Добро пожаловать домой

ГЛАВА 4 Андре Арно

Сидящей на ступенях лестницы меня и обнаружил дядя Рене.

— Тесса! — окликнул он меня.

Отреагировала я не сразу, наверное, именно это и привлекло внимание родственника. Тот подошел ко мне и даже наклонился, чтобы заглянуть в глаза.

— Тесса, ты что, употребляла наркотики? — разгневанно прошипел он мне, вздергивая меня за грудки на ноги.

От такого обвинения я пришла в себя мгновенно.

— Что?! Я никогда…

Дядя втянул воздух носом и уставился на меня как питон на будущую жертву.

— И с каких пор молодые девушки начали курить сигары?

Чертов Ди…

— Я не курю сигары. И вообще не курю, — всхлипнула я, не пытаясь высвободиться из хватки мужчины. Наверное, у него есть повод меня подозревать. Он же меня совсем не знает. Да и улики… Улики довольно веские. — И, чтобы вы не задавали лишних вопросов, я не пью!

Рене Арно выпустил меня и отступил на шаг.

— Стояла, где курили? — произнес он фразу из бородатого анекдота, всем своим видом выражая недоверие.

— Сидела, — поправила я со вздохом.

Преемник моей бабушки фыркнул.

— Что?

— Я сидела там, где курили. И теперь не могу избавиться от запаха… — пожаловалась я зачем-то дяде. — Душ уже принимала… Одежду сменила… Но ничего не помогает…

На мгновение мне показалось, что дядя встревожен. Но нет, Рене Арно остался настолько же невозмутим, как и раньше.

— И из-за этого ты сидишь на ступенях лестницы и выглядишь так, будто тебя ударили по голове? — недоверчиво поинтересовался он.

В ответ я замотала головой.

— Я видела третий этаж… — пробормотала я, сама не понимая, чего ради рассказываю это дяде Рене.

Тот нахмурился.

— В «Розе»? — недоверчиво уточнил он.

Я кивнула.

— Что за бред ты говоришь? В «Розе» только два этажа и чердак.

— Знаю… — тихо произнесла я. — В этом-то и весь ужас…

Про то, что я видела и людей… возможно, мертвых людей, говорить дяде я не решилась. Потому что, по словам Джоя, мои родственники не верят в привидения… Вот только… А кто на самом деле Джой? Мне не говорили, что в доме живет еще кто-то кроме Дюпонов и Арно. Зато я знала, что всех домочадцев сгоняли к завтраку едва ли не силком…

— Так… девочка, тебе нужно отдохнуть, — решительно заявил дядя, подталкивая меня в сторону комнаты. — Поспать и успокоиться. Попрошу Шарлотту принести тебя чаю с мятой…

В комнату меня буквально впихнули. Хорошо еще, что дверь не заперли. Чай с мятой… Как будто он мне поможет… Не знаю, есть у «Белой розы» собственная воля или нет… Но, кажется, призраки тут все-таки имеются…

Тетя Шарлотта пришла с обещанным чаем через пять минут и совершенно не казалась встревоженной. По крайней мере, улыбалась она также ясно и не вспоминала, что я расспрашивала ее о смерти моего деда Дюпона.

— Как ты, милая? — тихо спросила она, присаживаясь на кровать, на которой устроилась я. Тетя вручила мне чай и погладила по голове. Мама… кажется, мама делала также, когда я была маленькой. По крайней мере, мне так казалось.

— Все хорошо, — вздохнула я, делая глоток чая. Странный вкус. Вроде бы напиток был достаточно горячим, но при этом язык покалывало холодом.

Миссис Арно со вздохом покачала головой и погладила меня по голове снова.

— Рене говорил, будто ты видела что-то странное, — неуверенно произнесла женщина. Теперь она не улыбалась.

— Я не знаю, что я видела, — тихо призналась я.

Тетя Лотта села вплотную ко мне и обняла.

— Расскажи мне.

В тот момент мне стало так спокойно рядом с нею… Так спокойно, что я заговорила, хотя изначально и не собиралась этого делать.

— Я просто поднималась по лестнице…

Слова давались как будто бы с трудом.

— Хотела посмотреть, что на чердаке.

— И что ты увидела? — напряженно спросила меня тетя. — Ну же, милая…

Я снова глотнула чай, пытаясь перебороть собственное волнение. И страх.

— Но там не было чердака… Там был еще один этаж, третий. И четвертый — там тоже был… По крайней мере, мне показалось, будто лестница идет выше. Я слышала музыку. И голоса.

Тетя тихо вздохнула.

— Все же стоит поискать для тебя школу с полным пансионом… — задумчиво произнесла женщина. — Должно быть, «Роза» начала шутить… Значит, добра ждать не приходится.

Я растеряно взглянула на женщину.

— О чем вы, тетя Шарлотта? Я не понимаю…

Женщина только тихо вздохнула.

— Ну и не надо. Пока поживешь у Андре, младшего брата моего мужа, он уже согласился тебя принять, а мы пока решим, куда тебя отправить, — сообщила мне тетя. — Думаю, так всем будет спокойнее.

Андре Арно… Это имя уже было мне знакомо.

Точно!

Я будто бы снова услышала слова Ди: «Даже после своей смерти Анаис Прекрасная умудрилась сожрать своего поклонника».

Ди говорил, что я сразу пойму, что не так с Андре Арно, когда его увижу… И пусть Ди оказался редкостным придурком и бросил меня посреди незнакомого города одну…

— Тетя, а брат дяди Рене пытался покончить с собой после смерти моей мамы? — неожиданно для себя самой спросила я у Шарлотты.

Та выглядела шокированной.

