Дешевый и плохо сшитый костюм гориллы

Глава 6

Ночью ударил давно обещанный мороз. И в первую очередь ударил по Калининской ауди. Мотор не завелся. Не ожидая от природы такой подлости, вся компания сходила в ресторан на завтрак, за овсянкой и омлетом продолжая уговаривать Маришку не торопиться в Москву и отложить до конца праздников казнь коварной Лариски. Кажется, она начала смягчаться. Пока женщины колдовали над чаем и варили кофе в дорогу, мужчины решили прогреть машины. Когда голоса под окном зазвучали громче, Маришка с Нинкой высунулась из окна.

— Что там у вас?

— Ауди ваша не заводится.

— Аккумулятор?

— Не понятно. Я сначала два раза ключ повернул, чтобы его прогреть. Все работало, фары зажигались. А на третий раз все… Гитлер капут.

— Я тебе дам капут. Чините давайте.

Кроме как снять аккумулятор и отнести его в тепло, других идей не возникло. Ключей подходящего размера во всех трех машинах тоже не нашлось. Бодрые с утра Ленька с Никитой вызвались ехать в магазин, Артем забился к ним в машину на заднее сиденье и не подавал признаков жизни. К счастью, вопросов ему не задавали.

Когда спектакль под окнами закончился и Барсуковский «Жып широкий» отъехал со стоянки, Нинка решила, что пора ей брать инициативу в свои руки. Кашка и омлет, конечно, хорошо. Но в такой мороз вполне можно было с утра поправить здоровье и глинтвейном с медом. Наталья, уже успевшая с утра прогуляться до речки, с благодарностью приняла подогретое вино, больше чем наполовину разбавленное кипятком.

— Там на дне мед. Вот тебе ложка, мешай сама.

Маришка отказалась, она еще не решила, ехать ей или остаться. Как-то все складывалось отвратно: сначала гадости на работе, теперь вот с машиной. В таких ситуациях нельзя расслабляться. Сначала следует попинать мужа, чтобы все починил, потом вернуться в контору и порвать на хомяки эту двуличную шавку Лариску. Марина рылась в интернете в поисках местных авторемонтных мастерских.

В это же время за ее спиной Нинка с Натальей развили бурную деятельность. Наталья, сбегав к администратору, принесла два длинный электрошнура с вилкой и розетками. Первый удлинитель включили в розетку в туалете и через форточку аккуратно спустили до самой земли, к нему подключили второй. Хорошо, что вчера Никита припарковался сразу за сугробом. Стоя перед не подающей признаков жизни машиной, подруги совещались над открытым капотом.

— А сколько у нас фенов? Хоть парочка найдется?

— Нин, ну ты нас недооцениваешь. Три своих, и еще один гостиничный в душе лежит.

— Тащите. Мой заяц Мишка мне однажды рассказывал, как он немцам прямо на их немецком автобане машину отогревал. Только там они справились выхлопными газами через шланг.

— Ой, вот не надо про немцев и про выхлопные газы.

— Правильно. Потому что у нас есть фены.

— А зачем улицу греть? Клади их под капот, накроем сверху пленкой… Оль, неси пакеты самые большие.

— Все, пальцы уже отваливаются. Можно мне еще глинтвейну?

— Хорошо, что Никита ключи от машины оставил.

— Не оставил, а я отобрала.

Мужчины с победным видом явились через час и потребовали убрать из-под капота «весь этот срам», но после уговороввсе же согласились на последнюю попытку завести машину естественным путем. Когда вспыхнулизатянутые инеем фары, все затаили дыхание. Затем послышался легкий скрежещущий звук и, наконец, тихое уверенное урчание мотора. Дружно выдохнули. Никита с вытаращенными глазами высунулся из-за двери салона, а Нинка скромно поклонилась:

— Что нельзя починить феном или пилочкой для ногтей, то нельзя починить вообще. Я так считаю.

Мужчины зааплодировали, а у Марины потеплело на душе. А и правда, что она дергается? Она же не утюг включенный дома забыла… Если там действительно что-то серьезное, можно будет обсудить с подругами. Эта проверенная в житейских бурях команда из года в год безотказно помогала ей и пар выпустить в критических ситуациях и нужное решение найти. Итак, жизнь продолжается.

