Честная игра

Глава 5

После тяжелого дня в роли туристки Анна крепко уснула на кровати. Чарльз долго прижимался лбом к стене ванной, прежде чем решился… «Мужество» — неподходящее слово. Лучше «Стойкость».

Сделав глубокий вдох, Чарльз встал перед зеркалом в полный рост. Такое любили использовать женщины, чтобы убедиться, что их лодыжки не выглядывают из-под юбок или нижнее белье виднеется только тогда, когда они этого хотят.

И он пытался отвлечься, глядя в зеркало, а не на изображение в нем.

Чарльз не смог бы увидеть их за своей спиной даже если оглянется, но в зеркале призраков, которые преследовали его, было четко видно как и тогда, когда они были еще живы. Они не показывались весь день, пока он и Анна гуляли по городу, ни этим вечером, когда Анна взяла его на глупую экскурсию с привидениями, которая оказалась на удивление веселой, или когда он обнимал ее, пока она засыпала.

Но как только она уснула, они вернулись.

— Мы видим ее, — сказали они. — Видит ли она тебя таким? Знает ли она, кто ты? Убийца, душегуб, несущий смерть. Мы покажем ей, и она убежит от тебя. Но она не сможет убежать достаточно далеко, чтобы быть в безопасности.

С ввалившимися глазами и мертвенно худые, они уставились на него, встретившись с ним взглядом так уверенно, как никто, кроме Анны, Брана и Сэмюэля не осмеливался делать уже очень долгое время. Самые старые духи изменились, их глаза почернели, лица исказились так, что они почти не походили на человеческие. Трое самых последних убитых выглядели так, как за мгновение до того своей смерти. Они стояли так близко к нему, что он удивился, как еще не почувствовал их своей спиной. Но не только глаза подсказывали ему, что они здесь.

Чарльз чувствовал их запах. Не совсем запах гниющего мяса, но что-то близкое: сладкий, приторный запах, который издают некоторые цветы, привлекающие мух и других насекомых, питающихся падалью. Запах проникал ему под кожу. Как и призраки в зеркале, аромат был отражением, а не реальностью.

И он их слышал.

— Почему? — спросили они. — Почему ты убил нас?

Он знал, что ответы их не интересуют.

Чарльз впервые увидел их, когда только начал работать на своего отца, и попытался ответить им, хотя знал, что это бесполезно. Он был уверен, что, если найдет правильные слова, они уйдут. Но ничего нельзя объяснить мертвым. Они слышат не так, как живые, и слова мало что значат для них. они задавали вопросы но не для того, чтобы он мог ответить, разговор с ними просто придавал им больше сил.

Их привлекало чувство вины. Его чувство вины мешало им двигаться дальше, туда, где их место. Нужно было сделать для них что-то еще.

Они защищали ребенка и потеряли контроль над своим гневом. Чарльз, как и любой оборотень, знал все о потере контроля. На территории стаи был педофил, преследовавший детей, и их послали выследить его. Именно это они и сделали. Затем они безнадежно провалили работу. В другое время их бы наказали, но не убили.

И теперь они преследовали его. То, что Чарльз не мог освободить их, было для него еще одним бременем, вторым долгом перед ними.

Его дед по матери сказал ему это, и за свою долгую жизнь Чарльз понял, что дедушка не ошибся.

Дэйв Мейсон, мертвец, стоявший ближе всех к Чарльзу, последний из убитых волков из Миннесоты, открыл рот и бросился вперед. Дэйв был хорошим человеком. Не самый умным и не самый добрым, но хорошим человеком, человеком слова. Он понимал, что Чарльз делает только то, что необходимо. Дэйв бы не хотел, чтобы его призрак кого-то мучил.

В отражении зеркала холодные глаза Дейва с нетерпением встретились с глазами Чарльза, взгляд впился в него, холодный и острый зубы, питающийся чувством вины. Он исчез из поля зрения через несколько минут, но призраки позади Чарльза один смотрели на него, пока Чарльз не остался один перед зеркалом и не почувствовал, как призраки набираются сил от него, одновременно ослабляя его. Они не прикасались к нему физически, пока что нет. Но он знал, что мыслит не так ясно и больше не может доверять своим суждениям.

В другой комнате беспокойно зашевелилась Анна. Она не проснулась, но чувствовала, что что-то не так.

Чарльз должен снова разорвать связь с ней. Он не думал, что кто-то из призраков может пересечь границу и коснуться ее, но не был уверен. Он не смог бы вынести, если бы причинил ей вред.

Но и разлучиться с ней Чарльз не смог бы.

У Анны зазвонил мобильный телефон, и она, ворча, пошарила рукой по тумбочке в поисках его.

— Алло, это Анна, — сказала она хриплым со сна голосом.

Чарльз был слишком отвлечен, чтобы обращать внимание на слова собеседника на другом конце провода. Он слушал голос Анны, который напомнил ему, что он не прогнал ее, не причинил ей непоправимой боли. Пока нет.

