Черный дембель. Часть 4 (СИ)

Глава 4

В субботу утром я и Кирилл отправились на пробежку. Со спортплощадки мы вернулись и, по уже сложившейся традиции разыграли очерёдность похода в душ. Сегодня проиграл я — явился завтракать, когда вся семья уже собралась за столом. За завтраком не рассиживались: мама и папа распланировали себе на утро кучу дел в огороде — планировали, что завершат их до солнцепёка. Мы с Кириллом от хозяйственных дел сегодня не увильнули. Отправились с вёдрами к колонке — наполнили водой бочку над душевой (чтобы вода за день нагрелась). Вдвоём мы справились с этим делом за полчаса. Вернули в сарай вёдра за пару минут до того, как к нашим воротам подошли Лена Котова и Наташа Торопова.

Столь раннее появление девчонок меня удивило. Я взглянул на часы: стрелки показывали, что ещё только восемь утра — субботнего утра. Котова пришла наряженная в свой любимый светло-голубой сарафан с узором в виде мелких ромашек. Пахла духами. Улыбалась. Была сегодня едва ли не полной противоположностью хмурой, раздражённой Наташе, которая то и дело потирала глаза, зевала и недовольно ворчала. Торопова пожаловалась моему младшему брату, что подруга разбудила её сегодня «ни свет ни заря», словно они собирались не к нам в посёлок, а на рыбалку или на рынок за покупками. При этом Наташа злобно зыркнула на меня, будто на самом деле это я был виноват в её сегодняшних неприятностях.

— Пойду Артурчика разбужу, — заявила Торопова. — Почему только я одна должна страдать?

Наташа пошла к Прохоровым — Кирилл последовал к соседям вслед за ней: заявил, что полюбуется на то, как Артур порадуется столь раннему пробуждению. Котова проводила моего брата и свою подругу взглядом.

Кирилл и Наташа скрылись за соседским домом.

Лена привстала на цыпочки и шепнула мне на ухо:

— Она уже приехала?

Я покачал головой и сообщил:

— Поезд только-только на станцию прибыл. Если не опоздал.

Котова выдохнула:

— Успели.

Она вдруг зевнула и потёрла глаза.

— Через полчаса появится, — сказал я. — Не раньше.

Пожал плечами и предположил:

— А может и днём придёт, если у неё на утро другие планы.

Лена усмехнулась.

— Сразу к тебе поедет, — заявила она. — Это точно. Я бы тоже так сделала…

Котова посмотрела мне в глаза.

— … Если бы была на её месте.

Я вдохнул уже раскрывшиеся средние ноты рижской «Иоланты». Засучил рукава тельняшки. И тут же зажмурил глаза: каштановые волосы Лены засверкали в свете выглянувшего из-за крыши соседского дома солнца.

— Вы-то зачем так рано приехали? — спросил я. — До похода в кино ещё три часа.

Котова дёрнула плечами — подол сарафана подпрыгнул до середины загорелых бёдер.

— Не брошу же я тебя одного… с ней, — сказала Лена.

Она улыбнулась и добавила:

— Мне будет скучно учиться в институте, если тебя отправят на лесоповал.

Анастасия Бурцева появилась у ворот дома моих родителей ровно в девять часов утра. Мы с Леной в это время сидели на ступенях крыльца, обсуждали поступок Миккоевой. Котова заявила, что Света поступила правильно, когда помчалась вслед за Барсиком в Краснодар. А я без особого рвения доказывал ей, что Миккоева уже в этом году неоднократно пожалеет о своём опрометчивом поступке. Котова со мной не согласилась. Она высказала очередной аргумент в поддержку решения Миккоевой. Но я его не развеял: не успел. Потому что на дороге напротив наших ворот остановилось такси. Я замолчал. Котова повернула голову, взглянула на дорогу. Я почувствовал, как Лена прикоснулась к моей руке: несмотря на жару, кончики её пальцев были холодными.

— Приехала, — прошептала Котова.

Она отодвинулась от меня, будто при появлении моих родителей. Мы смотрели, как из такси выбралась темноволосая круглолицая девица с небольшой грудью, с заметным лишним весом на боках и с нечётко выраженной талией (белая блуза не скрывала, а лишь подчёркивала недостатки фигуры). Я отметил, что Настя Бурцева приехала в той самой юбке-спирали, о которой позавчера упоминали Лена и Наташа (Торопова назвала выкройки для этой юбки похожими на «винт Архимеда в плоскости»). Наташа тогда говорила, что видела такую юбку на маминой подруге — по её словам, юбка при ходьбе выглядела «очень клёво»: словно вращалась вокруг бёдер. Но я подобный эффект не приметил, когда Анастасия с дорожной сумкой в руке нерешительно шла к калитке.

