Честная игра

Глава 4

Анна последовала за Чарльзом из отеля, пытаясь выяснить, что с ним происходит, чтобы решить, как действовать дальше.

Чарльз первым вышел из отеля и повернул в сторону кондоминиума, где они остановились. У стаи Аспен Крик имелись кондоминиумы повсюду. Тот, что находился в Бостоне, принадлежал корпорации стаи. Это сделало поездки более необременительными: никакой платы за проживание, никаких незнакомцев, приходящих каждый день убираться.

— Подожди минутку, — попросила Анна.

Чарльз обернулся. Выражение его лица было точно таким же, как и вчера, когда они ехали в аэропорт из дома на рейс до Сиэтла, где после пересели на коммерческий рейс. Но испытываемые чувства разнились.

Когда Чарльз решил напугать бедных людей в аэропорту, чтобы Анна выиграла пари, она заметила озорство в его глазах. Но прошло так много времени с тех пор, как он смеялся или дразнил ее, что она опасалась испытывать надежду. Служба безопасности довольно тщательно его обыскала, и это могло вывести его из себя, и, возможно, поэтому он зарычал.

И даже на встрече… Он хотел, чтобы федералы поверили, что именно у нее есть информация. И для этого установил связь между ними. Бран не хотел, чтобы федералы боялись оборотней, а Чарльз, особенно последние несколько месяцев, выглядел действительно пугающим.

Если бы он делал это просто ради бизнеса, то оборвал бы связь между ними, когда они покидали конференц зал, но этого не сделал. И он прикоснулся к ней.

Казалось, Бран действительно нашел, как помочь своему сыну.

— Что такое? — спросил Чарльз.

Очевидно, она смотрела на него слишком долго. Он заправил выбившуюся прядь ее волос за ухо.

Анне хотелось взять его за руку и прижать к себе, оказаться в его крепких объятиях. Но боялась, что если слишком надавит, то он снова ее оттолкнет. Поэтому держала руки при себе и вместо этого пару раз подпрыгнула вверх-вниз. Ей нужно отвлечь его, заставить думать о других вещах, и у нее была идея.

— Пойдем осмотрим окрестности. — Она вытащила из кармана карту города, которую взяла сегодня утром в вестибюле кондоминиума, и открыла ее.

— Я знаю Бостон, — сказал Чарльз, слегка огорченно оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, заметил ли кто-нибудь карту. Она была ярко-оранжевой, и ее увидеть мог любой прохожий.

— Но я не знаю, — возразила Анна, наслаждаясь выражением его лица. Она замужем за волком, который на двести лет старше ее, и редко видела его смущенным. — И поскольку хочу осмотреться… — Он завтра собирался показать ей интересные места, и, несомненно, ей это понравилось бы больше, чем гулять по карте. Но сегодня она решила импровизировать.

— Если будешь бегать с этой ярко-оранжевой картой в руке, — предупредил ее Чарльз, — все подумают, что ты туристка.

— Когда ты в последний раз был туристом? — лукаво спросила она.

Он просто посмотрел на нее, и ей пришлось согласиться, что турист из него никакой.

— Ясно. Взбодрись. Тебе это может даже понравиться.

— С таким же успехом ты могла бы сделать татуировку «наивная жертва» у себя на лбу, — пробормотал он.

Анна схватила его за руку и потащила через улицу к Королевской часовне и старейшему кладбищу Бостона, как было указано в карте.

Два часа спустя она торговалась на северном рынке торговой площади Фаней Холл вместе с четырьмя сотнями туристических групп, в то время как Чарльз ждал неподалеку, прислонившись спиной к стене. Вокруг было много людей, и только вокруг него образовалось три фута пустого пространства, потому что люди просто не толпились вокруг него. Что очень умно с их стороны.

Поскольку большинство покупателей перед киоском, где Анна решила перекусить, доходили ей до пояса, она не сомневалась, что ей ничего не угрожает, но ее муж все равно внимательно смотрел на детей.

«Если ты думаешь, что я смотрю на детей, — промурлыкал его голос в ее мыслях, — тогда тебе нужно проверить зрение».

У нее отвисла челюсть. Он флиртовал с ней? Анна встретилась с ним взглядом, и он тут же опустил глаза на ее задницу. Она быстро отвернулась, но все же он успел заметить ее ухмылку и покрасневшие щеки. Анна видела, как он разглядывал толпу, внимательно рассматривал каждого из детей.

Но Чарльз не лгал ей, так что, скорее всего, просто действовал автоматически. Анна улыбнулась и почувствовала, как ее волчица расслабилась, понимая, что ее пара флиртует с ней.

