Действия с дробями (СИ)

Воронин К.

Действия с дробями (Кулон)

Глава I

Очень маленькая разведгруппа.

Планету назвали романтическим именем Океания. Дело было не в романтизме грударовцев, просто почти всю поверхность планеты покрывал океан. Не было ни материков, ни континентов. Вся суша представлена одним архипелагом, состоящим из двух сотен островов. Четыре довольно крупных острова имели площадь в несколько десятков квадратных километров каждый. Остальные - площадью от нескольких квадратных километров до сотен, а то и десятков квадратных метров. На всех крупных островах проживало туземное население, находившееся в стадии перехода от первобытнообщинного строя к ... (пока не ясно).

"Грудар" (Группа дальней разведки) для начала высадился на необитаемом островке. Первая ночь на планете прошла спокойно. Наутро пятеро человек из группы вышли в спокойный тихий океан на большой надувной лодке с двумя моторами. Пилот Павел Ломов, штурман Валентина Зорина, химик Аннет Тарье, биолог-ихтиолог Алла Мудровская и военспец капитан Трэш. На берегу остались двое: биолог Мария Саблина и лейтенант Герман Гросс. Через полчаса, оставшиеся на острове, приняли сообщение от Павла Ломова: "В лодке пробоины, она тонет, несмотря на несколько отсеков. Попробуем добраться до берега вплавь". На этом связь прекратилась. На берег так никто и не вышел, несмотря на то, что все отлично умели плавать.

Грударовцы доложили на Базу о случившемся. Последовал приказ: "Эвакуируйтесь на орбиту. Ждите там. Высылаем "Гронмор"". (Группа особого назначения морская).

Эвакуироваться не успели. На крейсере дальней разведки, крутившемся на орбите вокруг Океании в автоматическом режиме, оставались второй пилот и бортинженер. Регламент соблюдался чётко: никто не остаётся в одиночку. На крейсере и приняли сообщение от Саблиной и Гросса: " Из воды выходят какие-то существа, похожие на тюленей, однако, прямоходящие. Двигаются медленно и неуклюже, но их очень много, они нас окружают. Намерения явно враждебные. В руках-ластах сети и какое-то оружие, похожее на электрошокеры. Попробуем с ними поговорить мирно, но, если нападут, будем обороняться".

Потом на крейсере слышали из приёмника автоматные очереди, пистолетные выстрелы. Раздался вопль Гросса, выстрелы прекратились. Но Саблина, похоже, ещё какое-то время дралась. Из динамиков неслось: " На, суки! Не нравится?! Получите!..". Затем наступила тишина.

Всё это было изложено в сообщении с крейсера на Базу.

Гронморы, со свойственной морякам лихостью, регламент блюсти не стали. В своём крейсере на орбите оставили одного пилота. Всей группой высадились на остров, где до них были грударовцы. На острове не было ни десантной капсулы, ни единой вещи, кроме россыпи автоматных и пистолетных гильз.

"Ах, так!",- озверели гронморы и, едва занялась заря, вышли в океан на двух катерах. Опять же, не оставив никого на острове.

Легкие катера с мощными двигателями рассекали спокойную гладь океана, описывая расходящиеся круги вокруг острова. На одном катере стояла двадцатимиллиметровая спарка, на втором - пушка, заряженная шестью гарпунами. Оба катера имели на корме по десятку небольших глубинных бомб. Дистанция между катерами была около пятисот метров.

На поверхности океана внезапно появилась огромная воронка, в которую и нырнул первый катер. Воронка сразу же исчезла, но через несколько мгновений на воде вспух огромный водяной холм. Одна из глубинных бомб сработала, придя на установленую на ней глубину взрыва. Остальные бомбы сдетонировали. В расходившихся от взрыва волнах плавало несметное количество оглушенной рыбы. И ещё на воде были большие пятна от каких-то технических жидкостей.

Второй катер застопорил моторы. На корме у него так же стояли подготовленные глубинные бомбы.

- Всем за борт! Добираться до острова вплавь,- принял решение командир катера. Сам, как и положено командиру, хотел покинуть катер последним. Не успел. Катер стал "свечой", носом в небо и мгновенно погрузился под воду. Но "глубинки" на этот раз не рванули. И гронморы устремились к острову. Все были великолепными пловцами, чемпионами по плаванию. До берега доплыл только один. Подняв в небо десантно-грузовую капсулу, он долго и безуспешно ждал, что на остров выберется хоть кто-то из товарищей. Так никого и не дождавшись, вернулся на орбиту, на крейсер. Гронморовский и грударовский крейсера, каждый с двумя человеками на борту, вернулись на Базу.

Я всего полгода прослужил в должности Начальника разведки Корпорации. Во время вышеописанных событий, находился в отпуске, но каждое утро получал отчёт от своего заместителя о прошедшем дне. Узнав о разгроме двух разведгрупп на Океании, тотчас же вылетел на Базу.

"Всего две недели меня не было!". Командир "Гронмора" виновато молчал. Опростоволосились его ребятушки, а, значит, и он сам. Командир "Грудара", вроде бы ни в чём не виноватый, всё сокрушался: "До чего моих девчонок-то жалко!". (В "Грударе" более половины личного состава было женского пола, но отнюдь не слабого).

С себя я вины не снимал. Сам выбрал себе такого заместителя, которого теперь придётся менять. Сам оставил в командирах главу "Гронмора", хотя знал о лихачествах его ребят. Пока они были победителями, их не судили. И вот...

Доложив обо всей истории руководству, пообещал искупить вину кровью.

Полгода назад мне предложили немаленький пост в правительственной структуре. В Корпорации не хотели меня отпускать. Начальника разведки отправили в отставку, в которую он давно просился, мечтая всерьез, без помех, заняться колдовством и стать великим колдуном (Блажен, кто верует...). Мне досрочно присвоили звание бригадного генерала и назначили Начальником разведки. Я согласился при одном условии: мне будет разрешено "ходить в поле", т.е. участвовать в боевых заданиях, экспедициях, выходах. Условие приняли. И вот теперь, используя это условие, я собрался в экспедицию на Океанию. Нет, я не поведу туда боевые крейсера, батальоны десанта и группы спецназа. Разведгруппа должна состоять из генерала Сергея Иванова и верного, преданного адъютанта, секретаря, телохранителя, а по совместительству, личной колдуньи - капитана Виктории Ивановой.

Высадились мы на разных островах. Облетев многократно весь архипелаг на разных высотах, обнаружили, что туземцы расселены на островах по половому признаку. То есть, острова только с женским населением или только с мужским. Так что я десантировался на остров, где были только мужчины. Лардами, так называлось всё туземное население архипелага, управлял король. На каждом острове - свой. Вика оказалась на острове, населённом лардессами с королевой во главе.

Мы общались мысленно, этому Вика меня научила. И сразу же, колдовскими методами, обучила языку лардов. Поэтому проблем при общении с аборигенами у меня не возникло.

Представленный местному королю, я мгновенно завоевал расположение лардов, создав при помощи Повелителя камней несколько уютных пещер в скалах острова. Клинок смерти без всяких усилий срезал два огромных дерева, мешавших возведению новых хижин. Из гигантских пней получились чудные столы. Из брёвен выдолбили две большие лодки для короля.

Вика тоже не теряла времени даром. С помощью нехитрых магических заклинаний и своих боевых умений она настолько расположила к себе королеву и лардесс, что её назначили командовать островной армией - второй пост на острове, после королевского.

"Армией?- спросите вы,- Значит, ларды воевали?". Ну, армией весьма громко именовался отряд из трёхсот лардесс. Ларды были людьми мирными и между собой не враждовали. Никто не стремился завоевать соседний остров - хватало урожая фруктов, овощей и злаков на своём острове. Зверей и животных на островах было очень мало, так что охота распространения не получила. А вот дары океана: моллюски, черепахи (т.е. их местные аналоги), рыба - пользовались большим спросом. Но океан таил в себе главных врагов лардов: ксавов и ксатов. Ксавы были похожи на земных касаток - крупные зубастые морские хищники, плававшие парами или стаями с огромной скоростью. Ксаты - это и были те "тюлени", которые напали на Саблину и Гросса. Они жили в глубинах океана и, выходя оттуда на сушу, похищали лардов, оказавшихся на берегу. (Ничего о судьбе грударовцев и гронморов ларды не ведали). Существовали ещё какие-то таинственные ксанты - но кто они такие и как выглядят - никто толком не знал. Одни легенды и байки.

Мы с Викой, знали из отчета вернувшихся на Базу с Океании, о туземцах. И привезли с собой кое-какие запасы. И вот население на наших двух островах получило стальные наконечники для копий и стрел, а также тетивы для боевых луков. До этого ларды использовали копья и стрелы с каменными или костяными наконечниками. Так что наши подарки, доставленные с орбиты, их весьма обрадовали.

Прошла наша первая неделя на Океании. За эту неделю я дважды на быстроходном скутере наведывался к Вике на её остров. Ларды смотрели на меня как на какое-то божество, с немым обожанием. А лардессы, окружавшие меня плотным кольцом, не могли понять, почему я ухожу в обнимку только с их командиршей.

К концу недели эти "непонятки" разъяснились. Любой, достигший половой зрелости лард, мог посетить "женский" остров. Для этого он поутру садился в лодку-одиночку и плыл на соседний остров. Грести ему приходилось изо всех сил - он в любой момент мог стать добычей ксава, которому ничего не стоило перевернуть лодку. Достигнув вожделенного острова, лард мог выбрать из лардесс сколько ему угодно подруг, включая королеву. Ночь он проводил со своими избранницами, а с первыми лучами солнца должен был остров покинуть. При этом ему не всегда удавалось благополучно вернуться на свой остров. Но после него оставалось потомство: сильные и смелые ларды и лардессы, ибо их отец решился на опасный путь.

Лардессы тоже могли посетить "мужской" остров. Но, в отличие от мужчин, они пускались в путь на больших лодках, где было шесть-восемь гребцов. Вернувшись на свой остров (если повезло), они вынашивали таких же смелых и сильных детей, как и их отважные матери. Вот такая форма естественного отбора. Мальчиков, достигших трёх лет, переселяли на "мужской" остров и не всегда это переселение удавалось, по причине наличия в океане ксавов и ксатов. Поэтому ларды и ненавидели обитателей океана, которые резко убавляли население архипелага. Прибавьте к этому потери среди рыбаков - профессия выгодная и почётная, но очень опасная.

Как могли, мы объясняли лардам, что на нашей планете и мужчины, и женщины живут вместе, и на огромных островах, и на маленьких. Лардессам очень нравилось, что у каждой женщины должен быть свой мужчина, который приносит в хижину еду и помогает растить детей. Но разрушить многолетнее деление на мужские и женские острова мы не могли. Да и не пытались.

Не знали мы и о планах Корпорации по поводу Океании. Океан был неглубоким. В отдельных провалах глубины доходили до трёхсот- пятисот метров. Но, в основном, не превышали сотни метров. И были огромные шельфы с глубинами метров в двадцать-сорок, доступные для водолазов. Не составит труда и добычные платформы на этих шельфах поставить. Однако, решать это не нам. Нашей задачей было произвести разведку, что мы благополучно и сделали. С помощью десантной капсулы мы принялись развозить по островам стальное оружие. Весь архипелаг разговаривал на одном языке, различались лишь островные диалекты. И вскоре на всех островах знали о белых богах (ларды были смуглокожими), спускающихся с неба и несущих острые копья и стрелы для лардов и лардесс. "Теперь берегитесь, ксаты, нам есть чем от вас обороняться!"

Нашу миссию можно было считать законченной. Пускай учёные с автопереводчиками высаживаются на острова, контакт с местным населением налажен. А обитатели глубин? Что же, дойдёт очередь и до них. Еще три дня и мы отправимся на Базу. Мы не думали, что наша деятельность уже привлекла внимание жителей океана. И она им очень не понравилась.

ГлаваII

День рождения.

Мотор натужно кашлянул, два раза чихнул и заглох. Скутер резко осел в воду, проскользил по инерции пару метров и закачался на невысокой волне. Перспективочка, однако... Между островами было всего-то десяток километров, на семь-восемь минут езды. Теперь позади меня простиралось километров девять водной глади. А остров, к которому я ехал, был уже хорошо виден. Но, как до него добраться? Вплавь? Конечно, километр проплыть я могу легко. И так же легко могу стать добычей ксава. В воде мне с ними не тягаться. Чинить скутер на плаву - тоже не лучшая затея. Играючи могут опрокинуть неустойчивое, лёгкое, неподвижное плавсредство и перекусить меня напополам, как, если бы я просто плыл в воде.

Из оружия у меня только "Беретта" в кобуре. Правда, к скутеру прикреплено подводное ружьё, но там всего один гарпун, а ксавы редко встречаются поодиночке, как минимум, парами плавают.

Вся надежда на лежащего в кармане Повелителя камней. Стал согревать его в руке. Через зеленоватую, чистую воду было отчётливо видно каменистое дно. Здесь неглубоко, метров около пятнадцати. Ну, не подведи, Повелитель. Дно стало приближаться ко мне, поднимаясь всё выше и выше. И вовремя - справа мелькнули несколько чёрных треугольных плавников. Наткнувшись на выросшую каменистую гряду, стая ксавов повернула в открытое море. Гряду я создал шириной метров сорок - по двадцать метров в обе стороны от скутера, чтобы прыгучие ксавы не могли меня достать. Глубина воды над грядой стала сантиметров тридцать. Слез со скутера и, скользя по камням, пошел к острову, толкая скутер. Ремонтировать его всё же лучше на берегу.

- Серьёжка, когда ты научишься обращаться ко мне за помощью?- прозвучал в мозгу Викин голос,- ишь, самолюбие и мужская гордость в нём играют. А если бы ксавы появились чуть раньше?

Водомёт скутера плюнул водяной струёй, хотя мотор и не заработал. Я успел запрыгнуть в седло, скутер помчался к острову. Опять моя жена забавлялась своими колдовскими штучками...

- Да, обошлось же всё,- пробормотал я себе под нос.

- Что значит: "обошлось"? Ох, Иванов, не разрешу тебе три дня меня целовать...

- Эй-эй, Иванова! Наказание несоизмеримо с виной.

- Ладно. Но сейчас по-товарищески пожмём друг другу руки.

- Виченька, больше не буду, чесслово,- заканючил я, заранее зная ответ.

- Это уже стопятидесятое чесслово на этой неделе. Противный, мерзкий генералишка.

- А я тебе что-то шепну на ушко...

Скутер ткнулся носом в песчаный берег, выскочив из воды на половину корпуса. На опушке леса, который начинался сразу же за пляжем, стоял отряд лардов, которым командовала капитан Виктория Иванова. Стоя у кромки песка, она изо всех сил пыталась придать себе серьёзный вид. Но полные губы её непроизвольно растягивались в ласковую улыбку.

