Чёрный передел, это вам не Кондопога

Будильник звенел как-то не естественно. И странно, звонок продолжался даже после того, как Руслан Каримов нажал на кнопку будильника. Наконец, окончательно проснувшись, Руслан понял, что одновременно с будильником звонил телефон.

— Надо же, какая синхронность! Алло, я слушаю!

— Здравствуй, Каримов! Это Нигматуллин, не разбудил?

— Да вроде нет, Рамиль Фаридович, я как раз встал.

Руслан несколько обалдел от того, что этим ранним собеседником был сам прокурор города.

— Ну, вот и хорошо, что встал. Через пятнадцать минут подъедет мой водитель и привезёт тебя сюда. Мы на месте преступления. Подъедешь всё увидишь сам!

— Понял, жду!

Ровно в 6-15 прокурорская "Волга" подкатила к подъезду. Руслан уже стоял на улице в крайнем нетерпении. Необычность ситуации заключалась в том, что ему молодому следователю, который пришёл в прокуратуру всего три месяца назад, звонил лично городской прокурор. Или большая честь, или большие проблемы!

Местом преступления, по-видимому, было общежитие машиностроительного завода. Именно около его входа толпилось два десятка человек и стояло несколько служебных автомобилей. Руслан узнал машину начальника райотдела милиции, кого-то из замов главы администрации области, телевизионщиков, судмедэкспертов и других положенных по штату служб. Начальство стояло отдельно. При виде подъехавшего Руслана, от их круга отделился прокурор Нигматуллин и подозвал Руслана к себе.

— Короче, Каримов, здесь четыре трупа. Всем перерезали глотки. Обнаружены два часа назад. По городу сегодня дежурила Борисова, она выехала на место происшествия и начала осмотр. Но баба есть баба! Облевалась там, разревелась! Я её отпустил. Иди, принимай эстафету! Проверь, как там опера составили документы, и принимай дело себе к производству!

Вопросов было много, но задавать их сейчас прокурору было небезопасно. Его крутой нрав знали все в городе. "Ничего, сам разберусь"- подумал Руслан и отправился в сопровождении сержанта милиции наверх по лестнице.

Сержант привёл Руслана на седьмой этаж. Здесь стояли два милиционера, и никого из жильцов не пропускали. Но, несмотря на столпотворение во дворе, этаж пустовал.

— Комната 730. Проходи, а я тут покурю с ребятами.

Сержант, видать не очень рвался ещё раз поглядеть на трупы.

Зрелище, которое открылось взору в комнате 730 было, как говориться не для слабонервных! Мелькнула мысль: "Слава богу, я не стал завтракать, а то не ровен час тоже бы блеванул!"

На полу, в разных позах лежало четыре тела. У всех запрокинуты головы и перерезаны гортани от уха до уха. Зрачки закатились, веки полуприкрыты. Лица у всех землисто — белые. Создавалось ощущение, что убийства совершены "под копирку". Вероятных орудий преступления в обозримом пространстве не было. По виду все трупы — предположительно казахской национальности. На столе следы гулянки. Остатки еды, рюмки, стаканы. Окурки, затушенные прямо в тарелках. На полу возле стола пять пустых бутылок из-под водки. Под каждым телом натекла лужа крови. Но у Руслана появилось чувство, что лужи маловаты. "Даже барана зарежешь — крови больше будет! И потом не видно следов серьёзного побоища! Чтобы перерезать глотки четырём здоровым парням, нужны немалые усилия. Соответственно следов борьбы могло быть и побольше. Непонятно! А где же вся следственная группа? Надо пойти их разыскать".

В соседней комнате раздавались голоса, и Руслан прошёл туда. Опера и эксперты травили анекдоты.

— Здравствуйте! Моя фамилия Каримов. Я следователь городской прокуратуры, буду вести это дело. Кто-нибудь составлял протокол осмотра?

Поднялся один из присутствующих и представился: "Капитан Покровский, старший оперуполномоченный Ульбинского райотдела, это — мой помощник Саша Чиковани, это медэксперт Бобров и, наконец, эксперт- криминалист Седов. Саша, покажи бумаги!"

— Вот, начала ваша Борисова, а мы закончили. Понятые — соседи с восьмого этажа, уже расписались. На, посмотри.

Милицейский опер протянул Руслану листки бумаги.

— А что скажет медицина, почему так мало крови?

— А хрен его знает! Может у них малокровие! Да какое тебе дело? Всё же и так понятно!

— Мне много чего не понятно! Трупы в морг — на вскрытие. Определите причину смерти, посмотрите, что они ели. Ну, в общем, не мне вас учить. Откатайте их по полной программе!

Капитан Покровский вежливо, но твёрдо произнёс:

— А вы уверены, что вскрытие необходимо? Дело почти раскрыто! Соседи рассказали, что вчера здесь гулял Иса Джабраилов со своими чеченами. Что-то не поделили с казахской братвой. Способ убийства типичный для этих абреков! Перерезали глотки, а могли и вообще отрезать головы! С них бы сталось! Сейчас Джабраилов объявлен в розыск. Включен план "Перехват". Свидетели — соседи и комендант сейчас в райотделе дают показания. Так что ваша роль только обставить всё на бумаге. Прокурор сказал, что ему всё ясно, нужно побыстрей всё заканчивать!

— Тем не менее, я настаиваю на вскрытии!

В разговор вмешался медэксперт.

— Ну смотри. Хозяин — барин! Нам разрезать трупы не сложно. Тебе отвечать!

— Не беспокойтесь за меня! Отвечу, если надо будет!

После этой перепалки все встали и начали шевелиться. Каримов проверил протокол, подписал всё и пошёл на улицу. Навстречу ему попались санитары с носилками из труповозки.

Большое начальство уже разъехалось, и Руслан отправился в Ульбинский райотдел на милицейском УАЗике.

После допросов свидетелей и коменданта картина преступления вырисовывалась такая.

Вчера, 11 октября 1992 года в общежитии Восточно — Казахстанского машиностроительного завода, собрались девять человек.

Хозяйка комнаты N730 Бестемьянова Анна Петровна 1964 года рождения. Ранее не судимая, но имевшая множество предупреждений от коменданта общежития и участкового инспектора, за проведение пьяных сборищ в комнате.

Иса Джабраилов 1960 года рождения, имеющий судимость за разбой и вышедший из колонии строгого режима всего год назад. За этот год он набрал бригаду отморозков, состоящую преимущественно из чеченов, и занимался в основном силовыми акциями для чеченской преступной группировки. Его группа подозревалась в нескольких убийствах, грабежах, актах вымогательства. Но ни по одному из дел чётких доказательств пока не было.

Магомет Кокоев, 1950 года рождения, две судимости за грабёж, одна за наркотики. Наркоман со стажем.

Братья Мухуз и Мамед Бараевы 1972 и 1973 года рождения, не судимы. Члены преступной группы Джабраилова.

Потерпевшие — Серик Бекенов, Ермек Сарсенбаев, Меримбай Муслимов и Ержан Ибраев. Все недавно приехали из аулов в город на заработки и работали на городском рынке в охране. Заодно промышляли вымогательством с предпринимателей, торгующих на базаре.

Как показали соседи, ночью из комнаты были слышны ругань, громкая музыка, пьяный гвалт. Окружающие уже привыкли к подобным вечеринкам в 730 комнате, и поэтому никто не обеспокоился. Все угомонились около трёх утра. В четыре, одна из соседок, по пути в туалет, случайно заглянула в комнату к Бестемьяновой и обнаружила трупы.

Сама Бестемьянова и Джабраилов со своими людьми исчезли. Сразу был объявлен план "Перехват", но, пока результатов он не дал. На квартиры подозреваемых немедленно выехали группы захвата, но там никого не было.

Прокурор города сразу на совещании озвучил основную и пока единственную версию убийства. В общежитии произошла пьяная драка на национальной почве. В пылу борьбы чечены применили холодное оружие. Убийство было обставлено как ритуальное, с целью запугать друзей и родных убитых.

Вокруг этого дела резко поднялся невообразимый шум. И хотя Каримов был назначен вести это дело, события стали развиваться стремительно и абсолютно независимо от его желаний и действий. Во все средства массовой информации сразу же просочились подробности преступления. И странно, это сразу преподавалось как резня на национальной почве. Якобы злые чечены отрезали головы бедным казахским паренькам для устрашения. Причём сделали это с особой жестокостью, используя чеченский ритуал убийства врагов. Информация о способе убийства и версиях являлась секретной, и непонятно было — откуда журналисты пронюхали подробности!

Чеченская диаспора в городе была весьма многочисленна ещё со времён войны, когда Сталин сослал чеченский народ в казахские степи. Гордый характер, жестокость, необычайная клановая закрытость и вечное скрытое неповиновение властям привели к тому, что в описываемое время чечены контролировали почти весь криминальный бизнес. Торговля наркотиками, оружием, проституция, рэкет, в общем, весь спектр преступной жизни общества, приносил доход лидерам сынов гор.

Проживали чечены в основном компактно, в посёлке Овечий ключ — на окраине Усть-Каменогорска. В народе этот посёлок получил название — Чеченгородок. Но многие уже обзавелись квартирами и домами в других районах города.

Невообразимо, но милиция стала действовать заодно с казахскими группировками, решительно настроенными против чеченов. Почти во всех квартирах города, где отдельно проживали чеченские семьи, были проведены аресты и обыски. Те из чеченов, кто успел, сбежали в Овечий ключ и забаррикадировались там. Вокруг этого посёлка появилось двойное оцепление — из сотрудников милиции и внутренних войск, а так же из воинственно настроенных молодых казахов.

Уважаемые люди из чеченской диаспоры просили всех успокоиться и обещали, что они сами найдут преступников и выдадут их властям. Но шло время, преступников не было, и народ решил, что чеченские старики покрывают своих и никогда их не выдадут. Страсти вокруг чеченгородка накалялись. В руках гражданской молодёжи, окружившей посёлок, появились охотничьи ружья. Уже раздались первые выстрелы. Пока, правда, в воздух. Милиция наблюдала за всем со стороны, не вмешиваясь.

В прокуратуре, да и во всём городе ощущался массовый психоз. Все ожидали обострения ситуации и вероятных боевых действий. Люди прекрасно понимали, что на свою защиту чечены способны выставить не оду сотню хорошо вооружённых бойцов. К чему это может привести, было страшно даже подумать.

На следующее утро, Каримову принесли акт с результатами вскрытия трупов. Прочитав документ, следователь несколько опешил. Дело в том, что в крови потерпевших был обнаружен цианистый калий, и смерть наступила от отравления. Уже потом убитым перерезали гортани. Именно поэтому крови было не так много.

Эти подробности никак не вписывались в версию о спонтанности убийства. Руслан немедленно пошёл доложить об этом прокурору.

Выслушав доклад следователя, прокурор вскипел.

— Кто давал команду вскрывать трупы? Тебе что, заняться нечем? Какой цианистый калий!

Немедленно пусть проведут повторную экспертизу! В этом деле всё ясно. Пьяная драка и немотивированная жестокость со стороны этих чеченских бандитов! Тебе понятно? Это ж надо, без году неделя в прокуратуре, а уже начинает умничать. Ты что, хочешь вылететь с работы за свои художества? Приказов не понимаешь? Для начала отстраняю тебя от этого дела! Не дорос ты ещё до самостоятельной работы! Иди, сдай дело Борисовой! Этот акт вскрытия оставь у меня.

Руслан выскочил из кабинета прокурора как ошпаренный. И только через некоторое время смог соображать. "Что-то здесь не то. Зачем Нигматуллин хочет закрыть глаза на явное отравление. Может, уже доложил наверх о причинах убийства и боится выглядеть неправым? Чепуха! Он такой битый волк, что не стал бы просто так спешить с докладом, не убедившись в своей правоте. Тем более дело такое серьёзное, нетерпящее неточностей! Зачем он отстранил меня от дела? Надо во всём хорошенько разобраться, и желательно втихаря, а то можно и нарваться!"

Молодой следователь не сомневался, что повторное исследование покажет отсутствие следов яда — наверняка прокурор дал медэкспертам необходимые указания. Так и вышло. Через час в дело был подшит акт вскрытия с совершенно иным результатом.

Каримов, каким то внутренним чутьём понимал, что за этим делом для него кроется какая-то опасность. И возможно угроза не только карьере, но и жизни. Слишком уж серьёзно закрутились события. И очень зол был прокурор. Необходимо всё точно разузнать из первых уст. То есть от самого Нигматуллина. Но как это сделать? Может воспользоваться современными техническими средствами?

Надо сказать, что отец Руслана — подполковник КГБ Тимур Маратович Каримов, служил в областном управлении Комитета, начальником отдела технических средств. Не так давно он ездил в командировку в Москву, на выставку американских компаний по современным средствам безопасности. Перестройка в Советском Союзе и окончание холодной войны привели к сотрудничеству спецслужб во многих, доселе засекреченных отраслях. Чего на этой выставке только не было! Современные компактные средства связи, прослушивающие устройства, приборы скрытой видеозаписи. "Жучки", "клопы", "глазки" и другие шпионские принадлежности разных размеров и форм.

Выставка была коммерческая, и Тимур Маратович приобрёл для себя недорогую прослушивающую систему — миниатюрный микрофон на липучке и приёмник с функцией записи. Для каких целей использовать это устройство подполковник ещё не решил, но на всякий случай иметь его у себя считал полезным. Дома Руслан неоднократно опробовал прибор и имел к нему неограниченный доступ.

Этим-то прибором Каримов и решил воспользоваться, но отцу говорить об этом пока не стал. Он привёз устройство из дома и во время обеденного перерыва, когда Нигматуллин уехал, и пока секретарша прокурора, по обыкновению курила в кабинете у следователя Зои Борисовой, быстро прикрепил "жучок" под стол прокурору.

Гости появились вскоре после обеда. Руслан увидел в окно, как сначала приехал начальник Ульбинского райотдела милиции полковник Игибаев на своей служебной "Волге". Следом подкатил шикарный шестисотый "Мерседес", и из него вышел заместитель главы области Серик Маметкулович Шекенов, а потом буквально "выкатился" директор Центрального рынка и крупный бизнесмен Нурлан Аскаров. Аскаров был крупным в прямом и переносном смысле. При росте 170 сантиметров, он весил килограмм 150. Так что он напоминал большой шар. И этот шар был обвешен золотом, как ёлка в Новый год!

