Детство Регины

Необычный дом

На самом краю деревни, — там, где протоптанная годами тропинка терялась в объятиях леса, стоял удивительный дом. Он словно сливался с холмом за его спиной, прячась среди трав и мха. Его бревенчатые стены, потемневшие от времени и дождей, хранили тепло множества поколений, а узорчатые наличники окон, украшенные загадочными символами, отпугивали недобрые силы. Крыша дома, крытая дранкой, местами поросла мягким зеленым мхом. На коньке примостился флюгер в виде летящей совы — говорят, он никогда не скрипит, даже в самую ветреную погоду, но всегда безошибочно указывает направление ветра. Печная труба, сложенная из красного кирпича, по утрам выпускает дым, который стелется не как обычно, а складывается в причудливые фигуры, будто рассказывая что-то тем, кто понимает его язык.

Узкие окна с деревянными переплетами никогда не открывались полностью, как будто боялись впустить что-то лишнее. На каждом подоконнике стояли горшки с травами — базилик, шалфей, мята. Их запах наполнял воздух мягким, успокаивающим ароматом, особенно в летние дни, когда солнечные лучи скользили по старинным стеклам, разбивая свет на сотни разноцветных бликов. На крыльцо, укрытое навесом, вели три деревянные ступеньки. Каждая была украшена резьбой — солнце, луна и звезда. Пучки сушеных трав висели над массивной дубовой дверью, затейливая резьба которой прятала древние символы.

Здесь жила бабушка Марта с девятилетней внучкой Региной, которая догадывалась, что в доме творится что-то большее, чем просто сушка трав и варка густых супов.

Внутри дом казался куда больше, чем снаружи. Сени встречали запахом сушеных трав, а темный деревянный потолок словно нависал над головой, охраняя тепло. В главной комнате стояла большая печь, возле которой бабушка Марта проводила большую часть дня. А в углу — старый буфет, наполненный загадками: пузатые бутылки, банки с сушеными ягодами и странные амулеты из перьев и камней. Рядом с буфетом — массивный сундук, окованный металлом с причудливым узором. О том, что хранится в этом сундуке, в деревне ходили разные слухи, но никто ничего не знал наверняка.

Кухня была сердцем дома. Над массивным очагом висел чугунок, а вдоль стен располагались полки, уставленные банками с настойками, странными жидкостями и склянками, наполненными какими-то порошками. Там пахло целым букетом различных запахов — медом, дымом, сосновой смолой и еще чем-то необъяснимым, словно сам воздух хранил эту тайну. На полке стояла большая старинная книга с потрепанным кожаным переплетом. Ее страницы, пожелтевшие и ломкие, бабушка всегда открывала с особой осторожностью.

— Эта книга знает больше, чем я, — говорила она, улыбаясь, и Регина смотрела на нее, не понимая, шутит ли бабушка или говорит правду.

Лестница на второй этаж поскрипывала под ногами, словно напевая старинную песню. Наверху была спальня Регины. Она была совсем маленькой, с низким потолком и узкой кроватью под покрывалом из ярких лоскутков. Над кроватью висел амулет из перьев, сшитых серебряной нитью — подарок от бабушки. Регина верила, что он охраняет ее сны. В самой высокой точке дома, прямо под крышей, находится круглое окошко-розетка, похожее на всевидящее око. По ночам, если приглядеться, можно было заметить, как оно едва заметно мерцало, словно перемигивалось со звездами.

Но самым загадочным был подвал. Бабушка строго-настрого запретила туда спускаться без ее ведома. Регина однажды заглянула в приоткрытую дверь: лестница вела вниз, в густую темноту, из которой пахло сыростью, как будто там дышала сама земля.

Казалось, что этот дом жил своей жизнью, как будто был живой. Он охранял тайны прошлого и ждал своего часа, чтобы раскрыть их. А Регина знала: однажды этот дом примет ее в свое сердце и откроет то, что скрывал за этими тихими, недремлющими стенами.

Регина проснулась от странного чувства — будто кто-то легонько щекотал ей нос невидимым перышком. Сквозь неплотно задернутые занавески пробивался розоватый свет раннего утра, расписывая на старом дощатом полу причудливые узоры. Регина вглядывалась в тени за занавеской, и в ее детском воображении мелькали образы — духи деревьев, маленькие лесные феи, которые спешат к озеру на утренний хоровод. А где-то на кухне уже звякала посуда — бабушка Марта всегда вставала с первыми петухами.

— Интересно, — подумала девочка, потягиваясь в своей уютной кровати, — почему бабушка никогда не пользуется будильником?

