Дочь брата (не) для меня

Глава 1

Ровно в полвторого дня, спускаюсь по трапу и ступаю на русскую, мать ее, землю. Сколько меня здесь не было?!

«Двенадцать… – быстро подсчитываю в уме время моего отсутствия, – …четырнадцать. Точно, меня не было четырнадцать лет!»

И вместо того, чтобы радоваться возвращению, я впадаю в уныние. Даже сквозь солнечные очки чувствую, как на меня смотрит сквозь затонированное стекло ненавистный взгляд того, из-за кого мне и пришлось уехать отсюда. Я в свою очередь тоже, не отрывая взгляд, смотрю на силуэт высокого широкоплечего мужчины.

Что за, мать твою, жизнь такая несправедливая штука?!

Закуриваю сигарету.

– Здесь курить нельзя, – слышу за спиной голос стюардессы.

Мазнул по ней взглядом, от которого ее щеки вмиг вспыхнули.

– Малышка, мне… можно, – скривил губы в подобии ухмылки, хотя это больше напоминало звериный оскал.

Девочка поджала губки и, я пожалел, что не позволил ей отсосать мне в самолете. Но сейчас было уже поздно думать об этом.

Вернул обратно взгляд к тому, кто стоял в зале ожидания аэропорта. Блядь, судьба злодейка ко мне всегда была нечестной, вот и сейчас подкладывает очередную свинью. Хотя…

«А на что я надеялся?!» – хмыкнул про себя.

А как все хорошо начиналось. Телефонный звонок от отца… его страдальческий предсмертный зов увидеть напоследок блудного сына, и я, который решил услышать совесть и отдать дань отцу, находящему на смертном… ну, или предсмертном одре.

«Блядь, Рус, когда ты стал таким циником?! Это же твой отец!» – каким-то непонятным образом из глубины донесся до меня голос совести.

Я затянулся настолько, насколько хватило легких, выгоняя из головы всякого рода бред. Я уже давно не мальчик-одуванчик, и до чужой смерти, как и до чужих проблем, мне глубоко параллельно. Но думать и размышлять мне совсем сейчас не вкатывало. Потому что все, сука, как обычно. Вместо того, чтобы вся эта дребедень прошла быстро и на позитивчике, ну, по крайней мере, для меня, судьба мне в очередной раз подкидывает кучу дерьма, и сегодня ей оказался мой родной братец.

Перед входом в аэропорт выкидываю бычок и захожу в прохладу бетонного здания. Шаги в пустом помещении частного аэропорта гулко разносятся под высокими сводами. До брата остается метров двадцать… и я резко останавливаюсь. Блядь, да от него за милю несет смрадной злобой. А я сейчас не в том настроении, чтобы бодаться с ним. Но стоило только этому мудаку повернуться ко мне лицом, я понял, что нужно все разрулить, не отплывая от берега.

Десять метров…

Пять…

И в метре от него я останавливаюсь.

– Какого хера ты приперся, Рус? – эхом раздался в зале вопрос брата вместо приветствия.

– Тот же самый вопрос я могу задать и тебе, Кирилл, что ты здесь делаешь? Я тебя не приглашал. И поверь, я уже вырос из того возраста, когда меня нужно встречать, – кривлю рот в ухмылке.

– А мне и не нужно ничье приглашение. Это мой город, понял?! Поэтому, чтобы не было никаких недоразумений, брат, ты сейчас сядешь обратно в самолет и съебешься отсюда к чертовой матери.

Меня аж передернуло от такой дерзости. Мне хватило секунды, чтобы оказаться нос к носу с Кириллом.

– Послушай сюда, брат, – цежу сквозь зубы, – самое разумное, что ты сейчас можешь сделать, так это уйти с моего пути и не мешать. Меня позвал отец, и это значит что?! – я смотрю ему прямо в глаза и вижу, как в их отражении плескается отвращение.

