Десять казней египетских

Десять казней египетских.

«…не помнили руки Его, дня, когда Он избавил их от угнетения, когда сотворил в Египте знамения Свои и чудеса Свои на поле Цоан; и превратил реки их и потоки их в кровь, чтобы они не могли пить; послал на них насекомых, чтобы жалили их, и жаб, чтобы губили их; земные произрастения их отдал гусенице и труд их – саранче; виноград их побил градом и сикоморы их – льдом; скот их предал граду и стада их – молниям; послал на них пламень гнева Своего, и негодование, и ярость и бедствие, посольство злых ангелов; уравнял стезю гневу Своему, не охранял души их от смерти, и скот их предал моровой язве; поразил всякого первенца в Египте, начатки сил в шатрах Хамовых»;

Псалом 77:41-51

«На этой войне все перемешалось: власть, идеалы, новая мораль, понятие военного долга, но там появляется искушение быть Богом. Потому что конфликт есть в любом человеческом сердце: между разумным и нет, между добром и злом. И добро не всегда побеждает, иногда перевешивает то, что человек скрывает в своей душе. Линкольн назвал это нерастраченным потенциалом. У каждого есть слабое место, даже у меня».

Телевизор показывал «Апокалипсис сегодня» то ли в честь новой даты памяти, то ли в честь нового осознания произошедшего, то ли в честь нового витка чувства вины. Гордон нехотя встал с кровати и подошел к окну. На подоконнике лежал пульт от телевизора, и он не дожидаясь окончания диалога героев фильма, вырубил его с такой досадой, будто стрелял во вьетконговца.

Есть места, в которых ты никогда не бывал и никогда не будешь, но твоя ментальная память настолько сильна и врезалась тебе в голову, словно, обоюдоострый клинок, что ты даже не понимаешь, где начинаешься ты, и где заканчивается память твоих отцов.

Майкл медленно закурил и прищурился, одергивая жалюзи. Солнце резало глаза и ему пришлось отвернуться.

–Ублюдки! – Кому-то бросил он и потушил сигарету о подоконник.

Он взял с тумбочки желтую папку с досье и обратно сел на кровать. Фотография офицера с грудью в орденах, смотрела на него с жадным и неистовым взглядом. Казалось еще секунда и мужчина с изображения материализуется в комнате и надерет Майклу зад.

–Итак, господин офицер, не ответите ли Вы мне на пару вопросов. – Прокашлялся Гордон. – Начнем с того, почему Вы предали свою страну?

Он бросил фотографию на пол, и она, спланировав, мягко упала на ковер. Голубые глаза офицера, дырявили висок Гордона, который теперь вчитывался в ровный ряд печатных букв на титульном листе.

«Строго секретно. Личное дело Чарльза Эрика Робинсона. 1944-2001».

***

Кетрин проснулась в странном вагоне старого поезда. В ее купе никого не было. Девушка выглянула в запотелое окно, но не увидела ничего кроме темного густого тумана, похожего на черничный кисель. Она опустила ноги на ледяной пол и взяла со столика пожелтевший лист бумаги. Буквы на нем принимали странные угловатые очертания и были больше похожи на каракули первоклассника. Девушка даже не пыталась прочесть, что написано на этом листочке и сунула его в карман пижамы. Уже давно известные движения, отточенные и натренированные, сопровождали ее даже в полусне. Она стащила с верхней полки тяжелый чемодан, но посмотрев на его потрескавшиеся края, бросила на кровать.

Вагон и весь поезд были совершенно пусты. Она прошла по длинному ряду одинаковых синих сидений, предназначенных для пассажиров третьего класса, и подошла к выходу.

Дверь в вагон была плотно закрыта и все попытки открыть ее заканчивались неудачно. Тогда Кет сорвала со стены молоток для аварийной ситуации и ударила им по стеклу. Окно не разбилось, образовав запутанную паутинку трещин. Еще один удар…

Кетрин быстро открыла глаза. Кругом не было ни поездов, ни вагонов, ни тумана. Шелковое постельное белье нежно обволакивало ее молодое тело. Женщина подтянула к себе одеяло и скукожилась. Первые солнечные лучи уже пробирались сквозь неплотно задернутые шторы, но солнце еще не взошло до конца. Она выдохнула, успокоившись, нехотя опустила ноги на пол и нащупала тапочки. Цветастая пижама из натурального хлопка свободно сидела на ее стройной фигуре.

