Демонолог

Глава 21. Пробуждение жреца

Я в невесомости.

Руки и ноги разведены в стороны, при попытке шевельнуть ими неведомая сила оказывает сопротивление. Меня сдавливает со всех сторон, дыхание сбивается. Расслабляюсь — отпускает.

Тьма схлынула.

До пола — несколько сантиметров.

Комната. Голые стены, полное отсутствие мебели и отделки. Кирпичная кладка, цементная стяжка. Веет холодом и затхлостью. С потолка свисает электрическая лампочка. Нет окон и дверей. Дичь какая-то. Зачем строить помещения, в которые невозможно войти, да еще и свет туда проводить? Шарю глазами в поисках выключателя — не нахожу.

Я один.

В полной тишине.

Спешить некуда, так что я могу поразмышлять над своим бедственным положением. Меня выдернули из подземного паркинга и перенесли в это место. Смахивает на комнату для допросов. Вряд ли это сделал Владыка — у него другой стиль. Тогда кто? Гадать можно до бесконечности.

Тело сковано магией.

И я не знаю, как этому противостоять.

Куратора поблизости нет, так что орден не придет на выручку. Есть, конечно, мизерный шанс на то, что мне всё это снится. Очередной ретроспективный сеанс от Нергала. Вот только чутье подсказывает — бред. Меня выдернули из одной локации и перенесли в другую при помощи магии. А сейчас наблюдают — вон через ту видеокамеру в углу.

Жду.

Время неспешно сворачивает и разворачиает кольца подобно удаву. Ничего не происходит. Интереса ради пытаюсь активировать чакру и запитать энергией одну из своих техник. Эффект нулевой. Похоже, моя новая тюрьма оборудована магическими заглушками. Илья Невзоров слышал о таком, но всё это — из области легенд. Так, а что с внутренними запасами праны? Всё норм. Я могу прогонять живительные волны по телу и активировать пассивные ауры… но не ударные способности. Боевое колдунство вырублено.

Основательный подход.

Уважаю.

По-прежнему ничего не происходит. Я закрываю глаза и погружаюсь в поверхностную медитацию. Слишком мало данных для анализа. Я ничего не знаю о своих похитителях, мне неизвестны их требования и условия освобождения. Ясно одно — убивать не собираются. Значит, им что-то нужно. А сейчас давят психологически. Отслеживают реакции.

Вокруг меня сгустился кисель тишины.

Руки не затекали — я «положил» их на незримое поле и стараюсь не напрягать. Вообще, если приспособиться к энергетическому кокону, он кажется довольно уютным. Словно тебя заключили в оковы из податливой, но непрошибаемо плотной воды.

Я не сразу понял, что в центре комнаты материализовалась человеческая фигура.

Мужчина средних лет.

Плотный, с бычьей шеей и мощными руками, обтянутыми тканью дорогого костюма. Шитого на заказ, как же иначе. Костюм светло-голубой, рубашка белая. Ворот расстегнут, я подметил сверкнувшие звенья серебряной цепочки.

Одаренный встал напротив меня.

Теперь очевиден смысл комнаты без дверей. Чувак сюда попросту телепортировался. Для пленников, не обладающих подобными навыками, — идеальная тюремная камера. Меня, как я подозреваю, вытащили с паркинга аналогичным образом.

— Илья Невзоров, — задумчиво произнес тюремщик. — Ты не производишь впечатления бойца. Как же ты ухитрился расправиться с двумя нашими людьми?

О чем это он?

Доберманов я постелил туеву хучу. Следовательно, речь не об уличных бандитах. Меня пронзило озарением — Никита Горчаков. Детектив, посланный кланом Шуйских на поиск пропавшей карты. И его водитель. Получается, за меня взялся могущественный клан.

— У вас возникнут неприятности, — предупредил я.

— Ты об ордене демонологов, — хмыкнул тюремщик. — Не переживай, они тебя разыщут нескоро. Кроме того, у бесоборцев есть пунктик — они пробивают порталы, пользуясь дверными и оконными проемами. Как видишь, комната защищена от подобной магии.

Не поспоришь.

— Так или иначе до вас доберутся, — я не могу пожать плечами, но мимическими мышцами еще управляю. — Неофитов не оставляют в беде.

— Наблюдатель, — скривился мужик. — Мелкая сошка в иерархии конклава.