А, мне плевать! Я уже не тот дурак, который бросил все и ускакал в Штаты, чтобы развиваться самостоятельно и доказать всем, что смогу всего добиться сам. А Кирилл и рад был, ведь на одного претендента на отцовские миллионы, а теперь уже, скорее всего, миллиарды, стало меньше, так почему бы не сидеть под его боком и не пожинать плоды его трудов?! Дурак бы не поступил так! А я, как оказалось, и был дурак, потому что именно так и не поступил. Но теперь-то мне похер все. Теперь я прохаванный и закаленный жизнью. И опыт мой теперь зашкаливает в общении с такими высокомерными выскочками. И даже тот факт, что передо мной стоит брат, родная кровь, никак не повлияет на мое решение, если я ему захочу заехать по роже. И пусть между нами восемь лет разницы, и он еще кичится тем, что это его город, он меня этим вряд ли сможет удивить или… Я отступил от него на шаг и взглянул на Кирилла другим взглядом. Оценивающим. Дорогой костюм, но это не показатель, часы… туфли… все это дерьмо собачье… Пробежался взглядом по его лицу, волосам. Да он обычный великовозрастный, седеющий, зажравшийся папиными деньгами олигархишко, решивший наебать меня снова.

– Я пока не встречусь с отцом, как он этого хочет, никуда не уеду, усек?

Попытка обойти Кирилла закончилась тем, что он сделал шаг в сторону, преграждая мне путь.

– Если это в твоем понимании лучший вариант, то что тогда худший? – удивленно приподняв бровь, хмыкнул он.

Я, не выпуская из рук сумку, громко усмехнулся.

– А ты не меняешься, брат. Все такой же мудак. Жаль, что я этого не понял четырнадцать лет назад, но… Зато жизнь меня многому научила. Хоть за что-то можно сказать тебе спасибо. Хочешь узнать худший? Ну, смотри: я посылаю тебя на ху… все четыре стороны, – широко улыбаюсь, – до полного счастья могу сломать пару ребер и, как минимум, нос. Ну, зубы не в счет – это само собой разумеется.

– Ты трахнутый в мозг, что ли? Что вообще ты за чушь говоришь? Откуда тебя выпустили-то?

– Слушай, Кир, нам с тобой ни говорить, ни делать вблизи друг друга нечего, так что отъебись по-хорошему и дай по-человечески отдохнуть с дороги. К старику я все равно попаду, хочешь ты этого или нет. Это решать не тебе. Ты зря приехал, только настроение мне испортил. И вот опять убеждаюсь, как был ты мудаком, так им и остался.

Пока этот придурок стоял и переваривал полученную информацию, я развернулся к нему спиной и, не задерживаясь ни минуты, покинул место нашей дискуссии. И стоило отойти от брата на приличное расстояние, прям облегчение почувствовал.

Но от приезда Кирилла был толк, и я понял, какой, только когда вышел за стеклянные двери аэропорта. Напряжение, не покидавшее меня все то время, пока я думал о том, как встречусь с родственниками, испарилось. И все благодаря брату, помог сбросить этот непреодолимый груз.

«Что ни говори, родная кровь чувствует все», – с сарказмом хмыкнул про себя.

Остановившись на минуту, достал новую сигарету… вновь закурил. Курить хотелось как никогда. Машина подъехала так быстро, что не успел и затянуться толком.

«Сервис отменный, ничего не скажешь».

– Куда довезти, уважаемый!? – выкрикнул через приоткрытое стекло таксист.

Блядь, я аж поперхнулся дымом. С выводами насчет сервиса поспешил.

«Это же Москва Рус, ничего не изменилось».

– В гостиницу. Справишься?! – с насмешкой спрашиваю водилу.

– А то! Скажешь, куда ехать? Или не местный, подсказать?

Как я и думал, парняга иронию в моем голосе не заметил.

