Детонатор

Юрий Шпаков ДЕТОНАТОР Фантастический рассказ

— Говорит Первый. Внимание, говорит Первый. Передаю сообщение чрезвычайной важности. Слушайте все. Слушайте все!

Ровный голос гремел во всех помещениях Корабля — не только в каютах и рабочих отсеках, но даже в отдаленных закоулках, куда обычно редко кто заглядывал. Впервые за время полета была включена специальная линия связи, предназначенная для самых крайних случаев. В такт словам пронзительным синим светом мигали огни сигнальных ламп. И каждый, каким бы делом ни занимался, застывал в напряженном ожидании.

— Только что расшифрованы данные, полученные системой дальнего поиска. На Третьей планете обнаружены несомненные признаки разумной жизни. Приняты многочисленные радиосигналы, их характер показывает, что они содержат осмысленную информацию. Первичный анализ дает основание предполагать: перед нами цивилизация, достигшая Второго энергетического уровня. Следовательно, возможен контакт с местными жителями, которые могут быть похожими на нас. Предпосылки: масса планеты, ее удаление от Солнца, период обращения, состав атмосферы почти тождественны с нашими. Наблюдения продолжаются.

Вскоре весь экипаж, свободный от вахты, собрался в круглом зале — обычном месте общих встреч. Трудно было сдерживать волнение: только что услышанная новость означала, что достигнута конечная цель, ради которой предпринята долгая, сложная и опасная экспедиция.

Уже много раз корабль совершал пульсации в пространственно-временном континууме, перемещаясь от одной звездной системы к другой. И каждый очередной бросок заканчивался неудачей. Правда, исследования окрестностей желтых карликов давали обширный научный материал. Однако братьев по разуму космонавты нигде не встретили.

Им попадались разные миры. Давно остывшие, от полюсов до экватора закованные в сплошные ледяные панцири, и горячие, содрогающиеся от яростных вулканических извержений. Они видели бескрайние каменные пустыни, покрытые кольцами исполинских кратеров, и кипящие аммиачные моря. На нескольких планетах удалось обнаружить простейшие формы жизни. Но нигде никаких разумных существ, ни малейших признаков их деятельности! С горькой усмешкой вспоминали они гипотезы о перенаселенном космосе, о разнообразных инопланетных обитателях, вспоминали предпринятые много лет назад наивные попытки послать сигналы в межзвездные бездны — вдруг да отзовутся далекие собратья по Вселенной...

И вот теперь, когда надежды почти иссякли, когда экипаж стал громко поговаривать о том, что пора возвращаться, им, наконец, улыбнулась удача. И какая! Встретить не просто Чужой Разум, но и близкую по уровню развития цивилизацию, возможно, даже схожих по облику местных жителей... Сразу забылись длинная цепь разочарований, трудности и тяготы продолжительного полета. Каждый думал об одном: долгожданный контакт совсем близок. И каждый старался представить, какой окажется первая встреча.

На обзорном экране планета выглядела сияющим белесовато-голубым шаром. Неподалеку от него висел в пространстве шарик поменьше — лишенный атмосферы естественный спутник.

— Мне все время кажется, — проговорил Механик, — что произошла ошибка в расчетах и мы, сами того не подозревая, вернулись домой. Сходство просто поразительное!

— Ошибки нет, — сухо возразил Навигатор. — Наш дом далеко. А удивляться совпадениям не стоит. В бесконечной Вселенной могут отыскаться и абсолютные наши двойники.

— Думаю, дело не в случайности, а в закономерности, — сказал Биолог. — Для белковой жизни необходимы строго определенные, узко ограниченные условия. Если нарушены оптимальные соотношения, не будет и эволюции. И поскольку законы природы всюду одинаковы, могу предсказать, что здешние аборигены ходят, как и мы, на двух ногах, дышат легкими, теплокровны... Не удивлюсь, если и понятия о красоте у нас окажутся схожими. Короче говоря, очень много шансов на то, что мы сумеем понять друг друга.

— А если они все-таки выглядят как-то иначе?

— Что же, в конечном счете любой вариант по-своему интересен. Разве не любопытно увидеть иной путь развития при сходных природных условиях?

А планета тем временем приближалась. Шар заполнил почти весь экран. И стало совершенно ясно, что перед ними чужой, совсем незнакомый мир. Сквозь рваную облачную пелену высвечивали непривычные очертания материков, морей и океанов. Космонавты жадно вглядывались в нечеткие разноцветные пятна на поверхности, пытаясь угадать, что это такое — дикие лесные чащобы или культурные посадки, озера или искусственные водохранилища.

