Песок не так прост, как кажется, — говорит Томи.
— А что же в нем такого особенного? — спрашивает Кура.
Разговор происходил майским вечером на море, куда друзья пришли «топтать» рыбу. В полнолуние, когда отлив бывает особенно сильным, море близ Уракасу мелеет и чуть ли не на целое ри обнажается дно. Кое-где в выемках остается вода — сантиметров на десять-пятнадцать выше лодыжки. В такие ночи опытные рыбаки отправляются на море «топтать» рыбу. Способ этот несложен: идешь по освещенной лунным светом воде, находишь подходящее, на твой взгляд, место, останавливаешься и поднимаешься на носки. Под ступней образуется тень, куда и устремляется рыба, спасаясь от яркого света луны. Тогда, выбрав подходящий момент, быстро опускаешься на пятки и прижимаешь рыбу ко дну. Остается только проткнуть ее заранее приготовленной длинной спицей — и добыча у тебя в руках. Автор и сам пытался таким способом ловить рыбу — она действительно подплывала под ступню. Рыбаки обычно «топтали» камбалу и терпуга, а в летнюю пору — крабов. Правда, при ловле краба нужна особая сноровка.
— Вот он, песок! — Томи ловко протыкает спицей прижатую ко дну рыбу и, сбросив ее в проволочную корзинку, разминает на ладони прихваченные вместе с рыбой песчинки. — Поглядишь на него — песок и песок! Ничего в нем нет особенного. Ведь так?
— Угу, — бормочет Кура, вглядываясь в воду. Полная, яркая луна, какой она бывает в семнадцатую ночь месяца, висит прямо над головой. Над водой поднимается едва заметная кисея тумана, и лунный свет, проходя через нее, освещает все вокруг бледным, призрачным сиянием. Издали доносятся тихие голоса: должно быть, и другие рыбаки пришли в этот вечер на море «топтать» рыбу.
— А знаешь ли ты... — говорит Томи, тихо переступая по воде и продолжая разглядывать оставшиеся на ладони песчинки. — Знаешь ли ты, что вот этот самый песок — живой?
Кура подозрительно поглядел на друга. Краснощекий, с мужественным лицом и тяжелым подбородком, Кура обычно никогда не противоречил ему, но сейчас у него возникло сомнение в истинности того, что говорил Томи.
— Ну, это ты загнул, — бормочет он, не отрывая глаз от воды.
— Все так считают, и никто мне не верит, — возмущается Томи, становясь на носки. — Все говорят: песок — он песок и есть. Но это не так. Он живой! И, как все живое, песок растет.
Кура намеревается возразить, но в этот момент под его ступню подплывает рыба. Он ловко прижимает ее ко дну и прокалывает спицей. Попалась камбала сантиметров двадцать длиной.
— Говоришь, песок растет? — спрашивает он, кидая камбалу в проволочную корзину.
— Ага, — подтверждает Томи. — Но это еще не все: песок растет и постепенно поднимается вверх по реке. Вот что удивительно!
Кура задумчиво чешет средним пальцем правой руки затылок.
— Здесь, на Нэтогаве, это не так заметно, а вот на других реках сразу бросается в глаза. Сам небось знаешь, что ближе к морю песок мелкий. А если подниматься вверх по течению, песок превращается в гальку, а дальше — в большие камни и даже в скалы.
— Угу, — задумчиво произносит Кура, — похоже, так оно и есть.
— И ведь никто не обращает на это внимания, — говорит Томи.
— Но как же он умудряется подниматься вверх по реке? — спрашивает Кура.
— Я своими глазами, вот этими глазами видел, — настаивает Томи, вкладывая в эти слова одновременно рассудительность и страстность ученого-исследователя. — Если подняться к верховью реки, там прямо в воде лежат здоровенные камни. А раньше они были много ниже по течению. Представь себе: сегодня камень был вот здесь...
— Угу, — бормочет Кура, глядя на палец Томи, указывающий на водную гладь.
— ...а спустя несколько дней поднимается вон туда. — После короткого раздумья Томи указывает рукой на место ближе к берегу. — За два-три дня камень передвигается метров на пять, а то и на все десять.
— Как же он поднимается вверх по течению? — удивленно спрашивает Кура.
— Вот и я этого раньше не знал, — говорит Томи и с самодовольной улыбкой, словно игрок, припрятавший козырную карту, продолжает: — Как может песок передвигаться, думал я, рук и ног у него нет, рыбьих плавников и хвоста тоже нет. Тогда я стал внимательно изучать его повадки.
Кура, позабыв приподняться на носки, во все глаза глядит на своего друга.
— И наконец я понял, — продолжает Томи. — Вот как это происходит. Предположим, в реке лежит большой обломок скалы...
Кура молча кивает головой.
— Вода в реке течет от верховья к устью — в этом ничего удивительного нет. А в воде, значит, лежит обломок скалы. Обтекая его, вода вымывает часть песка и ила перед скалой, и получается вроде бы ямка. И на море то же самое происходит: встань лицом к морю и убедишься: когда волна отходит, она уносит с собой песок из-под твоих пяток.
— Ага, значит, скала может свалиться в эту ямку? — догадывается Кура.
— Вот именно! — восклицает Томи. — Понимаешь, вода с верховьев течет вот так. Все больше вымывает песок из-под скалы, вымывает до тех пор, пока скала не теряет равновесия и заваливается в сторону, противоположную течению реки. А вода все течет и течет не переставая, и снова начинает вымывать песок из-под скалы, и снова скала перемещается вверх по течению. Так день за днем она поднимается по реке все выше и выше.
Кура не может сдержать возгласа удивления и, восхищенно глядя на друга, говорит:
— Выходит, у песка соображение есть?
— Само собой!
— У этого самого песка? — Кура нагибается, захватывает пригоршню песка и медленно разминает его на ладони. — Просто не верится.
— Еще бы, — задумчиво говорит Томи. — Я и сам поначалу никак не мог поверить, что вот эти песчинки — живые!
— Мне такое и в голову никогда бы не пришло, — говорит Кура.
— Блаженны те, кто живет в неведении, — со вздохом произносит Томи. — И я был таким, пока не понял, что к чему. А когда дошло до меня, что песок живой, я и подумал: не все в этом мире так просто, как кажется на первый взгляд. Такой он обыкновенный на вид, а оказывается, живет, своей жизнью живет! — Томи указывает подбородком на горстку песка, которую Кура все еще держит на ладони.
— Угу, — бормочет Кура.
— И не только живет, но еще и растет, взрослеет и, по мере того как взрослеет, поднимается вверх по течению... И откуда же у него такой разум берется? Как подумаешь об этом, прямо оторопь берет.
— Угу, — бормочет Кура, разглаживая пальцем песок на ладони.
В ночной тишине слышно, как где-то играет рыба, ударяя хвостом по зеркальной морской глади. Продолжая свою неторопливую беседу, друзья направляются к берегу.