Дар Эвы

Глава 21. Прощение

— Как себя чувствуете, Вэйлантина?

В который раз меня спрашивали о самочувствии. И столько же раз я молча обжигала взглядом вместо ответа.

— Не стоит молчать, Вэйлантина, если тебе плохо, тошнит или голова кружится, об этом стоит сказать. Для твоего же блага.

Для моего же блага будет хорошо другое. Знать где я нахожусь и почему я здесь нахожусь. Я помнила свое падение, помнила все до мелочей. Как мокнет одежда, как впервые горло обжигает, как ноги тянут вниз. А после темнота.

Вот в тот момент я была уверена, что всё. С моей жизнью все.

Но когда я вновь открыла глаза, не поверила им. Небо? Черное? Подумала я. Оно разве не должно быть белым, мягким и пушистым, как рассказывали родители? Но мысли пронеслись стремительно, не особо задерживаясь в голове. Я вновь впала в темноту.

Во второй раз пробуждение далось болезненнее. Голова раскалывалась просто невыносимо. Хотелось зажать ее в тиски, чтобы стало легче хоть немного. Жаль, что руки не слушались. Они вяло лежали по бокам кровати. Мягкой, удобной, теплой кровати. Это стало неожиданным открытием.

А еще комната, в которой я очнулась. Со светлой тюлью на окнах, кремовых занавесках, которые больше всего дарили уют палате. Что комната была палатой выдала крупногабаритная техника, забитая в каждом углу. Они пищали, издавали противные звуки, особенно та, которая стояла ближе всех.

А после зашла она. Которая достала со своим вопросом. Да плохо мне, не видно разве? Только не буду я с вами разговаривать, пока не ответите на мои вопросы.

— Где я?

— Не имею полномочий разглашать об этом информацию, — монотонный ответ раз за разом действовал до скрежета зубов.

— Что вы со мной сделали?

— Всего лишь спасли.

— Когда сами же и столкнули меня на обрыв, — выплюнула зло.

Тот страх ядом плавал в венах, заставлял морщится и плеваться обидными словами.

— Райд, меня там не было. Я не буду отвечать за чьи-то поступки. Умный, сообразительный человек это бы понял.

— Я устала, — вздохнула я. — Отпустите меня просто домой.

— Вашего дома больше нет, Вэйлантина. Здесь вы получите помощь и все необходимое.

— Кто… — я сглотнула горький ком, вставший поперек горла. Я собиралась спросить о таком, при одном упоминании которого сердце замирало. — Чем все закончилось? — выдавила про себя и уставилась на свои руки.

Молчание стало давящим. В шуме работы всей этой техники слышался наше тяжелое обоюдное дыхание.

— Как ваше самочувствие?

— Кто меня спас?

Вместо ответа девушка в белом халате и с планшетом в руках резко обернулась. На пороге стояли таны. Только как вошли и когда дверь открыли не слышал никто. Но мой последний вопрос услышали точно.

— Тан Ласкис, мое уважение, — пролепетала девушка.

А в мое сознание ударилась новая мысль, а точнее проговоренная фамилия. Ласкис? Вице-президент? Он то что делает в моей палате?

— Вы свободны, — отпустил он девушку.

В это время я рассматривала гостя как в первый раз. Я его видела на плакатах, на видео-обзорах, в новостях. Наверное, все его видели только таким образом. Строгий костюм сидел как влитой, белоснежная рубашка, темный галстук. Интересно он каждый раз в галстуке? А еще его ботинки. Чем то они привлекли мой взгляд. Их блеск наверное. И ассоциация с этим блеском, когда совсем недавно я видела их среди грязи, пепла и мусора. Именно он разглядел на пустом поле после боя мою девочку… И скорее всего объявил охоту на них.

Удачную охоту, с горечью напомнил внутренний голос.

— Хотите знать кто спас человека? Пустышку? Невежу?

Он обладал тяжелым голосом, таким, который давил в эту самую мягкую теплую кровать. Хотелось даже прикрыться одеялом. Но последние слова были хуже пощечин.

Но я их слышу не в первый раз, так с чего мне так обидно? Может потому что он отец Итана? Который ни разу не проведал меня.

Я знала, что он мог бы это сделать. А еще я думала о нем все время с моего пробуждения. Хотелось поговорить. Открыто и искренне, не тая в себе ничего. В душе накопилось так много, о чем хотелось спросить. Хотелось просто увидеть его и удостовериться, что он не пошел на тот бой.

Если моего дома нет — это могло означать два пути. Таносы не прилетели на бой и океан поглотил еще пару километров вокруг. Тогда последние слова сумасшедшой таноски мне просто показались. Или же они прилетели, но океан все равно получил свой кусок. Только еще и с кровью.