Снова гуляли по Ростову, решив на этот раз сосредоточиться на торговых рядах. От холода спасались кофе из термоса. За два часа пребывания на морозе Нинка успела попробовать кофе по-Барсуковски с корицей и сливками, кофе по-Калинински двойной крепости с «многосахара», кофе по-Лукьяновски, на этот раз совершенно обыкновенный, кажется, даже растворимый, и осталась при мнении, что нет ничего лучше чая черного с чабрецом и мятой. Лучшим вариантом было бы отсидеться в теплом салоне автомобиля в обнимку с фляжкой коньяка, но оставлять свой пост было никак нельзя: весь день Нинкаследила за Ольгой и Артемом, стараясь делать это незаметно, а затем переглядывалась с Маришкой, которая тоже провожала подругу тревожными взглядами. Безмятежные Барсуковы держались за ручки и ворковали, как две гули, ничего не замечая вокруг.

Судя по тому, с каким упорством Ольга отворачивала от подруг лицо с припухшими покрасневшими веками, обсуждать свои проблемы сейчас она не желала категорически. Натянутая кожа на распухшем носу блестела, но выбившаяся из-под капюшона кудрявая рыжая прядь играла на ветру и, вероятно, отвлекала внимание мужчин, так как ни один из них не обратил внимание на ее странное состояние.

Ростовская финифть, носки, варежки, шарфики… Нинка посмотрела бирку: шерсть, бамбук. То есть та же вискоза. Спасибо, не надо. Наконец, увидела большой транспарант «Ярославский лен» и стремительно метнулась к прилавку, заставив вздрогнуть замерзшую продавщицу. Цены, более чем гуманные, сразу примирили ее с фактом, что весь этот ярославский лен был произведен в славном городе Орше. Выбрав скатерть, пару рушников, стопку салфеток и убедившись, что ничего красивого не пропустила, она замахала варежками хозяйственному Калинину. Тот, как вчера выяснилось, купил дорогущую хлебопечку и за ужином долго распространялся о преимуществах хлеба на закваске, о сортах муки и напоследок обозвал хлебный набор «Пудова» «халявой для дилетантов». Нинка ехидно подумала, что этот вовсе не помешало ему незаметно умять полкаравая. Теперь же Никите требовалось хорошее льняное полотенце, или два, или три, чтобы выкладывать из печки горячий хлеб. Вместе с полотенцами упаковали еще скатерть, банную пеленку и детскую рубашку с вытканным на груди и по подолу узором. Довольный Никита хлопнул Нинку пакетом по заду.

Отвернувшись от подруг, Ольга потерла перчаткой облитый зеленой глазурью изразец. Именно такими она мечтала выложить печку в их будущем семейном доме. Уже несколько лет ждал своего часа земельный участок в деревне под Петушками, доставшийся в наследство от тетки, уже выстроился в ее голове план обоих этажей, список стройматериалов, уже неоднократно и с пристрастием был допрошен Маришкин прораб на предмет гидрозоляции и отапливаемых полов. Теперь все планы пошли прахом. Ну что ж, зато она получила полное право выпить за «несбычумечт». Только пить, скорее всего, придется в одиночестве: грузить своим дурным настроением дочерей она не сможет, а деятельные подруги не признавали ни хандры, ни сплина, предпочитая быстро выпустить пар и, засучив рукава, браться за решение проблем.

Как прошел остаток дня, Ольга не помнила. Помнила только холод, веющий от чугунного пола в Успенском соборе, голое одиночество митрополичьего дворика, пронизывающий ветер в проходе между церковью и стеной и ужас, охвативший ее, когда над колокольней раздался многоголосый перезвон. Вернее, то эхо, которым он отдавался в ее опустошенной груди. На какой-то миг ей показалось, что все ее тело стало невесомым, как луковая шелуха, и ветер сейчас перебросит через белую стену, унесет на заснеженную поверхность озера и похоронит под белой поземкой.

— Пей, пей, тебе говорят. Один глоток из фляжки, быстро, и сразу запей кофе.

