Девочка из прошлого

Глава 37.

Я сплю? Ущипните меня!

— Ой! Ты чего?

— Ты сама попросила ущипнуть.

— Я задумалась и случайно сказала. А ты сразу…

Смотрю и не могу поверить, что за такой короткий промежуток времени человек из незнакомца может стать самым родным. И не потому, что у вас одни родители, нет. А потому, что в определенный момент твоя душа переплетается с его душой, ты незримо настраиваешься на его эмоции и настроение, ты говоришь, а он понимает. И почему ученые столько мучаются и не могут сказать, что же есть это слово — «душа»? Всё же так просто! Это любовь.

Вот идет по улице, к примеру, парень. Улыбается, подмигивает, глаза светятся. Он влюблен. Его душа поет. Или девушка — в самой простой одежде, без макияжа, а красивее моделей из телека. Просто она любит. И ее душа цветет.

Но чтобы все это понять, надо самой испытать.

Так я думала, пока мы, держась за руки, ехали домой. От размышлений отвлекла остановка машины.

— А куда мы приехали? — стоит возле большого торгового центра.

— Посиди несколько минуток, ладно? — Давид чмокает в нос и убегает.

Мысли плавно перетекают на родителей Дейва. Ох, все же как мне непривычно его так называть! Хотя такой вариант мне и нравится, звучит озорно и по—мальчишески. Из всех разговоров я поняла, что у него доверительные отношения с мамой и папой. Как он переживает сейчас за них! Обязательно каждый вечер созванивается с отцом, и долго разговаривает. Маме пока говорить тяжело, насколько знаю, поэтому днем ее навещают, а вечером звонят дежурному врачу и справляются о самочувствии. Если бы у меня была мама, я бы тоже навещала и звонила. Часто—часто.

— Ты чего нос повесила, моя хорошая? Кто обидел?

— Никто, — улыбаюсь. — Задумалась. А где ты был?

— Что—то ты сегодня очень часто задумываешься. Точно все в порядке? Не болит ничего?

— Не—а. Честно—честно. Так куда ты ходил?

— Дома увидишь. Пока секрет.

Хитрый. Я же видела, что он принес и поставил в багажник сумку, похожую на переносной холодильник. Придется ждать до дома.

— Давид, я не спросила, как мама? Ей лучше?

— Лучше. Сегодня она даже говорила. Но ей тяжело, голос пока в норму не пришел. Батя счастлив, что она на поправку пошла. Всё ждет, когда ее выпишут. Теплицу установил. Раньше столько ругани было, не хотел ни цветов, ни остального. А мама загорелась идеей. Так сейчас клумбы ей разбил вокруг дома. Теперь же сажать надо, сам не хочет. Ждет. И у мамы новый стимул. — Лукаво так улыбается, и продолжает: — Хотя самый первый, это с тобой познакомиться.

— Откуда она про меня знает?

— Я рассказал. Ты ей очень понравишься! Я не просто уверен, а знаю наверняка. — Нас прерывает телефонный звонок.

— Да… С Сашей, с Сашей… Передам… Принял, мы как раз недалеко, сейчас заскочим… Давай.

— Тебе привет от Егора и всех девчонок. — Перестраивается в другой ряд: — Ты не против быстренько заскочить в одно место?

— Нет, конечно. Я за тебя переживаю, ты устал. А я весь день сидела.

— Ну значит я бегом. Чтобы ты не переживала.

Видимо, мы действительно были рядышком, раз не успели договорить, а уже остановились около большого зоомаркета.

— Со мной пойдешь или посидишь?

— А можно пойти?

— Вот скажи мне, ты долго стесняться будешь, а? Ты со мной, запомни, пожалуйста. И если ты хочешь идти, то просто идешь. Тихо—тихо—тихо, мы не будем расстраиваться из—за этого. Хорошо? Посмотри—ка на меня?

Вздыхаю и поднимаю голову.

— Во—о—от. А теперь улыбочку.

Мне уже и так становится смешно. От того, как он уговаривает. Хотя плакать я и не собиралась. Просто сначала стало неприятно. Словно он меня ругать пытался. Ну или отчитывать.

— Я постараюсь. Мне надо привыкнуть. Это для тебя норма, а я жила совсем в другом измерении.

— Пойдем, Лунтик ты мой из другого измерения.

Ходить, прижавшись к боку Давида стало уже привычным делом. Мы ведь и в маркет так отправились. Здесь его знают и явно ждали. Потому что стоило войти, как подскочил молодой человек и начал говорить про счета, за что—то извиняться. Я, стараясь не мешать, отошла к клеткам с мышками. Они такие милые! Всегда хотела завести домашнее животное. У бабушки был щенок, выросший с доброго игривого пса. Мы с ним очень любили друг друга и всегда играли вместе.

— Хочешь мышку? — я даже вздрогнула, увлекшись воспоминаниями.

— Что? А, нет—нет. Просто смотрю.

— Ты так внимательно наблюдала… если хочешь, я не против.

— Да нет же. Но спасибо. — Встаю на цыпочки и целую в щеку. Уже щетина. А ведь с утра брился.

— Боишься?

— Не—а. Рыбки, хомячки, черепашки, это, наверное, не мое. Я всех животных люблю, очень люблю! Но у меня мечта, что когда—нибудь заведу собаку. Большую и добрую. Он будет любить меня и всегда ждать.

— Он?

— Ага. В мечтах всегда был он, мальчик.

Мы уже вышли из магазина, и Давид помогает пристегнуть мой ремень.

— Ты знаешь, — продолжаю, — наступил момент, в который я поняла, что мама не придет. К кому—то вот придут, а ко мне нет. Вот просто знала это. И когда осознала, стала мечтать о собаке. Потом Владу разрешили забрать меня к себе, и я думала про собаку реже. Началась учеба, кружки. И, тем более, летом у бабушки был пес. Его звали Сигнал. Огромный такой, лохматый. Так что в какой—то степени желание сбылось.

В этот момент понимаю, что машина стоит на месте, а мужчина стирает с моих щек слезы. Я что, плачу?

— Саш, Сашенька… у тебя губы дрожат. Хочешь, — да он сам дрожит не меньше, — хочешь, прямо сейчас поедем за собакой? За любой, какую только пожелаешь. Только… только не плачь так больше. Ты не одна, слышишь? У тебя есть я. Я всегда буду рядом. Столько, сколько ты позволишь. Столько, сколько ты разрешишь любить тебя. Сашулька, девочка моя, родная моя…

А у меня уже от его слов слезы рекой. Целует мокрые губы, сжимает руки… А потом начинает легонько трясти за плечи:

— Ну не молчи. Прошу тебя... Саш?!

— Обещаешь? Всегда?

— Всегда.

Клятва, данная сердцем. Мгновение, в которое души слились в одну. Всегда. Ты и я.