- Господин бригадный генерал, отряд лардесс в количестве трехсот единиц, по случаю вашего прибытия, построен. Докладывает капитан Иванова.

- Вольно, капитан.

- Отряд, вольно. "Я тебя заждалась, скотинушка, сволочушенька, собаченька серенькая",- передала она мне мысленно.

- И я тебя люблю, Виченька. Вот, приехал поздравить тебя с днём варенья. С двадцатилетием вас, капитан Иванова! По-хорошему, надо бы, согласно твоим многолетним планам, быстренько тебя оплодотворить и отправить в Новгородскую губернию, вынашивать потомство.

- Но ты же не сделаешь этого, старина Хэнк?

- Сделаю, вождь краснокожих.

- А успеешь добежать до канадской границы?

- С тобой и десятка метров не пробежишь, шустрая ты моя...

- Твоя, твоя. Ещё как твоя!.. Аят, уводите воинов в хижины,- отдала Вика команду своей заместительнице.

- Но, госпожа...

- Разговорчики! Выполняйте приказание!

Когда лардессы скрылись в лесу, Вика хихикнула:

- Наверняка ведь, будут подглядывать, чем мы с тобой занимаемся. А этого им видеть и не надо. Сейчас я им глазки-то отведу...

Она старательно и долго шептала слова заклинаний.

- Вот теперь они видят, как мы, обнявшись, сидим на песочке. А мы сидеть не будем, мы будем лежать.

В тени росших на опушке деревьев, появилась роскошная кровать. Вика, срывая с себя одежду, прыгнула на неё. Всё-таки хорошо иметь жену-колдунью. Через несколько мгновений мы лежали в объятиях друг у друга.

- Давай, дари мне самый лучший подарок на день рождения. Только не будем неистовствовать. Сделаем это очень нежно и ласково. Я даже кусаться не буду.

То ли потому, что Вика не кусалась и не царапалась, то ли потому, что я был предельно ласков и нежен, заботясь о её наслаждении, но оргазм сотрясал тело Вики необычайно долго. А вот наши обычные поцелуи в расслаблении закончились быстро. Вика вскочила с кровати и хлопнула в ладоши. Кровать исчезла, я очутился сидящим на траве. Всё-таки плохо иметь жену-колдунью. Вика торопливо одевалась, я последовал её примеру. Она достала из кармана шортов кинжальчик, бросила мне. Поймав его на лету, привычно нажал красный камень на эфесе большим пальцем, извлекая Клинок смерти. Клинок пел боевую песню.

- С кем биться будем?

- А ты на океан посмотри...

Возле берега чернели многочисленные плавники ксавов. Я уже знал, что ксаты используют ксавов как ездовых животных. Каждый ксав буксировал двух ксатов, державшихся за его плавник. И вот ластоногие и ласторукие ксаты толпой двинулись на берег. В "руках" почти у всех были длинные электрошокеры. Но некоторые ксаты втроём-вчетвером несли большие сети, которыми, кажется, собирались опутать нас.

- Уходим влево, а то можем твой скутер повредить!- крикнула Вика и легко понеслась по кромке песка и травы. Следуя за ней, я видел, что ксаты высаживаются практически по всему берегу. Хоть вправо беги, хоть влево, они везде настигнут. Если только в лес кинуться... Но это мы ещё успеем. Сейчас поглядим, какого цвета у ксатов кровь. За ними должок за "Грудар" и "Гронмор".

Вика провела правой рукой в воздухе черту и торопливо выкрикнула заклинание. Справа от нас возникла стена огня, тянувшаяся от воды до леса. Взмах левой Викиной руки создал стену огня слева от нас. Как и справа, шагах в двадцати. Теперь перед нами было метров сорок пространства между стенами огня. У ксатов, оказавшихся за стеной,было два способа добраться до нас: обходя стену или по воде, или через лес. И, конечно, они предпочли родную воду. Теперь у кромки прибоя их толпилось немыслимое количество. Передним оставалось пройти до нас по песку чуть больше десятка метров.

Я собирался пустить в ход Клинок смерти, но не успел. Он перестал петь Песню смерти. Взвизгнул так, что у меня и Вики зазвенело в ушах, и вырвался из моих рук. Пролетев по воздуху метра три, он стал вращаться вокруг оси, находившейся где-то в районе эфеса. Мгновенно превратившись в двухметровый сверкающий диск, Клинок прошёлся по первой шеренге ксатов, разрезая их напополам. Затем, как автоматическая газонокосилка косит траву, выкосил вторую шеренгу, а потом вырезал третью. Ксаты попадали на песок, но диск Клинка перешел из горизонтального положения в вертикальное и отрезал всей четвёртой шеренге головы. И замер на месте, продолжая вращаться. Когда я и Вика сделали несколько шагов вперёд, Клинок тоже двинулся вперёд, неумолимо и равнодушно искромсав ещё два ряда ксатов.Мы дошли до первых трупов, вернее, половинок трупов ксатов, а Клинок уже резал тех, кто стоял в воде. И тогда ксаты, с пронзительным верещанием, бросились наутёк, ныряя в воду.

Позади нас затрещали кусты и из леса выползли два ксата. Они решили обойти широкую стену огня лесом. Пока медленно пробирались через густую тропическую растительность, безумная бойня уже завершилась. Увидев устилавшие песок расчленённые тела собратьев, оба оцепенели. Один ксат держал в руках-ластах электрошокер, у второго была сеть. Но кидать сеть у ксатов, похоже, хорошо получалось не менее, чем втроём. Этот же, попытавшись бросить на меня сеть, сам в ней запутался.

Тому, что был с электрошокером, я отвесил пинок в голову и он покатился на песок. Всё ещё вращавшийся Клинок разрезал его на две части вдоль. Нам нужен был "язык". Я протянул вперёд раскрытую ладонь, сопроводив мысленным приказом. И Клинок, остановив вращение, послушно лёг в мою руку.

Подобрав электрошокер, я осмотрел его, пока Вика пеленала сетью оставшегося в живых ксата. Металлический полированный стержень был частично покрыт резиной. На одном конце - два коротких выступа-электрода. На другом - пластмассовая коробка, где находится небольшой, но мощный и ёмкий аккумулятор. На коробке же расположен рычажок регулировки мощности разряда и тумблер включения-выключения.

Вика не стала тратить время на распросы ксата, а просто просканировала с помощью магии его мозг. Через полчаса она свободно владела языком ксатов, знала, что перед нами простой солдат-ксат, имеющий минимум информации. Он ничего не знал ни о "Грударе", ни о "Гронморе", но кое-что полезное всё же удалось узнать.

Ксанты существовали на самом деле. Они являлись хозяевами океана. Ксавы и ксаты были их слугами. Жили ксанты в очень большом городе на дне океана. Город был всего один, но состоял из великого множества подводных пещер, соединённых тоннелями. Язык ксантов почти совпадал с языком ксатов, кроме наличия всяких технических и научных терминов. Так что, можно сказать, что и язык ксантов нам знаком (Вика обучила меня этому языку).

Ещё солдат-ксат владел информацией о том, что нападать на нас поначалу должна была гвардия ксатов, но потом послали их часть. Отличие между простыми солдатами и гвардейцами было в размерах. Гвардия - ксаты высотой около ста семидесяти сантиметров. И весом килограммов восемьдесят. Солдаты при росте в полтора метра весили около пятидесяти килограммов.

Вика сказала ксату, что он свободен. Изумлённо уставившись на нас круглыми навыкате глазами, ксат не двигался. Пришлось повторить ему на его языке, что мы его отпускаем. Он медленно поковылял к воде и всю дорогу оглядывался, ожидая то ли подвоха, то ли удара в спину...

- И знаешь, почему на нас не послали гвардейцев? Потому, что они готовятся к ночному нападению. Так что и нам предстоит бессонная весёлая ночка. Да, ну и денёк рождения у меня выпал. Почти, как предыдущий...

А кровь у ксатов была зелёная.

Глава III

Предыдущий день рождения.

Мы впятером стояли возле капсулы хронопортала, расположенного в ангаре. Ждали, когда учёные и инженеры закончат все настройки портала и нам дадут команду на отправление. Из ангара, обложенного снаружи толстыми листами свинца, выходить никому не хотелось. Не было там ничего интересного, кроме тусклого багрового солнца, ураганного ветра и выжженной каменной пустыни.

Мы были на Земле, точнее, на бывшей Земле. И готовились отправиться в её прошлое, когда на планете уже не было людей, но ещё оставался воздух, полуразрушенные города с полубезумными боевыми роботами и автоматами. Похоже, какой-то хакер не захотел эвакуироваться с Земли вместе со всеми людьми. Впрочем, таких чудаков, отказавшихся от эвакуации, было немного, но они были. Вот и решил кто-то из них поиграть в "войну миров", запустил программы боевых компьютеров и началось...

Нашей задачей было достать из сейфа одну единственную колбу. Та ли это колба, должна была определить приданная нашей сборной группе биолог Мария Саблина по кличке Сабля, из "Грудара". От "Гронмора" шёл электронщик Николай по кличке Эдиссон. Про него говорили, что он может на коленке из любых отбросов с помойки собрать что угодно - от крейсерского локатора до сверхмощного компьютера. В его задачу входило открытие электронного замка сейфа. Группу "Грона-хроно" представляли три человека ("хроники", как дразнили нас на Базе, а мы и не обижались). Сержант Поллак, по кличке Лимонадный Джо, лейтенант Виктория Иванова по кличке Ведьма и Сергей Иванов по кличке Счастливчик.

Саблей лейтенанта Саблину звали не из-за фамилии, а за великолепное владение этим холодным оружием. Даже супермастер Базы по "холодняку" майор Чанг Сен обречённо махал рукой: " С Машей могу биться на топорах, на копьях, на моргенштернах. Но драться с ней на саблях - дело безнадёжное". И я сам видел Саблю не на тренировках, а в реальном, кровавом бою.

Тогда это был первый выход Саблиной с группой "Грона". Но шла она не как биолог, а как историк. Все в "Грударе" имели по два высших образования. Как двадцатидвухлетняя Маша умудрилась получить в этом возрасте два красных диплома (а с синими в "Грудар" не брали), оставалось тайной за семью печатями. Она была малообщительной. И изначально на Базе кличка у неё была - Головастик. Не за ум, за внешность. Голова у неё была самых нормальных размеров. Круглое лицо украшали огромные карие глаза, маленький аккуратный носик, пухлые губы маленького рта. А вот тело... Была Маша невысокого росточка, худенькой, узкобёдрой, с тоненькими, кривоватыми ногами. Грудь была едва заметна под футболкой в обтяжку.

Несмотря на свою худобу, благодаря скорости, ловкости и отменной реакции, Маша составляла конкуренцию многим рукопашным бойцам Базы. А уж с двумя саблями в руках такие танцы вытанцовывала против нескольких противников, что её, в конце концов, зауважали и прозвали Саблей.

Так вот, шла она с "Гроной" консультантом по истории. Мы должны были разрыть могильный курган, а Маша - сообщить, что именно из этого захоронения брать.

- Таких гробокопателей, как мы, называют "черными археологами". И на всех на них лежит проклятие потревоженных мертвецов,- изрекла перед отправкой Сабля.

- Мы же не для личной выгоды, а по заданию,- возразил я ей и пропел, чуть переиначив, старинную песенку:

" А если что не так - не наше дело,

Нам просто Корпорация велела.

Как просто быть ни в чём не виноватым,

Совсем простым солдатом быть, солдатом".

- Ну-ну,- задумчиво-иронично вздохнула Маша.

Углепластиковые лопаты быстро разрыли курган. Захоронение свежее, земля ещё не слежалась. В кургане покоился совсем молодой вождь или хан, кто их, степняков, разберёт. Вместе с ним убили и похоронили его жену, и десяток воинов - для охраны в загробном мире. Следуя указаниям Саблиной, мы собрали костяные украшения, самоцветы, каменную и глиняную утварь. Кому-то в Корпорации надо было "подмазать" важного чиновника, коллекционирующего древности. Вот нас и послали. Ничего личного. Но месть потревоженных мертвецов себя ждать не заставила.

На обратном пути к капсуле, нас нагнал отряд из полусотни всадников. Полста конных на шестерых пеших - это много. Хорошо хоть, что мы забрали из кургана всё оружие, что там было. Правда, Вика не захотела менять свой углепластиковый лук на древний лук степняка, но колчан с длинными боевыми стрелами прихватила. Этими стрелами она, в первую очередь, выбила своих конкурентов - четверых конных лучников. Строй конников чуть подрастянулся в атаке, кони у всех были разные. Первые уже достигли холма, до которого мы успели добежать, а последние ещё скакали по степи вдалеке.

Майору Гривцову на плечи ловко накинули аркан и, свалив с ног, поволокли в степь. Вика всадила стрелу под левую лопатку арканщика, а подскочившая Саблина перерубила ханской саблей волосяную верёвку аркана (кто бы сомневался, что саблю хана Сабля заберёт себе).

- Развязывайся сам,- крикнула Маша Гривцову, запрыгивая на невысокого, мохноногого конька, оставшегося без хозяина. На скаку она наклонилась с седла к земле и подхватила саблю, выпавшую из руки убитого арканщика. Пронзительно визжа, бросилась к группе конников, взбиравшихся на холм.

Лимонадный Джо, как всегда, спокойно и флегматично, но с завидной быстротой, метнул в налетающих степняков все четыре копья, что у него были. И ни разу не промахнулся. Последний, из убитых им, почти доскакал до Джо. Упал ему под ноги, пронзённый насквозь. Джо попытался вытащить копьё из его груди, а когда это не удалось, поднял копьё вместе с повисшим на нём трупом и снова метнул. Теперь на копье были нанизаны двое.

Слава Зенкович, увернувшись от удара саблей, схватил подскакавшего к нему за ногу и сдёрнул с седла. Силушкой Бог Славу не обидел. Ухватившись за ногу обеими руками, Слава сделал пару оборотов вокруг себя и швырнул кочевника далеко вперёд. Кони шарахнулись в стороны от летевшего на них странного "снаряда". Зенкович, отпрыгнув в сторону от острого наконечника, схватил копьё другого степняка за древко, тоже выдернул всадника из седла. Вывернув копьё, пригвоздил им врага к земле.

Появившегося передо мной всадника, я полоснул стальным острием копья по глазам, держа копьё за самый конец древка. Заорав, он бросил саблю и поводья, закрыв ладонями лицо. Конь умчал его куда-то в степь. Второго всадника я проткнул насквозь и поднял на копье в воздух. Неожиданно легко тело его соскользнуло по древку прямо мне на руки. Но он был ещё жив. Саблю уронил и теперь пытался укусить меня, щеря желтые крупные зубы. Отшвырнув его вместе с копьём, я подобрал с земли его саблю. Но, стоявшая за моей спиной Вика, больше не дала добраться до нас ни одному коннику. Одна стрела летела в воздухе, а вторая уже лежала на натянутой тетиве. Била или в глаз, или в открытый в крике рот. Если всадник был к Вике боком, стрела вонзалась в сонную артерию на шее. Если спиной - под левую лопатку. Ни одна стрела не прошла мимо цели. Конечно, лучший стрелок Базы использовала при стрельбе колдовские штучки. Но разве это важно? Важен конечный результат - промахов не было.