Один и тот же сон регулярно снился ей на протяжении нескольких месяцев – впервые во время того дела в Палм-Бич. Кет, неверующая в гороскопы, экстрасенсов и вещие сны, уже перечитала все статьи по психологии, пытаясь понять, что он мог бы значить. И везде находила один и тот же ответ – поезд снился к переменам в личной жизни. Сон не доставлял ей особых неудобств. В нем не было ничего ужасающего, ей не снились преступники, которых они с Питером ловили, не снились маньяки, перерезавшие не один десяток людей, но тревожность не покидала ее. Кетрин сначала никак не могла понять, из-за чего она беспокоится, но потом осознала – ее тревожит то, что она так и не смогла выйти из этого пустого вагона.

В такой ранний час вода из крана текла еще ледяная. Женщина умылась и, вытерев лицо полотенцем, посмотрела на себя в зеркало.

–И ты еще надеешься на перемены в личной жизни? – Самокритично спросила она себя.

***

Одеяло полностью закрывало Питера с головы до ног, и оставалась только небольшая щелочка для поступления воздуха. Его вещи, скомканные, лежали на стуле, и девушка, вышедшая из гостиной, тихонько подошла, чтобы аккуратно сложить их. Сделав это, она еще раз ласково посмотрела на мужчину и прошла на кухню.

Марлини проснулся от грохота посуды. Он открыл глаза и бессознательно огляделся, однако через несколько секунд понял, где находится. Комната была небольшой, но очень уютной. Кровать занимала почти всю спальню. Напротив нее был только небольшой платяной шкаф для одежды, с открытыми дверцами и два стула по двум сторонам от него.

Марлини хорошенько потянулся и встал с кровати, откинув одеяло. Почуяв приятный запах вкусного завтрака, он босыми ногами прошлепал в сторону, откуда этот запах доносился.

На кухне у плиты стояла его девушка и напевала какую-то песню. Она уже приготовила несколько бутербродов и теперь дожаривала яичницу.

–Ммм…Как вкусно…. – Протянул Питер, подойдя к ней со спины.

Женщина вздрогнула. Марлини обнял ее за талию и поцеловал в голое плечо, прикрытое только тонкой полоской бретельки ночной рубашки.

–Питер! – Обернулась она. – Ты меня напугал. Я тебя разбудила? – Тут же, извиняясь, спросила она.

Молодые люди стояли вплотную и внимательно смотрели в глаза друг другу.

–Ничего, итак нужно было уже вставать. – Ответил мужчина, смотря на часы, которые редко снимал с руки даже на ночь. – Я уже и не помню, когда женщина готовила мне завтрак. – Сказал он, усаживаясь за стол.

–А что твои прежние пассии не умели готовить? – Начала говорить девушка, но тут же осеклась. – Прости, Питер. Это не мое дело. – Она потупила взгляд.

Питер посмотрел на нее и улыбнулся.

–Это твое дело. – Подтвердил он. – И ни одна из них не готовила мне завтрак. Только ты, Терри. – Солгал он.

Тереза поправила растрепанные вьющиеся волосы платинового оттенка, заплетя из них свободную косу. Своими зеленовато-серыми глазами она вглядывалась в глаза Питера, словно, вырывала из него душу.

–Давай есть, а то, тебе опять позвонит твой начальник и сорвет на место преступления. – Предложила она.

Марлини поморщился и протянул к ней руки. Она села ему на колени, обняв одной рукой за шею, а другую запустила за воротник футболки. Питер поцеловал девушку сначала в один глаз, потом в другой.

–Я не поеду никуда сегодня. – Проговорил он, обняв ее крепче.

Его интонация была больше похожа на интонацию человека, внушавшего самому себе истину, в которую он не верил.

***

Невысокая рыжеволосая женщина и крупный молодой шатен вошли в продолговатый кабинет с плотно задернутыми шторами.

–Закрой дверь плотнее. – Женщина села за письменный стол и задумчиво похлопала несколько раз в ладоши.

–Что-то не так? – Спросил молодой человек, усаживаясь напротив нее в глубокое кожаное кресло.

–Я хочу, чтобы ты поехал в Египет. – Она сосредоточенно посмотрела на собеседника, бегло окатив его строгим взглядом каре-зеленых глаз.