Каримов знал, что замглавы области Шекенов являлся чёрным кардиналом региона. Это был лидер крупнейшего в области родового клана. Его родственники и близкие занимали большинство ключевых позиций в административной иерархии области. В Алма-Ате он пользовался серьёзной поддержкой на самом верху. Так что, возможности у него были практически неограниченны.

Руслан включил прослушку. После пышных взаимных приветствий гости расселись в кресла в кабинете прокурора. Нигматуллин разлил коньяк и начал разговор.

— Уважаемые, сегодня мы сделали первый шаг в нашем большом деле. Пока всё вроде бы идёт по плану.

— Рамиль, ну когда ты, наконец научишься говорить по-казахски? — скривился Шекенов, — доложи всё подробнее.

— Серик Маметкулович, вы же знаете, что мой отец армейский офицер, и я всё детство прожил в России, в военных городках! Я даже и родного татарского не знаю. Мне, конечно очень стыдно, но пока вот как-то не довелось заняться языком.

— Вот переведём скоро всё делопроизводство на казахский язык, а потом попрём всех, кто не владеет казахским, с серьёзных постов! Тогда быстренько выучишь! Ну давай, докладывай, не отвлекайся.

— Как вы знаете, всем серьёзным нелегальным бизнесом в области владеют чечены. Но настало время показать, кто в этой стране настоящие хозяева. Чтобы взять под свой контроль самые жирные куски этого бизнеса нам необходимо было подрезать под корень влияние чеченов на область. Вы все помните, что мы решили совершить руками чеченских бандитов жестокое убийство и потом, воспользовавшись гневом народа кого-то из их лидеров посадить, кого-то уничтожить, а остальных попытаться выгнать из области вместе с семьями.

— Ну хватит прелюдий. Все всё прекрасно помнят. Давай конкретно! — это раздался голос Шекенова. Явно он здесь был главным!

— Понял. Теперь конкретно! Уважаемый начальник милиции — Муслим Мамбетказиевич, прихватил одного чечена — наркомана с товаром, подержал его в камере несколько дней, не давая наркоты. Короче сломал его и заставил нам помочь. Наша старая стукачка Бестемьянова, должна была организовать встречу Исы Джабраилова и его людей с бригадой пацанят — казахов, которые работали на дорогого господина Аскарова. В определённый момент в рюмки наших джигитов она должна была положить кристаллики цианида. А наркоман Кокоев, после того, как, испугавшись, чечены покинут комнату, должен был перерезать у трупов глотки. Судя по результатам, оба со своей задачей справились. После акции Бестемьянова должна была пригласить всю компанию снять стресс и отсидеться якобы на дачу к своей подружке. Что произошло дальше, расскажет Нурлан.

Аскаров закряхтел и с натугой ответил. Чувствовалось, как жир мешает ему говорить.

— Мои ребята их встретили на даче, всех положили из пистолетов с глушаками. Всех, вместе с бабой и этим наркоманом. Тела сбросили там же в старый колодец. Потом днём колодец засыпали бульдозером. Осень — на дачах никого нет. Так что свидетелей не будет.

— Молодцы! Пока со своей задачей справляетесь — это опять заговорил Шекенов — я тоже не сидел без дела. Подключил своих журналистов, чтоб они раздули грандиозный скандал на межнациональной почве. Завтра собираю уважаемых людей из Совета старейшин, тех, кто мне кое-чем обязан. Уговорю их принять резолюцию о выселении чеченской диаспоры в течении суток. Пусть вспомнят Сталина! Теперь ты, Муслим. Провёл обыск в доме Вахи Килоева? Самого его арестовал?

— Серик Маметкулович, дом Вахи окружён. Хорошо ещё, что он стоит не в Овечьем ключе. Там забаррикадировалось не меньше десяти человек бойцов. Все вооружены. Вы же знаете, за своего главаря они готовы сдохнуть! Сейчас поеду сам с ним разговаривать. Попробую попугать чеченскими погромами. Надавлю на его жалость к своим бабам и детям! Всё-таки он их неофициальный лидер. Должен думать обо всех. Если не сдастся, будем штурмовать!

— О результатах сразу мне докладывай! Рамиль, я не ослышался? В начале разговора в твоих словах прозвучала неуверенность, что всё идёт нормально!

Прокурор явно занервничал и голос немного осип.

— От вас, Серик Маметкулович ничего не утаишь! Да, действительно есть кое-что. Дело об убийствах я передал следователю Каримову. Он только после института — в прокуратуре всего несколько месяцев. Я рассчитывал, что он по неопытности не будет усердствовать. Но он по своей инициативе заставил медэкспертов сделать вскрытие, и пока я ничего об этом не знал, получил заключение об отравлении. Потом я, конечно, это заключение изъял, его взгрел. Но он парень башковитый, может о чём-нибудь догадаться. Сейчас я думаю, что с ним сделать.

— А что он из себя представляет? Кто родители, чем вообще дышит?

— Отец — подполковник КГБ, работает в каком то техотделе. Сам Руслан парень толковый, срочную служил в морской пехоте. Кандидат в мастера спорта по вольной борьбе. Сообразительный, инициативный, иногда даже не в меру! Татарин, а по-казахски говорит свободно. По работе характеризуется положительно! Перед дипломом практику проходил у меня. Как говорится, подаёт большие надежды! Кстати у него в эту субботу свадьба!

— Ладно. Если парень хороший, дай ему шанс. Тем более вы земляки — татары. Ты у нас садишься рулить наркобизнесом, значит расскажи ему немного о планах, напусти пурги, что дело государственное, предложи войти в твою команду. Если согласится, сразу повяжи кровью! А для начала подари ему на свадьбу новую "Волгу" от меня. Сделай на неё сразу хорошие номера. Хорошему парню не жалко! Ну а если откажется — ребята Нурлана его кончат. Дело слишком серьёзное, подвергать его опасности, мы не имеем права. Всё, по нему понятно. Ты, Нурлан, джигитам в оцепление — на Овечий ключ, подкинь водки, наркоты — пусть там будет пожарче! Пока трогать никого не будем, но быть готовым ко всему! А ты, Муслим предупреди своих ментов в оцеплении, пусть не вмешиваются и не трогают Нурлановских пацанов! Всё, сегодня ещё много дел, давайте по местам!

Каримов сидел в своём кабинете, слушал разговор и не верил своим ушам! Это же дикость. Кучка подонков, неведомыми путями оказавшаяся у власти в области захватывает себе криминальный бизнес, и готова при этом уничтожить или выселить тысячи людей! Да, чечены действительно не подарки! Но при чём тут старики, женщины, дети? И почему эта кучка решает за весь казахский народ? Они явно не относятся к лучшим его представителям! И что теперь делать ему — Руслану? Работать на этих уродов и заниматься наркотой? Ни в жизнь! Но сразу отказаться, это подвергнуть себя и свою семью опасности! Может посоветоваться с отцом? Не успею. Принять решение надо сразу и сейчас! Хорошо, что завтра приезжают Матвей с Иваном на свадьбу. "Друганы у меня бывалые — что-нибудь придумаем! А пока нужно на всё соглашаться, только осторожно!"

Раздался телефонный звонок, и прокурор вызвал Каримова к себе. "Ну, с богом!"

— Разрешите, Рамиль Фаридович?

— Заходи, Руслан! Присаживайся. Давно хотел с тобой поговорить. У тебя же скоро свадьба, где собираешься жить с молодой женой?

— Вы же знаете, отец построил дом и переехал туда с мамой, а мне оставил трёхкомнатную квартиру.

— Ну, это хорошо! А что ты думаешь о своём будущем? Настали такие времена, что умные люди за месяц становятся миллионерами почти честным путём. И я скажу тебе, как не последний человек в прокуратуре, что сейчас в стране создаётся слой богатых людей, которые возьмут всю экономику в свои руки. А главная задача прокуратуры сегодня — не мешать им в этом. Мы сейчас встаём на стражу частной собственности! И скоро самым уважаемым человеком станет не прокурор, а президент какого-нибудь концерна с миллиардным оборотом! Где ты себя видишь в новой жизни?

— Я пришёл в прокуратуру, как говорится по зову сердца! Какие бы не наступили новые времена, они создадут свои новые законы. И мы будем исполнять эти законы. Тем более грабители, убийцы, насильники и прочая нечисть не переведётся. Кто-то же должен с ними бороться!

— Молодец! Правильные слова! Но я тебя хотел спросить немного о другом. Не хотелось бы тебе, и служить в прокуратуре, и быть богатым человеком?

— Я что-то не понимаю! Наверняка бы, хотелось, но как? Зарплата у нас — сами знаете, не разгуляешься!

— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить!

Нигматуллин подошёл к шкафу, достал оттуда бутылку коньяка, тарелочку с пластинками лимонов, две рюмки. Налил Руслану и себе.

— Пей!

— Спасибо!

Французский коньяк приятно разлился по телу.

— Буду с тобой говорить начистоту! Ты видишь, что сегодня творится в городе? Скоро чеченскому влиянию придёт конец! Они отпустят бразды правления теневым бизнесом. Но свято место пусто не бывает. За сферы влияния начнётся война. И тогда последствия будут непредсказуемы для всех нас. Мы не можем допустить бардака в городе! Руководством области решено взять под жёсткий контроль всю преступную экономику. Как говорится: "Не можешь бороться с явлением — возглавь его!" Каждая из наших структур возьмёт под контроль одно из направлений теневого бизнеса. Я возглавлю линию наркотрафика. Основной задачей будет контролировать перевалку товара из Азии в Европу. Несомненно, что-то будет оседать и здесь. И это для меня огромная моральная проблема! Но если этим не будем заниматься мы — этим займутся другие! А мы попытаемся понемногу снижать количество потребляемой регионом наркоты. Кроме того, мы проследим за качеством товара, за его чистотой. И самое главное, часть вырученных денег мы направим на профилактику и лечение наркозависмости у нас в области! Мы откроем самые современные центры лечения наркоманов, привлечём лучших специалистов! Будем помогать родственникам погибших от передозировки! Короче, минимизируем отрицательные последствия от этой заразы! Ну, что скажешь?

— Если честно, Рамиль Фаридович, я в трансе! Но со здравостью ваших рассуждений не поспоришь!.. Я так понял, что вашу речь можно рассматривать, как предложение вступить в вашу команду? Кем вы меня видите в ней?

— Я всегда знал, что ты умный парень! Всё схватываешь на лету! Для начала, назовём твою должность — помощник, так сказать, офицер по особым поручениям. Нам ещё только предстоит выстроить всю структуру команды. Вот этим мы и займёмся! Ну ладно, иди…. А, постой. Где ты справляешь свадьбу?

— В ресторане "Иртыш". А что?

— Ничего. Иди. Жди сюрприза!

— Спасибо!

— Пока не за что! Иди!

Руслан вошёл в свой кабинет и только тогда перевёл дух! "Не слишком ли я легко согласился? Не заподозрил ли чего прокурор? Как скоро он решит повязывать меня кровью?" — все эти вопросы роились в голове, и ответ на них могло дать только время!

Руслан Каримов.

Свердловск, осень 1989 г.

Вечер как-то не задался. Поход в кабак, с целью снять тёлку, для Каримова окончился полным фиаско. Он в одиночестве возвращался к себе в общагу. Чего не скажешь о его друзьях. Матвей с Иваном подцепили в ресторане двух девчонок, которые оказались студентками — медиками, и отправились к ним в гости — в общежитие мединститута. "Ну, ничего, сегодня повезло им, завтра повезёт мне!"

"Помогите!", — женский сдавленный крик раздался из-за кустов. До своего общежития, на Июльской 18, Руслан не дошёл каких-то 100 метров. Не раздумывая ни секунды, он продрался сквозь забор из кустарника и на другой стороне увидел такую картину. На скамейке сидели двое. Здоровый мужик обнимал трепыхавшуюся девушку и не давал ей подняться. Справа от него на земле стоял чемодан. При появлении Руслана, девушка стала сопротивляться с удвоенной энергией. На улице было уже темно, и хоть рядом горел фонарь, черты лица девушки разглядеть было невозможно.

— Отпусти её!

— Пошёл на х…, щенок! А то прирежу!

— Зря ты так! Пожалеешь!

Мужик отпустил девчонку и поднялся, оказавшись на голову выше Руслана, который и сам был ростом метр восемьдесят. Всё тело гиганта просто излучало агрессию. У Руслана в голове сразу включился анализ ситуации. "Так, девушку он держал левой рукой, чтобы правой лапать. Чемодан стоял справа. Значит правша. Нужно блокировать правую руку. На вид здоровый, если успеет достать нож, будет сложнее".

Левой рукой, схватив кисть правой у мужика, своей правой Каримов вцепился в воротник его куртки. Следующим движением Руслан надавил на противника всем телом. Ответная реакция была предсказуема. Мужик всей массой попёр на Руслана. Он этого и ожидал. Подсечкой правой ноги Руслан бросил его спиной об землю. При этом он не выпускал правую руку соперника, и полетел на того сверху. Больно ударившись о землю, амбал на мгновения замешкался. Этого времени Руслану хватило на то, чтоб перевернуть тушу на живот и заломить его правую руку за спину. Занимаясь вольной борьбой, Каримов сотни поединков провёл на ковре с куда более опытными соперниками. В горячке борьбы и предотвращая появление ножа, Руслан вывернул руку противника до хруста в плече. Мужик заорал благим матом.

— А-а-а бл…дь, больно, отпусти! Ты мне руку сломаешь! Сука-а!

— Это тебе за пошёл на х… и за щенка! А это, чтоб не прирезал!

Руслан надавил ещё сильнее, явно нанося травму и отключая руку уже бывшего соперника. Тот взвыл ещё сильнее.

— О-ё-ё-й! Я пошутил, нет у меня никакого ножа!

Не отпуская руку, и без того не сопротивляющегося противника, Руслан наспех ощупал его одежду. Ничего, напоминающего оружие не было. Тем не менее, не отпуская заломанную назад руку, Каримов поднял мужика на ноги, и в скрюченном положении повёл его в общежитие.

— Возьми его чемодан и пошли за мной!

Девушка безропотно повиновалась, и через три минуты они входили на вахту родной Руслану общаги. За столом дежурного сидел аспирант Колян Бессонов. От вечного безденежья он подрабатывал вахтёром.

