Чудовище

53. Сюрпризы и подарки

В тот день у Добби был законный выходной. Отгремел Святочный бал, неожиданно ставший для мелкого испытанием похлеще ноябрьской встречи с хвосторогой. Увы, но Воробей совершенно не умел танцевать — это важное умение я как-то пропустила, занятая пустяками вроде основ самообороны, чтения, речи и письма. А ведь чемпионы должны были открывать бал. К счастью, об обязательном танце птах узнал не за пять минут до самого события. Но его заслуги в этом было немного.

Вообще, трудности, связанные со Святочном балом, у шкета начались с объявления об этом грандиозном событии. Ежу понятно, что за звание спутницы чемпиона Турнира большая часть хогвартских девчонок была готова на очень многое. Лично мне даже думать не хотелось, какие там страсти кипели в девичьих спаленках на всех факультетах. На фоне Диггори и Крама не слишком высокий Поттер выглядел идеальной жертвой, эдаким ягненком на заклание, поэтому если остальным парням просто строили глазки и улыбались, то на мелкого открыли натуральную охоту. Той же француженке повезло больше: мужская половина учащихся и гостей Хогвартса была более сдержана. А вот Воробей уже на второй день после объявления о бале задумался о том, что было бы неплохо носить мантию-невидимку на переменах: «милые» девочки, к огромной радости окружающих, безо всякого стеснения подходили и приглашали подростка, подлавливая его везде, где можно. Наслаждались сим действом не только люди. Добби, к примеру, дотошно подсчитывал, сколько девчонок в день подходило к Воробью и с какого факультета они были. Он же и устроил среди Хогвартских эльфов тотализатор, кто же заарканит сэра Гарри Поттера. По его словам, в игре «вылови Поттера и стань его партнершей» участвовали представительницы всех факультетов, даже кое-кто из подопечных мадам Максим. Лидировал, как это ни странно, Хаффлпафф. Я всегда знала, что барсуки — страшные звери, куда там змеям.

Сам шкет с удовольствием — эпатировать так эпатировать, и вообще, его они все задрали — пригласил бы Луну, но у девчушки на то Рождество были свои планы: ее отец обещал взять ее с собой в поездку к Гранд-Каньону. Воробей завидовал ей белой завистью. Он бы с радостью сменил Хогвартс и девчачьи вздохи, в которых ему чудилось что-то хищное, на Аризону. Но, кроме Турнира был еще и Реддл, а об этом джентльмене забывать не стоило. На всякий пожарный, так сказать…

— И с кем ты решил пойти? — как-то ночью спросила я.

Мелкий дернул плечами:

— Моя бы воля — вообще бы не пошел. Что я там потерял?

— Что тебе мешает пригласить ту, которая тебе нравится? Ты ж у нас Чемпион. Победитель драконов!

— Чоу идет с Диггори…

Это было неожиданно. Я и не знала, что узклоглазая так западет мальчишке в душу.

— Воробушек, не отчаивайся. Пригласи там пятую, кто к тебе завтра подойдет… ну, или Грейнджер.

— Ты б еще Джинни Уизли предложила. Чтоб Гермиона мне на балу мозг нравоучениями или эльфами проела? Да ну нафиг… Лучше уж реально одному пойти!

Однако отчаивался ребенок рано. Буквально на следующий же день он нашел себе партнершу, да такую, что ему позавидовали многие. И что характерно, совершенно случайно! Дело в том, что взрослеющий Невилл обратил внимание на противоположный пол. Проще говоря, парень в первый раз влюбился. Однако подойти и пригласить даму сердца стеснялся. Он даже почти решил пригласить мелкую Уизли на бал: третьекурсница так хотела пойти на это мероприятие, что была готова принять предложение хоть от Малфоя или Крэбба с Гойлом, не то что от тихони Лонгботтома. Но на свою удачу Нев рассказал об этом Поттеру. И у мелкого взыграло гриффиндорское благородство: раз уж ему не суждено пойти с той, кто ему нравится, то он сделает все, чтобы с другом подобное не произошло. И он развил бурную деятельность, дабы очаровавшая Невилла девчонка с радостью пошла с ним на бал, в результате чего совершенно неожиданно нашел уже себе практически идеальную спутницу на вечер и, как потом оказалось, не только. A Mhaighdean Bheannaithe! (п/а: ирл. Матерь Божья!) Чудненько!