Перед глазами всплыло краснощекое и красноносое Нинкино лицо, фляжка, обтянутая рыжей кожей, с уже отвинченной крышкой. Правильно, коньяк. Затем фляжку отобрали, и в руках оказалась крышка от термоса — стаканчик с поднимающимся над ним ароматным паром.

— А поехали-ка домой. Хватит с нас на сегодня приключений.

Может быть с одной Нинкой кто-нибудь и поспорил бы, но в тандеме с Маришкой они представляли собой силу, почти несокрушимую. Доехали обратно быстро и без приключений, один Никита опять вылез из машины с выпученными глазами. Дело в том, что в дороге у Нинки зазвонил телефон.

— Кто говорит? Слон… — попытался пропеть он и сразу в спинку его сиденья толкнули уверенно и по-хозяйски.

Над плечом протянулась рука с покрасневшими пальцами, сжимающая телефон. Он машинально отметил, что Нинка до сих пор пользуется все тем же стареньким обшарпанным Самсунгом.

— Ответь. Скажи, что я занята. В душе моюсь, например. И голос сделай посолиднее.

— Ой. А что случилось?

— Ну, Никит, ответь, — подтолкнула локтем жена.

— Алё… она… эээ… не может сейчас говорить… сам пошел! Нин, что это было?

— Ничего криминального, ты же знаешь, я с мокрухой не связываюсь. — Нинка хрипло хохотнула, а Никита поморщился. Ну что за шутки у человека. — Это Вован, одноклассник. В школе меня в упор не видел, а тут на встрече выпускников прилип, как банный лист. Где были его глаза, все интересовался. Хотелось ответить в рифму, но так как я была в розовом костюмчике а-ля Шанель, то не хотелось выходить из образа. Так он мне весь вечер на жизнь жаловался, какой он непьющий, некурящий и женским полом не понятый. Ничего нового, как выяснилось. Короче, возомнил себя царем царей, обидел жену так, что ни она, ни дети теперь с ним не разговаривают, на работе траблы, любовница бросила. Вот он и решил, что сможет забежать за угол, найти там себе новую бабу и начать с ней новую жизнь. И составить счастье его жизни, оказывается, должна именно я.

— В общем, забраковала ты его.

— Все как у классика: «Если человек не пьет и не курит, поневоле задумаешься, уж не сволочь ли он».

— Лучше бы телефон приличный купила, классиков она цитирует.

— Приличный у меня для приличных людей. Айфон называется. А для всяких одноразовых и этот сойдет.

Никита посмотрел на жену. С Нинкой, конечно, не соскучишься, но по минному полю он больше не ходок. Находился уже в первом браке. Маришка не копила зла, не заводила секретов, легкий человек. А с тех пор, как нашла приложение для своей кипучей натуры на работе, вообще стала золотом. А их ссоры его даже успокаивали. Бьет, значит, любит.

Дозвониться коварной Лариске ни со своего телефона, ни с телефона Никиты не удавалось, похоже, она заблокировала оба номера. — Терпеть неизвестность было уже невыносимо. Едва выбравшись из машины, Марина попросила телефон у потерявшего ориентацию Артема и бросилась к себе в спальню. На звонок ответили почти сразу:

— «Дизайн-бюро Калинина и Фокс».

— Какой сюрприз. Оказывается, я переименовала свою фирму?

— Эээ… ты же все равно собиралась сделать меня партнером…

— Но еще не сделала, заметь. Есть новости? Может, клиенты беспокоятся, может, кто-то на пенсию собрался?

— Кто на пенсию собрался?

— Я, например. Клиенты были неприятно удивлены и уже успели выразить мне свое «фе». Пришлось объяснять, что ты несколько поторопилась. Интересно, у тебя есть для этого причины?

— Марина, это какое-то недоразумение, я объясню…

— Я вся внимание.

Ну что ж, надо признать, что стрелки Лариска переводила грамотно. На ту же Рынду. Марина уже не вникала в поток оправданий, льющихся из трубки, только задумчиво ковыряла ногтем покрывало. Какой смысл пытаться подловить на слове? Ясно было, что Лариска обрела некоторую уверенность в себе и почувствовала готовность к самостоятельной деятельности. Не вызывало сомнений и то, что начинать с нуля на новом месте ловкая барышня не собирается. Если не удастся вытеснить начальницу из дела, она постарается хотя бы увести часть клиентов. Спасибо Рынде за своевременное предупреждение, в ближайшие праздники надо будет поздравить ее отдельно.