— О привет, Руслан! Кто это такой?

— Да чёрт его знает! Вот к девушке приставал, меня прирезать грозился! Стой, мразь, не шевелись. Руки за голову!

— Не могу! Правая рука не шевелится!

— Положи на затылок левую! Шевельнёшься — прибью!

Руслан теперь уже более обстоятельно обшарил грубияна. Во внутреннем кармане обнаружился паспорт на имя Иванова Ивана Ивановича, прописанного в городе Тюмень, и билет на самолёт рейсом Свердловск — Москва. До отлёта самолёта осталось пять часов. В чемодане, кроме разной одежды и умывальных принадлежностей лежала бутылка водки. В портмоне расположились пятьсот рублей. Весь боевой дух хулигана улетучился, и он смиренно ожидал решения своей участи.

— Что же ты, Иван Иваныч, девушку хотел снасильничать, окаянный!

— Да ничего я не хотел! Я её в кабаке снял. Кормил, поил там. Она меня сама домой к себе пригласила. Доехали на такси до сюда, а тут она заартачилась! Наверно, захотела продинамить. Знала ведь, что я не местный и скоро улетаю. Вообще-то я нефтяник, буровой мастер. Лечу в Москву на курсы повышения квалификации. Новую технику осваивать. Вот решил вместо гостиницы в ресторан сходить. Сходил! А этой — хоть бы хны!

Только тут, на свету, Руслан смог разглядеть девушку. На вид ей было лет тридцать. Довольно потасканная физиономия содержала на себе следы боевой раскраски. Мадам была заметно пьяна. Слушая рассказ Ивана Ивановича, она глупо хихикала, в общем-то, подтверждая его слова. В этот момент с улицы зашли два студента из соседней с Русланом группы. Они были в изрядном подпитии, и по-видимому, бегали к таксистам за водкой.

— Карим, что случилось? Что это за хмырь однорукий!

Иван Иванович по-прежнему стоял, держа левую руку на затылке.

— Да отпусти ты руку. Вот, мужик не удачно сходил в кабак. Тёлка не дала, и он начал на людей кидаться.

— Так давай его рубанём!

— Не надо, ему хватит! Вот пузырь трофейный, хотите — забирайте. А ты, нефтяник хренов, двигай отсюда! Забирай свои деньги. Да не хами впредь незнакомым людям!

— Парень, ты уж извини! Может, давай выпьем с тобой? Я ещё за водкой сбегаю.

— Пошёл ты! Езжай в аэропорт, а то ещё куда-нибудь вляпаешься!

— Ну ладно, счастливо оставаться! Будете у нас на Севере — заходите!

— Нет уж, лучше уж вы к нам! Пока!

Иван Иванович взял чемодан в левую руку и двинулся на улицу, морщась от боли.

А пьяненькие студенты зря времени не теряли. Один из них уже обнял мадам за талию и повлёк к себе в комнату продолжать застолье.

— Карим, пойдём с нами. У Серёги сегодня днюха. Гуляем!

— Нет, спасибо, пацаны! Мне на сегодня хватит!

На душе у Руслана осело какое-то поганое чувство. Из-за какой-то твари, нормального мужика чуть не покалечил! А её сучку всё равно сегодня попользуют. Да ещё за бесплатно! Так ей и надо! Поганка!

Через два часа, когда Каримов уже спал, к нему в комнату довольно бесцеремонно постучали.

Он открыл дверь. На пороге стояла знакомая троица — девка и два студента. Чувствовалось, что они ещё приняли на грудь, и, видимо, не слабую дозу.

— Карим, ты что спишь?

— Нет бля, уроки учу! Время три часа ночи! Чё надо?

— Да вот Леночка всё рвалась увидеть своего избавителя!

— Вот ты где, мой герой! Я к тебе пришла!

— Забирайте свою… Леночку отсюда, и не мешайте мне спать!

— Ну ладно, Карим, не обижайся! Мы пошли.

"Да блин, называется, сходил в кабак!"

Со своей будущей женой Людмилой, Руслан познакомился год назад, летом, во время каникул. Каримов тогда закончил третий, предпоследний курс Свердловского юридического института и приехал домой отдохнуть. В ресторане, куда он пришёл со своим другом детства Валеркой, один большой стол занимала стайка девчонок. Они пришли отмечать получение дипломов об окончании строительно-дорожного института. Каримову сразу понравилась эта бойкая, весёлая красивая девушка. А когда она во время танца сообщила, что её зовут Людмила, он понял — это судьба. Руслан и Людмила в лучших пушкинских традициях просто обречены на совместное счастье. Людмиле он тоже сразу понравился. Они провели вместе остатки каникул, потом три месяца зимней преддипломной практики Руслана, четыре месяца после выпуска, и вот месяц назад решили пожениться.

Люда работала мастером в ЖЭКе, среди деклассированных дворников и алкоголиков — сантехников. Однажды, ещё зимой, когда Каримов проходил преддипломную практику в прокуратуре, Людмила рассказала ему, что ей не даёт прохода один хам — сантехник из их ЖЭКа по имени Толик. Он стал даже распускать руки и прижимать Людмилу, оставаясь с ней один на один. На следующий день, перед окончанием рабочего дня, Руслан пришёл в ЖЭК. В мастерской он по описанию Люды сразу узнал её обидчика. Здоровый детина сорока лет, к концу рабочего дня был уже навеселе. Кроме него в мастерской находились ещё двое каких-то рабочих.

— Ребята выйдите отсюда! Нам с Толиком надо поговорить!

— А ты кто такой, что нас выгоняешь?

— Толян, ты же не боишься меня? Скажи им — пусть погуляют!

— Кто, я? Тебя бояться! Не дорос ты ещё сопляк, чтоб я тебя боялся! Ладно, мужики сгоняйте пока ещё за пузырём! А мы тут потолкуем! Ну, чё тебе надо?

— Ты, баран, зачем к Людмиле Семёновой пристаёшь?

— Кто баран? Да я сейчас тебя самого в бараний рог скручу!

С этими словами Толик кинулся на Карима. Руслан сразу оценил, что этот битюг далёк от рукопашных навыков. Всех своих противников он, по-видимому, давил массой и наглостью! И только поэтому считался непревзойдённым авторитетом в кулачных боях. Карим уклонился от размашистого удара в голову и чётко пробил противнику кулаком в солнечное сплетение. Толик рухнул на пол, и, забыв как дышать, ловил ртом воздух. Руслан наступил ему на горло ногой и тихонько надавил. В глазах у поверженного полыхнул ужас!

— Послушай меня, урод! Если ещё хоть раз посмотришь в сторону Людмилы — я тебя кастрирую! Понял меня? А побежишь жаловаться, я тебя ещё и посажу!

С тех пор Толика как подменили. Когда же он узнал, что Руслан работает в прокуратуре, Толик стал самым исполнительным рабочим в ЖЭКе! Тем не менее, Каримов убеждал Людмилу перейти на другую работу, но пока ему это не удавалось. Сильная, волевая девушка решила побороть трудности, и не показать никому, что испугалась.

Свадьба должна была состояться в ближайшую субботу. Людмила пока жила дома, не желая переезжать к Кариму до свадьбы. Родителям Люды Руслан сразу понравился. Они не стали противиться решению молодых пожениться.

Руслан с нетерпением ждал встречи со своими закадычными друзьями по юридическому институту Матвеем и Иваном, которые жили в Свердловске, но обещали непременно приехать. Пару дней назад они звонили и сообщили, что взяли билеты и в четверг будут в Усть-Каменогорске. Парней связывала крепкая дружба, закалённая и неоднократно проверенная за четыре года студенческой жизни.

Матвей Андреев был родом из Нижнего Тагила, где его отец занимал одну из руководящих должностей на металлургическом комбинате. Сопровождая отца в длительных зарубежных командировках, Матвей много лет прожил за границей. Это были разные страны. Аргентина, Чехословакия, Швеция, Куба. Так было принято, что дети дипломатов жили и учились вместе с детьми торговых представителей. В конце концов, к десятому классу, Матвей знал несколько языков, обладал дипломатическими манерами, чёрным поясом по карате и целой кучей друзей из нашего дипкорпуса. Будущее его обещало быть самым радужным! После окончания десятого класса Матвей поступил в МГИМО. Отец для этого подключил свои связи в Министерстве иностранных дел. Учёба в этом весьма престижном ВУЗе давалась парню легко. Но строгая дисциплина и перспектива провести всю жизнь в дипломатическом футляре, "наступали на горло песне" свободолюбивого Матвея. Не обошлось дело и без несчастной любви. Короче. К концу первого курса он окончательно понял, что попал не туда. Матвей решил перевестись в другой институт. Отец, узнав, об этом закатил скандал.

— Ты знаешь, каких трудов мне стоило твоё поступление в МГИМО? Любой человек в этой стране даже мечтать не может о таком институте! А какая перспективная работа тебя ждёт по окончании! Хватит дурить, учись!

— Не нужен мне не институт этот, ни работа в МИДе. Я хочу свободы! Стану журналистом. Или может, экономикой займусь. Сам знаешь, в стране новые времена наступают! Скоро людям бизнесом разрешат заниматься.

— Закончи свой институт, а потом занимайся хоть чем!

— Да надоел мне этот институт. Живёшь там как в тюрьме. Ничего нельзя! Все друг на друга стучат! Думают только о будущей карьере. Я уже подал документы на отчисление!

— Если уйдёшь оттуда, я тебя больше знать не знаю! Живи, как хочешь! На мою помощь больше не рассчитывай!

— Ну и ладно!

Матвей сгоряча пошёл в военкомат, благо срок подошёл и попросился в армию. Ему, конечно же, не отказали.

По иронии судьбы парень попал в ВДВ[1] и в Афган. В Демократической Республике Афганистан Матвей оставил былой лоск, часть печени, переболев гепатитом, кончик мизинца, и свои детские иллюзии. Взамен он привёз домой орден Красной Звезды, боевой опыт, цинизм, пристрастие к анаше и магнитофон SHARP 777. Когда Матвей служил, пришла скорбная весть. У него умерла мама! Отношения с отцом охладели до точки замерзания. Москву Матвей просто возненавидел, и решил начать жизнь с начала, поступив в Свердловский юридический институт.

Совсем другая судьба была у Ивана. В семье он родился последним из четырёх братьев. Когда ему исполнилось четыре года, произошла трагедия. Пьяный отец вёз маму и новорождённую дочку, на колхозном грузовике из районного роддома. На одном из полевых необорудованных железнодорожных переездов машина заглохла прямо перед стремительно летящим поездом….

На похоронах Ванюшка не плакал. Он ещё не понял, что произошло. Старший брат Александр, месяц назад вернувшийся из армии, стоя над могилами родителей и сестрёнки, поклялся перед всей деревней, что сдохнет, а пацанов выведет в люди.

На похороны и поминки, организованные колхозом, из Оренбурга приехала родная сестра погибшей, и родная тётка братьев — Мария Сергеевна. После поминок, когда гости уже разошлись и со столов было всё убрано, Мария Сергеевна завела с Александром тяжёлый, но, по её мнению, такой нужный разговор.

— Сашенька, как вы теперь жить собираетесь?

— Ничего, тёть Маша, проживём как-нибудь! Пойду работать в колхоз механизатором, там если хорошо работать и не пить, нормальные деньги можно заработать!

— Ты же у нас всегда умненьким был, в институт собирался после армии поступать!

— Жизнь она вон как всё повернула! Какой теперь институт?

— Ну а как же ребятишки? Ванюшка ещё совсем маленький, ему без материнской ласки тяжело будет!

— Ничего, тёть Маш, женюсь, приведу в дом девушку — будет ему мамкой!

— Ох, Сашенька, дай тебе бог найти такую, чтоб приняла всех деток как своих! Это какую же ношу ты на неё хочешь взвалить!

— Ну а что поделаешь?

— Cашенька, ты же знаешь, нам с дядей Павлом бог деток не дал. Может, мы возьмём Ванюшу и Сёмушку к себе?

— Да ты что, тётя Маша! Забудь об этом! Пацанов разлучать не позволю!

— Ну так поехали все к нам! Места у нас много, можно рядом ещё один дом поставить!

— Ты уж извини, никуда мы отсюда не поедем! Как же мы могилки мамы с папой да сестрёнки бросим!

Братья удались все как на подбор. Александр, Степан, Семён и Иван. Высокие, крепкие, отчаянные, с пудовыми кулаками. Весь район их побаивался. Даже отпетые уголовники и драчуны не решались первыми задевать братишек! Третий брат — Семён, пропал без вести во время боя в горах Афганистана. До возвращения домой ему оставались считанные дни!

Иван попал служить в погранвойска на Афганскую границу. За два года службы, он десятки раз совершал рейды в тылы душманов, в составе моторизированной группы. За смелость и героизм, был награждён медалью "За отвагу". С таким боевым прошлым, в Свердловский юридический институт Иван был принят вне конкурса.

Брат Ивана Семён.

Апрель 1985 года. Тюрьма для военнопленных в лагере Бадабера. 15 км от Пешавара. Пакистан.

Весной 1981 года тяжелораненый рядовой Алтаев попал в душманский плен. В одном из горных кишлаков его кое-как выходили, подняли на ноги, но, как оказалось, только для того, чтоб посадить в яму — зиндан. Такая афганская тюрьма. За первые три года плена Семен сменил их, наверное, с десяток. Время от времени на Семёна надевали кандалы и перевозили в другой кишлак. Его, как раба хозяева продавали друг другу. Везде заставляли Семёна работать, везде били, пугали расстрелом. Каждый хозяин предпринимал попытку обратить Семёна в мусульманскую религию. Каждый нарывался на жёсткий отказ. Снова сильные побои. Такое выдерживал далеко не каждый. На глазах у Семёна пятеро наших солдат, не выдержавших побоев, согласились принять Ислам. После процедуры обрезания, их сразу переводили из зиндана в дом. Потом они куда-то пропадали. Об их судьбе никто из пленных не знал. Поговаривали, что некоторые из них уезжали в Америку и работали там, на вражескую пропаганду, обливая грязью Советский Союз.