Пришлось постоять в очереди, прежде чем ей удалось заказать еду. Она пожалела бедную учительницу, которая в одиночку отвечала за толпу детей. Но зато ее щеки перестали краснеть. Наконец, Анна сбежала с парой сэндвичей и парой бутылок воды и позволила Чарльзу проводить ее подальше, чтобы найти место, где можно посидеть и поесть.

— Мы могли бы пойти в настоящий ресторан, — предложил Чарльз, беря бутылку воды. — Или подождать, пока толпа голодающих рассеется, прежде чем присоединиться к драке. — Он говорил серьезным тоном, но Анна чувствовала его веселье.

— Им всем по семь лет. Я была уверена, что они не съедят меня, когда перед ними хот-доги и мороженое.

— Если бы они не были такими прожорливыми, тебе не пришлось бы поднимать их на руках, — бросил он, направляясь к незанятому столу. Анна видела, как еще один человек направился к тому же столу, но заметил Чарльза и развернулся, но, по крайней мере, он не выглядел испуганным.

— Они не могли видеть еду за прилавком, — объяснила она. — У нас был уговор. Дети меня не кусали, а я поднимала их, чтобы они могли рассмотреть меню. — Анна ожидала, что дети засмущаются, но они лишь веселились. Возможно, в силу возраста еще не научились бояться незнакомцев. Учительница была слишком занята воспитанием другой половины класса, чтобы беспокоиться об Анне. Очевидно, матери, которые должны ей помогать, ушли в дамскую комнату.

— Все дети?

— Половина. Я поднимала всех по одному. Они не много весили. И мне помогли.

— Ага. — Чарльз приподнял бровь. — Была довольно напряженная борьба за позицию, учитывая, что призом стали хот-доги и сэндвичи, а не бесценные сокровища искусства. Я видел, как ты толкнула локтем ту женщину.

— Она подрезала семилетнего мальчика, — возмутилась Анна. — Кто так делает?

— Очевидно, дамы в бриллиантах на четыре тысячи долларов. — Он убрал со стола остатки чьей-то еды и выбросил в ближайший мусорный бак.

— Я не веду себя отвратительно в присутствии детей, хотя у меня тоже есть бриллианты на четыре тысячи долларов. — Анна плюхнулась на узкую скамейку и поставила еду на крошечный столик, надеясь, что тот не раскачается и все не рассыплется по земле.

— Да? — мягко спросил Чарльз, садясь с другой стороны. Скамейки, в отличие от стола, выглядели достаточно прочными и не скрипели под его весом, хотя Анна видела, как он немного покачался, чтобы убедиться, что лавка выдержит. — За исключением обручального кольца, ты не носишь украшения. И кольцо не стоит четыре тысячи.

— А ожерелье? Даже надев его, я бы не стала толкать какого-нибудь бедного, голодного ребенка. — Чарльз часто дразнил ее, потому что она боялась надевать украшения, которые подарил ей на свадьбу Бран. Ее волчица хотела радостно повизгивать и отправиться на охоту, чтобы отпраздновать. Анна откусила от сэндвича. — Хотя, может быть, мне придется надеть браслет.

— Нет, — сказал он. — Это вряд ли. Ты их не носишь.

Ее ожерелье украшено множеством больших бриллиантов и несколькими камнями покрупнее. Анна считала, что сам браслет стоит более четырех тысяч долларов, и радовалась, что не надела его. У нее привычка теребить все, что висит на шее. Что, если она сломает ожерелье?

— Для таких вещей есть время и место. — Анна постаралась не показывать, насколько потрясена стоимостью драгоценностей. Она предпочитала не замечать изменения в своей жизни с тех пор, как встретила Чарльза и стала его парой. Деньги не самое важное, даже если к ним тяжелее привыкнуть, чем к реальным изменениям в ее жизни. — Поход за покупками — это неподходящее время для драгоценностей, особенно если ты считаешь, что помыкать маленькими детьми — это нормально.

Он поднял брови.

— Да? А когда ты планировала надеть свои бриллианты? — с весельем спросил Чарльз. Он знал, что она вообще не планировала носить их теперь, когда узнала их стоимость.

— Возможно, я надела бы их на встречу с королевой Англии. — Анна на мгновение задумалась. — Или если бы мне действительно нужно было затмить кого-то, кто мне не нравится. — Она откусила от сэндвича, в который не помешало бы добавить лук или редис — что-нибудь хрустящее.

Анна не могла представить ситуацию, в которой бы рискнула надеть что-то дорогое, особенно если браслет стоил четыре тысячи долларов. Что, если застежка сломается?

— Ах. Значит, этого никогда не произойдет? — Казалось, его это ни в коей мере не беспокоило.

Анна серьезно задумалась.

— Может, если бы мне нужно было кого — то запугать. Например, если бы мой брат решил снова жениться, а мой отец сказал бы, что его девушка ему не нравится, поэтому мне пришлось бы прилететь в Чикаго и напугать ее. Я бы даже толкнула ее в очереди за хот-догом. Если ей не семь лет.

