Дом пепла (СИ)

Эпилог

Мэтт явно чувствовал себя на кладбище неуютно.

Не то чтобы Даниэль этого не видел, но для верности Мэтт еще и сообщил:

— Здесь охренительно неуютно.

День стоял по новоорлеански солнечный и влажный, но летний жар сменялся осенней сдержанностью. Туристы предпочитали другие кладбища, хотя и здесь между приподнятыми над землей склепами и каменными могилами встречались праздношатающиеся люди.

Даниэль и Мэтт стояли перед аккуратным саркофагом, где рядом с высеченным именем красовались нарисованные три крестика — знак того, что здесь лежит колдун или колдунья.

Положив маленький букетик полевых цветов, Даниэль покосился на Мэтта, который переминался с ноги на ногу:

— Ты сам захотел прийти.

— Но ты предложил!

— Извини…

— Нет, — буркнул Мэтт. — Это ты извини. Мне правда здесь неуютно, но ты прав, я хотел прийти. Думаешь, она была бы не против?

— Конечно. Ты ей нравился.

— Ага, особенно когда при знакомстве вылил на нее кофе.

Даниэль улыбнулся:

— Анаис больше испугалась за тебя, а не за платье. Ты так быстро убежал, что она послала меня за тобой.

— Мне стыдно было! Первая твоя девушка, с которой меня знакомишь, а я веду себя, как придурок.

— Почему «как»?

Мэтт возмутился, Даниэль рассмеялся. На самом деле он ценил, что брат согласился пойти с ним, хотя кладбища действительно не любил из-за обилия призраков. На могиле Анаис Мэтт никогда не был, и теперь Даниэль понимал, что отчасти именно из-за аварии.

Выбитое на камне имя напоминало, что точно так же мог закончить и Даниэль.

— Пойдем, — сказал Даниэль. — Нужно заехать за пирожными, которые просил дед. Иначе он так и будет мучить Айвори.

После семейного ритуала все сначала радовались, потом отсыпались. А после каждый увлекся чем-то своим. Бернард вот жаждал записать всё, что произошло, но с литературным языком у него было не очень, так что Айвори пришлось ему помочь. Именно пришлось — потому что он как тот, кто видел семью со стороны и многое «знал», стал тем человеком, которого дед с утра до ночи мучил расспросами.

— Мне кажется, он не решается спрашивать тебя, — хмыкнул Мэтт, когда они двинулись по дорожке с кладбища. — Наверное, думает, для тебя это сложно.

Даниэль пожал плечами:

— Я бы рассказал без проблем! Но раз мне удалось ускользнуть от бдительного ока деда, не буду его разубеждать. Тем более, это дало мне время заняться собственной книгой.

— О, ты ее начал?

— Ну… по правде говоря, закончил.

Мэтт встрепенулся и пихнул брата в бок:

— Когда можно почитать?

— Кинул тебе на почту.

— Эй, а почему молчал? Просто тихонько кинул!

— Ты же увидишь.

Мэтт закатил глаза и ругался до самых ворот. Они обогнули парочку туристов, которые восторженно тыкали пальцами в чью-то могилу, сверяясь с мобильником. Мэтт неожиданно посерьезнел:

— Ты расскажешь Натали Бреннан правду?

— Уже.

Хотя в семинарии их учили быть добрыми и всепрощающими, Даниэль признавал, что учился так себе. Он не сомневался, что и без нее Майкл рано или поздно совершил бы ритуал. Правда, возможно, тогда рассказал бы родным или закрыл перекрестки. Лоа остался во многом из-за Натали.

Даниэль не мог не злиться, что именно из-за этого лоа нашел Анаис. Из-за этого она умерла. И посчитал, что Натали должна знать, и само знание станет достаточным наказанием для нее.

— Что сказала? — полюбопытствовал Мэтт.

— Не поверила, потом накричала на меня, начала проклинать… ну, я, конечно, ответил, что это мы уже проходили, и у нее ничего не вышло. Потом она замолчала. Думаю, до нее наконец-то дошло, что она сделала, и к чему это привело. Натали Бреннан своеобразный человек, но она правда любила дочь. Как думаешь, каково осознавать, что частично вина за ее смерть на тебе?

Они вышли с кладбища и направились в сторону мотоцикла Даниэля. Он нацепил солнечные очки и прошептал несколько слов, приказывая лоа. Они затрепетали рядом, устремились узнавать, и тут же принесли ответ.

— Перерыв в пекарне закончился, — сообщил Даниэль.

— Думал, наши семейные силы тоже исчезнут.

— Их дал лоа, но от него они больше не зависят. Так что нет. Ты расстроен? Тем, что по-прежнему видишь призраков?

Даниэль давно хотел спросить об этом Мэтта и в какой-то степени опасался. Он ощутил, как его плечи расслабились, когда Мэтт хмыкнул и покачал головой:

— Неа. Без них было бы… скучно.

Они подошли к мотоциклу, и Мэтт провел пальцами по написанным на бензобаке словам молитвы "In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti". На буквах сидела стрекоза, от которой Мэтт почему-то пришел в восторг, смахивая ее.

— Я не рассказывал тебе об одном призраке, — заявил он. — Это отличная история.

— Давай за ужином. Ты магазин купил? Отец почему-то спрашивал об этом у меня, а не у тебя. Дважды. Поговори уже с ним! И купи чертов книжный.

— Я был, знаешь ли, несколько занят в последнее время.

На протянутый шлем Мэтт посмотрел так, будто ему предлагают ядовитую змею, но покорно натянул, усаживаясь позади и буркнул:

— Какой же ты иногда зануда.

Даниэль улыбнулся:

— Аминь.