Мой разум обрабатывает информацию с бешеными скоростями. За мной следили давно. Подозреваю, что вели в последнем рейде с самого начала. Знают, кто мой куратор. Имеют доступ к карточкам заказов? Не думаю. Вероятно, применили хитрожопое колдунство, чтобы контролировать мои перемещения. И всё из-за жалкого куска пластика?

— Вы не представились, — сказал я.

— Пардон, — тюремщик не спускал с меня холодного взгляда. Никаких эмоций. Горчаков не является для прыгуна кем-то важным. — Винсент Шуйский. Клановый дознаватель.

Уже кое-что.

— Что вам нужно, Винсент?

Мужик ответил не сразу. Несколько секунд его тяжелый взгляд сверлил мою черепную коробку. Неприятный взгляд человека без тормозов и моральных принципов. Примерно такой я вижу по утрам в зеркале.

— Непростой вопрос, Илья. Ты, похоже, думаешь, что весь сыр-бор разгорелся из-за Горчакова. Шуйские, разумеется, не прощают подобных вызовов. И мы могли бы тебя ликвидировать, выбрав подходящий момент. Тихо, аккуратно. Не пересекаясь в прямом конфликте с Тобенгаузом.

— И что мешает? — удивился я.

— Есть нюансы. Ты не так прост, как нам изначально показалось. Опросив соседей в твоем доме, мы выяснили, что признаков одаренности никто у тебя не замечал. А потом — пробуждение. Класс демонолога. Редкая, но понятная специализация. Тогда почему ты осваиваешь техники своих жертв?

Молчу.

— В тебе есть умения Горчакова, — начал перечислять Винсент. — Затем ты приобрел способности, позаимствованные у местных бандитов. Орден максимально заметал следы, прятал трупы и закрывал дела, но кое-что нам выяснить удалось. Пятнадцатилетний сопляк внезапно начал истреблять тех, кто гораздо сильнее его. Без специальной подготовки. На начальных этапах — даже без открытой чакры. Ты кто такой, Илья?

— Обычный подросток.

— Сейчас ты в моей власти, — мне почудилась скрытая угроза. — Рекомендую не увиливать от ответов.

— Я впитываю способности одаренных. Не знаю, как это объяснить. Умею — и всё.

— Ты убил Горчакова ножом. Быстро и хладнокровно. Тот не успел активировать ни одной техники. Где учился ножевому бою?

— В глобале. По видеокурсам.

— Ложь.

Меня ударило электрическим током. От неожиданности я чуть язык не прокусил. Больно, твою мать. Я до тебя доберусь, гребаный дознаватель.

Лицо Винсента не изменилось.

— Первое предупреждение. Мы настроены серьезно, Илья. Хочешь выйти из этого подземелья — ничего не утаивай. Повторяю вопрос: где ты учился ножевому бою?

— Я самоучка. Честно. — Подпускаю в голос капельку страха. — Не бейте меня, пожалуйста.

— А ты сам себе поверил бы?

— Я вас понимаю, — говорю поспешно, с легкими нотками паники, но это притворство. Прямо сейчас я активировал ауру, купирующую болевой синдром. Для этого пришлось воспользоваться внутренними ресурсами. — Но мне нечего рассказывать. У нас стремный район, сами знаете. Бандиты, наркоманы. Я несколько лет просматривал курсы по самообороне. И тренировался дома с кухонным ножом. Пока никто не видит.

Винсент обдумал мои слова.

— Допустим. И как же ты оказался обладателем нашей карты?

— Случайно. Нашел в кармане мертвого придурка.

— Которого ты и убил.

— Да нет же! — искренне возмутился я. — Их кто-то грохнул до меня. Я зашел отлить в подворотню, а там — они. Пошарил по карманам — нашел карту.

— И тут же купил лекарства в аптеке.

— У меня сестра заболела. Да что такого в этой карте? Я отдал ее вашему Горчакову, а тот решил напасть. Я защищался, он мне выбора не оставил.

— Хочешь сказать, Доберманов постелил кто-то еще?

— Конечно.

— Есть подозрение, что ты врешь, — без предупреждения на меня обрушился очередной электроудар, но я к этому подготовился. Тело содрогалось в конвульсиях, но боль отступила. Пришлось состроить адскую гримасу, чтобы дознаватель ничего не заподозрил. — Почему ты перебил всю верхушку банды?

Третий удар.

С каждым применением магии напряжение растет. Боли, конечно, нет… вот только моему организму наносится урон. Придется врубать регенерацию.

Истошно ору.

Винсент удовлетворенно кивает.