Чарльз улыбнулся. Это был не смех и не усмешка. Но и не его улыбка в стиле «ты умрешь прежде, чем сделаешь следующий вдох».

Анна удовлетворенно вздохнула и постучала носком ботинка по его ноге. Им было бы удобнее в повседневной одежде, но тогда им пришлось бы пойти переодеться. И она боялась, что если вернуться в квартиру, то он снова замкнется в себе.

— Все в порядке, — произнес он. — Мы можем пойти переодеться и прогуляться куда-нибудь еще.

Чарльз читал ее по их связи. Анна бросила на него притворно недоверчивый взгляд и откусила от сэндвича, а затем сказала:

— Хорошо. Но только если ты согласишься сделать это вместе со мной. — Она достала из кармана уже потрепанную карту и постучала пальцем по рекламе.

Чарльз посмотрел на карту и тяжело вздохнул.

— Мне следовало догадаться, что мы не выберемся отсюда, не совершив экскурсию по кладбищу в автобусе с костюмированными упырями.

— Не на моей территории, — прорычал кто-то у них за спиной.

Сначала Анна думала, что обращаются не к ним. Но Чарльз наклонил голову и прикрыл глаза, его плечи слегка напряглись. Анна повернулась на своем месте, чтобы посмотреть, кто с ними заговорил.

Вдоль открытой рыночной площади рядами стояли десятки темно-зеленых фургонов, не похожие на крытые фургоны, которые часто показывали в старых фильмах-вестернах, которые любил ее отец. В этих фургонах продавали футболки, кошельки или другие небольшие товары. Наверху одного из фургонов стоял молодой, худощавый темнокожий мужчина и смотрел на Чарльза желтыми глазами.

Анна узнала Айзека Оуэнса, альфу стаи Олд Таун в Бостоне, которого видела на фотографии. У него не было привычки бегать по верхушкам зданий и магазинов, иначе о нем часто писали бы в местной газете.

— Ты привлекаешь ненужное внимание, — тихо сказал Чарльз. Айзек, будучи оборотнем, прекрасно услышал его, несмотря на расстояние в дюжину ярдов. — Ты действительно этого хочешь?

— Я вышел на рублику. Люди знают, кто я, — громко сказал оборотень, и люди начали приостанавливаться, чтобы послушать. Айзек агрессивно вздернул подбородок. — А как насчет тебя?

Чарльз пожал плечами.

— Не имеет значения вышел ты или нет. — Он наклонился вперед и понизил голос. — И твое заявление не имеет значения. Ты не рассказал о смертях на твоей территории и потерял контроль над ситуацией, из-за которой я приехал сюда. Ты не имеешь права указывать, что мне делать.

— Мы никого не убивали, — заявил Айзек и указал на Чарльза. — И тебе придется пройти через меня, чтобы забрать кого-нибудь из моей стаи.

Анна вспомнила, что Айзек был новичком в своей работе, в том, как быть волком. Как и она сама, он был студентом колледжа, когда его изменили. Обычно он мог бы стать альфой только через несколько лет, независимо от того, насколько доминирующим он был. Но стая Олд Таун потеряла своего альфу в прошлом году в результате несчастного случая на яхте, и Айзек, который был его заместителем. Его заместителем был старый волк, который, вероятно, вообще ничего не знал о том как управлять стаей.

Татуированная женщина, которая работала в киоске, медленно отступала, стараясь не привлекать к себе внимания. Неплохая стратегия для человека, оказавшегося между хищниками, хотя ей не стоило носить столько украшений — еще одна причина, по которой Анна не носит бриллианты.

— Никто не будет наказан, если законы не нарушались, — сказал Чарльз, и Айзек усмехнулся.

— Слезай с этого дурацкого фургона, пока эта бедная леди не позвонила в полицию, — раздраженно сказала Анна. — Подойди и представься, Айзек, и посмотрим, что получится. — Она говорила громко, чтобы ее услышала толпа любопытных людей, которая окружила их. Это означало, что она говорила почти так же громко, как Айзек.

Местный альфа впервые посмотрел на нее и нахмурился. Он сделал глубокий вдох, пытаясь уловить ее запах, который было бы трудно отличить от запаха остальных людей поблизости, но от нее пахло омегой.

После довольно долгой паузы Айзек повел плечами и спрыгнул с фургона на добрых девять или десять футов. Он плавно приземлился и повернулся к хозяйке фургона, которая замерла, когда Анна упомянула ее.

— Извините, — сказал он ей. — Я не хотел напугать вас. — Он улыбнулся и протянул ей визитку. — Моя подруга управляет пабом, можете пообедать за наш счет.

Женщина взяла карточку дрожащей рукой, но успокоилась от теплой улыбки Айзека. Она опустила взгляд на визитку и приподняла брови.