— Нет, разумеется. Какая глупость! Если бы все, кто ухаживал за твоей матерью, пытались свести счеты с жизнью, Новый Орлеан бы опустел, — почти что с возмущением произнесла она. А на дне глаз были изумление и растерянность.

То есть Ди соврал мне все-таки про брата дяди? Но зачем он это сделал?..

— Тебе понравится Андре, вот увидишь, — с какой-то странной грустью в голосе произнесла тетя Шарлотта. — Он очень хороший человек…

Вглядываясь в лицо женщины, я неожиданно поняла, что она… она, кажется, любила не того брата. Не Рене, Андре… И, возможно, любит и сейчас. Но почему-то вышла за дядю она Рене, эту глыбу изо льда, а он ведь даже улыбаться толком не умеет…

«…умудрилась сожрать своего поклонника…»

Быть может, все это были только бредни… Но из головы они почему-то упорно не шли. Если Ди сказал мне правду, то как мне это понять?

Кто здесь мне врет на самом деле?

— Через полчаса Андре заедет за тобой. Собери пока свои вещи, — велела тетя, после чего вышла из комнаты.

Наверное, лучше, если я покину «Белую розу»… Нет, наверняка будет лучше. Ведь Андре хотя бы любил мою маму в отличие от всех этих людей. Вряд ли он станет говорить о ней дурно… Или думать, будто я какое-то чудище, только потому что я дочка Анаис.

Вот только…

Если верить, что моя мама действительно делала все эти…. все эти ужасные вещи, то можно ли назвать нормальным человека, который ее сильно любит? Я так и не желала верить в то, что прекрасная женщина со старых фотографий, которая родила меня, могла быть чудовищем… Но и с полной уверенностью сказать, что такого просто не могло быть, уже не получалось.

Но если продолжить жить в особняке бабушки, как быть… с призраками? Как быть с «Белой розой»? Оставаться в доме тоже было жутко…

Младший брат Рене приехал, как и говорила тетя Лотта, через полчаса. Из окна своей комнаты я могла видеть, как открылись ворота перед явно дорогой машиной. При этом раздался такой душераздирающий скрежет, будто бы петли не смазывали последние лет десять, а то и больше. И это меня удивило: ничего подобного не произошло, когда я приехала в дом.

Я не стала дожидаться, пока автомобиль припаркуют, побежала вниз, чтобы встретить очередного родственника прямо в прихожей. От запаха табака к тому времени уже начало ломить виски, но интерес к Андре Арно был достаточно сильным, чтобы отмахнуться от головной боли.

Идея встретить гостя, разумеется, не могла не прийти в голову хозяйке, бабушке Натали. Да и тетя Лотта решила поприветствовать брата мужа… Разве что дядя Рене не вышел. Но он, возможно, просто уехал куда-то по делам…

Дверь открылась опять же со зловещим скрипом, как будто из старого фильма ужасов, и в дом вошел среднего роста темноволосый мужчина в сером кашемировом пальто.

Увидев всю встречающую его «делегацию», он неожиданно тепло улыбнулся, отчего лицо, которое я сперва сочла невыразительным, приобрело удивительную привлекательность.

Взгляд гостя остановился на мне. На миг в глазах Андре Арно я заметила грусть… и как будто непонимание.

— Здравствуй, Андре, дорогой, — обняла мужчину совершенно по-родственному бабушка.

Тетя Шарлотта молчала и как-то совсем уж беспомощно улыбалась, не сводя с гостя напряженного, практически испуганного взгляда.

— А это наша Тесса, — представила меня хозяйка дома, когда выпустила мистера Арно из объятий.

Мужчина подошел вплотную.

— Здравствуй, милая, — ласково поприветствовал меня Андре Арно. — Я Андре, друг твоей мамы. Я очень рад, что ты наконец приехала в Новый Орлеан.

Он протянул руку для рукопожатия. Я вложила руку в его ладонь, немного робея. Ужасно хотелось рассмотреть запястья мужчины… Но длинные рукава водолазки не позволяли ничего увидеть.

Ди сказал, я сразу увижу, что не так с Андре. Но я пока не видела совершенно ничего. Просто немного грустный и уставший мужчина.

И тут неожиданно в прихожей взорвалась лампочка.

Испуганно ахнула тетя Шарлотта, отшатываясь к стене. Вздрогнула бабушка. Однако никто не удивился, скорее уж… по выражению лиц можно было сказать, что чего-то подобного все и ждали.

— «Роза» гневается, — тихо сказала бабушка. — Ты зря позвонила Андре, Лотта.

— Тетя Натали, но что еще оставалось?..

По дому как будто стон пронесся, даже стены завибрировали, кажется… Нет, это, разумеется, оказалось не настолько пугающе, как лишние этажи… Но сейчас я даже готова была поверить, что старинный особняк действительно обладает собственным разумом.

Андре отступил от меня на шаг и заозирался по сторонам, будто ожидая нападения.

— Сколько лет прошло, но «Белая роза» осталась все также непреклонна… — задумчиво произнес мистер Арно.

— Что происходит? — донесся сверху голос дяди Рене. А затем мы услышали и его шаги.

Кажется, дядя не обрадовался приезду родственника: шаги его показались мне чересчур тяжелыми, брови были едва заметно, но все-таки нахмурены, и словно бы морщины проступили на его лице сильней.

Но несмотря на все это обнял брата дядя Рене все-таки с сердечностью и теплотой.

— Тебе не следовало приезжать, — попенял брату Рене Арно. — Что тебя привело сюда? Да еще и без предупреждения…

Дядя Андре озадаченно посмотрел на старшего брата.

— Без предупреждения? — с почти детской растерянностью переспросил он. — Но меня попросила приехать Шарлотта. Сказала, что Тессе лучше пожить у меня, пока вы не подберете для нее подходящей школы.