Визжащая Саблина, бросив поводья, держа в каждой руке по сабле, доскакала до врагов. Отбив одной саблей направленный на неё удар, она рубанула другой, распластав кочевника от плеча до паха. Две половинки трупа свалились по обе стороны коня. Следующего врага постигла та же участь. Затем и третьего. "Ай, шайтан!"- верещали кочевники. Лишь один раз допустила Маша ошибку, зарубив всадника, в шее у которого уже торчала Викина стрела.

И тут, прямо в грудь Маше полетело копьё. Остановившимся взором следила Маша за его полётом, представляя, как оно протыкает её насквозь. Пригнуться не успевала. И... В древко копья воткнулась стрела, откинув его на метр в сторону. Такому выстрелу позавидовал бы и сам Робин Гуд. Следующую стрелу Вика вогнала в глаз толстого степняка, занесшего второе копьё для броска.

Торжествующе заорав, Сабля совершила трюк, потрясший всех. На скаку она запрыгнула обеими ногами на хребет своего коня и, домчавшись до предводителя кочевников - здоровенный детина сидел на рослом, могучем коне, махнула обеими саблями круговым движением, навстречу друг другу. Одна сабля срезала голову, отлетевшую в сторону. Вторая перерезала всадника напополам, оставив в седле только ноги. Конёк Машин врезался в бок жеребца, с которого ещё не успели свалиться останки предводителя. Но Маши на коне уже не было. Сделав в воздухе кульбит, она приземлилась на ноги. При этом, в прыжке метнула саблю, вогнав её по самую рукоять в живот одного из кочевников. Пробежав несколько шагов после приземления, Маша на бегу подхватила с земли чью-то саблю, в придачу к ханской. Запрыгнула на коня, с которого только что сшибла стрелой кочевника Вика, и развернула коня хвостом к нам.

"Ай, шайтан!"- заверещали кочевники, разворачивая коней и пускаясь наутёк. Маша срубила влёт ещё одного, а за остальными не погналась. Десять половцев, или кипчаков, или хазар, или уйгуров, или монголов, кто их там разберёт, удирали во весь опор. Но Вика успела скинуть с коней ещё двоих. Восемь человек ускакали прочь.

Разгорячённая Маша подскакала к Вике, перегнулась с седла и звонко чмокнула её в губы.

- Спасибо, Виченька, я твоя должница.

- Да ну, после того, что ты проделала с их командиром...

- То их командир, а ты мне жизнь спасла.

- Вы обе нам всем жизнь спасли,- без эмоций, как всегда флегматично, резюмировал Лимонадный Джо.

- Да снимите вы с меня этот проклятый аркан,- взмолился майор Гривцов.

Усевшись на трофейных коней, мы вмиг домчались до оврага, где была спрятана хронокапсула. Поставили её на ровное место, затащили вовнутрь мешки с добычей из кургана. Маша, с сожалением, отбросила в сторону ханскую саблю - в капсулу металл нельзя. Перед тем, как войти в капсулу, я изрёк:

- Степняков было ровно пятьдесят человек. Восемь спаслись. Сорок два погибли. Девятерых убили четыре здоровенных мужика (пощадил самолюбие Гривцова), а тридцать три - на счету двух хрупких девушек.

- Какие это девушки? Это же черти,- возразил Лимонадный Джо.

- Мы не черти. Мы - ангелы. Ваши ангелы-хранители,- засмеялись Вика и Маша, довольные косвенными похвалами в свой адрес.

Отмечали успешное возвращение из рейда, как всегда, в "Виктори". Роби Свин, бывший сутенёр из этого бара, открыл своё питейное заведение и назвал его: "Спецназ". Надеялся, что спецназовцы повалят туда, принося, заодно, и редкости, добытые в экспедициях. Роби эти редкости охотно скупал. Но спецназ по-прежнему пировал в "Виктори". Уж Роби и бесплатную выпивку предлагал, и штат девочек подобрал - закачаешься. Однако, шла в бар Свина, в основном, простая пехота или охранники Базы. Зато в "Виктори" вечером яблоку негде упасть. Пришлось заказать столик на шестерых.

Вика и я пришли пораньше. Вике льстили те уважение и почёт, что мне оказывали в "Виктори" и персонал бара, и простые десантники, и спецназовцы.

- Все говорят, что ты - легенда десанта.

- Ай, пусть говорят. На каждый роток не накинешь платок.

- А мне приятно, что я - жена легенды.

- Ради твоей приятности, нехай будет так.

За нашим столиком уже сидела Саблина. Чуть смутившись, пояснила, что не любит опаздывать.

Едва мы сели, нас мгновенно обслужили.

- Люблю я бывать в "Виктори",- потягивая из бокала ледяную колу, сказала Вика,- всё-таки, можно сказать, я здесь родилась.

- Прямо в баре?!- Ахнула Маша.

- Нет, родилась-то я в обычном роддоме. А в этом баре первый раз встретились мои родители. И папа маму с первого взгляда полюбил. А ещё Серёжа к моему рождению руку приложил,- и Вика рассказала Маше историю замужества своей матери.

- Какая романтичная история,- восхитилась Маша,- значит, тебя назвали Викторией в честь этого бара?

- Ну, да.

- Здорово! Только по времени неувязка получается. Тебе сколько лет?

- Скоро будет девятнадцать.

- А Серёже где-то около тридцати. Это что же, он в одиннадцать лет майором был?

- Ему тридцать сейчас. А тогда ему было двадцать два года, и он был самым молодым майором во всех вооруженных силах.

- Но, получается, что ему сейчас должно быть...

- Это уже совсем другая история. История моего замужества,- и Вика рассказала Маше, как стала колдуньей.

- Да уж, просто сказка какая-то. Я думала, что в жизни так не бывает,- Маша была потрясена услышанным.

Но тут к столику подошёл Лимонадный Джо и тема разговора переменилась.

"Сама не знаю, чего это вдруг я с Саблей так разоткровенничалась",- позже призналась мне Вика.

Пришёл Слава Зенкович. Стол покрылся бутылками, бокалами, тарелками. Последним явился Гривцов. Его уже "штормило", то есть покачивало от выпитого ранее. Плюхнувшись на стул, он обвёл всех мутным взглядом.

- И чего смолкли все? Небось, обсуждали мою промашку? Ну, не мог я снять этот проклятый аркан! А вот, ты скажи мне, Сабля, как это у тебя получается разрубать человека напополам? Сила для этого нужна немалая, а у тебя ручки вон какие тоненькие. Или ты колдунья, как Ведьма?

- Я не колдунья,- спокойно пояснила Маша,- приходилось вам слышать об энергии ци или чи, у разных народов её называют по-разному? Так вот, когда я вхожу в боевой транс, на меня, как будь-то бы с неба, снисходит поток энергии. Видели, как щупленький, маленький китаец побеждает в бою двухметрового гиганта? Там та же энергия действует.

- И сколько тебе надо времени, чтобы войти в такой боевой транс?- спросил Слава.

- Сначала требовалось около получаса. Обычно, за полчаса до начала соревнований или зачётов по физо я начинала вводить себя в этот транс. Постепенно требуемое время уменьшалось и сейчас мне хватает нескольких секунд.

- Чи, не чи,- выпивший ещё, Гривцов не мог успокоиться,- Давай вот на руках поборемся. Только, чур, без всякого колдовства. А в свой транс входи сколько хочешь,- и поставил на локоть свою толстую, мощную руку.

Я с грустью подумал, что Гривцова надо из "Гроны" отчислять. Его прокол с арканом был не первым проколом. Неплохой командир десантной роты, он сдал все экзамены и тесты, необходимые для приёма в "Грону". Значит, где-то в тестах чего-то не хватает. Во время моего двенадцатилетнего отсутствия, он командовал "Гроной", но никак себя не зарекомендовал. "В поле" не ходил, с подчинёнными порой бывал груб. Майора он получил не досрочно, а по выслуге лет. Короче, пускай возвращается в десант.

А Маша, тем временем, поменялась местами со Славой, чтобы оказаться напротив Гривцова и поставила свою руку на стол. Ладони сцепились и все увидели, как майор побагровел, потом охнул. И рука его оказалась прижатой к столу.

- Вот, примерно так,- по-прежнему спокойно, сказала Маша. Гривцов тряс слипшимися пальцами. Вика ехидно улыбалась.

- Не обошлось тут без колдовства. Руку как в стальные тиски зажали,- оправдывался Гривцов.

Маша поднялась с места, взяла свой стул и, без видимых усилий, отломила у него ножку. Сломала её пополам, каждую половинку - ещё напополам. (В "Виктори" хорошие дубовые стулья, способные выдержать вес матёрого десантника).

Слава и Лимонадный Джо захохотали. В зале кто-то зааплодировал. "Включите в мой счёт",- сказал я подбежавшему официанту. Успокоенный, он принёс новый стул и унёс останки сломанного.

Гривцова "понесло":

- Ну, и чёрт с ней, с твоей ци! От неё у тебя сиськи не вырастут, ноги прямыми не станут и жопа так и останется с кула...

Носок моего полуботинка въехал точнёхонько между его ног. Тихим голосом я сказал:

- Слава, Джо, откройте дверь лбом этого... не будем при девушках.

Зенкович и Лимонадный Джо подхватили под руки согнувшегося от боли майора, дотащили до двери и, раскачав, кинули на массивную, крепкую дверь. Дверь распахнулась, и Гривцов вылетел на улицу. Всем, кто покидал этот бар таким способом, вход в "Виктори" был закрыт навсегда.

Мы все помолчали минуту, как на похоронах.

- Вот и всё,- подытожил Джо,- одна шестая нашей группы переселилась в небытие. Или я плохо знаю лейтенанта Иванову.

- Хорошо знаешь. Случился с майором инфаркт, со всяким может...- равнодушно ответила Вика.

- Ты, что, его...- охнула Маша.

- Мы таких вещей не прощаем. Опять же, пулю сэкономила.

- Живой же человек. Выпил лишнего...

- А человек ли?

- Как ты жестоко...

- Сабля,- оборвал я её,- Вика выполнила желание всех, кто сидит за этим столом. Будь с собой честной - и твоё тоже.

- Ну, вообще-то...

- Вот и прекрасно,- обрадовался Слава,- слушайте анекдот: "Приходит мужик в магазин"...

Вечер закончился замечательно. Все были довольны.

Глава IV

Предыдущий день рождения (продолжение).

Руководитель научной группы махнул мне рукой: "Можно". Я открыл дверь хронокапсулы.

- Эдиссон, Сабля, Ведьма - металла нет? Готовы? Вперёд!

Ветерану хронопереходов Лимонадному Джо ничего не сказал. Впрочем, Вика по числу этих самых переходов уже догоняла Джо. Саблина попала в хронопортал во второй раз. А вот на новичка Эдиссона, перед выходом из капсулы, было жалко смотреть. Я хлопнул его по плечу:

- Ничего, Коля, привыкнешь.

- Нет уж, нет уж, я лучше в море,- простонал Эдиссон, фамилия у которого была самая, что ни на есть морская -Водолазкин.

Первой вооружилась Сабля. Возле робота-андроида с оторванной головой, валялась М-37-я. Маша подхватила винтовку, отомкнула магазин.

- Не густо, пять патронов,- вздохнула она.

- Сейчас разживёмся,- успокоил я, ведя группу к оружейному складу.

Ворота склада вышибли динамитным патроном. Кто-то из умных сообразил, что динамит, бикфордов шнур и спички не являются металлом. И теперь динамитные шашки входили в комплект снаряжения группы, наряду с углепластиковым оружием - ножами, луками.

На складе глаза разбежались от обилия оружия. Взяли столько, сколько

могли унести. Условие было одно: никакой электроники. Ни автонаводчиков, ни системы "свой-чужой". Только механика. По этой причине Джо, с сожалением, оставил ракетный контейнер, а Вика взяла простую снайперку с древним оптическим прицелом. Зато Лимонадный Джо повесил на плечо свой любимый авиационный пулемёт, а на другое плечо - барабанный гранатомёт. В руках он нёс коробки с лентами к пулемёту, натолкав гранаты в разгрузку. Я ограничился МР-21-м, взяв побольше магазинов к нему. За спину закинул три одноразовых портативных гранатомёта. Повесил на пояс кобуру с пистолетом и штык-нож. Зачем нож против роботов? Просто привычка... Так же, как я, вооружились Сабля с Эдиссоном.

- Пошли. Веди, Эдиссон,- скомандовал я.

Эдиссон привел нас к складу с электроникой, но прошёл туда один. Мы стояли наготове возле дверей склада, держа в руках огнемёты. Дело было в том, что в этом времени существовали боевые нанороботы, реагирующие на работающие электромагнитные поля приборов, электрофонарей, автомобильных и танковых аккумуляторов и т.д .При этом уничтожали они не только электроприборы, но и людей, управляющих или работающих с этими приборами. Поэтому Эдиссон выскочил из склада очень быстро. За ним на длинном шнуре волочился резиновый мешок.

- Всё ОК, командир. Можно идти.

Идти было трудно. К нужному нам зданию вёл широкий пустынный проспект. Но во всех зданиях, тянущихся по обе стороны проспекта, стояли автоматические пулемётные турели. Пришлось пробираться узкими переулками, заваленными битым кирпичом и обломками бетона с торчащей арматурой. Я шёл первым. Моей обязанностью было отслеживать и уничтожать любую опасность впереди группы. Тыл прикрывал Лимонадный Джо, шедший последним. На Саблиной лежала охрана левого фланга, на Водолазкине - правого. Но это на перекрёстках. А когда мы зажаты между зданий, они помогают или Джо, или мне. В середине "коробочки" шла Вика. Её зона - небо, всё, что может свалиться сверху.

Сзади загрохотал пулемёт Джо. Когда у него закончилась лента, огонь подхватили автоматы Сабли и Эдиссона. Я не отвлекался от своего сектора обзора, не оглядывался назад. Уже потом я узнаю, что нас догоняла довольно большая группа роботов-пауков. Эта модификация была нам известна. Быстро бегают, при помощи пневматики стреляют иглами, почти всегда отравленными.

Лимонадный Джо перезарядил пулемёт и снёс недобитых роботов. Эдиссон и Сабля сменили пустые магазины на полные.

Споткнувшаяся Вика уткнулась мне в спину. Чтобы не упасть, ухватилась за мой поясной ремень.