— Прямо сейчас? — Последовала пауза. — Конечно. Мы рады помочь. Не могли бы вы дать мне адрес? Нет. В этом нет необходимости. Здесь есть Wi-Fi, так что у меня есть интернет. Просто подождите, пока я найду лист бумаги. — Она взяла свою сумочку со столика рядом с кроватью.

Чарльз отвел взгляд от зеркала.

— Хорошо. Я взяла рчку и бумагу. Говорите.

Чарльз не мог выйти и работать за федералов. Не сейчас. Он причинил бы кому-нибудь боль, кому-то, кто этого не заслуживал.

«Используй меня, — сказал братец волк. — Если я останусь с Анной, это будет безопасно для всех. Я не причиню вреда никому из людей. Я позабочусь чтобы она была в безопасности».

«В безопасности от кого?» — спросил Чарльз.

«От ФБР, убийцы, мертвецов. Всех них и любого другого. Она будет в безопасности и остальные тоже. Я не причиню им вреда без крайней необходимости. Ты можешь сказать то же самое о себе?»

Чарльз почти улыбнулся при мысли, что братец волк будет менее опасен, чем он, но в данный момент это было правдой. Больше не глядя в зеркало, он позволил волку захватить контроль, доверил ему охранять Анну.

— Сколько времени тебе потребуется, чтобы добраться сюда? — спросила Лесли Фишер холодным и профессиональным голосом, но в ее вопросе был лишь намек на срочность.

Молодая женщина пропала из своей квартиры, хотя отсутствовала совсем недолго. К счастью, полицейский, который пошел проверить вызов, был проинформирован о серийном убийце и подумал, что это похоже на другие случаи, и обратился в ФБР.

С Чарльзом было что-то не так. Это не давало Анне покоя с тех пор, как она проснулась, но она уже ответила на звонок. Она не чувствовала, что должна срочно решить его проблему, просто это было не к добру, поэтому решила сначала разобраться с похищением. Если это был серийный убийца, у них был шанс найти девушку до того, как с ней что-нибудь случится.

— Как далеко находится квартира от отеля, в котором мы были вчера утром?

На часах было два часа ночи. Чарльза не было в постели рядом с ней, хотя она знала, что он был в квартире. Она чувствовала его

— Где-то в десяти или пятнадцати минутах ходьбы. Квартира жертвы находится не слишком далеко от Палаты общин. — Затем Фишер вспомнила, что Анна и Чарльз были не из Бостона. — В «Бостон Коммон». Большой парк в паре кварталов от отеля.

После целого дня осмотра достопримечательностей Анна могла бы рассказать Фишер, насколько большим было кладбище и примерно сколько людей было похоронено в нем, а также все об утках, которые вдохновили на создание знаменитой детской книжки.

Их кондоминиум находился менее чем в пяти минутах ходьбы от отеля, и они с Чарльзом всегда могли взять такси, если им нужно было ехать далеко.

— Значит, меньше пятнадцати минут, — сказала Анна.

— Хорошо, — ответила Фишер. — Мы были бы признательны за любую помощь. Предполагая, что это наш субъект, основываясь на предыдущих случаях, мы думаешь, что девушка все еще жива и будет жива еще несколько дней.

— Мы сделаем все, что в наших силах.

Анна повесила трубку и начала натягивать одежду.

— Чарльз, ты слышал? Пропала девушка. Лиззи Боклер одна из наших оборотней? Я не помню ее имени из списка стаи Олд Таун.

«Насколько я знаю, она не оборотень», — ответил не Чарльз.

Анна приподняла ногу, которую собиралась засунуть в штанину и замерла. Братец волк вышел из ванной, все триста фунтов рыжего меха, клыки и когти. Существовало не так много оборотней крупнее его. Ее собственная волчица была ближе к отметке в двести фунтов, как и волк Брана, если уж на то пошло.

— Что ж, — медленно произнесла она. Неправильность в их связи исчезала, оставляя позади холодное присутствие братца волка. — Я полагаю, это поможет сэкономить время, если один из нас уже будет волком, когда мы доберемся туда.

«Чарльз беспокоится, что сделает что-то плохое, — сказал ей волк. — Мы решили, что будет лучше, если я возьму контроль сегодня вечером». Братец волк научился разговаривать с ней словами, а не образами. У Анны сложилось отчетливое впечатление, что он воспринимает это как детский лепет, но в любом случае это его забавляло.

Анна продолжила одеваться, обдумывая его слова. Из всех волков, которых она узнала за последние несколько лет, никто, кроме Чарльза, не мог позволить волку править без катастрофы. Волчья часть оборотня была свирепым зверем, рожденным охотиться и убивать, защищать стаю любой ценой, и не более того. Братец волк отличался от других оборотней, потому что Чарльз был рожден оборотнем и тоже был не такой как все остальные оборотни.

«Все изменилось и благодаря тебе тоже», — сказал ей братец волк.

— Хорошо, если вы оба считаете, что это разумно. Ты знаешь себя лучше, чем я. Дай мне знать, если я могу как-то помочь. Но это означает, что мы не можем взять такси.