Дядя Рене вопросительно уставился на жену. Та ответила ему таким же непонимающим взглядом. Где-то на заднем плане оглушительно стукнула дверь.

— Лотта, дорогая, мне кажется, ты поспешила. Изрядно поспешила. Девочке лучше остаться здесь.

Бабушка Натали переводила взгляд с дяди Рене на его жену и обратно и поджимала губы.

— О чем ты, брат? — почти что с возмущением обратился к дяде Рене его младший брат. — Это же «Белая роза». Разумеется, девочке тут не место.

Рене Арно с легким раздражением вздохнул.

— В этом доме жило несколько поколений семьи Дюпон от рождения и до смерти. И род уцелел. А вот тебе, Андре, нельзя не то что подростка — рыбок доверить. Тесса останется в «Розе».

До меня донесся тихий довольный смех. Но его услышала явно я одна… Никто больше даже головы на звук не повернул.

— Рене, дорогой… но ведь дом… — мягко начала было тетя Лотта, но муж прервал ее взмахом руки.

— Мы все знаем, что бывает, если кто-то неугоден дому. «Белая роза» сообщает об этом четко и доступно. К Тессе дом скорее благоволит…

Пару секунд Андре молчал, глядя на старшего брата с обидой и непониманием. И мне вдруг показалось, будто сквозь лицо Андре Арно, приятное мужское лицо, проступает другое, безумное и жуткое.

«…сожрать своего поклонника…»

Андре Арно не был нормальным…

Не знаю, из-за кого или чего с дядей Андре случилось такое… Но нет, я не желала ехать с ним. Пусть лучше будет рядом едва терпящая меня тетя Вирджини, тетя Лотта со своим каменным мужем, безразличная ко мне бабушка и призраки… Но не дядя Андре. Только не он. Кто угодно — но не он.

— Ты просто не хочешь, чтобы девочка жила со мной.

Если Андре Арно надеялся таким образом смутить дядю Рене, то зря. Тот и не подумал оправдываться:

— Да, не хочу. Как ты вообще это представляешь? Ребенку еще восемнадцати нет, а ты взрослый мужчина. И ваше родство чересчур дальнее. Вспомни хотя бы о приличиях! Хочешь лишний раз объясняться с полицией?

Андре Арно только беззаботно рассмеялся, разом став лет на десять моложе.

— Нам ли бояться полиции?

Должно быть, он сказал шутку… Но я ее не поняла, а другие так и вовсе не оценили.

Глаза бабушки… О, какое же в них было выражение! И гнев, и возмущение, и изумление.

— Андре! Я уже устала тебе повторять! Ты нарушаешь все возможные правила! Каждый раз обещаешь, что это в последний раз — и каждый раз одно и то же! Рене совершенно прав, Тессе лучше остаться в «Розе», а не переезжать к тебе.

Андре Арно посмотрел на меня с грустью.

— Разумеется, Рене всегда прав. Он же у нас святой. Ни единой ошибки за всю жизнь, — иронично отозвался на слова бабушки мужчина. — Не чета мне… Ну как, братик, нимб еще не натирает?

Лицо дяди Рене стало совершенно серым, а губы сжались в узкую линию.

Самой несчастной среди моих родственников казалась тетя Шарлотта. Она переводила взгляд с мужа на деверя и белела с каждой секундой все больше и больше.

— Как был неблагодарным, так и остался, — сухо заметил Рене Арно. — Тесса, иди к себе. Ты остаешься в «Белой розе».

Я тут же развернулась и начала подниматься по лестнице, желая сбежать от этой склоки, в которой я была костью для нескольких собак разом. Хорошо, что победа была за тем «псом», которого я и сама предпочла бы.

С Андре Арно совершенно точно было что-то не так… И я не хотела на собственной шкуре проверять, что именно.

— Ты вроде бы тоже дальний родственник, — едко процедил Андре. Его злость теперь уже стала ощутимой и для других. — Так почему ты решаешь за Тессу? И с чего вдруг она должна тебе подчиняться?

— Это в первую очередь мое решение, — твердо произнесла бабушка Натали. — Будешь и со мной спорить?

Я застыла на ступенях, обернувшись назад.

Бабушка словно стала на голову выше.

— Нет, Мадам, я не смею… — покорился воле хозяйки дома дядя Андре. — Но вы слишком доверяете моему брату. Однажды это сыграет дурную шутку.

Входная дверь отворилась словно бы сама собой… И, разумеется, никто кроме меня не удивился. Словно так и должно было быть. Одна только я пялилась на это чудо с открытым ртом. Можно было много чего объяснить: и грохот, и стук двери и даже взрыв лампочки… Но открывшаяся сама собой дверь — такое логичному объяснению точно не поддавалось.

«Белая роза» действительно обладала некой своей жизнью… И это дом демонстрировал открыто…

— До свидания, Мадам, Лотта. Еще увидимся, Тесса, — сердечно попрощался с бабушкой, тетей и со мной Андре Арно и сделал шаг за порог «Розы».

— До свидания, — пробормотала я вслед очередному родственнику.

— До свидания, Андре, — холодно произнесла бабушка.

Дядя Рене проигнорировал брата так же, как и тот его.

Ди все же оказался прав в конечном итоге. Этот чокнутый не ошибся — с Андре было точно не все в порядке. После встречи с ним на душе стало неспокойно.

— Лотта, кажется, я тебя просил, — тихо и безо всякого выражения произнес дядя Рене, будто пришпиливая жену к стене.

В голосе мужчины не слышно было ни угрозы, ни недовольства. Он был пуст. И именно поэтому пугал куда больше, чем любой крик.