– Скажу, – открываю заднюю дверь, закидываю сумку на сиденье и сам падаю рядом, – и да, я местный.

– Если че, багажник свободный, – выворачивая руль, проговорил водитель.

– Нет, не нужно, – вскидываю ладонь вверх, – курить можно?

– Если только осторожно, – лыбится парень. – Говори адрес, уважаемый, – искоса глянул на меня, одновременно открывая карту в навигаторе.

Вместо ответа протянул ему визитку гостиницы, где забронировал номер. Еще адресами непонятными голову себе забивать не хватало. И без того мозг работает как компьютер, а лишние мегабайты свободной памяти еще никому не помешали.

Когда уже выезжали с территории аэропорта, нас обогнал черный джип. Взглядом зацепился за профиль сидящего человека на переднем сиденье. Кирилл. Сколько помню, он всегда ездил только спереди. И если он не был за рулем, то сидел строго рядом с водителем. Даже матери место не уступал. Сука. Ненависть всколыхнулась в груди. Я это чувство очень тщательно тушил в себе. Не давал вырваться наружу. Ненависть – это разрушительная сила. Да и кому теперь это надо?! Киру похер, ему лишь бы бабло все отцовское осталось лежать там, где сейчас находится, а на все и вся ему плевать с высокой колокольни. Как, впрочем, и мне сейчас. Да и миллиарды мне их с отцом нахер не нужны, пусть засунет их себе в очко, может, хоть от этого удовольствие получит?! Злая усмешка тронула губы.

«Тьфу… бля, пошляк».

Но это уже издержки Штатов. Там ко всем и вся относятся более толерантно и лояльно, нежели здесь, в РФ. Им неважно, чем ты занимаешься, кто ты, что ты? Да хоть конь в пальто, похер, главное, плати налоги и не нарушай закон. Вот и все правила.

«Ну, что ж, – запрокидываю голову на подголовник, – пусть этот ублюдок хоть ахуллиард зелени засунет себе в зад. Мне все равно. Я приехал, чтобы повидать старика, и как только встреча состоится, сразу вернусь в Штаты».

Вибрация в заднем кармане джинсов привлекла мое внимание. Достал трубку. Хм, номер был незнаком… или… знаком?! Зачем принял вызов в тот момент, не знаю. Но вопреки здравому смыслу, да и принципу своему (не отвечать на незнакомые номера) я все же ответил:

– Да.

– На нос тебе пупсик, киска моя… мокрая, – [пиздец юморок], а следом переливчатый звонкий смех, который я естественно узнал сразу.

– Бля, Мах, юмор – это не твое, вот честно, – сказал чуть громче, чем требовалось, потому что хотел донести до этой стихоплетки свое недовольство.

– А, ты, Буйнов, я сморю, вообще шуток не понимаешь? – в ее голосе послышались нотки непонимания или разочарования… трудно сказать.

– Чего ты хотела-то, Маш? Я только прилетел, мне сейчас не до разговоров.

– Так я же тебе писала в твитте про «встречу выпускников», ты что, забыл? – искренне удивилась она, – мы же специально подбирали такое время, чтобы побольше собрать наших!

– Да помню я, чего орешь-то. Давай завтра позвоню тебе, ага?

– Нет, Буйнов! Ты что, охренел совсем? Сегодня! Сегодня состоится встреча, так что езжай, куда ты едешь. Высыпайся. А вечером Ленька за тобой заедет. Ну, и я вместе с ним, – чуть сбавила обороты Машка, и мне удалось уловить в ее голосе нотки подката.

Закрыл глаза. Покопался в памяти, воспроизводя фотки Машкины из твиттера. Мгу. В памяти, будто слайды, начали мелькать картинки. Высокая загорелая брюнетка с большими буферами, и задница у нее то, что надо. Я такие люблю.

«Отлично. Машка подойдет… ну, вот и сговорились», – криво ухмыляюсь. Для своего дружка нашел неплохой экземпляр. Будет с кем скрасить приближающуюся ночь, а там посмотрю, может, и следующую тоже.