–В Египет? – Переспросил мужчина, даже поежившись от ее холодного взора.

Женщина причмокнула, будто пробовала слова на вкус и странно улыбнулась.

–Это необходимое дело. Кроме того, там ты сможешь сделать кое-что, о чем мечтаешь. – Она усмехнулась, издав звук, больше похожий на кваканье.

Мужчина нахмурился и качнул головой, требуя пояснения.

–Я хочу, чтобы ты стал руководителем группы по контролю над дипломатической миссией нашего министра в Египет. Эта встреча должна состояться и должна состояться мирно. Ты понимаешь?

Молодой человек хмыкнул и кивнул.

–Это я понимаю. Я не понимаю, что мне там делать.

–Туда отправят нескольких агентов из ФБР, которым ты поручишь расследование одного дела. – Женщина вынула из верхнего ящика стола темно-коричневую папку и протянула ее собеседнику. – Тут ты все прочтешь.

Молодой человек еще раз недоверчиво взглянул на женщину и взял документы.

–Мам…

Женщина быстро оборвала его, лишь взмахнув рукой, и отвернулась к окну.

–Дипломатическая миссия в данных условиях крайне необходима, и не менее необходимо обеспечение ее безопасности. Нам не нужно вторжение в Египет, а Египту не нужен второй Кувейтский инцидент, так что твоя задача – предотвратить любые попытки провокации, с какой бы то ни было стороны.

–ФБР здесь причем? – Все еще не понимал мужчина.

–Идите и ознакомьтесь с делом мистер Гордон. – Услышал он сухой ответ.

–Кетрин? – Рискованно спросил он.

Женщина прорычала что-то себе под нос, резко повернулась на каблуках и уставилась на мужчину, сузив глаза.

–Кетрин тут не причем. По крайней мере, пока. Дело в ее отце. И ты знаешь всю подоплеку.

Мужчина медленно поднялся на ноги, прижав дело к себе, и чуть наклонился вперед.

–Даже ты не знаешь всей подоплеки. – Буркнул он. – Когда мне приступать?

Женщина прищурилась, дергая скулами вниз вверх.

–Вчера.

***

Тринадцатиэтажное, блестящее белое здание больницы с непрозрачно-изумрудными окнами, кипело в работе. В длинном кристально чистом коридоре приемного отделения, наполненном медиками, пациентами и их родными стоял невыносимый гул, из которого трудно было разобрать хоть что-то.

–Что у нас здесь? – Спешно подбегая к каталке, окруженной санитарами, спросил рослый мужчина среднего возраста с аккуратно выстриженной короткой бородкой, обрамляющей его угловатый подбородок.

–Температура 39, сердцебиение около 97 ударов, дыхание учащенное. – Стала быстро объяснять молодая медсестра, бегущая рядом с каталкой пациента.

Мужчина-врач осторожно дотронулся до щеки больного и мягко провел пальцами по его землистому лицу.

–Похоже на сепсис. – Сделал он вывод. – Что с ним? Он смог объяснить? – Спросил он у парамедиков, привезших неизвестного, но те лишь пожали плечами.

Каталка проехала мимо ряда железных сидений, полностью занятых людьми. Одни из которых неспокойно ожидали вердикта врача, осматривающего их близких; другие – сами перебинтованные с напряженными, вспотевшими лицами, ожидали помощи; третьи просто уткнулись в газеты и журналы, с непонятной миссией занимали места.

Вслед за каталкой с прибывшим пациентом бегло перебирая ногами бежала беременная женщина, держащая в руках мужской пиджак. Видимо, ее муж попал в больницу так неожиданно, что она просто не знала, как отреагировать и в спешке схватила первое, что попалось под руку, не задумываясь над реальной необходимостью вещи.

Мужчина с седыми редкими волосами подергал себя за длинные закрученные усы пепельного оттенка с черными вкраплениями еще не поседевших волос и отвернулся, когда женщина случайно взглянула на него.

–…И поднял Аарон жезл и ударил по воде речной пред глазами фараона и пред глазами рабов его, и вся вода в реке превратилась в кровь, и рыба в реке вымерла, и река воссмердела…, – пробормотал он себе под нос.

