Дом пепла (СИ)

20. Кристофер

Даниэль не любил большие церемонии вуду. Слишком шумные, с толпой, похожие на собрания ради танцев, нежели настоящую магию.

Кристофер Янг прекрасно об этом знал. С усмешкой заявил, если Даниэль хочет поговорить сегодня, он скинет адрес. Мэтт с трудом отскреб себя от кровати, чтобы пойти на работу, а вот Айвори заявил, что отправится с Даниэлем.

Поэтому они вдвоем стояли перед низеньким сараем на окраине Нового Орлеана. Строение выглядело так, будто пережило ураган «Катрину», но с трудом, да так и осталось стоять. Покосившимся, но достаточно крепким, чтобы намертво вцепиться в землю.

Дом не был жилым, скорее какой-то барак, предназначенный вот для таких сходок. Изнутри слышались песни и барабаны, а улыбчивый негр на пороге указал на обувь, прежде чем впустить.

— Мне не по себе от этого места, — проворчал Айвори, покорно расшнуровывая ботинки.

Они уехали от городских домов и оказались в краю плохих дорог, где отлично чувствовали себя коровы и прочая живность. Пахло не болотами, а рекой: рядом излучина Миссисипи, и вверх по течению можно вернуться в город. В вечерних сумерках стрекотали цикады, а ветерок едва заметно шевелил пряди испанского мха, свисающие с деревьев. У ограды блеял привязанный козленок.

Аккуратно уложив обувь чуть в стороне от чужой, Даниэль наконец-то получил разрешение войти внутрь вместе с Айвори.

В длинном помещении не оказалось окон, так что пришлось поморгать, привыкая к полумраку, щедро разбавленному свечами и фонариками. Они тут горели повсюду вдоль стен и вокруг алтаря по центру.

Танцевали люди, в основном, в белом, дружно выводя одну и ту же песню, в углу сидели музыканты, отстукивая задорный ритм на барабанах. Один держал в руках штуковину, похожую на часть механизма, и ее металлический звон вплетался в ритм.

Айвори хрипло закашлялся из-за духоты, дыма и возжигаемых трав. Оглядевшись, Даниэль взял с пластикового стола закрытую бутылку воды и протянул другу. Им тут же попытались передать ром, но Даниэль покачал головой.

Народу собралось много, алтарь почти полностью скрывался за чужими спинами, а Кристофера Янга видно не было. Даниэль ощутил себя как на вечеринке в колледже: когда приходишь к какому-то малознакомому типу и пытаешься найти знакомых.

— Боже, — выдохнул Айвори. Он закрыл пригубленную бутылку, но отдавать не стал. — Понятно, почему Кристоферу нравился клуб. Та же мешанина.

Даниэль мог попросить лоа отыскать в толпе Янга, но не хотел рисковать и вызывать их. Как бы то ни было, здесь всё-таки церемония вуду, так что местные лоа тоже сновали рядом, Даниэль ощущал их легкой вибрацией вдоль позвоночника. Он бы предпочел не использовать сейчас свои силы.

Его лоа тихие, его барабаны звучат сквозь года, вызывая в памяти бесконечные хлопковые плантации и духов, которым шептали молитвы на смеси английского, французского и диалектов черного континента.

Здесь же царило буйство красок, свечи, горькие травы и запах пота. Захотелось отыскать Кристофера и вытащить буквально за шкирку, чтобы спокойно поговорить на улице.

— Вон, — Айвори дернул подбородком в сторону.

Кристофер Янг стоял, небрежно прислонившись плечом к стене. В темной рубашке и брюках он сливался с тенями, хотя удивительным образом не контрастировал с танцующими людьми, которые носили преимущественно белое.

Даниэль с Айвори прошли к нему вдоль стены. Кристофер заметил их, может, и раньше, но даже не пошевелился. Он поболтал бутылкой в руках, сделал глоток и передал ее стоявшей рядом девушке, которая тут исчезла в толпе.

— Веселишься? — осведомился Даниэль. Его голос звучал почти дружелюбно и не выдавал, что Даниэль готов сломать еще пару пальцев.

Кристофер широко улыбнулся:

— А я-то ждал, когда ты появишься. Не сомневался, что Айвори доложит о нашей небольшой встрече.

