Девиантный Король

Глава 14

Тело Эйдена сталкивается с моим.

Это незаметно, как будто он просто наклоняется, чтобы рассказать мне секрет, но в том, как он сжимает меня, нет ничего секретного.

В бесплодной попытке убежать от него я упираюсь спиной в стену. Эйден хватает меня за запястья мертвой хваткой, прижимая к холодным обоям. Он двигает моими ногами так, чтобы они лежали на его твердых бедрах.

С такой позицией отбиться от него невозможно. Каждый раз, когда я пытаюсь высвободиться, он впивается пальцами в мои запястья, пока я не морщусь от боли. Черт бы побрал его и его грубую силу.

Я проклинаю свою глупость за то, что села между ним и стеной. Почему, черт возьми, я всегда оказываюсь в ловушке с ним?

Он кладет свою большую ладонь мне на бедро в небольшом пространстве между юбкой и чулками. Волна странного осознания пробегает у меня по спине. Кожа нагревается и покалывает от напряжения, потрескивающего в воздухе.

Реакция моего тела на него больше не смешна. Как он нажимает на эти кнопки?

— Эйден, — шиплю я сквозь зубы.

— Хм, милая?

Его напряженные глаза не отрываются от моего лица, когда его пальцы сжимаются на моем бедре, дразня и угрожая подняться.

— Мы на публике.

— И меня это должно волновать?

Конечно, ему все равно.

Кровь бежит по моим венам от возможности быть пойманной, когда Эйден прикасается ко мне. Пожилой мужчина стоит лицом к окну и находится достаточно далеко, чтобы не слышать нас, но если он отклонит голову или решит уйти, он все увидит.

— Скажи «да» на мое предложение, и мне не пришлось бы искать «да» у твоего тела.

— Я не могу просто стать твоей.

— Почему нет?

— Я ненавижу тебя, вот почему.

— Хммм.

Несмотря на гудение, его тон ровный, когда он крепче сжимает мое бедро.

— Эйден, — я стискиваю зубы, зрение мечется между ним и стариком.

— Давай сыграем в игру выбора, которую ты так любишь.

— Мне не нравятся твои игры.

Он наклоняет голову набок, пристально наблюдая за мной, пока его пальцы рисуют круги на внутренней стороне моего бедра.

— Думаю, тебе на самом деле нравятся они, но ты просто не любишь признаваться в этом. — я отчаянно качаю головой. — Стань моей, или я буду трогать тебя так сильно, так быстро, что этот мужчина будет звать на помощь, когда ты кончишь на мои пальцы.

Мои бедра сжимаются, губы приоткрываются.

Мое лицо должно быть таким же красным, как прилившая к нему кровь, но выражение лица Эйдена остается неизменным.

Как он может оставаться таким после тех грубых слов, которые сказал? Как он может вызвать бунт в моем теле простыми словами?

— Это значит «да», Холодное Сердце?

— Нет, — слово срывается с моих губ шепотом.

— Хммм. — его пальцы скользят вверх по моему бедру. — Не знал, что ты эксгибиционистка, милая. Тебя заводит, что мы можем быть пойманы в любую минуту? Этот мужчина теперь может повернуться. — он гладит меня по внутренней стороне бедра, его большой палец парит над краем моего нижнего белья. — Или сейчас.

Я брыкаюсь ногами, пытаясь оттолкнуть его, но он только крепче сжимает меня.

Закрываю глаза от навязчивого ощущения. Каждая клеточка моей логики хочет, чтобы я ненавидела это, считала это нарушением, но.. разве это нарушение, если я хочу, чтобы он поднял руку? Разве это нарушение, если его грязные слова вызывают неконтролируемую пульсацию у меня между ног?

Он наклоняется, так что его горячее дыхание касается моего горла. Мурашки пробегают по коже, когда он шепчет низким, хриплым голосом:

— Скажи да.

— Эйден... — я замолкаю, не зная, что хочу ему сказать.

Чтобы он остановился? Иди продолжил?

— Не то слово. Мне нужно, чтобы ты сказала «да».

— Почему?

Я даже не узнаю свой хриплый голос.

— Произнеси слово, Эльза.

Он все еще у моего горла, и я наклоняюсь в сторону, будто даю ему лучший доступ. Для чего, я не знаю.

