Дело семейное (СИ)

Лена Бортнева и Борис Климов познакомились в столовой Машзавода. Парень уступил девушке последний стакан персикового сока, за что она наградила его улыбкой. Слово за слово: выяснилось, что девушка работает сортировщицей, а парень токарем.

С этого дня парочка использовала любую возможность побыть друг с другом, а вскоре Борис признался Лене в любви. В ту пору это означало только одно — он предлагал ей пожениться. Лена была не против, и вскоре родители жениха отправились в село Кочки, где обитало семейство Бортневых, чтобы по русскому обычаю засватать невесту.

Отец Лены Павел Сергеевич расплылся в довольной улыбке.

— Парень нам понравился. Теперь нужно обсудить, как по-человечески свадьбу отыграть.

"По-человечески" в данном случае означало, что с каждой стороны будет больше сотни гостей: помимо близкой и дальней родни, ещё и сваты, и кумовья, и друзья, и соседи. Свадьбу решили "играть" в Кочках, где мать Лены работала в колхозной столовой поварихой. И если Бортневы готовы были ради такого случая заколоть пару свиней, то Климов Игорь Васильевич взялся нагнать на всю ораву самогона.

— Наш участковый — мой свояк. Войдет в положение.

Дело происходило в середине восьмидесятых, когда Горбачев объявил борьбу с "зеленым змеем". Но тут такое дело! Не грех и нарушить закон.

И пока обе семьи бегали по магазинам, расталкивая по холодильникам соседей дефицитные продукты, а невеста с женихом примеряли наряды в магазине для новобрачных, на скромную пару неожиданно обратило внимание высокое начальство.

На заседание парткома вызвали секретаря комсомольской организации Максима Ивлева.

— Товарищи, нашему заводу партия доверила устройство показательной безалкогольной комсомольской свадьбы, — заявил Петр Семенович — парторг предприятия.

— Обком давит, — подтвердил и Иван Тимофеевич — директор завода. — И телевидение должно приехать, и фотографы. Так что всё должно быть на высшем уровне.

Члены парткома повернулись к комсомольскому вожаку.

— Кто там из заводских комсомольцев жениться собирается?

— Четыре свадьбы намечается. Вот, например, инженер Востриков…

— Согласно присланной директиве, комсомольцы должны быть рабочими, к тому же выходцами из деревни.

Задача значительно усложнялась. Максим немного подумал.

— Разве что, Лена Бортнева и Борис Климов. У них свадьба через неделю в деревне Кочки. Но обе семьи — народ широкий: на свадьбе две деревни и два заводских цеха гулять собираются. Если заикнусь о застолье с лимонадом, меня не поймут.

— А ты к их комсомольской сознательности обратись, — посоветовал Петр Семенович.

Но директор только раздраженно отмахнулся.

— Когда столько народу собрались от души на грудь принять, сознательностью их не проймешь. Мы молодым ключи от "однушки" подарим, если согласятся. К тому же со свадьбой поможем — заводскую столовую предоставим и продукты оплатим.

— Вот это правильно, — согласились все. — Неужели телевидение в деревню Кочки повезем — мух там снимать, кучи навоза да местных алкашей?

Как и предполагал Максим, его предложение Борис и Елена поначалу отвергли.

— Как потом родне в глаза смотреть? Свадьба — дело всей семьи.

— Скажите им, что директор на свадьбе вам ключи от квартиры вручит.

Услышав об этом, Елена потрясенно охнула, а Борис побледнел. Любой разумный человек поймет, что такой шанс молодоженам не часто выпадает.

На семейном совете разгорелся жаркий спор.

— Не для того сына растили, чтобы на его свадьбе не погулять, — возмущался отец Бориса.

— Куры засмеют, если лимонад на свадебный стол выставим, — вторил Павел Сергеевич.

Женщины же, наоборот, оценили всю выгоду предложения.

— Вам лишь бы глаза залить, а дети потом по съемным квартирам мыкаться будут.

— Полностью застолье оплатить собираются. И только вы, дураки, всё не довольны!

— Мы детей один раз женим, и как не выпить, чтобы счастье крепким было. А застолье… вон столько жратвы набрали — холодильники скоро обручами стягивать придется.

— На следующий день пейте и поите кого хотите.

Мужики задумались, угрюмо глядя на жен. В глубине души они понимали их правоту: получить квартиру на свадьбу — редкостная удача для молодой семьи.

— Ладно, — Игорь Васильевич многозначительно поглядел на свата. — Ты что, Павел Сергеевич, предпочитаешь Буратино или Ситро?

— Да мне все по… — ругнулся тот, но, что-то сообразив, мирно ответил. — От Ситро, пожалуй, не откажусь.

Жены окинули их подозрительными взглядами.

— Глядите у нас! До конца жизни будете Ситро пить, если дети без квартиры останутся.