— Ублюдок, — сухо сказал Айвори. — Напичкал меня какой-то дрянью и свалил.

Кристофер поднял обе руки, будто признавая поражение.

— Всего лишь чтобы ты немного расслабился и ответил на вопросы.

— Обо мне, — мрачно сказал Даниэль.

Айвори вспомнил всё. Пусть вечер в его памяти и заволакивала пелена, но в деталях он не сомневался. Кристофер заявился в салон, где работал Айвори, предложил выпить вечером. Они начали в обычных заведениях, где подавали кофе, но разговор не клеился. В итоге Кристофер потащил в клуб, и еще до него Айвори почувствовал себя мутно, он не помнил точно, соглашался принимать что-то или Кристофер попросту подсыпал.

В клубе Айвори всё выложил о Даниэле. О проклятии, о Бене, даже о том, как вызвали призрака. Даже о лоа.

— Всего лишь прояснял пару деталей, — улыбка Кристофера не гасла.

— Поговорим снаружи.

— Подожди! Сначала принесут жертву.

Даниэль запоздало понял, что Кристофер вовсе не пьян, как могло показаться. Он часть ритуала. Наверняка до момента прихода Даниэля с Айвори тоже танцевал и пел в кругу. Они все — элементы действия, оно захватывало и туманило разум, хотя ничем не походило на алкоголь.

Даниэля на подобный ритуал привел отец, когда ему было восемь. Роберт сказал, чтобы здесь не вздумал трогать местных духов. Их сложнее контролировать, это опасно. Но Даниэль мог участвовать в церемонии, как и все.

— Дед учит тебя лоа, — сказал тогда Роберт. — Ты узнаешь сложные ритуалы вуду, чтобы обращаться к лоа и творить магию. Но есть и такое. Близкое к земле и людям, которые живут не в городе.

Даниэлю не очень понравился дым и ароматы, но стало любопытно. Танцы ему пришлись по вкусу, тем более Роберт тоже взял барабан, и видеть обычно строгого отца вот таким казалось задорным.

Даниэль был частью ритуала, ощущая единство с собравшимися людьми, чувствуя токи магии, проходившие через веве на земле. Он закрывал глаза и чувствовал, как духи вьются вокруг его запястий.

Лоа любили танцы и песни. Они резвились вместе с людьми, поэтому и ощущения казались такими странными, будто ты одновременно и здесь, и где-то еще.

Потом на ритуале принесли в жертву курицу, собрали ее кровь в глиняные чаши и окропили всех присутствующих. Это символизировало удачу и благополучие. Знак веве на земле залили ромом и подожгли, а Даниэлю предложили опустить в чашу руки, потому что это его первая церемония.

Даниэль помнил горящий на земле ром и как рассматривал собственные ладони, где несколько фаланг пальцев были алыми.

Потом голова закружилась от лоа, Даниэль будто захлебнулся ими. Он пришел в себя на руках у отца на свежем воздухе. Роберт гладил по голове и что-то мягко приговаривал, а от его рубашки пахло табаком от сигар, которые курили мужчины.

Бернард рассказал, что Даниэлю лучше не участвовать в подобных церемониях, именно из-за его связи с лоа. Тот ритуал казался интересным, но повторять Даниэль и сам не хотел, хотя позже пару раз присутствовал на подобных. Однажды, когда отец показывал Мэтту, который не проникся, потом еще с Анаис. Но всегда в стороне.

Как и сейчас. В центре сарая стояла перевернутая металлическая бочка, уставленная мисками с едой, цветами и оплывшими свечами. На полу перед ней Даниэль заметил вычерченный мукой знак-веве. Со стороны входа заблеял козленок, которого вели к алтарю.

— Твои эско сильны.

Даниэль покосился на женщину рядом. В длинном белом платье, со смуглой кожей и копной густых темных волос. Ее лицо прорезали морщины, но глаза выглядели яркими и живыми, как у юной девочки. Может, так казалось в отблесках свечей.

— Ты их чувствуешь? — с любопытством спросил Даниэль.

Женщина кивнула.

— Следуют за тобой, охраняют и ждут команд. Ты им нравишься, мальчик. Помни, что всегда можешь обратиться к ним.

