Чудовище

45. «Хогвартс-экспресс»

На этот раз дементоров в экспрессе не было. Зато были Малфой и Уизли, и, по словам Воробышка, неизвестно, что хуже: встреча с нежитью или пребывание в одном купе с этой нежно любящей друг друга парочкой. Результат-то один и тот же — полное отсутствие душевных сил и положительных эмоций. Заколебали они, одним словом, мелкого до самых печенок.

Началось все с Рыжего. Этот, с позволения сказать, сын своих родителей обиделся на Поттера и за то, что тот не поехал с его семейкой на Чемпионат, и за то, что добрался на вокзал самостоятельно, забыв о друзьях и наплевав в чуткие души всех Уизли. Об этом было громко заявлено сонному шкету лично, для чего малыш Ронни не поленился обойти поезд и заглянуть во все купе, дабы найти блудного друга.

Ну, что тут сказать? Патрик свидетель, зря он это затеял. В спокойном своем состоянии мелкий может и спустил бы на тормозах выходку Провокатора, втихомолку сделав «лучшему другу» какую-нибудь гадость. Но не после разгребания последствий визита магов в дом на Тисовой под гневные тирады Дурслей, вытащенной буквально изо рта Дадли ириски близнецов и бессонной ночи. Нет, я, конечно, мелкого и тонизирующим напоила, и глицин ему дала, но перелет, уборка, общение с опекунами и наши ночные посиделки — все это было слишком для растущего организма Поттера. А тут еще и погода — как зарядил дождь с пяти утра, так до следующего дня шел не переставая — да и голосок у Рона начал ломаться, а потому обрел некое сходство с сиреной его мамочки...

Короче, мелкий сорвался и высказал Рону все, что он думает и о беспардонности магов, и о мистере Уизли, которому лень палочкой взмахнуть, и о близнецах, разбрасывающих свои конфетки. Завершилась тирада с матерным вкраплениями вежливой — относительно — просьбой заткнуться и дать Поттеру хоть немного поспать.

— Но, Гарри... — жалобно вякнула Грейнджер.

— Что «Гарри»? — окрысился и на нее Воробышек. — Я полночи убирал гостиную, Гермиона. У меня чертовски болит голова! Я спать хочу! Имею я право выспаться хотя бы в поезде или нет?!

С этими словами мелкий повернулся к миру задом, закутался в школьную мантию, устроился поудобнее на свернутой в плотный валик старой толстовке Дадли и старательно засопел, отчего Провокатор и Носорожка окончательно выпали в осадок. Поскольку Уизли долго и, главное, тихо на одном месте сидеть был не в состоянии, а нарываться еще разок на рассерженного Поттера парню явно не хотелось, он через пару минут из купе испарился. Грейнджер осталась, коротая время, пока проснется Поттер, за чтением учебника по заклинаниям за четвертый курс. Что характерно, на сидевшего в том же купе Лонгботтома птахов рык не произвел особого впечатления, парень только оторвался на секунду от своего журнала и все.

Шкет проснулся часам к трем пополудни. В купе сидел только Невилл, где шлялась Гермиона, никого, если честно, не интересовало. Воробей вышел, чтобы умыться и привести себя в порядок, и по возвращению его ждала пусть и небольшая, но достаточно шумная компания из Гермионы, Рона и еще парочки однокурсников с Гриффиндора. Все они, судя по галдежу, побывали на чемпионате и горели желанием поделиться впечатлениями с Поттером. Словами — разве что на гаэльском — не передать, как шкет был счастлив их всех видеть и слышать. Если бы не зелье от головной боли, которым с ним поделился еще утром Лонгботтом, имел бы Рыжий и компания что о себе послушать вторично. Впрочем, Нев, правильно оценив состояние друга и его готовность к активному общению, постарался максимально перевести внимание на себя, вслух посетовав, что строгая бабушка не захотела никуда ехать и не купила билеты на чемпионат.