Правда, чего не отнять — Семёна, как и всех пленных, везде достаточно сытно кормили. Хочешь, чтоб раб пахал — корми его. Но вот, год назад, Семёна привезли в Бадабер. Это был уже Пакистан. Крепость в лагере для подготовки боевиков. Тюрьма. Советских военнопленных здесь было около 30 человек. Кроме наших, здесь сидели пленные афганские солдаты, воевавшие на стороне правительства. Условия их содержания были несравненно лучше, чем у советских военнопленных. У них была добротная одежда, их лучше кормили, практически не били. Их постоянно склоняли к переходу на сторону моджахедов. И это, зачастую удавалось. Поэтому, время от времени афганский контингент заключённых менялся. Совсем не так было у русских. Над нашими ребятами постоянно издевались. Их все время били. Их били пакистанские охранники. Их били проходившие подготовку душманы. Самыми изощрёнными были издевательства американских инструкторов. Они обучали духов методам допроса пленного. На наших ребятах как на манекенах отрабатывались самые жестокие пытки, которые только могли придумать американские советники! Не отставали от своих заморских учителей и пакистанцы. Охранники заставляли передвигаться по территории лагеря только бегом. Все советские солдаты содержались в одиночных камерах. Переговорить кое-как получалось только во время работ. А работы здесь были воистину каторжными. Наши солдаты таскали на себе камни, которые шли на укрепление стен пакистанских крепостей. Эти камни добывали на каменоломнях, здесь же неподалёку. Как две тысячи лет назад работали кирками и ломами. Положение ухудшалось тем, что кормили здесь очень плохо. Мало того, что давали всего раз в день похлёбку с куском чёрствой лепёшки, так ещё и в мисках зачастую плавали насекомые. Наши ребята исхудали до невозможности! Остались только кожа да кости. В камерах не было стёкол на окнах. Зимой было невыносимо холодно. Летом от жары и нехватки воды мутился рассудок. Только величайшая сила воли и желание сбежать отсюда и вернуться домой, удерживали ребят от попыток броситься на вооружённую охрану и покончить тем самым с собой! Внешне спокойные и безропотные, ребята готовили побег. Душой всей группы был старший лейтенант десантных войск Петров. Он находил время и место поддержать в каждом пленном боевой дух. Каждый день десятки страждущих глаз безмолвно вопрошали: "Когда?"

И вот, наконец, во время небольшого отдыха на работах он сказал:

" Ребята, побег планируем на ближайшую пятницу. В обед все охранники уйдут на пятничный намаз. В крепости останутся как обычно только двое. Я их постараюсь разоружить и освобожу всех остальных".

В назначенный день, как и планировалось в мечеть не пошли только двое пакистанцев. Но они готовились совершить намаз в молельной комнате. Уже были разложены коврики. Помыты ноги и руки. Вдруг, из одной камеры, где сидел русский, раздались крики.

— Охрана! Откройте! Откройте или я выломаю дверь!

Крики сопровождались сильными ударами по двери. Такой шум явно не располагал к благочестивой молитве.

— Хасан, иди, успокой этого русского! Не то он помешает нам совершить намаз.

— Хорошо! Если он не успокоится, я его пристрелю как грязную собаку!

Заскрипел отодвигающийся засов, и в дверях камеры появился негодующий охранник. Не успел он открыть рта, как получил удар ребром ладони в горло. Захрипев, охранник повалился на пол. Второй надсмотрщик не придал значения шуму, думая, что это его напарник бьёт русского. Через считанные секунды к нему в комнату вбежал вооружённый пленный и сразу ударил прикладом в голову. Ничего не ожидавший охранник, даже не успел поднять автомат. После этого оба охранника обезоруженные и связанные уже лежали в камере старшего лейтенанта. На то, чтоб освободить три десятка русских и сорок пленных афганцев ушли не больше десяти минут. Петров сразу взял на себя командование восставшими.

— Слушай мою команду! Все бегом к арсеналу за оружием. Ты, Антоха, бери автомат охранника и дуй к воротам. Запри их и на всякий случай будь готов встретить духов!

Арсенал находился на первом этаже трёхэтажной крепости. Замки на его дверях расстреляли из второго трофейного автомата. Оружия в арсенале хватило бы для вооружения целого пехотного полка. Кроме автоматов здесь были ручные противотанковые гранатомёты, миномёты. Крупнокалиберные пулемёты ДШК[2] и КПВТ[3] на станинах. Оружие было в основном советского и китайского производства. Кроме оружия, в арсенале находились тысячи ящиков с различными боеприпасами.

— Всё тяжёлое вооружение с боеприпасами к ним поднять наверх, на стены крепости! Кто старший у афганцев?

— Я, майор Тазетдин.

— Сколько у тебя людей?

— Со мной вместе 36 человек. Пятеро сбежали из крепости в первые же минуты.

— Да и чёрт с ними! Поставь одного человека к камере с охранниками. Пусть стережёт. Сам бери пулемёты, гранатомёты и занимай со своими людьми северную и восточную стены.

— Командир, дай северную и западную! На западе Мекка! Всё-таки намаз! Пока ничего не началось, пусть бойцы помолятся аллаху!

— Хорошо, бери. Только смотри в оба!

— Хоп!

— Иваныч! — старлей обратился к единственному из пленных гражданскому. Он был направлен в Кабул для строительства современного узла связи. Однажды, духи напали на колонну наших спецов. В живых остался только один — инженер Александр Иванович Переверзев, — бери одного бойца и иди искать радиостанцию. Наверняка в крепости она есть! Выходи в эфир и зови на помощь! Может, кто-то услышит!

— Выходить только на советские станции?

— Нет! Передавай на весь мир! ООН, Красный Крест, всякие правозащитники. Про нас никто не знает. А нас ведь, наверняка здесь держат незаконно! Серёга пойдёт с тобой. Он тоже связист. Может пригодится!

— Понял, уже ушли!

— Офицеры, прапорщики и сержанты — ко мне! Коммунисты тоже!

Из толпы освобождённых вышли четыре человека.

— Мужики! Званиями посчитаемся после! Сейчас слушай меня! Каждый из вас берёт пулемёт, гранатомёт, двух бойцов и занимает одну из четырёх угловых башен. Особое внимание на стороны, где занимают оборону наши "братья" — афганцы! Сами знаете, от Царандоя[4] больше вреда, чем помощи!

— Командир, а может, рванём отсюда в горы, к афганской границе?

— Я думал об этом! Но, посмотрите. Бойцы еле передвигаются — отощали. Обуви у половины нет. Где мы находимся, мы не знаем. Карт местности нет. До границы чёрт-те сколько шкандыбать! Потом, на открытой местности нас легче уничтожить! А здесь есть шанс связаться по рации со своими. Ну а, в крайнем случае, здесь мы ещё повоюем! Побольше духов с собой на тот свет утянем!

— Вопросов больше нет! Командуй!

— Братва, — это уже было обращение ко всем оставшимся. — Миномётчики есть?

— Так точно! — от строя отделились двое пареньков.

— Берите по одному помощнику. Забирайте миномёты, мины, и выдвигайтесь на западную и восточную стену. Это самые вероятные направления осады! Всё, вперёд! Басалаев, ты говорил, что работал поваром! Бери Иванова и разыщи здесь жратву! Докладывай мне лично и немедленно! На тебе — половина успеха нашего предприятия! Найдёшь любые медикаменты, тоже бери! Обмундирование — особенно обувь, сразу раздавай бойцам. Про афганских "братьев" не забывай. Дели всё с ними поровну! Пошёл! Остальные! Нас девятнадцать человек, девять идут на южную стену, девять — на восточную. Я буду на восточной. У вас старший — Семён Алтаев. Вперёд!

Через полчаса крепость была готова отразить любую атаку. Вражеские танки и бронетранспортёры появились ещё через час. Танки Т-59, почти точная копия советских Т-55. Но произведены в Китае. Бронетранспортёры гусеничные М-113, производства США. Некрасивые и угловатые, напоминавшие гробы. На крыше у этих машин располагался крупнокалиберный пулемёт, но чтобы вести огонь, пулемётчику приходилось вылезать из люка и стрелять без броневого прикрытия. Этой слабой стороной впоследствии воспользовались наши бойцы, не давая пакистанцам стрелять из пулемётов. Они медленно надвигались со всех сторон. Сразу стало ясно — пакистанцы и душманы уже знали, что крепость захвачена бывшими пленными! По-видимому, поймали кого-то из сбежавших вначале афганцев.

Напротив стены крепости, на которой заняла оборону группа Семёна, располагались невысокие здания казарм. Под прикрытием этих казарм пакистанцы приблизились к стенам крепости до расстояния 200 метров. Стволы танков показались из-за углов зданий. В окнах казарм появились пулемётчики и снайперы. Но огонь пока никто не открывал. Петров прислал посыльного и передал, что рация найдена. Пока выйдут на связь надо тянуть время и огонь первыми не открывать.

Вдруг, откуда-то изнутри крепости раздались автоматные очереди. Похоже, огонь вели в районе главных ворот крепости.

— Синицын, бегом туда. Узнай, что там происходит! — Семён отправил связного.

Через 10 минут Синицын вернулся с плохими новостями. Оказалось, что арестованные охранники, которых закрыли в камеру, и которых охранял афганский солдат, как-то уговорили его отпустить их. Они взяли афганца с собой. Сначала они застрелили двух связистов, расстреляли рацию, потом с боем пробились через ворота крепости наружу. Антоха, который охранял ворота, не ожидал нападения изнутри и сразу погиб. Пакистанским охранникам, вместе с предателем удалось прорваться к своим. Неизвестно, успели что-нибудь передать в эфир связисты или нет. Новости были мрачными. Надежды на спасение своими больше не было! Оставалось только подороже продать свою жизнь!

Вдруг, из громкоговорителей раздался голос. Говорили по-русски без акцента: "Внимание! Советские солдаты, предлагаем вам сдать оружие и прекратить сопротивление! Правительство Пакистана обещает вам улучшение условий содержания. Кроме того, после проведения некоторых переговоров вы будете переданы в отделение Красного полумесяца для обмена на афганских борцов сопротивления! В противном случае, вы все будете уничтожены!"

"Бл. дь, как в кино про войну! Тогда, получай, фашист, гранату! Огонь!" — старший лейтенант Петров первым выпустил очередь по врагу.

Бой продолжался двое суток. Время от времени пакистанцы предлагали сдаться. Однажды к советским солдатам обратился один из душманских генералов Барханутдин Раббани. В 1992 году он станет президентом Афганистана. А пока он был самой влиятельной фигурой оппозиции. Он гарантировал нашим солдатам жизнь и свободу. В ответ со стен крепости летели пули, гранаты, мины. К концу вторых суток обороны отчаявшиеся пакистанцы открыли по крепости огонь из реактивных миномётов. Это что-то вроде наших "Катюш" времён Великой Отечественной войны. Разрывы этих снарядов начали рушить крепость до основания.

В живых из наших бойцов осталось только четверо. Среди них старший лейтенант Петров и рядовой Семён Алтаев. Все бойцы собрались в арсенале, понимая, что захват его — главная цель врага.

— Братва, вот и пришёл наш последний час! Остался последний бой! Сейчас мы все погибнем! Но мы погибнем с оружием в руках, как солдаты, а не как рабы! И никто не посмеет нас назвать военнопленными! Позор своего плена мы смыли собственной кровью! А теперь, к бою! Через час встретимся на небе! Кто здесь останется последний, взорви эту богадельню к чёртовой матери!

Через час все погибли. Чудовищной силы взрыв потряс даже ближайшие горы. Это был посмертный салют по нашим героям!

"Дорогую цену заплатили душманы за гибель русских героев. В результате боестолкновения было уничтожено 120 душманов, от 40 до 90 военнослужащих регулярной армии Пакистана и все 6 американских военных инструкторов. База Бадабера была полностью уничтожена, в результате взрыва арсенала мятежники потеряли 3 установки РСЗО[5] "Град", 2 миллиона патронов, около 40 единиц орудий, минометов и пулеметов, десятки тысяч ракет и снарядов. Погибла и канцелярия тюрьмы, а с ней, к сожалению, и списки узников". Так, через двадцать лет, о подвиге бойцов напишут российские газеты.

Три будущих друга поселились в одной комнате общежития. Ещё на абитуре, присмотревшись друг к другу, ребята решили держаться вместе. И вот потекла развесёлая и бесшабашная студенческая вольница, прерываемая только экзаменационными сессиями. Кабаки, женские общаги не раз и не два привечали у себя этих лихих парней. И конечно, непременные атрибуты весёлой жизни — стычки, драки, разборки, постоянно сопровождали друзей. В общем, к выпуску каждый мог назвать друга братом без преувеличения.

И вот теперь друзья приезжали на свадьбу к Каримову. В них Руслан был уверен и знал, что вместе они выпутаются из любой истории.

После бурной встречи в аэропорту, ребята отправились домой к Руслану. Уже в такси Ванька предложил:

— Ну что, по пивку, и в школу не пойдём?

— У нас так, сдуру, в магазине пива не возьмёшь. В лучшем случае придётся потолкаться в очереди!

— Да ничего, помните, как в Свердловске строили ханыг в пивных ларьках! И здесь прорвёмся.

— Обижаете, пацаны. Это всё-таки Азия, а я здесь представитель власти. Шеф, рули на пивзавод!

— Солидно выступаешь! Прям как директор пляжа! Ты когда это, Карим, успел обрасти порочащими связями?

— Да нет, Иван, директорша завода знакомая отца. А мне сегодня как раз нужно подтвердить заказ пива на свадьбу. И заодно на сегодня затаримся!

Взяв пива, рыбы, друзья принялись обустраиваться в Руслановской квартире.

— Матвей, Иван, вы начинайте пока без меня. У меня сегодня ещё работа! Я должен быть в прокуратуре.

Иван уморительно скривил рожу:

— Да забей болт на эту работу! Мы с Матвеем на целую неделю отпросились! У тебя же послезавтра свадьба. Что тебя шеф не отпустит?

— Шеф то может, и рад был бы меня отпустить, да у меня там, как говорил Жеглов, личный интерес имеется! Дело очень важное, вечером приду всё расскажу. Как раз и с моей невестой познакомитесь.

По прибытии на работу Руслан сразу узнал важную новость. Вся прокуратура гудела. Ваха Килоев — лидер чеченской диаспоры, сдался полковнику Игибаеву без сопротивления. Кроме него задержали восьмерых родственников — мужчин. В доме нашли кучу оружия, денег и много чего интересного. Подробностей никто не знал, так как Игибаев провёл обыск сам со своими людьми, без участия прокуратуры. Всех задержанных поместили в КПЗ[6] Ульбинского райотдела милиции. Полковник Игибаев сейчас находился в кабинете у прокурора.