Эско, «свита», так креолы называли лоа, которые свойственны человеку и следуют за ним, привлеченные его характером или деятельностью. Поэтому Даниэль всегда имел доступ к силе: даже если приказывал не своим лоа, то вокруг множество духов, которые следовали за другими людьми или привязывались к местам.

Козленка подвели к мужчине перед алтарем, явно местному хунгану, жрецу. Под звучащие барабаны он завел песню, которую подхватили остальные.

— Саванна сказала, что видела Мэтта на днях, — Кристофер склонил голову к уху Даниэляя, но не сводил взгляда с хунгана. — Он приходил к ее отцу и спрашивал о смерти Майкла Эша. С чего он вам сдался?

— С чего ты решил, что я скажу?

Кристофер тихонько рассмеялся:

— И не рассчитывал. Но хотел, чтобы ты знал, что я в курсе. Саванна не только твоя кузина, но и моя.

Отец Саванны — брат Мэри Эш, а вот ее мать из Янгов. Даниэль считал эту связь и правда необычной. Но Саванна всегда была себе на уме, не делая различий между Эшами и Янгами. Когда-то Даниэль считал это «игрой на два лагеря», но теперь думал, Саванна мудрее многих.

— Готов поспорить, Мэтт спрашивал из-за тебя, из-за проклятия, — сказал Кристофер. — Хотя не представляю, какая тут связь. Знаешь, я почти завидую. Мой младший брат меня ненавидит.

— А ты?

Кристофер отстранился, смотря с недоумением. Он явно не понимал, и Даниэль пожал плечами:

— Ты либо любишь сам, либо нет. И если любишь, не ждешь в ответ того же. Это неважно.

Кристофер смотрел на него несколько мгновений, потом хмыкнул и отвернулся, уходя к алтарю. Хунган как раз перерезал горло жертвенному козленку и собирал кровь в большие чаши.

Даниэль почти ощутил собственных лоа, которые всколыхнулись, будто тоже хотели припасть полакать кровь, но это была не их жертва и не их ритуал. А вот запястья Даниэля засаднили.

Накануне вечером Ли настояла на обработке порезов. Даниэль хотел проследить, чтобы Мэтт не уснул прямо в ванной, но Айвори махнул рукой, показывая, что позаботится об этом, и Даниэль отправился в комнату сестры.

Очень маленькая и уютная, завешанная постерами и мягко светящими круглый год гирляндами. Пахло апельсином и полынью. Спать хотелось ужасно, но Даниэль стойко выдержал, пока Ли снимала бинты, мазала едкой мазью и снова перевязывала. Ее целительная магия щекотала нос и убаюкивала и без того сонного Даниэля.

— Не спи здесь, — Ли пнула его вбок. — Этого мама точно не одобрит.

Ее магия работала безупречно, так что порезы почти зажили и не беспокоили, только чесались немного. Но в полутемном сарае Даниэль ощутил жажду лоа. Они не были такими уж кровожадными, но козленок явно их вдохновлял.

Даниэль и Айвори покачали головами, когда им предложили жертвенную кровь. Айвори пробормотал:

— Это похоже на причастие.

— Не все так делают.

— Кристофер явно в восторге. И… он что-то знает, Дан. Хочет рассказать об этом.

Даниэль доверял тому, что видит Айвори. Хотя вот именно из-за таких заявлений большую часть жизни он провел в одиночестве — до семинарии.

Кристофер Янг успел испачкать в крови руку, а на его лбу начертили несколько линий. Больше ждать Даниэль не хотел, к тому же знал, что теперь ритуал пойдет на убыль. Поэтому подхватил Кристофера и буквально потащил на улицу.

Влажный ночной воздух казался свежим после спертой духоты сарая, а запах реки и травы привычнее горького дыма.

— Да иду я, иду!

Кристофер вывернулся из хватки Даниэля, всё еще усмехаясь. Он казался ошалелым после ритуала, но давать ему сбросить прикосновения лоа Даниэль не собирался. Ни слова не говоря, он просто ударил Кристофера в челюсть. Тот не удержался на ногах и рухнул.

— Мне не нужны лоа, чтобы врезать тебе.

Вытерев кровь из разбитой губы, Кристофер засмеялся, не поднимаясь на ноги. В полумраке, своей и чужой крови он казался почти зловещим — или сумасшедшим. Хотя Даниэль знал, это из-за ритуалов.

