Дебил

Бентли Литтл Прогулка в одиночестве

Джимми Ти был маленьким умалишенным дебилом, который жил один в доме без мебели. Ему было где-то от десяти до пятнадцати лет, но никто на самом деле не знал его точного возраста. На самом деле это никого и не волновало. Джимми Ти был не из тех детей, о которых можно много думать.

Поначалу нет.

Когда умерла мама Джимми Ти, мы все думали, что он окажется в Ривервью. Мы предполагали, что кто-то из управления округа отправит его в психушку. И уж точно не думали, что он сможет о себе позаботиться. Но по мере того, как проходили недели, а затем месяцы, и мы видели, как Джимми Ти ковылял по тропинке в лес, собирал ягоды, плесень и грибы, — как он это и всегда делал — мы поняли, что он сможет выжить. И когда никто не пришел забрать его, стало ясно, — власти собираются оставить Джимми Ти жить одного.

Вскоре после этого посевы начали погибать, пораженные болезнями, подобных которым агрономы никогда не видели. Генри сказал, что это насекомые. Он якобы видел места, где растения были обглоданы, но агроном обнаружил следы грибка на корнях и ветвях, и заявил, что это какая-то болезнь. По ночам на различных ранчо можно было видеть огни. Это Генри, Лоуэлл и их друзья пытались выкуривать насекомых.

Я обработал свои посевы противогрибковым спреем.

Но все наши посевы продолжали гибнуть.

Я начал вставать даже раньше обычного. Несмотря на то, что я видел белый грибок на своих растениях, о котором говорил агроном, я также видел крошечные следы зубов. Я хотел знать, что, черт возьми, происходит.

На утро четвертого дня я увидел Джимми Ти на своем пастбище.

— Эй! — заорал я на него. — Убирайся оттуда!

Но он либо не слышал меня, либо не понял. Трудно было сказать наверняка. Я видел, как он наклонился, поднял что-то и положил в сумку.

Я побежал к нему через поле. Он медленно обернулся и заковылял ко мне, но потом передумал и прихрамывая, потянулся к своему дому. Почти сразу я его догнал.

— Что ты делаешь? — спросил я.

Он тупо уставился на меня с открытым ртом.

Я протянул руку.

— Дай мне заглянуть в сумку, Джимми Ти.

Он протянул мне холщовую сумку. Я открыл ее. Внутри были горсти белой плесени. Он собирал ее с моих растений. Я сунул палец в мешок и потрогал содержимое. Плесень была скользкая и на ощупь напоминала желе. Я понимал, что дебил наверняка ел ее, и мой желудок скрутило.

Ему повезло, что он еще не отравился. Я вернул ему сумку.

— Держись подальше от моей собственности, — приказал я.

Я схватил его за плечи и посмотрел ему прямо в глаза.

— Ты меня понимаешь, Джимми Ти?

Он с глупым видом кивнул мне, и я отпустил его. Он сразу направился обратно к своему дому.

Позже в тот же день корова Тима Хоторна была найдена мертвой в сарае, ее вымя было полностью замуровано грибком. У одной из кур Генри плесень выросла во рту, и она тоже умерла. Я тщательно проверил свой скот, но все они, казалось, были в порядке.

Мы чувствовали себя так, словно попали в какой-то чертов научно-фантастический фильм.

****

Нас не было всю ночь. Мы не хотели разделяться — знали, что так мы ничего не найдем, — поэтому просто выбрали ранчо наугад, и все вместе отправились туда. Мы выбрали землю Букера и расположились так, чтобы просматривался сарай и пастбище, но никто из нас ничего не заметил. На следующее утро я вернулся домой усталый, грязный, разочарованный и обнаружил, что две наши кошки мертвы. На них не было грибка, но они были грубо обгрызены. Я нашел немного плесени на крыльце возле кошачьих тарелок.

Я позвонил Генри, и мы отправились к миссис Кэффри. Мы решили, что если кто и сможет решить эту проблему, то это она. Никому из нас не нравилось ходить к ведьме, но иногда другого выхода не было.