– Ладно, Мах, давай так, значит так. Только позвони, прежде чем будете выезжать, чтобы я себя хоть в нормальный вид привел.

– Да, конечно, Русланчик! Обязательно позвоню, – затараторила Машка, не скрывая своей радости, и прежде, чем она на меня вылила весь свой безмерный восторг, я отключился.

Терпеть не могу бабий треп, а особенно тех баб, которые даже не скрывают того, что готовы хоть прямо сейчас залезть на член.

Выгнул немного спину, отчего позвонок приятно хрустнул. Сладко потянулся. Стар я, видимо, уже стал для этих гулянок. То ли устал, то ли уже хочется тепла и уюта, пока до конца сам себя не понял.

В LA у меня есть постоянная женщина, но мы с ней не живем. Там это не столь важно, как в России. Джесс довольно самодостаточная барышня, не хочет обременять себя бытом и семейными обязательствами, поэтому нескольких встреч в неделю нам вполне хватает, чтобы удовлетворить свои первобытные инстинкты и при этом быть уверенным в том, что не подхватишь какую-нибудь хуйню постороннюю от левой бабы.

***

– Хей! Руслан, ты ли это? – чувственный тычок в плечо, и я медленно поворачиваю голову.

– Здорово, Денис! Сколько лет… сколько зим, – я встаю из-за овального стола, – еще бы тебя столько же не видеть, – крепко пожимаю однокашнику ладонь.

– Взаимно, друг, – скалится он беззубым оскалом, при этом демонстративно поигрывает бицепсами. – Машка, а ты че не сказал, что этот чертяга тут будет?

Кивает Маше, которая сбежала от меня лишь ни минутку, чтобы налить еще пива.

– Денис, слушать надо ушами, понял? – Маха, бросив наливать пиво, тут же оказалась между нами, как бы невзначай отгораживая нас друг от друга своим сочным телом, которое я уже успел помять в нужных местах.

– О, как!? – Денис с интересом посмотрел на Маху. – Ты вона, оказывается, куда лыжи навострила. За бугор, что ли, решила свалить? На америкосовскую козлятину потянуло…

Удар… И Денис медленно оседает на пол.

– Руслан, стой… стой! – на меня с нескольких сторон вешаются люди и пытаются сдержать, но выпитый до этого алкоголь делает свое.

Скидываю лишний груз и, переступая через лавочку, хватаю Дениса за горло, поднимаю снова на ноги. Тот, вцепившись двумя руками в мою, пытается вырваться. Хрипит весь, как поломанный приемник.

– Что, Дэнчик, не ожидал? – выплевываю ему в рожу.

– Да ты че, Русик, я же это, – сипит он, – я ж просто, Машку приревновал…

– Руслан, отпусти его, ну что ты, в самом деле?! Он же ничего не сделал, да и к чему все это?! – Маха обнимает меня за шею, и я немного расслабляюсь, когда запах ее парфюма начинает щекотать мне нос.

До разума даже сквозь алкоголь начинает доходить, что это какой-то странный аромат, который вызывает, хоть и ненавязчиво, но все же желание.

– Д-да-а, Рус, Машка права, зачем драки? Мы ж вроде как бы для встречи собрались, – уже нормальным голосом проговорил Денис, окидывая взглядом всех, кто стоял у меня за спиной.

– Тогда, попридержи свой бескостный язык, ок?! – ядовито смотрю на Дениса и отпускаю его. – Я сюда уж точно не драться пришел, так что наезд твой был явно лишним.

Поворачиваюсь к нему спиной и устраиваюсь снова на своем месте. Денис, обойдя по периметру стол, сел напротив.

– Ну, что?! Давайте выпьем за встречу? – защебетала Маха и вручила при этом бутылку Матвею, который сегодня был на разливе. – Матюш, наливай! Девочки! – крикнула она в ту сторону, где в бассейне резвились девчонки. – Давайте за стол!