Почему-то меня тянуло увидеть Итана и отряхнуть пустые, но навязчивые мысли.

Я пропустила момент, когда Ласкис старший приблизился. Зацепил взглядом мою фигурку, сжавшуюся в подушку и не отпускал.

— А еще хочу знать, что стало с теми, кто был на том аэротане.

Говорить под таким внимательным взглядом было крайне трудно, но этот вопрос так часто мелькал в голове, что произнести не составило труда.

— Они разбились, — тут же ответил вице-президент, а я поперхнулась воздухом.

Один из танов успел по спине похлопать.

— Что?

— Ты не рада? Я думал ты обрадуешься.

— Вы меня знаете? Что вы здесь делаете?

Паника внутри набирала обороты. Я была согласна на возвращение той девушки с монотонным вопросом. Я бы ответила ей.

— Как же! Вот она справедливость. Те, кто напал и похитил невинного человека, погибли. Упали в воду и пошли вниз. Ни обломков, ни самих тел.

— Что? — спросила я снова и снова, словно заведенная.

Страх перед высшим сковало тело. Язык не слушался и я не могла понять, зачем он здесь?

— Что вам надо?

— От тебя? — усмехнулся гость, кажется, как-то грустно. — Просто посмотреть и подумать, почему я должен тебя оставить в живых.

— В живых? Смысле?

— Вот скажи, почему ты жива?

— Потому что меня кто-то спас, — ответила на автомате.

— Кто-то, — эхом повторил Ласкис старший.

Сколько ему лет? Таносы взрослели и старели по разному. Ему могла быть столько, сколько ни одному человеку. А выглядел моложе на два, а то и в три раза.

— Итан, мой сын…

Президент еще не договорил, а у меня сердце екнуло. От понимания. Как от жесткой пощечины. Во рту пересохло как в пустыне. Руки мелко задрожали, одеяло спало куда-то в ногам.

— Мой сын, — повторил он глубоко вздохнув. Будто сам не верил в свои слова.

— Что с ним?

— Тебе интересно? О, Бог мой, мой сын пожертвовал с собой ради… ради… Ради кого?

Он смотрел с брезгливостью, щурил глаза, безобразно кривил рот и не мог слово подобрать. А после у него задрожала нижняя губа. Президент с собой справился быстро, но боль в глазах скрыть не смог. Отвернулся и уставился в окно.

А меня накрыло. Большая волна просто снесла все слабые, мнимые барьеры, которые сдерживали память. Когда я была в темноте подсознание записывало все, что со мной происходило. До сего момента я не смогла бы вынуть воспоминания, если не горечь в словах Ласкиса, если бы не его искренняя боль в глазах, которая бьет меня точно током.

“Моя девочка”, тут же всплывает в памяти глухой голос. Будто человек находился за глухой стеной, но его вой доносился ветром.

“Моя храбрая девочка”, повторял он надрывно, будто умолял. Только чего я еще не понимала.

Вторая волна затопила сознание. Уши заложило так, будто вновь окунулась в бездну холода и мороза. В глазах промелькнул тот самый обрыв, который сменился небом, молниями на нем, с крутящимся аэротаном. Ему не выжить. Бешеная скорость вкупе с грузом не дали ни одного шанса. Так оно и случилось.

Только сейчас я вспоминала веревку во рту, в ладонях, которая осыпалась пеплом. Почему? Потому что ладони загорелись. А горят они только тогда, когда Итан рядом.

Внутри похолодело, рядом сильнее запищал аппарат. Итан был там и сколько бы я себя не умоляла и не просила, таны прилетели, атаковали, но проиграли. В жестокой войне не может быть одного победителя.

Из воды меня вытащил Итан.

Мамочки…

Танос сам спрыгнул в чужеродную, враждебную для него воду! Он поплыл? Боже, как? Но главное. Как он нашел меня. Волосы вставали дыбом сильнее с каждым вопросом, всплывающий в голове.

— Итан согрел меня своей энергией! — прошептала в легком шоке.

— Он выгорел, — закричал отец, потерявший сына. — Лежит ни живой ни мертвый…

— Нет, — замотала головой. — Нет, не правда, — теперь закричала я. — Он мне должен. Должен ответы, должен свое проклятие.

Ласкис старший мерял комнату короткими нервными шагами, чесал подбородок, ерошил короткие волосы и снова проводил рукой по лицу. Будто хотел что-то снять. И вдруг остановился, посмотрел на меня золотисто-карими глазами и стремительно приблизился. Ауру вокруг него затрещала, воздух обжигал легкие и только. Тяжелая аура меня больше не кусала и не пугала.

Шок переходил в неверие. Внутри свербило. Не может быть, Лаксис, будь ты проклят. Ты не можешь оставить меня здесь с горящими ладонями, не объяснив мне про все, не можешь украсть свой же поцелуй. Он мой и только мой. И я хочу вернуть его.