Руслан стремглав помчался к себе, закрылся и включил прослушку. Разговор был явно в самом разгаре. Довольный полковник хвалился своими успехами.

— Я подогнал автобус и всех баб с детьми отправил в Овечий ключ к родне, чтоб под ногами во время обыска не мешались. Внутрь дома пошли только мои доверенные офицеры. Мало ли что там найдётся! И не зря! Коробка с необработанными алмазами. Я не большой спец, но мой племянник Арман из ОБХСС, был там со мной, навскидку определил не меньше двух лимонов баксов! Кроме того, наличными полтора миллиона долларов! Золота в изделиях килограмма три. Пять килограммовых упаковок героина. На всех штампы

афганской лаборатории. Три АКС-74[7], одна СВД[8] с оптикой, коробка с НСПУ[9], два Макара[10] с кустарными глушаками. Американская помповушка. Охотничий карабин. Один красавец — "беретта" с заводским глушителем! Себе её оставлю! Кинжалов, ножей, как дерьма! Четыре тротиловые шашки. Патронов разных — гора! Совсем охренел Килоев — держать всё это в своём доме!

— Может быть, когда начался кипеж, всё это к нему свезли. Думали, наверно, что мы дом Вахи не посмеем тронуть!

— А хрен его знает, что они там себе думали! Сроков они на себя навесили — лет по десять! Сидеть им не пересидеть!

— Ты подожди, Муслим, насчёт "сидеть"! Серик Маметкулович сказал, что если Ваха сдаст нам каналы по алмазам и наркоте, придётся его официально отпустить. А потом тихонько убрать! Куда ты всё добро дел?

— К себе в кабинет. Что вместилось — в сейф, остальное в стенной шкаф.

— А не боишься? Полгорода знает, что ты бумажку с кодом от сейфового замка кладёшь в бар в шкафу. А там дверца хоть и с замочком, но слова доброго не стоит!

— Ну и что, что все знают! Пусть только кто из моих, попробует сунуться! Убью! А чужие туда не пройдут. В дежурке днём и ночью толпа вооружённых сотрудников! У нас же объявлено чрезвычайное положение!

— Если только так! Напиши подробный отчёт. Официальные бумаги пока не составляй. Вечером покумекаем, что написать. Ты помнишь, сегодня в двадцать ноль-ноль, встречаемся в бане у Нурлана. Там всё и обсудим.

— А тёлок Нурик подгонит, как обычно? Мне его Жанночка ох, как понравилась! Такие дойки, такой зад! Пальчики оближешь!

— Куда тебе столько баб? Ты же себе вторую жену завёл, любовница, да и так, сколько шлюх! Смотри, генерал доберётся до тебя!

— Да, хорошо, что генерал — родной дядя! Будь уверен, у него баб не меньше! Это у нас в крови!

— Только о его бабах никто не знает, а о тебе весь город языки чешет!

— Ладно, кончай мораль читать. Я поехал. До вечера!

Каримов быстро убрал прибор в стол и открыл замок двери. Ничего себе, богатый улов! И ведь наверняка, суки, всё себе прикарманят!

До вечера всё прошло тихо. И вот в семь часов Матвей, Иван и Руслан собрались за столом. Людмила накрыла стол, и, сославшись на головную боль, уехала к себе домой. Руслан её заранее об этом попросил по телефону. Она не сопротивлялась, решив, что друзьям необходимо повспоминать бурное студенческое время, и её это будет стеснять.

— Короче, братаны, попал я конкретно…

Пересказ всех подробностей, с прослушиванием кассеты с записями разговоров, занял тридцать минут…

— Ну что, какие будут мнения?

— Да дела у вас тут творятся серьёзные! Без водяры не разберёшься! Поди, хватит уже это пиво пить? Неси, Карим, пузырь, мы с Иваном видели у тебя в холодильнике.

На столе появилась водка, и разговор продолжился. Иван почесал затылок и осторожно предложил.

— А может всё рассказать отцу, подключить Комитет?

— Ванюша, такие дикие комбинации без ведома Комитета не проворачивают. Наверняка их руководство в доле.

— Я думаю, Матвей прав. Комитет тут не помощник. А отца как частное лицо пока подключать не будем. Он у меня красный на всю голову. Ещё поведётся на то, что это государственная операция.

Матвей встал, поднял рюмку, молча выпил и произнёс:

— Тогда надо валить!

— В смысле сваливать, или… мочить?

— А вот это, Карим, нам и предстоит сегодня решить!

В комнате повисла напряжённая тишина. Улыбнувшись, Матвей продолжил.

— А кабинет начальника райотдела мы просто обязаны почистить! Это в первую очередь. А дальше — война план покажет! Давайте составлять диспозицию.

Руслан принёс бумагу, ручку, карандаши. Начал с рисования примерной схемы райотдела.

— Вот здесь находится чёрный вход и запасная лестница. К ней стоит присмотреться. По-моему, там на окнах нет никакой сигнализации, и они закрыты изнутри на простые шпингалеты. Завтра глянем. Но всё-таки я думаю, нам для начала нужно определить критерии операции. Первое, ни о каком штурме не может идти речь, только втихую, а то знаю я вас, душманов!

— Почему душманов? Душман — враг, а мы друзья — шурави!

— Так вот, шурави, взрывать и стрелять без крайней необходимости не будем! Дальше, нужно дождаться, когда в городе снимут чрезвычайное положение. В райотделе ночью останутся только дежурный с помощником и ещё по мелочи — человека три. Да и мы не так будем заметны при отходе, а то сейчас на улицах, кроме ментов никого нет. Но, долго ждать нельзя, ценности могут перевезти в более безопасное место, и тогда пиши — пропало! Лучший вариант это первая ночь после снятия чрезвычайки. Все менты будут спать без задних ног.

Тут Матвей перебил:

— Карим, я считаю в наших критериях нужно поставить на первое место безопасность твою и твоей семьи! Ты же помнишь, насчёт повязать кровью? А вдруг они решат это сделать уже завтра? Может тебе пока на работу не ходить, всё-таки свадьба!

— Да всё конечно, правильно! Но, во-первых, приёмник прослушки у меня в кабинете, а нам необходима оперативная информация. А во-вторых, я, если почувствую жареное, спрыгну!

— Спрыгнешь, если получится, а если нет? Лучше не рисковать! А насчёт приёмника, на какой дальности от "жучка" он работает?

— Метров на ста — железно! Так, прокуратура у нас расположена на первом этаже девятиэтажки. Над нами — общага УВД. У меня там живут знакомые ребята, значит войти туда я смогу спокойно в любое время…

— Ну, следак, качай дальше!

— …На втором этаже, как раз над кабинетом шефа — комната отдыха. Там стоят диваны, кресла, телевизор. Войдя туда, я ничьего внимания не привлеку. Приёмник работает бесшумно, так что его смело можно засунуть куда-нибудь в диван. В крайнем случае, можно

надорвать обшивку. Приёмник включается на запись только во время разговора. Кассеты хватает на два часа беспрерывной беседы. Думаю с такими картами можно играть!

— Молодец, сразу видно разведку морской пехоты! Значит, завтрашний день посвящаем рекогносцировке на местности в районе отдела милиции, установки приёмника в общаге, и конечно, подготовке к свадьбе!

— Боюсь, свадьба будет невесёлая! В городе такое творится!

— Ничего, Карим, отгуляем красиво потом, когда дело сделаем. А не сделаем, и гулять некому будет!

— Типун тебе на язык, Матвей!

Составление плана операции затянулось далеко за полночь. В целом план нападения на райотдел был составлен. Кое-какие детали решили уточнить после того, как Матвей с Иваном побывают около РОВД.

Матвей.

Где-то под Кандагаром, осень 1987 г.

— Слушай боевой приказ! Взвод старшего лейтенанта Трофимова выдвигается в сопровождение колонны роты хозяйственного обеспечения. Маршрут: расположение части — точка 117. Аул Карасу обойти слева. Точный маршрут нанесён на Вашу карту, старший лейтенант. Особое внимание уделить ущелью Басташ. Нехорошее место. Движение осуществлять в следующем порядке. В ста метрах впереди колонны, БМД[11] разведдозора. Вторая БМД идёт во главе колонны. Третья — замыкает. Старший колонны — старший лейтенант Трофимов. Ну, с богом мужики. По машинам!

Задание было довольно обычным. Доставить на отдалённую точку боеприпасы, медикаменты, продукты питания, воду, солярку для дизеля. Так же везли десяток молодых бойцов, взамен убитых и раненых, или как было принято выражаться, двухсотых и трёхсотых. В подобных сопровождениях сержант Матвей Андреев участвовал десятки раз. Опасность этого выхода таилась в ущелье Басташ. Это было по настоящему проклятое ущелье. Уже несколько раз духи жгли там наши машины. Обойти его было невозможно. До точки 117 другой дороги не было. Горы здесь с двух сторон нависали очень высоко, так что, чтобы прочесать их потребовался бы целый батальон бойцов. Поэтому обычно ограничивались превентивным обстрелом склонов из вертушек и стрельбой вслепую из пушек и пулемётов БМДешек.

Так всё пошло и на этот раз. Две вертушки покружились над ущельем, постреляли по зелёнке, выпустили весь комплект ракет. На максимальной скорости колонна вошла в ущелье. С боевых машин десанта загавкали пушки, затрещали пулемёты. Бойцы, сидя на броне, на всякий случай открыли огонь по склонам гор.

Первая же кумулятивная граната из душманского РПГ[12] разворотила левую гусеницу. Головная машина неуклюже развернулась и застыла, перегородив узкую дорогу. Солдатики попрыгали на землю. Матвей тоже спрыгнул, отскочил подальше от взрывоопасной БМДешки и залёг за камнем. Старлей, оказавшийся рядом, стал отдавать команды.

— Всем огонь по левому склону! Егоров, Симонян, следить за правым склоном! Астафьев, включай рацию! Связь мне с базой! Матвей, сходи посмотри, что там с ребятами. Живых давай сюда, будем выходить!

Замыкающей машине повезло меньше. Граната попала прямо под башню, боекомплект взорвался, и на броне почти никто не уцелел. Скрываясь за уже горевшими Уралами, Матвей побежал в конец колонны. По пути он собирал всех уцелевших и заставлял, взяв раненых двигаться к командиру. У последней машины в живых и невредимых остались трое пацанов — первогодков. Они лихорадочно отстреливались от духов. Ещё один сидел под бронёй и держался за голову. Каска у него слетела, из ушей текла кровь. По-видимому, он был контужен.

— Военные, давай вперёд к старлею! Будем выходить! Санёк, ты меня слышишь? Можешь сам идти? А, ни хрена ты не слышишь! Надень каску, пошли! И Матвей силком потащил контуженного Саньку Перевалова к головной машине. С Санькой Матвей был с одного призыва. Они вместе год назад приехали в Афган из учебки.

Как ни странно головная машина ещё отстреливалась! Матвей подбежал к ней и застучал по броне прикладом.

— Давай вылазь, отходим! Товарищ старший лейтенант, вот привёл. Со мной вместе десять человек. Трое ранены!

— Слушайте, пацаны! Сейчас подойдёт дозорная машина. Под её прикрытием попробуем выйти отсюда! Астафьев, где связь, мать твою!

— Вызываю, товарищ старший лейтенант, ущелье — связи нет!

В это время задом подползла передовая БМД. Башня была повёрнута влево и вела беспрерывный огонь по склону. Духи, до этого стрелявшие из укрытий, разгадав манёвр десантников, двинулись на сближение. До выхода из ущелья оставалось с километр. Наши бойцы, поддерживая раненых, и потому очень медленно двинулись вперёд. Радист наконец-то вышел на связь с полком и доложил о нападении на колонну. Командир полка сказал, что вертушки сейчас будут, но чтоб их забрали, бойцы должны выйти из ущелья. Приземлиться там вертушки не могли.

Санька немного оклемался и теперь шёл сам, отстреливаясь от наседавших душманов. Рядовой Егоров, только неделю назад прилетевший из Союза, залёг за камнем и довольно удачно отсекал духов из своего пулемёта. Автоматные очереди врагов не могли достать его в укрытии. И тут один из духов выстрелил из гранатомёта в скалу над пулемётчиком. Здоровые глыбы камней в одну секунду завалили мальчишку. Подавив пулемёт, духи поднялись в полный рост. Некоторые из них уже спустились на дорогу и стреляли с тыла. Загорелась прикрывающая машина. Два десантника из экипажа попытались выбраться наружу, но духи срезали их меткими очередями. Положение становилось угрожающим! Старшему лейтенанту прострелили ногу. Он кое-как перетянул её жгутом выше раны, остановив кровь. Отстреливаться теперь могли только четыре бойца. Ещё трое, сами легкораненые тащили на себе троих тяжёлых. При всей тяжести передвижения, оставаться на месте было нельзя. Духи могли окружить наших солдат и расстрелять их как в тире. Ещё одна очередь прошила тело командира! Он упал и не мог уже отстреливаться. Хотя был ещё жив. Матвей, оценив обстановку, скомандовал всем уцелевшим сосредоточиться за небольшой грядой, составлявшей своего рода крепость. Сам подхватил старлея под мышки и потащил его за камни. Положив раненых в сравнительно безопасное место, ребята стали отстреливаться в семь стволов. Патроны были на исходе. Приходилось их беречь и стрелять одиночными. Душманы были всё ближе. Уже отчётливо были слышны их крики: "Урус, сдавайся! Или башка рэзат будем!"

— Нате, суки, получите!

Матвей кинул предпоследнюю гранату. Последнюю, он оставил для себя. Живым попадать в плен к духам было нельзя. Эти звери обычно долго издевались над нашими солдатами, перед тем как убить. Особенно жестоко они мучили бойцов в голубых тельняшках!

Над ущельем появились три вертушки. Один транспортный МИ-8 и два МИ-24 огневой поддержки. Но беда была в том, что сесть в ущелье транспортный борт не мог, а МИ-24 не могли стрелять, так как духи были слишком близко к нашим ребятам. Матвей понял, что пришёл конец!

— Астафьев вызывай огонь на себя! Нам всё равно пи…ц!