- Ведьма, что ты, волчья сыть, травяной мешок?!. Смотри под ноги и за небом следи!- Приказал я ей, не оборачиваясь. Скажете, что так невозможно? Невозможного для спецназа нет. Не можешь одновременно видеть всё вокруг - сиди дома на печи.

Вика на меня не обиделась. На боевых выходах не было между нами никакой нежности, никакой семейственности. Разве что, оберегали друг друга чуть больше, чем других. Но это на уровне инстинкта. Сердцу ведь не прикажешь.

- Перекрёсток,- сообщил я, и Саблина переключила всё внимание налево, а Николай - направо. В руках у Саблиной появился гранатомёт, громко бахнуло, и огнемётный робот вспух пламенным шаром. Из этого шара выползло обгорелое гусеничное шасси, продолжая двигаться с бездушным упорством механизма. Но никто, кроме Сабли, этого не видел. Все "пасли" свои сектора. Да ещё и под ноги надо смотреть. Упадешь на торчащий арматурный прут и - привет от номера двести.

Вот и проспект. Сабля и Эдиссон из гранатомётов уничтожают автоматические пулемётные турели, установленные в домах, примыкающих к переулку. Вика пускает вправо и влево группы голографических фантомов. Пока их обстреливают пулемёты, мы благополучно пересекаем проспект. И опять из гранатомётов уничтожаем пулемёты, но теперь на обратной стороне проспекта. Углубляемся в переулки. Труднее всего Джо. Ему приходится постоянно следить и за мешком, который тянет за собой на длинной верёвке Эдиссон. То освобождать мешок, застрявший между кирпичей, то стволами пулемёта помогать мешку, обогнуть кусок бетона. Но Джо справляется.

За моей спиной хлопает выстрел снайперской винтовки. И второй раз. И третий. После чего Вика командует:

- Группа, стой!

Мы послушно останавливаемся. Метрах в двадцати впереди нас, почти вертикально рушится на мостовую большой беспилотник. Мы аккуратно обходим его обломки. Сзади слышу щелчки: Вика дозаряжает в магазин три патрона, взамен израсходованных. А мы почти у цели.

Вот оно: здание из стекла и бетона. Точнее, из одного бетона - вместо стёкол почти везде зияют провалы. Путь на третий этаж со всеми предосторожностями занимает целую вечность. Хорошо, хоть третий - здание двенадцатиэтажное. Находим нужную нам комнату по номеру на двери. Эту дверь Джо сносит с петель мощным ударом ноги. Внутри комнаты гуляет ветер из выбитого окна. У окна стоит невысокий, но массивный сейф из бронированной стали.

- Все в угол! - показывает Эдиссон на угол, противоположный тому, в котором стоит сейф. Я и Вика покорно идём в угол - Эдиссон сейчас главный. Лимонадный Джо в коридоре охраняет подходы к комнате. Сабля замирает на полдороге.

- В угол!- повторяет Эдиссон,- подойдёшь, когда открою сейф.

Он подтягивает за верёвку к себе свой резиновый мешок, вытряхивает его содержимое на пол. Суёт блок батареек в нагрудный карман комбинезона, чтобы не мешали. Начинает собирать детали в какой-то прибор. Очень быстро и очень внимательно. Не торопится, не спешит. Спешка здесь не нужна, нужна быстрота. Прикладывает собранный прибор к сейфу. Прибор "товарного вида" не имеет, но работает. Тихонько щёлкает реле, что-то жужжит. Громко в пустой комнате клацает замок сейфа. Три раза подряд. Николай распахивает толстенную дверь сейфа и тотчас Сабля оказывается возле него. Сейф набит пенопластовыми коробками. Сабля приседает и лезет на самую нижнюю полку.

- Эдиссон, прибор!- командую я и Водолазкин, с некоторым сожалением, кидает своё творение в окно.

Саблина открывает одну коробку. Не то. Лезет за следующей. Нервы у всех, как струны играющей гитары - натянуты и вибрируют. Ну, что она так долго копается?! Вика тихонько топает ногой. Я толкаю её в бок и показываю кулак. Она молча кивает головой и опять приникает к окуляру прицела. Ствол винтовки, направленной в окно, ходит вверх-вниз и вправо-влево.

Сабля разъединяет напополам пенопластовый кубик. Внутри колба с жидкостью янтарного цвета. Не то. Отставляет в сторону. Снимает верхнюю часть следующего кубика. Внутри колба с чем-то зелёным. Бережно закрывает и суёт в большой нагрудный карман комбинезона, уже поднимаясь на ноги. Застёгивая молнию на кармане, делает пару шагов к двери, показав мне большой палец руки. Повезло. Нашла с третьей попытки.

- Уходим,- командую я и Вика опускает винтовку.

- Прости, командир, прокололся я,- вдруг заявляет Николай побелевшими губами, глядя на окно. А в окне повис большой шар, состоящий из серой дымки.

- Батарейки,- шепчет Эдиссон и я вижу два проводка, свисающие из его нагрудного кармана. Прибор он выкинул, а про батарейки, на радостях, забыл. Серая дымка обволакивает Водолазкина и он тает на глазах, словно растворяясь в воздухе. Через секунду на том месте, где стоял Эдиссон, нет ничегошеньки. Пустое место. Зато дымки стало намного больше. Она разделяется на две части. Одна прилипает к электронному замку на дверце сейфа. Другая, не трогая сам сейф, вычищает его внутренности. Теперь там нет ни пенопластовых кубиков, ни колб. Ничего нет. Вместо замка в дверце сейфа зияет дыра. А серая дымка, абсолютно игнорируя нас троих, широкой лентой утягивается в окно, проходя в полуметре от стоящей, как каменное изваяние, Маши Саблиной.

- Уходим!- повторяю я и мы вылетаем в коридор. Стоящий там Джо лишних вопросов не задаёт. Вышли трое, значит, группа на одну пятую сократилась. Мы бежим к выходу, на бегу я бросаю Джо всего одну фразу:

- Сожрали Эдиссона нанороботы.

На улице мы строимся обратным треугольником. Позади опять идёт Лимонадный Джо, его сектор составляет 180 градусов. Впереди - я и Вика. Нам по 90 градусов сектора. В центре треугольника идёт Сабля. Сейчас мы должны Саблю прикрывать и оберегать - у неё колба, которая нам дорого обошлась.

Где-то вдалеке раздалось несколько взрывов. И снова мертвенная тишина. Из подъезда позади нас выскочили два андроида. Один - со штурмовой винтовкой. Другой - с гранатомётом. Очередь из пулемёта Джо разнесла обоим головы. Ведь эти сволочные андроиды могут стрелять, пока работают сервоприводы рук и компьютер в голове.

Потом отличилась Сабля. Она вскинула вверх автомат и выпустила весь магазин. Беспилотник соскользнул с края крыши и рухнул вниз. Вооружен он был ракетой или бомбой, потому что, взорвавшись, обрушил стену здания. Пришлось ждать, пока осядет густое облако пыли и перебираться через завал.

Дошли до проспекта. Движемся быстро. Во-первых, не мешает Эдиссонов мешок. Во-вторых, домой всегда возвращаешься быстрее, проверено опытом. Пулемётные турели на пересечении переулков и проспекта взорваны и мы спокойно перебегаем проспект. Но я недооценил оперативность андроидов. Они уже успели установить одну автоматическую турель, взамен разрушенной. Шестое чувство сработало у Сабли. Она обернулась, закричала: "Ложись!",- и, что есть силы, толкнула Вику, ставя ей подножку. Протрещала пулемётная очередь и тотчас загрохотали стволы Джо, разнося автоматический пулемёт на куски. Если бы Маша не уронила Вику, то пули, оставившие выбоины на кирпичной стене, достались бы Вике.

Но, толкнув Вику, Сабля оказалась на её месте. Инерция движения лёгкого Машиного тела была погашена столкновением с более высокой, более тяжёлой Викой. И пули, попавшие в Машу, опрокинули её навзничь.

Голова при падении не пострадала, спас шлём-сфера. А вот на животе, на комбинезоне расплывались два тёмных пятна. Я и Вика отнесли Машу за угол дома, вглубь переулка. Джо охранял. Я поддерживал Машу в положении полулёжа, а Вика сняла с Маши шлем, расстёгнутую разгрузку с магазинами, поясной ремень с кобурой. Достала из нагрудного кармана пенопластовый кубик с колбой и сунула в свой карман, вжикнув молнией. Расстегнула Машин комбинезон, стянула его вниз, задрала кверху продырявленную в двух местах, окровавленную майку. Маша попыталась прикрыть рукой белые бугорки грудей с крошечными розовыми сосками. Вика оттолкнула её руку, досадливо рявкнув:

- Ай, Сабля, не до стыда!

Выхватила из набедренного кармана Маши аптечку. Шприц-тюбик с обезболивающим вколола прямо в живот. Разорвав индивидуальный пакет, ловко и споро принялась бинтовать Машины раны.

- Одно сквозное, одно проникающее. Позвоночник не задет, печень и селезёнка целы. Но на стол её надо как можно скорее.

Это я и сам понимал. Счёт шёл на минуты. Но от хронокапсулы до проспекта мы добирались час. С раненной Машей через завалы будем пробираться все полтора, а то и два. Вот по проспекту я бы добежал до капсулы за две-три минуты. Это один. А с Машей на руках минут за пять-шесть должен. Есть другие варианты? Нет других вариантов.

- Может, проспектом рванём?- предложила Вика.

- Все не добежим, положат из пулемётов. Ты и Джо пойдёте переулками.

- Но...

- Без обсуждений. Это приказ. Можешь пустить позади меня группу из пяти-шести фантомов?

- Легко.

- Так. Вот моя аптечка, вколи ей ещё. Бежать буду, растрясу. Забирай два гранатомёта, один себе всё же оставлю. Ведьма, колбу доставь по любому. Джо, ты должен довести Ведьму до капсулы, хоть ценой своей жизни.

- Сделаю, командир.

- Пить,- простонала Маша,- жжёт.

- Нельзя тебе пить, Машенька.

- Ну вот, мужчина Машенькой назвал. Не Марией, не Мэри, не Машкой. Теперь и помирать можно.

- Только помри, Маха, я тебя в жабу превращу!- закричала Вика, завязывая концы бинта.

- Сама ты - Виха. Я теперь - Машенька. А на жабу я и так похожа.

- Не болтай, не трать силы,- приказала Вика,- вернёмся, я тебе грудь выращу до шестого номера, и попка будет, как два сдобных каравая - на стуле не поместишься.

Маша засмеялась, и тут же лицо её перекосило от боли. Вика вколола ей второй шприц-тюбик.

- Сейчас фантомов начну создавать. Готовься. Как рукой махну, беги. Я знаю, что ты-то добежишь, ещё не исполнилось пророчество про наших детей. Ты Машу живой донеси.

Вика наклонилась к Саблиной и поцеловала её в губы.

Я скинул с себя разгрузку, оставив в автомате два рожка, скреплённые скотчем. Снял шлем-сферу - мешать будет. Закинул автомат и гранатомёт за спину и поднял Машу на руки. Будь она ранена в ногу или в спину, взвалил бы её на плечо - так бежать быстрее. Но с её ранами можно только на руках. Держаться руками за мою шею Маша не могла, не было у неё на это сил.

- Я сделаю вас невидимыми, но только пока вы в поле моего зрения. Дальше проспект делает поворот, и вы станете видимыми. Там вся надежда на фантомов. Им будет приказано бежать на расстоянии десяти метров. Ближе нельзя - вас может зацепить. И дальше нельзя - вы превращаетесь в отдельную мишень. Если остановишься, фантомы или не смогут бежать, или не смогут сохранить дистанцию. Тогда они исчезнут. Хоть медленно, но беги. Начинаю читать заклинание.

Через несколько томительных секунд Вика дала отмашку. И я побежал. Топот моих берцев гулко разносился по пустому проспекту. Фантомы за моей спиной бежали неслышно. Но вот застрочили пулемёты. Пули, проходя сквозь фантомов, высекали осколки бетона из противоположных зданий. Но умную автоматику это не волновало. В первую очередь необходимо уничтожить групповую цель, затем - одиночную. И шестёрка отважных фантомов продолжала свой бег под градом пуль. Лишь один раз пули выбили ямки на мостовой передо мной. Каменные осколки стеганули по ногам. Краем глаза я увидел в соседнем с пулемётом окне андроида, поднявшего автомат. Резко ушел вправо, под здание, входя в мёртвую зону его огня. Фантомы послушно повторили мой манёвр.

На бегу приходилось внимательно смотреть вперёд. То раскрытый люк надо обогнуть, то попадётся робот, раздавленный гусеницами, то мусорный бак валяется посреди проспекта. Пот заливал глаза, дыхания не хватало. Хорошо, хоть Маша весила чуть побольше воробья, Вику я бы так нести не смог. Вику? Смог бы, по-всякому бы смог. Чёрт, когда же второе дыхание придёт?! Впрочем, конец проспекта уже близок. Держись! Одно здание пробежать осталось.

И тут везение закончилось, я обо что-то запнулся и полетел носом на мостовую. Время растянулось. Бережно уложил Машу, перекувырнулся через неё и остался лежать на спине. Хотя гранатомёт и автомат нестерпимо больно давили на спину. В здании напротив снарядом был вырван кусок стены. В этот проём была отчётливо видна пулемётная турель. Расстегнув кобуру, достал пистолет. Патрон в патроннике, надо только снять с предохранителя. Медленно-медленно, чтобы движение не засекли телеметрические датчики турели, поднял руку с пистолетом и тщательно прицелился. Дорога каждая секунда, но и на промах права нет.

Все шесть пуль 45-го калибра легли в цель - горизонтальный механизм наводки пулемёта. Из перебитого гидравлического шланга потекло масло. Вторая половина обоймы, ещё шесть пуль, искорёжила механизм вертикальной наводки.

Встал, поднял Машу на руки. Фантомов, естественно, не было. Прижимаясь к стене здания, побежал к концу проспекта. Датчики расстрелянного пулемёта меня засекли, ствол в бессильных попытках дёргался, стараясь повернуться вниз. Увы. И ни вправо, ни влево.

Оставался только пулемёт в том здании, около которого я бежал. Остановился на мгновение на углу напротив переулка, в который мне надо попасть. Собрался в кулак. Помоги, аллах, Иисус Христос, Будда и Матерь Божия! Яростный рывок вперёд, за угол здания в переулке! "А-а-а!!!"- бился крик внутри меня. А снаружи только сжатые зубы скрипят. За спиной стучит пулемётная очередь. Опоздал, дружок, мы уже вне досягаемости. За углом следующего дома в переулке стоит капсула.

Подойдя к углу (бежать уже сил нет), слышу, кроме своего запалённого дыхания, какое-то позвякивание. Осторожно выглядываю из-за угла. Возле капсулы топчется андроид. Правая рука у него оторвана, висит на проводах и стучит о корпус робота. Но в левой руке зажата рукоять М-37-ой. А стреляют они одинаково с обеих рук. Укладываю Машу на мостовую. Машины ресницы дрогнули, и тут я замечаю, какие они пушистые и неимоверно длинные.