Айвори хрипло вздохнул и покачал головой:

— Дан, это ничего не решит.

Айвори опустился на корточки перед Кристофером. Босой Айвори выглядел очень спокойным, а на его запястье Даниэль заметил бусины и крест розария.

— Ты опоил меня, чтобы выяснить о Дане?

— Да, — не стал отпираться Кристофер.

— Что знаешь о Бене?

Смена темы сбила с толку и Кристофера, и Даниэля. Правда, он слишком давно и хорошо знал Айвори, привыкнув к его манере общения. Потому что Айвори основывался не только на том, что знали все, но и на том, что видел лично он. Для него это было такой же истиной и фактом, как осязаемые вещи.

— Я знал, что это ушлепок во что-то влезет, — проворчал Кристофер, явно о Бене.

Даниэль почти видел, как его начинал отпускать ритуал. Протянул руку, чтобы помочь Кристоферу подняться, и тот не отказался. Хотя обычно Даниэль предпочитал разговаривать, удар в челюсть вполне выразил всё, что он хотел сказать по поводу опаивания Айвори, и на этот тему можно было считать исчерпанной.

Может, он слишком много общается с Мэттом, если решил выразить свою ярость именно так.

Даниэль достал сигареты, и от них Кристофер тоже не стал отказываться, как и Айвори, старательно пытающийся дышать не так хрипло и громко. Затянувшись, Кристофер уже походил на себя обычного, только на лбу подсыхала козлиная кровь, а уголок губы оказался разбит.

— Я не думал, что Бен закончит в болоте, — сказал Кристофер. — Это слишком даже для него.

— Тебе его жаль?

— Стать жертвой во имя своего же проклятия — так себе участь.

— То есть ты всё знаешь?

— Догадался. Но не обо всем и не сразу.

Даниэль терпеливо ждал, пока Кристофер снова затянулся и после этого неохотно признал:

— Бен звонил мне незадолго до смерти. Хвастал тем, что проклянет тебя. Он почему-то думал, я одобрю.

— Разве нет?

— Боже, нет! — фыркнул Кристофер. — Проклятия — это мерзко. Как убить исподтишка. Нет уж, я бы предпочел смотреть в глаза жертве и спускать курок.

— Слышал, Айвори? — улыбнулся Даниэль. — Если меня однажды застрелят, ты будешь знать, кто это сделал.

— Ты, конечно, тот еще засранец, Даниэль Эш, и я не упущу случая напомнить тебе об этом, но я не убийца. Тем более, проклятия мерзкая вещь, никогда не знаешь, как и по кому они ударят, кроме жертвы.

Айвори нашел свою обувь и зашнуровывал ботинки, но Даниэлю почти нравилось ощущать под босыми ступнями землю. Он нахмурился, потому что в словах Кристофера было что-то такое, от чего складывалось впечатление, что он знает, о чем говорит.

Даниэль хотел встретиться с Кристофером Янгом, чтобы выместить ярость за отравление Айвори. Но казалось, Кристофер только и ждал встречи, чтобы рассказать обо всем, что знает.

Как будто ему тоже не нравилось проклятие Даниэля, но первым он бы никогда не пришел.

— Ты мог и рассказать мне про Бена.

— Зачем? — хмыкнул Кристофер. — Подробности о его смерти я узнал позже, тогда и сложил все факты. Не сомневался, что ты сам это сделаешь или найдешь способ узнать. Но я так понимаю, проклятие не настолько простое? Иначе твоя семья уже сняла б его.

— Почему ты думаешь, что не сняла?

Кристофер поднял свободную руку и сделал неопределенное движение, как будто изображал волны вокруг них. Его мизинец почти не двигался.

— Не забывай, Дан, я тоже кое-что могу. И чую это липкое проклятие рядом. Оно по-прежнему тебя убивает.

— Ты явно знаешь о проклятиях больше других.

Кристофер пожал плечами и как-то сгорбился. Даниэль мог поклясться, что тот вовсе не хочет вспоминать некоторых вещей. Но чутье Айвори оказалось верным, Кристофер Янг действительно не планировал хитрить.

— Паркер когда-то проклял одного парня.

Даниэль об этом не слышал. Быстро переглянулся с Айвори, он пожал плечами. Похоже, тот факт, что младший брат Кристофера Янга кого-то проклял, не был широко известным.