— Орёл, орёл, я земля. Вызываю огонь на себя! Как поняли? Я земля. Вызываю огонь на себя! Мочите их, братишки!

В кабине вертолёта пилот, старший звена, услышал последнюю просьбу ребят.

— Да что же вы, ребятки! Подожди умирать! Второй, по своим не стрелять! Идём на самой малой высоте и отрезаем духов. Устроим карусель! А ты, Шмель, садись как можно ближе к выходу из ущелья и жди до последнего! Может, кто выйдет!

Вертолёты понеслись над самой землёй, поражая врагов морем огня. Из ребят в живых остались только трое. На земле стонал командир. Поняв желание лётчиков, Матвей скомандовал:

— Астафьев, бросай рацию! Санёк, берите командира и несите к вертолёту! Я прикрою!

До приземлившегося вертолёта оставалось не больше двухсот метров. Два бойца подняли старлея и побежали к вертолёту. Матвей бросил свой опустевший автомат и подобрал оружие убитого десантника. Проверил магазин. Он был наполовину опустошён. Когда отсоединял магазин, Матвей увидел, что у мизинца правой руки не хватает последней фаланги. В пылу боя он ничего не почувствовал, но кровь лила ручьём! Плюнув на такой пустяк, сержант продолжал стрелять. Душманы, под огнём вертолётов залегли за камни и стреляли лёжа. Матвей оглянулся на отходящих бойцов. В этот момент рядом с ними разорвалась граната, и оба упали, накрыв командира. Матвей понял, что медлить больше нельзя. Он, не оглядываясь, побежал к упавшим. Астафьеву оторвало ноги. Он был уже не жилец! Что было с Санькой не понятно. Он лежал и не подавал признаков жизни. Старлей Трофимов стонал, не понимая, что происходит вокруг. Матвей подхватил раненого командира и потащил его в вертолёт. Пилоты уже распахнули дверцу и отчаянно махали руками.

— Скорей, здесь стоять очень опасно! Быстрее поднимаемся!

Матвей с помощью пилота втащил раненого на борт.

— Там радисту обе ноги оторвало, под самые яйца! Может, заберём?

— Да ты что! Он уже, наверное, умер! Закрывай дверь, полетели!

В этот момент Матвей глянул на оставшихся лежать ребят, и вдруг увидел, как Санёк поднимается на колени, ничего не соображая, и шаря по земле руками. Как будто что-то потерял. По обшивке взлетающего вертолёта вовсю барабанили пули.

— Стой! Опустите борт на землю там ещё один живой!

— Да ты что, с ума сошёл? Ещё секунда и нас подобьют! Закрывай дверь!

— Суки! Я кому говорю, опускай борт! Сейчас всех на х. й взорву!

Матвей схватил гранату, выдернул чеку и поднял её над головой.

— Ну!

— Вот сумасшедший! Ладно, у тебя двадцать секунд. Не успеешь, улетим без тебя!

— Успею!

— Санёк! Я здесь! Сюда!

Бросив гранату в сторону духов, Матвей в три прыжка доскочил до дважды контуженого друга. Свой бронежилет и каску он бросил в вертолёте. И сейчас, не обращая внимания на свист пуль, Матвей потащил Сашку в вертолёт. К счастью, никого больше не зацепило, и через час Матвей докладывал командиру полка об исходе операции.

Тяжелораненого Трофимова отправили в госпиталь в Ташкент. Матвея наградили орденом Красной звезды. Потом друзья шутили, что если б не ранение в мизинец, Матвей бы обошёлся медалью. А так, пролил кровь, заслужил орден!

На утро по всем новостям центрального телевидения рассказали о том, что минувшей ночью Совет старейшин Усть-Каменогорска принял решение об обращении к жителям области чеченской национальности с предложением покинуть область в течение 24 часов. Мотивировалось это опасениями за здоровье и жизнь чеченского населения. Сразу все правозащитные организации мира завопили о неслыханном нарушении прав человека. Президент Чечни Джохар Дудаев направил в Усть-Каменогорск делегацию светских и мусульманских лидеров республики с миссией по урегулированию конфликта. Но Совет старейшин не поддался на уговоры и на давление. Единственное, чего удалось добиться переговорщикам, это заверение в возможности всем вернуться к своим домам за вещами, не ранее чем через месяц. Как ни странно официальные власти области и Казахстана в целом дистанцировались от решения конфликта. Они заняли выжидающую позицию. Поэтому Совет старейшин, кстати, неофициальная организация, настоял на своём решении.

Вывозить людей, решено было в субботу в шесть утра. Обеспечение эвакуации взяла на себя администрация области.

В пятницу утром Каримов без помех установил приёмник внутри дивана в общежитии УВД. В отсутствие шефа отпросился с работы у зама. И уже к обеду друзья шныряли вокруг отдела милиции. Как и говорил Руслан, окна на запасную лестницу были без сигнализации. У Карима нашлись дела к дознавателям райотдела и он беспрепятственно побродил по зданию. Улучшив момент, он проскользнул на запасную лестницу и спокойно открыл шпингалеты на окнах.

Уже ближе к вечеру, Каримов съездил в общежитие, расположенное над прокуратурой и поменял кассету в приёмнике. Прослушав запись, ребята не узнали ничего нового, кроме того, что чрезвычайное положение собираются отменить в воскресенье вечером. Соответственно операцию решили проводить в ночь на понедельник.

Вечер ребята провели в гостях у родителей Людмилы, где и были обсуждены последние вопросы по приготовлению к свадьбе.

И вот в субботу рано утром, от посёлка Овечий ключ двинулась колонна автобусов, легковых машин, грузовиков. Во главе и в хвосте колонны расположились милицейские машины. Колонна двинулась на город Шемонаиху, до ближайшей границы, и дальше на российский Барнаул. Оцепление с посёлка не сняли и должны были не допустить туда мародёров, вплоть до возвращения людей за своим скарбом.

Глядя на этот массовый исход, можно было себе представить, что испытал этот народ зимой 1944года! Сейчас, конечно, никто не загонял людей без пожитков в вагоны-скотовозы прикладами! Никто не расстреливал на месте сопротивляющихся! Люди понимали, что едут не в далёкие голодные заснеженные степи Казахстана — на верную смерть! Но плач детей не утихал! Глубоко в глазах у мужчин стояли слёзы бессильной ярости! Женщины на своём гортанном языке громко проклинали гонителей!

Большинство семей уезжало в Чечню. Джохар Дудаев пообещал всем нуждающимся помочь с обустройством на новом месте. Короче никто не пропал.

Тем временем жизнь продолжалась, наступило время свадьбы. Никаких выкупов невесты, и прочих глупостей Руслан не допустил. Праздновали в ресторане "Иртыш". Гостей на свадьбу собралось немного, человек пятьдесят. Настроение у всех было далеко не праздничным. В городе из-за чрезвычайного положения, улицы были пустынны. Кроме автомобильных и пеших патрулей милиции никого не было видно. На душе у нормальных людей было нехорошо от такой неслыханной несправедливости. В конце двадцатого столетия такого произвола не мог себе позволить даже северокорейский диктатор!

Немного, тоскливую обстановку развеял Иван. Он взял на себя обязанности тамады. В разгар торжества к ресторану подъехала новая чёрная "Волга" ГАЗ 31029. Из неё вышел прокурор города Рамиль Фаридович Нигматуллин. Он прошёл в зал, подошёл к жениху и невесте, поздравил их, протянул ключи и документы на машину. В краткой речи он посетовал на то, что не может остаться на свадьбе, в связи со сложной криминогенной обстановкой в городе, но от своего лица прислал автомобиль милицейского патруля к ресторану, для обеспечения безопасности гостей. Попрощавшись, прокурор уехал. И действительно город как вымер. Свадьба, и без того не разгульная стала потихоньку расходиться. Часам к десяти всё кончилось. Карим, хоть и выпил немного, сел за руль своего нового автомобиля, чтоб отвезти молодую жену домой. Но на этой машине можно было не бояться гаишников! "Блатные" государственные номера, с нулями, указывали на неприкасаемость хозяина машины для работников милиции!

Застолье продолжили в узком кругу дома у Руслана. Остались только жених с невестой, Матвей с Иваном и друг детства Валерка. Все гости, включая и родителей, разъехались по домам.

Каримов не посвещал жену в свои неприятности и в предстоящие дела. Посидев немного, он отвёз новобрачную к матери. Благо, родители Людмилы жили неподалёку. В машине Люда попыталась развеять свои сомнения.

— Руслан, что происходит? У тебя что, неприятности на работе? Я чувствую, что ты стал каким то другим! Я тебя боюсь!

— Успокойся, Людочка! Всё нормально! Действительно, на работе напряжёнка. Но не только у меня. А я, ты же знаешь, веду дело по убийству четырёх парней! Тут ещё свадьба! Так что я немного напрягся. Ну, ничего! Через пару дней мои пацаны уедут, тогда и успокоимся! Пока! До завтра!

Для проведения операции не хватало одной детали — левого автомобиля. Иван предложил угнать, и пока это было единственным решением вопроса. Конечно, Иван не был профессиональным угонщиком, но, работая в колхозе механизатором, и потом в армии, имея дело с техникой, Иван научился обращаться с ней на "ты". Было и ещё одно слабое место. Не хватало водителя, знающего город. Карим должен был идти вовнутрь отдела милиции, так как он один знал всё внутреннее расположение, а ни Матвей, ни Иван не могли остаться за рулём. Ведь в случае быстрого отхода, пересаживаться будет некогда. Да и неизвестно, что ещё произойдёт внутри. Короче, местный водитель был просто необходим! Руслан сразу предложил ребятам кандидатуру своего друга Валерки. Тем более, он работал таксистом, отлично знал все городские закоулки. Гонял же Валерка, как настоящий автогонщик. В процессе общения с Валеркой, Матвей с Иваном всё больше проникались мыслью согласиться с Русланом и привлечь Валеру к операции. И вот во время очередного перекура на кухне, заговорщики открыли карты Валерке и предложили ему войти в долю. Он сразу согласился. Мало того, у Валерки недавно умер одинокий сосед, с которым они частенько выпивали рюмку — другую. Так вот, после смерти соседа остался старенький, но ещё бодрый жигулёнок. Он был в полном Валеркином распоряжении.

В принципе к ночной вылазке всё было готово.

Иван.

1 курс Свердловского юридического института, семинар по логике у профессора Трунова.

— На прошлой лекции я вам рассказывал, что такое простой логический силлологизм. Попрошу придумать свой вариант подобного силлологизма. Например, вот что придумал один ваш коллега: "Все гуси белые. Гусь Вася чёрный. Следовательно, гусь Вася не гусь!" Ну, каково вам? Правда, забавно? Даю на размышление пять минут.

Через пять минут встаёт Иван и выдаёт: "Если взасос целуются два парня, скорее всего они педики. Если взасос целуются две девушки, скорее всего они лесбиянки. Если же взасос целуются парень с девушкой, скорее всего он педик, она лесбиянка!"

Вся группа от хохота выпала в осадок. А удовлетворённый профессор Трунов, ужасный самодур, поставил за это на экзамене Ивану зачёт автоматом. В то время, когда другие студенты получали этот зачёт с четвёртой, пятой попытки.

Свердловск. Лето 1989года. После сессии.

Закончилась летняя сессия. На улице стояла неимоверная жара. Студенты пока ещё не разъехались по стройотрядам. Спасти от скуки и от жары могло только свежее холодное пиво! В пятидесяти метрах от общаги юристов, в ларьке продавалось разливное пиво на вынос. Но очередь была пострашней жары — человек сто. И главное, последним, пива запросто могло не хватить! Вдруг, из дверей юридического общежития появляется нечто. Идёт человек в зимней шапке — ушанке с подвязанными на подбородке тесёмками. На глазах круглые очки а-ля кот Базилио. На голое тело надет меховой полушубок мехом наружу и подпоясан солдатским ремнём. На ногах пляжные резиновые тапочки. Завершает картину большое эмалированное ведро в руках у чудака. Он подходит в начало очереди и, заикаясь, просит: "М-м-мужики, п-п-проп-п-пустите м-м-меня п-п-пожалуйста в п-п-перёд, а то я оч-ч-чень б-б-болею!"

Очередь от хохота попадала на землю, там, где стояла. Но чудака пропустили! Через несколько минут употевший Иван (а это был, конечно, он) уже разливал пиво по стаканам.

Свердловск. 1990год. Барахолка "Шувакиш".

Как было принято во все времена и народы, денег простому студенту никогда не хватало. Каждый по-разному решал для себя этот вопрос. Кто голодал и экономил, кто ночами разгружал вагоны, кто дворничал. Но всегда существовал самый незамысловатый способ удержаться на финансовом плаву: что-нибудь продать. Можно по простому, продать купленную родителями вещь, а можно и по хитрому заняться спекуляцией. Благо новые экономические времена позволяли это делать. В Свердловске, для облегчения условий труда коммерсантам существовала барахолка. Огромная площадь в несколько гектаров, неподалёку от города. Здесь торговал всяк и всякой всячиной.

В один из выходных дней поиздержавшиеся друзья поехали кое-что продать. А так как продавать было уже практически нечего, решили попытать счастья с одной необычной вещицей. Как-то жил один из старших товарищей — студент на два курса старше, по прозвищу Кузен, мастер на все руки. Он сам себе всегда шил джинсы, кепки, штаны, и разную другую амуницию. Однажды он сшил себе моднячую куртку из драпа, фасон которой вроде бы назывался "летучая мышь", а по-простому разлетайка. Выпускаясь из института, он понял, что следователю прокуратуры не подобает носить подобный шик-модерн. Короче, эта куртка по наследству попала к Руслану. Она была красивая, модная, но имела один существенный по тем временам недостаток. Она не имела опознавательных знаков, то есть лейблов, кричащих о принадлежности к "фирме". Такая курточка, на любителя. И вот, очередь быть проданной дошла и до неё. У студентов были свои нехитрые приёмы маркетинга. Продавец стоял у прилавка, а его друзья инкогнито прохаживались вокруг, время от времени интересуясь товаром, и создавая толпу потенциальных покупателей. Такими подставными в тот день должны были стать Иван и Матвей. Они раз за разом подходили и мерили куртку, но реальных покупателей так и не было. И вот зайдя на очередной круг, Иван приближался к месту продажи. Вдруг, не доходя десяти метров до Руслана, он принялся во всё горло ржать и громко закричал: "Эй, мужик, что это ты за х. ню продаёшь? На какой помойке ты её подобрал? Выброси её, не позорься!" При этом Иван подошёл к Руслану в упор, так что сомнений о предмете его издевательств ни у кого не осталось. Сотни человек стали свидетелями этого стёба. Карим готов был провалиться сквозь землю, заодно утащив туда с собой Ивана. Ни о какой торговле, дальше речи идти не могло. Ребята быстро собрались и покинули место Каримовского коммерческого краха. Так, по доброму, Иван прекратил надоевшую ему процедуру купли — продажи.