В знаменательный день счастливые новобрачные в окружении родственников вышли из загса и отправились в заводскую столовую. Там их ждал увешанный плакатами зал, а также телевизионщики, фотографы и газетчики. Невдалеке от накрытых столов толпились тщательно отобранные комитетом комсомола "друзья" жениха и невесты.

Но у всех вытянулись лица, когда они увидели, что на столах стоят чайники и чашки с блюдцами. Из закусок были только бутерброды с сыром и колбасой. На горячее подали лапшу и картофельное пюре с котлетами. Зато печенюшек и конфет было хоть завались.

— Зашибись! Утренник в детском саду, — буркнул Павел Сергеевич. — И это свадьба моей дочери! Не думал, что доживу до такого позора.

— Ладно, — вытащил из сумки бутылку "Ситро" Игорь Михайлович. — Сейчас мы с тобой лимонаду выпьем. Пододвигай-ка сюда колбаску-то, пока гости с голодухи не схряпали.

А между тем, окруженные кинокамерами и фотоаппаратами, смущенные Елена и Борис изо всех сил пытались произнести длинную и проникновенную речь, восхвалявшую непримиримую борьбу с пьянством. Они были славной парой, но постоянно путались, забывая слова, подглядывали в шпаргалки, и приходилось всё начинать сначала. Невдалеке нервничал директор, сжимая в потной ладони ключи от обещанной квартиры.

— Неужели умнее пару не могли найти? — поинтересовался у него один из газетчиков.

— Нет! — отрезал Иван Тимофеевич. — Не актеры же — реальные люди.

Корреспондент фыркнул, бросив презрительный взгляд на уставленные чайниками и сладостями столы, на которые с оторопелой брезгливостью взирали и сельские родственники новобрачных. За угощение отвечал Петр Семёнович, который исключил из меню всё, что могло быть истолковано как закуска к спиртному. Зато отцы новобрачных выглядели неестественно веселыми. Они с неослабевающим энтузиазмом распивали лимонад и единственные изо всей компании чудесно проводили время.

С превеликим трудом, наверное, раз на пятнадцатый Борис и Елена все-таки смогли через пень колоду справиться с поставленной задачей. Теперь перед камерами предстал директор, выдав прочувствованную речь и вручив молодоженам выстраданные ключи от "однушки". От предложения чаем поздравить молодых киношники и пресса наотрез отказались и, в рекордное время собрав аппаратуру, умчались из заводской столовой.

Иван Тимофеевич вытер пот со лба и направился к отцам новобрачных.

— Плесните-ка и мне стаканчик лимонадику, — попросил Иван Тимофеевич.

— А вам какого лимонада? — хитро сощурился Павел Сергеевич. — Ситро или Буратино?

— Да не один ли… — отмахнулся директор.

Мужики рассмеялись. Игорь Михайлович засунул руку под стол и выставил две бутылки с этикетками с изображением Буратино и надписью "Ситро".

"Чего это они развеселились? Вроде бы испугаться должны". Директор недоуменно покосился на явно потешавшихся мужиков и протянул руку к "Буратино". Он удивился, уже наливая стакан, когда увидел характерные пузырьки. А уж когда глотнул…

— Совести у вас нет! — брезгливо поморщился Иван Тимофеевич.

— Сам выбрал. А вот на счет совести… Кто виноват, что мы как малолетние хулиганы на празднике наших детей тайком за их счастье пьем?

Иван Тимофеевич налил в стакан содержимое другой бутылки.

— Хороший лимонад!

— Другого не держим!

Директор оглядел наполовину опустевший зал. Как только уехала съемочная группа, испарились и все "комсомольские друзья". Родственники же новобрачных, уныло покусывая баранки, глядели на него с такой обидой, что Иван Тимофеевич рассмеялся.

— Много у вас ещё этого… Ситро?

— Не беспокойтесь, товарищ, сколько есть — всё наше.

— Так, что же тогда сидите? Угостите родственников… — он немного подумал. — Только не Ситро, а чаем. Думаю, от свежей заварочки никто не откажется?

Мужики, посветлев лицом, оживленно засуетились.

— Дорогой ты наш товарищ, да кто же и когда от чаю-то отказывался? Святой напиток!

Вскоре зал было не узнать: песни, пляски, разгоряченные лица, смех. Под "чаёк" на ура пошли и конфетки, и бублики — всё смели со столов.

— Вот, — сказал довольный парторг Ивану Тимофеевичу, глядя на это безудержное веселье, — Я всегда знал, что советскому народу, чтобы радостно и с огоньком отпраздновать свадьбу, водка не нужна. Прав товарищ Горбачев, что решил искоренить эту заразу.

Директор рассмеялся, хлопнув его по плечу.

— Пойдем, Петр Семенович, от души за счастье молодых чайку тяпнем. Недавно свежий заварили!

— Я не особо его люблю.

— Ну, это твое дело. Каждый выбирает напиток по душе.