–Простите, но Вам туда нельзя. – Одним взмахом руки остановил женщину врач, сопровождающий ее мужа в реанимационное отделение. – Мы поможем Вашему супругу. Не волнуйтесь. – Он аккуратным взглядом обвел женщину и усадил на освободившееся сиденье, рядом с усачом.

–Эй, Кеби! – Окликнул он молодую смуглокожую девушку с медово-янтарными волосами, туго заплетенными в высокий хвост. – Помоги этой женщине. – Попросил врач, указывая на беременную.

Девушка едва заметно кивнула, а врач скрылся в дверях отделения.

–Мэм, я могу Вам чем-нибудь помочь? Как Вы себя чувствуете? – Настороженно подошла девушка к женщине, но та лишь истерично качала головой и, схватившись за живот, согнулась в припадке рыданий.

Усач хладнокровно посмотрел на нее и отвернулся, приглаживая усы. Сидящая рядом с ним пожилая женщина, голова которой была покрыта темно-зеленым хиджабом с белой жемчужной окантовкой, бесстыдно смотрела ему прямо в лицо. Но мужчина лишь надменно улыбнулся и снова принялся читать газету, которую держал в руках.

–…И Египтяне не могли пить воды из реки; и была кровь по всей земле Египетской, – закончил он свою фразу.

***

Снег валил не переставая. Люди шли, укутавшись в широкие шерстяные шарфы, теплые шапки, прикрывая носы колючими варежками и плотнее прижимая воротники своих пальто и шуб.

В последнюю предрождественскую неделю население Вашингтона стало еще сильнее суетиться, выбирая подарки своим родным и близким. Магазины были переполнены всяческими сувенирами, которые массово скупались и упаковывались в красивые яркие коробочки и оберточные бумаги. Все это скоро будет подарено каким-нибудь коллегам по работе, знакомым, соседям. Люди улыбнутся такому подарку и, не успев поблагодарить за него и поздравить с Рождеством, начнут задумываться, куда поставить очередного заводного Санта-Клауса или плюшевого оленя, или колокольчик и самое главное: кому можно это передарить.

Конечно, будут и полезные подарки – давняя мечта маленькой пятилетней девочки – большая нарядная кукла или путевка на Лазурное побережье Франции для молодоженов, или огромная железная дорога с пультом дистанционного управления для младшего сына, или сноуборд для старшего.

Сейчас в восемь утра магазины были еще пусты и только витрины, набитые всякой рождественской мелочью зазывали своими огромными скидками. Но пройдет 8-9 часов, и двери этих магазинчиков будут неизменно позвякивать колокольчиками, висящими над ними, свидетельствующими о прибытии нового потока покупателей.

Питер стоял у окна и наблюдал за утренней суетой Вашингтона. Еще до того как дверь в его кабинет открылась и внутрь вошла напарница он услышал ее шаги в коридоре. За тот год, что они работали вместе, он мог бы узнать ее шаги из тысячи, ее голос из миллиона голосов, ее приветствие из всех приветствий земного шара.

–Привет, Питер! – Как всегда сказала она, войдя.

Даже не оборачиваясь, мужчина представил, как она улыбнулась и выжидательно посмотрела на него. Одного взгляда ей хватало чтобы понять что их ждет сегодня: очередное дело, разнос у Теренса, пустая бумажная работа.

–Привет, Кет. – Поздоровался он, наконец, повернувшись.

–Погода просто ужасная. Моя машина сломалась, и мне пришлось добираться на метро. Не хочу показаться ханжой, но я отвыкла от такого неудобства. – Пожаловалась женщина, отряхивая пальто.

Ее волосы слегка намокли от снега, а значит, через полчаса они будут виться как шерсть молодого барашка. Питер считал это милым, а Кет терпеть не могла.

–Ты могла бы позвонить мне. Я бы подвез. – Предложил он.

Кетрин как-то странно посмотрела на него, словно, он только что сморозил несусветную глупость.

–Не думаю, что это понравилось бы Терезе. – Ответила она, сев в свое кресло.

Питер недовольно вздохнул. За последний месяц – с того момента как он познакомился с Терезой, его отношения с Кет поменялись. Они больше не болтали по телефону о делах и вообще не обсуждали работу вне работы, не ходили вместе в пиццерию и не шутили на скользкие темы. Кетрин больше не реагировала на его инсинуации, касавшиеся тонкой темы взаимоотношений мужчины и женщины, а только высоко поднимала бровь и смотрела на него как строгая учительница, заставшая своего ученика за бранной руганью в школьном коридоре. Она позволяла ему быть рядом, но только лишь как коллеге, приятелю или, в лучшем случае, отцу ее дочери.