В два часа ночи с воскресенья на понедельник, подъехал старенький жигулёнок и остановился в ста метрах от запасного выхода из Ульбинского районного отдела внутренних дел. Из машины выскользнули три чёрные фигуры, лица, которых были закрыты шерстяными шапочками с прорезями для глаз и рта. На руках были надеты нитяные перчатки. У каждого за спиной висел рюкзачок. Первый подбежал к дверям и встал спиной к стене, сцепив руки на животе. Это был Иван. Следом, по нему как по лестнице на козырёк над дверью забрался Матвей. Он осторожно открыл окно и подал знак Кариму. Тот так же моментально вскарабкался по другу. Дальше Матвей с Каримом одним махом вытянули за руки Ивана. На проникновение в здание друзьям понадобилось 30 секунд. Первым по лестнице двинулся Карим. Он быстро взбежал на второй этаж, приоткрыл дверь в коридор, потом, убедившись, что там никого нет, позвал остальных. Дверь в приёмную начальника была двустворчатая и имела хлипенький замок. Иван засунул в щель, принесённую с собой монтировку, и легонько надавил. Практически без шума дверь отворилась. Из приёмной в кабинет вела дверь покрепче, но при помощи теперь уже двух монтировок и усилий трёх парней, она была открыта через минуту. Карим, бывавший раньше в кабинете, посветил фонариком на стенной шкаф. Матвей с Иваном двинулись к нему, а сам Карим направился к бару. Лёгкое нажатие на монтировку и декоративный замок на баре открылся. На полках стояла батарея разных бутылок. Сразу на виду оказался листок бумаги с кодом. Ещё через минуту сейф обнажил своё нутро. В это время Матвей доставал из шкафа оружие, а Иван держал наготове рюкзаки. Что необходимо было забрать, решено было ещё вчера. Сначала в рюкзак уложили коробку с ночным прицелом, потом тротиловые шашки, упаковки с патронами от автомата, снайперки, Макарова. Сверху в первый рюкзак уложили один автомат. Во второй рюкзак положили упаковки с героином и второй автомат. Тем временем Руслан достал из сейфа и засунул в свой рюкзак целлофановый пакет с алмазами, несколько массивных пакетов с золотом, два Макара с глушаками и новенький пистолет "беретта" с навинченным глушителем. Следом Руслан достал из сейфа большой дипломат. Он не был закрыт на замок. Открыв его, Карим увидел пачки стодолларовых купюр. Рассматривать было некогда. Содержимое дипломата ребята ссыпали во второй рюкзак к героину. Сверху в третий рюкзак поместился ещё один автомат. Из десятка снаряжённых магазинов, по два положили рядом с автоматами. На СВД полный магазин был пристёгнут, так же как и оптический прицел. Не прошло и пяти минут, как задача была выполнена.

Вдруг в стороне дежурной части раздались хлопки. Сначала по одному, а потом целыми очередями. Сомнений быть не могло! Внизу в дежурке разгорался бой! Друзья переглянулись. Чечены! Так нагло напасть на райотдел милиции могли только они!

— Сваливаем!

И тут по основной лестнице от входа раздался топот. Он быстро приближался. Решение приняли мгновенно. Иван повесил на себя три рюкзака и СВД. Матвей и Карим вытащили из рюкзаков по автомату, пристегнули магазины. Иван побежал вперёд на запасную лестницу, а оставшиеся друзья заняли позиции за стенными проёмами. Через считанные секунды с основной лестницы в коридор выскочило несколько вооружённых людей. В коридоре горел только слабый дежурный свет. Однако и он позволил парням убедиться в правильности своей догадки. По коридору двигались вооружённые чечены! Дав им дойти до середины коридора, ребята открыли кинжальный огонь. Десяти секунд хватило на уничтожение этой группы.

— Карим, двигай к машине. Достанешь СВДешку, и снизу от машины через окно прикроешь меня.

— Понял!

В коридор выскочили новые чеченские бойцы, но увидев трупы своих соплеменников, резко отпрянули назад. Однако сразу же с их стороны раздался шквальный огонь. Руслан уже бежал к окну. Спрыгнув на землю, он подскочил к подъехавшей машине. Положил автомат, достал снайперскую винтовку и прицелился через окно на дверь второго этажа, ведущую на запасную лестницу. После этого мигнул фонариком, давая понять Матвею, что готов. Иван тем временем уложил весь груз в багажник. Матвей не заставил себя долго ждать. Вскоре он уже залазил в машину. В это время чья-то голова высунулась из-за двери второго этажа на лестницу. Карим плавно нажал на спусковой крючок, и голова раскололась как спелый арбуз. Ждать следующего добровольца ребята не стали. Валерка ударил по газам!

Машина летела по каким-то немыслимым закоулкам, пересекала ручьи по пешеходным мосткам, протискивалась среди гаражей. Руслан, проживший в родном городе всю жизнь, не знал даже, что некоторые проезды существуют! Сказывалась Валеркина таксистская практика. Через десять минут ребята уже перегружали улов в Каримовскую новую "Волгу". Обмен машинами происходил на территории заброшенной автобазы. В одном из пустующих боксов, среди груды металлолома, бросили жигулёнка.

В первоначальных планах ребята намеревались все вместе выехать из города и спрятать груз на даче у Руслановой тёщи. Дача была добротная двухэтажная, с баней, такая, что в ней можно было даже зимовать. Но родители Людмилы жили на ней только летом, и теперь до следующей весны дача пустовала.

Но после шума, устроенного в райотделе, даже речи не могло идти о выезде всей группой. Наверняка все дороги уже перекрыты, и лишние люди в машине могли привести к провалу. Матвея и Ивана забросили на квартиру, а Валерка с Русланом направились на дачу. На дорогах творилось что-то невообразимое. Машины с мигалками и сиренами неслись

навстречу "Волге". Но было такое ощущение, что они преследовали какую-то определённую цель. Пока двигались по городу, ни один гаишник машину остановить не посмел. Но на выезде из города стоял стационарный пост, и объехать его было невозможно. Милиционер взмахнул палочкой, указывая на обочину.

— Руслан, что будем делать? Может, по газам и прорвёмся?

— Ты что, Валера, охренел? Не ссы, тормози.

— Здравствуйте. Лейтенант Мигунов, областное управление ГАИ. Предъявите, пожалуйста, свои документы!

— Следователь городской прокуратуры Каримов. А что случилось, лейтенант? Вчера же чрезвычайное положение сняли. Я думал хоть отдохнём немного. А тут опять шум!

— А вы что, ничего не знаете? Сегодня ночью чечены напали на Ульбинский райотдел и освободили из КПЗ девять арестованных, во главе с Вахой Килоевым. Но, вроде бы сейчас их заметили на Лениногорской трассе. Там, наверно, будет жарковато. Они вооружены как армейское подразделение! А вы, что так рано выезжаете?

— Да понимаешь земляк, у меня в субботу свадьба была. Гулять будем всю неделю. Вот еду в колхоз за бараном. Сегодня прокурора шашлыком угощать буду!

— А, ну поздравляю! Счастливого пути!

"Волга" отъехала от поста.

— Руслан, я весь вспотел, думал, если полезет в багажник — нам хана! А ловко ты про барана!

— Теперь придётся, действительно заехать куда-нибудь и купить барана!

— Давай скинем груз, а потом я знаю неподалёку аул, там казахи баранов держат.

Сказано — сделано. Выгрузив опасную поклажу на даче, ребята поехали за бараном. Сторговались недорого. Хозяин сам связал барану ноги и погрузил его в багажник.

— Приезжайте ещё, сынки! Всегда для вас жирный баран найдётся!

— Спасибо, отец! Обязательно приедем!

Когда возвращались мимо поста, Валера остановил машину. К ним подошёл знакомый лейтенант.

— Ну что, купили барана?

— Да вон он, в багажнике балдеет! В машине запах как в овчарне! Ну что там, какие новости?

— Чечены сбили заслон, и пока трое из них прикрывали отход, остальные исчезли в неизвестном направлении. Вы же знаете, в той стороне горы. А по козьим тропам и до границы с Россией рукой подать. А потом ищи их, свищи!

— Да, дела! Ну, пока, друг! Удачного дежурства, а мы гулять поехали!

— Завидую вам! Пока!

В свете новых обстоятельств необходимо было подкорректировать планы. И вот расположившись за столом, начали "совет в Филях". Первым начал Руслан.

— Менты уже наверняка поняли, что кабинет начальника бомбанули не чечены. Начнут рыть по всем направлениям. Нужно срочно убирать "жучок"!

— Чечены тоже поняли, что появилась третья сила. Тоже будут искать!

— И, кроме того, Карима в любой момент могут заставить кого-то замочить!

— Короче, Руслан, езжай на работу. Снимай "жучка", отпрашивайся на сегодня, якобы на шашлык. Потом едем на дачу и там решаем, как дальше жить!

Каримов поспел как раз к совещанию в кабинете у прокурора. Сесть в то место, где был прикреплен "жучок" труда не составило. Пока прокурор говорил, Руслан аккуратно снял устройство и положил в карман. Прокурор, тем временем доложил, что произошло ночью. Новостью для Руслана было только то, что троих раненых чеченов задержали и поместили в тюремную больницу под надёжной охраной.

После совещания Руслан подошёл к шефу, чтобы отпроситься на сегодня.

— Барана, говоришь? Хорошо, даю тебе три дня. Отдыхай, провожай гостей, развлекай молодую жену!

— Спасибо, Рамиль Фаридович!

После этого Руслан забежал в общагу и забрал приёмник. Как впоследствии выяснилось — кое-что интересное на нём записалось!

Запасшись продуктами и спиртными напитками, друзья отправились на дачу. Приехав туда, первым делом прослушали последние записи на приёмнике. Оказывается, зам губернатора Шекенов вылетел по срочным делам в Алма-Ату. Должен был прилететь завтра днём. На завтрашний вечер была назначена сходка в бане спорткомплекса "Динамо". На сходке должен был присутствовать неизвестный доселе персонаж. Это начальник областного Управления КГБ полковник Петраченко. Как выяснилось из его телефонного разговора с прокурором, он был не только в курсе всех дел, но и принимал активное участие в обеспечении всего плана. Такое привлечение Комитета весьма настораживало. Возможности КГБ не шли ни в какое сравнение, ни с ментовской опекой Игибаева, ни, тем более с бандитскими потугами Аскарова. Конечно, Комитет был уже не тот, что при СССР. Августовский путч 1991 года многих грамотных офицеров выкинул со службы. Ведь здесь не Москва. Когда Председатель Комитета приказал подчиниться путчистам, все подчинились. И потом, после провала путча многим это подчинение вменили в вину. Убрали многих, начиная с начальника областного управления. Полковник Петраченко был назначен на эту должность совсем недавно. Но, несмотря на изрядную чистку, в Комитете ещё остались грамотные кадры. А главное, что осталось в КГБ, это школа, практика серьёзнейшего подхода к любому мероприятию. Так же сильным было техническое оснащение и огромная информационная база на секретных сотрудников, другими словами, на стукачей!

Узнав о новом сильном противнике, ребята решили обратиться к Тимуру Маратовичу Каримову, отцу Руслана. Решено было вечером привезти его на дачу для серьёзного разговора. А пока, предстояло решить, как действовать дальше. Иван был, как всегда за кардинальные меры.

— Завтра, когда вся банда соберётся в бане нужно взорвать их всех к чёртовой матери!

— Подожди, Иван, взрывать! Во-первых, мало времени на подготовку. У нас нет даже детонаторов к тротиловым шашкам. Потом шум будет ненужный. Да и спорткомплекс жалко. Там детишки спортом занимаются. Я сам там не раз в детстве боролся на соревнованиях, — остудил Ванькин пыл рассудительный Руслан.

— Но в главном Иван прав, — задумчиво произнёс Матвей. — Завтра в бане будет очень удобный случай всех кончить разом. Если Руслану не нравится взрыв, сработаем по-тихому. У нас же есть стволы с глушаками! Что там за баня, Карим, рисуй план здания.

— У меня в "Динамо" работает тренером друг, мы ещё в детстве вместе боролись. Недавно мы с ним выпивали у него в тренерской и засиделись допоздна. Как раз в тот вечер приехал директор базара Аскаров, с какими то деловыми. Так вот, двое охранников осталось в холле спорткомплекса. Они заперли дверь на улицу. А двое других зашли в саму баню. Там есть на входе небольшая комната с диванами и телевизором, как будто специально для охраны. Думаю, завтра они будут придерживаться такой же схемы.

— А если они из-за боязни чеченов усилят до безобразия охрану? — предположил Иван.

— Не думаю. Я сегодня в прокуратуре слышал, что на всех въездах в город поставили блокпосты. Шерстят каждую машину. В городе всех, кто имеет кавказскую внешность, задерживают и доставляют в милицию. Под раздачу попали азербайджанцы, они раньше контролировали весь овощно-фруктовый оборот на базарах. Сейчас нет ни одного человека.

— На всякий случай надо быть готовыми ко всему, — поддержал Ивана Матвей. — Нужно проконтролировать приезд всех "наших друзей". Да и автоматы взять не помешает.

— И СВДешку и тротил, — добавил ненасытный Иван.

— В любом случае, я думаю, — заговорил Руслан, — нужно будет подъехать на "Волге" за час до назначенного времени, пронаблюдать издалека, как все подъедут. У отца есть хороший бинокль. Если будет всё, как я думаю, в холле останется не больше трёх человек. Почти все охранники знают меня в лицо. Я подойду к входной двери, постучу, если что предъявлю удостоверение и скажу, что есть срочное дело к прокурору. Мне откроют дверь. Я войду, положу всех в холле из пистолета с глушителем. Дальше входите вы, и мы врываемся в баню. Главное, не забывать про контрольный выстрел!