Большой Мозг Корабля непрерывно анализировал результаты локации, и на световом табло вспыхивали обобщенные сведения о процентном соотношении воды и суши, о средних температурах, рельефе, атмосферных явлениях. Цифры эти встречались с ликованием.

— Климат здесь, правда, немного суровее, чем у нас, — заключил Биолог, — но вполне терпимый. Пожалуй, в умеренных широтах мы могли бы разгуливать даже без защитной одежды.

— Весьма симпатичная планета, — согласился Доктор. — Зеленая, тихая, мирная. Хотел бы я прогуляться по ней. Просто пройти босиком по траве. Когда подумаю, что возможно такое счастье, душа замирает. Скорей бы увидеть все это вблизи...

Но слишком большого увеличения бортовая аппаратура дать не могла. Прямые признаки цивилизации с дальнего расстояния не обнаруживались, и можно было лишь гадать, как выглядят обитатели планеты, их города, жилища, техника. Каждый фантазировал на свой лад...

— Говорит Первый, — снова раздался голос Командира. — Слушайте все! Корабль переходит на стационарную круговую орбиту. Повторяю: выходим на круговую орбиту. Наблюдения продолжаются.

— Явная перестраховка, — прокомментировал Навигатор. — Мы находимся еще слишком далеко, обнаружить нас с поверхности невозможно. Конечно, торопиться с посадкой не следует, однако и останавливаться рано. Так мы мало что узнаем.

Но тут же выяснилось, что решение Командира продиктовано не только чрезмерной осторожностью. Табло сообщило, что удалось зафиксировать несколько космических объектов явно искусственного происхождения. Все они оказались беспилотными устройствами, скорее всего выполняли роль спутников связи. Сам факт их существования говорил о многом — теперь об уровне местной цивилизации можно было судить более точно.

Планета успела дважды обернуться вокруг своей оси, когда Командир пришел к выводу, что собранной информации вполне достаточно.

— Кратко подведем итог, — сказал он, когда экипаж снова собрался вместе. — Удалось установить, что планета населена достаточно плотно. Выявлены сотни тысяч промышленных центров, и, надо полагать, общее число обитателей составляет несколько миллиардов особей. Говорят они на многих языках — к сожалению, ни один из них мы пока не расшифровали. Поэтому приходится лишь догадываться, каково здесь общественное устройство. Скорее всего, единого государства нет. Одни страны хорошо развиты в индустриальном отношении, другие от них отстают. Признаки войн не замечены, всюду на планете царит мир.

— Великолепно! — не выдержал Доктор.

— Да, это облегчает наши задачи. Есть, правда, и тревожные признаки: сильное загрязнение атмосферы продуктами сгорания топлива и радиоактивными отходами. Следовательно, способы выработки энергии применяются самые варварские.

— Это мы поправим, — сказал Биолог.

— Безусловно. Мы обязаны помочь нашим младшим братьям по разуму. В этом наша историческая миссия... Но сейчас надо решить, как действовать на первоначальном этапе, где и когда осуществить контакт. Прошу иметь в виду, что сведения о планете и ее жителях крайне скудные, о немедленной высадке речи быть не может.

— А если опуститься в пустынной, ненаселенной местности? — спросил Доктор.

— Это мало что даст. Собрать недостающие данные с поверхности труднее, чем отсюда, с орбиты. Не говорю уже о том, что нас могут заметить во время посадки.

— Лучше всего дождаться расшифровки основных местных наречий, — сказал Лингвист. — Какой же контакт без разговора?

— И долго придется ждать?

— Сказать трудно. Большой Мозг ведет лексический анализ непрерывно, но никакого просвета я пока не вижу: ничего общего с нашими языками. Вот если бы мы могли одновременно видеть их телепередачи... Тогда было бы легче выявить значение слов.

— Что ответит на это Физик?

— Мы пытаемся преобразовать перехватываемые сигналы в видимое изображение. Но пока безрезультатно.

— Какие еще есть мнения?

— Далеко мы все-таки остановились, — сказал Доктор. — Если бы -подойти поближе, к границам атмосферы...

— Нет, — решительно оборвал Командир. — Раз они способны выходить в космос, то имеют и хорошую службу локации. Нас быстро засекут, а это нежелательно.

— Очень важно, чтобы они, едва обнаружив нас, поняли наше миролюбие, — заметил Лингвист, — чтобы никто из аборигенов не принял Корабль за космического агрессора...

— Не так-то это просто.

— Вот почему я предлагаю дождаться, пока будет преодолен языковый барьер.