Бабушка Натали еле слышно вздохнула и пошла прочь, давая возможность мужу и жене выяснить отношения без ее присутствия. Я решила последовать примеру бабушки Натали и снова начала подниматься по лестнице, но против воли все равно прислушивалась к разговору внизу, а поднявшись на второй этаж, вовсе замерла на лестнице. Любопытство оказалось сильней правил приличия… Куда сильней…

— Но, дорогой… — принялась было оправдываться тетя Шарлотта. Ее голос слегка дрожал. — Ты же знаешь, Андре нужно пожалеть… Он…

— Почему? Я уже сделал для него все, что мог — и все равно не преуспел. Он убивает себя день за днем и не хочет, чтобы ему в этом мешали. Как только ты могла предложить ему забрать Тессу? Кто знает, что придет в его больную голову? Он был одержим Анаис как дьяволом. Хотя почему был… Он до сих пор живет ею. Ты об этом подумала, Лотта? Или решила таким оригинальным образом избавиться от ребенка?

В груди что-то екнуло.

— Тесса — ребенок его несравненной Анаис, — неуверенно произнесла тетя. — С чего бы ему делать что-то с девочкой?

— Может быть, потому что Андре не в себе? А Тесса — не Анаис и никогда ей не станет? И даже не похожа на мать? — отчеканил дядя Рене. — «Роза» мудра. Куда мудрей всех нас. Она не терпит моего брата. И на это есть причина, поверь. У «Розы» всегда и на все есть причина.

— Но она терпела Анаис! — сорвалась на крик женщина. — Терпела, что бы та ни творила! И где тогда мудрость?! Это просто место, которое впитало слишком много силы!

— Успокойся.

— Я тоже виновата перед Андре… Оставила его…

— Когда поняла, что Анаис его выжгла. Ты правильно сделала, Лотта. Хотя, возможно, тебе стоило выйти замуж не за меня…

Разговор смолк, и я поспешно направилась к своей комнате. Не хотелось, чтобы меня поймали на подслушивании. Вряд ли дядя и тетя обрадуются тому, что я грела уши на их ссоре. Тем более я стала свидетелем разговора супругов… из которого следовало, что тетя Лотта раньше любила младшего брата мужа… Если не любит до сих пор. Но в результате все же вышла за дядю Рене…

Они не любили друг друга, эти двое. Между ними существовала какая-то привязанность. А еще были двое детей, Реми и Анри. Должно быть, мальчикам было тяжело… Хотя два живых родителя — все-таки куда лучше, чем один. Так что близнецы в любом случае счастливей меня.

С такими мыслями я и вернулась в свою комнату. Мою чашку из-под чая уже забрали. Заодно расправили и смятое покрывало на кровати. В «Белой розе» все должно быть в идеальном порядке… Другое дело, что я уже не понимала, кто же на самом деле убирается в этом доме. Живая прислуга… или та, которую вижу только я одна?

Я вновь забралась на кровать и задумалась… Итак, домой в Нью-Йорк меня явно никто не заберет. Папа похоже решил дождаться, пока мы с моими родственниками друг к другу притремся. И Дженнифер поможет ему оставаться твердым в этом решении. Всем плевать, что отношения с маминой семьей у меня не слишком хорошие и, учитывая рассказы о маме, вряд ли улучшатся в ближайшие сто лет. Уезжать к дяде Андре я сама не хочу. Только не к нему…

А «Белая роза»… Чего бы ни боялась бабушка, но дом явно относился ко мне куда лучше, чем к тому же Андре Арно…

Господи, о чем я только думаю… Дом, который как-то к кому-то относится… Я рехнулась. Точно рехнулась вместе со всем этим городом.

В дверь постучали. Тетя? Или… Джой?

— Войдите! — подала голос я, готовясь к самому худшему. Однако когда дверь отворилась, внутрь въехала на своем кресле тетя Жаннет.

— Тетя? — удивилась я.

Мы жили с Жаннет Дюпон на одном этаже, так что у нее не возникло бы больших проблем в том, чтобы прийти ко мне, но почему-то думалось, что писательница никогда не покидает своих комнат.

— Решила сама тебя навестить, милая, — улыбнулась женщина, подъезжая ко мне вплотную. — Я слышала, «Роза» сегодня немного пошутила над тобой?

Она, должно быть, переодевалась к обеду, потому что сейчас вместо утреннего джемпера и домашних брюк на ней было надето струящееся платье.

Какая же она красивая… И как жаль, что с ней случилось такое горе…

— Пошутила? — растеряно переспросила я. — Если это шутки…

Старшая из сестер Дюпон только пожала плечами.

— Разумеется, это только шутки. На Андре в первый же день упал шкаф. Если «Белая роза» не калечит — значит, шутит. Так что тебе не стоит ее бояться.

Я тихо вздохнула и все же решила сказать правду. Пока тетя Жаннет относилась ко мне лучше всех остальных жителей «Розы». И в отличие от тети Лотты не желала отправить черт знает к кому.

— Я… Я ведь людей вижу… Которых тут быть не может, — произнесла я еле слышно. Посмотреть на тетю в тот момент было выше моих сил.

Тетя взяла меня за руку.

— Которых не может быть? — переспросила удивленно она. — Расскажешь, Тесса?

Надеюсь, после моего рассказа меня не упекут в психушку…

— Мне кажется, я призраков вижу, тетя…

Я посмотрела на тетю Жаннет, но в ее глазах была только заинтересованность.

— А как ты поняла, что это призраки? — мягко спросила она. Смеяться надо мной тетя Жаннет даже не подумала. — Ты ведь это не сразу поняла, что это не просто люди?

Я кивнула.