Я подумал, что та же Марго больше походила на «столичную штучку», чем приехавшая из Москвы Настя Бурцева. Взъерошенные тёмно-русые волосы, настороженно зыркавшие по сторонам зауженные карие глаза — Настя сейчас походила на испуганного галчонка. И совсем не казалась старше восемнадцатилетних Котовой и Тороповой, хотя она перешла в этом году на четвёртый курс филологического факультета университета. Из соседнего двора до нас донёсся смех Наташи Тороповой — Артурчик уже проснулся настолько, что вновь обрёл способность шутить. Я заметил, каким серьёзным и сосредоточенным взглядом следила сидевшая рядом со мной Лена (сквозь просветы в штакетнике забора) за приближением Бурцевой — словно притаившаяся в засаде кошка.

Я встал, вытянулся во весь свой почти двухметровый рост.

Анастасия тут же заметила меня — на её лице расцвела приятная улыбка.

Улыбка Бурцевой померкла и будто застыла, когда Настя заметила рядом со мной Лену Котову.

— Какая приятная встреча! — сказал я.

Распахнул калитку и посторонился.

— Привет, Настя. Заходи, не стесняйся.

Наклонился и взял из руки Бурцевой сумку. Почувствовал в воздухе запах поезда и табачного дыма.

Сказал:

— Приятно, что ты о нас вспомнила. Что тебя привело в наши края?

— Эээ… здравствуй, Сергей.

Бурцева неуверенно шагнула во двор, смотрела она не на меня — на Котову. Кашлянула.

Я обернулся; и тут же «понимающе» улыбнулся — будто только теперь вспомнил о присутствии Лены.

— Знакомьтесь, — сказал я.

Указал подбородком на Котову.

— Это Лена, моя подруга. Мы с ней учимся в МехМашИне, в одной группе.

Положил руку на плечо Бурцевой.

— Это Настя, моя подруга из Москвы. Мы с ней познакомились в этом году на море.

Кивнул на забор соседей.

— А там не гуси гогочут, а хохочут Артурчик и мой младший брат Кирилл. Помнишь их?

— Конечно.

Бурцева кивнула — пошарила рукой по юбке, будто искала на ней карман.

— Привет! — бодро поздоровалась с московской гостьей Лена.

Протянула руку — девицы обменялись осторожными рукопожатиями.

И вдруг Лена вскинула брови, будто вспомнила о чём-то важном.

— Погодите, погодите… Настя из Москвы? — переспросила Котова. — Это та самая…

Она бросила взгляд на моё лицо и снова взглянула на гостью.

— Ты та самая Настя, которая прислала Артурчику автограф Высоцкого? — спросила Котова. — Настя, у которой папа в Москве командует Кремлёвским полком? Вот это да! Мальчишки о тебе столько всего рассказывали! Мы вот только вчера о тебе вспоминали!

Лена всплеснула руками, покачала головой — мне показалось, что она слегка перестаралась с изображением восторга.

Бурцева снова улыбнулась, посмотрела на меня и снова перевела взгляд на лицо Котовой.

— Эээ… что они обо мне рассказывали? — спросила Анастасия.

Она сцепила в замок руки на уровне живота, не спускала глаз с Лены.

Котова легонько стукнула меня кулаком по плечу.

— Сергей говорил, что ты учишься в МГУ. Что ты уже окончила третий курс. Говорил, что ты очень умная — не то что мы с Наташкой. Приводил нам тебя в пример. Сказал, что именно такой должна быть современная образованная советская женщина.

Даже мне в голосе Лены почудились завистливые нотки.

Бурцева приосанилась, на её щеках обозначились ямочки.

— А Артурчик говорил, что следующим летом он с братьями Черновыми поедет не на море, а к тебе в Москву, — сообщила Котова. — Будто бы ты пообещала провести мальчишек на спектакль Высоцкого в Театр на Таганке. У Артура твоя открытка теперь над кроватью висит.

Лена махнула рукой — указала в сторону дома Прохоровых.

— А Кирилл сказал, что ему ещё никто так интересно не рассказывал о книгах, как ты, — заявила она. — Сказал, что ты очень начитанная. И что ты знаешь о приключенческих книжках больше, чем все студенты МахМашИна вместе взятые. Назвал нас этими… невежами.

Настя рассмеялась.

— Может, невеждами? — спросила она.

Лена дёрнула плечом.

— А какая разница?

Почти три минуты студентка филфака МГУ разъясняла разницу между двумя понятиями. Я отметил, что говорила она сейчас простым языком, обходилась без «цветастых, умных» фраз.