– Мах, а мне пиво, мгу?! А то чувствую, что если выпью сверху еще пару стопок, тебе придется тащить меня домой на себе, – зашептал на ухо девушке.

«Блядь, как же меня развезло-то».

– Для тебя, милый, все, что угодно, – произнесла она.

– Спасибо, дорогая, – ответил ей и, как только длинные ножки девушки перешагнули через лавочку, предоставляя моему взору задницу, не удержался, шлепнул ее.

– Ай, Русь, больно же! – вскрикнула Маша.

– А ты поменьше булками своими виляй, – тут же влез в нашу «идиллию заигрываний» Денис.

– Завали, а?! Тебя не спрашивают! – вспыхнула Маха и, вздернув подбородок, пошла за пивом.

– Ты сегодня в пролете, Дэнчик, – широко улыбаясь, пьяным голосом констатирую факт.

– Да я и всегда был в нем. Даже когда ты за бугор свалил, – обиженно поджал губы однокашник.

– Бля, брат, а давай выпьем за то, чтобы тебе повезло в конце концов, а?! – я протягиваю-таки свою стопку под водку, и она тут же наполняется алкоголем.

– А давай, – Денис протягивает свою, и мы звонко чокаемся.

– За тебя, мужик! – опрокидываю стопку и…

…и я уже очнулся в бассейне. Прохладная вода немного бодрит тело. Но никак не сбивает тот жар, которым горит мой член. Машка, закинув свои длинные ноги мне на талию, ерзает по паху, точно упираясь своей промежностью в пульсирующую головку. И я, сжимая пальцами ее бедра, с силой насаживаю на себя. Она, не ожидая такого поворота, больно прикусывает мою нижнюю губу острыми зубами, но я слишком возбужден, чтобы обращать на эту мелочь внимание. Жадно терзаю мягкие женские губы. И Машка громко стонет, когда мой язык погружается в ее рот, и я вращаю им, пытаясь добраться как можно глубже.

– Ру-у-у-у-услан, – выстанывает мое имя девушка, когда отрываюсь от нее на секунду, чтобы перевести дыхание.

Она такая приторно-сладкая, что меня начинает мутить.

– Руслан, нам нужно уйти отсюда, – ее зрачки в темноте отражают тусклую, едва заметную подсветку воды в бассейне, и от этого она похожа на дьяволицу.

– Хех, эту куда, Маш?! В ад, что ли?

– Что?

– Прости, не удачная шутка.

Девушка высвободила меня из своей хватки.

– Да все нормально, – слышу в голосе дрожащие нотки неудовлетворения, – сюда могут прийти, Руслан, – сбрасывает она мою руку, когда пытаюсь снова притянуть ее к себе.

– Да Маш, это займет всего-то минут пятнадцать, больше ломаешься, – с иронией заметил я.

– А я не ломаюсь, Русь, я хочу по-нормальному. Я по тебе скучала, – она прильнула ко мне и быстрым поцелуем прижалась к губам.

– Мах, эй, ты чего? Я ж…

– Молчи, я от тебя ничего не требую… – приложила палец к губам, – …просто позволь насладиться тем, что у меня есть, – она отталкивается от бортов и подплывает к лестнице, – я заказала нам отдельную комнату… если ты не против. Жду тебя там, – в темноте сверкнула белоснежная улыбка, – ключи найдешь на столе.

Машка выбралась из воды. Обмоталась полотенцем и выскользнула за дверь, оставляя ее приоткрытой. Я натянул боксеры на эрегированный член. Бля, как же это неудобно… Когда сделал последний шаг на площадку, вылезая из воды, резко зажегся свет и…

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а, Вадик, давай! Бомби! – дикий ор сотряс стены помещения.