–Как она, кстати? – Поинтересовалась Робинсон.

–Ничего, все хорошо. Передавала тебе привет.

Они познакомились с Терезой случайно, во время одного из расследований и Питер сам не понял, как оказался в ее постели в следующий уик-энд. Он хотел бы вспомнить, что такого нашел в Терезе, но никак не мог. Зато хорошо запомнил то, что так хотел забыть. Глаза Кетрин, которая с первой секунды поняла, что между Марлини и Терезой не просто деловые отношения. Стоило ей посмотреть ему в лицо в понедельник, когда он стал наперебой рассказывать ей о результатах анализов в ответ на ее вопрос, где он пропадал все выходные. Она не могла ему дозвониться, и дома никого не было. Она хотела его пригласить погулять вместе в Парке аттракционов с Рейчел, когда в начале ноября стояло необычно солнечно и, что еще необычнее, так это то, что у них был выходной в этот день. Он не ответил на вопрос, даже когда она перебила его и задала его снова. Но ее реплика, после буквально секундного промедления, была красноречивее любого оправдания:

-Это твое дело, Марлини. Просто в другой раз предупреждай, чтобы я не торчала два дня у телефона.

Он посмотрел на нее, когда она уже отвернулась, и почувствовал себя такой невероятной сволочью, что чувство вины буквально пригвоздило его к полу. И с того дня все снова пошло не так.

–Ммм, ты ей тоже передай. – Сказала девушка.

Питер дернулся, поняв, что она всего лишь сейчас отвечает на его замечание.

–Сама передашь. Она пригласила нас пообедать сегодня. Согласна?

Кетрин на минуту выглянула из-за экрана компьютера и вопросительно посмотрела на напарника, словно оценивала правдивость его слов.

–Если она пригласила, то конечно. – Согласилась она к удивлению. Марлини хотелось встряхнуть ее хорошенько, может, даже толкнуть к стене и, прижав обеими руками, сначала вытрясти всю душу, а потом зацеловать до смерти.

–Хорошо. – Кивнул он вместо этого.

Он прошел за свое рабочее место и принялся разбирать бумаги, создавая вид кипучей деятельности.

***

Примерно около десяти часов, агентов пригласил к себе заместитель директора Теренс. Они прошли в его кабинет и сели на привычные места.

Кетрин сидела в кресле у стола замдиректора Теренса и пыталась разглядеть на его лице хоть малую толику радости от предстоящего праздника. Но, похоже, что Рождество совсем не заботило начальника. Он сидел, погрузившись в свое уютное офисное кресло, и пытался что-то внушить агентам. Половину разговора Кетрин уже прослушала и украдкой посмотрела на напарников в надежде, что позже они ей все объяснят.

Женщина задумалась над тем, как Питер будет праздновать Рождество. Конечно, ответ был очевиден. Теперь у Питера появилась постоянная подружка, нет, девушка. Хорошая, милая и верная. И, кажется, он был в нее влюблен. Он будет с ней. Они устроят скромный ужин, подарят милые подарки друг другу и …

Женщина тряхнула головой, отгоняя мысли о подробностях личной жизни своего коллеги.

–Что-то не так, агент Робинсон? – Услышала она вопрос начальника и посмотрела на него.

–Нет, сэр. Все хорошо. Я слушаю Вас. – Соврала она.

–Это хорошо. – Недоверчиво произнес Теренс.

Он снова заговорил он о деле, а Кет опять погрузилась в свои раздумья.

