Девочка, ты попала

Глава 63 — Диана

— Ты уверен, что все нормально? — я застегиваю пуговицу на рукаве рубашки и еще раз оглядываю себя в зеркало. Проклятый шрам так и притягивает взор, хотя сейчас я уже не так сильно заостряю на нем внимание.

— Просто расслабься, — Кирилл поднимается с дивана, подходит ко мне и обнимает со спины. Теперь в отражении на нас смотрит пара влюбленных глаз, и мой шрам окончательно теряется с радаров. Рядом с Беркутовым мне кажется, что я идеальная, до самых кончиков волос и нет никакого напоминания о том, что на моем лице есть изъян.

— У меня очень строгий отец, — шепчу я, сделав глубокий вдох.

— Мой тоже не сахар, — усмехается Кир.

Вчера вечером мне позвонила мама и сказала, что дома нас ждет семейный ужин. Якобы родители хотят отблагодарить Кирилла, что, на мой взгляд, совсем на них не похоже. Особенно на моего папу. Ехать туда вместе со своим новым парнем волнительно, с другой стороны, я хочу сегодня объявить, что моя жизнь теперь подчиняется только моим правилам.

— Обещай, что после этой встречи не пошлешь меня, — смущенно говорю, прикусив от волнения губу.

— Обещаю, что после этой встречи привяжусь к тебе навечно, — шутит Беркутов. Вот всегда он так, переводит серьезные темы в веселье. И так непринужденно у него это выходит, легко.

Еще пару минут мы воркуем, потом спускаемся на улицу и садимся в машину Кирилла. Я забиваю в навигаторе адрес и черный “Ексид” срывается с места, унося нас в логово моих родных.

Пока мы едем, Кир без умолку болтает, и этим отвлекает меня от тревожных мыслей. Он рассказывает о своем детстве, о том, как впервые подрался во дворе с сыном садовника и как однажды влюбился в учительницу литературы. Последнее умиляет, ведь Кирилл оказывается тот еще романтик.

— Я сочинял ей стихи и подкладывал в журнал, — вспоминает он.

— Завидую ей. Мне никто не писал стихи.

— Любовь рождается внезапно,

Она пронзает нас стрелой.

И я уже не представляю,

Как жить мне без тебя одной.

— Ого! — мои щеки приобретают алый оттенок, а губы растягиваются в улыбке. — Кто автор?

— Только что придумал.

— Ладно, подкат засчитан, — смеюсь я, окончательно расслабишься.

Правда наша милая беседа продолжается недолго. Стоит только переступить порог родительского особняка, как я моментально меняюсь в лице, а плечи кажутся такими тяжелыми, словно в них напихали железо.

— О, Мот, какие люди, — зато Кирилл все также беспечен. Он протягивает руку моему брату, откинув шутку про футбол. Матвей, как и я не смеется, лишь скупо кивает. Агата, которую он привез с собой, тоже выглядит немного скованной. Она то и дело теребит рукава на своей блузке, а я ловлю себя на мысли, что мы с ней оделись слишком одинаково. Будто две школьницы пришли на порог в кабинет директора с покаянной.

— Какие-то вы хмурые, ребят, — Кир бьет по плечу Матвея, но, не дождавшись ответного жеста, перестает обращать внимание на моего брата и переключается на меня. Он переплетает наши пальцы, позволив мне почувствовать себя сильной. Рядом с ним мне почему-то даже в родительском доме уютнее.

— Спасибо, — шепчу я, и тяну его за собой в гостиную, где уже накрыт стол.

О том, что Матвей приедет с Агатой я не знала. Откровенно говоря, уверена, что родители тоже не в курсе этой встречи. Как бы сильно мне не нравилась Агата Сергеевна, отец не одобрит выбор Матвея, в отличие от меня, у него планы на сына. И это огорчает.

— Дети! — мама поднимается из-за стола, завидев нас. На ней элегантное платье, подчеркивающее ее статус: цвета слоновой кости, ниже колен, с рукавами до локтей и закрытым вырезом под горло. На ушах у нее нет сережек, а волосы украшает совершенно безвкусный гребешок.

Я перевожу взгляд на отца и вижу, как он меняется в лице, когда видит рядом с Матвеем Агату. Правда, папа тут же берет себя в руки и принимает расслабленную позу, будто поведение сына его не задевает.

— Садитесь, — кивает мама на стулья, и мы проходим к столу. Как всегда блюд столько, что впору накормить армию солдат. В воздухе витают вкусные запахи жареного мяса, но у меня нет аппетита, скорее наоборот, слегка подташнивает.

— Добрый день, — Кирилл здоровается первым, придвигая за мной стул.

— Здравствуйте, рада познакомиться, — а это уже Агата. Она вынимает из-за спины пакет и протягивает его моей маме. — Это вам.

— Не стоило, — мама смущенно улыбается, отец же никак не реагирует. — Садитесь, прошу. Еда остывает.

— Да, конечно, — радостно говорит Агата.

