Чрезвычайное происшествие

Карел Михал ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ

Как-то вечером штабс-капитан Микис изучал в своей канцелярии план строевых занятий. Его заместитель, поручик Шамай, сидел напротив и с наслаждением ковырял в носу. Шамай частенько погружался в это занятие. При этом он говаривал: «Перед нами стоит много задач».

Солдаты-словаки прозвали его Козявкой. Поручику это прозвище очень не нравилось. Он собирался было пересажать на гауптвахту добрую половину солдат словацкого происхождения, но штабс-капитан отговорил его — ведь это могло быть истолковано как национальное угнетение. А генерал Сыровы, герой Зборова, ясно сказал, что политике в армии не место.

Штабс-капитан Микис свернул трубочкой план строевых занятий и принялся рассматривать, словно в подзорную трубу, отдельные предметы в своей канцелярии. Получалось забавно, и штабс-капитан решил, что жизнь, собственно говоря, прекрасна.

В его поле зрения очутился муравей, который медленно полз по полу. Микис присел на корточки и стал недовольно разглядывать муравья. Муравью не положено ползать в казармах…

Тут в коридоре кто-то пронзительно вскрикнул и громко затопал тяжелыми сапогами. В дверь канцелярии ввалился дневальный. Он был без головного убора, глаза его вылезали из орбит. Штабс-капитан понял, что уже поздно делать вид, будто он выполняет служебные обязанности, и потому накинулся на солдата:

— Лезете сюда, словно в хлев, — сказал он грозно.

Дневальный что-то пролепетал, указывая пальцем в коридор.

Штабс-капитан Микис поднялся.

— Вон отсюда! — гаркнул он.

Вместо того чтобы немедленно ретироваться, дневальный втиснулся между шкафом и несгораемым ящиком с самыми секретными документами, издавая какие-то нечленораздельные звуки.

Штабс-капитан Микис был глубоко убежден, что все солдаты, без исключения, глупы. Тот, кто не окончил военной академии, не может быть образованным человеком. Сам-то он был достаточно образован.

— Что еще там такое? — брезгливо опросил он.

— Оно, — еле выдавил из себя дневальный.

Штабс-капитан в недоумении покачал головой и поспешно вышел в коридор.

В коридоре стоял призрак. Полупрозрачный и необычайно безобразный, с изможденным лицом и выпученными глазами, горящими зеленоватым светом. На лоб свисал чуб слипшихся бесцветных волос. Заметив штабс-капитана Микиса, привидение подняло серую руку с длинными пальцами и протяжно застонало.

Призрак ошеломил штабс-капитана. Он еще никогда не видел такого безобразного явления как призрак, хотя за время службы в армии насмотрелся на всяческие безобразия.

— Что вы тут дурака валяете? — спросил он несколько неуверенно.

— У-у, — ответил дух, улыбаясь лиловыми губами.

Офицер подумал было, что стал жертвой розыгрыша и собирался немедленно покончить с мистификацией. Но тут он заметил, что ноги призрака оканчиваются какой-то расплывчатой туманностью и сантиметров на десять не достигают пола. Это привело штабс-капитана в замешательство, и он сказал себе, что поведение его до сих пор было, очевидно, неправильно: присутствие призрака в расположении части явно незаконно.

Следовательно, он, Микис, должен трижды окликнуть: «Стой, кто идет?» — и затем применить оружие. Микис умел исправлять свои ошибки.

— Стой! Кто идет? — воскликнул он, и в голосе его прозвучал металл.

— У-у, — ответил призрак.

Тут Микис спохватился: за оружием надо вернуться в канцелярию, оно не заряжено, а дух тем временем может скрыться. Поэтому штабс-капитан выпятил грудь и пошел навстречу призраку. Тот, простонав, замахал отвратительными ручищами, словно собачонка, которая стоит на задних лапах и выпрашивает сахар.

— Что вы делаете? — спросил штабс-капитан Микис.

— Пугаю, — ответил призрак голосом, похожим на ветер, завывающий между столбами виселицы, — всякому дураку ясно.