— Нет, не сразу. Сперва была Эмми ночью. Горничная. Но тетя Лотта сказала, что в доме никто подобный не работает. А потом дворецкий Жак… А еще… еще парень по имени Джой.

При упоминании последнего имени тетя внезапно посерела лицом.

— Кто? Джой? — переспросила она, сжав мою руку так, что даже больно стало немного.

Кажется, кто такой тот парень она отлично знала.

— Опиши мне его, — решительно потребовала тетя Жаннет.

Почему именно он вызвал в ней интерес, я не понимала… но послушно рассказала, как выглядит мой приятель. И с каждым моим словом женщина все больше мрачнела.

— Так он… здесь? — совершенно мертвым голосом спросила у меня тетя. — И разговаривает с тобой?

От слов сестры моей матери мне сделалось не по себе. И не осталось надежды на то, что Джой обычный человек, который может быть просто моим другом…

— Да, тетя, он со мной разговаривает. И Джой кажется милым парнем… Вот только Жак… Жак, который назвался дворецким, велел не доверять Джою ни в чем.

Тетя подняла на меня взгляд, и мне стало не по себе.

— Кто бы ни был этот Жак, но сказал он тебе правильные вещи. Не общайся с этим… Джоем, очень тебя прошу.

Меня как будто озноб пробрал. Даже показалось, будто бы в комнате разом потемнело. Чушь какая…

— Но… но кто это? Призраки, тетя? Все те люди, которых я встречала в «Белой розе» — они неживые?

— Понятия не имею, — со вздохом призналась тетя Жаннет. И с какой-то жуткой улыбкой добавила: — Но вот Джой… Он точно сдох. Я лично видела труп.

Кажется, насчет того, что тетя Жаннет — добрая женщина, я ошибалась. Чертовски сильно ошибалась. Добрые люди не говорят так о чьей-либо смерти. С таким… удовольствием.

— Он в меня стрелял, Тесса, — совершенно спокойно пояснила мне женщина. — Стрелял в меня почти что двадцать лет назад… И с тех пор я в этом кресле. И в этом доме. И исхода отсюда нет. Хотя мне еще повезло — другие его жертвы давно на кладбище. Он был веселым парнем, этот Джой. Любил шумные вечеринки и людные места.

Меня затошнило… Джой, такой простой и дружелюбный — убийца? И хуже того, призрак?! Как мне теперь жить в этом доме, зная, что тут бродят толпы привидений?

— Ты побледнела, — мягко заметила тетя Жаннет. — И правильно… Джой этот… Тебе следует знать. Он был психопатом. Ему нравилось убивать… Очень нравилось. Хорошо, хотя бы не был садистом, просто расстреливал людей…

С каждым словом мне становилось все хуже и хуже.

Просто расстреливал людей.

— И однажды этот Джой пришел в «Белую розу», — с тем же самым спокойным и доброжелательным выражением на лице продолжала писательница. — С любимым пистолетом. Я не знаю, как он прошел в дом… Могу только догадываться. Тогда я была в «Розе» одна. Писала. Свой первый серьезный роман… Джой выпустил в меня шесть пуль. Но я выжила. Думаю, кое-кто на это не рассчитывал. Но со мной так легко не справиться. Парень, что стрелял в меня, пытался сбежать, перелезть через забор… Но не удалось. Так что да, милая, если ты действительно видела именно его, то он призрак. Стало быть, та шарлатанка Кора Фрай могла и не лгать.

На лице тети масляной кляксой проступила злая и торжествующая ухмылка. А еще мне показалось в тот момент, что она… как будто изменилась, стала выглядеть иначе, величественней, могущественней… Как будто ее голову венчала королевская корона.

Однако меня больше всего беспокоила одна ее фраза «Думаю, кое-кто на это не рассчитывал».

— Тетя Жаннет, ты намекаешь… моя мама провела сюда Джоя? — испуганно спросила я у женщины, во все глаза глядя на нее. В тот момент я малодушно порадовалась тому, что она калека… Потому что так хотя бы можно было не бояться, что она на меня бросится.

— Я в этом уверена, — царственно кивнула Жаннет Дюпон. — Ни одного доказательства, но они мне и не нужны. Я просто знаю. Это была Анаис. Что бы ни случалось в этом доме — все это Анаис. И даже сейчас… даже из могилы Анаис уничтожает чужие жизни. Ты ведь видела Андре? Как он тебе?

Что ж, хотя бы тетя не переносит на меня грехи, истинные или мнимые, моей матери.

— Он… странный… — выдавила я из себя с большим трудом, хотя на самом деле хотелось сказать «страшный». — Я не хочу с ним жить.

Тетя тихо рассмеялась.

— Я помню его. Хороший был мальчик. Светлый. Но чересчур слабый. Такой Анаис на один укус. А она любила пожирать сильных.

И снова это «пожирать».

— Они всегда были втроем, моя сестра, Андре и присматривающий за братом Рене, — задумчиво сказала Жаннет Дюпон. — Сперва мне даже казалось, будто Рене, наш мудрый каменный Рене, который уже родился стариком, тоже стал жертвой дьявольского обаяния моей сестры…

О да. Я знала дядю Рене всего-то два дня, но уже могла сказать, что он на любовь был просто не способен.

— Но, разумеется, наследник Арно не мог оказаться так слаб или так глуп… А вот его младший брат… Я поняла, насколько сильно он отравлен, только когда Анаис уехала. В нем будто огонь потух. Тень самого себя. А когда сестра погибла… Лучше бы и он погиб вместе с ней, клянусь!

В голосе тети Жаннет лопнувшими струнами звенели боль и горечь. Ее тонкие изящные руки стиснули подлокотники кресла так, что пальцы побелели. И только на лице сохранилась та же безмятежность, что прежде.