Я резко обернулся и наткнулся взглядом на группку подростков. Хотя… вряд ли это были подростки, их бы сюда хер пустили. Скорее всего, мелкая молодежь пришла поразвлекаться.

Их было семь человек, и они так увлеченно пытались что-то друг другу доказать, кроме того, кто прыгнул в воду, что на меня даже внимания не обратили. Я здесь больше не стал задерживаться. Видимо в этой сауне был еще один выход и вход.

Но твою мать, у нас-то время еще вроде бы, как бы, должно быть?! Вопрос: что здесь делают тогда посторонние?!

«Стареешь, братан! А тебе не похеру? Иди отымей длинноногую брюнетку, которая течет по тебе, и вали уже домой. Завтра предстоит тяжелый день», – кивнул своим мыслям и вышел в просторный зал, где по-прежнему за столом сидели одноклассники.

– О-о-о, Руслан, брат, – встал мне навстречу Денис, – давай… садись… твой стопарь уже налит…

– Не, Дэн, я пас…

– Руслан… – качает головой Денис, – обижаешь…

– Твою мать, Дэн, ты когда успел нажраться так? – усаживаю парня на место и опускаюсь рядом с ним.

– Когда ты трахал Машку, – беззлобно говорит он.

– Дэн, я тебе сказал, Машка на сегодня моя. Она сама так захотела.

– Выпей… – вручает мне стопку Денис, – …и я все прощу.

Опрокидываю налитый алкоголь в себя.

– Все я пошел, – только хотел приподняться…

– …Руся, а ты знаешь, как я люблю ее. Дуру эту упрямую, – Денис сжимает на груди кожу и громко всхлипывает, – …знаешь, как?

– Могу догадаться, Денис…

– …выпей…

***

Блядь. Облокачиваюсь о стену, ища в ней опору.

– Вот не было у меня никогда мужской солидарности, не-бы-ло… – по слогам произношу последнее слово, – …и нехер начинать. Фу-у-у-ух, слишком много алкоголя… слишком…

Порылся в кармане, отыскивая взятый со стола ключ. Вспомнил, как сверкнула злость в глазах Дениса, когда я этот сделал. Ну, а что я могу поделать!? Не я к Махе под юбку полез, сама попросила. Кривя губы в ухмылке, уперся лопатками в стену, чтобы достать-таки этот гребаный пластиковый ключ.

– Та-а-а-ак-с, номер… – кручу пластик в пальцах, – …мужик, ну ты даешь!?

Усмехаюсь сам себе.

– Как говорится… а слона-то я и не заметил, м-да, – номер серыми цифрами был выгравирован в верхнем углу ключа, – так, номер двадцать один, – смотрю на цифры двери напротив, – двенадцать?! Хм, каким это ветром меня сюда занесло, а?

Весь подобрался и сделал последний рывок. Громко выдохнув, оттолкнулся от стены и почти в один переход по двум коридорам дошел до нужного мне номера.

– Славненько… – просипел я.

Взялся за ручку и уже хотел провести куском пластика по панельке, когда услышал щелчок… и дверь передо мной распахнулась. Значит, ждут…

– Машка?! – позвал в темноту, потому как в комнате была пиздец какая темень, хоть глаз коли. Что я чуть и не сделал, наткнувшись на какую-то гребаную то ли вешалку, то ли держатель.

Пошарив ладонями по стене, выключатель так и не нашел. Странно. Я думал, одноклассница тут вся при параде, ждет меня вся, а она расслабилась, дрыхнет… бля, это сколько же я по времени просидел с Денисом? Она, видимо, уже затрахалась ждать, оттого и заснула.

О! Вот она! В спальне было большое окно, и оно подсвечивалось с улицы сумрачным светом, отчего в комнате было можно хоть что-то рассмотреть.

– Маш, – снова позвал девушку, но та даже и не думала просыпаться. Продолжала мирно посапывать, лежа на боку, под покрывалом.