Ей предстояло еще одно Рождество в компании с родителями, старшим братом и его невестой. Ей осточертели семейные праздники, на которых ее обязательно будут расспрашивать о Питере, о том, как у них складываются отношения и почему она редко приглашает его к ним. А она в очередной раз будет врать, что он уехал к родным и вернется только через неделю и вообще у него своя жизнь, к которой она не имеет никакого отношения, что они только друзья и ничего больше. А потом будет всю ночь бороться с подступающими слезами, рыдать от обиды и злости на саму себя, рыдать от непонимания самой себя. И мать, конечно, все это услышит, а утром будет искоса поглядывать на нее, понимая, что дочь, наверняка врет, причем врёт не только им, но и что самое страшное самой себе. Она знала, что сама вырыла себе могилу. «Могла бы быть куда менее хладнокровной!», – ругала она себя: «Он ведь извинился! Ты его простила! Он ведь дал намек! Ты могла бы отвечать не так равнодушно!» Конечно, он просто не захотел ждать, не захотел бороться. И если бы она только в тот понедельник накричала на него, ударила, закатила истерику, разнесла кабинет, сделала бы что угодно, но она предпочла строить из себя Снежную Королеву, которой все по плечу и все безразлично. Какое ей дело до того с кем он спит?! «Это твое дело, Марлини», – все, что он заслужил. Как она могла не понять, что он спит с Терезой? Это же было так очевидно, как смотреть на картину Делакруа и видеть желание свободы, справедливости и борьбы. Питер не умел врать. По крайней мере, ей. Стоило ей тогда спросить, где он пропадал, как подозрения, что он не один, оправдались в долю секунды. Ему не нужно было отвечать. Кетрин вздохнула и посмотрела на начальника как раз в тот момент, когда он обратился к ней:

–Итак, агент Робинсон, что Вы думаете по этому поводу? – Оглушил ее вопрос Теренса. Она недоуменно посмотрела на него, вопрошая, что она должна была прокомментировать.

–Что, сэр? – Переспросила она, вкрадчиво.

–Вы можете сказать, встречались ли подобные случаи? – Удивленно повторил вопрос замдиректора.

–Подобные случаи… – Женщина посмотрела на Марлини, ища поддержки.

Тот сконфуженно улыбнулся, не зная как ей помочь. И что она пропустила?

–Да, конечно, сэр. Да. – До сих пор не понимая, что происходит, ответила она.

–То есть это уже не первый случай? – Сквозь очки подозрительно переспросил замдиректора.

Кетрин показалось, что она вся испариной покрылась под предупреждающе-строгим взглядом начальника.

–Я думаю, сэр, что мне стоит ознакомиться с этим делом поближе и тогда я смогу сказать гарантированно. – Выкрутилась она, протянув руку, чтобы взять дело.

Марлини дотронулся до ее руки и, когда она обернулась, протянул папку, которую им вручили в самом начале.

Кетрин часто заморгала, взяла дело и раскрыла его на первой странице. Она ничего не видела и не могла читать, как ребенок, страдающий дислексией, но упорно смотрела в бумаги, чтобы хоть чем-то заняться.

Генри Теренс посмотрел на Питера, отеческим, строгим взглядом «что вы опять натворили, засранцы», в недоумении таким неоднозначным поведением агента Робинсон.

–Агент, может быть, что-то произошло? – Осмотрительно спросил начальник, сильнее наклонившись над столом.

Кет подняла на него свои блестящие голубые глаза, обрамленные угольно-черной окантовкой ресниц и, быстро сморгнув, тут же опустила взгляд на бронзовую статуэтку орла на столе.

–Все в порядке. Просто не очень удачное утро.

Теренс снова строго посмотрел на мужчину, словно обвиняя его в чем-то, но, поймав тот же недоуменный взгляд в ответ, отвернулся.

–Ладно, идите. Работайте. – С предрешенностью махнул он, понимая, что большего все равно не добьется.

Агенты вышли из кабинета и тут же на девушку обрушились вопросы от напарника.

–И что с тобой сегодня? Ты хорошо спала? – Поинтересовался Питер.

Он шла так быстро, что он с трудом поспевал за ней и это при том, что она шла, погрузившись в чтение.

–Нет, все было в порядке. – Вяло ответила Кет.

–Но ты же витала в облаках! И не говори мне, что это нормально! Ты никогда…

Кетрин резко остановилась перед лифтом так, что Марлини чуть не впечатался в нее. Он захлопнула папку, отдала ее Питеру и закусила губу, размышляя над чем-то.

–Кетрин?

Лифт открылся и несколько агентов уставились на них, ожидая реакции, но Марлини махнул им рукой, дав понять, что они не поедут. Некоторые из коллег усмехнулись и теперь наверняка весь ланч будут обсуждать любовную размолвку между Робинсон и Марлини.

–Объясни, что хотел от меня Теренс? – Кет виновато улыбнулась и пожала плечами.

Марлини наклонил голову. Ладно, если она хочет играть в эту игру, он примет ее правила.