Нажав на кнопку «отбой», Марина задумчиво смотрела в экран телефона. Пожалуй, с возвращением в Москву можно не торопиться. Для начала она обзвонит всех клиентов и поздравит их с Рождеством. Выразит надежду на дальнейшее плодотворное сотрудничество. Между делом появится повод обсудить ее возвращение с пенсии. Если, конечно, клиенты в курсе всей этой бури в стакане воды.

Марина снова посмотрела на телефон, не торопясь вернуть его хозяину. Вчера поздно вечером она слышала взволнованный голос Ольги в спальне, затем Артем вышел из комнаты. Сегодняшнее их отчуждение только подтверждало тревожные догадки. Все существующие проблемы с детьми Лукьяновы уже обсудили с друзьями неоднократно, вряд ли там случилось нечто такое, что требовалось скрывать. Бизнес тоже отпадал, иначе Барсук с Никитой были бы уже в курсе и не хранили бы столь безмятежный вид. Из-за здоровья люди обычно так не ссорятся, тем более Ольга с Артемом, которые на памяти Марины не ссорились никогда. Воспользуемся бритвой Оккама и примем самое простое решение: Артем завел интрижку. Марина удивилась, насколько неприятным оказалось для нее это открытие. Она сама много лет назад отказалась от Артема и с тех пор не позволяла себе ни одной вольности с мужем подруги. А наш мальчик, оказывается, рос, рос и дорос до полноценного семейного свинства. Странно, Марина чувствовала себя обманутой, не меньше Ольги. И кто это мог быть? Мысль порыться в чужом телефоне была настолько соблазнительной, что она решила досчитать до десяти, а пока от греха подальше повернула телефон обратной стороной и сидела, поглаживая пальцем наклейку.

— Ну, что скажешь, бедный Йорик?

— Дозвонилась?

Этот голос заставил Марину вздрогнуть от неожиданности. На пороге комнаты стоял Артем. Похоже, вчера ночью он спал не больше Ольги. С заметной сединой щетина делала его облик неопрятным, а обвисшая под глазами кожа и набрякшие мешки прибавили его облику лет десять.

— Да, спасибо.

— Разобралась?

— С Фоксихой? Да, но с рук ей это не сойдет. Буду присматривать. Ты сам-то как? Выглядишь не очень?

— Просто не выспался.

— Заметно. Кажется, Ольга тоже не выспалась.

— Да?

— И подозреваю, что из-за тебя.

Артем так виновато ссутулился, что даже захотелось его пожалеть. Не дождешься, голубчик. Сам набедокурил, сам и разгребай.

— Ты должен поговорить с Ольгой.

— Я не могу сейчас.

— А что это мы такие нежные? Я тебя не шпалы таскать заставляю. Жена из-за тебя не спит всю ночь, плачет, не ест ничего, аж на ветру качается, а мы, видите ли, не можем поговорить.

— Скорее всего, мне придется принимать очень важное решение. — Артем устало потер щеки. — Я встретил одного человека… женщину… и я не могу…

Артем продолжал тереть лицо, Марина даже слышала скрип щетины. Она недовольно поморщилась и… зазвонил телефон Артема. На экране появилось улыбающееся лицо Женьки, такой же кудрявой и рыжей, как ее мать.

— Ладно, разговор откладывается. Дочь звонит.

— Я не могу, не могу говорить сейчас ни с кем.

Ну, нет, дорогой, хватит прятаться от ответственности. Марина быстро ткнула в экран пальцем.

— Жень, привет, это я Марина. Мы тебя уже заждались. Отца? Он…

Артем замахал руками и выразительно сложил брови домиком. Впрочем, у Марины это выражение лица называлось «сложить морду кукишем» и сочувствия тоже не вызывало.

— …здесь. Даю.

Она решительно сунула трубку в руки Артему и, не дожидаясь его ответной реакции, протиснулась мимо него в приоткрытую дверь. За ее спиной раздалось усталое:

— Привет, Жень.