Она привыкла разговаривать с Чарльзом и его волком, как будто они были двумя разными личностями, которые делили одну шкуру, и оба были любимы ею. Она и ее волчица были гораздо более сплоченными, хотя у Анна считала, что они не были так интегрированы, как большинство оборотней.

Братец волк налетел на нее, сбив с ног, и тщательно лизнул в лицо. «ДА. Никаких такси для оборотней. Чарльз не любит машины». Волк отступил и наклонил голову, золотые глаза весело заблестели, что бы ни расстроило Чарльза, все должно быть, не так уж плохо, потому что его волк не волновался.

«Я позабочусь о нем, — юмор братца волка испарился. — Как твоя волчица заботилась о тебе, когда ты нуждалась в ней, чтобы победить чикагских волков».

— Тогда ладно. — Анна не знала, что об этом думать, потому что ее волчица помогла ей пережить изнасилование и пытки. Но, воодушевленная вчерашними переменами в Чарльзе, она поверила что вмешательство братца волка поможет. Анна вытерла лицо подолом рубашки и встала, чтобы закончить одеваться.

Натянув обувь и умыв лицо, она посмотрела адрес в своем ноутбуке.

— Нам повезло, — сказала она. — Это всего в двух милях отсюда.

В два часа ночи на улице было полно народу, но, похоже, никому не показалось странным, что девушка бежит по улице с трехсотфунтовым оборотнем. Возможно, благодаря магии стаи все люди видели большую собаку или не видели ее вообще. Как обнаружила Анна, магия стаи могла быть капризной, приходить и уходить без особого призыва кого-либо из волков. Бран мог бы использовать ее, как и Чарльз, но у Анны было ощущение, что магия стаи делает то, что ей заблагорассудится.

Возможно люди ими не интересовались потому что привыкли к разным странностям. Анна выросла в Чикаго. В городе ты не смотришь по сторонам, чтобы не привлекать лишнего внимания. Кому хочется, чтобы большой страшный волк заинтересовался тобой?

Братец волк был на поводке, потому что Бран думал, что поводок и ошейник имеют большое значение для людей и не имеют большого значения для оборотня. Ошейник был куплен в зоомагазине и снабжен симпатичной пластиковой застежкой, чтобы собака не задохнулась до смерти. Это означало, что ошейник даже не остановит оборотня до того, как пластик лопнет.

На ошейнике было имя «Братец волк». Бран не одобрил. Ему нравились вымышленные имена, более дружелюбные и милые. Как ни странно, по словам Сэмюэля, Чарльз упирался до тех пор, пока отец не сдался.

Адрес, указанный Лесли Фишер, привел их к одному из небоскребов, высокому, но узкому зданию, втиснутому между двумя еще более высокими зданиями. Анна узнала бы его даже без гигантских черных цифр, со вкусом выгравированных на стекле над главной дверью, потому что перед ней были припаркованы полицейские машины.

Никто не взглянул на них, когда они вошли в здание, хотя в фойе собралась небольшая группа офицеров. За столом сидел расстроенный молодой человек в форме службы безопасности.

Повинуясь импульсу, Анна подошла к нему.

— Извините. Вы были на дежурстве, когда пропала молодая женщина? — она ждала, что он попросит у нее документы, но либо он был в шоке, либо просто привык отвечать на любые задаваемые ему вопросы.

— Лиззи, — сказал он, его взгляд скользнул по лицу Анны, потом к братцу волку и обратно, как будто, если не смотреть на гигантского волка перед его столом, ты перестанешь его бояться. — Ее зовут Лиззи. Она пришла около восьми, и я не видел, как она уходила. И на записи с камер безопасности этого нет. — Он сглотнул и снова взглянул на братца волка.

— Кто пользовался лифтом после того, как она вошла?

— Тим Ходж с пятого этажа. Салли Роу и ее напарница Дженни с восьмого. Это самая большая собака, которую я когда-либо видел. — В его голосе звучала легкая тревога.

— А Лиззи на двенадцатом этаже.

— Да.

— Сколько людей пользуется лестницей?

— Все с предприятий на первых трех этажах, — ответил он, хмуро глядя на братца волка. Анна слышала, как участилось сердцебиение парня, когда интуиция подсказала ему, что у нее на поводке крупный хищник. Хотя он продолжал говорить, все же отступил на шаг. — Пара человек с четвертого и пятого этажей иногда спускается по лестнице, но в основном все, кто здесь живет, пользуются лифтом.

Братец волк сделал шаг вперед.

— А где лестница? — спросила Анна, затем прошипела волку: — Прекрати.

Если бы это был Чарльз, она была бы уверена, что он просто дразнится, но волк это другое дело.

Братец волк повернул к ней голову, полуприкрыв глаза и опустив уши, и по-волчьи улыбнулся. Все это не означало, что он не был заинтересован в охоте на парня, просто ему также нравилось дразнить ее.

— Вон там. — Охранник указал за спину полицейским. — Но для того, чтобы впустить вас мне понадобится какое-нибудь удостоверение личности.

— Вам обязательно выводить всех людей из здания?