«Ну, ничего, – подумал про себя, – сейчас я тебя разбужу».

Стараясь не шуметь, чтобы, так сказать, не испортить сюрприз, сбросив с себя всю одежду, забрался к Машке под одеяло.

– Машка… – бормочу ей в ухо, убирая с лица девушки волосы… и замираю.

В первые секунды меня что-то смущает. Что-то, что я не могу уловить, что-то такое скользкое и недалекое, что мгновенно ускользает от меня… и я успокаиваюсь. Если это что-то не задержалось в голове, значит… это не столь уж и важно. Целую Маху в ушко, следом же захватываю ее мочку ртом и всасываю.

– М-м-м, – стонет девчонка, и меня снова что-то смущает, но сейчас я не останавливаюсь, сжимаю ее мочку зубами.

– Машка, просыпайся, или я оттрахаю тебя сонную, – предупредил я девушку.

А потом в пьяной башке щелкнула какая-то тупая мысль о том, что девушка просто играет со мной в недотрогу. Возможно, обиделась на то, что задержался так надолго. Ну, что ж, у меня сегодня вполне себе игривое настроение. Да и при воспоминании о бассейне мне хватило нескольких секунд, чтобы член начал наливаться твердостью.

Обхватываю ее грудь ладонью и сжимаю. Блядь, что-то она какая-то неестественно мелкая. Ковыряюсь в памяти, вспоминаю, такая ли она была у нее в бассейне?!

«А, по сути, – злая улыбка искривляет рот, – засунула в лифон пуш-ап, и все, считай сиськи нарастила».

Как же я презираю ложь, пусть и такую безобидную. В голове загорелось огнем, и мозг перестал соображать. Все же бабы все одинаковые. Отбрасываю всю нежность. Набрасываюсь на ее рот. Она же хотела секса?! Сейчас она его получит в полной мере. Почувствовал, как девушка под моим натиском начала просыпаться.

– Что?! – сипло проскрежетала она.

– Не дождалась, Маш, заснула… – вижу, как в темноте блеснули глаза, – …сейчас я тебя разбужу…

– Но… – начала девушка.

– Никаких но… крошка, сегодня я ведущий, – вклинился между ее ног коленом и развел их в стороны максимально широко, при этом тараня ее рот поцелуем.

Машка уперлась мне в грудь и начала двигать тазом, как будто призывая преступить уже к действиям.

– Машка, – выдыхаю я, и мой язык во рту у девушки сменяется моим большим пальцем – соси, малышка…

На самом деле я больше не чувствовал ее. Я видел перед собой только ее стройное тело, которое на постели кажется более изящным. То ли это от того, что света нет, то ли от того, что кровать большая, да и неважно это сейчас. Меня манит к себе ее запах, пробуждающий во мне дикую, я бы сказал, животную потребность оттрахать ее.

Прокладываю дорожку из влажных поцелуев к ее трусикам. Я хочу пососать ее всю, но это чуть позже, у нас вся ночь впереди, для начала я хочу почувствовать вкус ее киски. Оттягиваю зубами краешек резинки и выдуваю горячий воздух на ее гладкую киску.

Чувствую под пальцами, как по ее коже прокатывается волна мурашек, и она дергает бедрами, словно приглашая меня погрузиться в нее, что я незамедлительно и делаю. Она соблазнительно посасывает мой палец, а я облизываю ее складки, вращая языком вперед-назад между ними, не пропуская ни единого миллиметра. Все же я не ошибся, Машка на вкус необычайно хороша, и это пробуждает во мне желание уже сейчас ее трахнуть. Но сначала я хочу, чтобы она кончила. Отдаю мысленный приказ «ПОДОЖДАТЬ» своему младшенькому, а уж потом можно будет и к действиям приступать.

Не ослабляя напора, я обвожу ее клитор по кругу и вжимаюсь губами в ее влажность, от чего Машка выпускает палец изо рта и громко стонет.

