минуты. Все это время я слушал в оба уха и пытался уловить – не ждет ли меня какой-нибудь сюрприз сразу внизу.

Судя по всему, никакого внезапного супостата в непосредственной близости не ожидалось. Значит, тварь, искалечившая того несчастного жильца, сидит где-то в конце подвала, не собираясь вылезать. Не то, чтобы это было очень хорошо. Перспектива драки в ограниченном пространстве представлялась не самой радужной, тем более, что от некоторых тварей Зоны не спасают даже бронежилеты.

Я ступил с последней ступеньки на пол, чуть крепче сжал рукоять пистолета, опустил на лицо пластиковое забрало шлема и включил боевую систему. Передо мной на гнетущий сумрак наложилась тоненькая вязь зеленых линий, образуя контурный рисунок подвала. Получалось как в очень старой компьютерной игре, где в качестве графики используются такого рода линии. Разумеется это было хорошим подспорьем тусклому освещению от немногочисленных потолочных ламп и свету налобного фонарика.

Как на грех, подъезд был средним. То есть, как ни крути, это означало дополнительную уязвимость. Оставалось надеяться на то, что противник меня ждал все же только один.

Я посмотрел в одну сторону, потом в другую. Ну что же, теперь надо выбирать, откуда начать работу. Слева по грязному бетону тянутся кровавые разводы – этой дорогой, по всей видимости, уносил ноги пострадавший. Вот что с людьми стресс сделает. От тебя уже и осталось-то всего ничего, но спастись ты стараешься изо всех силенок.

Справа пол просто грязный. Я включил фонарь поярче и пригляделся. К сожалению, понять, ходил ли здесь кто-то недавно, никак не получалось. Натоптано, впрочем, изрядно, что неудивительно. Хозяйственные помещения, расположенные в подвале, всегда охотно используются жильцами.

Вывод напрашивался сам собой – надо идти слева.

Там виделся четкий след от лапы, но вот опознать ее владельца что-то никак не удавалось. Хотя сама по себе эта кровавая клякса наводила на мысли о крупной рептилии. Или о птице, хотя как раз последнее – маловероятно.

Припомнив, что пресмыкающиеся всегда отличаются повышенной живучестью, я сунул пистолет в кобуру и вытащил из-за спины девятимиллиметровый пистолет-пулемет «кедр» с навинченным на кончик ствола глушителем – специфика моей деятельности не признает лишнего шума.

Рука дернулась было к подсумку с маркерами. Вдруг в коридоре есть что-то интересное. Хотя, откуда ему взяться? Здесь все-таки не Зона, а «чудеса» лишь там появляются помногу сразу.

Я сделал пару шагов по коридору – и тут раздалось громкое рычание, заставившее вздрогнуть не только меня, но и воздух вокруг – оно было очень низким, чуть ли не на грани слышимости. Никогда прежде я такого не слышал. И это было, мягко выражаясь, хреново.

Рычание повторилось, но пока что тварь не предпринимала никаких более активных действий. Это могло означать либо то, что не такая уж она и страшная, либо – что инстинкты требуют от нее вначале предупредить врага о нападении, а уже потом идти в атаку. Причем обе вероятности были равновеликими.

Судя по громкости и насыщенности, источник звука находился буквально рядом – за углом. Я прихватил «кедр» правой рукой поудобнее, а левой потянулся к поясу и аккуратно расстегнул кнопку на кармашке со светобарической гранатой. Черт знает, что там за создание, но слух и зрение у него должны присутствовать. Ну или хотя бы одно из этих двух чувств. Какими чуждыми ни кажутся создания, порожденные Зоной, у них все равно имеются черты, присущие нормальным живым организмам.

Когда тварь зарычала в третий раз, мне показалось, что помимо этого утробного звука я услышал и еще кое-что – скрежет когтей по бетону, как будто тварь сдвинулась с места.

Я сделал глубокий вдох, зажал «кедр» под мышкой, сорвал чеку с гранаты и швырнул ее за угол. А потом зажмурил глаза и закрыл ладонями прорези на каске над ушами.

Тем не менее грохот был таким, что под черепом зазвенело. Вспышку я не видел, но отчетливо представлял, поскольку знаю, как работает наша штатная светобарическая граната. В общем, твари, которая спряталась за углом, достался весь спектр удовольствий.

Вслед за грохотом, как сквозь вату в ушах, донесся пронзительный визг, как от нескольких циркулярных пил сразу. А потом из-за угла выскочило нечто, больше всего напоминавшее крупную обезьяну без шерсти отвратительно серого цвета. Как будто взяли сильно исхудавшую гориллу, обрили, дали ей подохнуть и подгнить. А после того – оживили и отправили бесчинствовать.

Несмотря на громкое и страшное верещание твари, она не производила впечатления оглушенной. Двигалась бодро, глаза были открыты, и в целом она смахивала скорее на охотника, чем на жертву.