Он покачал головой.

— Это против правил пожарной безопасности, я думаю.

Лучшим способом выйти была бы лестница. Дверь находилась в стороне, двери лифта звенели, оповещая о том, что кто-то выходит. Она бы могла провести туда братца волка, если бы удалось обговорить проблему с удостоверениями личности. Она ничего не взяла с собой, а если бы и взяла, то не воспользовалась бы документами. Анна не стала бы лгать, предъявив фальшивое удостоверение личности, и у нее не было намерения предоставлять кому-то больше личной информации, если только Бран не скажет ей по-другому.

— У вас есть визитка от агента Фишер или агента Гольдштейна из ФБР? — спросила Анна.

Парень посмотрел на небольшую коллекцию визиток на столе перед ним.

— Агент Фишер. Да.

— Почему бы вам не позвонить ей. Она позвала меня, и я ушла из дома в спешке, забыв свою сумочку и удостоверение личности. Она ждет меня.

Охранник нахмурился, глядя на нее.

— Это правда, — сухо сказала Анна. — Женщина с оборотнем. Нас трудно спутать с кем-либо еще.

Глаза охранника расширились, и он еще раз внимательно посмотрел на братца волка, который медленно вилял хвостом и держал рот закрытым. Очевидно, он решил не мучить молодого человека.

— Я думала, они будут побольше, — неожиданно сказал охранник. — И… Ну, вы знаете. Страшнее.

— Менее цивилизованные и более вульгарные? — спросила Анна с улыбкой. — Наполовину человек, наполовину волк, как чудовища?

— Ага. — Парень быстро улыбнулся и настороженно посмотрел на волка. — Могу я сослаться на пятую поправку? Вам все равно придется подождать, пока я не позвоню для подтверждения. Если я ничего не узнаю, вы не войдете без удостоверения личности или приглашения.

— Полиция уже спрашивала вас о людях, которые приходили сегодня? — спросила Анна.

Охранник кивнул.

— Все спрашивали. Полиция, ФБР и, возможно, дюжина других агентств. Начиная с отца Лиззи.

— Тогда мне не нужно повторять их работу, — сказала Анна.

Парень вежливо улыбнулся ей, снял трубку и набрал номер с визитки.

— Это Крис из службы безопасности внизу. У меня здесь женщина и оборотень.

— Пришлите их наверх, — сказала Лесли Фишер и повесила трубку. Ее голос звучал гораздо менее спокойно, чем когда она звонила Анне.

— Я провожу вас. Почему вы поднимаетесь по лестнице? Двенадцать этажей — это много ступеней.

— Он не любит лифты, — сказала Анна. — И если бы девушку похитили, возможно, нападавший спустил бы ее по лестнице, потому что вы бы заметили его в лифте. — Она кивнула на волка. — У него хороший нюх. Мы все проверим.

Крис смотрел на братца волка с меньшим страхом и большим интересом.

— Было бы хорошо, — сказал он, — если бы он смог найти ее быстро.

Анна кивнула.

— Мы попробуем.

Братец волк взбежал по лестнице, почуяв людей, которые прошли этим путем. Были старые ароматы — у нескольких человек были собаки, а у кого-то был самый худший одеколон из всех, и шесть или восемь ароматов посвежее. По мере того, как они с Анной продвигались вперед ровным и устойчивым темпом, остальные ароматы исчезли, оставив лишь несколько. Он чувствовал запах женщины, которая часто здесь убиралась, но был и другой, который перекрывал все, и с каждым шагом становившийся свежее.

Братец волк прижал уши и остановился, потому что Чарльз сказал ему, что то, что он чувствует, маловероятно.

— Что такое? — спросила Анна. — Что?

«Она прошлась здесь не касаясь пола, — сварливым голосом сказал братец волк. Он знал, что не мог изменить того, что чувствовал только потому, что это не радовало Чарльза. — Скользила у стены примерно в трех футах от пола. Чарльз говорит, что этого не может быть.

— Достаточно честно, — сказала Анна, голосом успокаивая его взъерошенную шерсть. — Если подумать, то неудивительно, что в деле о похищении, в котором, возможно, замешаны фейри или оборотни, могут быть странные улики. — Она положила руку ему на голову, и почесала между ушами. — Спорить со своими чувствами в данный момент бесполезно, этому меня научил Чарльз. Этому будет объяснение. Давай посмотрим, что скажет нам ее квартира.

Более бодро — потому что Анна приняла его сторону, а не сторону Чарльза — братец волк возобновил охоту.

Наконец-то они добрались до двенадцатого этажа, и Анна придержала для него дверь. Найти квартиру пропавшей девушки было нетрудно, потому что, как и на входе в само здание, прямо за дверью квартиры стояли полиция и другие люди.

Женщина из ФБР была там, скрестив руки на груди и нахмурившись. Перед ней был мужчина изящного телосложения, выше женщины, но он казался более хрупким. У него были каштановые волосы с проседью на висках. Нос братца волка почуял, что возможно, он какой-то водяной фейри, от него пахло пресноводным озером на рассвете.