Она встретила нас в своем трейлере, и, похоже, ведьма ждала нас. Она кивнула в знак приветствия, велела нам сесть и спросила, чего мы хотим. Мы рассказали ей о болезнях посевов, об умирающих животных, и она молча кивнула.

— Что мы можем сделать? — спросил Генри.

Ее ответ шокировал нас.

— Это дебил, — сказала она. — Убейте его.

Я уставился на нее.

— Что?

— Дебил, — сказала она. — Убейте его, и болезни исчезнут.

Я посмотрел на Генри и покачал головой, предупреждая его, чтобы он ничего не говорил, пока мы не уйдем. Мы оба знали, что миссис Кэффри ненавидит Джимми Ти. Мама Джимми Ти всегда винила миссис Кэффри в том, что ее сын родился таким, каким он был. Она говорила, что это из-за кореньев и трав, которые миссис Кэффри дала ей и велела принимать во время беременности. Бизнес миссис Кэффри действительно немного упал после рождения Джимми Ти, и хотя она отрицала это, все знали, что она ненавидит мальчика. Но я никогда бы не подумал, что до такой степени.

Мы поблагодарили миссис Кэффри за ее помощь и ушли. Генри попытался вложить ей в руку несколько купюр, но она, как всегда, отказалась. Прежде чем мы уехали, она подбежала к окну пикапа. Видимо знала, что мы не последуем ее совету. Она схватила меня за руку и не отпускала какое-то время, склонив голову набок, будто прислушиваясь к чему-то.

— Будьте сегодня вечером на северном краю твоего поля, — сказала она. — Тогда вы все увидите.

Меня всего трясло, пока я ехал домой. Я понял, что мне страшно.

— Нам это надо? — спросил я, глядя на Генри.

— А что нам еще остается делать?

Мы встретились на пастбище после ужина. Я взял с собой фонарик и еще одну куртку на случай, если станет холодно. Генри принес дробовик.

— А это для чего? — спросил я.

— На всякий случай.

Оранжевый цвет на краю горизонта сменился фиолетовым, а затем черным. Мы с Генри немного поболтали, но сказать было особо нечего, и разговор постепенно затих. Я устал, да и Генри, можно сказать, тоже был никакой. В последнее время никто из нас особо не спал. Мы решили дежурить по очереди. Генри вытянул короткую соломинку, и я с радостью прислонился к заборному столбику и закрыл глаза.

Генри разбудил меня, встряхнув. В руке у него был мой фонарик. Он светил им в землю. Было темно, но я все еще мог видеть его лицо. Он был напуган. Я встал.

— Что случилось?

— Иди сюда, — сказал он.

Я последовал за ним через ряды хлопчатника к краю оросительной канавы. Он посветил фонариком вниз. Сначала я ничего не увидел. Затем что-то шевельнулось на периферии луча. Я взял у него фонарик и направил его сам.

Белое фунгоидное существо возбужденно прыгало на дне канавы.

К нему присоединилось еще одно. И еще одно. И еще одно.

Они начали ползти к нам вверх по склону канавы. Я видел жуткую желеобразную кожу, беззубые рты, перепончатые маленькие пальчики. Я повернулся, собираясь бежать, но Генри уже стрелял. Я обернулся как раз вовремя и увидел, как первое существо взорвалось, разорванное выстрелом из дробовика Генри на мелкие кусочки плесени. Визжа, два других существа побежали по канаве тем же путем, каким пришли. Я последовал за ними по верху склона, но они были быстрее меня. Я видел, как одно из них выскочило из канавы и бросилось через открытое пространство.

В дом Джимми Ти.

Я стоял в шоке, наблюдая, как другое существо последовало за ним, протиснувшись через одно из отверстий в сетчатой двери Джимми Ти.