— Получилось? — спросил Даниэль.

— Да, тот парень долго болел и умер. Паркер не приносил человеческих жертв, но проклятие и по нему ударило. Он после этого подсел на наркоту.

В голосе Кристофера звучала грусть. Он тут же тряхнул головой, как будто не хотел, чтобы это заметили со стороны. Нарочито бодро и едко сказал:

— А еще твое проклятие может быть связано с моей семьей. Поэтому я расспрашивал Айвори.

— С Янгами? Каким образом?

Из сарая вышло несколько девушек, и Кристофер жестом указал на дуб с испанским мхом. Все трое отошли в сторону, Даниэль остановился, только чтобы прихватить обувь, хотя торопиться надевать не стал.

— Ты же знаешь семейную историю? — негромко спросил Кристофер.

Даниэль не очень понимал, о чем он, но кивнул.

— Семья Эшей получила силу после Дэвида. До того вы тоже колдовали, но именно Дэвид был очень могущественным и все Эши после него. Лучшего друга Дэвида звали Лиам Янг.

Даниэль кивнул, об этом он слышал.

— Говорят, они играли со странными силами, — продолжил Кристофер. — В какой-то момент Дэвид рассорился с Лиамом, и в следующий раз они встретились, только когда Лиам пришел на похороны Дэвида. У Янгов считается, что Дэвид сам овладел тем могуществом, которое предполагалось на двоих. Это и стало причиной ссоры.

Даниэль пожал плечами. Его не особо волновало, что делал или не делал прапрадед, и насколько при этом обиделся Янг. Тем более, по прошествии стольких лет истина давно растворилась в болотах. У Дэвида попросту могло оказаться больше воли и знаний.

— Я думаю, твое проклятие связано с теми силами, с которыми играл Дэвид. Может, Майкл захотел могущества, вызвал того же лоа, но не был готов заплатить цену. Он погиб, а лоа и его жажда остались.

Что-то здесь не сходилось. Дядя Майкл никогда не был амбициозен. Да и дед ничего не знал ни о каких семейных лоа и проклятиях.

Тем не менее слова Кристофера имели смысл. Дэвид мог заключить сделку в неким лоа, а Майкл его случайно вызвать. И умереть. После чего лоа попросту искал вместилище — Эша, который слышит духов и окажется достаточно крепким. Следующим после Майкла был как раз Даниэль.

— Это твое дело, — заявил Кристофер и затушил окурок. — Я не хочу вникать в ваши семейные проклятия. Надеюсь, ты его снимешь, но помогать точно не буду. И на твои похороны тоже приду.

— Почти польщен.

— Это не значит, что я их жду.

Кристофер Янг помедлил, но всё-таки продолжил, и в полумраке полоски крови у него на лбу казались темными и зловещими.

— Я уверен, что твои родственники знали о смерти Майкла Эша больше, чем говорили. Потому что именно они ее прикрыли. Надавили на полицию, свернули дело. Даже не позволили просочиться слухам и пресекали все обсуждения. Отец рассказывал, потому что сам хотел выяснить больше. Но кое-что всё равно говорили. Будто бы в последние дни Майкл полностью слетел с катушек, вот и нарвался на случайную пулю.

Кристофер Янг сложил пальцы пистолетом и приставил к виску Даниэля. Он смотрел ему в глаза, когда изобразил выстрел. Рассмеялся и пошлепал босыми ногами обратно в сарай не оборачиваясь.

— Он не врет, — пробормотал Айвори. — Но большего я сказать не могу.

— Я знаю, у кого спросить.

Айвори нахмурился, а потом его брови взлетели вверх: он догадался.

— Думаешь, Мэтт сможет вызвать Дэвида Эша?

— Только если Дэвид сам захочет. Пусть расскажет, что за сделки с лоа совершал, и почему Майкл тоже за них платил.

— Думаешь, расскажет?

Даниэль пожал плечами. От брата он знал, что призраки говорят только то, что хотят, умеют врать и не то чтобы всегда дружелюбные создания. Дэвид Эш расскажет то, что посчитает нужным. Если вообще согласится говорить.

Но знал Даниэль и кое-что еще. Смерть всегда меняет, любых людей.

Когда ты мертв, лучше всего понимаешь, кто ты такой, и что по-настоящему важно.