Девочка, ты попала

Глава 07 — Кирилл

Делаю глоток пива, лениво крутя в пальцах зажигалку. В голове пока нет идей, как затащить в койку Ди, но это пока. Я заставлю эту девчонку стать моей, уверен у Мистер Вечные-Правила перекосит мордаху при виде нас.

Дверь в бар с шумом открывается и в прокуренное помещение вваливается компания людей — моя компания. Впереди идёт Прохоров, он же Илюха — мой единственный, да именно так, друг. Остальных я отношу к категории "пообщался и свалил". За Прохоровым передвигается Миха Капустин, Тема Грибоедов и Артур Руднев. Рядом с Рудневым Лерка и Тома.

Мы давно тусуемся вместе, а с Лерой не только пьём на брудершафт. У нас с ней что-то вроде свободных отношений.

— Кир! — она машет мне рукой и выдаёт улыбку, в которой чего только нет, но я как обычно пропускаю все мимо. Не интересно.

Валерия, к слову, девушка красивая, даже очень: ноги длинные, фигурка, что надо, а грудь... Она ещё носит всегда до черта короткие юбки и кофты с такими вырезами, мама не горюй.

— Приветик, — Лера дарит мне поцелуй в щеку, я в ответ ей улыбку. Она устраивается рядом, кладёт руку на моё плечо и, склонив голову, посылает заигрывающий многообещающий взгляд

С пацанами мы обмениваемся рукопожатием и принимаемся делать заказ. Пока нам несут три пиццы, а Илюха заливает народу очередную байку, я беру телефон и ищу в соцсетях Диану. Никак не могу успокоиться, что она меня продинамила, даже присутствие Лерки, которая всегда помогает скрасить вечер, сейчас раздражает.

В профиле Орловой все оказывается тоже довольно скучно: ни одной фотки самой девушки, зато фото книг, зданий и природы — вагон. Атас. Это вообще девушка? Где её губы-утки в селфи? Или взгляд "возьми меня, я готова"? Сразу видно: красная книга по ней плачет.

Даю последний шанс Орловой, кликаю на иконку "сторис" и тут наконец-то появляется она: держит в руках кофе со льдом, на фоне стеллажей. Внизу надпись: "кажется, кое-то сегодня ночует в библиотеке".

— Кто этого? — Лера нагло заглядывает на экран моего телефона, но я не убираю.

— Да так, — с губ слетает смешок и сразу же рождается план. Поднимаюсь из-за стола, решив не ждать пиццу, потом поем.

— Ты куда, Кир? — спрашивает Илья.

— Дела, — сообщаю сухо. Беру со стола ключи от машины и двигаюсь к выходу.

Белова настигает меня у дверей, обхватывает за локоть, заставляя остановиться. И смотрит так главное, игриво, будто я ей что-то обещал.

— Дела, Лер, — раздраженно скидываю девичью руку и закрываю за собой дверь.

Сажусь в машину и еду в библиотеку. Зачем? Ну как же? За прекрасной Дианой, за ее милыми трусиками и громкими стонами. Главное успеть. В этот раз она не посмеет мне отказать!

Путь до места “икс” занимает минут сорок и я успеваю проклясть чертовы заторы на дороге. Чтобы скорее добраться, сворачиваю на одном повороте и выезжаю на сплошную. На экране загорается входящий, папочка словно чувствует, что ему опять придется краснеть перед знакомыми шишками. Было дело, когда я знатно прокатился ночью и отец тогда ездил с поклоном к какому-то дядьке в погонах. Да и плевать. Пусть хоть объездеться. Это меньшее, что он может сделать.

Провожу пальцем по сенсору и принимаю вызов:

— Что? — сходу спрашиваю, а сам на часы поглядываю. Диана же еще не успела свалить? Она обязана дождаться меня.

— Мог бы, и поздороваться, — хмурым тоном говорит старик.

— Мог бы и не звонить, — проезжаю на красный, обгоняя двух таксистов на дороге. Наконец-то свободная трасса.

— Когда ты возьмешься за голову? Я столько вложил в тебя, — вздыхает папа. Он прав, вложился знатно. Сперва школа в Лондоне, пришлось отучиться там два года после смерти матери. Потом Москва, школа Спартака, элитный лицей, лучшие учителя у моей у кровати. Я тот еще ценный клад, который старик почему-то боится потерять.

— Па, я занят. Нет ни времени, ни желания слушать твои проповеди.

— Кирилл! — повышает он голос.

— Прекрасная Елена давно должна была разродиться. Ты там плохо стараешься что ли? Обзаведись уже новым наследником.

