Девочка из прошлого

Глава 48.

— Мама просит, чтобы сегодня мы к ней заехали вместе. Что скажешь на это?

— Оу…

Пока всё, что удалось выдавить. Я и в перспективе боюсь знакомиться с его родителями. Это же вроде как серьезный шаг и все такое.

Да—да, а жить в одном доме, спать в одной кровати — так, игрушки в песочнице. До чего же все—таки противный у меня внутренний голос!

— Если мама просит, то нельзя огорчать. Но я все равно буду стесняться. А если она подумает, что я легкомысленная? — Наверное, лучше сразу озвучить Давиду свои сомнения, чтобы он подсказал, как себя вести. Ну хотя бы.

— А напомни, пожалуйста, для общего развития мне, в чем ты легкомысленная?

— Я с тобой живу! — Выпаливаю.

— Живешь. И это уже свершившийся факт. Мои родители современные взрослые люди. И они хорошо понимают, что жить вместе — не равно совершить преступление против человечества или осквернить память предков. Что ты там еще писала такое в тетрадке?

Смеюсь. Так и знала, что он не просто так листал мои конспекты и улыбался. Я правда в один вечер от безнадеги, что в голову нормальных мыслей не приходит, понаписала всякой чуши в ответ на вопрос.

— А если серьезно, то мои родители о тебе знают. Конечно, больничная палата не самое лучшее место для знакомства. Но сейчас вариантов нет других, пока маму не выпишут.

— А вот если я все—таки не понравлюсь, что ты будешь делать?

Давид тяжело вздыхает, съезжает на обочину и разворачивается ко мне:

— Во-первых, ты им уже нравишься. Во—вторых и главных, что бы не произошло, я выберу твою сторону. Я тебя люблю, это самый важный аргумент. Отец с мамой мудрые люди и никогда не поставят перед выбором. Они счастливы от того, что счастлив я. Я тебя убедил?

— Почти.

— Тогда иди ко мне скорее и поцелуй меня.

— Давид!

— М? — А сам уже носом по шее ведет и улыбается, довольный, как большой тигр.

— Я тебя люблю. Очень—очень.

Знаю, что редко говорю это. Но мне не хочется кричать о своих чувствах. Наверное, я закрытый человек. Но своими поступками стараюсь показать мужчине, что на самом деле к нему чувствую. И знаю, что он меня понимает.

Целую в уголок губ, дразня хищника. А он только крепче прижимает и уже сам набрасывается на губы. Я просто улетаю от его касаний, от его такого напористого языка. Вспоминаю, как я смотрела с девчонками старый сериал и в нем девушка Милагрос не умела целоваться. Улыбаюсь, вспоминая, как мы читали в интернете, как все—таки это делают.

— Ты мне так улыбаешься или о чем—то подумала?

— Вспоминала, как боялась целоваться. Я думала: а вдруг я чихну? Или вдруг укушу случайно?

— Чихнешь? — Давид хохочет, запрокинув голову на подголовник. — Малышка, ты полна сюрпризов. — Дашка недавно заявила, что замуж не пойдет, потому что на свадьбе целуются, а е нельзя. Вдруг у жениха кариозные монстры и они придут к ней.

Теперь хохочем вместе. Дашка огонь просто.

— А когда мы с ним, кстати, увидимся? Я соскучилась. Они такие классные.

— Так на празднике они будут. Егор говорит, они тоже про тебя постоянно спрашивают. Я заметил, ты любишь детей?

— Очень люблю. С ними легко и они искренние. Вот если ребенок что—то делает, он от души. Не потому что так модно или принято. А потому что он так чувствует.

Давид заводит машину и с легкой улыбкой поворачивает голову в мою сторону.

— Ты будешь хорошей мамой.

Отворачиваюсь к окну, смаргивая тут же набежавшие слезы. В груди моментально начинает гореть, потому что я знаю… знаю, что сказок в этой жизни не бывает.

— Саш? Ты чего? — Чувствую руку на своем плече. — Сашуль? Ты из—за мамы расстроилась?

Просто молчу, смотря на пролетающие мимо машины и дома. Пусть думает, что да.

***

— Мы приехали. Пойдем?

Задумалась и пропустила, что машина уже остановилась возле крупного торгового центра. Точно, платье же. Если честно, мне сейчас совсем не до платья. Но и огорчать Давида я ни за что не буду.

Прыгаю из машины и попадаю в объятия.

— Какая же ты легкая. Сейчас сначала зайдем в кафе, и ты покушаешь. Хорошо?

— Я только сок или чай. Я не голодная.

— Пойдем, не голодная она.

Сам говорит «пойдем» и тут же тащит на руках. Хорошо еще, что через плечо не перекинул. Устроил так удобно мою пятую точку на своей руке и идет вперед.

— Давид, отпусти! Люди же вокруг смотрят.

— Не—а. Пока не начнешь улыбаться, не отпущу. Еще и целоваться планирую начать.

Хихикаю от его планов. А что, он может.

— Я уже улыбаюсь. Отпускай.

Ставит на землю, но руки не убирает.

— Ты почему расстроилась в машине?

— Ты сам знаешь.

— Что—то мне подсказывает, что причина в другом. Расскажешь?

— Я кушать хочу.

— Кушать мы идем. А ты не хитри. У тебя есть секреты от меня?

Вот вроде и шутит, улыбается, а глаза серьезные и почему—то грустные. Веду плечами, давая понять, что не могу сейчас ответить.