— Знаешь, я мог бы угрожать компании твоей семьи. Я знаю, что King Enterprises является их крупнейшим подрядчиком, и они будут бороться и в конечном итоге обанкротятся из-за суммы долга, которую они в настоящее время должны банку. У меня есть информация, которая заставит Кимберли потянуться ко мне и держаться подальше от тебя. Единственная причина, по которой я еще не разрушил твою жизнь, заключается в том, что я берег ее до нужного момента. Если я решу, я стану угрозой всему, что ты любишь, и у тебя не останется другого выбора, кроме как пасть к моим ногам.

С каждым его словом мои глаза наполняются слезами.

Хочется верить, что он не смог бы сделать то, что сказал, что все это пустые угрозы.

Но это Эйден. Он никогда не обещает того, чего не выполнит.

Это его способ показать мне, насколько я слаба по сравнению с его силой.

Но я не сдаюсь и не глотаю слезы. Он не увидит моей слабости.

— Тогда почему ты не делаешь этого? — я спрашиваю.

— Я даю тебе шанс сделать первый шаг.

— Почему это так важно для тебя?

— Я проверяю теорию.

Его пальцы скользят по подолу моих шорт, вызывая всплеск удовольствия внизу живота.

— Что за теория? — мой голос прерывается.

— Что тебе нравится, когда тебя заставляют сделать шаг. Спешка заводит тебя, не так ли?

Боже. Он сумасшедший.

— Нет...

Это мое самое слабое «нет» на данный момент.

Двойная атака его дыхания на мое горло и его пальцев на краю моей самой чувствительной части пробуждают глубоко сидящую пульсацию. Мои бедра сжимаются вокруг его руки, словно приглашают его в то место, которое болит больше всего.

— Никто в школе не приблизится к тебе, если ты будешь моей. Ты проведешь выпускной год мечты.

Черт бы побрал его и его гладкие манеры. Точно так же, как с тетей и дядей, он говорит мне то, что я хочу услышать.

— Я не хочу год мечты, — с трудом выговариваю я слова.

— Тогда чего ты хочешь, милая?

Где-то в глубине души я знаю, что это неправильно. Он миллионы раз неправильный.

Правильно это или нет, но мое тело этого не понимает. Это зачаровывает Эйдена, нравится мне это или нет. Он поворачивает мое тело против меня.

Задница.

Пот выступает у меня на лбу, а кожа пульсирует, будто умоляет его прикоснуться к ней.

— Ты ничего от меня не добьешься.

— Ты должна играть по уму, а не по силе. — губы Эйдена касаются моего горла, посылая сильный холодок по спине. — Признайся в своих самых темных желаниях, Эльза.

Не знаю, из-за его губ или из-за низкого, почти хриплого тона, которым он произнес мое имя, но мне конец.

Дрожь всего тела проходит через меня, словно меня затягивает под беззвучную, грохочущую волну.

Я даже не могу больше бороться с притяжением.

Пальцы Эйдена скользят по краю моих шорт, медленно проскальзывая под них. Я всхлипываю, а затем прячу голову ему на плечо, подавляя звук. Я почти забыла, что мы не одни.

Предполагается, что присутствие этого мужчины отобьёт мой интерес, но это имеет совершенно противоположный эффект.

Я горю, а Эйден мой ад.

Он касается меня через нижнее белье. Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, заглушая отчаянные звуки, вырывающиеся наружу.

— Ты чертовски промокла, — рычит Эйден мне в шею сбоку. Я выгибаю спину, когда его большой палец проводит вверх и вниз по моим складкам сквозь ткань. — Что тебя заводит, милая? — его губы находят мое ухо, и тихий голос, похожий на стон, вырывается из моего горла. — Публичная обстановка? Риск быть пойманной? Или дело в том, что ты полностью в моей власти?

Все это.

Но это еще не все, разве нет?

Главная причина в... нем.

Не думаю, что я испытывала бы все эти ошеломляющие, сокрушительные ощущения, если бы это был кто-то другой.

Его палец скользит под мое нижнее белье и проникает в меня. Я кусаю его за твердое плечо поверх рубашки.

О, Боже.

Неужели это должно быть так интимно и глубоко?

Он входит еще одним пальцем, и я выгибаюсь, прижимаясь к нему всем своим весом.

— Эйден...

Это должно было стать предупреждением, протестом, но оно вырывается со стоном.

— Признай это, Холодное Сердце.

Я качаю головой, чувствуя, как комок становится больше и душит меня в горле.

Он проводит свободной рукой вверх по моему животу, останавливается, щёлкая по твердому соску поверх рубашки, после обхватывает пальцами мое горло. Он вонзает свои пальцы в меня, сжимая большой палец на пульсирующей точке моей шеи.