— Язык придержи! — злится отец. С Еленой у нас тоже не сложился контакт, с детства ее ненавижу. Противная, с отвратительной улыбкой и бесящим голосам баба. Было странно полагать, что кто-то вроде нее сможет заменить мне маму.

— Пока, — кидаю сухо, пока окончательно не сорвался с тормозов и включаю музыку на полную громкость. В динамиках играет “Прощай” от Три дня дождя, и мне до одури хочется выжать скорость до двухсот. Сердце шалит, губы дрожат, в глазах мелькает образ матери.

Вот она поднимается на носки и делает выпад, кружась по оси. На ней воздушное черное платье на тонких бретельках, выделяющее худобу. Она так красиво танцевала, она мечтала, что однажды выйдет на большую сцену после долгого отсутствия из-за беременности и родов. Я должен был увидеть ее прекрасный танец. А я увидел кое-что другое — ее конец.

Твою мать!

Делаю глубокий вдох, и торможу на красном сигнале. Тянусь к бардачку, достаю оттуда пачку сигарет и затягиваюсь.

Пусть все исчезнет! Просто исчезнет!

Качаю головой, чтобы выбросить воспоминания. Стоит хоть на мгновение дать слабину, как они словно яд просачиваются в жилы и выворачивают наизнанку. Причиняют боль и прожигают душу, заставляют вообще хоть что-то чувствовать.

Мама бы разочаровалась, увидев, в кого я превратился. Эгоист, которому безразлично все вокруг. Человек без сердца или без ключа к этому самому сердцу. Что ж, у меня есть отличное оправдание, мам.

Ведь именно после твоего ухода, я понял, что лучше избегать привязанностей. Лучше быть одному или вообще не быть.

Мой взгляд тянется к небу, с губ срывается горестный вздох.

Загорается желтый, затем зеленый. Позади сигналят машины, и я даю по газам, врываясь в проклятую реальность на полной скорости. Мне ничего не нужно от этой жизни, да и я сам тут однозначно лишний.

***

До здания универа, где зависает Ди, я доезжаю быстрее, чем планировал. Выскакиваю на улицу и тут же вздрагиваю, поднимая голову — дождь пошел. Свинцовые тучи повисли над городом, будто мое настроение вырвалось наружу. Бывает же так…

Ставлю машину на сигнализацию и иду к Орловой.

Она, как и полагается, продолжает сидеть за учебниками. В пустом светлом помещении, наполненном стеллажами и столами, никого нет, кроме этой Мисс Заучки. В воздухе витает запах пыли и древности, а еще нафталиновыми духами бабушки с короткой седой стрижкой, которая в хранилище времени за главную.

Подхожу ближе, отодвигаю стул и нагло сажусь рядом с Дианой. Девчонка тут же поднимает голову, несколько раз моргает, будто видит перед собой что-то странное.

— Я вроде не похож на привидение, выдыхай.

— Не скажи. Очень даже, — Орлова снова возвращается к книге, что меня дико бесит.

Я что для неё, пустое место?

— И чем же?

— Парни вроде тебя дорогу до библиотеки не знают, поэтому теория с приведением более правдоподобная.

— То есть ты намекаешь, что я дурак? — придвигаюсь ближе и ловлю момент: беру прядь каштановых волос девчонки. Тереблю её между пальцев, затем игриво накручиваю.

Она поворачивается и одаривает меня таким взглядом, будто я и правда пустое место и зря трачу кислород, жизненно необходимый кому-нибудь на другом конце планеты.

— Скажи честно, — Диана дергается, от чего прядка выскакивает у меня из пальцев.

— Спрашивай, для тебя я — открытая книга.

— Зачем я тебе? Поспорил? Или… Может… — она задумчиво прикусывает губу, а мне почему-то кажется, что выглядит это игриво.

— То есть понравиться ты мне ну никак не могла?

— Нет, — категорично говорит она. Вот это находка для шпиона, девочка оказалось далеко не дурой.

— Почему?

— Два года не замечал, а тут вдруг стрела амура пронзила, — Ди говорит это с усмешкой, но без особого высокомерия, которое присуще ее братцу.

— Красоту можно узнать и полюбить в час, — я выдаю ей улыбку из серии “готов ради тебя на все”, на что она лишь закатывает глаза.

— И разлюбить также скоро. Хотя я удивлена, что ты цитируешь Толстого.

Орлова больше не смотрит на меня, ее внимание снова заняла книга. И чтобы это исправить, я нагло перетягиваю учебник на свою сторону, затем читаю оттуда первую попавшуюся строчку вслух:

— Как писал Платон, когда художник создает картину, он пишет копию с копии, — громко выдыхаю и отодвигаю обратно книжку. — Какая глупость.