— Но для этого, как я понял, необходима дополнительная информация, — сказал Доктор. — А ее мы сумеем добыть лишь в том случае, если приблизимся к планете. Выходит, заколдованный круг?

— Быть может, пошлем разведчика? — предложил Биолог. — Ему легче остаться незамеченным. Два-три витка в атмосфере — и мы получим огромное количество новых данных.

— Отличная идея! — воскликнул Лингвист.

— Есть другие мнения? — спросил Командир, обводя взглядом собравшихся. Все молчали.

— Хорошо, я тоже согласен. Приказываю подготовить зонд к полету. Максимальное приближение — до одной сотой радиуса планеты.

Автоматический разведчик — глаза и уши Корабля — незаменим при исследовании негостеприимных, опасных космических объектов. Он способен маневрировать в самых широких пределах, садиться на воду и на сушу, снова взлететь. Ему не страшны ни огонь, ни океанские глубины, ни ураганные вихри: силовое поле надежно защищает его аппаратуру от всех внешних воздействий. Казалось бы, мысль об использовании разведчика для подробного изучения обитаемой планеты давно должна была прийти Командиру в голову: ведь если даже аборигены отнесутся к кибернетическому устройству враждебно, никакого вреда ему они причинить не смогут. И действительно. Командир сразу подумал про зонд. Но решение о его запуске принял не сразу. Не случайно советовался с экипажем. Он не был уверен в главном: пойдет ли этот полет на пользу предстоящему контакту, не возникнут ли неожиданности и какие-либо осложнения? Однако и у него любопытство оказалось сильнее осторожности...

Из недр Корабля вынырнуло массивное цилиндрическое тело, развернулось и стремительно исчезло, словно рухнуло в бездонную пропасть. Тотчас же изображение на обзорном экране стало расти — зонд приступил к работе. С надеждой и волнением вглядывались космонавты во все более четкую и подробную картину Чужого Мира.

Описывая в пространстве громадную спираль, разведчик приближался к планете. Одна за другой выявлялись неразличимые прежде детали — доказательства разумной деятельности местных жителей. На ночной стороне сияли бесчисленные россыпи разноцветных огней, на дневной — вырисовывались через облачные полыньи геометрические узоры возделанных нив, строгие линии каналов, очертания городов, от которых тянулись густые дымные шлейфы.

— Это очень напоминает исторические фильмы, — заметил Биолог. — И наши предки жили подобным образом: задыхались в тесных, задымленных городах, тратили массу времени и труда на выращивание съедобных растений, разведение домашних животных. Ясно, что здесь еще не умеют синтезировать пищу.

— До этого не так далеко, — сказал Механик. — Индустрия у них достаточно развита: космическая техника говорит сама за себя. На основе уже достигнутого и с нашей помощью они смогут очень быстро ускорить движение прогресса.

— Еще вопрос, как и кому мы должны помогать, — задумчиво проговорил Лингвист. — Все зависит от того, какие тут общественно-политические формации. На планетах со Вторым энергетическим уровнем могут быть государства с разными политическими системами. В некоторых из них может существовать классовое неравенство, угнетение бедных богатыми. Так было когда-то у нас, так, возможно, сейчас и у них. Допустим, захотим мы накормить всех голодных, дадим им свои синтезаторы. А их приберет к рукам местная знать.

— На первых порах можно контролировать распределение...

— Значит, прямое вмешательство? А мы имеем на это право?

— Делать добро, побеждать голод и болезни, дарить всеобщее благо — разве это плохо? — искренне удивился Механик. — По-моему, мы сами все осложняем. Когда отпадет забота о повседневном пропитании, социальные перемены произойдут сами по себе. Без всякого нашего участия. Раз не будет материальной основы неравенства, все силы общество направит на развитие духовных интересов...

— Не согласен, — сказал Лингвист. — Сытость, точнее сказать, пресыщение чаще ведет к регрессу. Изобилие необходимо выстрадать, создать его собственными руками. А если щедрые дары свалятся с неба — в прямом и переносном смысле, — они лишь могут замедлить колесо истории. Поэтому я повторяю: сначала их надо понять, а уж потом решить, нужны ли им наши благодеяния. Возможно, не так уж они в них нуждаются!

— Смотрите! — воскликнул Доктор. — Что это?

Откуда-то снизу, из-под облаков, вынырнул округлый, похожий на рыбу предмет и устремился наперерез зонду.

— Летят встречать! — радостно сказал Физик.

— Не очень-то похоже, — покачал головой Лингвист. — Так не встречают. Скорее всего, выпущен боевой снаряд...