Бурцева замолчала — Лена вновь завистливо вдохнула и сообщила:

— Настя, ты такая умная… Точно: невеждами. Спасибо, я запомню это слово.

Котова посмотрела на сумку в моей руке.

— Настя, ты по делам в Новосоветск приехала? — спросила она. — Или к нам в гости?

Бурцева посмотрела мне в глаза и чётко отрапортовала, будто подготовила ответ заранее:

— Мальчишки так здорово описывали этот город! Там, на море. А до начала учёбы ещё три недели. Вот я и подумала: что мне сейчас в этой Москве делать? Дай, думаю, взгляну на ваш Новосоветск. Заодно и вас проведаю.

— Молодец, — сказала Котова. — Ты правильно решила. Это все твои вещи?

Она указала на сумку.

Настя кивнула.

— Мне много вещей не нужно, — заявила она. — Я убеждённый аскет, как Диоген Синопский. В бочке, конечно не живу. Но стремлюсь быть независимой и самодостаточной. Тоже считаю, что зависимость от внешних обстоятельств — это удел раба.

— Настя, — сказала Котова. — Ты, наверное, проголодалась?

Бурцева смущённо улыбнулась.

— Есть я не очень хочу, — ответила она. — Утром в поезде съела бутерброд с чаем. Но я бы сейчас с удовольствием покурила.

Появление гостьи из Москвы удивило и обрадовало Кирилла и Артурчика. Прохоров за автограф и рассказы о Высоцком прощал Анастасии любые заумные рассуждения (из-за чего не выспавшаяся сегодня Торопова хмурилась и посматривала на Настю без особого восторга и трепета). Он тут же выспросил у Бурцевой подробности её июльской встречи с Владимиром Семёновичем. Узнал, что в этом году у Высоцкого выйдет сразу несколько пластинок. Заявил, что теперь уж точно он следующим летом поедет в Москву — за новыми песнями.

Кирилл сходу выяснил, что гостья из Москвы в поезде по пути в Новосоветск читала сочинение Бенедикта Спинозы «Этика, доказанная в геометрическом порядке» (на английском языке). Поэтому книгу Спинозы он у Насти не выпросил (сказал, что медленно читает на английском). Но вспомнил о словах Анастасии, сказанных ещё в пансионате «Аврора»: о том, что в столичных магазинах «свободно» продавались книги Герберта Уэллса — тут же получил от москвички обещание, что она купит их и осенью отправит ему по почте.

Бурцева улыбнулась и добавила:

— Новую пластинку Высоцкого тоже пришлю. Только без автографа, наверное: не знаю, когда увижу Володю снова.

Настя тут же услышала от Кирилла и Артурчика о том, что она «лучший человек на свете».

Заботу о гостье из Москвы взвалила на себя Котова. Она накормила Настю омлетом, отвела её в душевую. Мы слышали, как последовательница Диогена Синопского визжала в душевой у Прохоровых: вода в бочке за ночь остыла, пусть и не была такой же холодной, как та, которую мы с Кириллом недавно носили от колонки. Наташа Торопова вспомнила, что мы сегодня днём идём в кинотеатр — она выразительно посмотрела в сторону душевой. Мой младший брат тут же заявил, что отдаст свой билет Насте.

Но «жертва» Кирилла не пригодилась.

— Олег с Ритой тоже собирались сегодня в кино, — сообщила Котова. — На тот же сеанс, что и мы. Но моего брата неожиданно вызвали на работу. А Рита без него не пойдёт. Поэтому у меня есть целых два лишних билета.

Она посмотрела на Бурцеву — Анастасия и Артурчик курили (Прохоров с появлением Бурцевой не прикасался к своим сигаретам — «стрелял» у москвички «Marlboro»).

— Настя, ты ведь пойдёшь вместе нами в кино? — спросила она. — Мы купили билеты на фильм «Неисправимый лгун» с Вициным.

Бурцева взглянула на меня и ответила:

— Конечно! Если я вам не помешаю…

Во время показа фильма я сидел в зале кинотеатра между Леной Котовой и Настей Бурцевой. Вдыхал базовые ноты аромата духов «Иоланта» и почти выветрившийся к концу сеанса запах табачного дыма. Комедию я в очередной раз посмотрел с удовольствием: в прошлой жизни я смотрел её лишь однажды. Теперь я убедился, что «Неисправимый лгун» — это один из тех фильмов, которые во второй, в третий и даже в четвёртый раз смотрелись не хуже, чем в первый: во время каждого из просмотров я подмечал всё новые пропущенные раньше детали, восхищался мастерством актёров и режиссера.