Прислуга накладывает нам салаты и разливает кому вино, а кому-то сок. Я обхватываю бокал, ощущая как мои пальцы дрожат. И вроде ничего еще не происходит, но внутри меня нарастает какая-то тревога.

— Кирилл, — отец прерывает наше молчание. От того как грубо звучит из его уст имя моего возлюбленного, я давлюсь соком и начинаю кашлять.

— Все нормально? — Беркутов не обращает внимания на моего папу, с заботой протягивая мне салфетку.

— Угу, — киваю я и намекаю, чтобы он все-таки перевел взгляд. Кирилл соглашается, правда без особого энтузиазма.

— Не буду ходить кругами, — говорит отец, отчего я напрягаюсь сильнее. — Не так давно мы общались с твоим отцом.

— Неожиданно, — перебивает Кир.

— Моя дочь может и не первой свежести, — от его слов мне хочется провалиться. Я с такой силой сжимаю кулак под столом, что ногти больно впиваются в кожу ладони. Омерзительно…

— Не знал, что людей измеряют по таким критериям. Если уж так, — не сдерживается Кирилл в колкости. — Тогда вы уже должны были почивать на лаврах сырой земли.

Глаза мама округляются, никогда прежде она не слышала, чтобы кто-то в подобной манере говорил с главой нашей семьи. Я тоже удивлена не меньше ее и жду выпада от отца, но по непонятной мне причине, он не реагирует.

— Мы с твоим отцом приняли решение, что хотим соединить наши семьи.

— Соединить? — глухим голосом врываюсь в разговор я.

— Дату свадьбы хотим назначить на начала марта, — папа произносит свое решение не моргнув ни разу. Он не ждет от нас ответов, ему в целом не особо интересно, что мы с Кириллом думаем на этот счет. Скорее всего, это выгодная сделка, ведь судя по слухам, Беркутов-старший достаточно влиятельный человек.

Я еще крепче сжимаю руку в кулаке, прикусив щеку. С одной стороны, быть женой Кирилла это нечто за гранью моих мечтаний, с другой разве все это не слишком быстро? Мы не успели толком сходить на свидания, как нас отправляют под венец — становиться семьей. Я не знаю, готова ли к такому шагу, но понимаю — меня никто не будет спрашивать.

Если только… я не рискну и не откажусь от семьи и денег отца. Может, в самом деле, пора повзрослеть? Стать самостоятельной. Да, будет тяжело, особенно первое время, однако я обрету свободу, это ли не главное?..

— Мне плевать, что хочет отец, — опережает меня Кирилл. Я тайком смотрю на него, он выглядит сейчас взрослее и серьезнее обычного. Беркутов говорит с моим папой на равных, словно никто и ничто ему не указ. Я мечтаю быть хоть бы немного, такой как он.

— Это ты так думаешь, — откашлявшись, отвечает мой отец.

— Даже если он перекроет мне кислород, и я перееду жить на помойку, ничего не измениться. Он никогда не имел на меня рычагов. Поэтому свои влажные мечты оставьте при себе.

Я сглатываю, ощущая какой-то непонятный укол в сердце. Мне больно? Или это неожиданное разочарование? Кирилл… таким образом отвергает наше будущее?

— Они уже взрослые, — вступает вдруг в полемику Агата Сергеевна. Улыбка на ее губах располагает, но моему отцу плевать на это расположение.

— Это временное решение, как и тот факт, что мой пасынок крутит хвостом рядом с вами, милочка, — раз и спичка вспыхивает. Теперь черед злиться переход к Матвею.

— Я уже говорил тебе, — цедит строго Мот. — Чтобы ты не лез в наши отношения. И к Ди тоже лезть не надо, мы уже выросли, пап.

Отец вытирает салфеткой рот и кладет ее аккуратно на тарелку. Его губы искривляются в той улыбке, которая говорит, что мы все проиграли ему. Я опускаю взгляд на свои сжатые в кулаки руки и понимаю, наверное, он прав. Мы начали войну без подготовки, тогда как родители пришли к нам с танками и полным арсеналом оружия.

— Собственно, остаток тем мы обсудим с отцом Кирилла, а вы…

— Не будьте так наивны, — Беркутов делает глоток сока и смотрит на моего папу так, словно тот пустое место. И пока они еще несколько минут препираются, я не могу отделаться от мысли, что между нами с Киром появляется пропасть. Нет, он не обязан был соглашаться на свадьбу, однако его резкость в этом вопросе почему-то сильно задевает. Настораживает.

— Ди, — Кирилл щелкает перед моим носом пальцами, и только сейчас я замечаю, что за столом никого, кроме нас двоих. Когда все ушли?

— Прости, я…

— Не бери в голову, — приобнимает меня Беркутов. — Твой отец не заставит плясать нас под его дудку. Наивный чукотский дядька, — на последней фразе у него срывается смешок, и я наигранно хихикаю.

Мне хочется верить в лучшее…

Искренне, до дрожи в коленях.

Быть может не стоит молчать? Может… нет, не сегодня. В другой день я обязательно спрошу, почему Кирилл так отреагировал.

Главное, чтобы… плохие мысли не сумели стать реальностью.