Штабс-капитан нашел, что подобное сравнение может подорвать его командирский авторитет.

— Смирно! — рявкнул он в бешенстве.

Призрак команду не выполнил, а заколебался, как пламя свечи. Тогда штабс-капитан решил испробовать метод убеждения.

— Послушайте, я вас не боюсь, — сказал он.

— А мне наплевать, у-у, бл-бл-бл, — ответил призрак, закатывая под лоб страшные глаза.

Такое пренебрежение оскорбило офицера. И поэтому он решил не компрометировать себя дальнейшим разговором, круто повернулся и ушел в канцелярию. Там он застал поручика Шамая в разгаре воспитательной работы. Поручик пытался разъяснить дневальному, что, входя в комнату, где находятся командиры, следует стать «смирно», а затем принялся демонстрировать, как он сам образцово стоит навытяжку. При виде такого дурашливого офицера дневальный мало-помалу пришел в себя и даже немного повеселел.

Штабс-капитан Микис намеревался было немедленно выгнать солдата из канцелярии, чтобы поговорить с поручиком Шамаем с глазу на глаз. Однако, сообразив, что солдат, напуганный призраком, пожалуй, еще не подчинится его приказу, изменил свое решение.

— Послушай, Шамай, — обратился он к своему заместителю, — по коридору-то бродит дух!

Поручик Шамай, став «вольно», спросил:

— Кто-о?

— Дух, — ответил Микис.

— Где?

— Да в коридоре!

— Какой дух?

— Страшный! Хочешь, сам погляди!

— Не может этого быть, — возразил поручик Шамай, — духов не существует!

— Как это не существует? — обиделся штабс-капитан. Он не переносил, когда в присутствии нижних чинов выражали недоверие к его словам. — Я сам говорил с ним.

— И что же он тебе сказал? — спросил Шамай.

Штабс-капитан не был уверен, что сумеет точно воспроизвести речь духа, но понимал, что она прозвучала бы не в его, Микиса, пользу. Поэтому он не ответил на вопрос своего заместителя. Это позволило поручику прийти к выводу, что вопрос исчерпан.

— Вы свободны, — сказал он дневальному.

Дневальный ощутил прежний ужас при одной мысли, что должен вернуться в коридор, к призраку, и задрожал как осиновый лист.

— Погоди, не выгоняй его, — заступился за несчастного штабс-капитан, — я же сказал тебе, что в коридоре дух.

— Какой дух? — торопливо переспросил Шамай.

— Призрак, — пояснил штабс-капитан, — ну, привидение, дух, словом, призрак, — определил он.

— А что он там делает? — заинтересовался Шамай.

— Пугает, — ответил Микис, вспомнив объяснение духа.

У поручика Шамая отвисла нижняя челюсть.

— Та-ак, — протянул он растерянно. — Как же нам быть?

На этот вопрос мог ответить лишь начальник.

— Я поговорю с духом, — придумал в конце концов штабс-капитан и в сопровождении своего заместителя снова вышел в коридор.

Призрак, увидев офицеров, омерзительно заскулил. Штабс-капитан поспешил взять слово, опасаясь, что тупость поручика Шамая может разозлить привидение.

— Почему вы пугаете? — спросил он.

— Потому, что обязан, — противно прохрипело страшилище. — Вы, может, думаете, что это доставляет мне удовольствие?

На этот вопрос было трудно ответить, и казалось, что разговор опять застрянет на мертвой точке. Но неожиданно поручик Шамай проявил находчивость и вдруг спросил:

— Вы только здесь пугаете?

— Здесь, — подтвердил призрак, — здесь и еще в нужнике.

— Почему же именно там? — спросил задетый за живое штабс-капитан Микис, ибо предметом гордости его роты было как раз отхожее место.

— Потому что я там повесился, — ответил призрак, и воспоминание об этом печальном происшествии вызвало новые жалобные завывания и стоны.

Штабс-капитан Микис испугался еще больше. Но не призрака, а одной мысли, что ему придется давать объяснения по поводу такого чрезвычайного происшествия, как самоубийство, в расположении его роты.