Не хотелось отступать в коридор. Там было тесно и неудобно. В тесных помещениях нарваться на «производственную травму» проще простого. Но, похоже, ничего другого не оставалось. Я сделал два шага назад, вскинул пистолет-пулемет и плавно нажал на спуск. «Кедр» слегка дернулся, плюнул едва заметным дымком из глушителя. Выстрелов, естественно, слышно не было – мало глушителя, так ведь и обезьяна вопила за троих.

На серой шкуре твари появилось несколько черных пятен, из которых плеснуло густой кровью. Обезьяну отбросило назад, она чуть не упала на спину, но все-таки выровнялась, живо сориентировалась, рассмотрела врага – и понеслась в атаку.

Выпуская вторую очередь, я приподнял ствол, чтобы пули попали в голову. Пистолет-автомат снова дернулся, вокруг головы твари разлетелся целый ореол брызг, но скорости она не убавила, целеустремленности не потеряла и к моменту третьего нажатия на гашетку была всего в метре от меня. Отступить я не успевал, сместиться же вправо-влево в тесном коридоре было просто-напросто некуда.

Мне удалось развернуться так, чтобы обезьяноподобная тварь врезалась не прямо в мое несчастное тело, а как бы по касательной. Неизвестно, получился ли бы у меня этот маневр, будь она в полном здравии. Судя по тому, с какими скоростью и напором двигался монстр, ни черта бы не вышло. А так – мне досталось когтями вскользь по бронированному нагруднику, желтые зубы клацнули возле самого забрала, и обезьяна оказалась в коридоре позади меня.

Я выстрелил снова, прошивая бугристую спину новой строчкой пулевых отметин. В обойме кончились патроны, но большего, кажется, и не требовалось. Тварь упала на четвереньки, ее передние лапы подкосились, и она впилилась мордой в пол. Попыталась встать, но теперь и задние лапы, действительно не обезьяньи, а, скорее, напоминавшие задние конечности ящера, потеряли под собой почву – и обезьяна упала ничком. Судя по тому, как начало дергаться ее отвратительное тело, это была агония.

Пользуясь моментом, я перезарядил оружие. Тварь, корчась на полу, издавала всхлипывающие звуки, от которых меня замутило. Проглотив кислую слюну, я вызвал по рации капитана.

– Я подстрелил что-то вроде очень большой обезьяны. Это то, что погрызло потерпевшего?

– Да черт его знает! – отозвался тот. – Наверное то.

– Наверное – это не ответ!

– А что я еще могу ответить? Он не рассказал ничего толкового. Сказал, что какая-то скотина на него набросилась и порвала в клочья. Потом потерял сознание.

– Это я слышал… Значит, теоретически – здесь внизу только одна скотина. Это хорошо… Ладно, капитан, отправь несколько человек налево от входа. Тут есть мясо на вынос. А я еще немного осмотрюсь. Вдруг еще кто-нибудь в подвале околачивается.

– Есть, товарищ майор! – ответил капитан.

Я постоял возле обезьяны, пока ко мне не подошли четверо бойцов. К тому времени она уже не двигалась. Я приказал смотреть в оба, и пошел по подвалу.

Больше там никого не было. И если бы осмотр проводил человек, не знакомый, так сказать, со спецификой данной работы, то он бы сказал, что кроме застреленной гадины нет вообще ничего. Но на самом деле это было не совсем так. Когда я уже заканчивал осмотр, луч фонарика блеснул на чем-то ярком, притулившемся в уголке у стены. Работая с порождениями Зоны, начинаешь обращать внимание на любую мелочь – даже самую незначительную.

На всякий случай я все-таки бросил один маркер в сторону этого блеска. Осторожность редко идет во вред, особенно в моем деле. Кусочек металла прочертил короткую ровную дугу, ударился о стенку и упал рядом с непонятным предметом.

Я подошел поближе. Больше всего источник непонятного блеска напоминал большой осколок черного камня с металлическим отливом. Формой он походил на одностороннюю выпуклую линзу. Присев на корточки, я изучил камень. Похоже, он просто лежал здесь и не таил в себе никаких смертоносных сюрпризов.

Решив устроить последнюю проверку, я взял стоящую у стены двухметровую рейку и осторожно ткнул ею в камень. Ничего не произошло. Решив, что проверок достаточно, я рискнул поднять камень.

Он был очень холодным. Настолько, что я чувствовал холод даже через перчатки. По массе никаких аномалий не наблюдалось – как мне представлялось, именно столько и должен весить кусок не то вулканического стекла, не то какого-то поделочного камня толщиной три сантиметра и диаметром сантиметров пятнадцать.

Положив камень в полиэтиленовый пакет на застежке, я поднялся наверх. Солнце ударило по глазам, я сощурился. Затем поднял забрало шлема и глубоко вздохнул. Сегодня поле сражения с Зоной осталось за мной, майором Гординым. Надеюсь, что не в последний раз… Впрочем, пафос неуместен. То, что было сегодня, – даже не рутина, а просто мимолетный эпизод, некое подобие назойливой мухи, от которой нельзя не отмахнуться. Просто и даже скучно. Так всегда и начинаются большие неприятности…