Мужчина выглядел таким беспомощным, хотя в нем не было ни капли робости. Братец волк не мог понять, насколько он силен. Волк не был экспертом по фейри, хотя и встречал многих. Но ему показалось, что способность прятаться от всех чувств оборотня может означать, что фейри сильный. Только Бран мог скрывать, кем он был, так хорошо, что братец волк не мог сразу разглядеть его силу.

— Мы делаем все, что можем, — сказала женщина из ФБР. — Мы не знаем, связано ли это дело с другими. Только то, что наш серийный убийца убивал фейри в течение нескольких лет и похищает своих жертв способом, похожим на этот. Никто ничего не видел и не слышал, хотя место похищения хорошо охраняется или густо населено.

— Моя дочь только наполовину фейри, — сказал мужчина. — Но никто этого не знал, пока офицер Муни не спросил меня. Никто. Нет никаких оснований предполагать, что ваш серийный убийца похитил мою дочь, пока ваши криминалисты не осмотрят квартиру. Я был там, и не заметил никаких признаков борьбы. Мы встретились с ней, чтобы отпраздновать ее успешное прослушивание, она получила место в первоклассной балетной труппе, и она бы позвонила мне, если решила отменить нашу встречу. Если нет следов борьбы, значит, она знала своего похитителя и позволила ему подойти слишком близко. Она была тренированной спортсменкой, и я позаботился о том, чтобы она знала, как защитить себя. Мне нужно найти ее адресную книгу, а вам нужно начать с начала и послать людей опросить всех без исключения, пока мы ждем, когда похитители позвонят и потребуют выкуп. Мы теряем время.

Этот фейри, по мнению братца волка, привык отдавать приказы, а не подчиняться. Он хотел бы научить его как это делать, если бы не запах беспокойства и душераздирающего ужаса, который фейри прикрывал тихими приказами.

— Если это наш серийный убийца, — сказала женщина из ФБР, в голосе которой звучало гораздо больше терпения, чем в ее запахе, — тогда наши криминалисты ничего не смогут найти. И это вряд ли кто-то из ее знакомых. У меня есть… — Что-то заставило ее оглянуться. Вероятно, испуганное ругательство, которое произнес один из молодых копов, заметив Анну и братца волка, стоящих рядом с лестничной клеткой.

«Женщина из ФБР…»

— Это Лесли Фишер, — указала Анна, потому что у нее был пунктик по поводу имен.

Чтобы продемонстрировать, что он прекрасно знает, о ком говорит, братец волк послал ей свои чувства приглушенного доминирования, человеческого облика и запаха, представляющего собой комбинацию кожи, средств гигиены и семейного запаха, указывающего на то, что у женщины из ФБР были долгосрочные отношения с мужчиной, несколько детей и две кошки. Он немного выпендривался, потому что требовался большой опыт, чтобы разделить запах человека на такое количество деталей.

Анна легонько стукнула его костяшками пальцев по голове.

— Веди себя прилично, — строго сказала она. Но он почувствовал ее веселье.

— Вот они, — сказала женщина из ФБР, Лесли Фишер. Она посмотрела на волка, моргнула, затем сосредоточилась на поводке.

Анна улыбнулась.

— Мы используем ошейник и поводок, потому что так люди чувствуют себя в большей безопасности, — объяснила она. — Таким образом, никто не наделает глупостей.

фейри посмотрел на братца волка и потянулся за мечом на бедре, которого там не было, что, казалось, расстроило его. Братец волк указал на это Анне, чтобы она знала, что фейри видят в них возможную угрозу.

— Анна Смит и Чарльз Смит, я хотела бы представить вам Алистера Боклера, партнера юридической фирмы «Боклер, Хаттен и Солис». Он должен был встретиться со своей дочерью, Лиззи Боклер, двадцати двух лет, здесь в одиннадцать часов вечера, чтобы отметить праздник. Но где-то между тем, как он поговорил с ней в шесть вечера, и тем, как он пришел за десять минут до одиннадцати, она пропала.

Хотя тон был мягким, язык ее тела и то, как двигалась ее собственная рука, чтобы дотянуться до оружия, и учащенный пульс подсказали братцу волку, что женщина из ФБР видела страх окружающих. Она говорила больше, чем нужно, чтобы дать всем время успокоиться. Эта Лесли Фишер из ФБР произвела на него впечатление, потому что не была ничьей жертвой и была умной.

— Сэр, — сказала Анна, — мы здесь, чтобы помочь. В дополнение к другим своим жертвам, летом этот убийца расправился с тремя оборотнями в Бостоне.

Стройный мужчина перевел взгляд с Анны на братца волка, а братец волк не стал показывать свои клыки, потому что пообещал Чарльзу позаботиться об Анне. Дразнить фэйри было бы забавно, но это не защищало Анну.

— Вы оба оборотни, — сказал фэйри.

Анна кивнула.

— У нее бывает много народу?

Он покачал головой.