— Ради бога, скажите, когда? — слабо пискнул он.

— Сто лет назад, — ответил дух.

Этот ответ успокоил офицера Микиса: в то время он еще не командовал ротой.

— И часто вы пугаете? — полюбопытствовал он.

— Нет, только изредка, — послышался успокоительный ответ.

Тут опять вмешался поручик Шамай. Он счел, что разговоров хватит и пора разойтись по домам. Но как же быть с призраком?

— И долго вы еще предполагаете сегодня пугать? — деловито спросил Шамай.

— Одну минуту, — ответил призрак.

Он вдруг застонал, закачался, взвыл от души, высунул длинный язык и растаял в дверях уборной.

Призрака будто и не бывало.

Штабс-капитан еще раз обошел вверенную ему территорию, потом сменил дневального, которого после такого нервного потрясения пришлось отправить в санчасть, и вышел со своим заместителем из казарм.

Всю дорогу они не проронили ни слова и так же молча сели за стол в пивнушке. Офицер Шамай выпил пива, а офицер Микис коньяку, поскольку был взволнован. Он расстегнул даже воротник, чего никогда не позволял себе.

— Вот это да! — произнес через некоторое время поручик Шамай.

— Что «да»? — решительно спросил штабс-капитан.

Офицер Шамай, как водится, сам не знал, что хотел оказать своими словами, и растерянно уставился на указательный палец правой руки.

— Фу! — одернул его штабс-капитан, после чего поручик Шамай положил обе руки на скатерть, как благовоспитанный пай-мальчик.

Опять воцарилось долгое молчание. Наконец штабс-капитан внес предложение использовать призрак как самое подходящее наглядное пособие при обучении штыковому бою. Но поручик Шамай отверг это предложение.

— Такой только пугать горазд, а от строевых занятий ему какая радость? Самое лучшее — опечатать отхожее место и на том успокоиться.

Но штабс-капитан Микис решительно воспротивился. При предстоящем инспекционном смотре он все свои надежды возлагал именно на нужник. Вдобавок поручик Шамай усилил терзания штабс-капитана, напомнив ему:

— О призраке придется доложить по начальству. Появление духа — чрезвычайное происшествие, и замолчать его не удастся.

— Боже мой! — простонал Микис.

— Да, да, — сказал Шамай, — надо все объяснить: как, почему…

Штабс-капитан потребовал еще порцию коньяку.

— Может быть, он больше не придет, — успокаивал его поручик.

— А если придет? — высказал свои опасения штабс-капитан.

Оба они понимали, что тогда им несдобровать. И оба впали в уныние, потому что очень боялись своего начальства.

— А я знаю, что делать, — возликовал вдруг штабс-капитан Микис. — Я придумал. Слушай внимательно, это будет отлично. Сделаем вид, что призрака… нет.

— Как это? — в недоумении воскликнул его заместитель, который в это время вспоминал топографию Подкарпатской Руси [1], особо останавливаясь на дислокации самых глухих гарнизонов.

— Да вот как. Мы сделаем вид, будто его нет и никто его не видел. Никакой нормальный человек призраков не видит, ведь их же не существует. Понятно?

— Ну, хорошо, — нерешительно согласился поручик, — а если его все-таки кто-нибудь увидит?

— Кто его увидит, того мы накажем, — уверенно сказал штабс-капитан Микис и застегнул воротник. — За распространение панических слухов и подрыв воинского духа. Ясно тебе?.. Официант, получите!

— Разумеется, накажем! — обрадованно воскликнул поручик Шамай, потому что на этом деле он собаку съел. — Призраков не существует! — провозгласил он в восторге. — Именно так. Перед нами столько задач, а тут еще и призрак!

При упоминании о «задачах» его палец невольно потянулся к носу.

Karel Michal, "Mimořádná událost", 1961 г.

Сб. "По второму кругу" М.: Прогресс, 1965 г. стр. 350–356.

Перевод В. Чешихиной

Сканы предоставлены Владимиром Павловичем Мильгуновым