Я понесся обратно, чтобы рассказать об этом Генри. Он рассматривал то, что осталось от убитого им существа. Он не прикасался к кусочкам белой плесени, но тыкал в них своим дробовиком. Они дрожали, будто были все еще живы. Генри кривился от отвращения. Я посмотрел на него.

— Остальные побежали к Джимми Ти, — сказал я. — Я видел, как они залезли внутрь.

Он ничего не сказал.

— Позови ребят, — сказал я ему. — Мы зайдем туда.

Полчаса спустя нас было восемь человек, стоявших на подъездной дорожке, ведущей к дому Джимми Ти. Все мы были вооружены. Даже старый Рэндольф принес вилы.

Поскольку я был тем, кто видел этих существ, я шел впереди.

В доме дебила было темно, но там всегда было темно. У него не было электричества. Я посветил фонариком на фасад дома, в окна без стекол, но там ничего не двигалось.

— Он всего лишь ребенок, — сказал кто-то позади меня.

— Ты не видел этих созданий, — сказал ему Генри.

Я подумал о том, что сказала миссис Кэффри, и понял, что Генри думает о том же самом.

— Джимми Ти! — позвал я. — Джимми Ти!

Я посветил фонариком на сетчатую дверь, упершись лучом в разрывы внизу, куда залезли существа, но не было ни движения, ни звука.

— Джимми Ти! — снова позвал я.

— Что мы планируем делать? — Я обернулся и увидел Чарли, пристально смотревшего на меня. Вот кого я слышал раньше. — Он всего лишь ребенок. И к тому же дебильный. Он не понимает, что делает.

— Давайте просто зайдем внутрь, — сказал Генри.

Я поднялся по шатким ступенькам крыльца, остальные последовали за мной.

Джимми Ти сидел на голом полу посреди пустой гостиной, уставившись в стену. Его холщовая сумка, теперь пустая, лежала рядом с ним.

— Джимми Ти, — сказал я.

Он медленно повернулся. Я ожидал какой-то реакции, но его глаза были такими же тусклыми, как и всегда. Я пошел к нему, мои шаги громко отдавались в пустом доме. Я слышал, как другие мужчины идут за мной.

— Где они? — спросил я. — Где эти существа?

Джимми Ти ничего не сказал.

Я поднял его и рывком поставил на ноги. Он издал высокий девичий визг. Сжав своей рукой его тонкую маленькую ручку, я заставил его встать передо мной.

— Мы обследуем каждый дюйм этого места, пока не найдем их, — сказал я.

Мы переходили из одной пустой комнаты в другую, не видя ничего, кроме пыли и редких листьев. Казалось, наверху будет то же самое. В первой комнате — ничего. Во второй комнате — ничего.

Но в третьей комнате, посреди пола, лежала обнаженная женщина с широко раздвинутыми ногами.

Нет. Не женщина. Когда я вошел в комнату и присмотрелся повнимательнее, то увидел, что это фигура женщины, сделанная из плесени, грибков и лишайника.

Стоя в дверях, Джимми Ти начал вибрировать всем телом. Его руки дрожали, колени стучали друг о друга, а губы подергивались. Даже его веки начали трепетать. Одним быстрым движением он стянул с себя штаны. Я видел стоящий член мальчика всего секунду, а затем он оказался сверху фунгоидного тела, ритмично дергаясь между его ног. Мы с омерзением наблюдали, как его голые ягодицы двигались вверх и вниз, как извивался его торс, как его руки ласкали лишайниковые волосы. Он бормотал что-то высоким, плаксивым и совершенно неразборчивым голосом. Кто-то позади меня с отвращением пробормотал “Господи”.

— Убери его отсюда, — сказал Генри, поморщившись. — Заставь его прекратить это.

Но Джимми Ти уже и так заканчивал. Его тело заметно напряглось, он издал громкий визг, а затем рухнул на склизкую белую фигуру, совершенно вымотанный. Через минуту он встал и натянул штаны. Его лицо, как всегда, было пустым, и я понятия не имел, о чем он думает. Я взглянул на кучу плесени и с удивлением увидел, что она сохранила свою женскую форму даже после таких усилий Джимми Ти.