- Девушка умирает, а он её ресницами любуется, лишенец,- раздаётся в мозгу Викин голос,-иди, андроида убей!

- Подглядываешь,- бормочу.

- Должна же я знать, добежали вы или нет. Ты ещё и споткнулся, балбес!- а в голосе звучит нежность.

Снимаю гранатомёт, чтобы не мешал. Хорошо бы из него грохнуть андроида, но осколки могут повредить капсулу. Выглянув из-за угла, подвожу мушку под голову андроида. Выпускаю, для надёжности, весь магазин, превратив голову в месиво. Андроид рухнул. По правилам надо бы теперь подождать две-три минуты, не заявится ли кто на звуки стрельбы. Но нет у меня этих минут. Переворачиваю рожки, передёргиваю затвор. Продолжая держать автомат зажатым в правой руке, поднимаю Машу на руки. Она стонет.

- Потерпи, Машенька, теперь уже почти дома.

И я заношу Машу в капсулу. Выбрасываю наружу ремень с кобурой, автомат. Закрываю дверь на задвижку.

- Серёжа,- шепчет Маша,- вдруг я не выдержу временного перехода и умру. Поцелуй меня.

Я прикасаюсь губами к нежной, гладкой щеке.

- В губы,- шепчет она и облизывает пересохшие искусанные губы язычком.

Я медлю.

- Поцелуй девушку, раз просит,- опять мысленный голос Вики,- я разрешаю, заслужил.

Касаюсь нестерпимо горячих губ. Маша вздыхает и закрывает глаза. Я нажимаю на кнопку возврата. Привозили мы в хронокапсуле раненых, правда, не таких тяжелых.

Маша стонет очень громко. И я наклоняюсь, стоя над ней на коленях. Беру её голову в свои ладони и впиваюсь губами в пухлые, упругие, жаркие Машины губы, раздвигаю языком стиснутые зубы, прижимаю язык к её нежному язычку. Капсула вздрагивает, устанавливаясь на платформе хронопортала. Прибыли. Беру Машу на руки. На лице её блуждает счастливая улыбка.

- Это было прекрасно,- шепчет она. Но я уже ударом ноги открываю задвижку, и ногой же - дверь капсулы. Выпрыгиваю на платформу. Метрах в пятнадцати от хронопортала стоит операционный стол. Возле него скучают хирург, анестезиолог и две медсестры.

- В животе пуля и одно сквозное!- ору я им, подбегая к столу.

- Кладите на стол,- командует хирург, натягивая перчатки. Суеты нет, что меня радует. Всё делается чётко, отработанно.

Лечу назад, к хронопорталу.

- Отправляйте меня обратно!- кричу на бегу. Захлопываю дверь, задвигаю задвижку. Отправили без задержки, это тоже радует.

Вывалившись из хронокапсулы, подхватываю выброшенный мною недавно автомат, и несусь по переулку. Но Вика и Лимонадный Джо уже идут навстречу. Точнее, идёт Вика, а Джо ковыляет, опираясь одной рукой на пулемёт, другой - на Викино плечо. Одна штанина у него располосована почти до паха, в прорехе белеет бинт.

Подбежал к ним, подставил своё плечо, отстранив Вику:

- Что случилось?

- На нас спикировал пулемётный беспилотник, так Джо не придумал ничего лучшего, как прикрыть меня собой. Патроны у него, видите ли, кончились. Чуть колбу не раздавил своей спинякой, медведь.

- Между таких титек колбу не раздавишь,- оправдывался вяло Джо. Похоже, Вика вколола ему обе оставшиеся у них капсулы с обезболивающим.

- Я тебе покажу, между титек,- обозлилась Вика,- пошлости он ещё говорить будет! Сейчас как двину по ноге!

- Не надо,- испугался Лимонадный Джо,- у меня же кость...

- Что, кость задело?

- Конечно. Если бы просто в мякоть, я бы уже давно добежал до капсулы. В мякоть-то тьфу! Представляешь, Ведьма умудрилась из-под меня сбить из винтаря этот беспилотник.

- Подумаешь, задачка для третьего класса...

Возле капсулы Лимонадному Джо пришлось бросить пулемёт. Покидали оружие, ремни, магазины. Джо, обхватив нас за шеи, запрыгнул в капсулу. Поехали.

Увидев Лимонадного Джо, скачущего на одной ноге, одна медсестра стала менять простыни на операционном столе, другая открыла новый бокс с инструментами. Анестезиолог готовил маску, хирург натягивал перчатки. Мы дотащили Джо до стола, помогли ему снять комбинезон. Маша лежала на каталке, прикрытая простынёй, слава Богу, не с головой - виднелся заострившийся маленький носик.

- Как она?- кивнул я хирургу на Машу.

- В полном порядке. Всех бы раненых ко мне приносили через пятнадцать минут после ранения - летальных бы не было. Важные органы не задеты, заражение не началось. Останется два шрама на животе и всё. Никаких последствий. Вот у вашего друга посерьёзней. Кость здорово раздробило. Как он ещё шёл-то? Боюсь, что ампутировать придётся. Тут ничего не сложишь, одна каша из осколков,- говорил хирург, копаясь в бедре Джо,- готовьте пилу.

- Дайте мне попробовать спасти ему ногу,- сказала Вика.

- Вы что, врач?

- Нет, я - колдунья.

- Ха. Народные целители,- с нескрываемым сарказмом сказал хирург,- ничего тут не сделаешь. Чудес не бывает.

- Дайте мне десять минут. После этого можете отрезать.

- Хорошо. Время пошло.

Вика простёрла ладони над раной Джо и беззвучно зашевелила губами. Руки её при этом стали двигаться, словно сгребая что-то в кучу. Тяжело задышала, на лбу выступили бисеринки пота. Медсестра хотела вытереть салфеткой пот, но Вика остановила её движением локтя, не прекращая таинственные пассы. Наконец шумно выдохнула воздух из себя.

- Вроде бы всё. Кажется, получилось.

Отошла от стола, взяла салфетку, вытерла пот со лба.

Хирург, наклонившийся над Джо, громко свистнул прямо через маску.

- Фига себе! Кто бы рассказал - не поверил. А тут приходится. Сшиваем сосуды, зашиваем рану.

- А кость?- спросил анестезиолог.

- Кость цела-целёхонька. Скучать нам сегодня "Грона" не дала, но и класс продемонстрировала. Одну дотащили в мгновение ока, другого вообще... Вас из-за этого Ведьмой зовут?- уважительно обратился он к Вике.

- Из-за многого. И из-за этого тоже.

Глава V

Ещё один день рождения.

Вернувшись в свою квартиру на Базе после хронопутешествия за этой чёртовой колбой, Вика и я медленно стали раздеваться, кидая грязную одежду прямо на пол, в угол комнаты. Потом забросим в стиралку.

Когда на наших телах не осталось ни единой тряпки, мы набросились друг на друга с жадностью изголодавшихся диких животных. Повалив Вику на пол, я брал её грубо, по-звериному.

- Гад! Сволочь! Ненавижу!- извивалась она подо мной. Ногти раздирали мне спину, острые зубы прокусывали кожу до крови. Во время оргазма Вика не кричала, как обычно, а визжала и выла. Молотила крепкими кулачками по чему попало. А я вдавливал её в пол и хрипел на ушко:

- Ты моя, моя, моя!!!- И рычал.

Минут несколько мы лежали, сжимая друг друга в объятиях. Затем поднялись и, пошатываясь, побрели в душ. Под струями тёплой воды Вика исцеляла царапины и укусы на моём теле. Я гладил её затылок, покусывал мочки ушей, целовал маленькие розовые ладошки.

Помывшись, я большим мохнатым полотенцем вытирал Вику, а она - меня. Потом мы прижались друг к другу и постояли так немного, шепча ласковые, нежные слова.

Прошли на кухню, После рейда наше меню было всегда одинаковым: хлеб, мясо, сухое красное вино. Мясо ели руками, сок капал на подстеленные салфетки. Наевшись, я облизывал пальцы.

- Салфетка, идол,- пробормотала Вика.

- Так вкуснее.

- Тогда на, и мои оближи.

- С удовольствием и наслаждением,- засовывал в рот тонкие изящные пальчики, обсасывая их по очереди.

- Ну, что, возвращаемся в лоно цивилизации? Будем считать прогулку законченной?

У нас уже стало традицией таким образом сбрасывать накопившееся в рейде напряжение. Релаксация полная.

- В "Виктори" пойдём? Или дома отпразднуем?

- Знаешь, как-то не задался день рождения. Давай перенесём на завтрашний вечер. А сегодня я хочу пойти в госпиталь и поставить на ноги Саблю и Джо. Завтра, вместе с ними отметим окончание рейда и мой неюбилей.

- Ты думаешь, их завтра выпишут?

- После моего лечения выпишут.

И мы пошли в госпиталь. В приемном покое нам объяснили, что все посещения уже закончены, приходите завтра.

- Я не посетитель, мне надо вылечить двоих раненых, которых к вам сегодня доставили.

- Саблина и Поллак?

- Они самые. Вот, кстати, и хирург,- по лестнице сбежал наш штатный хирург в футболке, джинсах и кроссовках. Он был неприлично молод, стеснялся своей молодости, но хирургом был от Бога. За это его все уважали.

- Станислав Игоревич, тут вот девушка говорит, что ей раненых надо лечить,- сказала медсестра, снимая с себя ответственность за принятие решения.

- Вы?- Удивился хирург,- с вашими боевыми соратниками всё в порядке.

Через недельку-другую выпишем.

- Мне бы хотелось, чтобы завтра выписали. Я пошаманю немножко, Стасик,- умоляюще-ласково попросила Вика.

Хирург чуть покраснел от такой фамильярности, но с важным видом спросил:

- Вы уверены, что они будут полностью здоровы?

- Ну, кузнечиками, может, прыгать и не будут, но и в госпитале им делать будет нечего. Раны будут иметь вид месячной давности. Болеть и ныть ничего не будет. Неделю дома передохнут - и в строй.

- Ладно. После Вашего фокуса с костью, я склонен Вам верить. Сколько времени Вам понадобится?

- На Лимонадного Джо потрачу от силы пару часов, а вот с Саблей придётся повозиться. Боюсь, что вся ночь уйдёт. Раны хотя и благополучные, но тяжелые.

- Маргарита Николаевна, выдайте ей халат и покажите палаты, где лежат Саблина и Поллак. Утром приму Вашу работу. Если всё будет так, как Вы сказали - я их выпишу. Полковник с Вами?

- Муж-то? Нет, он домой пойдёт. Спасибо, что разрешили.

- Мне и самому интересно будет посмотреть, что Вы сотворите.

Вика поцеловала меня, шепнула:

- Утром приду, не скучай,- и умчалась за халатом.

Хирург и я вышли на улицу.

- Хорошо иметь жену колдунью?

- Это как посмотреть. И хорошо, и плохо. Колдунья колдунье - рознь. Но такую жену иметь хорошо.

- Оно, наверное, так. Спокойной ночи.

- Всего доброго. Удачи всем нам.

Вика пришла под утро, легла мне под бочок, привычно закинула на меня ногу.

- Порядок, Малыш?

- Полный, командир. Ты, значит, Саблю во время хроноперехода целовал? Ну, и как оно - целоваться при хронопереходе?

- Она стонала, ей было очень больно, я её пожалел. Раскололась, выходит, Сабля? Вот, трепло...

- Должна же она поведать лучшей подруге, что её первый раз в жизни по-настоящему поцеловали. Она в тебя, по-моему, влюбилась. А я и не ревную, как ни странно.

- Повода для ревности нет.

- Правда-правда?

- Когда я тебя обманывал? Это же невозможно.

- Эт точно. А подарочек мой где?

- Вон, на тумбочке лежит. Это Эстер на аукционе купила и тебе переслала. Деньги я ей вернул.

- Дорого стоит?

- Да подороже, чем твоё прошлогоднее колье.

- Спать хочу сильно, но любопытство сильнее. И что же там в пакетике? "Записи средневекового алхимика". Вау! Серёжка, любимый мой!- тёплые руки обвили шею.

- Задушишь же!

- Обязательно. Молился ли ты на ночь, Дездемон?

- Невинен я перед тобой, Виктелло!

Трагическим голосом Вика продекламировала:

- Но всё же с Саблей целовался ты!

Умри ж, изменщик подлый и коварный!

Её пальцы обхватили мою шею. Я выпучил глаза, захрипел и высунул язык изо рта. Вика оценивающе склонила голову набок:

- Хм, язык. Не телячий, не олений, но попробуем,- горячим нежным язычком полизала.- А вкусно. Кстати, я же не завтракала,- и заклацала зубками.

- Помогите, людоеды дара речи лишают!

- Это чтобы ты не мог Сабле комплименты говорить.

- Да что ты ко мне привязалась со своей Саблей?..

- Точно, моей. Знаешь, мы обе не вхожи в женское общество Базы. Ну, не интересны нам разговоры о тряпках, косметике, мужиках. А вот друг к другу у нас какая-то тяга. Нам вместе как-то комфортно... Ой, слушай, я столько сил за ночь вложила в Саблю, да и в Джо тоже. Мне необходимо поспать хоть пару часов.

- Спи, солнышко моё.

- Не вставай, покарауль мой сон. Так люблю около тебя спать, не хочу одна.

Я задремал, обнимая крепко заснувшую Вику.

Вечером направились в "Виктори". Вика надела вечернее платье, к нему -

изумрудное колье, которое я ей подарил на восемнадцатилетие. На пальце у неё был перстень с неземным изумрудом, доставшийся ей в наследство от Кати Звягинцевой, точнее, Ивановой.

В баре мы уселись за заказанный столик. Зная вкусы Саблиной и Лимонадного Джо, сделал официанту заказ. Стол стал покрываться всякой снедью и напитками. Сабля и Джо подошли вовремя. Без опоздания. Джо преподнёс Вике букет из девятнадцати крупных роз:

- За день рождения и за моё излечение. И, конечно, приношу извинения за вчерашнее.

- Ты о чём?

- Что про титьки сказал. Чего не ляпнешь в болевом шоке...

- Всё-всё, Джо. Забыли. Спасибо за цветы,- и чмокнула Джо в щёку.

Саблина всех поразила. На ней было длинное вечернее платье. Рукава фонариками скрывали тонкие руки. Платье было без декольте, с глухим воротником. А на платье переливалось шикарное алмазное колье. Оно ничуть не уступало Викиному колье и в чём-то даже его превосходило. Видно было, что это очень старинная работа. Старинной работы был и перстень с огромным алмазом на безымянном Машином пальце. Выглядела Маша сногсшибательно. Ей даже шла её несколько чрезмерная бледность лица.

