Чужой муж

Глава 20

Алексей

Пока Александра была в больнице, заказал клининг и с ясной головой погрузился в работу. Со слов врачей, состояние ее и ребенка стабилизировалось. У Саши оказались проблемы с почками, давлением и гипертонус. Еще их настораживала чрезмерная активность плода, но на таком сроке рано было ставить какие-то диагнозы. А в остальном, показатели были в норме.

— Лёш, ты там как? — взволнованно спросила мама. Она звонила мне каждый день с момента отъезда Александры.

— Работаю, — вникая в текст договора, ответил между делом.

— Ты бы к Сашеньке съездил. Девочка там лежит одна, переживает, вот вы мужчины все такие, черствые, — причитала она, из-за чего мне пришлось оторвать взгляд от бумаг и закатить глаза к потолку.

— В субботу поеду. Она же не при смерти, — проговорил терпеливо и сдержанно. Какой смысл мне к ней ездить так часто? Она выходит вся унылая, взрывает мне голову своим желанием уехать домой, допросами и слезами. Ни ей, ни мне от этого веселее не становится, поэтому я решил сократить посещения до минимума.

— Типун тебе на язык, — бросила в сердцах мама, — Я понимаю, что с ней сейчас сложно, но ведь ей гораздо тяжелее и труднее, войди в ее положение. Так-то она хоть по веской причине страдает, а не то, что некоторые, не знали…

— Хватит, — резко перебил ее, прекрасно зная, что сейчас пойдет монолог про Наталью. Слышать про нее совершенно не хотелось, тем более в подобном ключе. Что не говори, но Ната явно проигрывала Саше по мастерству выноса мозга на ровном месте…, — У меня новая семья, и эту тему мы закрыли. И если на то пошло, то она, не смотря на свои депрессии, дома чистоту поддерживала, готовила и везде был порядок…

— Так еще бы! — возмутилась мать, — Чего ей еще было делать? А тут и токсикоз, отеки и общее недомогание, думаешь, в больницу просто так кладут? Алёша, женщины ходят беременные всего девять месяцев, а потом всё нормализуется. Я одна была, всё сама, поэтому знаю о чем говорю, сейчас Сашеньке нужно внимание и поддержка.

— А мне этого не надо? — усмехнулся в ответ, — Почему я должен вечно с ней нянчиться? Я работаю, устаю, а дома вместо уюта меня ждут с вечными претензиями.

— Это гормоны, — не сдавалась она, — Сынок, потерпи. Давай я помогу тебе? Сашенька курочку хотела и булочки, я все приготовлю, ты заедешь и к ней съездишь…

— Какие булочки? Ей итак сказали, что она набрала много, — покачал я головой и вздохнул, — Мне сегодня некогда. Отвези сама. Я завтра к ней съезжу.

— Можно подумать, — обиделась мама, — Наташа твоя значит, когда была в больнице, ты отпуск взял и бегал туда каждый день, будто она после реанимации, а тут девчонка на сохранении лежит, а ему некогда…

— Я сказал: "завтра", значит завтра, — отчеканил и сбросил вызов.

Отбросив на стол телефон, перевел взгляд на окно. Ну что поделать, если тогда я есть не мог и спать, только о ней и думал, а сейчас… Всё как-то иначе. Нет, я переживаю за Александру и за ребенка, но как-то поверхностно что ли. У меня внутри уверенность, что всё будет хорошо, что все вокруг перегибают палку с паникой по этому поводу.

А потом в голове возникла мысль. Что если бы сейчас в больнице была Наталья? Поехал бы я? Бросил бы всё? Ответ мне не понравился. Вновь взял смартфон и набрал номер матери.

— Ну? — буркнула она рассерженно, еще дуясь на меня.

— Готовь свои пироги с курицей, я заеду, — проговорил спокойно и примирительно.

— Уже убежала на кухню, — радостно прощебетала она.

Вечером, в часы приема я сидел на лавочке возле окна и ждал Александру. Бледная, с кругами под глазами, в махровом халате и тапочках, она выглядела младше и ранимее, все портили только губы, не подходящие ей сейчас абсолютно.