И я увидел, как первое существо выбежало между ее раздвинутых ног.

Одновременно и все остальные это увидели. Кэмпбелл, который был в перчатках, протянул руку и схватил существо. С отвращением поморщившись, он поднял его. Существо было сделано из плесени, и выглядело как миниатюрный Джимми Ти. Его глаза были закрыты, а маленькие ножки двигались, будто оно бежало по твердой земле.

— Положи его, — сказал я.

Кэмпбелл положил его, и существо понеслось наружу. Я подбежал к окну и мгновение спустя увидел, как оно выскочило из экрана и направилось прямиком к моему пастбищу.

Я снова обернулся. Появились другие. Три новых скользких существа, все крошечные копии Джимми Ти, выскочили между ног фунгоидной женщины и побежали к двери, направляясь на мое пастбище.

Глаза Генри были сосредоточены на Джимми Ти, и на его лице отражался страх. Дебил смотрел в стену, ничего не замечая, его голова раскачивалась взад-вперед, будто в такт медленной музыке.

— Что будем делать? — спросил Генри.

— Давай подождем, — сказал я. — Подождем, пока они вернутся. Один раз мы видели, как они вернулись сюда. Наверняка вернутся снова.

Джимми Ти взял свою пустую холщовую сумку, выгреб остатки плесени и приложил их к грудям женщины, искусно придав форму сосков. Работая, он напевал какую-то незнакомую мне странную песенку.

Мы молча стояли вокруг. Ради экономии батареек фонарики были выключены и единственный свет исходил от лунных лучей, проникающих в окно. Джимми Ти продолжал наносить последние штрихи на свою возлюбленную, нежно ваяя ее лицо.

Двадцать минут спустя Генри увидел первое существо, бегущее по подъездной дорожке.

— Вот и они, — сказал он, глядя в окно.

Чарли первым начал спускаться по лестнице, а остальные последовали за ним.

— Там! — крикнул он, показывая пальцем. Два склизких существа пробежали через кухонную дверь и бросились вниз по лестнице в подвал, неся между собой что-то похожее на наполовину съеденную кошку.

— Я не смогу туда спуститься, — извинился Чарли. Он держался за нос. — Извините. Меня сейчас вырвет.

Я почувствовал запах, проникающий через дверь и чуть не блеванул, но продолжил идти. Генри последовал за мной, как и все остальные. Кто-то включил свет.

Существа сбрасывали свою кожу, линяя, как змеи, и под белой плесенью они выглядели как люди. Слишком по-человечески. Десять или пятнадцать других существ, сбросившие свою кожу, уже были в подвале. Они толпились кучей, и когда расступились, мы увидели позади них ряды лежащих крошечных женщин, сделанных из грязи.

Новые существа, каждое со стоящим членом, навалились на ближайших грязевых женщин, страстно извиваясь.

Спустя мгновение они отстранились, и между ног грязевых фигур появились коричневые существа размером с пауков. Они были слишком малы, чтобы их четко рассмотреть, но у меня возникло тошнотворное чувство, что все они похожи на Джимми Ти.

Генри и двое других мужчин начали стрелять. Кожа, плесень и грязь разлетались во все стороны. Подвал наполнился детскими криками.

Я тоже начал стрелять.

Мы убили дебила, как и велела миссис Кэффри. Никто из нас не смог хладнокровно застрелить его, поэтому мы просто связали ему руки и ноги и столкнули с лестницы. Он ничего не говорил, даже не кричал, когда его тело кувыркалось и шлепалось вниз по ступенькам. Он был мертв еще до того, как достиг основания лестницы.

После этого мы подожгли дом.

И посевы начали улучшаться, и животные больше не умирали.

А спустя два месяца, когда жена Дуга родила нового дебила, мы утопили его и похоронили в поле в безымянной могиле.