— Она проводит от шести до восьми часов в день на занятиях и репетициях. Обычно встречается со своими друзьями в клубе или ресторане, если они хотят куда-нибудь пойти. Большинство ее подруг тоже танцовщицы, что означает бедность. Я думаю, ее смущает такая высококлассная жизнь. Ее мать живет во Флориде с новым мужем, как и двое младших сводных братьев и сестер Лиззи.

— Ясно. Это очень поможет. Итак, кто был в квартире сегодня вечером?

Лесли подняла руку.

— Я. — Потом указала на фэйри. — Он. — Она огляделась. — Эй, Муни, ты все еще здесь?

Один из полицейских дальше по коридору обошел других копов и поднял руку.

— Я здесь, — сказал он.

— Если это правда, то это очень поможет, когда мы войдем и проверим, кто там был. Но Чарльзу нужно всех вас понюхать, чтобы он мог отличить ваши запахи. Он не причинит вам вреда, просто стойте спокойно.

Анна уронила поводок. Братец волк подошел к полицейскому, навострив уши и легонько виляя хвостом, а мужчина все равно напрягся и побледнел. Это было прекрасно. Даже приятно. Не так весело, как если бы он побежал, но братец волк был рад и маленьким радостям. Тем не менее, быстрого обнюхивания с расстояния в несколько футов было достаточно.

Почувствовав запах полицейского, он остановился рядом с фэйри, который настороженно следил за ним, но в остальном не возражал. Интересно, что Лесли Фишер тоже не дрогнула, только участившийся пульс выдал ее страх. С каждым разом она нравилась ему все больше.

Он посмотрел Анну.

— Кто-нибудь еще, кого мы знаем, был там сегодня вечером? — спросила она.

— Нет, — сказала Лесли. — Как только я добралась сюда, я опечатала квартиру.

— Впустите нас? — Анна кивнула на дверь квартиры.

Братец волк подождал, пока они вместе закроются в квартире, прежде чем приступить к работе. Унюхать запахи в комнате был делом привычным, но требовал не меньшей концентрации, чем в первый раз, когда он это делал. Нужно было избавиться от старых или затхлых запахов, затем отбросить те, которые он уловил в коридоре, и посмотреть, что осталось.

Запах женщины, который он уловил в коридоре, был тем же, который он нашел на лестничной клетке. После того, как ее отец вышел из комнаты, там не осталось никаких новых запахов за в последние шесть месяцев. В ее спальне был только запах женщины.

«Ее отец сказал, что она была танцовщицей, — указал Чарльз братцу волку. — Посмотри на шкафы. Один для повседневной одежды и для вечеринок. Другой заполнен тренировочной одеждой и несколькими платьями для соревнований. Соревнований по бальным танцам. Я думал, ее отец говорил, что она танцевала в балете».

Братец волк обдумал это. «Первый комплект одежды это камуфляж». Хорошо, что Чарльз решил поучаствовать, а не просто наблюдать.

«Одежда в этом — маскировка, помогающая ей слиться с толпой и выглядеть как все остальные. Она пахнет духами, значит, даже скрывала свой запах. Во втором — это то, кто она есть на самом деле. Одежда пахнет долгими часами работы: триумфом и болью, кровью и потом».

Братец Волк все больше интересовался ее спальней. Она была такой же добычей, как и тот, кто ее похитил. Возможно, если он узнает о ней побольше, то это поможет ее найти.

На стене висело несколько художественных фотографий танцовщиц в рамках, и восемь из них были черно-белыми, расположенными по кругу. Фред Астер и Джинджер Роджерс были увековечены в моменте, когда Джинджер парила в воздухе с широкой улыбкой на лице, а у Фреда была хитрая ухмылка. Еще черно-белые сцены из «Грязных танцев», на которой герои стояли на руках и коленях, жадно глядя друг на друга, хотя напряженность в позе показывала, что фотограф запечатлел их в разгар танца. Здесь были изображены несколько других танцоров, которых он не знал, в основном пары в самых разнообразных танцах — от бальных до современных. В центре круга из фотографий было изображение размером с плакат, которое доминировало в комнате.

Фотограф поймал танцора в полете, грациозно растянувшегося поперек холста. Его ноги в нижнем левом углу были немного не в фокусе, что придавало фотографии ощущение живости и делало фотографию более глубокой. Левая рука танцора, расположенная дальше от зрителя, была вытянута в правый верхний угол, а его правая рука, расположенная ближе к зрителю, откинута назад, в левый верхний угол. Его голова была склонена, линии тела были такими чистыми и прямыми, словно он раскачивался на канате пиратского корабля. Его мышцы были напряжены, но каким-то образом ему удавалось производить впечатление расслабленного, умиротворенного человека.

В отличие от других, снимок был цветным, но краски потускнели, как будто кто-то наполнил их оттенками коричневого. Свободная белая рубашка, которую носил танцор, выглядела кремовой, трико — темно-серыми, а фон получился скорее темно-коричневым, чем черным. Теплый, красивый образ.

«Рудольф Нуриев», — сказал Чарльз.

— Братец волк, — позвала Анна откуда-то неподалеку. — Чарльз? Не мог бы ты подойти сюда на минутку? Мне кажется, я что-то унюхала.