Сабля протянула Вике книгу. И тоже старинную, по виду было ясно.

╛ - Поздравляю. Мой скромный подарок.

- "Навыки боя холодным оружием. Только для сотрудников СМЕРШ",-

прочла Вика на обложке,- год издания - 1944-й. Ничего себе, Сабля, это же раритет!

- Дарить надо всегда то, что жалко отдавать. В противном случае, это не подарок, а отмазка.

- Спасибо большое,- и они поцеловались. Я почувствовал лёгкий укол ревности. Что-то часто они стали целоваться. "Да ну, не блажи, Иванов. Какая, к чёрту, из Вики лесбиянка?".

"Успокойся, медведюшка, дома зацелую. За лесбиянку же, ну, сам знаешь!..". Это Вика передала мне мысленно. А вслух сказала:

- Да, Сабля, ты, оказывается, у нас не бесприданница. Колье такое на десять годовых полковничьих окладов тянет.

- Чуть побольше,- улыбнулась Маша,- это мне по наследству досталось. По отцу я - Саблина, тоже древняя дворянская фамилия. А по материнской линии - Вяземская.

- Ого!- Вырвалось у Вики, хорошо знавшей историю России.

Но тут к нашему шестиместному столику подошли два спецназовца из "Гронмора".

- Поздравляем с днём рождения, Ведьма,- и вручили огромную витую морскую раковину.

- Спасибо, ребята. Что выпьете за моё здоровье?

Хлопнув по чарке водки, гронморы удалились за свой столик. А на их места присели грударовцы - Паша Ломов и Валя Зорина. Поздравив Вику, они подарили ей кусок ардонита - редкого красивого минерала с далёкой планеты. Кусок был размером с Пашин кулак, а он у него отнюдь не маленький. Выпив за Викино здоровье, они уступили стулья двум офицерам из дивизии десанта. Десантники презентовали сувенир - статуэтку циклопа с Ледового пояса. Стоило до циклопа дотронуться, как на лбу у него загорался красный глаз, и циклоп грозно ревел.

- Популярностью ты не обделена,- сказала Вике Маша, когда на нашем столе нагромоздилась куча подарков: от связистов, от космолётчиков, от штабных и даже от врачей нашего госпиталя. -Аж завидки берут. Только, что командир Базы не поздравил.

Вика засмеялась, потому что в бар вошёл генерал Петер Лемке и направился к нашему столику. Он протянул Вике свёрток, перетянутый красивой лентой и белую крупную розу. Вика развязала ленту. В свёртке была хрустальная сова с жёлтыми глазами из янтаря и капитанские знаки различия - погоны и нарукавные нашивки.

- Поздравляю с днём рождения! Капитанское звание Вам ещё не присвоено, но представление отправлено. Через несколько дней сможете использовать эти погоны. Вам, Саблина, тоже нужны капитанские погоны. А Вы, Поллак, как всегда, от звания лейтенанта откажетесь?

- Я - вечный сержант,- отшутился Лимонадный Джо.

- ПЗК (Почётный Знак Корпорации) Вам тоже не нужен?

- У меня их полный ящик.

- Поэтому Вас наградят полугодовым сержантским окладом.

- Это хорошо, деньги всегда нужны,- спокойно молвил Джо.

- Вы, Саблина, получите золотой ПЗК, а Вы, Иванова - серебряный. Золотой и бронзовый у Вас уже есть, я решил, пусть будет и серебряный. Для полного банта.

- Полный бант только у моего мужа...

- Да, больше никто на нашей Базе, включая меня, не имеет платинового ПЗК. Награды и звания вам за принесённую колбу.

- А Иванову?..

- Иванову - устный выговор, без занесения в личное дело, учитывая его прошлые заслуги.

- У-у-у!- завыли все за нашим столом, кроме меня.

- Да, Водолазкин погиб из-за собственной невнимательности, но ошибка подчинённого - это ошибка его командира. Да, Иванов спас Саблину, но он должен был проверить наличие пулемётов на проспекте. Иванов в рапорте сам указал на свои промахи и попросил его наказать.

- Чтобы другим командирам неповадно было,- пояснил я.

Официант поставил перед Петером пузатенькую рюмку с коньяком. Лемке понюхал коньяк, одобрительно кивнул и поднял рюмку вверх:

- За здоровье очаровательной именинницы!

Когда все поддержали тост, командир Базы поднялся со стула.

- Извините, дела не позволяют провести с вами весь вечер. К моему великому сожалению. Да, Саблина, Вы не желаете перевестись из "Грудара" в "Грону-хроно". Иванов сказал, что охотно Вас возьмёт.

- Спасибо, нет,- ответила Маша,- не хочу скакать туда-сюда. В "Грударе" я тоже нужна. Пусть "Грона" меня берёт иногда в хронорейды, я с радостью...

- Понятно. Что ж, желаю хорошо провести вечер. Всего доброго,- откланялся Лемке.

- Уф-ф! Вроде бы, поздравления закончились,- вздохнула Вика,- давайте пировать. Хотя меня уже раздуло от виноградного сока, который я пила со всеми за моё здоровье. О, нет!

Два повара в белых куртках и поварских белых колпаках поднесли к нашему столу поднос с огромным тортом. На торте красовалась надпись: "Виктории от "Виктори"". Улыбающийся бармен Мишель протянул Вике букет белых махровых гвоздик.

- С днём рождения! Нам известно, что Вас назвали в честь нашего бара и мы этим гордимся. И я имел счастье работать вместе с вашим отцом.

- Спасибо большое. Если можно, положите мне и моим друзьям по кусочку этого замечательного торта, а остальное раздайте присутствующим в зале. Надеюсь, хватит всем, он такой громадный.

- Вот это - день рождения, это я понимаю...- с тихой грустью сказала Саблина.

Мы с Викой переглянулись. Через неделю день рождения должен быть у Маши.

И вот, неделю спустя, я и Вика стоим у двери Машиной квартиры. Я нажимаю на дверной звонок, а Вика закрывает ладонью глазок видеокамеры. Из-за двери через домофон слышен сонный Машин голос:

- Кто там? Чёрт, камера что ли сломалась?

- Враги пришли,- хриплым басом говорю я.

- Что за шутки? Сейчас полицию вызову. Или мне самой вам морды начистить?

Вика захохотала, не сдержавшись:

- Ох, Серёжка, и достанется нам сейчас от Сабли по мордасам!

- Ой, Вика!- Замок щёлкнул, дверь распахнулась. Маша стояла на пороге босиком и в пижаме. Волосы взъерошены, лицо заспанное. Изумилась неподдельно:

- Вы ко мне?- И смутилась от глупости своего вопроса.

- Нет, Сабля, мы не к тебе,- съехидничала Вика,- мы к Машеньке.

- Поздравить её с днём рождения,- сказал я и протянул Маше букет из двадцати трёх кроваво-красных роз.- Ведро под букет найдётся?

- Конечно, конечно найдётся. Ой, а как вы узнали? Я же не говорила...

- Видишь ли, Машенька, на каждого военнослужащего в штабе имеется личное дело. Дальше объяснять?

- Да. То есть, нет,- Маша прижала к груди охапку роз,- а я сплю...

- Оригинальный способ отмечать день рождения,- не удержалась Вика,- так, Сабля, мы пойдём на кухню, а тебе даётся семь минут на то, чтобы умыться и переодеться во что-нибудь приличнее пижамы.

- Почему семь?

- Десять - много, пять - мало. И семь - счастливое число. В нумерологию веришь?

- Нет.

- А зря. Пойдём, Серёжа, на кухню, не будем мешать.

На кухне Вика внимательно осмотрелась:

- Ага. Всё чисто и аккуратно. Грязной посуды нет, крошек на столе нет. Мебель и посуда подобраны со вкусом. Заглянем в холодильник. И здесь всё чисто, всё разложено, как положено. Что ж, осмотром кухни я вполне удовлетворена.

- Ты так говоришь, словно собралась с Саблей жить вместе,- съязвил я и тут же опешил от Викиных слов:

- Не исключено, не исключено...- очень задумчиво.

- У тебя с головушкой всё в порядке, Виченька?

- Прости, Серёженька, это я о своём, о девичьем... Как-то вырвалось...

- Я готова,- появилась в дверях кухни Маша. На ней было длинное, почти до пят, платье цвета "морской волны", босоножки и носочки в тон платью. Со вкусом у Сабли всё безупречно.

- Ну, показывай, где тут хранится главное сокровище,- скомандовала Вика.

- Так все брюлики я в банковской ячейке держу...

- Маша, ты всегда со сна такая?.. Главное сокровище в этой квартире - это ты. Я просила показать твою спаленку.

- А-а. Это - пожалуйста,- Маша сделала приглашающий жест.

Пройдя через гостиную в спальню, мы увидели шкаф-купе с антресолями,

кресло, подобное тому, что стояло в гостиной. Над узкой односпальной кроватью висит роскошный ковёр. На ковре справа повешен турецкий ятаган, а слева - казачья шашка. Кровать аккуратно застелена красивым пледом. Возле кровати -журнальный столик, на нём лежит раскрытая книга.

- Довольно миленько у тебя,- сказала Вика,- вот только кроватку могла бы поставить пошире, хотя бы полутораспальную.

- Привыкла я на разведкрейсере к узкой койке. Да и много ли мне места надо?- усмехнулась Маша.

- А почему насчёт подарочка не спрашиваешь? Что вы мне, гости дорогие, на день рождения вручить хотите?- продолжала ёрничать Вика.

Маша смутилась:

- Не собиралась я отмечать день рождения. Никого не пригласила. Вот и подарков мне не положено. Хватит с меня и цветов.

- Нет уж, без подарков дня рождения не бывает,- безапелляционно заявила Вика,- пойдём-ка в гостиную.

В гостиной стоял компьютерный стол с компьютерным креслом и, понятно, с компьютером. Журнальный стол возле дивана, а рядом - простое кожаное кресло. Ещё был огромный книжный шкаф, набитый книгами, и стеллаж с книгами. Спартанская обстановка. Но со вкусом.

На журнальный стол Вика положила большой толстый свёрток, который мы принесли с собой. Он был перевязан лентой с большим бантом.

- Распаковывай,- приказала Вика Маше.

Маша развязала бант, развернула упаковочную цветную плёнку. Под ней был рулон из ткани. Саблина размотала ткань, которой было довольно много.

- Ткань для того, чтобы ты сразу не догадалась, что внутри. Можешь пустить её на шторы или ещё куда-нибудь,- пояснила Вика.

А под тканью была сабля в ножнах. На ножнах, украшенных голубой эмалью и бирюзой было золотом выгравировано: "Машеньке Саблиной в день рождения". Сабля представляла собой почти точную копию той ханской сабли, которую Маше пришлось выбросить во время нашего первого совместного хронорейда. По памяти я нарисовал эскиз для кузнеца-оружейника и кузнец постарался на славу. Навершие эфеса, как и на ханской сабле, украшали два крупных рубина, а гарда была усыпана мелкими аметистами. Маша вынула из ножен, слегка отливающий синевой, зеркальный клинок с канавкой для стока крови и восхищённо ахнула:

- Экая красотища!

- Сейчас посмотришь, на что эта сабля годится,- изрекла Вика, доставая из свёртка здоровенный, толстый гвоздь, деревянный брусок и платочек из кисеи. Положив гвоздь на брусок, примостила на край журнального стола.

- Руби гвоздь, только без всякой ци, а то столик свой прорубишь.

Маша сделала круговой замах рукой и, без особых усилий, опустила саблю на гвоздь. Гвоздь и брусок, подложенный под него, развалились на две части каждый. Только мастерство владения саблей позволило Маше вовремя остановить удар. На журнальном столике осталась лишь небольшая царапина.

Маша внимательно осмотрела клинок. Конечно, ни малейшей зазубринки на нём не было.

- Поверни саблю заточенной стороной вверх,- скомандовала Вика и набросила на повёрнутый Машей клинок платочек из кисеи. Платочек двумя половинками упал на столик.

- Ребята, это что, волшебный клинок?- спросила Маша.

- Не волшебный, а заколдованный. В заточке не нуждается, при ударе не тупится. Если попадёт в чужие руки, сразу начнёт ржаветь, станет тупым и хрупким. Серёжа, покажи ей...

Я взял саблю и с некоторым усилием согнул клинок в дугу, прижав острие к рукояти. Отпустил острие и клинок выпрямился с мелодичным звоном.

- Это же поистине царский подарок,- дрожащим голосом сказала Маша,- спасибо вам огромное.

И голос задрожал ещё больше. И две капли упали на полированную поверхность столика.

- Ребята, вы никому не говорите, что я заплакала. С четырнадцати лет, с бабушкиных похорон ни одной слезинки не проронила. А тут...- Она безуспешно пыталась вытереть рукой текущие из глаз слёзы.

- Нет уж, сейчас побежим по всей Базе рассказывать, что Сабля - плакса-вакса и рёва-корова,- ответила Вика.

И тогда Маша шагнула к Вике, уткнулась ей лицом в грудь и заплакала совсем безутешно.

- Успокойся, маленькая моя,- гладила Вика по коротко остриженным каштановым волосам и по худеньким, трясущимся от плача, плечам.

Маша повсхлипывала и, стихнув, всё так же прижималась к Вике. Я стоял столбом, не зная, что предпринять. Женских слёз не переношу категорически, чем вовсю пользуется Вика. Стоит ей сказать: "Сейчас заплачу" - и я готов всё для неё сделать.

Оторвавшись от Вики, Маша охнула. На платье Вики на груди было огромное мокрое пятно.

- Хорошо, Сабля, что ты не красишься,- засмеялась Вика,- представляешь, какие бы на моём платье были пятна от туши и от помады?

Маша улыбнулась.

- Вот и славненько, вот и улыбаемся. Да, вот этот маньяк сексуальный заметил, что у тебя очень роскошные ресницы. Это когда тебя раненную нёс.

- Почему маньяк?- спросила Маша.

- Во-первых, на чужие ресницы любуется, когда у своей жены не хуже. Во-вторых, подозревает нас с тобой в лесбиянстве. Дескать, целуемся часто.

Они расхохотались и поцеловались. Я сделал страшное лицо и они рассмеялись ещё больше.

- Хватит целоваться, в дверь звонят,- прервал я их смех и Маша пощла открывать. Вернулась нескоро, смущённая, неся в руках пакет и белую розу.

- Открываю дверь, стоит адъютант командира Базы. Вручил цветок и пакет и сказал следующее: "Генерал Лемке приносит свои извинения, что не мог поздравить Вас лично. С днём рождения Вас, капитан Саблина. Приказ о присвоении Вам звания будет зачитан на завтрашнем построении. И награждение золотым ПЗК состоится там же". Попрощался и ушёл. Заходить не стал: "Я, к сожалению, на дежурстве в штабе".