Так странно… Ее изувечили, лишили возможности ходить, но, кажется, гораздо больше она переживала за загубленную душу Андре Арно. Собственное несчастье осталось для Жаннет Дюпон просто очередным пунктом в списке прегрешений ее младшей сестры, не больше.

— Как будто в Андре затаилось безумие, заметное лишь немногим… Тот человек, которого не желает принимать сейчас «Белая роза», так мало похож на мальчика из моего прошлого…

И тут я задала родственнице вопрос, который мучил с самого утра:

— Тетя, моя мама что, действительно была таким чудовищем? Она и правда сделала все, в чем ее обвиняют?

Грехи матери лежали на моих плечах тяжелым грузом, неподъемным. Если это правда… А это, похоже, действительно правда, то мне до конца жизни не избавиться от тени матери за спиной. Всегда будут говорить не Тесса Уайт, а дочь Анаис, дочь Чумы Дюпон.

Тетя взглянула мне в глаза и ответила:

— Нет. Она была еще худшим чудовищем, девочка. Анаис Прекрасная… так ее звали в нашем круге очень и очень долго. Но под красивой оберткой всегда была тьма. С самого начала. Она с самого детства была такой. Это не вина родителей, не вина Вирджини… Просто порой рождаются люди, которым не место среди людей.

Каждый дурной поступок мамы казался мне бусиной в четках. И я перебирала эти бусины одну за другой, а сияющий ангельский образ прекрасной молодой женщины менялся, и менялся, и менялся… Могла ли и правда мама привести сюда убийцу собственной сестры? Глупый вопрос… Если она пыталась поджечь детскую… Что же она творила, когда выросла?

— Она поэтому уехала в Нью-Йорк? Потому что здесь все знали, какая она?

Тетя грустно улыбнулась.

— Нет, милая… Доказать ее вину не было никакой возможности… Но на наше счастье Анаис родилась без некоторой семейной особенности, поэтому не могла оставаться в Новом Орлеане, просто не имела права. И сестренке это чертовски не нравилось, поверь.

Я смотрела прямо в светлые глаза тети, а в них как будто танцевало пламя. А затем такое же пламя возникло прямо на ее раскрытой руке.

— Мама не хотела тебе говорить… Но это глупо и причиняет бездну неудобств. К тому же лучше, если ты узнаешь все от нас, а не от посторонних людей. Да и вряд ли есть хоть одна причина отсылать тебя из «Белой розы». Дом принимает тебя. А ты, вижу, способна смириться с тем, что живешь в странном месте.

От огня шел жар, самый настоящий. Тянуть к нему руки я не решилась. Наверняка ожоги бы оказались тоже самыми что ни на есть настоящими.

Удивляться уже не выходило. Не после того, как я узнала, что запросто болтала с привидениями и даже не поняла, что эти люди давным-давно умерли.

— Вы… — испуганно выдавила я, не в силах сдвинуться с места.

Так та «внучка королевы вуду» это имела в виду, спрашивая, что я умею? То, что моя семья тоже со своими странностями?

Жаннет Дюпон тихо рассмеялась. Она явно наслаждалась моим детским изумлением. Женщина дунула на огонь — и тот рассыпался золотыми искрами.

— Дюпоны — колдовской род, Тесса. Первый колдовской род в Новом свете. Это обеспечило наше верховенство среди всех прочих на долгие годы. Но Анаис не унаследовала наших сил. Поэтому ей следовало уехать. К тому же сестра не могла заключить брака с кем-то из наделенных силами.

Если Дюпоны были первыми из колдунов… Это подразумевает, что потом пришли другие.

— Выходит, что и дядя Рене, и тетя Лотта…

Жаннет рассмеялась.

— Да, все они, все до единого, не обычные люди. Все они обладают силами, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей.

И все-таки мир сошел с ума.

— Но почему тогда бабушка Натали согласилась принять меня? Я же… Я же тоже обычная. Значит, меня нужно отослать. Как и мою маму.

Тетя Жаннет вздохнула и погладила меня по голове.

— Мама понадеялась, что твой отец отослал тебя потому, что ты стала проявлять силы. А все оказалось гораздо банальней… Просто новый брак. Назад тебя уже не заберут, как я понимаю… Стало быть, выбора все равно нет. Вот только, Тесса, как ты думаешь, можно ли назвать обычным того, кто видит призраков?

— Но разве никто больше их не видит? — с изумлением спросила я тетю Жаннет.

Если живущие в «Белой розе» люди колдуны, то почему они не знали о призраках, живущих в этом доме?

— Нет, — покачала головой Жаннет Дюпон, откинувшись на спинку своего кресла. — Мы их не только не видим… Мы в них еще и не верим. Точней, мы не верили в них прежде. Я ни разу не слышала, чтобы у кого-то имелся подобный дар — видеть мертвых. А верить во что-то безо всяких доказательств глупо, милая. Так что радуйся, племянница, ты все-таки особенная. Как и мечтала твоя мать.

И опять мама…

— А она хотела, чтобы я была… особенной? — осторожно спросила я. На душе немного потеплело. Мама все-таки думала обо мне, надеялась…

Тетя грустно улыбнулась.

— Если бы в тебе проснулся семейный дар, то Анаис имела бы право вернуться в Новый Орлеан и снова бы стала одной из нас. Она надеялась, что если в ней наследие угасло, то в тебе проснется вновь. Даже привозила тебя к матери, чтобы та взглянула. Никто лучше мамы не чует спящие дары… Но в тебе мама не разглядела ничего. Анаис пришла в ярость.

Я закрыла глаза. В ушах зазвучал надрывный женский крик.