– Пожалуйста… – протягивает она, впиваясь в мои плечи пальцами.

– Скоро уже, моя хорошая, но сначала я хочу, чтобы ты кончила для Руслана, давай же, Маша, кончай.

Я толкаюсь в нее до предела, высасываю и вылизываю подступ к ее оргазму. Мне нравится, как Машка извивается в моих руках и стонет. И это возбуждает меня, как ничто другое. Мой член вот-вот уже готов ворваться в ее глубину и хорошенько в нее вдолбиться.

– Машка, кончай, иначе буду трахать тебя до безумия.

– Боже! – выкрикнула девушка, и я почувствовал, как она взрывается под натиском моих губ и языка.

Машка дрожит в моих руках… все ее тело трепещет, пока она потирается своей влажностью о мое лицо, а я в свою очередь упиваюсь ее соками, вкус которых возбуждает меня до предела. Яйца скручивает от воздержания, и я быстро поворачиваю ее в руках.

– Машка, ты прелесть, – бормочу себе под нос, – но сорян, детка, мой дружок уже ждать не может больше.

Подтягиваю ее бедра кверху и одной рукой надавливаю на ее поясницу. Она оттопыривает попку. И… Блядь, не могу понять, что здесь не так?!

Но пульсирующая в конце сперма не дает думать долго. Раздвигаю ее ягодицы… и одним движением полностью вхожу в нее, заставляя Машку громко взвизгнуть.

– Громче, – рычу я, и она кричит.

Мой член пульсирует внутри нее, и я выхожу… но только лишь для того, чтобы войти еще раз.

Повторяю движения снова и снова. Девушка извивается подо мной. Ее стоны и вздохи заполняют комнату. Я опускаю одну ладонь на ее грудь и играю с ней. Захватываю сосок между указательным и большим пальцем, покатывая, потягивая его. Второй рукой провожу вдоль позвоночника, собирая пальцами бисеринки пота, которые скатываются по спине, пока я трахаю ее жестко и беспощадно.

В голове полнейшее безрассудство. Но я настолько поглощен процессом, что мне плевать на все, что происходит дальше этой кровати.

– Пожалуйста… – слышу тихий стон краем уха.

Я понимаю, о чем меня просит Машка, но блядь, я слишком перевозбужден, и даже ее узкая влажность не может заставить меня кончить раньше времени. Тогда я чуть выкручиваю ее сосок, и ее киска сжимает мой член так сильно, что я еле проталкиваюсь в нее. Это вверх кайфа, и я понимаю, что все, я сейчас кончу…

Поэтому ускоряю темп и трахаю ее чуть жестко. Щелкаю по ее клитору, пока вдалбливаюсь в нее. Хочу, чтобы она кончила еще раз.

– О, Боже… – стонет она, ее упругие стеночки сжимается вокруг меня невероятно сильно.

– Да, давай, детка, ну же… – рычу я.

Яркая вспышка перед глазами, и я сгораю от ее света. Из моего рта вырывается громкий, протяжный стон, когда я погружаюсь в нее, чувствуя, как она сжимается вокруг члена. Горячие струи спермы изливаются во влажной глубине бесконечными потоками. Поджимаю пальцы на ногах от напряженного спазма, впиваясь пальцами рук в ее ягодицы, чтобы не свалиться с кровати…

Когда наконец-то эрекция слабеет, я выхожу из нее и опираюсь на ее спину, тяжело дыша.

– Машка, ты огонь, – падаю рядом с девушкой и закрываю глаза, – я тебе предлагаю продолжить, но только уже завтра.

Это последнее, что я помню и что прозвучало из моего рта. Хотя нет… я еще слышал какие-то невнятные речи со стороны Машки, но мне было слишком лень прислушиваться, что она говорит, поэтому я предпочел просто заснуть. Разберемся с ее невнятным бормотанием завтра.