Этот вопрос давно не давал ей покоя, как и множество других тайн, прятавшихся за добрыми глазами ее бабушки. Например, почему травяной чай у нее всегда получался разного цвета, хотя заваривала она, вроде бы, одни и те же травы? И отчего вчера вечером над крышей их домика, стоящего на самом краю деревни, кружили три совы, словно танцуя какой-то загадочный танец?

Регина соскользнула с кровати, и ее босые ноги коснулись прохладного деревянного пола. Половицы слегка поскрипывали, словно перешептываясь с ночной тишиной. В щели между досками ей показалось что-то — может, мох, принесенный ветром, или прядь сухой травы, будто лес пытался оставить здесь свой след. Дом дышал той же жизнью, что и природа вокруг, будто между ними не существовало никаких границ.

— Доброе утро, малышка, — донесся с кухни голос бабушки, хотя Регина не издала ни звука. Это была еще одна странность: бабушка всегда знала, когда она просыпается.

Кухня встретила ее теплом растопленной печи и ароматом свежеиспеченных пирожков с капустой. Бабушка Марта, как всегда, колдовала над своими травами, развешанными пучками под потолком. Седые волосы были собраны в тугой пучок, а на плечи накинута старая шаль, расшитая странными символами.

— Сегодня особенный день, — проговорила бабушка, не оборачиваясь. В ее голосе звучали какие-то новые нотки, которых Регина раньше не замечала.

Солнечный луч, пробившийся через окно, вдруг высветил что-то необычное: вокруг бабушкиных рук словно клубился легкий серебристый туман, а травы в ее руках едва заметно светились. Регина замерла на пороге, не веря своим глазам.

— Ба... бабушка? — голос девочки дрогнул.

Марта наконец обернулась, и ее глаза светились той же серебристой дымкой.

— Да, дитя мое. Пришло время рассказать тебе правду. Ты ведь уже давно догадывалась, что я не совсем обычная бабушка?

Регина кивнула, не в силах произнести ни слова. Все странности, все необъяснимые случаи вдруг сложились в единую картину.

— Я — ведьма, Регина. Хранительница древних знаний и защитница этих мест. И ты... — бабушка сделала паузу, внимательно глядя на внучку, — ты тоже унаследовала этот дар.

Бабушка взяла Регину за руку и подвела к старинному креслу-качалке, стоявшему у окна. Солнечный свет, пробивающийся сквозь листву старой яблони за окном, рисовал на полу причудливые узоры, похожие на древние руны.

— Видишь эти тени? — спросила Марта, указывая на пол. — Они не случайны. Все в этом мире связано невидимыми нитями, и наш дар — это умение видеть эти связи и использовать их для поддержания равновесия.

Регина завороженно смотрела, как тени на полу медленно двигались, складываясь в странные, едва уловимые узоры. Они словно шептали ей что-то на незнакомом языке, пробуждая внутри нее неясное, но тревожно манящее чувство. Что-то глубоко внутри нее отзывалось на эти движения, словно просыпаясь от долгого сна.

— Наш род, — продолжала бабушка, доставая из кармана фартука старинный медальон на потемневшей цепочке, — берет начало от самой княгини Владиславы Мудрой. Легенды говорят, что она была не просто королевской дочерью, но и великой ведуньей, хранительницей древних знаний и искусной целительницей. Говорят, ее мудрость и магия спасли множество душ в давние времена.

Марта расстегнула замочек медальона, и оттуда высыпалось несколько крошечных предметов: засушенный цветок папоротника, крупинка янтаря и маленькое перо совы.

— Это реликвии нашей семьи. Цветок папоротника достался мне от моей бабушки, твоей прапрабабушки Яромиры. Она нашла его в ночь на Ивана Купалу, когда ей было столько же лет, сколько тебе сейчас. Янтарь — слеза русалки, подарок твоей прабабушки Милославы. А перо... — бабушка улыбнулась, — перо принадлежит той самой сове, которая возвестила о твоем рождении.

Регина осторожно коснулась реликвий. От них исходило едва уловимое тепло, словно они были живыми.

— Но почему ты решила рассказать мне все именно сегодня? — спросила девочка, поднимая глаза на бабушку.

— Сегодня особенный день не только потому, что пришло время открыть тебе правду, — Марта погладила внучку по голове. — Сегодня день летнего солнцестояния, когда грань между обычным миром и миром волшебства становится особенно тонкой. В такие дни сила проявляет себя наиболее ярко, и молодые ведьмы часто обнаруживают свой дар именно в этот день.

Бабушка встала и подошла к старинному буфету. Из самой дальней его части она достала небольшую шкатулку, инкрустированную перламутром.