«Мама! Этого быть не может, слышишь! Не может! Мой ребенок одаренный! Она не могла родиться обычной! Не могла! Посмотри еще раз!»

Я была уверена, что это воспоминания… Что это голос моей матери, Анаис Уайт. Она действительно была чудовищно зла… Просто адски зла…

— Почему она не могла заключить брака с одним из колдунов? Почему ей следовало уехать? — тихо спросила я, открыв глаза и не мигая уставившись на тетю.

Та тяжело вздохнула и начала говорить будто бы нехотя:

— Видишь ли, милая, когда один из нас вступает в связь с тем, кто лишен дара, то родившийся ребенок скорее всего родится также безо всяких способностей. Смешанные браки приводят к вырождению дара. Поэтому заключать их строжайше запрещено. Родители заключают помолвки детей еще в детстве и тщательно следят, чтобы не происходило близкородственных браков. Сложная задача, надо признать, после трех веков…

На самом краю сознания после слов тети Жаннет появилась догадка, подозрение… Но я запретила себе даже думать в том направлении. Нет. Ни за что.

— Договорные браки… Какой ужас… А что, за меня тоже будет решено, за кого я выйду замуж? — чуть испуганно спросила я.

Женщина покачала головой.

— Нет, милая. Мама все также уверена, что дара у тебя нет. Так что никто не станет решать твою судьбу. И не советую влюбляться ни в кого из нашего круга, милая. Это не приведет ни к чему хорошему… Вместе вам быть просто не позволят.

Можно подумать, на меня кто-то посмотрит иначе, чем на дочку Чумы Дюпон.

— И ходить ты будешь в обычную школу, милая. Ты останешься в «Розе», разумеется. Ребенку лучше расти с родственниками, — добавила поспешно тетя. — Но учиться с одаренными детьми ты не сможешь. Да и лучше, если тебя будут окружать обычные сверстники. Меньше опасность ненужной влюбленности.

Влюбленности… Только этого мне еще не хватало. Да и вряд ли кто-то из этих… «одаренных» обратит на меня внимание. Наверняка девочки из колдовских семей напоминают моих родственниц. Аристократки… И тут я. Нет, мне действительно будет лучше учиться среди обычных детей, у которых не будет этих заморочек.

— Бабушка точно не станет меня никуда отсылать? — обрадовалась я. Даже если «Роза» и пугала меня, то не больше, чем закрытая школа или дядя Андре.

Писательница покачала головой.

— Нет, не станет. Я решила. И Рене тоже. Мама поддержала Этого достаточно, пусть и не все рады такому решению.

Ну да, тетя Вирджини наверняка будет в бешенстве. И, скорее всего, тетя Лотта тоже не обрадуется.

— Но разве не бабушка Натали заправляет всем в «Розе»? — неуверенно спросила я у тети Жаннет.

Ведь Натали Дюпон все так почитали…

Тетя только улыбнулась, как будто бы я сказала какую-то глупость.

— После смерти Анаис мама сильно сдала. Это все-таки была ее дочь, ее плоть и кровь… Даже несмотря на то, что Анаис творила, сердце матери все равно болело за нее… К тому же младшая сестричка стала вторым ребенком, которого лишилась мама.

У меня сердце на миг как будто замерло.

— Это тоже была виновата мама? — обреченно пробормотала я, готовясь услышать очередную жуткую историю об Анаис Дюпон, которые все так любят мне рассказывать. Список преступлений моей мамы рос с каждой проведенной в Новом Орлеане минутой.

После этих слов Жаннет Дюпон уже рассмеялась в голос, разом помолодев на пару десятков лет. И все-таки она была настоящей красавицей, просто волшебной.

— Нет-нет, моя дорогая, — поспешила успокоить меня тетя, — вот тут Анаис совершенно точно не при чем. Наш старший брат. Самый старший, Александр Дюпон, умер в пять лет. Несчастный случай… Для матери это стало горем. А для семьи — причиной отказаться от верховенства в Новом Орлеане.

Я с удивлением поняла, что моя бабушка… моя бабушка родила шестерых детей, трех сыновей и трех дочерей. Чересчур большая семья по нынешним временам.

— Александр должен был стать сильнейшим из всех нас. Но он ушел слишком рано. Первый ребенок получает максимум отпущенной семье силы. Остальные дети почти всегда слабей. Закон дара.

Я слушала тетю завороженно, впитывая каждое ее слово, с тем же благоговением я читала и ее книги. Только теперь я как будто оказалась внутри повествования, сама стала героиней, разумеется, не главной, но это не так уж и важно.

— Так именно поэтому преемником дяди станет дядя Рене? Потому что умер первенец, а все остальные дети бабушки недостаточно сильны?

Жаннет Дюпон удовлетворенно кивнула, хотя улыбка ее была в тот момент чуть лукавой. Как будто она знала что-то, какой-то секрет. Но не собиралась говорить.

— Да. Наши мальчики чертовски хорошие дельцы. Продолжают семейный бизнес. Точнее, тот семейный бизнес, который у всех на виду. Но по части способностей, которые известны лишь посвященным, они сущие бездари. В их власти немногое. Вирджини куда сильней… Но тоже недостаточно. Да и она слишком темпераментна, экспрессивна. А я и вовсе калека. Никто из нас не может занять место матери. Могущественная семья в конечном итоге выродилась.

Последние слова тети прозвучали с грустью. Да, наверное, ей действительно неприятно думать об этом. Дюпоны были первыми колдунами в Луизиане, столько лет они главенствовали в этом маленьком обществе, а теперь из-за череды трагических случайностей пришлось уступить место другим.