— Я там ела. Хорошая рыба с жареной картошкой.

— Я тоже так думаю, — сказал он, подмигнул ей и направился к Анне и Чарльзу.

— Хороший пиар, — сказала Анна. — Хотя, учитывая твое поведение раньше, я не поставлю тебе за это пятерку.

Он изучал ее, игнорируя присутствие Чарльза.

— Ага, — сказал он, преувеличивая свой бостонский акцент. — Кто ты, черт возьми, такая?

— Я тоже рада с тобой познакомиться, — сказала Анна. — Держу пари, визитки были идеей твоего заместителя, не так ли? Чтобы компенсировать отсутствие у тебя хороших манер? — Она понизила голос и добавила в голос бостонский акцент, передразнивая его. — Ой, прости, что я разбила твою машину. Держи визитку, отобедай за мой счет. Ой, я съела твою собаку? О, прости. Выпей в пабе моего друга и забудь об этом.

Айзек неожиданно очаровательно улыбнулся, показав белые зубы.

— Поймала меня, дорогая. Но ты не ответила на мой вопрос.

— Она моя, — спокойно сказал Чарльз. — У нас завтра назначена встреча с тобой и твоей стаей. В этом театральном представлении не было необходимости. — Он огляделся. Люди все еще смотрели на них, но делали вид, что заняты.

— Это Бостон, чувак. — Айзек присел на корточки, так что они оказались на одном уровне. — Наша жизнь — театр. — Он произнес второе «театр» точно так же, как Чарльз. Он не был уроженцем Бостона, поняла Анна, решив что он или из Мичигана или Пенсильвании.

Анна пристально посмотрела на него и обратилась к Чарльзу.

— Вероятно, он проходил мимо и заметил нас. Решил, что не может ждать до завтра, чтобы закатить истерику.

— А разве ты не из тех, кто нарушает всеобщее позерство? — Айзека внимательно изучал ее. Затем перевел взгляд темных глаз на Чарльза. — Вообще-то она права. — Затем его лицо и голос стали очень, очень серьезными. — Я говорил серьезно. Чтобы добраться до моих волков, тебе придется перешагнуть через мой труп.

— Если ты будешь хорошо делать свою работу, ему никогда не придется делать свою, — резко сказала Анна.

— Она говорит за тебя, кемосабе? — спросил Айзек Чарльза.

Чарльз преувеличенно приподнял брови и кивнул на Анну, как будто ожидая, что она ответит за него. Он никогда не показывал пальцем. Он сказал ей, что у родственников его матери были очень хорошие манеры.

Кстати, о манерах…

— Ты собираешься давать нам визитку на бесплатное питание? — спросила Анна. — Как сказал бы мой отец Cogita ante salis. Я думаю, ты у нас в долгу. Тебе следует думать, прежде чем прыгать.

— Прежде чем делать шаг вперед, — пробормотал Чарльз. — Почти попала.

Анна никогда не была уверена, что произносит фразы на латинском правильно, а сколько ее отец просто выдумал. Она перестала говорить это в присутствии Брана, потому что у него было страдальческое выражение лица, когда он слышал ее. Чарльзу все это казалось забавной шуткой. Он утверждал, что не говорит на латыни, но, очевидно, что испанский и французский он знал достаточно, чтобы комментировать ее промах.

— Чарльз здесь не для того, чтобы вершить правосудие, по крайней мере, не над тобой или твоей стаей. — Она кивнула Айзеку. — Мы пришли к тебе, чтобы запросить информацию. Оборотни погибли, у ФБР и полиции нет никаких улик, кроме тел. Нас послали сюда, чтобы помочь им. Мы хотели задать тебе вопросы, которые, вероятно, уже задавали ФБР. Но возможно нам вы скажите больше. Как были схвачены и убиты твои волки? Откуда их похитили?

— Информация о погибших парнях? — Айзек поднял подбородок и встретился с ней взглядом. Он ждал, что она опустит глаза, а когда этого не произошло, задумчиво нахмурился. Вероятно, он никогда раньше не встречал волка, который не склонялся перед ним.

Омега, как правило, сбивала с толку многих волков, которые привыкли сразу оценивать других при первой встрече. Этот волк более доминантный чем я? Она сделает так, как я прошу, или я должен делать то, что она мне говорит? Достаточно ли мы близки по рангу, чтобы я беспокоился о поединке, чтобы определить, кто правит, а кем управляют, кто защищает, а кого защищают? Анна вообще не вписывалась в рамки «подчиняйся и будь послушной». И все доминирующие волки защищали ее.

Наконец Айзек покачал головой.