Звали эту красавицу Падме, и училась она в том же потоке, что и мелкий, но на Рейвенкло. А Невилл, сответственно, втрескался в ее сестричку Парвати, попавшую на Гриффиндор. Младшая из дочерей Арджая Патила оказалась под стать своему старшему братцу, весьма плотно работавшего с Фицсиммонсом, и своего не упустила: когда шкет обратился к ней с вопросом насчет сестры, рейвенкловка согласилась помочь в обмен на то, что Поттер пригласит на бал ее саму. Несколько слизеринский подход, но, кажется, именно это в девушке Воробью и понравилось. К тому же Падме не зря определили на факультет умников: голова на плечах у нее имелась и весьма светлая. Во всяком случае, делать с ней домашку по той же арифмантике или рунам шкету было гораздо интереснее, чем с Грейнджер. И именно благодаря находчивой индианке Поттер выглядел достойно, открывая с другими чемпионами Святочный бал. Случайно узнав, что ее кавалер не умеет танцевать от слова «совсем», Патил не растерялась и буквально за пару дней совершила маленькое чудо. Мелкий, конечно, не стал выдающимся танцором, но и ноги партнерше вечером двадцать пятого декабря не оттаптывал. Сочетание ума и красоты девушки покорило Воробышка настолько, что уже к концу бала о некой китаянке он уже и не вспоминал.

Что же касается Невилла, то его увлечение Парвати длилось недолго. В отличие от сестры, мозгов у нее было поменьше, и рот не закрывался в принципе. Лонгботтом от девушки довольно быстро устал, а когда та поставила в середине января условие «или Лавгуд, или она», с громадным облегчением с индианкой распрощался. Он, конечно, выглядел тюфяк-тюфяком, но совсем уж безвольной тряпкой не был, и вертеть собой позволял только бабушке и то, не всегда.

Если Воробей во время бала изо всех сил старался не ударить в грязь лицом перед заинтересованной общественностью, совершенно позабыв о прочем, то Добби такой глупости не совершил. Ни я, ни он не забыли, что Темному Лорду еще летом был отчаянно нужен Поттер. Пусть причин мы не знали, но сумятица и толкотня бала были идеальными условиями для любой дряни, задуманной Реддлом, начиная от похищения и заканчивая отравлением. Так что домовик следил за мелким во все глаза. И не только за ним, но вечер прошел без эксцессов. Ну и чудненько, хотя мне это все не нравилось совершенно. Сad sa riach Лорд тянет? (п/а: ирл. какого хрена) Какое еще crá croí ждет Воробушка? (п/а: ирл. дрянь, дерьмо)

День подарков у Добби был одним из немногих фиксированных выходных. Поскольку накануне домовик порядком вымотался, присматривая за мелким и обеспечивая его безопасность, я думала, что до следующего утра мы эльфа не увидим. Однако я ошиблась. Часа в четыре пополудни рядом со мной возник чрезвычайно экзальтированный эльф. Если учесть, что в тот момент я как раз чистила фармацевтический склад в Норфолке, то понятно, что ушастику я была «рада» донельзя. Хорошо еще он не стал орать на все помещение и даже подержал безразмерный кошель. Так что я успела взять все, что хотела, и смыться до того, как в зале начнется пожар, заказанный проворовавшимся завскладом. Старая проводка и эти скачки напряжения в праздники, знаете ли…

— Добби нашел, мисс Патти! — топорща уши и тараща глазища, заявил эльф, как только мы оказались в Хинчли. — Добби ИХ нашел!

Если честно, я сначала не поняла, о ком талдычил домовик, а потом не сразу поверила своим ушам.

— Как?!

«Господи, благослови Воробушка и его интуицию!» — думала я, слушая рассказ Добби. Потому как если бы не он, если бы Добби не стал работать на нас, мы бы искали крысу и его хозяина до греческих календ.

Свой выходной домовик решил провести с Винки: он хорошо помнил, каким потрясением для него стало первое Рождество на свободе, особенно подарки. Услышав, что люди в этот день обмениваются подарками и ходят в гости, домовуха загорелась идеей наведаться к бывшему хозяину. Добби, как настоящий джентльмен, даму одну не бросил, и к Краучу они пошли вместе, купив по пути, кажется, письменный набор. Естественно, в доме они никого не обнаружили, и тогда Винки, взяв с Добби клятву никому об охотничьем домике не говорить и никого туда не приводить, отправилась в надежно спрятанный коттедж. И там, само собой, они обнаружили жуткую картину: гомункула, крысу-анимага, огромную змеищу и больного, бредящего Бартемиуса Крауча-старшего, запертого в гостевой комнате. Поскольку Добби примерно представлял, что они найдут в убежище Крауча, он смог утащить начавшую истерить домовуху до того, как она подняла шум и привлекла внимание находившихся в доме существ. После он попросту усыпил Винки, чтоб она не натворила глупостей, и отправился ко мне, совершенно правильно рассудив, что здесь мелкий ему не помощник.