— Ну, не надо такой печальной мины, Тесса, — чуть щелкнула меня по носу тетя Жаннет. — Рене станет хорошим королем, быть может, лучшим за все три века. Сильный, мудрый и беспристрастный.

И совершенно бесчувственный. Но это же такие мелочи…

— Ну, достаточно с тебя сегодня мрачных историй, — улыбнулась мягко родственница, отъезжая от моей кровати. — У тебя еще будет время узнать о нашей семье и доме все и даже больше. А на сегодня хватит. Главное, помни, что лучше не связываться с Джоем. Он был ненормальным при жизни, вряд ли смерть изменила его в лучшую сторону.

Думаю, нет, не изменила.

— Хорошо, тетя, — кивнула я. — Я сделаю так, как вы сказали.

Жаннет Дюпон хотелось слушаться. Что-то в ней было такое, властное, что заставляло прислушиваться к ее словам, подчиняться ее воле.

— Вот и умница.

Тетя развернула свое кресло и поехала к двери. Которая открылась перед ней сама собой. То ли дело было в «Розе», то ли в колдовских силах самой женщины, про которые она мне так ничего толком и не рассказала.

Когда Жаннет Дюпон удалилась, дверь за ней захлопнулась опять же сама собой.

Интересно, как мои родственники продержались целых полдня без подобных фокусов?

Из коридора донесся гневный женский вопль, а затем как словно бы что-то разбилось.

Тетя Вирджини… Никто кроме нее в этом доме, как мне кажется, не имел привычки так орать.

Я подкралась к двери и приоткрыла ее, чтобы узнать, по поводу чего так бесится средняя из сестер Дюпон. Интуиция подсказывала, что причиной ярости женщины была я.

— Жаннет, ты вконец рехнулась, если решила оставить это дьявольское отродье здесь!

Да. Точно все из-за меня.

— Рене…

— Рене со мной полностью согласен, — отрезала тетя Жаннет. Ее голос звучал не в пример тише. — И мама…

Вирджини чуть истерично рассмеялась.

— Да мама постоянно идет у тебя на поводу! Может, тебе самой стать Мадам вместе нее? А что? Просто убери Рене и предъяви права! Ты же можешь!

— Вирджини, избавь меня от своих домыслов. Твоя истерика неуместна.

Ответ тети Жаннет был холодным и сдержанным. Я еще не успела толком ее узнать, но писательница в отличие от сестры держала эмоции в узде.

— Или она, или я!

Ой…

— Учитывая, что бедному ребенку в отличие от тебя идти некуда, то она, — с явной издевкой ответила старшая из сестер Дюпон. — Вирджини, приди в себя, прошу. Приехала не Анаис. Приехала несчастная беззащитная девочка, которая больше никому не нужна. Она даже не помнит свою мать. А ты бьешься в истерике, как будто тебе снова придется жить вместе с нашей младшенькой.

Так и подмывало открыть дверь пошире. Но если тетя Жаннет может просто посмеяться над тем, что я решила погреть уши на семейной ссоре, то тетя Вирджини, скорее всего, разозлится и сильно.

И надо же было именно сейчас женщинам перейти на французский!

— Je crains, Jeannette. J'ai tellement peur. Elle avait promis! — почти что прорыдала Вирджини.

Тут я не утерпела и выглянула в коридор. Вирджини стояла ко мне спиной, и я видела только, как ее плечи вздрагивали. Кажется, женщина плакала. Я метнулась назад к себе и прикрыла дверь. Слезы тети напугали меня куда больше ее крика.

— Calmez-vous, ma sœur. C'est de la bêtise. Elle ne reviendra pas. Anaïs ne reviendra jamais, - услышала я приглушенные слова Жаннет Дюпон.

Тетя назвала имя моей матери. Наверное… Кажется, именно она довела до такого состояния тетю Вирджини. Спустя двенадцать лет после собственной смерти мою мать до сих пор, похоже, боялись в «Белой розе».

Я сползла вниз по двери. Возможно, мне действительно лучше не пытаться узнать правду о матери. Крепче буду спать…

— Что, много интересного узнала?

Я резко вскинула голову.

На моей кровати со всем возможным комфортом устроился Джой. Сперва стало страшно, но он не пытался напасть или сделать мне что-то. Да и раньше парень не пытался причинить мне вред. По идее, уже поздно начинать бояться.

Теперь Джой не стал притворяться.

— Как ты сюда по… — начала была я, а потом поняла, что вопрос действительно идиотский. Вряд ли призраку могла бы помешать физическая преграда. — Уходи, Джой. Я не хочу тебя видеть.

На лице парня появилось обиженное и непонимающее выражение.

— И почему же? Потому что узнала, что я мертвец?

Я на секунду задумалась, а после ответила:

— Нет, потому что ты убийца.

Надеялась, Джой начнет оправдываться, найдет какое-то объяснение всему… Он же мне почти понравился. Но нет. Ничего подобного.

— Можно подумать, будто в этом доме все сплошь ангелы, — рассмеялся он, закидывая руки за голову. — Ты знаешь, я даже немного рад, что эта стерва, твоя тетка выжила. С ней здесь куда веселей. Хотя вот твоя мамочка была чертовски зла из-за того, что старшая сестрица не подохла сразу же… Это была идея Анаис, оставить меня на том заборе подыхать. Она была большой выдумщицей.

Меня ощутимо затошнило.

— Убирайся из моей комнаты! — зло прошипела я, подходя вплотную кровати. — Выметайся отсюда, Джой!

Он скривился и просто исчез. Действительно привидение… Никаких сомнений.

А тетя Жаннет оказалась права в своих подозрениях. Если Джой не наврал, то это именно мама провела его в «Розу», чтобы убить старшую сестру.