Девушка брата

Глава 66

Во рту пересохло. Нос распух настолько, что я не то, что не могла им дышать, а даже боялась пробовать. Глаза превратились в узенькие щелочки, но я все равно, кажется видела опухшую скулу, по которой мне врезали. И все это горело огнем и болезненно пульсировало от малейшего движения. Голова казалась огромной и тяжелой.

Однако это к лучшему. Физической боли я только рада, она хоть немного отвлекала, не давала свихнуться в чернильном и бесшумном полумраке бетонного мешка в ожидании того, как любимого убьют на моих глазах.

Я помнила, каким он был, когда на меня напали. Обезумел от ярости и ужаса. Но тогда я была там, рядом с ним, под его защитой, живая и здоровая. Теперь же я неизвестно где, неизвестно в каком состоянии и на мушке у Шаламова.

Да, Влад сильно изменился. Сильно и быстро, но все равно… Даже если представить, что он попытается как-то обхитрить, привести в исполнение тот неизвестный мне план. О нем же знает Глеб, пусть и частично, а значит и Шаламов в курсе.

С другой стороны, от него ни намека. Хотя, а с чего ему мне об этом говорить?

Когда услышала, как повернулся в замке ключ, даже не обернулась. Стало как-то все равно кто там и что будет дальше. Что они могли со мной сделать? Избить? Изнасиловать? Ничто не может быть хуже…

— Я прошу прощения за моего человека, — вкрадчивый металлический голос разрезал тишину так резко, что я невольно обернулась.

Шаламов сидел возле меня на корточках, держа в одной руке запотевшую силиконовую грелку и бутылку с водой, а в другой аптечку.

— Как благородно, — бесстрашно взглянув в карие глаза, хрипло прогнусавила я, — подлечить перед тем, как убить.

— Я не буду тебя убивать, — поставив все возле меня, поднялся.

— Вы мне все рассказали. Все…

— Не глупи, Настя, — терпеливо сказал, как неразумному ребенку. — У неуправляемого и склонного к насилию пацана снесло крышу без адреналина, и он опять решил помахать кулаками. Но, вот незадача — неудачно пропустил удар. Карма, может, настигла… Ты понимаешь, о чем я, да? Любящее сердце его немолодого отца не выдержало потери сына, и тот скончался. А его молодая супруга сошла с ума от горя и несет невесть что.

Он пожал плечами, с каким-то садистским удовольствием наблюдая за выражением моего лица, которое я не смогла контролировать.

— Так что выбирать тебе, Настя. Быть подстилкой или, скажем, попасть в психушку. А то и вообще оказаться самоубийцей. По официальной версии.

Так и будет. И все поверят. А если кто и нет, то никогда и не подумает сказать об этом. Слезы покатились по щекам, обжигая кожу.

— Вам кошмары ночами не снятся? — выпалила я. — Никогда не приходят во сне все те, кого вы убили просто потому, что все не нажретесь никак?!

— Причем здесь «не нажретесь», дорогая? — театрально удивился он. — Я нашел среди своих крысу, узнал, кто ее ко мне подослал. А уж там, несложно догадаться… Кара за предательство — смерть, моя девочка. Испокон веков. Тот малец, что с тобой был, так, сопутствующий ущерб. Что до Сазоновых… Кто к нам с мечом придет, сама понимаешь. А ведь могли бы договориться, как это сделал Глеб. Он-то вовремя понял, что я им не по зубам.

Вновь присел возле меня, ухватил за подбородок, поворачивая к себе. Я не дернулась.

— Я вот одного не понимаю: как такая вроде бы неглупая женщина могла променять его на этого цепного пса?

Подобный разговор уже у меня был. Со Святославом и вечность назад. Вопрос один, но его причины разные. Как и спрашивающие, в общем-то.

— Смотри, как бы этот цепной пес не разодрал тебе потом глотку, — прошипела я.

Он усмехнулся. Так, будто резиновой маске растянули губы с одной стороны.

— Все надеешься на что-то, — протянул он, — зря. Он в прошлый раз против них еле устоял, но тогда приказа убить не было. Тогда было просто шоу, теперь же…

— Тогда была иной цена, — озвучила мысль, фейерверком вспыхнувшую в одуревшем от горя мозгу.

Тот бой был выходом злобы, боли, отчаяния. Этот будет для Влада боем за меня. Потому возможно… Возможно!

— Дура, — толкнул подбородок пальцем, — и что они оба в тебе нашли?

И после паузы:

— Но везучая…. Я-то женщин не бью. Но… у моих людей такого принципа нет. Ты бы помнила об этом. О том, что везение невечно.

— Ну так давай, — меня уже несло. — Зови их.

Резко склонившись, он больно схватил меня за волосы и поднял за них, притягивая к себе. Голову, лицо, прострелила просто адская боль, но я не застонала, не захныкала. Просто смотрела в его лицо. За застывшей маской насмешливого безразличия было еще что-то. Любопытство? Удивление?

— Пожалуй, награжу тебя за смелость.