— Мы только разминаемся, мой маленький лживый друг.

— Нет, — дышу тяжело, голос прерывается. — Доберманы думали, что я убил тех ребят. Хотели меня схватить, но я убежал. Они были уверены, что меня кто-то послал. Говорили об уличной войне.

— И ты смог убежать? — не поверил дознаватель. — Ты же дохляк.

— Укрепил мышцы.

— Давай поговорим о карте, — Винсент резко сменил тему. — Это не совсем обычный кусок пластика, как многие думают. Некто похитил у нас татуированную карту.

— Что? — вырвалось у меня.

— Люди думают, что татуировки наносятся на тело — и лишь на него. По сути, так оно и есть. Особо сильные татуировщики способны переносить свою магию на предметы, подвергая их зачарованию. Украденная карта не имеет четкой банковской привязки.

Я вспомнил черный фон и золотую гравировку. Там был нанесен логотип банка, но какого — хоть убейте, не вспомню. И это настораживает.

— Иными словами, — пояснил Винсент, — владелец карты может снимать деньги с любых принадлежащих ему счетов и при этом не светиться перед госструктурами. В любой стране мира.

Жду продолжения.

— Как ты понимаешь, речь идет о крутом финансовом инструменте. Возможности обширны. Расплачивайся с кем хочешь, перекачивая деньги в офшоры, осуществляй нелегальные и полулегальные сделки с криптовалютой. Ты должен понять — клан кому угодно пасть порвет за эту игрушку.

Так, уже горячо.

— Случается нехорошая вещь — карта пропадает. Не буду описывать сопутствующие обстоятельства — они сейчас не важны. Горчакову поручено расследование. Вот только детектив умирает от твоих рук. Совпадение? Не думаю. Ты уверяешь, что отдал Горчакову карту, но в личных вещах убитого ее нет.

— Стоп, — я хотел замахать руками, но меня удержало поле. — Бред какой-то. Допустим, я имею отношение к пропаже. Зачем мне светиться с проводками? И вообще — как вы меня отследили, если карта неуловима?

— Вопросы здесь я задаю.

Удар молнии застиг меня врасплох.

Тварь.

Я укусил себя за язык.

— Мы заметили списание средств на одном из наших счетов, — улыбнулся Винсент. — И это совпало с транзакцией в аптеке. Поэтому Никита без промедления выехал на место. И уже не вернулся. Карта исчезла. Вместе с трупами Доберманов, которые до сих пор не найдены. А ты несешь дичь про то, что не в теме? Все события завязаны на тебя. Странностей — вагон и маленькая тележка. Ты освоил не только техники Горчакова, но и обрел способности, приписываемые погибшей верхушке Доберманов. Тарологу, например. Труп исчез, но какого хрена ты швыряешься файерболами? А еще у Таролога была девка, Николь. Владела телекинезом. Теперь ты перемещаешь предметы силой мысли. А ведь мы оба знаем, кто поглотил техники убитых врагов.

Да, нехорошо получилось.

— Я, разумеется, не верю в твою непричастность к похищению карты, — резюмировал Винсент. — Ты либо связан с теми, кто ее украл, либо знаешь больше, чем говоришь.

— Не в инструменте дело, — меня внезапно осенило. — Вы боитесь доступа к личному кабинету. Кто-то доберется до истории транзакций Шуйских.

Винсент перестал улыбаться.

Думаю, я перегнул палку.

— Мне хватит сорока минут, чтобы тебя расколоть. Правда, не обещаю, что эти минуты будут приятными. Поверь, ты переживешь худшие мгновения в своей жизни.

Я уже подумал над тем, что расколоться надо пораньше, а то к позднему ужину домой не вернусь, но тут случилась очередная переброска сознания.

…Почему-то меня не удивила пещера с черной рекой и багровый шар, от которого веяло запредельным ужасом. Сжигатель увеличился в размере, затопив послесмертие красными отсветами.

— Жрец, — пророкотал Убийца. — Почему ты не пользуешься забытой магией моих святилищ?

Хочу пожать плечами, но не получается.

— У тебя есть прана, — молвил Убийца. — Вспомни всё, чему тебя научили в Легурии.

Пламя расширилось и поглотило меня без остатка. Забытые навыки шевельнулись на дне темного колодца и начали всплывать, принимая облик печатей. Каждый диск содержал пиктограммы, раскрывающие замки моей демонической сущности.

Боги, как мне этого не хватало!

Я пробуждаюсь от холода.

