Дороги Гвенхейда

Глава 15

Бинокль нашелся прямо тут, в королевских покоях, валявшийся на одном из столиков, Делвин схватил его и приник к окулярам. Элиасу подобные ухищрения не требовались — похоже, он обострил зрение при помощи чар, об этом свидетельствовал отзвук магии, пущенной в ход эмиссаром Башни. Делвин стоял рядом с Астрид, к окнам также прильнули остававшиеся в гостиной гвардейцы, которым Элиас приказал себя охранять. Одно из примыкавших к казармам складских зданий ярко горело, света хватало, чтобы, несмотря на ночную темень, разглядеть все происходящее в подробностях. А смотреть, стоило признать, имелось на что.

Ночь кипела огнем.

Белый дракон, которым обратился Кледвин Волфалер, закончил разносить левый флигель и после одного быстрого рывка очутился прямо перед главным входом в фортинхиллские казармы. Дракон взмахнул крыльями, не птичьими, скорее напоминавшими нетопыриные, но ослепительно снежными; ударил тяжелыми лапами по мостовой. Длинная морда моталась из стороны в сторону, изгибалась мускулистая спина, извивался оканчивающийся огромным шипом хвост. Мятежники, овладевшие казармами, ответили пальбой из аркебуз и мушкетов. Не похоже, впрочем, чтобы выстрелы причинили крылатому чудовищу хоть какой-нибудь вред. Едва ли пули и картечь могли пробить чешую, тут хорошо если бы пушечное ядро справилось.

Дракон стремительно развернулся, ударил хвостом в кирпичную стену, насквозь ее проламывая. Посыпалась кладка, поднялась пыль, обрушились деревянные перекрытия. Чудовище отступило, рванулось к флигелю, открывая возможность обстрела артиллеристам генерала Коула, и те этим шансом незамедлительно воспользовались. Грохнули развернутые напротив фасада главного казарменного здания мортиры и пушки, обрушивая нависший над крыльцом карниз, проделывая новые отверстия в стенах, в нескольких удачных случаях закидывая ядра прямо в распахнутые окна, из которых прежде высовывались вражеские стрелки. Ударило сразу два десятка орудий — от канонады у Делвина ненадолго заложило в ушах. На мгновение показалось, будто он опять при Кенхолде, и сейчас взорвется пороховой склад.

Едва закончили стрелять пушки, двинулись вперед высыпавшие на эспланаду солдаты, сохранившие верность Кледвину. Они шли рассыпчатым строем, тремя широкими шеренгами. В первой — выставившие гизармы бойцы, во второй стрелки с ружьями, в третьей солдаты, вооруженные саблями и палашами. Делвин, так и застывший с биноклем у окна королевских покоев ратуши, наблюдал, как первая шеренга останавливается, гизармщики приседают на колено, стоящие позади стрелки делают залп. Затем пехотинцы вновь поднимаются и двигаются дальше, пока стрелки за их спинами перезаряжают мушкеты. Они успели произвести три серии выстрелов, пока пересекали эспланаду, разделявшую ратушу и казармы. Некоторые, впрочем, остались неподвижно лежать на брусчатке, задетые ответным обстрелом, грянувшим из окон казарм. Пули рассекали воздух, высекали искры из мостовой, вился пороховой дым.

Наверно, приказ о штурме отдал Олфорд, уже успевший спуститься из ратуши вниз. Дракон изверг из пасти новую струю пламени, ударившую поверх наступающих, над их головами. Пламя прошлось по галереям второго и третьего этажа, на которых сгруппировались неприятельские стрелки, пытавшиеся обстреливать солдат Кледвина. Послышались вопли заживо сгорающих людей. Атакующие, наконец достигшие здания, взбирались вверх по ступенькам, проникали в казармы сквозь зиявшие в стенах отверстия. Мятежники, пытавшиеся сдержать их напор, взялись за палаши, алебарды и сабли, началась рукопашная. Наблюдать за дальнейшим оказалось проблематично даже при помощи бинокля. Делвин мог лишь предположить, что нападавшие, оттеснив неприятеля, ворвались в центральный вестибюль и пытаются там закрепиться.