–Нас отправляют в составе группы агентов, которые должны будут следить за порядком во время встречи высших чиновников Египта и США, которая назначена как раз на канун Рождества.

–Что за встреча? – Спросила Кет, когда они зашли в лифт.

–Что-то связанное с подписанием нового контракта на межгосударственном уровне, то ли об аренде, то ли еще о чем. Нас предупредят на месте.

–А почему к этому привлекли ФБР? Ни АНБ, ни ЦРУ?

Потому что из всего ФБР едем только мы и еще пара агентов.

Марлини нажал на кнопку вызова лифта, но Кетрин помотала головой:

–Я пойду пешком.

Марлини поднял руки, сцепил их за своей головой и прикрыл глаза. Это ж ее игра, ради Бога, она может менять правила как захочет! «Ты еще не понял, что тебе ее не обыграть?» – Подумал он.

***

Несколько мужчин, одетых в черные балахоны и с повязанными на головах черными платками сидели вокруг ночного костра посреди пустыни. Огонь разгорался все ярче и его маленькие быстрые искорки брызгали во все стороны, то и дело, обжигая руки и прожигая одежду.

Мужчины медленно и терпеливо курили длинные трубки, высеченные из цельного куска дерева, и молчали. Тонкие струи дыма поднимались к небу и понемногу рассеивались, оставляя после себя только горьковатый запах, смешанный с ароматом табака.

Их наслаждение тишиной прервал молодой человек, подошедший к одному из старейшин и что-то тихо прошептавший ему на ухо. Старейшина покачал головой и жестом дал понять, чтобы гонец ушел.

–Нам принесли добрую весть. – Сухим скрипучим голосом произнес он. – Первое пророчество сбылось.

Мужчины радостно закивали головами и заговорили на древнееврейском языке. Их голоса перебивали треск полуночного костра. Слова было не разобрать, но, судя по всему, событие и правда, было довольно радостным.

–Успокойтесь! – Старейшина вознес свою руку над головой, что заставило остальных моментально замолчать. – Нам нужно расходиться. Сегодняшний день принес нам первую удачу, но это только начало. Боги Нила устранены. Кувшин Хапи навсегда опустел1.

Ему помогли встать с небольшой подушки и проводили в большой шатер, накрытый сверху яркими расшитыми тканями.

Все остальные мужчины последовали за ним, и вскоре лагерь затих, костер был потушен и только узкая полоска дыма, возносящаяся к небу, давала знать о присутствии где-то рядом людей.

***

–Хорошо, господа, мы выезжаем сегодня же. Дело государственной важности, касающееся подписания межгосударственного контракта на размещение ракет средней и малой дальности на военных базах Египта. В условиях тяжелой международной обстановки, особенно на Ближнем Востоке, существует реальная угроза серии террористических актов в Каире и его окрестностях, а также на территории всего Египта, с целью срыва переговоров.

Майкл горделиво прошагал из одного угла конференц-зала до другого, остановился у проектора и кивком головы попросил переключить слайды. Перед ним сидело более двух десятков человек в темных строгих костюмах, будто вышедших с конвейера одной фабрики, делавших их роботоподобными клонами. Майкл выделялся на их фоне лишь заносчивым выражением лица карьериста, готового растоптать все на своем пути.

–Кто-то уже взял на себя ответственность? – Спросили его из зала.

Майкл покачал головой.

–Официального подтверждения не поступало, однако, на имя одного из местных чиновников из министерства обороны поступило несколько угрожающих сообщений, суть которых говорит нам о вполне прямых целях террористов.

–Если это дело касается министерства обороны, то зачем привлекать ФБР? – Спросил еще один «человек в черном».

Гордон терпеливо выдохнул и велел переключить еще один слайд.

–Дело в том, что все это дело имеет густую пелену ритуальной подоплеки.

На проекторе появились несколько фотографий людей в черных балахонах, снятых достаточно далеко, чтобы можно было хоть что-то разобрать, затем снимки обрывков записок на странном диалекте и, наконец, фото убитого мужчины, распухшего от египетского духоты.

–Есть некоторые подозрения, что помимо террористов в этом деле замешаны еще и сектанты, таким образом, министерство юстиции и министерство обороны решило привлечь специалистов по подобным преступлениям.

–Но не приведет ли это к нежелательным последствиям? – Недоверчиво переспросил один из слушателей.

