Девочка, ты попала

Глава 39 — Кирилл

— Беркутов! — орет тренер, в тот момент, когда я бью по мячу. Крученый, идеальный, но штанга, увы. Предсказуемо, с этого угла я бы точно не попал.

— Какого черта, ты не дал пас? — тут же шипит возле уха Орлов.

— Некому было, — хмуро отзываюсь, пытаясь привести в норму сбивчивое дыхание. Я не могу толком сосредоточиться на тренировке, на предстоящей игре. В голове голос Ди, и бесконечная фраза на репите “абонент недоступен”. Что могло произойти за сутки? О какой девушке она говорила?

— Беркутов! — вырывает тренер из мыслей. — Чего застыл?

Выдыхаю и иду на свою позицию, но сегодня от меня толку мало. Я в упор не вижу в округе товарищей по команде, которым нужно бы передавать подачу. Выбиваю мяч у соперников, довожу его до конечной точки и постоянно мажу.

— Да что с тобой, Кирилл? — в какой-то момент спрашивает Мот. Мы с ним в одной команде и его, судя по выражению лица, дико бесит, упускать шансы на победу, даже во время тренировок.

В ответ я лишь качаю голову, пытаясь все-таки как-то втянуться в игру. А уже после того, как тренировка заканчивается, Орлов вылавливает меня у выхода со стадиона. Он равняется со мной, оставив позади Анисимова, который там что-то активно вещает парням.

— Беркутов, — типично серьезным и монотонным голосом заводит болванку Мот. — У тебя все нормально?

— Да, — бурчу, хотя в другой день отозвался бы стебной шуточкой.

— Врешь, — он заглядывает мне в глаза, и я понимаю, что реально попался.

— Слушай, я… вообще спешу, поэтому в другой раз, лады?

— Я это… — Орлов мнется, словно мальчишка. Вижу, явно пытается подобрать слова, да только не знает с чего начать и чем закончить. — Слушай, Кир, я хотел поблагодарить тебя за тот случай на парковке. Может, все вместе соберемся в баре? Мы же как-никак команда.

— Мот, — я толкаю его локтем в бок. — А с тобой все нормально? Не заболел?

— Да ну тебя, — он закатывает глаза, и я бы может уже пошел к машине, да только вдруг решаю спросить. — Слушай, а твоя сестра… ну… как у нее дела?

— В смысле? — брови Матвея ползут вверх, взгляд становится моментально суровым, строгим. Зря видать спросил.

— Я к тому, что жених у нее какой-то мутный, — спешу отмазаться, хотя, наверное, это звучит глупо.

— А откуда ты ее жениха знаешь?

Вот же попал…

— Недавно видел его у нас возле универа. Он мне показался таким… не очень приятным.

— Ты тоже не самый приятный, — явно пытается отстоять честь сестры Матвей. Дурацкая была идея. Лучше поехать прямо сейчас в универ, найти там Ди и поговорить с ней лично.

— Ладно, мне пора, — я уже разворачиваюсь, планируя идти к машине, как Орлов окликает.

— Слушай, Кир, — я оглядываюсь. — Дэн реально тот еще… Короче, Ди с ним порвать планировала или уже порвала. Могу я попросить об одолжении.

Я сглатываю, ощущая как в груди разливается приятное ощущение. Она собралась с ним расстаться. Не знаю, почему мне так радостно от этой новости. Я ведь не планировал быть с этой девушкой, только секс и месть… Хотя только ли? Когда мои намерения изменились?

— Кир, — голос Орлова заставляет отключить мысли. — Если меня вдруг не окажется рядом и ты станешь свидетелем какой-то неприятной сцены, пожалуйста, не мог бы ты заступиться за мою сестру. Ди, мне очень дорога, и я переживаю о ней.

— Почему ты просишь об этом меня? — чисто формальности ради уточняю.

— Ты не прошел мимо парня, которого терпеть не можешь. Не каждый бы поступил так, — не раздумывая ни минуты, честно отвечает Мот. Смотрю на него, делая глубокий вдох, а ведь он тоже не такой сноб, как казался изначально. Училку соблазнил, в разборку непонятную влез, и за сестру вон печется.

— Мог бы и не просить, — спешу заверить его. — Я ненавижу, когда девушек обижают уроды.