— Я полагаю, что это какой-то очень могущественный фейри, вампир или что-то в этом роде. Я не знаю о двух других погибших, но я могу дать вам адреса их отелей и предприятий. Но они много раз бывали в городе. Ни один из них никогда не доставлял неприятности, поэтому я больше не слежу за ними. Но моего волка Оттена схватили прямо во время пробежки вдоль реки около пяти утра.

Айзек оглянулся через плечо, как будто мог увидеть реку с того места, где они сидели, хотя это было невозможно.

— Я знаю, что было еще рано. Но там были и другие люди. И оборотень, верно?

И Анна поняла, что он отвернулся, чтобы они не могли видеть выражения его лица.

— Но никто ничего не видел. Никаких признаков борьбы, а Оттен довольно старый, жесткий и отличный боец в волчьем или человеческом обличье. Он знал, как прикрыть спину. Его нельзя застать врасплох. Примерно через три часа связь стаи сильно ударила меня, сбила с ног и я отключился. Ему было очень больно. Но в связи было столько помех, что я не мог найти его, когда проснулся.

Он сосредоточился на Чарльзе, встретив его взгляд. Никто так долго не смотрел на него, кроме Брана.

— Они порезали его. Изнасиловали и убили, пока резали. — Его голос был хриплым от ярости, а в темных глазах сверкали золотистые угольки, несмотря на слезы на щеках.

— Они, — напряженно повторил Чарльз. — Сколько их?

Айзек выглядел пораженным вопросом, а затем от неожиданности вскинул голову и нахмурился.

— Два? Два, может был третий. Я просто получил от него впечатления. В основном боль. Не думал, что тени, которые я получил, были важны. Дай мне подумать. — Он закрыл глаза и наклонил голову знакомым волчьим движением. Если бы у Анны перестал работать нюх, она все равно узнала бы оборотня при встрече, просто по этому движению.

Айзек нахмурился и покачал головой.

Айзек сказал: они порезали его. ФБР показало только избранные снимки более поздних жертв, как будто хотели скрыть ущерб. Или же они пытались не шокировать гражданского консультанта, опасаясь, что он будет в таком шоке от мертвого тела, что не заметит ничего другого. Но жертву резали… Она знала существо, которое могло зарезать оборотня, прежде чем убить его.

— Порезы были случайными? — спросила Анна. — Или они были нанесены преднамеренно?

Айзек понял, к чему она клонит.

— Ведьмы? Ты думаешь, за этим стоят ведьмы?

Чарльз пожал плечами.

— Мы только начали охоту, Айзек. Я стараюсь не строить предположений на данный момент.

Айзек кивнул и посмотрел на Анну.

— Возможно, порезы были преднамеренными. Или, возможно, они просто играли, как кошка с мышью. Мне показалось, им это нравилось. Связь между альфой и его волками — это не брачные узы, я просто уловил худшее из того, что он испытывал. — В его глазах было горе, когда он с трудом сдерживал слезы. — Он не был напуган, понимаете? Даже когда было очень больно. Оттен был крутым парнем, просто ждал своего шанса, но они ему его не дали.

— Я знал его, — сказал Чарльз, и его голос выражал гораздо больше, чем слова. Он признал и согласился с оценкой Айзека об этом человеке и сказал Анне и Айзеку, что мертвый мужчина был человеком, который нравился Чарльзу и он уважал его. — Спасибо, что поговорил с нами, Айзек. Ты помог. Мы остановим их, знай, что ты нам в этом помог.

— Ты найдешь ублюдков, которые убили Оттена, — прорычал Айзек, и сразу было понятно, что он привык отдавать приказы. Он задержал дыхание и резко отвел взгляд в сторону. Анна взглянула на Чарльза, но не смогла увидеть выражение его лица, на которое отреагировал Айзек.

Когда Бостонский альфа заговорил снова, в его голосе не было доминирования.

— Ты найдешь их, и если ты позовешь меня на подмогу, я буду у тебя в долгу.

Он протянул Анне визитку. Под его именем был только номер телефона, поэтому она требовательно протянула другу руку. Он уставился на нее, когда она твердо встретила его взгляд, затем пошевелила пальцами.

— Давай.

Айзек рассмеялся, вытер слезы с лица обеими руками и посмотрел на Чарльза.

— Кто она? — Но не дожидаясь ответа, он протянул Анне пару карточек, на которых был выбит ирландский волкодав. — Не сгибай их все. Мы используем их повторно.

Анна фыркнула, когда он выпрямился и легким прыжком запрыгнул на крышу фургона, на котором сидел раньше. Помахав рукой, он сорвался с места, двигаясь быстро, но не убегал. Он легко перепрыгивал от одного фургона к другому, раскачивая их, но не настолько, чтобы что-нибудь упало с полок.

Чарльз неторопливо поднялся и собрал остатки их обеда.

— Пойдем, пока он всех отвлекает.