Анна стояла в коридоре рядом с ванной с задумчивым выражением лица.

— Что ты чувствуешь? — спросила она его.

Он подошел еще на шаг ближе и тоже почувствовал этот запах.

«Ужас, — ответил он и попытался снова, закрыв глаза, чтобы отгородиться от других запахов. — Кровь. Ее кровь. И… — Он тихо зарычал. — И его кровь».

Девушка боролась с нападавшим, маленькая танцовщица боролась. Это была всего лишь небольшая капля крови, но этого было достаточно.

Волк лизнул каплю, почувствовав, как запах усиливается, как только его язык коснулся крови, разрушая магию скрытности, которая пыталась спрятать даже самую малость человека, пришедшего сюда, чтобы причинить вред. Мужчина, но не человек, или не совсем человек. От горького привкуса магии в крови у братца волка защекотало язык. Он узнает этого человека, когда снова почувствует его запах.

«Фейри-полукровка», — сказал он.

— Наверное, нам следовало оставить эту кровь для лабораторий ФБР, — сказала Анна немного печальным тоном.

«Это моя охота, — заверил ее братец волк, хотя Чарльз согласился с Анной. — Мои правила». Последние слова относились как к Чарльзу, так и к Анне. Он посмотрел на закрытую дверь ванной. Если бы похититель преследовал ее, то мог бы подождать в ванной.

«Не могла бы ты открыть дверь, чтобы я мог унюхать его там?»

Анна обернула руку подолом своей рубашки и распахнула дверь. Сначала он подумал, что там нечего искать, что нападавший на женщину поджидал ее где-то в другом месте.

Затем уловил слабый след возбуждения, и намек на что-то еще, что вывело Чарльза на первый план, привлеченного тем, что он понимал лучше, чем волк: духи.

В некоторых домах были духи, а в некоторых — нет, и никто не знал, почему это так. Духи не были призраками, они были сознаниями деревьев и воды, камней и земли, и в существование которых Бран не верил. Некоторые духи были созданы домами и квартирами.

Этот дух был слабым и застенчивым, и скорее будет иметь дело с сыном шамана, чем с волком.

«Покажи мне, — обратился Чарльз к духу дома. — Покажи мне, кто здесь ждал».

Квартира была новой. Она не была домом для нескольких поколений детей, поэтому дух был слаб. И все, что он мог дать им — это впечатление терпения и великодушия. Запах чистоты, хотя нет, это неправильно, от похитителя пахло чистящими средствами. У него было… что-то.

«Что-то? — Чарльз был терпелив. — Оружие?» Братец волк унюхал запах оружия, масла, пороха, металла.

Быстрое отрицание и ответ, ответ более чувственный, чем на словах: что-то мягкое, в основном из текстиля, с легким привкусом металла.

«Сумка. Спортивная сумка», — подумал Чарльз, тщательно представляя в уме такую сумку, и дух чуть ли не запрыгал от радости, предоставляя все больше и больше информации о сумке. Как будто, сказав это слово, Чарльз вытащил пробку из бутылки со знаниями которыми владел дух.

«Он принес сумку, — торжествующе сказал братец волк Анне, потому что он был прав насчет лестницы. — Большую холщовую сумку. И запихнул туда нашу пропавшую женщину. Он понес ее вниз по лестнице, вот почему я чувствовал только ее запах вдоль стен».

— У него нет запаха? — спросила Анна, уловив что-то из того, что он нашел. Ее голос заставил робкого духа исчезнуть.

«Он скрывал свой запах с помощью магии, которая ощущается чем-то вроде магии фейри», — сказал ей Чарльз.

Братец волк подумал о горьком привкусе, который все еще оставался у него на языке от крови похитителя.

«Это также похоже на колдовство ведьмы, черное и пропитанное кровью».

«Это кажется менее… цивилизованным, чем магия фейри, с которой я знаком, — согласился Чарльз.

— Смогла бы ведьма спустить взрослую женщину с двенадцати лестничных пролетов? — спросила Анна.

«Может быть, не физически, — ответил Чарльз после минутного раздумья, — но есть способы».

— Как охотник, — сказала Анна.

«Точно», — согласился Чарльз.

— Кто много знает о фейри и их магии? — спросила Анна. — Бран знает?

«У нас есть источник получше», — сказал братец волк. — Ее отец старый и могущественный».

— Он потянулся за мечом, — сказала Анна. — Так ты понял, что он старый?

Братец волк сохранил в памяти запах существ, которым было больше нескольких столетий, легкий аромат, который становился все насыщеннее.

«Старый», — объяснил Чарльз.

А затем они показали Анне то, чем пахнет сила среди фейри, начиная с чего-то более слабого и возрастающего, пока Чарльз не сказал ей:

«Это и есть сила. Но фейри утонченные существа. Они не могут усилить свой запах, потому что по большей части не способны его учуять. Однако, когда они скрывают свою сущность, то иногда также могут скрыть свой запах. От этого фейри пахнет стариной, но очень слабо».