После того, как ты узнаешь, вряд ли захочешь со мной остаться…

— Что ты выбрала?

— Сок вишневый или грушевый.

Не дождавшись от меня ответа, поворачивается к девушке—официантке, и выбирает в меню сам. Как—то многовато для двоих.

— У меня для тебя сюрприз. Обернись.

Оборачиваюсь и тут же подскакиваю. Потому что в зал заходит Егор с мелкими. Бросаемся обниматься, девочки наперебой выкладывают новости.

— А вы здесь… как?

— Как и вы. За нарядами. Давид сообщение скинул, в какую тцшку пойдете, вот и мы приехали. Поможешь подобрать? Они меня замучили. — А у самого глаза веселые. Хоть ему и не родные, но видно, что Егор девочек очень любит. Их вообще все друзья любят.

— А вы уже выбрали, кем хотите быть?

— Принцессой!

— Волшебником!

— Ого! А почему волшебником?

— Чтобы чудеса делать, ты что, совсем глупая? — Машка сама непосредственность.

— Какие же чудеса ты хочешь совершать? — Давид заинтересованно повернулся к нам. Егор только хмыкнул.

— Мы тебя заколдуем, чтобы ты нашу Сашу полюбил. Потому что ты ее принц. Егор с Ксюшей так говорят. А тетю Наташу мы прогоним. Она злая. — Сидит и так забавно руками разводит, объясняет со снисходительным взглядом.

Давид сдерживает улыбку, но в глазах пляшут чертенята.

— А что, если я уже Сашу люблю? Кого еще заколдуем?

Девчонки хитро переглядываются.

— Мы еще не придумали.

— Так, быстро всё съели и в магазин. — Егор подмигивает Давиду. — И нашей Саши это тоже касается.

Закатываю глаза и берусь за вилку.

Когда заходим в бутик, первым делом хочется слинять. Как люди могут носить одежду за такую цену?!

— Мартышки, не разбегаться! Кто будет тише себя вести, получит сегодня новую куклу.

— А кто хуже, тоже получит куклу от меня. — Давид обнимает девчонок за плечи, и они прижимаются к нему с двух сторон.

Да, он определенно будет самым лучшим папой. И самым счастливым. Он этого заслуживает.

Если честно, не понимаю, почему мужчины притащили нас именно сюда. Здесь же нет карнавальных платьев.

— Но здесь нет костюмов?

— Нам и не нужны. Это же условность. Платье и украшения. А девчонкам Егор потом маски просто купит.

— Саша, Саша, давай вот это платье тебе купим? — И тянут к чему—то воздушному и розовому. Морщу нос, потому что розовый цвет не люблю.

Егор просит не приставать, а выбирать себе. Но это же две неугомонные зажигалочки. Они носятся и только и слышны их выкрики. Сотрудницы только улыбаются и даже замечания не делают.

— Девушка, нам нужно самое красивое платье для юной принцессы. — Давид успевает перехватить меня, встав сзади, и прижав к своей груди. — Не розовое.

Девушка с минуту смотрит на меня, спрашивает размер и просит пройти к примерочным. Мужчинам предлагают кофе, и они усаживаются на мягкий диван.

Даша ходит и перебирает детские платья, а Машка усаживается под бок к Егору и что—то тихонько ему говорит.

Мне приносят целых ворох нарядов. Я бросаю растерянный взгляд на Давида. Совсем не знаю, что выбрать. Он подходит, вытаскивает красное, и протягивает: — Давай начнем с него?

Я очень люблю яркие цвета. Но мне кажется, перебор. Тем не менее, послушно иду и надеваю. Пышная многослойная юбка, открытый верх. Платье невероятное. Но я не нравлюсь себе в нем. Однако выхожу, чтобы мои «зрители» оценили. Ну девчонкам понятно, им нравится все. Егор показывает «класс», а по Давиду сложно сказать. Он просто задумчиво рассматривает.

Меняю наряд на сливовый. Фасон похож, только по лифу еще камушков россыпь. Дорого—богато, но неуютно.

Новое синего цвета. Снова пышная юбка, открытая спина. Мне нравится оно, но в глаза бросается излишняя худоба. Снова нет.

В глазах уже рябит, по спине течет струйка пота. Все не то. Мне уже неудобно перед девушкой, перед мужчинами, которые сидят и ждут. Давид иногда говорит, что красиво, но чаще молчит. Я знаю, что ему нравится, но он, как и понимает, что мне некомфортно.

— Девушка, давайте я попробую помочь? — К нам подходит немолодая женщина, администратор магазина.

Я уже на автомате со всем соглашаюсь. Хочется скорее на воздух. Ольга приносит Давиду что—то бирюзового цвета. Он смотрит и скептически хмыкает. Ему не нравится. Женщина подходит и предлагает надеть:

— Просто примерьте. Не понравится, будем искать дальше. Но я уверена, что это Ваше платье.

Невесомая практически ткань. На шелк, наверное, похоже. Так, без вешалки сложно понять, что к чему. Мысленно обещаю себе, что из вежливости попробую и уговорю Давида уйти.

Натягиваю этот наряд и поворачиваюсь к зеркалу. Фантастика! Обегающее платье, а—ля русалка, такого глубоко цвета, что отражаясь, делает мои глаза ярче. Я и сама это вижу. Верх полностью закрыт кружевом. Или не знаю, что это. Но от лифа до горла, по рукам идет кружевное плетение. Мне очень нравится! Строго, стильно, нежно…

Делаю вдох поглубже, и выхожу.