Они проходили мимо Старого Государственного особняка по пути в кондоминиум. Он находился прямо посреди группы небоскребов, выглядя ярким бело-золотым пятном среди темного стекла и хрома своих ближайших соседей. Бостон… Анна ожидала что он будет похож на Сиэтл, поскольку так много людей сравнивали их. Здесь были некоторые вещи, которые сильно напоминали ей место жительства стаи Изумрудного города. Но Бостон был другим, по крайней мере, та его часть, которую она видела.

Он не просто выглядел старым, он и чувствовался старше, и каким-то образом все еще был свежим и дерзким. Возможно, в духе Нового Мира. Он был построен людьми, которые не были удовлетворены своей жизнью и пересекли океан, рискуя и отдавая свои жизни ради нового старта.

Архитектура тоже удивляла. Многие здания имели историческое значение, их оставили на своих местах, даже если они не вписывались в окружающую обстановку. Окруженный слева и справа оживленными дорогами и огромными современными зданиями, Старый Государственный особняк выглядел ухоженным, как и колониальные времена, когда Крисп Аттакс и еще четверо мужчин были застрелены на улице рядом с ним во время Бостонской резни.

Маленькие узкие улочки в колониальном стиле исчезли, превратившись в широкие современные улицы, но кое-где все еще ютились антикварные магазины и старые книжные лавки. Контраст массивных зданий из стали и стекла, стоящих на страже своих меньших и более изящно построенных предшественников, очаровывал.

— Ты думаешь, убийцы — оборотни? — спросила Анна, когда они быстрым шагом возвращались в свою квартиру.

— Оборотни? — задумчиво сказал Чарльз и покачал головой. — Нет. Айзек знал бы, если бы на Оттена охотились оборотни.

Они прошли примерно полквартала в молчании, затем Чарльз снова покачал головой.

— А может быть Айзек не обратил бы внимания, если бы убийцами были оборотни. Он молод. Но оборотни охотятся не так. Никто не ест жертв. Другие оборотни могли бы учуять сумасшествие. — Он сделал паузу. — Я почувствовал исходящий этот запах. Я знаю всех волков в стране, и с тех пор как начались убийства и встречал сумасшедших. Но это могут быть вампиры или ведьмы.

— Была половина шестого. В это время года довольно светло для вампира, — сказала Анна. — Но если он так долго охотился, успешно убивая как фейри, так и оборотней, он должен быть каким-то сверхъестественным существом, не так ли? Я не могу представить, чтобы вампир не пил кровь жертв. А если это и было так, нам никто об этом не говорит.

Чарльз пожал плечами, уворачиваясь от небольшой труппы туристов, которую вел мужчина в напудренном парике прошлых лет и нес незажженный фонарь на палке. Анна увернулась в другую сторону и уловила часть разглагольствования гида.

— Ревир в ту ночь ехал не один. Пол Ревир знаменит, потому что сто лет спустя именно его имя Лонгфелло использовал в своем знаменитом стихотворении вместо моего хорошего друга Уильяма Доуза. Хотя он был другим всадником, который предупредил о британском вторжении. — Прежде чем его голос утонул в звуках оживленного города, Анна заметила, что к южному произношению примешивается британский акцент. Парень не был уроженцем Бостона.

Чарльз продолжил разговор, как будто их никто не прерывал.

— Это может быть организация людей, которые ненавидят фейри и оборотней, например «Светлое будущее» или «Общество Джона Лорена». Или кучка охотников, которые видят в нас вызов.

— Или группа черных ведьм, если убийц было больше одного.

— Верно, — согласился Чарльз. — Я еще недостаточно имею информации. ФБР не дало нам много.

— Я заметила, что ни на одной из фотографий с места преступления более поздних жертв нет их лиц, — задумчиво сказала Анна. — Мы видели достаточно, чтобы понять, что они сделали это специально.

— Ни лиц, ни открытых торсов спереди или сзади. Также никаких средств убийства. Они были задушены? Заколоты? Мне следовало спросить Айзека.

— Ты думаешь, ФБР позовет нас на помощь? — Она думала, что так и будет, но боялась доверять своему суждению. Она не могла забыть глаза жертв.

Чарльз пожал плечами.

— Да. Фишер посмотрела на нас, как на конфетки. Но это не имеет значения. Если они этого не сделают, мы вмешаемся сами. Будет легче, если они попросят о помощи.

Некоторое время они шли молча. Туфли Анны стучали по тротуару. Она могла бы идти тише, но ей нравилось, как производимый ею шум сливается со звуками города, почти как музыка.

Она подтолкнула Чарльза, когда мимо них проходила симпатичная женщина в деловом костюме и на мучительно высоких каблуках.

— Ты это видел? Посмотри на ее ноги. Посмотри на всех женщин, которые носят платья, и посмотри на их ноги. У всех их икры больше в обхвате, чем бедра.

