Далекая звезда

Глава 42

Астрид Эрден

Альтер пришел в нашу каюту мрачный, как туча. Тут и гадать не стоит, что случилось. Опять поссорился с кем-нибудь. Сам он считает, что абсолютно прав, идти мириться не желает, но остро переживает этот конфликт. Как всегда.

— Если ты хочешь поделиться со мной своими переживаниями, я рядом, — говорю, отрываясь от планшета.

— Он ведёт себя так, будто у него есть право меня воспитывать.

"Он" — это, скорее всего, начбез. Лер Ин ведёт себя с Альтером осторожнее. И, уж точно, не позволяет себе воспитывать своего юного друга. Воспитательные моменты Ин Минори тщательно маскирует, то есть делает так, чтобы мой сын сам дошел до какой-нибудь умной мысли. Мудрый подход. Так Полин поступает.

А вот лер Ли данного педагогического таланта не имеет. Мне стоило бы с ним пообщаться. Я же понимаю, что он от чистого сердца и из лучших побуждений Альтера воспитывает. Но действует слишком уж прямо. И добивается обратного эффекта.

Надо собраться с силами, пригласить его на чашечку кофе и все объяснить. Я, наверное, уже могу это сделать. По крайней мере, у меня уже получается не вздрагивать всякий раз, когда его вижу.

— А если быть честным с самим собой, он скорее прав или не прав?

Сын хмурится и смотрит на меня немного даже обиженно. Но меня этим не поймёшь. Я не прибываю в иллюзии того, что мой мальчик во всем прав и не может сделать ничего плохого. Может. Если посчитает, что его спровоцировали.

Он не обижает тех, кто слабее его. Но с хулиганами Альтер церемониться не будет. И, к сожалению, он ещё не совсем понимает, что такое "симметричный ответ".

Отчасти поэтому я согласилась на эту работу. Моего ребенка во время наведения справедливости немного занесло.

Да, не он начал первым. Учителя предпочитали не замечать буллинг в их школе. А некоторые педагоги травлю даже поощряли.

Новенького, который еще и был наполовину иштарцем, попытались сделать жертвой. Альтер дал отпор. От него отстали. Но он увидел, как там издеваются над теми, кто не может себя защитить и решил исправить ситуацию.

Определил зачинщиков травли. Нашел в сети компромат. И сделал его достоянием общественности. После чего вся школа начала издеваться на теми, кто ещё совсем недавно наводил ужас на одноклассников. А двое педагогов решили уволиться.

Сам Альтер участия в новом витке издевательств не принимал и поэтому никакой вины за происходящее не чувствовал. Они, по его мнению, получили то, что заслужили.

Вот только одна из девочек из-за этого попала в детский дом. Нет, Лидия Маркс являлась особой весьма неприятной. Ей нравилось унижать менее уверенных в себе ребят, портить вещи и причинять боль. Она очень любила ставить другим подножки и смеяться над теми, кто упал. А ещё, эта милая девочка обожала подчёркивать то, что у нее богатая и полная семья. Самыми частыми ее жертвами становились дети, лишившиеся кого-то из родителей или ребята из бедных семей.

Альтер нашел в сети информацию о том, что мама Лидии до того, как вышла замуж была эротической вебкам-моделью и увлекалась трэш-стримом. Отец Лидии о прошлом супруги узнал именно благодаря Альтеру. После чего ушел из семьи. Мама же обвинила дочь в крахе собственного брака и решила наказать ее, отправив девочку в приют. Некогда любящий папочка, который души не чаял в своей принцессе, заявил, что дочь проститутки ему не нужна.

Я пыталась объяснить сыну, что агрессорами, инициаторами буллинга становятся не самые счастливые люди. А то, что он сделал, хоть и имело благие намерения, просто поменяло агрессоров и жертв местами. Но, как мне кажется, понимания я не добилась. Пол, Полин и Рори сошлись на том, что в таком мероприятии, как травля, лучше быть Защитником, чем Свидетелем или Наблюдателем.

— Не знаю. — Сын тяжело вздохнул. — Может быть, он и прав. Но я — терранец, а не иштарец. И то, кем был мой отец, не определяет меня. Зачем мне их неписанные нормы приличия и традиции?

— Для общего развития.

— Я — терранец, — упрямо повторил Альтер.

— Кто-то с этим спорит? Милый, если ты чуть лучше узнаешь, как на самом деле живут иштарцы, это не сделает тебя одним из них. Особенно, если ты этого не хочешь. Но почему ты так категорично настроен? Это я не к тому, что настаиваю на твоём наполовину иштарском происхождении. Просто, интересно.

— Я вдруг понял, насколько они другие. Даже в мелочах. Этого не объяснить в двух словах. Но они совсем другие. Понимаешь?

— Нет, — отвечаю максимально честно. — Но предполагаю подростковый бунт против всего на свете.

— Ну, мама!

— А что, это не так?

— Нет, — Альтер снова хмурится.

— В чём же тогда дело?

— Он судит по внешности, и потому видит во мне иштарца. Иштарца, которому нужно помочь, чтобы влиться в их общество. А я, может, вообще, не хочу этого. Меня с его миром не связывает ничего, кроме генетического кода. На Терре же находится все, что я люблю.

— Дорогой мой сын, а тебе не кажется, что он пытается подарить тебе выбор. Сейчас у тебя его нет. Ты — терранец. Ты говоришь, как терранец, ведёшь себя, как терранец, и даже учишься по терранской программе. Последнее я горячо одобряю. Их образовательный минимум — полный отстой. Но в остальном, так неплохо. Мне нравилось жить на Иштаре. Но дело не во мне. Скажи, Альтер, как у тебя обстоят дела со сверстниками-иштарцами? Ты же их избегаешь?

— С ними совершенно не о чем поговорить. Они до сих пор изучают дроби.

— Только ли поэтому? Или потому, что они в детстве смотрели другие мультики, сейчас смотрят другие сериалы, а о твоей любимой "Одиссеи сквозь параллельные миры" никто даже не слышал? То же самое с праздниками. И есть ещё куча мелочей, из-за которых ты считаешь иштарцев другими. И у тебя, на самом деле, нет выбора, кем быть.

— Мне надо извиниться? — спросил Альтер неуверенно.

— А сам, как думаешь?

— Думаю, что не помешает. Ну, я пойду?

— Иди, — отвечаю, возвращаясь к своему планшету. Всё-таки создание новой обучающей программы — штука сложная. Когда я в это влезала, то не представляла себе всех подводных камней. Но эта работа необходима. Медицинское нано-программирование имеет ужасный дефицит кадров.

— Мам, ты — самая лучшая. Спасибо, что ты у меня есть.

— Я тоже, тебя люблю.