— Лёш, — прошептала она и, обняв меня, всхлипнула, — Забери меня домой…

— Ты же знаешь, что еще рано, — гладя ее по волосам, тихо ответил, чувствуя вину перед ней за свое безразличие.

— Тут так ужасно. Моя соседка храпит, кормят какими-то опилками…, — перечисляла она убито.

— Я поговорю о переводе тебя в платную палату, — сразу понял я намек, — Там выспишься. Немного осталось, и вернешься домой.

— У меня всё болит. На спине спать нельзя, на животе тоже, так и на боку долго не полежишь… Еще эти капельницы…, — поток ее причитаний, как и слез, только увеличивался.

— А как ты думала? Привезут тебя на курорт, будут кормить манго и смузи? Мама там приготовила тебе, что ты просила. Сейчас в палату переведут, станет лучше, — пытался подбодрить ее.

— Может ты поговоришь, чтобы меня на ночь домой отпускали? — с надеждой произнесла Саша. Мне ее идея не понравилась.

— А если тебе плохо станет, что делать будем? Нет. Возьми себя в руки. Не ты первая, не ты последняя, другие же как-то лежат и беременными ходят, — мягко доносил до нее очевидные вещи. Почему стоит женщине забеременеть, она сразу чашку с трудом поднимает и чихнуть боится…

— Тебе легко рассуждать! — выдала Саша обвинительно, — Давай поменяемся, я посмотрю на тебя.

— Ой, прекращай вот эту тему, про армию и роды. Как природой заложено, так и должно быть. Не хотела рожать, надо было таблетки пить, а не врать мне, — не выдержав, проговорил холодным тоном. Меня давно мучил этот момент, просто всё закрутилось, да и что теперь изменить, самому нужно было головой думать, а не Александру полагаться.

— Что? — глаза ее округлились, а нижняя губа задрожала, — Ты меня во всем обвиняешь? Да ты мне спасибо должен сказать, так бы и жил со своей мотыгой. Ни детей, ни секса нормального…

— С чего такие выводы? — зло спросил, вздернув бровь.

— А чего тогда на меня полез? — прошипела она в ответ, вытирая щеки от слез

— От интереса. Для разнообразия. Выбирай любой вариант, но не от большой любви. Теперь уже неважно, как всё было, — хмыкнул себе под нос, наблюдая за ней.

— Свинья, — бросила она с горечью, — Ты и сейчас полезешь на других из интереса? Я тебя полюбила Лёша, я на всё для тебя готова. Я мамой твоего ребенка стану, а ты мне даже ни разу не сказал спасибо!

— За что? — опешил я. Теперь пришла моя очередь глаза округлять.

— За малыша, за мои страдания. Легко мне, думаешь, было знать, что ты к жене возвращаешься? Что постоянно думаешь о ней? Корчишь из себя великомученика, а по факту, это ты всем нервы вымотал, — закончив свою пламенную речь, Саша схватила с лавочки пакет и поспешно удалилась. Я еще какое-то время посидел, смотря в одну точку и размышляя над ее словами. Достал телефон и написал ей сообщение:

"Береги себя и нашего ребенка. Я люблю тебя. Как родишь, полетим отдыхать и всё наладится."

Наталья

Я только сейчас поняла, насколько мне была необходима эта поездка. Обычные прогулки, ни к чему не обязывающие разговоры и ужины в приятной компании. Рядом с Константином мне казалось, что я со старым знакомым. Нам не было скучно вместе, мы могли поговорить на любую тему, даже спорили, но приходили к консенсусу. Ельск раскрылся для меня с иной стороны, как и сам мужчина.

Во мне будто открылось второе дыхание, я смогла посмотреть на свою жизнь под другим углом. Наверное, самым поразительным было то, что Костя совершенно не был похож на Лёшу. Знаю, что нет смысла сравнивать, однако, мы с ним обсуждали те темы, которые Алексею всегда были не интересны, ходили в музей, куда бы я не смогла затащить бывшего никакими уговорами. Он не наседал на меня, не требовал чего-то, не было в его словах или поступках двойного дна. Блондин ни разу не поставил меня в неловкую ситуацию и не заставил пожалеть о своем решении. Вопреки моим страхам, я не чувствовала себя обязанной ему чем-то, не испытывала дискомфорта. Просто отбросила все страхи и переживания, живя здесь и сейчас.