— Там могут быть шлюхи, жалко их убивать!

— Ты прав, Иван, жалко, — подтвердил Руслан. — Но я думаю, нашим клиентам предстоит серьёзная беседа, и они не будут приглашать шлюх. По крайней мере, в начале.

— Согласен!

— Ну, ладно пацаны! Пока всё понятно. Некоторые детали обсудим вечером, с отцом. А сейчас я предлагаю вернуться к нашему барану. Пора его "зарэзат".

— А может, сначала поглядим на добычу! Я никогда столько бабок не видел, не говоря уже о камушках!

— Я не против, Ванька, сам весь дрожу при одной только мысли о таких деньгах! — Руслан сказал это и полез на чердак за рюкзаками. — Валера, помоги мне!

Всё содержимое рюкзаков выложили на стол. На пол сложили только оружие и боеприпасы.

— Кстати, Валера, в "Волге" много масла?

— Полный бачок. А что ты хотел, Матвей?

— Да терпеть не могу, когда оружие грязное. Пока суть до дела, почищу его и смажу.

— Хорошо, сейчас принесу.

Налюбовавшись вволю своими сокровищами, парни сложили всё на место и убрали на чердак. Оставили только оружие, за чистку которого принялся Матвей. Остальные, тем временем пошли на улицу заниматься бараном. Он стоял привязанным к беседке и не подозревал, что ему на сегодня уготована участь стать шашлыком. Руслан деловито, по — хозяйски достал нож, проверил его остроту и подошёл к животному. После чего связал ему передние ноги, повалил на бок. Баран, видимо почувствовав свою смерть, задёргался. Руслан спокойно сел на него, придавил ботинком его передние ноги, левой рукой задрал барану голову, а правой, одним быстрым движением, перерезал ему горло. После этого подержал немного барана, пока не пройдут судороги, чтоб не обрызгаться кровью. Всё это Руслан проделал хладнокровно и методично.

— Ты где так приноровился? — удивился Иван. — Я думал мы его пристрелим!

— Дед научил. Он у меня в Татарии живёт, в деревне. Я с детства к нему каждый год летом ездил. Но зарезать барана это ещё четверть дела. Самое трудное и долгое — содрать шкуру! Помогите мне подвесить его к перекладине.

При помощи Ивана и Валерки, Руслан подвесил тушу за задние ноги, головой вниз. Потом взял нож и начал неторопливо снимать шкуру. Принцип снятия шкуры с барана напоминает снятие чулка, только отдирать шкуру от мяса надо с усилием, но аккуратно, чтоб не порвать. На снятие шкуры у Руслана ушло двадцать минут.

За разделывание освежёванной туши и приготовление шашлыка, Иван взялся сам. Руслан с Валеркой тем временем поехали за отцом в город. Тимур Маратович сразу принял приглашение сына, отведать шашлыка и серьёзно поговорить. Разговор начался уже за столом. Карим обстоятельно со всеми подробностями описал события последних дней,

ничего не утаивая. Рассказал, так же о предварительных планах на завтрашнюю операцию. После окончания рассказа все обернулись к отцу, ожидая его реакции.

— Да, сынок, я и не заметил, как ты уже стал взрослым! Спокойно убиваешь людей! Когда ты стал таким? Я могу понять ребят. Их по чьей-то прихоти бросили в пекло чужой войны, где они и стали измерять мир другими категориями! Их трудно осуждать, но ты!

— Отец, не я первым начал. Я только защищался! А повзрослел я ещё, наверное, в армии. Кстати меня там и учили спокойно убивать врагов. Вернее хладнокровно, чтоб наверняка! И не моя вина, что с Дальнего Востока морпехов не отправляли в Афганистан. Ты же знаешь — я просился! Но сейчас давай оставим эту лирику. Не та ситуация. Ты готов нам помочь?

— Да, прости. Просто меня немного ошеломило, что мой сын уже большой! Конечно же, я помогу!.. Начнём с начальника нашего управления — Петраченко. У нас трудно что-либо утаить от коллег. Мы сразу поняли, что его к нам прислали с какой-то миссией! Он даже не попытался завоевать уважение подчинённых, сплотить как-то коллектив. Наоборот, он начал методично разрушать костяк управления. Кого сам уволил, за формальные нарушения. Кого вынудил написать рапорт по собственному желанию. Жёстко пресекает инициативу. Не даёт работать! Короче низводит влияние Комитета до минимума. Почти все разработки по экономическим преступлениям заморозил! Подготовил положительную резолюцию по продаже стратегических предприятий области американским компаниям! Якшается с какими-то полукриминальными личностями! Про готовящуюся акцию, о выведении теневого бизнеса из под чеченского контроля, знали многие. Но как-то официально реагировать на это нам запретили! Всем занимаются его доверенные офицеры, которых он набрал неизвестно где! У меня создалось впечатление, что из Алма-Аты его прислали разрушить старый Комитет и создать что-то новое. А вот передел криминального бизнеса это уже самодеятельность местных князьков, к которым он примкнул. Так что, в этом деле за ним отнюдь не стоит мощь всего КГБ!

— Спасибо за обширную информацию, отец! Ты, вот что скажи. У Петраченко есть кто-нибудь в вашем Управлении, кто заодно с ним, и может влезть в это дело, в случае смерти шефа?

— Да, есть. Его первый зам. Подполковник Самсонов. Они приехали в Усть-Каменогорск вместе. В курсе абсолютно всех дел начальника. А что?

— У нас есть одна мысль, — вступил в разговор Матвей. — Чтобы обезопасить себя на будущее, после уничтожения верхушки, надо стравить их структуры между собой. Туда же втравить и чеченов.

— Дельная мысль. Надо подумать!

Руслан, Матвей, Иван.

Свердловск 1990 год.

В комнату ворвался одногрупник ребят Егор.

— Мужики, Маэстро порезали! Он там внизу, на вахте лежит. Ему, кажется, шею резанули!

— Кто? — ребята наспех стали одеваться. — Где?

— Какие-то мудаки из архи (архитектурного института), там, на улице, у своей общаги!

— Их кто-нибудь видел?

— Да, я был вместе с Маэстряном, когда он на дискаче с кем-то сцепился. Они вышли на улицу немного раньше меня. Когда я выскочил, его обступило несколько человек. Маэстро уже лежал на земле, схватившись за горло. Я подбежал к нему. Они сразу кинулись в рассыпную. Но одного я знаю. Он живёт в общаге архи. — Егор рассказывал эти подробности на бегу. Ребята торопились вниз.

Общежитие архитектурного института располагалось в пятидесяти метрах от юридического. В тот день у архитекторов была дискотека. В свой родной институт с концертом приехала группа "Наутилус Помпилиус". Народу собралось невпроворот. На легендарную группу пришла посмотреть вся округа. Там же оказались Егор с Маэстро — приятели нашей троицы.

На скамейке, у вахты лежал Маэстро. Вся его куртка была густо залита кровью. Обильный кровяной след тянулся на улицу. Маэстро зажимал горло руками, и когда он дышал, из под пальцев вздувались красные пузыри. От обильной потери крови он очень ослабел. Лицо неестественно побелело. Глаза закатывались куда-то в мозг.

— Скорую вызвали?

— Да. Уже должны подъехать.

"Пропала моя бедная курточка!" — ни к месту подумал Руслан. На раненом была одета злополучная Каримовская "разлетайка", которую он так неудачно пытался недавно продать на барахолке.

Дождавшись скорую и отправив полуживого товарища в больницу, ребята вчетвером отправились в общагу архи, искать Маэстряновских обидчиков. Первым делом, обратились к вахтёру.

— Где живёт такой высокий парень, с длинными белыми волосами? У него ещё серёжка в правом ухе!

— А, вам, наверно, нужен Калиничев. Он живёт в 204 комнате. Но он крутился только что где-то здесь.

Мстители направились на второй этаж в названную комнату. Дверь была не заперта и за ней раздавались громкие голоса. Похоже, обсуждались подробности славной победы над врагом! Не утруждая себя стуком, ребята вломились в дверь. В комнате находилось человек восемь. В центре стоял скуднонакрытый стол. Из еды на нём была только водка. Кто-то сидел на стульях, кто-то на кроватях.

— Который? Этот? — догадался Матвей, указывая на белобрысого.

Всё дальнейшее произошло молниеносно. Матвей ногой мощно пробил в голову поднимающегося с кровати Калиничева. Тот упал на спину, раскинув руки. Сразу же, не медля ни секунды, Матвей прямым ударом кулака расплющил нос крепышу, находившемуся ближе всех. Тем временем, Руслан схватил высокого парня двумя руками за отвороты пиджака и жестоким ударом головой в лицо, отправил того в глубокий нокаут. Иван в это время без затей ворвался в кучу опешивших противников. Его пудовый кулак мощно разрезал воздух, раз за разом врезаясь в головы парней. Егор стоял у дверей, перекрывая выход. Ему оставалось только считать: "Минус три, минус четыре!".

Видя такое боевое превосходство незваных гостей, оставшиеся стоять на ногах хозяева взмолились о пощаде.

— Стойте! Хватит! За что?

— Суки, кто порезал нашего пацана? — Иван наступал на врага, как неминуемый конец света на Свидетелей Иеговы.

Поняв наконец, что от них хотят, проигравшие битву наперебой стали отмазываться.

— Это не мы! Мы не собирались никого резать! Это один местный придурок! Мы его даже не знаем! Его сегодня привёл Сашка Калиничев.

Матвей намотал на руку волосы этого Сашки. Другой рукой сразу ударил его под дых.

— Кто это был, и где он сейчас?

— Я не знаю где он сейчас! Он куда — то убежал! — патлатый еле смог перевести сбитое дыхание.

— Где он живёт?

— Здесь недалеко! Я покажу!

На шум, в коридоре собралась недовольная толпа студентов — архитекторов. Численный перевес не в пользу юристов, становился угрожающим! Иван, разгорячённый потасовкой, и не получивший полного морального удовлетворения, выскочил в коридор. Трое, стоявшие ближе всех, мигом оказались на полу. Остальные предались паническому отступлению! Опять не видя перед собой противника, Иван пинком распахнул соседнюю дверь, и, увидев там несколько скрывшихся студентов, вскричал свою сакраментальную фразу: "Ну, кто тут ещё физически грамотный?" Ответа, конечно же, не последовало. Вдруг, на поле битвы появились менты. Их вызвали вместе со скорой помощью из юридической общаги, и они отправились по следам жаждущих мести ребят Найти их не составило большого труда. Они сразу во всём сориентировались и отказались предъявлять претензии нашим друзьям. В тот момент блюстители правопорядка были на волосок от телесных повреждений, а Матвей, Руслан и Иван — на волосок от серьёзных неприятностей с ментами. Но рассудительный Руслан утащил упиравшихся друзей домой.

В тот же день был задержан некий, дважды судимый, Боков, порезавший Маэстро.

Через день друзья отправились навестить раненого. Даже не стали ему ничего покупать, считая его повисшим на полпути между тем и этим светом. В приёмном покое им сказали, где он лежит, и разрешили его навестить. К их изумлению кровать его в палате оказалась пустой! Соседи сказали, что он на лестнице — курит. Недоумевающие пацаны отправились его искать. Действительно, на лестнице стоял живой Маэстрян и курил. Здоровым, правда, его назвать было нельзя! Осунувшийся, бледный, он ещё и курил!

— Маэстро, ты зачем куришь? Тебе же нельзя!

— Ерунда, пацаны! Хотите фокус покажу?

Маэстро сдвинул лёгкую повязку с горла. В шею была вставлена какая-то круглая пластинка с дырочкой посередине. Маэстро засунул в дырочку фильтр сигареты и стал через неё курить, не используя носа и рта! Ребята обалдели.

— Маэстрян, придурок, что ты делаешь? Сдохнешь нахрен!

— Да не, ещё поживу! — чтобы говорить Маэстряну приходилось зажимать дырку в пластинке пальцем. Картина была сюрреалистичная. Какой-то инопланетянин, с сигаретой, торчащей из шеи, а не Маэстрян!

Маэстро не долго ещё оставалось учиться в институте. Летом он попал на принудительное лечение в венерическую больницу. Его сдали в милицию несколько заразившихся от него триппером девушек. Он уговорил главврача больницы не сообщать в институт. Тогда с этим было строго. За подобную неразборчивость в связях сразу отчисляли. По крайней мере, в юридическом это было жёстко! Сначала, главврач пообещал не сообщать в институт. Но неугомонный Маэстрян, за месяц стационарного лечения в режимной больнице, совершил 26 нарушений внутреннего распорядка. В том числе были запрещённые половые связи с пациентками, пьянство, и даже организация массового побега. Такого, врачи стерпеть не могли и отправили в институт телегу, размером с баржу! Маэстряна сразу отчислили! Самое смешное — приказ об отчислении подписал декан судебно-прокурорского факультета профессор Скуратов Юрий Ильич. А всего через несколько лет самого Скуратова попросят с должности Генерального прокурора России, за подобные же вольности со слабым полом!

В 19–00 следующего дня, за час до назначенной преступной встречи, Руслан, Матвей, Иван и Валерка расположились в "Волге" примерно в ста метрах от входа в спорткомплекс "Динамо". В конце вчерашнего обсуждения деталей операции, Самат Наилевич предложил ребятам взять с собой японские мобильные радиопередатчики. У него имелось два экземпляра этой чудесной техники. Кроме того, у него же был список всех позывных милиции и Комитета. Ребята сразу настроили радиостанции на милицейскую волну.

Первым за двадцать минут до назначенного времени приехал директор базара Аскаров. С ним зашли шесть человек телохранителей. Они тащили несколько больших коробок, скорее всего с едой. Трое из них остались в холле, а трое зашли вовнутрь бани. Следом приехал на служебной "Волге" прокурор. Машина сразу же уехала. Потом на своей "Ниве" приехал полковник Петраченко. Он был сам за рулём, и оставил машину недалеко от входа. Замглавы обладминистрации Шекенов тоже приехал один и сразу отпустил служебную машину. Неприятный сюрприз преподнёс начальник райотдела Игибаев. Его привезли на милицейской "Волге". После ухода полковника в ней остались два человека, и вероятно они собирались дожидаться начальника здесь. Внимательно приглядевшись в бинокль, Руслан