— Итак, фейри, вероятно, не будет пахнуть сильнее или старше, чем он есть на самом деле, — сказала Анна, — но он может пахнуть слабее. Ему так же как и Брану нравится скрывать, кто он такой.

Братец волк одобрительно фыркнул, а Чарльз добавил:

«Я думаю, было бы неплохо обсудить это с отцом Лиззи, когда рядом не будет людей».

— Обсудить, насколько он силен? — спросила с улыбкой Анна. Она знала, что имел в виду Чарльз, иногда у нее было дурацкое чувство юмора. Братцу волку это в ней нравилось. Чарльз, однако, был в более серьезном настроении и отнесся к ее вопросу так, как будто она говорила серьезно.

«Нет. Обсуди с ним, какой вид фейри соответствовал бы параметрам, которые мы учуяли для этого серийного убийцы».

Братец Волк снова фыркнул, давая ей понять, что считает ее забавной.

— Вы что-нибудь нашли? — спросила Лесли, когда Анна выпускала Чарльза из квартиры.

Анна посмотрела на поджидавших их полицейских и задумалась, было ли их так много из-за версии о серийном убийце или из-за отца пропавшей девушки полиция взялась за дело о пропаже человека, когда жертва отсутствовала всего несколько часов.

— Да, — сказала Анна, отвечая на вопрос агента ФБР. — Кто бы ни похитил ее, он фейри или имеет некоторый доступ к магии фейри. Он спрятался в ее ванной и ждал, когда она придет к нему.

Пригласив ожидавшую команду криминалистов войти в квартиру, Лесли достала маленький блокнот на спирали и начала что-то записывать в нем. Не поднимая глаз, она спросила:

— Что еще вы нашли?

— Он пришел незамеченным. Чистокровный фейри мог появиться в облике любого другого, возможно, того, кто на самом деле живет здесь, — сказала Анна. Это были предположения, но именно так бы она и поступила, если бы могла скрываться так, как это умеют фейри. У них было несколько вариантов магии скрытности, которые были сильнее магии стаи, но гламур которым обладают все фейри, был очень сильной иллюзией. — Как бы он ни появился, он унес свою добычу в спортивной сумке вниз по лестнице.

Лесли подняла глаза, услышав это.

— Он снес ее вниз? Двенадцать лестничных пролетов?

— Не тащил ее, — сказала Анна, указывая пальцем на стену коридора примерно той высоты, которую отметил братец волк. Похититель был выше человеческого роста. Анна этого не говорила, просто изложила Лесли факты. — Наш преступник не оставляет запаха, поэтому сначала мы были в замешательстве.

Она взглянула на отца пропавшей женщины, который стоял как при параде, уставившись в пол.

— Поскольку он не оставил запаха, это мог быть кто-то, кто бывал в квартире раньше, кто-то, кого она знала, но такого ощущения не было. Он застал ее врасплох в коридоре перед ванной. Она боролась с ним изо всех сил. В гипсокартоне рядом с дверью ванной довольно приличная вмятина. Но она была ему не ровня.

«Он использовал наркотик, — сказал Чарльз. — Я уловил намек на это в ванной».

— Что тебе только что сказал волк? — спросил Алистер Боклер. Его голос, должно быть, был настоящим козырем в зале суда, спокойный, ровный и красивый. Если бы она была человеком, то никогда бы не узнала, что ее слова сильно задели его. Он надеялся, что мог выследить преступника.

— Похититель накачал ее наркотиками. — Анна посмотрела на Чарльза. — Ты знаешь, что он ей дал?

«Я учуял запах кетамина, — сказал Чарльз. — Но это не моя специализация».

Анна передала его ответ собравшимся, пока думала о том, как застать отца Лиззи наедине, чтобы обсудить вопросы вдали от людских ушей.

— Мне жаль, что мы не можем больше помочь, — сказала Анна. — Как вы знаете, мы заинтересованы в этом деле, и никто не хочет смерти другого человека. Возможно, если бы мы знали больше о фейри, который похитил ее, или о том, что именно убийца делал со своими жертвами. — Она помолчала и деликатно добавила: — Или это «убийцы»?

Агент Фишер окинула ее оценивающим взглядом, в то время как Муни, единственный полицейский, оставшийся на месте происшествия, резко откашлялся. Боклер посмотрел на Анну с интересом.

Анна встретила его пристальный взгляд и сказала без особого акцента: — Мы найдем его, но чем больше мы узнаем, тем быстрее сможем это сделать. — Она повернулась к агенту ФБР и сказала ей: — Если вам нужно связаться с нами, вы можете позвонить Чарльзу. — Она продиктовала номер с кодом Бостона, потому что Бран подумал, что не стоило рекламировать, что они были из Монтаны.

На лице Лесли Фишер появилось задумчивое выражение, но оно быстро исчезло. Она поняла, что Анна оговорилась намеренно, но не стала комментировать это вслух.

— Вы можете идти домой, — сказала Фишер. — Если вспомните что-нибудь еще, позвоните мне или агенту Гольдштейну.