— Бостон не зря называют «городом пешеходов», — хмыкнул Чарльз, открывая дверь в здание их кондоминиума. Как только он оказался внутри, слабая аура опасности, которую он излучал, ослабла. Очевидно, Чарльз бывал в этом здании достаточно часто, чтобы не рассматривать его как вражескую территорию.

— Как ты думаешь, как скоро нам позвонят из ФБР? — спросила Анна. — Если они вообще решат позвонить нам.

— Тебе скучно? — Он проводил их до лестницы, и после предыдущей поездки в гладком, современном, очень медленном лифте Анна с радостью побежала за ним.

— Нет. Я просто хочу убедиться, что у нас есть время совершить тур с привидениями сегодня вечером.

Он посмотрел на нее, и Анна улыбнулась, счастливо погружаясь в теплые, безопасные ощущения. Она знала, что все слишком просто. Но она собиралась наслаждаться этим, пока могла.

— Может быть, нам позвонят из ФБР, — с надеждой сказал он. Она не купилась на это, ему было бы так же весело бегать по старым кладбищам, как и ей, он просто не хотел этого признавать.

— Мобильный телефон при мне, — указала она. — Твой у тебя. Переодевайся и пойдем.

Он только зарычал в ответ.

После встречи с оборотнями Лесли рано пообедала в соседнем кафе «Суп и хлеб», а потом пошла пешком квартал между отелем и своим офисом. За время прогулки она обдумала увиденное и услышанное, чтобы представить Нику связную, точную версию беседы. Она допила кофе, когда поднималась на лифте в офис.

Охранник известный только группе Лесли как Привратник, кивнул и пригласил ее войти. Лесли направилась к своему столу, но услышав резкий свист из кабинета босса она изменил направление.

Ник выглядел уставшим. Они охотились за двумя разными группами грабителей банков и возможной террористической ячейкой, которая могла быть просто группой студентов на мели. А потом в поле их зрения попала история с серийным убийцей. Террористическая ячейка имела первостепенное значение. Однако один из грабителей банка делал все возможное, чтобы занять первое место в списке разыскиваемых. На нем был характерный мотоциклетный шлем с маленькой наклейкой сверху, из-за которой он получил прозвище Смайлик. Недавно он начал работать с другим неизвестным человеком в шлеме, которому нравилось носить пистолет, пугать людей и стрелять из него в камеры и лампы. Очень скоро начнет стрелять в людей. Команде захвата не хватило нескольких игроков с тех пор, как Джо и Терка перевели.

— Как все прошло? — спросил Ник, когда она закрыла за собой дверь.

— Интересно на многих уровнях.

Он нетерпеливо фыркнул.

— Поделись. Пожалуйста.

Лесли начала с краткого изложения того, кто был на встрече. Ник хмыкнул, когда она сказала ему, что пришел Хойтер. Она не могла сказать, нравится ли ему Хойтер или нет, или он просто признает, что КНСО прислал их золотого мальчика.

Лесли рассказала ему о самом большом откровении.

— Наш субъект убивал в основном фейри. Мы думаем, последние двадцать пять с лишним лет, и никто этого не замечал, пока нам не рассказала оборотень, которая даже не родилась, когда начались первые убийства. КНСО утверждает, что она Анна Лэтем. Я сама проверю ее имя, но она этого не отрицала.

— Ходили слухи, что оборотни могут чем-то похожи на фейри. Они могут исцеляться практически от любых ран и не стареют.

Лесли взяла это на заметку.

— Если это так, я оцениваю нашу Анну лет на шестнадцать, а ее мужа на десять тысяч.

Ник рассмеялся.

— Он произвел на тебя впечатление, да? Крейг тоже был впечатлен. Он позвонил мне, как только встреча закончилась, и сказал, что направляется к Кипу в полицию Бостона. Он надеялся, что кто-то из полиции может быть знаком с фейри, которому они могли бы показать фотографии, чтобы мы могли получить подтверждение.

— Если ты уже поговорил с Крейгом, зачем заставлять меня делать базовый отчет? — спросила она немного раздраженно.

— Он сказал, что оставит брифинг для тебя, поскольку он старший полевой агент, — спокойно сказал ее босс, а затем вернулся к текущим делам. — Если большая часть жертв фейри, почему никто в сообществах фейри ничего не сказал?

Лесли пожала плечами.

— Мы не много знаем о фейри. Может быть, они не хотят привлекать внимание или поощрять подражателей. Может быть, они не заметили.

— Итак, убийца отстреливал фейри и решил заодно пристрелить пару оборотней.

— Это наша последняя с Крейгом версия.

— А как же оборотни? Помогут ли они нам? Нужна ли нам их помощь?

Лесли постучала ногой по полу.