После сеанса мы отправились в молодёжное кафе, заказали там молочные коктейли и мороженое (первым делом попробовали пломбир с сиропом «Дыня»). Слушали рассказы Насти Бурцевой, которая ещё по пути к «стекляшке» сообщила нам: её отец лично знаком с Георгием Михайловичем Вициным. Она «ошарашила» нас сообщением, что Георгию Михайловичу в этом году исполнилось пятьдесят семь лет. Заверила, что Вицин «совсем не такой, как в фильмах про Шурика». Рассказала, что Георгий Михайлович Вицин «не пьёт и не курит» и увлекается «дыхательной гимнастикой индийских йогов».

— Ты и с Вициным знакома? — спросил Артурчик.

Он стёр пальцем с верхней губы белые «усы», оставшиеся после её встречи молочным коктейлем.

Анастасия Бурцева покачала головой, воткнула ложку в шарик мороженого.

— Нет, — сказала она. — Георгий Михайлович работает в Театре-студии киноактёра. Мы с мамой на их спектакли ещё не ходили. Но с Вициным общался мой папа. Он о Георгии Михайловиче очень хорошо отзывался.

— Повезло твоему папе, — вздохнул Прохоров. — Командира Кремлёвского полка, небось, на все спектакли и концерты бесплатно пропускают. Я бы хоть сейчас в армию пошёл. Если бы меня взяли в полк твоего отца.

— А с кем ещё из киноактёров ты знакома? — спросила Лена.

Настя пожала плечами.

— Ну, я не то, чтобы близко знакома… — сказала она. — Но я много кого видела. А с некоторыми и разговаривала: вот как с вами сейчас. Актёры очень интересные люди. Даже студенты. Моя подруга учится в ГИТИСе.

Бурцева взмахнула ложкой.

— ГИТИС — это государственный институт театрального искусства, — пояснила она. — Я однажды побывала в компании молодых актёров. Они собрались у моей подруги дома. Было весело. Но потом явился её дед, и мы разошлись.

Артурчик усмехнулся.

— Её дед в театре работает? — спросил он. — Или на «Мосфильме»?

Настя покачала головой.

— Ты не угадал, Артур, — заявила она. — Ни там, ни там. Её дедушка очень интересный и весёлый человек. Но он не актёр и даже не режиссер. Да вы все его знаете. И по телевизору не раз видели. Её деда зовут Леонид Ильич.

— Как Брежнева, — произнёс Артурчик.

Он хмыкнул.

Бурцева кивнула.

— Ну да, — сказала она. — Её дедушка — это Леонид Ильич Брежнев.

В «стекляшке» мы просидели почти два часа. Ели мороженое. Слушали Настю Бурцеву. Временами слова студентки филфака МГУ звучали слишком заумно. Но никого из нас это не возмутило. В нынешние «доинтернетовские» времена рассказы москвички для студентов МехМашИна звучали словно пикантные истории из «жёлтой» прессы. Даже Торопова позабыла о своём утреннем недовольстве визитом Бурцевой. Наташа вместе со всеми то изумлённо вздыхала, то улыбалась, то покачивала головой. Но чаще других вопросы московской гостье задавали Артурчик и Лена (Котова так и не позволила Прохорову вновь свести разговор к расспросам о Владимире Высоцком).

По пути в посёлок Лена поинтересовалась у Бурцевой, на сколько дней та приехала в Новосоветск, и где Настя «остановилась».

Москвичка ответила ей одной фразой: «Не знаю». При этом Настя посмотрела на моё лицо.

— Поживи пока у меня, — предложила Котова. — У меня в квартире родителей большая комната. Папа и мама разрешат.

Она тут же заверила:

— Мы с Наташей каждый день сейчас к мальчишкам в посёлок приезжаем. Что в городе делать? А там у них весело, да и речка рядом.

Настя заглянула мне в глаза и ответила:

— Я… не против… если ты согласна.

— Конечно, согласна! — воскликнула Лена.

Я не услышал в её голосе намёков на притворство.

— А куда мы пойдём сегодня вечером? — спросила Анастасия.

Смотрела она по-прежнему на меня.

— Сегодня вечером мы с тобой прогуляемся в очень интересное место, — сообщил я. — Вдвоём.

— Почему это только вы вдвоём? — возмутился Прохоров. — А как же мы? Мы тоже хотим в интересное место!

— Вот именно, — поддакнула Торопова.

— Серый, а как же мы? — спросил Кирилл.

Я заметил, что Котова вопросительно приподняла бровь.

Покачал головой и ответил:

— Вы с нами не пойдёте. Даже не надейтесь. Потому что вас в то «интересное место» не пропустят.