Маша развернула пакет. В нём были капитанские погоны и нашивки. И статуэтка в стиле Лемке - хрустальный дельфин с аметистовыми глазами.

- Серёжа, Вика, может, пойдём в "Виктори", отмечать мой день рождения? А то у меня дома только кастрюля с овощным супом. А из напитков - только молоко.

- Нет, в "Виктори" мы не пойдём. Три свободных места за одним столиком там сейчас уже вряд ли найдётся. Сегодня не Магомет идёт к горе, а гора идёт к Магомету. Вот ведь как вовремя сказала - в дверь звонят. Я открою,- Вика вышла в прихожую.

Маша вопросительно посмотрела на меня.

- Судя по времени, Машенька, это явление бара "Виктори" на дом к капитану Саблиной.

В гостиную вошла Вика, за ней трое мужчин. Один поставил на стол набор судков и коробку с тортом. Второй нёс в каждой руке по большому пакету. Их он поставил около журнального столика. Третий мужчина протянул Маше букет белых махровых гвоздик и конверт.

- Бар "Виктори" поздравляет Вас с днём рождения, мадемуазель Саблина,- хором сказали все трое и, поклонившись, покинули квартиру.

Букет гвоздик мешал Маше открыть конверт. Вика взяла у неё гвоздики. Маша открыла конверт. В нём был жетон из голубой эмали с красной буквой V в центре золотого щита. Ещё в конверте была записка. Маша прочла вслух: "Дорогая мадемуазель Мари! От всей души поздравляю Вас с днём рождения. Надеюсь, что наши блюда удовлетворят Ваш взыскательный вкус. Примите мой скромный подарок. Подпись: Шарль Боневиль".

- Шарль - хозяин бара "Виктори" А его подарок - жетон почётного гостя "Виктори". Для тебя всегда будет зарезервировано место за VIP-столом. Вся выпивка и закуска к ней - за счёт заведения,-пояснил я Маше,- такие жетоны на Базе у пяти-шести человек.

- Но откуда он-то узнал?

- Видишь ли, "Виктори" не занимается доставкой на дом. И когда я объяснил мсье Боневилю, почему мне необходимо всё это,- показал рукой на судки и пакеты,- он пожелал послать тебе букет и поздравление с подарком.

- А у тебя такой жетон есть?

- Есть у Лемке, есть у Лимонадного Джо, у майора Сена, у Вики. У меня такого жетона нет.

- Серёжка - пижон,- вмешалась Вика,- Он хочет, чтобы ты поняла, что ему такой жетон ни к чему, он и без него - гость номер один в "Виктори". Это он перед тобой перья распускает, как павлин.

- Виченька, а по шейке беленькой?

- Ребята, не ругайтесь, помогите лучше имениннице стол накрыть. Здесь пировать будем или на кухне? Сейчас, я только гвоздики в вазу поставлю.

Через десять минут на столе стояла салатница с фирменным салатом "Виктори" из морепродуктов и зелени (майонез к салату готовил сам шеф-повар). Три больших блюда с грудками цыплёнка, фаршированными яблоками и черносливом, с жареным картофелем и цветной капустой, с кружочками свежего огурца. Бутылка шампанского. Соки всякие. Заливной телячий язык - специально для Вики. Тартинки, и тарталетки, и канапе на блюде. Шарль предусмотрел всё. В пакете были тарелки, бокалы, фужеры, вилки, ножи, лопаточка для торта, десертные ложки, чайные чашки.

Я негромко хлопнул пробкой и разлил шампанское по фужерам.

- Вообще-то я не пью,- торжественным тоном сказала Вика,- но сегодня выпью. За то, чтобы все следующие дни рождения ты, Машенька, встречала не в пижаме, в кровати, а в кругу друзей, весёлая и счастливая. Поздравления тебе просили передать Лимонадный Джо, майор Сен, Паша Ломов. Зря ты думаешь, что у тебя на Базе нет друзей. Тебя любят и ценят. За тебя, Машенька! Выпьем и поцелуемся, Серёжке назло.

Так они и сделали. И уже минут через десять, как люди непьющие, были обе слегка "под хмельком".

- Помнишь, Вика, когда ты меня раненную перевязывала, ты говорила, что грудь мне сделаешь шестого номера? Это же была шутка?- спросила Саблина.

- Конечно, шутка,- ответила Вика и Маша погрустнела.

А Вика продолжала, заставив Машу затаить дыхание:

- Сама подумай, зачем тебе арбузы шестого размера? У меня есть колдовская книга, там всякие заклинания о женской красоте. При твоём росте тебе вполне подойдёт второй размер, максимум - третий. И есть заклинание на увеличение таза для родовспоможения. А мы тебе его увеличим не для родовспоможения, хотя и для него тоже. Вот рост я тебе увеличить не смогу. Но ты будешь маленькой, кругленькой, аппетитной. Мужчины на таких западают ещё больше, чем на дылд, Таз у тебя станет шире, значит, и ноги пополнеют, и незаметна будет их кривизна. А, может, и вообще исчезнет. Может, они кажутся кривоватыми из-за того, что тонкие.

Они увлечённо принялись обсуждать, какой должна стать Маша. Я смотрел на обеих и думал: как они всё же похожи. Нет, не внешностью, хотя до плеч сходство было немалым, их вполне можно было принять за сестёр (у Вики только носик чуть курносый, а у Маши - прямой). Они были похожи привычками, предпочтениями, жестами и даже интонациями. Было различие, было. Но и одинаковость была.

- Послушайте, девушки милые, я у вас тут вроде предмета мебели? Долго вы собираетесь при мне обсуждать размер ягодиц?

- Подожди, налей нам лучше ещё шампусика. Когда, Сабля, мы тобой займёмся?- отмахнулась от меня Вика.

- Знаешь, я ведь послезавтра в экспедицию улетаю. Давай, я вернусь, и мы всё это проделаем. Тогда за время отпуска я успею к себе, к новой, привыкнуть. А уж в экспедицию слетаю в старом облике.

- Ладно, ты права,- и Вика подняла свой фужер,- пьём за новую внешность Маши Саблиной. Ура!

И они выпили. И поцеловались. Я поднялся с дивана:

- Что ж, пойду, пожалуй. Я здесь явно лишний.

Они с двух сторон вцепились в меня:

- Серёженька, любимый мой, муж мой единственный и ненаглядный, прости свою жёнушку, мы заболтались,- застонала Вика.

- Серёженька, любимый мой, муж мой единственный и ненаглядный, прости свою жёнушку, мы заболтались,- простонала Маша,- ой!.,- она засмеялась,- мне больше не наливать. Я, кажется, упилась в доску.

Я понимающе ей улыбнулся, но Вика оставалась серьёзной.

- Виченька, не смотри на меня так,- взмолилась Маша,- я просто за тобой слово в слово повторила, как попугай.

- Попугай, говоришь. Хм. Вот он - фатум без прикрас, как любит говорить Серёжка.

Маша ахнула: - Ты с ума сошла, Вика! Посмотри, кто - ты и кто - я. Давай-ка, вместе к зеркалу подойдём...

Вика вдруг махнула рукой: - Да уж, нельзя нам, Сабля, пить. Отдадим лучше должное яствам из "Виктори". А то грудки скоро разогревать придётся,- и схватила вилку с ножом. Шампанское они больше не пили.

За ужином Маша рассказывала, что родителей она лишилась, когда ей было три года. Маму звали Александрой, папу - Александром. Они оба служили в Разведке Космоса. Тогда ещё не было ни "Грудара" Корпорации; ни Дальраза Треста; ни Глубинной разведки Синдиката. Разведка Космоса, и ближнего, и дальнего, принадлежала правительству. Ушли Машины родители в экспедицию и пропали без вести где-то во Вселенной. Никаких сведений о них Маша больше не получала.

Воспитывали маленькую Машу две бабушки. Одна из них - донская казачка, научила Машу ездить верхом, владеть саблей, джигитовать. Лихая была бабушка. Другая обучала Машу языкам, этикету, музыке, прививала любовь к знаниям, развивала чувство вкуса.

Когда Маше исполнилось четырнадцать лет, обе бабушки, словно сговорившись, умерли, одна за другой. Машу определили в интернат, где её дразнили за маленький рост и худобу. Но уже в пятнадцать лет Маша сдала экзамены в университет. Пенсию за пропавших родителей ей платили не маленькую. И Маша целиком отдалась учёбе и спорту. Учась на биологическом факультете, она начала посещать занятия на истфаке. В итоге, в двадцать один год Маша имела два красных диплома, кучу медалей и званий по фехтованию на саблях и по рукопашному бою.

- Драться в интернате начала, очень уж обижали,- улыбнулась Маша.

За болтовнёй вечер пролетел незаметно. Вика и я уже пару раз пытались попрощаться. Но, как только мы говорили, что нам пора, глаза у Маши становились, как у побитой собаки. И мы оставались.

- А хотите, я вам старинную казачью песню спою? Меня моя бабушка научила.

Конечно, мы хотели. Маша сбегала в спальню за гитарой, уселась поудобнее в кресле и запела:

"Ой, то не вечер, да не вечер,

Мне малым-мало спалось.

Мне малым-мало спалось.

Ой, да во сне привиделось..."

Голос у неё был не писклявый, не то, что называется нежным голоском, а глубоким, мелодичным и бархатным. Совсем, как у Вики. Казалось удивительным, как такой голос помещается в маленьком, тщедушном теле. А Вика подхватила:

" И сорвали чёрну шапку

С моей буйной головы.

А есаул догадлив был..."

Маша выпучила удивлённо глаза, но песню допела.

- Ты откуда эту песню знаешь?

- У меня папа столько старинных песен знает...

- Ну, эту-то он вряд ли знает. Она не казачья:

"Мне другую ночь не спится,

Невесёлые дела:

То ли кошка, то ли птица,

То ли женщина была?

То она в огонь глядела,

То, забившись в уголок,

Горько плакала и пела

Или билась в потолок..."

Вика присоединилась:

" Но она не только пела,

Ясно помню: по ночам

Всё она в огонь глядела -

Жарко делалось очам..."

Она, когда пела эту песню, говорила: - Это песня про меня.

Я ей отвечал: - Нет уж, не мечтай, окно не распахну, никуда ты от меня не улетишь.

- Но я же буду горько плакать...

- Плачь. Это единственный случай твоего плача, который я стоически выдержу.

Допели:

"И однажды поздно ночью

Растворил я ей окно.

Ну, раз она свободы хочет,

То добьётся всё равно

И - шагнула из окошка.

И - взмахнули два крыла.

То ли птица, то ли кошка,

То ли женщина была."

Вика взяла у Маши гитару.

- Давай дуэтом. Про "выучусь шить" знаешь?

- Ага-ага.

И они запели слитно:

"А хочешь, я выучусь шить?

А может и вышивать?

А хочешь, я выучусь жить..."

Я слушал их голоса, сплетавшиеся в один голос, и чувствовал, как к горлу подступает комок. Сказать, что они пели чудесно - ничего не сказать. Слабо сказано: волшебно. Две сирены, способные погубить любого путника (хоть саблей, хоть пулей, а то и просто ударом руки).

" И я скоро выучусь прясть,

Чесать и сматывать шерсть.

А детей у нас будет пять,

А, может быть, даже шесть..."

- Не пять, а ровно шесть,- прервав пение, сказала Вика,- шесть будет детей у нас,- и запела дальше.

Опаньки! А как же предсказание Ядвиги? Это что же, Вика решила шестерых родить?

Они допели песню, и я им поаплодировал. После чего, вынужден был сказать:

- Слушал бы вас до бесконечности. Но, господа капитаны, как полковник, я командую отход ко сну. Завтра общее построение и поспать всё же необходимо.

Стали прощаться. Маша сказала:

- А вы не сможете послезавтра прийти на космодром, проводить меня? Я ведь почти на год улетаю.

- Сможем. Но завтра ещё будем в "Виктори" обмывать ваши награды и погоны.

- Ребята, я так рада, что вы у меня есть!

На что Вика ответила:

- Не мы у тебя, а ты у нас есть.

- Это как понимать?

- Подрастёшь - поймёшь.

-У-у-у, противная!

- Как и ты.

И мы расстались до завтра.

Сразу после построения, мы потопали в "Виктори", зазвав с собой Лимонадного Джо. Все четверо были в парадной форме, при регалиях, хотя Джо и я всех наград не одевали, места не мундирах не было.

До вечера было ещё долго и свободных мест в баре хватало. Усадив девушек за столик, я и Джо пошли к барной стойке. Особо пировать не хотели, просто по чуть-чуть выпить. Пока Мишель готовил джин с тоником и три замысловатых безалкогольных коктейля, я услышал разговор двух грударовцев, сидевших у стойки.

- А Сабля-то, смотри, как переменилась...

- Стань капитаном с золотым ПЗК и ты переменишься.

-Я не про звание. Она стала не такой замкнутой. Веселее, добрее, что ли. Светится аж вся, не иначе, как влюбилась.

- Что ж, каждый имеет право...

В это же самое время Вика и Маша, в ожидании коктейлей, болтали о пустяках. За соседним столиком сидела высокая красивая девица в сопровождении вдрызг пьяного космолётчика. Непонятно, что его занесло в "десантный" бар, у космолётчиков был свой. Упившись, космолётчик задремал, а девица, будучи в подпитии, откровенно скучала. Услышав разговор Маши и Вики, она вмешалась:

- Муси-пуси, Виченька, Машенька... Лесбиянки, что ли?

- Девушка, вас никто не просит подслушивать чужие разговоры,- холодно заметила Вика.

- Ой-ой! Хочу и подслушиваю.

- Ладно. Тогда я вам в этом помогу...

Сидевший неподалёку десантник окликнул девицу и сказал ей:

- Ты что, с ума сошла? Это же Сабля с Ведьмой...

- Ха-ха-ха, ведьма с саблей! Ой, что это с моими ушами?

- Так вам будет удобнее подслушивать,- всё так же холодно сказала Вика.

Уши у девицы вылезли из белокурых волос и стали размером... ну, не как у слона, но Чебурашка бы позавидовал.

- Что ты со мной сделала, сука,- заорала ушастая, трогая пальцами свои "лопухи".

- А за суку ответишь,- жёстко отчеканила Вика, сузив зелёные глаза.

- Виченька, не надо, пожалей её, дуру. Давай я ей лучше по рылу настучу,- испуганно сказала Маша.

- Поздняк метаться, процесс пошёл. Счёт оплачен и закрыт,- отрезала Вика.

Пьяный космолётчик открыл глаза и икнул:

- Бабуля, а где Ирма?

- Какая я тебе бабуля? Я Ирма и есть,- вскипела девица.

- Ох, в жизни противней старухи не видел. Пойди, старая, приведи мне Ирму,- с трудом выговаривал слова "космик".