Майкл понимал недоверие ЦРУ к ФБР и даже их некоторую ненависть их друг к другу, но разумно предположил, что на данном этапе необходимо их коллективное сотрудничество, чем соперничество, поэтому постарался сгладить назревавший конфликт.

–Если вы беспокоитесь о вмешательстве агентов в дела разведки, то ошибаетесь, никто из привлеченных «федералов» не будет заниматься тем, что им не полагается. – Уверил он слушателей, однако, судя по их снисходительно-недовольным лицам, это не возымело успеха.

–Это связано с группировкой «Маддэикин»?

Гордон провел вспотевшей ладонью по нахмуренному лбу и сел на край стола, перед проектором.

–Точных сведений о существовании этой группы у нас нет. Операция как раз и направлена на выяснение обстоятельств деятельности «Маддэикин», если они вообще существуют.

–То есть? – Неопределенно спросили из зала.

Гордон потерянно посмотрел на дверь, будто ожидая помощи извне.

–До сих пор мы получали противоречивые сведения о существовании данной группы и есть основания полагать, что другие ваххабитские организации просто пытаются создать иллюзию массовости, создав эдакую голограмму реальной группировки.

–Я все равно не понимаю причин участия ФБР? – Спросил один из самых молодых агентов, поднявшись со своего места.

Гордон нервно сжал кулаки. «Хотелось бы мне и самому это знать», – подумал он.

–Просто примите это как факт, агент. Это совместная акция – больше Вам знать не нужно.

–Тем не менее, они единственные кто может совершить подобные акции. Никто из радикальных группировок на Востоке не решает проблемы таким путем. Это единственная организация, ссылающаяся на Ветхий Завет.

Гордон раздраженно выслушал выпад коллеги.

–Именно поэтому мы и привлекаем ФБР. Они обладают достаточным опытом в раскрытии подобных дел, привлекающих внимание своей религиозной подоплекой.

–Ритуальное убийство, скрывающее факт террористической акции? На такое радикалы еще не шли.

–Современная ситуация заставляет их принимать любые меры проявления агрессии в адрес США и союзников. – Пояснил Гордон. – Хорошо, господа, каждый из вас получит индивидуальную информацию дополнительно. Вылет завтра в четыре часа дня. Сейчас у меня все.

Он беспрекословно выпалил последние слова, собрал бумаги со стола и необорачиваясь вышел из зала.

«Кому ты лжешь, Гордон! Для тебя это дело так же связано с терроризмом, как всемирное тяготение с пастой Болоньезе. Ты же знаешь в ком причина, так не лги, хотя бы, сам себе».

***

–Привет, Кетрин! – Радостно поздоровалась Тереза с девушкой, одновременно целуя Питера в щеку. – Как дела?

–Все хорошо. – Сухо улыбнулась Робинсон, и села за столик в маленьком кафе, напротив здания Эдгара Гувера.

Многие служащие Бюро обедали здесь и отправлялись на ланч, здесь назначали деловые встречи днем и романтические свидания вечером. Это было одно из тех универсальных кафе, которое могло сойти и для простого и быстрого перекуса, и для долгой, дружеской посиделки.

–Мы едем в Египет! – Восторженно сообщил Марлини.

–В Египет? – Удивилась Тереза. – Ты мне не говорил.

Она посмотрела на Кетрин, которая выдавила для нее снисходительную улыбку.

–Мы сами только сегодня узнали. Дело государственной важности. – Объяснила она.

Робинсон спокойно рассматривала меню, не обращая внимания на переглядки Питера и его девушки и вела себя достаточно уверенно, стараясь не чувствовать себя при этом «пятым» колесом. Оливер и Барбара опаздывали на ланч или, вообще не собирались приходить. В последнее время и Кет, и Питер заметили, что их супружеская чета все чаще стали удалятся вдвоем, ища уединения в любое время и в любом месте.

Возможно, это были последствия дела в Палм-Бич, оказавшись там взаперти, будучи похищенными придурковатым уборщиком, они, наверное, нашли там себя. Кетрин понимала их, потому как сама, пережив насилие, многое уяснила для себя. Именно после того, как ее избил Майкл, она решила изменить все кардинально. Ну, или почти кардинально. По крайней мере, она сделала первый шаг – сообщила Питеру о Рейч.