Экран осветился резкой вспышкой: посланная для уничтожения разведчика ракета наткнулась на силовое поле и взорвалась, не причинив зонду ни малейшего вреда. В воздухе закувыркались черные обломки. Косматый клубок огня и дыма провалился в облачную белизну.

— Они могут повторить атаку, — тревожно сказал Лингвист.

— Дикари! — махнул рукой Физик. — Скоро поймут, что мы для них неуязвимы, и прекратят свои жалкие укусы. Зря только расходуют боеприпасы.

— Мне одно непонятно, — проговорил Механик. — Зонд сделал менее одного оборота вокруг планеты. А с их стороны уже ответная реакция. И такая решительная...

Еще две ракеты взорвались, ударившись о броню невидимой защиты.

— Слабоваты они против нас, — сказал Доктор.

— Дело не в том, кто сильнее, — нахмурился Лингвист. — Под угрозой весь дальнейший контакт. Плохо, что нас приняли за врагов. Может быть, лучше совсем прекратить разведку?

— Поздно, — сказал Командир. — Боюсь, что слишком поздно...

Подчиняясь команде Большого Мозга, зонд круто пошел вверх. И вдруг на экране появилось словно его отражение: такой же черный цилиндр, прорезав облачные слои, стал набирать высоту.

— Возможно, мираж? — спросил Доктор.

— Нет, — ответил Физик. — Это сверхмощная ракета. И не одна...

Действительно, вслед за первым цилиндром показалось еще несколько. Рассыпавшись широким веером, они летели по странной траектории — не вдогонку за разведчиком, а к каким-то иным, неизвестным целям.

Рядом с обзорным экраном осветился другой, локационный. И все увидели: по бледно-зеленому кругу — силуэту планеты — медленно перемещаются встречные рои ярких точек. С каждой секундой их становилось все больше. Выпущенные почти одновременно с разных континентов, из океанских пучин, неудержимо мчались армады тяжелых ракет.

Космонавты замерли. Вся их совершенная техника была не в силах обратить время вспять, остановить лавину, начавшую свой смертоносный разбег. Ничем не могли они помочь обреченным собратьям, которых так долго искали в просторах Вселенной и которых даже не успели увидеть. Лишь представили себе, как там, внизу, сейчас, в эти роковые секунды, живут миллиарды разумных существ — ни о чем не подозревая. Они работают, радуются, любят, мечтают, ласкают детей и надеются на светлое будущее, не зная о том, что их не станет через считанные мгновения. И не просто множество жизней находится внизу. Там результаты труда бесчисленных поколений, которые век за веком благоустраивали родную планету, ценой величайших усилий и жертв поднимались по крутым и тернистым дорогам прогресса. А теперь все это напрочь перечеркнуто простым нажатием нескольких кнопок...

— Мы совершили трагическую ошибку, — сказал Командир тихим голосом, в котором звучали боль и отчаяние. — Эта несчастная у планета, начиненная страхом и ненавистью, была на грани военной катастрофы. Не хватало лишь искры, чтобы возник пожар. Роковую роль детонатора сыграл наш мирный разведчик — кто-то принял его за ядерную ракету, выпущенную противником. К чему это привело, вы все видели. Каждая враждующая сторона попыталась нанести опережающий удар, и победителей в результате не оказалось. Только побежденные.

— А теперь, товарищи, — сказал преподаватель, — нам надо подробно проанализировать случившееся. Каким образом следовало действовать экипажу, чтобы не только не допустить ядерной войны, но и помочь местной цивилизации выйти из тупика? Кто желает высказаться?

Курсанты молчали. Они только что сняли тяжелые шлемы энцефаловизоров, и у каждого перед глазами еще стояло кошмарное видение гибели планеты. И хотя все прекрасно понимали, что пережитая ими сцена — лишь очередное контрольное задание, спектакль, режиссером которого была Логическая Машина, трудно было отрешиться от ощущения личного присутствия, сопричастности к космической трагедии, подавить в душе горечь.

— Предлагаю сделать перерыв, — сказал тот, кто недавно был Командиром.

Они подходили к распахнутому окну, с удовольствием вдыхая вечернюю прохладу и запах цветущих лип. Загорелые плечистые парни с необычной для себя нежностью разглядывали синеющее небо, кружевные аллеи парка, строгие силуэты хорошо знакомых учебных корпусов — словно хотели запомнить обыденную эту картину на всю жизнь.

...В Космическом Центре шла очередная тренировка. Особая группа продолжала готовиться к Первой Звездной экспедиции.