— Этот коренной американец — крупный парень. Он отступил назад и не сказал ни слова, да ему и не нужно было. Все мы в той комнате делали все возможное, чтобы не обращать на него внимания, потому что он был таким страшным.

— Насколько страшным? Холодная ярость? Сумасшедший?

Лесли нахмурилась, глядя на своего босса.

— Как бывает, когда пытаешься запугать кого — то, кого мы допрашиваем, только не так намеренно.

— Пристальный взгляд, от которого наложишь в штаны?

— Да, — согласилась Лесли. — Он может спокойно убивать. — И ее беспокойство из-за пары оборотней подтвердилось. — Его жена выглядит такой милой девушкой, что аж зубы сводит. Невинная. Даже Джим Пирс чувствовал себя рядом с ней защитником, это было видно по его позе тела. И доктор Сингх намеренно отвлек агентов Кантрипа, когда они набросились на нее и попытались запугать. И вы знаете Сингха.

— Ты думаешь, она притворялась?

Лесли покачала головой.

— Нет. Не совсем. Но оба оборотня посмотрели на фотографии мертвых тел и даже глазом не моргнули. Конечно, мы не показывали плохих снимков в полном цвете, но старые полицейские черно-белые фото довольно отвратительны.

— Ты думаешь, они потратили какое-то время, разглядывая трупы, — сказал Ник. — Ты думаешь, они убийцы?

Она кивнула.

— Он — да. Его выдает взгляд. Такой же есть у вас. Он есть у многих парней из вооруженных сил. Я думаю, он мог бы убить нас всех, не моргнув глазом. Что касается ее… — Лесли нахмурилась, пытаясь лучше разобраться в этом. — Вы когда-нибудь работали с Ли Дженнингсом? Парень, которого Отдел поведенческого анализа отправляет допрашивать мерзких парней в тюрьме?

Ник нахмурился.

— Да.

— Он довольно непримечательный. Он мне очень нравится, как и всем остальным, кто с ним работал. И его отправляют в тюрьму с отбросами общества и психами, потому что он и им нравится. Они из кожи вон лезут, чтобы предоставить ему любую информацию, которую он попросит.

Ник вздернул подбородок, и его лицо застыло.

— Верно. Она такая же?

Лесли кивнула.

— Ее муж сказал не больше двух-трех слов, но он доминировал в комнате. Он только Крейг не смог запугать, и то только потому что просто не смотрел на него. Держу пари, Чарльз Смит — альфа какой-то стаи, о которой мы не знаем.

— Пугающий.

Она снова кивнула.

— Я думаю, он играл мускулами. Но она вела себя с ним мило. — Лесли не знала почему пришла к такому выводу. — Он опоздал на встречу, потому что ходил за кофе для всех нас. Она отослала его, чтобы объяснить нам, как облегчить ему задачу.

— Чтобы все были в безопасности?

Лесли покачала головой.

— Она так сказала, но мне показалось, что она беспокоилась о нем гораздо больше, чем о ком-либо из нас. Список правил стандартный: постарайся не смотреть ему в глаза, никаких агрессивных движений. Единственным новым моментом было то, что мы вообще не должны были пытаться дотронуться до нее. Я ожидала увидеть маньяка с дикими глазами, а вошел спокойный мужчина. Он выглядел так, словно проводил встречи с федеральным правительством каждый день своей жизни.

— И поэтому ты подумала, что он заправлял шоу за кулисами?

— Нет. Это еще не все. Язык тела говорил, что она уважает его и прислушивается к его мнению. Она была впереди, но он был больше, чем просто прикрытием.

— Так мы попросим их помочь?

— Она указала, что наш убийца расправлялся с оборотнями. Как я понимаю, убить оборотня почти то же самое, что расправиться с командой морпехов. Наш субъект охотился на фейри и вышел их схватки невредимым. Разве у нас есть выбор приглашать ли их к расследованию?

— У ФБР есть несколько фейри в штате. У нас есть выбор. Ты встречалась с ними, и ты, черт возьми, почти лучшая из моих агентов, кто может читать людей. Что ты думаешь?

Лесли громко вздохнула.

— Я уже сказала, что она мне понравилась. А он выглядит компетентным. У него вид: я многое повидал и выжил. Они нам ничего не будут стоить, так что бюджет не пострадает. Но, — она подняла палец, — он не будет подчиняться приказам.

Ник кивнул и сделал глубокий вдох.

— У нас есть пара человек, которые знакомы с «Охотником на крупную дичь». Я позвоню им и узнаю, что, по словам специалистов, может случиться с нашим убийцей, если СМИ узнают, что за ним охотятся оборотни. Вы с Крейгом можете собирать информацию об оборотнях, работая с ними. Позволь мне подумать о последствиях до конца сегодняшнего дня, и если я буду удовлетворен, то дам тебе попробовать завтра.