Всю обратную дорогу в мой родной город я воодушевленно делилась с ним треками из своего плейлиста. Может это глупо и наивно, но как же приятно найти того, кто разделяет твои вкусы и взгляды. И если вначале меня посещали мысли, что Константин просто подыгрывает мне, то когда он включил свою подборку, они отпали. Если спросить меня, чем запомнились мне эти пару дней, честно ответила бы: " Легкостью."

— Приехали, — грустно улыбнулся блондин, озвучивая очевидное и бросая на мой дом быстрый взгляд.

— Да, — кивнула, но выходить не спешила. Словно, нужно было еще что-то сказать или сделать, а на самом деле, наверное мне просто не хотелось возвращаться в свою квартиру, в свое одиночество, — Спасибо тебе, за приятные выходные.

— Это тебе спасибо, — усмехнулся Костя, — Я будто лет на десять назад вернулся.

— И я, — согласилась с ним, — Хорошего вам с сыном отдыха, — добавила чтобы бы заполнить паузу. Вроде можно идти…, — Пока, — улыбнулась, взявшись за ручку двери.

— Боюсь, мысли мои останутся с тобой, — хохотнул он, остановив меня, рука так и замерла в воздухе, а я посмотрела на него нахмурившись. Блондин скривился и добавил расстроенно, — Это сейчас звучало шаблонно?

— Очень, — не стала его щадить, — Как в кино или в книге.

— Черт, — хмыкнул он, — Давай еще раз?

— Попробуй, — сдерживая улыбку, разрешила ему.

— Спасибо, Наталья, привезу тебе коралловые бусы, — было видно, как и он неловко себя чувствует и немного теряется.

— Из-за моря привези. Впереди, впереди разольется море грусти, — продолжила строки известной песни.

— Нет, — качнул он упрямо головой, — Ты уезжал в далекий край, любить и помнить обещал, обещал вернуться скорей.

— Ох, Константин, ты невозможен, — всё же засмеялась, не выдержав, — Любить и помнить… Мне пора.

— Это ты невозможна, — притворно возмутился Костя, — Какое море грусти? Не хочу я на такой ноте расставаться. Давай что-то пободрее.

— Счастливого тебе пути, — серьезно проговорила, убирая вмиг веселость.

— А поцелуй? — вздернув брови вверх, изумился он, — Нам уже по тридцать, думаю в щечку уже можно.

— Да? Возможно ты прав, — чувствуя, как краснеют щеки, ответила ему игриво. Воздух как-то сгустился и тяжело вдыхался. Он мне приятен, как мужчина, любая другая уже позволила бы ему и большее, но я отчаянно трусила и была пока не готова. Это сродни прыжку с большой высоты, стоит сделать шаг и пути обратно не будет. Для меня столько лет было дикостью подпустить к себе другого мужчину и как бы меня не тянуло к нему, переступить этот барьер было сложно.

Шорох одежды и осторожно, неторопливо блондин приблизился к моему лицу. Глаза его так близко, что можно легко разглядеть желтые всполохи по краю радужки, зрачки немного расширены. Дыхание его мятное опалило мою щеку, так, что мурашки побежали по коже к макушке. Покалывая ее, пуская волну какого-то трепета по телу. Дыхание задержала. Легкие окутало его парфюмом, а теплые губы коснулись щеки.

— Ты так хмуришь лоб, будто решаешь какую-то задачку в голове, — тихо рассмеялся Костя, отстранившись на пару десятков сантиметров и наблюдая за мной.

— Так и есть, — прищурилась и, улыбнувшись, сама приблизилась к нему и поцеловала его щеку, после чего решительно открыла дверь и вышла на улицу. Забрав свою сумку с заднего сиденья, не оглядываясь пошла к подъезду.