Грубая шершавая ладонь сомкнулась на горле, сжала его слегка, так, что из глаз слезы брызнули.

— Скажи, — прорычал президент. — Почему мне стоит оставить тебя живой? — процедил сквозь зубы зло. Он винил меня и был прав.

— Я его верну, — прошептала я и словно ударила таноса. Он вздрогнул, разжал ладонь.

— Я знаю, как ему помочь. Он же не умер. Он выгорел. Я верну ему его энергию…

Через пять минут мы спустились в самый нижний этаж. Пролетели все коридоры и лестничные площадки не жалея ног.

В темном помещении тут же зажглись фонари, как только первая нога ступила за порог.

Это была точно не палата. Шикарная мебель тут же притянула взгляд своей дорогостоящей обивкой, ценными вставками. На большой кровати, куда могли поместиться еще несколько человек, лежал Итан.

Полуголый он был без рубашки. Остальное скрывало одеяло. Уши тут же загорелись от стыда. Я еще не видела полуголых мужчин так близко. Но то, что Итан лежал не двигаясь, остудил мой пыл. Подошла на ватных ногах, встала около кровати.

Изменения все же были. Издалека он казался просто спящим человеком, даже грудь его слегка приподнималась. А вблизи его либо было осунувшееся. Острые скулы стали резче, волосы казались блеклыми, губы белыми. Молодой парень в самом расцвете сил постарел лет на двадцать с лишним.

Вот как выглядит перегорание?

— Прогнозы неутешительны, — прошептали сзади. Я не стала оборачиваться. Я и так знала, что за мной следят и одну не оставят. А что мне скрывать? Все мои чувства, наверное, напоказ.

— Если бы дело произошло на нашей родной планете сама атмосфера справилась бы и Итан восстановился сам. А здесь она к нам враждебна. Врачи ничего не могут сделать.

— Я смогу, — ответила на все вопросы разом. Ведь они витали в воздухе так явно, что не обязательно быть телепатом.

— Как?

— Просто!

— Нет, так дело не пойдёт. Я не пущу тебя к моему сыну пока ты не объяснишь что хочешь сделать.

И вразрез его словам я уже тянулась к спящему телу. Кожа его блестела. Светло бронзовая шея, переходящая к груди сильно разнилась с мертвецки белым цветом на лице.

Пальцы нащупали холод. Ох, как непривычно… Они стремились к груди, где едва виднелись отпечатки моих собственных ладоней, которые я оставила в первое наше прикосновение. Тогда даже рубашка нам не помешала. Ткань просто спалилась. Следы бледнели, но все ещё выделялись. Словно кожу в этом месте прижгли…

О, Итан, где твоя красота, от которой у меня дух захватывало. Где твой взгляд, которого я искала себя не помня. От которого бежала и к чему стремилась. Против себя, против здравомыслия я хотела его.

Где ты, Итан? Почему так поступил? Почему спас меня ценой своей жизни? Или ты знал, что тоже будешь спасён?

Что же, это сути не меняет.

Танос научился плыть ради меня. И не просто танос, а сам Итан Ласкис, самый молодой командор, лучший боец, герой войны, заезда континента и убийственный красавчик.

Одна ладонь нашла своё место, прицелилась и отпустила пальцы в точности как на рисунке.

— Стой… — осталось где-нибудь в комнате. Звуки пропали в тот же момент, когда вторая ладонь опустилась.

Аура заблестела, окружила меня в кокон и скрыла от чужих глаз. Что там подумают обо мне? Явно не в лучшую сторону, но беда была в том, что ситуацию исправить не могла. Я попросту ее не контролировала.

Я думала, что что-то почувствую. Но кроме повышенной температуры внутри маленького кокона и уже привычной теплоты в ладонях не было ничего. Ну разве что немного голубого света, отраженный от стен.

— Итан, ну же, помогай мне. Я не знаю как это делается. Ты всегда брал сам, без моего ведома и разрешения. Но сейчас про это забудем и просто сделай это. Итан!

В голосе в основном преобладали просящие нотки, а ещё встревоженные. Ведь я не была уверена в том, что все получится.

А он не давал никаких признаков

— Итан, будь ты проклят… — вздохнула я. — Ты мне должен. Ты обязан меня услышать, просто обязан. Ты хоть знаешь что сделает твой отец со мной, когда эта защита развеется и увидит тебя по прежнему лежащего?

Я разговаривала с ним. Тупо проговаривала все мысли вслух, потому что боялась. Я откровенно боялась провала. И не из-за его отца. А потому что я не смогу без этого эгоистичного и самонадеянного гада.