— Ты бы предпочла признаться в этом, выкрикивая мое имя? — он шепчет темными, горячими словами. Я прикусываю нижнюю губу, глядя на него безумными, полными вожделения глазами. — Сопротивляйся сколько хочешь, но если я захочу, чтобы ты закричала, ты, блядь, закричишь, Эльза.

Его большой палец скользит вверх и вниз по моему клитору медленными круговыми движениями, погружая свои пальцы внутрь меня.

Тройное нападение на мой клитор, мои стенки и шею, и его горячее дыхание подводят меня к краю.

Внутри нарастает волна, удваивается и усиливается, пока меня не охватывает холод ужаса.

Что, черт возьми, со мной происходит?

Эйден раздвигает пальцы у моего горла, чтобы его губы могли найти точку пульса. Он сильно сосет.

Все выходит из-под контроля.

Я стону у него на плече, когда эта волна почти ударяется о берег. Я трусь о его руку.

Просто еще одно трение.

Всего одно прикосновение.

Это чувство так, так близко, я никогда не нуждалась в чем-то так сильно, как в том, чтобы эта чужая волна ударила меня.

Эйден останавливается.

Он убирает пальцы с моих возбужденных нервов, вынимает руку из-под юбки и отпускает мое горло.

Пустота охватывает меня, когда он откидывается назад, возвращая мне личное пространство, которое он нарушил несколько секунд назад.

Я моргаю пару раз.

Унижение и разочарование разъедают внутренности, как жгучая кислота.

Унижение из-за того, что я чуть не устроила этому придурку свой первый сексуальный опыт с другим человеком в чертовом кафе.

Разочарование, потому что он остановился. Как будто он вообще не прикасался ко мне.

Не знаю, кого мне следует ненавидеть больше. Себя или его.

Я ожидаю, что он будет издеваться надо мной, и на этот раз я это заслужила. На мгновение я застонала. На мгновение я прижалась к нему. На мгновение мне захотелось разврата, который этот мудак предлагал.

Кто-нибудь, убейте меня.

Эйден продолжает нервирующий зрительный контакт, словно препарирует мою душу, разрывает ее и танцует в ее останках.

Затем он делает что-то, что шокирует меня до чертиков.

Он подносит свой блестящий указательный и средний пальцы к лицу — те самые пальцы, которые почти довели меня до пика — и втягивает их в рот.

Он проводит языком по пальцам и демонстрирует медленное шоу, облизывая их дочиста.

Почему это так... горячо?

Даже если я захочу отвести взгляд, я не могу. Мои бедра сжимаются вокруг пульсирующей сердцевины, и я чувствую, что взорвусь прямо здесь, прямо сейчас.

После последнего облизывания он убирает пальцы и проводит языком по нижней губе.

Я ловлю себя на том, что заворожена этой нижней губой. Этим языком.

Я наклоняюсь к нему вопреки своему здравому смыслу.

— Ты хоть понимаешь, как долго я фантазировал о твоем вкусе, милая? — хрипит он глубоко в горле. Не в силах вымолвить ни слова, я качаю головой. — Я фантазировал о том, чтобы запереть тебя в темном классе, разложить тебя на столе, закинуть твои ноги мне на плечи и пробовать тебя на вкус, пока ты не закричишь. Я фантазировал о том, как похищу тебя с тренировки, прижму к дереву сзади и буду трахать тебя, пока ты не потеряешь сознание.

— Эйден... Прекрати...

Его грязные разговоры провоцируют ту часть меня, о существовании которой я не подозревала.

Его грубые слова положат мне конец.

Станут моим проклятием.

Моим сошествием в ад.

Нет, если я смогу это остановить.

Я кладу дрожащую руку ему на грудь и вздрагиваю от сводящего с ума сердцебиения под горячими, твердыми мышцами.

Он выглядит таким спокойным и сдержанным, что я никогда не подумала бы, что его пульс будет таким. неустойчивым. Это почти так же неконтролируемо, как мое собственное сердцебиение.

— Я не могу остановить свои фантазии, милая. — он обхватывает мою руку своей, которая лежит на его сердце — его чёрном, чёрном сердце. — Но я не расскажу тебе об остальных, знаешь почему? — я один раз качаю головой. Он отдергивает мою руку от своей груди, словно я обжигаю его. — Потому что ты не готова к этому. Но вот что я тебе скажу на это. — он наклоняется, пришёптывая горячие слова. — Ты на вкус лучше, чем любая гребаная фантазия.