На губах Орлова мелькает едва заметная улыбка облегчения. Он вдруг протягивает мне руку, и я сразу же пожимаю ее, что в целом не вяжется с нашими с ним отношениями. Уверен, это все Ди… Она каким-то образом изменила мою орбиту.

— Увидимся, — киваю сухо и иду к машине. Пора бы выяснить, что там произошло с девушкой-солнцем, которая пробуждает в моей груди сахарную вату. Слишком сладко… и почему мне нравится эта сладость?..

***

Дианы не оказывается в универе или я тупо не могу ее найти. Облазил кучу аудиторий, расписание ее проверил… Одним словом по нулям. Мобильник у нее по-прежнему отключен, что меня знатно бесит. Я и домой к Орловой смотался, даже внутрь зашел, благо запомнил пинкод. Память у меня на цифры хорошая, один раз стоит увидеть, и они остаются со мной навечно.

Ди пропала… Или же она пропала исключительно для меня.

Бесит! Как же все бесит.

Возвращаюсь к себе, где меня поджидает сюрприз. Отец сидит в гостиной, читая газету. Он у нас старой закалки, любит прессу ощущать тактильно, а не через экран планшетов. Старик выглядит раздраженным, и усталым. Его подстилка, при виде меня, тут же скрывается на кухне. Глазки в пол, плечи опущены, видать пожаловалась.

— Кирилл, — мое имя разлетается подобно пули, которая разбивает стекла в пустом особняке. Отец умеет вкладывать в интонацию какой-то особенный смысл, такой, что хочется вырвать.

Вспоминаю, как стоял в детстве на коленях у него в кабинете, как вытирал рукавами мокрое лицо от слез и умолял позволить встретиться с мамой. Старик женился по любви на самой красивой на тот момент девушке. Она танцевала в труппе и мечтала жить в Париже. У нее была грация львицы, а душа сливалась в унисон с музыкой на сцене. О таких обычно снимают фильмы и поют баллады.

В маму были влюблены многие, ей писали письма, оставляли цветы тайные поклонники. А однажды один летчик чуть не похитил ее, предложив совершать с ним кругосветку. Отец в силу своей ревности не готов был делить маму с кем-то еще, так появился я.

Она бросила сцену, но не бросила танцы. Теперь ее зрителем стал я. Мама часто пела, при этом пританцовывая на кухне или в детской спальне, а то и в саду или в парке. Она брала меня на руки и танцевала вместе со мной, кружа по комнате. Позже, когда я немного повзрослел, мы устраивали парные танцы.

— Кирилл, — говорила мама. — Просто закрой глаза и вдохни музыку. Знаешь, у человека можно забрать его мечту, религию, даже национальность. Но музыку нельзя забрать. Она способна вознести нас над миром живых, она — это наши крылья. Я хочу, чтобы ты научился летать.

Маленьким мне было сложно уловить смысл ее слов, поэтому я молча слушал и смотрел какие красивые и легкие мамины движения, во время танцев. Тогда мне, в самом деле, казалось, что она словно птица парит над этим миром. Я любовался ей, в то время, пока отец ушел с головой в карьеру.

Не знаю, когда все изменилось… Когда родители отца нашли для него более выгодную партию, с которой у него по итогу не сложилось, когда деньги стали превыше семьи. Просто однажды старик пришел и сказал матери, чтобы она выметалась из дома. Он выкинул ее вещи, как какой-то собачонки.

Мама погасла…

Она не смогла принять реальность, в которой нет меня, ее семьи и будущего. Наглоталась таблеток и отключилась. Я даже не смог попрощаться с ней.

— Кирилл, — голос отца вырывает меня из прошлого. — Послушай, Лена твоя мачеха и ты обязан…

— Что? Трахнуть ее? — не выдержал я.

Мы смерили друг друга гневными взглядами, затем старик поднялся и достаточно стремительно сократил между нами расстояние. Я и заметить не успел, как он поднял руку и влепил мне пощечину.

— Еще раз услышу подобное… — цедит гневно он.

— То что? Выгонишь меня? — кричу я. — Да без проблем!

— Кирилл! — раздражается еще больше отец. Но я уже не слушаю его, иду прочь из чертового дома, желая всем сердцем, чтобы он сгорел. Нет! Чтобы сгорела вся наша семья.