— Ты украл мой первый поцелуй, ты обязан его вернуть. Слышишь, эгоистичная ты сволочь? — крикнула я и стукнула его по груди. Ладони все равно перестали гореть, голубой свет почти исчез, оставив едва заметный оттенок.

— Отец не слышит. Но за такие слова всечь тебе могу и я.

Итан открыл глаза. И пока взгляд его сфокусировался на мне одной, я успела и обрадоваться и разозлиться одновременно.

— Да кто же тебе позволит? — спросила сквозь улыбку на лице.

— Вэй, ты жива, — протянул Итан медленно и на выдохе. Будто ему сложно было дышать. Руки подрагивали, но лежали на боку точно так же как мои недавно. — Вэйлантина! Вэй!

И имя мое на его губах окончательно развеяло страх, сковавший все внутри. И вместо него разливалось тепло, сладкая нега, от которой хотелось зажмуриться и попросить повторить его заново.

— Я тебе кое что скажу, наклонись.

И я наклонилась с искренней доверчивостью.

Вместо слов Итан захватил мои губы в свои. Немного оттянул нижнюю губу, отпустил и приник в сладком нежном поцелуе. Прижал ладонью мой затылок, словно боялся что я вскочу и убегу и тем сильнее, жарче терзал мои губы.

Второй в жизни поцелуй обещал стать менее невинным.

О, как же приятно целоваться, как приятно чувствовать под собой мощное, горячее тело. Как пальцы вонзаются в мягкую податливую плоть, слышать глухое рычание Ласкиса, его учащенное сердцебиение под моей ладонью вкупе с тяжелым дыханием.

Его собственный жар становился все чувствительнее с каждой секундой. Он будто подпитывался от меня, брал энергию столько, сколько нужно, а она поддавалась и ластилась точно довольная сытая кошка.

Я же, наоборот, только вдохновлялась.

Итан, почувствовав немного сил, углубил поцелуй.

— Впусти меня, — прошептал он едва. И я позволила.

Горячий язык тут же заскольнул внутрь, прошёлся по моему языку, подразнил и я сдалась. Стон удовольствия вышел почти громким и, дай Боже, чтобы его никто не услышал.

— Итан, там врачи, а еще твой… — выдохнула быстро, когда появилась возможность, когда Итан немного дал мне воздуха.

Мужские руки оказались на талии, а сама я распластана на голой груди Итана. Уши запылали сильнее, и я поблагодарила кого-то свыше, что они скрыты, но оказалось зря. Потому что Ласкис отвёл прядь упавших вниз волос за ухо.

— Я не хочу ничего им объяснять.

— А мне ты хочешь?

— Я думал, что ты все уже поняла, — нахмурился он.

— Не все, — мягко ответила отказом. — И нам все равно надо выйти отсюда.

— Только ещё немного восстановлюсь, моя истинная.

— Как ты сказал? — протянула в удивлении.

— Вэй, ты моя навсегда. Этим все сказано. Ты не будешь счастлива с другим, как и я не буду счастлив с другой. Нас постоянно будет тянуть друг к другу сильнее магнита, даже если при этом убьёмся нахер. Ты же чувствуешь меня, когда я рядом?

Я кивнула не в силах что-либо произнести. Не это ли признание в любви? Или можно как-то по другому объяснить!

— Ты светишься, точно лампочка, когда я рядом. А я чувствую твои эмоции и не только. В силу моих способностей я могу влезть в твои мысли будучи далеко далеко, могу общаться с тобой через километры. Однажды так и было. Ты же почувствовала это?

— Да, кажется, я знаю когда это было. Расскажешь мне все все?

— Непременно, только немного восстановлюсь.

От обилия новой информации и собственных эмоций кружилась голова. И что я точно подметила, так это то, что я до сих пор лежу на голос парне и мне это нравится, и что я не против его голоса в ушах и языка во рту.

— Я не буду объяснять что-либо отцу, я просто покажу…

Не успела я пискнуть, как Итан вновь прижался к моим губам, только на сей раз намного нежнее и целомудреннее, потому что тут же убрал защитный и скрывающий кокон. От целующейся парочки в шоке были все.

____________

Друзья, мы подошли к эпилогу. Через пару дней история завершится. Если у вас остались какие-то вопросы, напишите об этом, я постараюсь раскрыть все в эпилоге.

Хочу зайти немного вперед и поделиться маленьким планом. Я напишу второй эпилог и разыграю между желающими получить еще кусочек истории Вэй и Итана. Как мы это сделали с СЛР "Испытание временем".

А пока читаем и наслаждаемся продолжением.

Всем спасибо за комментарии, лайки, за то что не жалели. Они щедро дарили мне вдохновение. Поэтому история была написана всего за месяц с хвостиком.

Ваша Тея или Теона)