Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы

Эпилог

Декабрь

Серега, резко повзрослевший за последний год, отпросился встречать Новый год с друзьями. Кажется, там должны быть и девочки, подумала Маргарита, иначе с чего бы ему так рваться, будто он своих мальчишек каждый день не видит. Взяв клятву не пить ничего крепче пива и клещами вырвав обещание о контрольном звонке через каждые два часа, Маргарита отпустила сына и приготовилась встречать праздник в тоске и одиночестве.

Не получилось, не дали. 30 декабря позвонил Никита, они с бывшими сослуживцами собирались на Новый год в ресторане. Маргарита, дочь полкового командира, знала этих, конечно, не постаревших, но порядком заматеревших «мальчиков» почти с детства. Хорошие ребята, и жены у них правильные. Некоторые из них когда-то учили юную Ритку краситься и давали свои туфли на дискотеку. Одним словом, хватит кукситься дома одной, пора выбираться в люди.

Люди оказались на редкость симпатичными. Особенно один бывший капитан, как выяснилось, старый Никитин приятель. И костюм на нем сидел отлично, и на гитаре он играл очень душевно. Когда выпили за Новый год, за Родину и за тех, «кто не с нами», пиджак перекочевал на спинку стула и узел галстука под волевым подбородком был ослаблен, капитану вручили гитару.

— Хороший мужик, даром, что разведен, — шепнула Марина, поднимаясь со стула. — Ну, нам еще к друзьям заехать надо. А тебе желаю хорошо отметить. Ни в чем себе не отказывай.

А как отказать, если всю ночь капитан пел, казалось, для нее одной?

«Но капитана ждет красотка Маргарита.

А вдруг не утонул, а вдруг не утонул?»

Ближе к утру Рита вспомнила про телефон. Десять звонков от сына, какой ужас!

— Мам, — голос в трубке был совсем не сонным, а очень даже встревоженным. — Ты ведь даже не сказала где тебя искать. Чем ты там занималась?

Танцевала. С капитаном. Слушала, как он поет, положив руку ему на плечо. Ой, даже целовалась с ним в гардеробной за шубами.

— Не беспокойся, скоро буду дома. Меня подвезут.

Капитан пригласил выпить к себе. Завтра. А сегодня они с Ритой развезли всех пьяниц по домам. Высадив последнего, он задумчиво посмотрел в розовеющее небо:

— Кажется, завтра уже наступило. Поедем ко мне, а? Шампанское и пельмени у меня есть. Вот салата нет, извини.

Ну что с ним поделаешь, с таким славным?

— Сделаю я тебе салат. Поехали.

— Спасибо, и тебя с Новым годом, — Ольга положила трубку и пошла за чайником.

Из гостиной слышались голоса. Ну, если Нинка входила в раж, заглушить ее было невозможно.

— А вы помните, как мы на дискотеку завалились? После Маришкиного дня рождения? А там уже все серьезно было, охрана на входе стояла. Спрашивают: «Холодное оружие есть?», а Ольга, маленькая такая, пушистенька, достает из сумки здоровый нож, разворачивает салфетку, а он весь чем-то красным перемазан. Это она тогда нас тортом с вареньем угощала. Сама испекла.

Ольга с чайником и сахарницей подошла к столу.

— Давай сюда, а сама садись, — Марина поджала ноги, пропуская Ольгу на середину дивана. — Виктор твою подушку сторожил, никому взять не разрешил.

Виктор обнял Ольгу за плечи и теснее прижал к себе; наклонив голову, потерся щекой о пушистые волосы.

— А давайте выпьем, — над столом навис Барсук, судя по горящим глазам, его посетило вдохновение, — за наших жен!

— Ну надо же, какой оригинальный тост…

— А вот скажи тогда, за что ты нас, жен, больше всего ценишь?

— Знаете за что? Больше, чем с вами я смеялся только в цирке!

— Чтоооо?

— Наташ, а ты помнишь? Нет, мужики, вы представьте: первое января, вечер… какой там вечер, ночь почти; Наталья Вовку спать уложила, на диван рядом со мной упала и на ухо шепчет, горячо так, щекотно: «А знаешь, что мы сейчас будем делать?». Я уже весь такой в предвкушении, носки снимаю потихоньку, а она: «Шоколадные конфеты из детских подарков сожрем!».

— Ладно, гусары, пейте уже.

Артем опустил телефон в карман и вернулся в зал. Говорить из-за громкой музыки было почти невозможно, длинноногие барышни за их столом подтягивали декольте, рассматривали острые ногти и иногда вскакивали из-за стола, чтобы расцеловаться (два поцелуя в воздух) с приятельницами и (два поцелуя в воздух и один контрольный в голову) с приятелями. Их мужчины с бокалами бродили между столиками, подсаживаясь к знакомым. Ангелина то ли жевала ухо молодого человека с татуировками до локтей и сальными волосами (фотограф, кажется, или режиссер, Артем забыл его имя), то ли что-то ему рассказывала, подтверждая свои слова равномерными взмахами кисти с растопыренными пальцами. Ее локоть надежно фиксировал на боку новенькую сумочку от Шанель. Артем повернулся к бармену:

— Виски повторите.