Ирма, не обращая больше на него внимания, кинулась к огромному зеркалу на стене бара. Зеркало показало старуху, всю в бородавках, с огромным крючковатым носом, свисавшим ниже верхней губы. Из жидких, седых, свалявшихся прядей волос торчали здоровенные уши. А метаморфозы продолжались: спину стало скрючивать, начали выпадать зубы...

Пронзительный вопль перекрыл все звуки в баре. Я и Джо, неся в руках стаканы с коктейлями, подошли к столику.

- Что случилось?

- Она назвала меня и Машу лесбиянками.

- Я вас тоже называл...

- А ты сейчас превратишься в безобразного старика, в пару этой старухе,- сухо сказала Вика.

- Вика, нет!!!- заверещала Маша.

Шарль Боневиль подбежал к нашему столику:

- Мадам Иванова, Вы так всех наших посетителей превратите в пауков,- растерянно ляпнул он. Хотел сказать: в стариков.

- А "Виктори" превращу в стеклянную банку,- демонически захохотала Вика.

- Ну, всё, Петрова, развод и девичья фамилия,- сказал я, делая глоток джина с тоником.

- Это нечестно. Это шантаж.- Вика обиженно выпятила нижнюю губу.- Эх, ма!- Щёлкнула пальцами, возвращая девице прежний облик.- Не попадайся мне на глаза, в следующий раз в корову превращу.

Девицу как ветром сдуло.

- Хрен соскучишься с вами,- сказал на русском языке Лимонадный Джо. А Маша захлопала в ладоши от радости, что всё благополучно закончилось.

- Прости, Серёжа,- усталым голосом сказала Вика.- Дома объясню.

- Хорошо.

Но, когда мы пришли домой, Вика в мгновение ока разделась и прильнула ко мне:

- Хочу тебя. Очень-очень.

И уж не до разговоров было...

На следующий день мы провожали Машу в экспедицию. Возле разведывательного крейсера толпились грударовцы, члены их семей, пришедшие проводить в дальнее путешествие, многочисленные друзья.

- Впервые меня провожают,- сказала Маша,- и радостно, и грустно мне. Вика, ты, говорят, умеешь будущее предсказывать?

- Я не предсказываю, я вижу будущее. Только никому о нём не рассказываю, потому что это может очень сильно повредить человеку.

- Почему?

- Потому, что вероятность того, что я видела настоящее, а не ложное будущее, весьма высока, но не стопроцентная. А человек начинает подстраиваться под то, что ему рассказали. И вся жизнь может быть испорчена.

- Ну, скажи мне, вернусь ли я сюда через год?

Вика закрыла глаза и немного помолчала. Потом сказала:

- Так и быть, Сабля, только ради нашей дружбы... Ровно через год ты будешь здесь, на Базе. И ты будешь очень счастливой женщиной.

- Девушкой...

- Нет, женщиной. Замужней и слегка беременной.

- Вика, ну, не шути так...

- Ты просила, я сказала. Без шуток. Кроме "слегка". Теперь ты будешь маяться, но это тебе наказание, чтобы с глупыми просьбами ко мне не лезла.

- Виченька, спасибо тебе огромное. Ты в меня вселила тайную радость и безумное желание жить. Может, скажешь, кто мой суженый?

Вика сложила из трёх пальцев известную фигуру и поднесла к Машиному носику. Покрутив кукишем, промолвила:

- Фигушку тебе, Сабелька. Сама узнаешь.

Скомандовали погрузку на крейсер. Маша обнялась с Викой и потянулась руками ко мне. Я наклонился, и Маша поцеловала меня в губы своими огненно-горячими губами.

- Люблю тебя,- шепнула она и побежала к крейсеру. Взойдя на аппарель, обернулась и помахала нам рукой.

- Вот девушка и объяснилась тебе,- спокойно сказала Вика,- и пока бежала до крейсера, всё повторяла мысленно: "Люблю тебя. Люблю тебя.".

Знаешь, если бы Сабля была повыше ростом и немного, скажем так, пофигуристее, то лучшей жены для тебя бы и не было.

И добавила, глядя на мою изумлённую физиономию:- Ну, кроме меня, разумеется.

- Ох, и получит сейчас кто-то по тому месту, где у котёнка хвост!..

- А ты сначала поймай!

Но догнал я легконогую Вику только тогда, когда она уже плюхнулась на сидение нашего джипа.

Глава VI

Полку артефактов прибыло.

Туман воспоминаний рассеялся. Мы опять сидели на берегу Великого Океана. И берег этот был усеян расчленёнными трупами ксатов.

- Нам надо попасть на самый большой женский остров Атиа,- сказала Вика,- сегодня ночью там будет празднество в честь богини Иси. Она покровительница рыбаков и всех, кто выходит в море. Поэтому праздник происходит на берегу, при свете факелов. Почему ночью? Потому, что ночью ксаты и ксавы спят. Но на этот раз они решили пойти на хитрость. Выспаться днём, а ночью напасть на лардов. Кроме того, они знают, что мы будем приглашены на праздник. И надеются захватить нас в плен. Их будет очень много - вся гвардия. И ксавы. Сможем ли мы управиться вдвоём?

- Трудно сказать. Надо провести рекогносцировку места предстоящего праздника.

- Тогда садимся на скутер и вперёд, на Атиа!

- Скутер сначала надо починить...

- Да покажу я тебе ту клемму, которая отсоединилась. Пойдём скорее.

Починка скутера заняла полминуты. Я столкнул его на воду, мотор взревел. Вика уселась позади и обхватила меня руками за талию, плотно прижавшись к спине.

- Если ты будешь так прижиматься грудью, я не смогу управлять скутером,- мысленно сказал я Вике, и она послушно чуть отодвинулась назад. Так же мысленно объяснила мне наш маршрут.

На полном ходу мы проскочили мимо острова Пенг, где обитал я, мимо острова Туск и маленького островка Эдия. Названия всех островов у лардов состояли из четырёх букв. Мужской остров - три согласные буквы и одна гласная. Женский - наоборот, три гласных и одна согласная. А все имена у лардов были трёхбуквенными. У мужчин - две согласных и гласная. У женщин - наоборот.

Острова были расположены очень скученно, и вскоре на горизонте показался остров Атиа. На наше счастье, по пути нам ксавы не встретились. Впрочем, скорость у скутера была выше, чем у ксавов. Через пару минут мы были на острове. Ещё подъезжая к острову, я увидел горную гряду, тянущуюся вдоль берега в сотне метров от воды.

- Всё. Вдвоём справимся,- сказал я Вике, когда мы слезли со скутера.- Повелитель камней нам поможет.

- Стены из камня протянешь до океана,- догадалась Вика.

- Угу, но не сейчас, а вечером, перед самым праздником. Сюрпризец гвардейцам будет.

Вика повела меня к храму, находя при помощи колдовства дорогу в незнакомой местности. Между скал был широкий проход, шедший вглубь острова. Тропа, даже можно сказать - дорога, пройдя скалы, вела через густой тропический лес. Запах прелой листвы, пение птиц, верещание каких-то зверьков - всё удивительно напоминало тропики Земли или Ле ри с аналогичным климатом.

Храм был виден издалека. Величественное здание из тёсаного камня с колоннами и портиками. Фундамент храма из огромных каменных блоков был очень высоким. От подножия вверх вела широкая лестница, богато декорированная по краям. У входа в храм стояли две лардессы с копьями. На копьях сверкали на солнце новенькие стальные наконечники. Храмовая стража получила наши подарки одной из первых.

Нас сразу узнали, но вовнутрь разрешили пройти только Вике. Мужчине нельзя было. Я присел на тёплые каменные ступеньки лестницы и приготовился ждать.

Вика вернулась довольно быстро. Вместе с ней вышла из храма высокая седоволосая женщина. Язык почему-то не поворачивался назвать её старухой, хотя и видно было, что лет ей немало.

- Это Ита, верховная жрица храма. А это мой муж, Сергей. Муж - это, как бы, постоянный спутник.

- Мне знакомо значение слова "муж",- ответила ей Ита,- когда-то у моего народа существовал институт брака.

- У лардов?!

- Нет, не у лардов, а у ксардов. Это далёкие предки лардов, попавшие на эту планету в результате аварии космического корабля. Корабль вёз колонистов на другую планету, но из-за поломки навигационных приборов, а затем и двигателей, оказался на Океании, как вы её называете. Здесь колонисты разделились на две группы. Одна предпочла остаться на островах, другая отправилась на дно океана. Теперь это ларды и ксанты.

Подлость ксантов заключалась в том, что они взяли с собой всё научное и технологическое оборудование, всех учёных и инженеров. Взяли подводные лодки и весь металл, оставшийся от космического корабля. Оставили лардов без всего, что привезли с родной планеты. Лардам пришлось выживать в труднейших условиях. Но они освоили земледелие, рыболовство, смогли выжить и расселиться по островам. Ксанты сначала пытались создать посёлки на дне. Потом обнаружили подводный горный массив, изобилующий пещерами и гротами. Там они и основали свой город.

Теперь они хотят завоевать всю планету. Но своими жизнями ксанты рисковать не хотят. Их слуги ксаты,мало пригодны для боевых действий на суше. Поэтому ксанты стараются захватывать лардов в плен, чтобы создать из них сухопутную армию. Особенно охотятся за женщинами - чтобы они рожали в плену, а дети, воспитанные ксантами, будут послушными рабами-воинами.

Ваше появление спутало ксантам все карты. Вы дали лардам стальное оружие и их уже не так просто будет одолеть. И потом, вслед за вами, придут другие представители вашей цивилизации. Они вряд ли дадут ксантам покорить лардов. Так что, мечты ксантов о мировом господстве рушатся. Это их озлобляет. Нападение, которое они готовят этой ночью, это всплеск бессильной ярости.

И ещё у ксантов есть большая проблема - они вырождаются. В то время, как лардов становится всё больше и больше, ксантов - всё меньше и меньше. Не удивительно: жизнь без солнца, при постоянном искусственном освещении, без ветра и свежего воздуха не способствует появлению здорового потомства. Дети рождаются хилыми и, порой, умственно неполноценными. Ксанты пытаются влить в своих потомков струю свежей крови. Но скреститься с ксатами у них не получилось. А с лардами... За много поколений, проживших на дне океана, ксанты стали несовместимы с лардами, хотя и были раньше одним народом. То есть, потомство появляется, но такое же слабое и болезненное. Ваших товарищей, которых ксанты захватили, они погубили своими сексуальными экспериментами, пытаясь скрестить их и с лардами, и с ксатами. (Мы с Викой внутренне ахнули от ужаса). В живых осталось только двое.

Благодаря своему дару ясновидения, я могу следить за тем, что происходит в городе ксантов. Так что и о нападении я знала и хотела отменить праздник. Кроме того, ксат, которого вы оставили в живых на Инии, приплыл на наш остров и предупредил нас о том, что готовится этой ночью. Мне трудно было бы объяснить лардессам, почему надо отменить праздник. Но, если вы говорите, что всё будет в порядке, то ночью все мы придём на берег. Мне ещё необходимо поговорить с королевой нашего острова. У неё сейчас большое горе - пропала её дочь. Но на празднике она обязана быть. Надо, чтобы она была в курсе грядущих событий.

Наступил вечер. Багровое солнце опускалось в океан. Красив закат на Океании. Но Вике и мне сейчас не до красот. Десантная капсула доставила нам с орбиты всё необходимое для ночной "забавы". С Итой обсудили все детали до мелочей. Ита, в свою очередь, проинструктировала младших жриц и храмовую стражу. Жителям острова было объявлено, что праздник начнётся необычно, не так, как всегда. И они должны во всём следовать указаниям жриц и стражниц.

Я грел в руке Повелителя камней. В кармане шортов лежал и ждал своего часа Клинок смерти. Но и обычным вооружением мы не пренебрегли. Возле ног Вики на расстеленном брезенте лежала снайперская винтовка и пара автоматов. Магазины к оружию небольшой кучкой. Две сумки с противодиверсионными гранатами, предназначенными против боевых пловцов. Четыре одноразовых гранатомёта. И, как вершина всего - контейнер с четырьмя ракетами. Оставалось только дождаться ксатов.

- А знаешь, Серёжка, Ита сказала, что двое наших остались в живых, так вот одна из этих двоих - Сабля.

- Ты это на основании своего предсказания будущего Сабли на космодроме, перед её отлётом?

- Нет, просто я чувствую, что она жива.

- Значит, ты её обманула насчёт её будущего? Ай, нехорошо.

- Нет, не обманула. Я ей правду сказала.

- Она же с нами будет возвращаться?

- Да.

- Ну, и за кого она выйдет замуж? За космолётчика с нашего крейсера? Или за ларда?

- Серёжка, не приставай с глупыми распросами!

- Мне же интересно узнать...

- Есть такая поговорка: "Всякому овощу - своё время". Твой кочан ещё не созрел для такого знания,- и постучала кулачком по моей голове.

Я легонько постучал по её голове:- А твоя тыква, значит, созрела?

- Моя-то тыковка созрела, потому что я знаю...

Наш разговор был прерван появлением островитянок. Мы издали увидели огни множества факелов (солнце уже село). Впереди шла храмовая стража, затем королевские стражницы. За королевой со свитой шла Ита с младшими жрицами. Следом толпой валили простые жительницы острова.

Лодки, на которых жрицы должны были выплыть в океан, на этот раз не качались на волнах, а были вытащены на берег. Я и Вика стояли почти у кромки воды, а островитянки остановились шагов за двадцать до нас. К нам подошла только Ита, в сопровождении четырёх стражниц.

- Они идут, точнее, плывут,- сказала нам Ита.

- Мы их достойно встретим,- ответила ей Вика и обратилась ко мне:- Счастливчик, первыми на берег выйдут два отряда. Они должны соединиться в районе прохода между скал и перекрыть проход. Чтобы никто не мог уйти с берега. Пора ставить стены.

- Ладно, Ведьма (начинался бой и ни Вики, ни Серёжи больше не было).

Повелитель, как всегда, безукоризненно выполнил поставленную ему задачу. Две каменные стены протянулись от скал возле прохода, до океана, заходя в воду метров на полста. Высота их была десять метров, но снаружи они были абсолютно гладкими, полированными. Так что забраться на них не представлялось возможным без специального оборудования. А оно у ксатов вряд ли есть, так как появление стен будет для них полной неожиданностью.

Вика запустила в океан четыре лодки-фантома. Всё в них было как настоящее: горели факелы, гребли вёслами гребцы, в каждой лодке стояли жрицы в белых одеждах с дарами богине Иси.

Я извлёк Клинок. Он пел торжественно и сурово. Значит, умертвит множество врагов. Расстояние, на которое он мог удалиться от меня, составляло примерно метров двадцать пять. Мне придётся зайти в воду, чтобы увеличить зону его действия. Крутанул Клинок вокруг оси, в темноте возник сияющий мертвенно-белым светом двухметровый диск. И погрузился в воду.