Девочка из прошлого

Глава 40.

Что нужно для счастья человеку? Вспоминаются строки любимого поэта из детства:

А счастье, по-моему, просто

Бывает разного роста:

От кочки и до Казбека,

В зависимости от человека!

Кому-то нужны деньги, кому-то впечатления, кому-то смена обстановки, время с любимым человеком, желанный подарок... Но всех этих людей объединяет одно - эмоции, чувство легкости от исполнения мечты. Ведь и мечты тоже бывают разными.

Вера в чудеса делает человека по-настоящему живым. — Избито? Возможно. Но это не отменяет истины. Умение радоваться мелочам так просто, доступно каждому. Но не все умеют этим пользоваться. Так счастливы ли эти люди в полной мере?

Не знаю, почему я про это думала, идя к месту парковки. Ощущая невероятную легкость внутри, чувствуя, что глаза горят, хотелось делиться свечением со всем миром. И я делилась. Со своим миром. С тем, кто стал для меня всем. С тем, кто держал сейчас за руку, даря тепло.

Он. Взрослый серьёзный мужчина, который шел рядом и улыбался широкой мальчишеской улыбкой.

— О чём ты думаешь?

— Ни о чем и сразу обо всем. А ты?

— А я... А я о том, что ты учишь меня замечать и радоваться самым обыкновенным вещам. Это новый опыт для меня. И он мне чертовски нравится.

— Вот почему так? Люди утратили способность радоваться красоте?

— Скорее в погоне за материальным перестали ценить простое. И как следствие утратили возможность понимать счастье. Мне повезло встретить тебя, я заново учусь дорожить тем, что и кто меня окружает.

Давид останавливается, подхватывает меня на руки и продолжает: — Все—таки во временах рыцарей что—то есть. Технический прогресс делает людей ленивыми, ты не находишь?

— Я тоже про это подумала. Когда сообщения заменяют обычные слова, часто теряется весь смысл признаний?

— Что—то типа этого.

— Но не у всех же так?

— Не у всех.

— А почему ты опять тащишь меня на руках? — И да, я не сопротивляюсь. Так устала, что хочется прикрыть глаза и провалиться в сон.

— Потому что у тебя ноги заплетаются, и ты спишь на ходу. Кто сегодня вскочил рано и не отдыхал, а?

— Это ты меня ругаешь?

— Это я за тебя переживаю.

Хочу спросить по маму, ведь он сегодня почти весь день провел со мной, но организм сдается. Сквозь полудрему ощущаю, как меня заботливо меня кладут на сиденье, пристегивают…

Мне снится океан. Откуда в океане лодка и почему меня на ней покачивает? Не знаю. Но это так приятно! Тепло, ласковая чистая вода вокруг. И нежный шепот самого лучшего мужчины на свете: «Девочка моя».

С утра будит… запах шоколада. Не открывая глаз, веду носом в сторону источника аромата… и только потом соображаю, что в спальне ему не откуда взяться.

— Доброе утро, принцесса!

Я что, проспала? Не услышала будильник? Испугано распахиваю глаза и вскакиваю с постели. Во вчерашних джинсах.

— Доброе утро. Давид, я… я не знаю, как проспала…

— Тихо—тихо, не прыгай так. Ложись обратно. Еще рано очень. Я не хотел тебя будить. Хотел только оставить поднос, чтобы порадовать с утра.

Моргаю, смотря на него. Мужчина полностью одет, вид расстроенный. Перевожу взгляд на часы: три сорок.

— Что—то случилось? — Озвучиваю свои мысли.

— Мне надо уехать, — присаживается на кровать, — на… — долгая пауза — … на несколько дней. Не хочу тебя оставлять, но такие обстоятельства. Я не могу не поехать.

Я сажусь в постели и подтягиваю к себе коленки. Смотрю на него и понимаю, что произошло на самом деле нечто серьезное.

— Расскажешь?

— Иди сюда, — раскрывает руки. — У Игоря папа умер в Твери. — Перебираюсь к Давиду ближе и обнимаю за талию. Хочу передать ему всю свою поддержку.

— Ты с ним едешь?

— Да, мы сейчас выезжаем, Артур с Тимуром завтра к обеду приедут. Егор с Ксюхой остается, ей рожать скоро.

Полминуты размышляю и встаю с кровати. Молча подхожу к шкафу и вынимаю на кровать ровную стопочку одежды.

— А ты сейчас что делаешь?

— Вещи собираю. Где твоя сумка с вещами?

— Я, наверное, сейчас не очень понял, Саш?

— Я еду с тобой. И да, — перебиваю его возмущения, — я понимаю, куда мы едем и почему. Ты бы не бросил меня в такой ситуации?

— Это даже не обсуждается, но я мужчина и я должен…

— А я твоя девушка, как ты мне говорил. А еще ты говорил, что мы вместе.

Он тяжело вздыхает и выходит из комнаты. А я бегу в ванную, чтобы переодеться. Не успеваю стянуть джинсы, как Давид стучит в дверь:

— Вещи сложил. Если нужно в душ, у тебя есть минут десять.

Отлично. Мне хватит и трех минут, чтобы просто прогнать остатки сна и прийти в себя. Потому что чувствую, что вместе с осознанием приходит дрожь. Я никогда не была на похоронах. Но нет ни капли сомнений в том, что поступаю неправильно. Если мы вместе, то и поддерживать должны друг друга не только в радостные моменты.