На самом деле Лонгботтомам минувшим летом было не до чемпионатов совершенно: из Канады в Мунго приехало очередное светило колдомедицины, дабы попытаться вылечить Фрэнка и Алису. Лечение обещало быть трудным, долгим и не слишком дешевым, однако была гарантия, что родители Невилла смогут самостоятельно передвигаться, говорить и хоть чуть-чуть выйдут из сумеречного состояния. К сожалению, все, чего смогли добиться колдомедики из Мунго, это умения сидеть и самостоятельно держать ложку в трясущихся руках. В принципе, это тоже достижение, потому как поработали с Лонгботтомами Лестрейнджи от души. После них от пары здоровых тренированных чистокровных авроров остались два изувеченных, окровавленных тела, пускающих слюни и испражняющихся под себя. Неудивительно, что дело Лонгботтомов имело такой резонанс. Успей Крауч скрыться вслед за Лестрейнджами и не поплыви он на допросах, никто бы и не подумал посадить Рудольфуса, его брата и жену пожизненно: слишком уж богаты и знатны они были. А так, никакое золото или знакомства не помогли, хотя, насколько я — вернее, Тварь — правильно помню, Блэки, Розье и Гампы сделали все для этого. В конце концов, отчаявшаяся Вальпурга в тайне от всех просто-напросто заказала побег: мысль о том, что ее обожаемая племянница, умница и красавица, истинная Блэк, отдана на растерзание дементоров, была для нее непереносима.

Воробышек об этом прекрасно знал, а потому друга он поддерживал всеми силами. Его участие, равно как и влияние на внука, было по достоинству оценено Железной Августой, сделав Поттера желанным гостем в доме Лонгботтомов. Домовики Лонгботтомов поделились с Добби, что в беседе за чашечкой чая бабуля Невилла сказала о «юном Поттере» своим подругам следующее:

— Хороший мальчик, вежливый. Упрям, конечно, и несколько своеволен, но для мальчиков это вовсе не недостаток.

Кажется, это было после того, как ее тихий и слишком послушный внук впервые возразил почтенной леди, заявив, что брать спецкурс по трансфигурации не намерен, поскольку травология его интересует гораздо сильнее. Грозная дама мигом сообразила, откуда ветер дует, и одарила стоявшего в сторонке Поттера взглядом, достойным Снейпа в самом мерзком расположении духа, но так ничего приятелю внука не сказала. Мелкий уже думал, что его из дома попросят вон, но санкций, что удивительно, не последовало.

В-общем, благодаря тому, что Невилл переключил внимание всей компании на воспоминания о минувшем матче, находиться в купе стало несколько комфортнее: тот восторг, который испытывали трое подростков, описывая действия игроков сборных Болгарии и Ирландии, перекрыл недовольство и раздражение Грейнджер. Воробышек имел все шансы доехать до школы спокойно, ибо если Рон затронул квиддич — это надолго, но тут черт принес Малфоя. И всю более-менее приятную атмосферу в купе как корова языком слизала: неприязнь Уизли и Малфоя была настолько яркой и сильной, что у мелкой появилось огромное желание выгнать обоих придурков нафиг в коридор и закрыть дверь на парочку запирающих заклинаний.

Первым делом Малфой прошелся по какой-то красной тряпке с кружавчиками, что висела на клетке с роновой совой. Тряпка в ближайшем рассмотрении оказалась парадной мантией, купленной миссис Уизли сыну. Потом понес какой-то бред о славе, добром имени и денежном вознаграждении. Мелкий особо не вслушивался: у него опять начали ныть виски, а потому, когда Моль попробовал что-то вякнуть в его адрес, слизеринец был снова послан к себе в купе, поскольку в этом ему не рады совершенно. Малфой совсем уж дураком не был и нарываться на драку с пятью грифами, имея за спиной лишь Крэбба и Гойла, не стал, а потому, проехавшись на прощание по должности и осведомленности о некоторых мероприятиях мистера Артура Уизли, совершил стратегическое отступление.

Однако после ухода белобрысого разговор перешел с квиддича на Малфоя и то, что тот нес. Какая sa riach интересная тема! (п/а: ирл. нахрен) Короче, поездка удалась: Рон до самой школы пыхтел от злости, досады и зависти (шкет не выдержал и, желая прекратить разговоры о Малфое, начал рассказывать, как он провел время на Крите), мелкий дождь за окном ближе к школе превратился в ливень. А если добавить сюда еще и сильный ветер, то лично для меня осталось загадкой, отчего Гриффиндор, по крайней мере с первого по четвертый курс, не полег с простудой в полном составе: судя по воспоминанию Добби, в школу дети вошли, промокнув до костей, и хоть бы одна сволочь, старосты там или декан, например, взмахнула палочкой. Да что там, это старая блохастая кошачья шкурка погнала мокрых детей быстрее в Зал, а ведь замковый полтергейст буквально за минуту перед этим уронил им на головы водяные бомбы! В-общем, сушились дети сами, как могли. Чудненько! Какая замечательная школа, bíodh an diabhal aige! (п/а: ирл. Черт бы ее побрал)