Меня окатили ледяной водой — она без труда проникла в кокон, заменивший собой железные оковы. Одежда промокла насквозь. Вода забила ноздри и рот. От неожиданности я закашлялся.

Жидкость материализовалась из пустоты.

Думаю, мой тюремщик телепортирует любые предметы и субстанции.

— Никто не придет, — заявил Винсент. — Ты здесь сдохнешь.

А мне никто и не нужен.

Сконцентрировавшись, я атаковал ауру, мешающую полноценно двигаться. Выбрал для этого навык «очищение». Блокировка мешает полноценно использовать прану, но у меня сохранились внутренние ресурсы. Этого должно хватить.

Давление, сковавшее мои руки и ноги, пропадает.

Проваливаюсь в пустоту и падаю на колени. Ладони упираются в пол. К этому моменту я уже размял праной затекшие конечности, так что двигаться быстро — не проблема.

— Что? — вырвалось у Винсента.

Комнату затапливает ужасом.

Психическая атака, один из моих фирменных приемов.

Винсент отступает назад и обрушивает на центр комнаты вихрь ледяных шипов. Ухожу перекатом, выпрямляюсь и активирую «огненное кольцо». Сужающаяся полоса пламени охватывает фигуру тюремщиека, но Винсент исчезает. Телепорт хренов.

Проверяю чакру.

Я вновь могу добраться до энергии, разлитой в пространстве. Теперь, когда чары блокировки развеяны, у меня гораздо больше возможностей.

Правая рука чуть ниже локтя покрывается металлической коркой. Серебристо-серая броня охватывает ладонь и фаланги пальцев. Сжимаю кулак, отращиваю шипы и снабжаю их огненным усилением. Приближаюсь к стене и наношу сокрушительный удар. По комнате прокатывается гул. Сыплется кирпичная крошка, во все стороны от эпицентра разбегаются трещины. Второй удар проламывает дыру в стене. Я слышу, как кирпичи с глухим стуком ударяются о цементный пол. Ладно, не совсем цементный…

Тьма в дыре уступает место яркому электрическому свету.

Срабатывают датчики потолочных ламп, реагирующих на движение.

Наращиваю сталь на второй руке, добавляю шипы плюс огненный урон — и начинаю крушить стену. Хочется верить, что перегородка не несущая.

Кирпичи вываливаются в коридор.

Оживают скрытые датчики:

— Какого беса ты делаешь? — голос мне не знаком от слова «совсем».

Игнорирую бессмысленный диалог.

Дыра расширяется.

От каждого удара проскакивают отблески пламени — часть кладки прогорает насквозь и рассыпается черным пеплом. Вот это я понимаю — урон. Не те детские шалости, к которым я начал привыкать в альтернативной версии Земли. Навык прокачивается, я вижу призрачные цифры растущих уровней. Меня, по идее, должно накрыть болью и помутнением, но этого не происходит. Лишь мимолетная потеря ориентации да черные точки на периферии зрения. Похоже, организм адаптируется к волшебству и планомерному развитию.

— Прекрати, — доносится голос из динамиков. — Хуже будет.

В топку переговоры.

Когда пролом оказывается достаточно широким, выбираюсь из комнаты. Ставлю ноги аккуратно, чтобы не навернуться на груде почерневших кирпичей.

Осматриваюсь.

Коридор. Матово-белые осветительные панели на потолке. Стены оштукатурены и выкрашены в голубой цвет. Вместо стяжки — вполне приличный паркет. Никаких украшательств.

Тянется коридор в обе стороны. Левое направление заканчивается тупиком, правое — массивной бронированной дверью.

Иду к двери.

— Ты труп, — обещает голос.

По дороге просматриваю арсенал навыков. Всё, что я умел в прошлой жизни, вернулось. Даже не верится, мать вашу. Сразу бы так. Разница в том, что я пользовался магией интуитивно, на рефлексах. А сейчас всё адаптировано под магический «интерфейс» нового мира. Плашки, ветки развития, уровни, пиктограммы-символы. К этому надо привыкнуть, но где наша не пропадала.

Зашиваюсь в незримую броню.

Раньше это умение прибавляло защиты к доспехам и позволяло неплохо противостоять стрелам и скользящим ударам мечей. Здесь у меня нет брони, поэтому вкачиваю в навык побольше праны. Назову эту хрень «призрачной броней».

Приближаюсь к двери.

В центре полотна — ниша.

В нише — некое подобие корабельного штурвала.

И этот штурвал поворачивается.