Быстро собираюсь и бегу вниз. Давид сидит за стойкой с чашкой кофе.

— Готова?

— Да.

Он ставит чашку в мойку, подхватывает сумку, но вдруг повернувшись, идет к ящику и вытаскивает мои таблетки.

— Ты вчера, кстати, не принимала перед сном. Выпьешь сейчас?

— Потом в машине.

Не хочу терять время. Вижу, что нервничает. Беру его за руку, когда выходим из дома и шепчу:

— Я тебя люблю.

На мгновение прижимает к себе, целует в макушку:

— Спасибо, малышка.

Сама забираюсь в машину, пока Давид о чем—то разговаривает с ребятами из охраны. За руль он садится, уже держа у уха телефон:

— Да… Десять минут… Давай, брат.

— Мы заедем за Игорем? — Наверное, сейчас надо помолчать. Но на нервах пробивает на разговор. В тишине сейчас слишком явно начнет ощущаться свалившееся горе.

На Игоря страшно смотреть. По—моему, он не с первого раза понял, что с Давидом в машине кто—то есть. Хочу выйти и пересесть назад, чтобы Игорь сел к Давиду. Но мужчина останавливает меня:

— Сиди. Ему бы поспать. — Выходит из машины и приносит мне на колени пакет с лекарствами. — Какие из них успокоительные тебе назначали, помнишь?

Вытаскиваю белую упаковку, выдавливаю две таблетки из блистера. Давид передает капсулы другу и протягивает воду.

— Подожди, — останавливаю, — их надо под язык, не запивать.

— Давай, слышал? Под язык и попробуй заснуть.

Игорь вырубается практически мгновенно. Именно по этой причине я не хотела принимать препарат. Судя по взгляду мужчины, он это понимает.

— Включить тебе музыку?

— Нет, что ты. Нет. — Я даже как—то пугаюсь. Мне кажется, что я совершу преступление по отношению к семье парня, спящего сзади.

Какое—то время едем молча, каждый думает о своем.

— Игорь сильно привязан к папе?

— В последние пару лет они не общались. Поздравления с праздниками не в счет.

— Но он... — хочу сказать, что он в таком состоянии. У него лицо серое.

— Игорь не мог простить, когда отец привел в дом новую жену. Мать умерла еще когда он в универ поступил.

— Посчитал, что папа предал память мамы?

— Посчитал, что девчонка двадцати лет не может полюбить возрастного мужчину. Игорь тоже поздний ребёнок, его отцу было почти шестьдесят, когда стал жить с этой девицей.

— Ого! Получается, сорок лет разница. Ну как—то... я не знаю... Наверное, бывают же чувства?

— Наверное. Но девушка свалила в туман, когда поняла, что завещание на Игоря и переписывать его никто не собирается. Недолгая такая любовь, как видишь.

— Давид, — у меня даже холодок по спине от догадки, — она же с ним... ну как женщина...

— Спала? — Усмехается. — Конечно. И с ним, и к Игорьку в постель залезть пыталась.

— Фу—у.

— Ну вот из—за такого "фу" они с отцом и перестали общаться. Папа не хотел верить, сын бесился.

— А кем работает Игорь? — Срочно нужно перевести разговор. Тема про чужие отношения слишком зыбкая: нельзя осуждать людей, не зная мотивов их поступков, но из меня прямо—таки вырывается злость по отношению к этой... этой... девушке.

— Игорек у нас первоклассный юрист. Ас, можно сказать. Молодой, но с мозгами все очень и очень прилично. И только когда работы касается. Потому что в остальном там хаос.

— Ты про его свадьбы?

— И про них тоже.

— А что у него произошло с той девушкой, которую он любит?

— Сам дебил — отпустил. Умный, а мозгов удержать не хватило. Обида плохой советчик, а он сам обиделся, ее обидел, и как снежный ком понеслось. Первые месяцы думали в дурку отъедет. Артур у него поселился даже. Ну а потом бесконечные подруги пошли.

Давид уверено ведет автомобиль. Я не очень люблю скорость, тем более, ночью. Но на платной дороге нет встречки, да и в принципе машин мало.

— Сейчас будет заправка, не хочешь какао или в туалет? Следующая будет нескоро потом.

— А ты хочешь заехать?

— Давай остановимся. Немного разомнемся. — Подозреваю, он это говорит только из—за меня, и волна нежности затапливает изнутри.

Пока я бегаю в уборную, Давид покупает напитки и сигареты. Сегодня он много курит, успокаивая нервы.

— Постоим немного на воздухе?

Притягивает к себе, накидывая сверху куртку.

— Ты замерзнешь.

— Поверь мне, нет.

— Ты сердишься? — Заглядываю в любимые глаза.

— Как я могу на тебя сердиться? Понимаешь, мужчине часто приходится быть сильным или казаться таковым. Но только в сказке мы такие супер—герои, а по жизни всегда сильным быть очень сложно. Поэтому мужчины снимают напряжение… кто—то с помощью выпивки или разных веществ, кто—то при помощи..., — задумывается, — секса.

— А ты?

— А мне повезло, что есть ты. Когда ты вот так рядом, мне спокойно и напряжение отпускает.

Сейчас наш поцелуй отличается от предыдущих. В нем безмолвная поддержка друг друга, немое признание в любви.