— С чего это? — Ди переводит на меня взгляд, в котором наконец-то мелькает интерес.

— Задача искусства не копировать что-то, а сквозь определенные моменты увидеть чистую волю, показать боль, страдание. Искусство — это когда душу в клочья разрывает, слышала такое?

— Сам придумал? — ее миленькие глазки сужаются, а губки-вишенки чуть вытягиваются.

— Нет, дядя Шопенгауэр.

— Слушай, я… — она хочет сказать что-то еще, но телефон на столе начинает вибрировать. Диана тайком поглядывает на экран, взгляд ее меняется, в нем будто появляются тревожные нотки. Но я не обращаю на это внимания, проблемы семейства Орловых меня интересуют в последнюю очередь.

— Ди, — сокращаю имя девчонки в точности, как это делает Матвей. — Составь мне компанию в кафе.

— Мне пора, — она неожиданно подрывается с места и начинает собирать вещи.

— Отлично, я тоже уже устал торчать здесь.

— Угу, — кому-то кивает Орлова, но явно не мне. Накидывает рюкзак на плечи и, не говоря больше ни слова, спешно мчит к выходу. Вот это манеры! Так меня девушки еще не динамили!

Стучу пальцами по столу, затем все-таки решаю последовать за девчонкой. Выхожу за пределы аудитории библиотеки, поднимаюсь по лестнице, оказавшись в пустом плохо освещенном коридоре. Однако впереди нет фигурки Дианы, что знатно выводит. Интересно, куда она так спешила?

Я тоже ускоряюсь, дальше парковки моя цель не могла уйти. Навстречу идет упакованный в брендовку парень, хотя с виду кажется, будто офисный клерк какой-то или препод по праву, уж больно строго одет. И этот товарищ то ли специально, то ли так просто получилось, задевает меня плечом. Я бы может и не отреагировал никак, мало ли, вот только он открывает рот первым:

— Осторожнее, студент, — рычит недовольно брюнет.

— Чего? — поворачиваюсь, а он скалится, словно голодный волк.

— Говорю, по коридорам надо медленнее ходить.

— Согласен, — киваю. — Поэтому в следующий раз сбавляй скорость и глаза шире раскрывай. Окей?

Он делает шаг навстречу ко мне, но держит дистанцию. Обычно так себя ведут показушники и трусы.

— Студентишка, — язвит брюнет. — Манерам не учили? Перед тобой…

— Манерам? — я наклоняюсь к нему и отряхиваю невидимую соринку с идеально выглажено пиджака. — А ты что у нас важная птица? Хотя знаешь что?

— Руки убрал, — он отталкивает меня, и это выглядит до того смешно, будто девчонка насупилась и пытается важничать.

— Не боись, — хлопаю его по плечу. — Не обижу.

— Ты… — в глазах брюнета сверкают огоньки, кажется, кое-кто готов кинуться на меня коршуном. Однако не кинулся, до сих пор стоит, стиснув челюсть. Зачем только лез на рожон, не понимаю.

— Денис! — пустой коридор неожиданно заполняет голос Дианы. Он звучит до боли необычно, из него пропала былая дерзость и уверенность, с которой она грубила мне. Ее голос, словно хрусталь, который рассыпался на осколки.

Так странно…

Грудь пронзают воспоминания о матери. У нее был точно такой же голос, перед тем как она окончательно сдалась.

— Я думала, ты на парковке, — Ди сокращает между нами расстояние. Ее плечи приподняты, взгляд не прямой, кажется, если она поднимет голову, произойдет взрыв. А может, я тупо ошибаюсь?

— А я тебе звонил, — этот Денис тут же берет себя в руки и выдает улыбку. Фальшивую и какую-то ядовитую. — Пошли, опоздаем ведь.

Я замечаю, как Орлова сжимает лямки рюкзака, и каким уверенным становится походка брюнета, когда они отдаляются. А спустя несколько шагов он даже кладет ей руку на плечо, отчего она заметно напрягается, но выдаёт червяку слабую улыбку. Они стремительно покидают коридор, оставляя меня в одиночестве. И я бы мог сказать, что Ди с этим парнем в отношениях, да только он не поцеловал ее, он взял за руку или за талию. От них не исходит химия, которая от мозгов оставляет лужу.

Хотя чего я парюсь? Плевать, кем бы он там ни был. Я все равно затащу эту девку в кровать, чего бы мне это не стоило.