— Это будет твоя первая книга заговоров, — сказала она, протягивая шкатулку Регине. — Пока она пуста, но со временем ты сама заполнишь ее своими знаниями и открытиями. Каждая ведьма в нашем роду начинала с такой же шкатулки.

Регина открыла крышку. Внутри лежала стопка чистых листов, пахнущих травами и старыми чернилами. На внутренней стороне крышки было выгравировано: "Знания приходят к тем, кто готов учиться, а сила — к тем, кто готов служить добру".

— Быть ведьмой — это не просто уметь варить зелья и читать заговоры, — голос бабушки стал серьезным. — Это большая ответственность. Мы храним равновесие между светом и тьмой, между добром и злом, между жизнью и смертью. Мы помогаем тем, кто нуждается в помощи, защищаем тех, кто слабее, и следим, чтобы силы природы не были использованы во вред.

В этот момент с улицы донесся слабый писк. Регина, забыв обо всем, бросилась к двери. На крыльце лежала маленькая птица с подбитым крылом, ее черные глазки-бусинки смотрели с мольбой. Вместе они отправились в теплую кухню, где стоял стол, заваленный травами и пучками сушеных кореньев.

— Помоги ей, — тихо сказала бабушка.

— Она еще жива? — шепотом спросила Регина, опустив взгляд на медальон в бабушкиных руках, словно ища в нем подтверждение сказанному.

— Пока да. Но ее время на исходе. Если хочешь, можешь ей помочь.

Бабушка протянула девочке небольшой мешочек. Внутри были пыльные, пахнущие землей травы.

— У тебя есть две вещи: желание и вера. Если их правильно соединить, получится нечто волшебное.

Регина неуверенно посмотрела на бабушку, а затем на птицу. Ее сердце стучало так громко, что казалось, весь дом это слышит.

— Я не знаю, как, — призналась она.

— Прислушайся к себе. Ты знаешь, как.

И действительно, откуда-то изнутри пришло понимание.

Девочка аккуратно положила травы перед собой и ее ладони начали теплеть... Она закрыла глаза и представила, как свет пробивается сквозь лесную листву, как вода журчит в ручье, а ветер уносит старые листья. И тогда слова сами сложились в ее голове:

Ее голос был тихим, но в комнате стало заметно теплее. Пахнуло свежестью, и на мгновение Регине показалось, что стены дома раздвинулись, впуская дыхание леса.

Птица шевельнулась, расправила крыло и, словно уловив неведомую команду, спокойно замерла.

— Открывай глаза, — бабушка мягко положила руку на плечо Регины. Голос ее был одновременно строгим и ободряющим. — Это будет твое первое заклинание.

Регина осторожно открыла глаза и увидела, как птица, до этого неподвижная, с интересом смотрит на нее.

— Вот видишь, — бабушка Марта улыбнулась, и в уголках ее глаз собрались добрые морщинки. — Магия — это не фокусы и не страшные заклинания. Это умение слышать голос природы и помогать всему живому.

— Значит, ты все-таки ведьма? — тихо спросила она.

Марта улыбнулась краешком губ, загадочно, как будто не хотела ни подтверждать, ни отрицать.

— Ведьма — это слово, которым называют знающих. Я не больше и не меньше, чем хранительница старых тайн.

Регина задумалась. Она всегда чувствовала, что в бабушкиной жизни есть что-то особенное, но только сейчас начала понимать масштаб.

— А я тоже? — ее голос звучал почти шепотом, как будто она боялась ответов.

— Еще не сейчас. Но ты на пути.

Весь день прошел как в тумане. Бабушка показывала внучке свои травяные сборы, объясняла значение странных символов на старой шали — "Это руны силы, детка, они защищают наш дом", учила различать голоса ветра.

— Запомни, Регина, — говорила она, помешивая в котелке какое-то зелье, от которого шел пар, складывающийся в причудливые фигуры. — Быть ведьмой — это не право повелевать, а обязанность защищать. Мы храним равновесие между мирами.

Вечером, лежа в постели, Регина разглядывала найденное утром перышко. В лунном свете оно слабо мерцало, напоминая о чуде, которое она сотворила. Из леса доносился уханье сов — теперь она знала, что это бабушкины помощники, несущие свой ночной дозор.

Засыпая, девочка думала о том, что ее жизнь изменилась навсегда. Теперь ей предстояло научиться не только варить травяные отвары и читать руны, но и понять главное — как использовать свою силу во благо. А еще она размышляла о том, почему именно сегодня бабушка решила открыть ей правду.

"Каждому знанию — свое время", — словно в ответ на ее мысли прошелестел ночной ветер голосом бабушки Марты. И Регина улыбнулась, проваливаясь в сон, где ее ждали удивительные приключения в мире, полном волшебства и тайн.