— Если господа изменники прямо сейчас не сдадутся, — пробормотал Элиас, — они полные дураки. Круглые, совершенные, законченные идиоты. Даже земляному червю очевидно, их дело проиграно. Оно, в общем-то, с самого начала не имело шансов обернуться успехом.

— Возможно, — возразил ему Делвин, — они опасаются затем оказаться на виселице. Потому и решили подороже продать свои шкуры. А может статься, просто рехнулись и верят, что у них что-то получится. Все еще надеются преуспеть. Я бы дрался до последнего, если бы меня загнали в угол, — но тебя и так загнали, уточнил внутренний голос. — К тому же, на что рассчитывать двойным предателям? Сперва изменили генералу Марлину, а теперь предали и вашу... нашу сторону, — последние слова дались ему нелегко. "На что рассчитывать мне?" — Я бы казнил всех зачинщиков, а может и не только их, — себя бы тоже стоило казнить, рассуждая по справедливости.

— А они способны причинить вред государю? — спросил кто-то сзади.

— Разумеется, нет, — незамедлительно ответствовал Элиас. — Пусть даже не надеются. Дракон это не просто огромная тупая ящерица, господа. Государь Кледвин сохраняет ясное сознание и контроль над магическими потоками и в своем трансформированном состоянии тоже. Он рассказывал мне лично, когда мы обсуждали предыдущие опыты. Он по-прежнему способен творить чары или защищаться от вражеских заклинаний. Так просто его не возьмешь. Потребовался бы целый отряд хорошо обученных волшебников... и то не факт, что они сумели бы справиться.

Тогда, две недели назад, вывалившись из рассекшей пространство кротовой норы, Делвин уже видел дядю Патрика Телфрина в его драконьем обличье, но мало что успел запомнить в подробностях. Теперь ему представилась возможность как следует освежить впечатления. Что ж, нельзя отрицать, зрелище получилось до крайности впечатляющим. Крылатая бестия выглядела так, будто сошла со старинных гравюр, которые Делвин ребенком рассматривал в Новом Валисе, читая история о былом могуществе Драконьих Владык.

И Волфалеры, и Айтверны на протяжении всей последней тысячи лет пытались пробудить в себе дар трансформы, и всегда безуспешно — не помогали ни древние книги, ни изощренные ритуалы. Потомки основателей монарших династий Гвенхейда и Алгерна утратили преимущество, отделявшее их от простых смертных. Однако если теперь получилось у Кледвина, возможно, справился бы и он сам? "Впрочем, нет. Кледвин проливал кровь родичей. Много крови. Где тот родственник, которого я захотел бы убить?"

Даже Кледвина убивать теперь не хотелось.

Был шанс, шанс упущен — и ладно. Может, так даже правильно.

Что-то изменилось совершенно внезапно — причем Астрид почувствовала это на несколько мгновений раньше Делвина, оледеневшими пальцами вцепившись ему в запястье. Элиас подобрался, разом утратив самоуверенный вид, и принялся беспокойно озираться по сторонам. Наконец странное ощущение дошло и до Делвина, до того пытавшегося разобрать при помощи бинокля подробности штурма. Дракон, видел он, замер возле крыльца казармы, сложив крылья, пока внутри разворачивалось сражение, и тоже встревоженно поднял морду. Дядя Патрика осознал, что происходит нечто неладное, даже оставаясь в своей видоизмененной форме.

Магические потоки, и без того взбудораженные совершенным Кледвином преображением и эхом творящихся сейчас многих смертей, продолжали сдвигаться. Теперь Делвин отчетливо заметил странный диссонанс, вплетающийся в их мелодию, услышать которую способен любой чародей — словно в наглухо затворенной комнате вдруг повеяло сквозняком. Появилось чужое присутствие — отчетливое, сильное, неотступное, подобное взгляду, уперевшемуся в затылок. Короткая вспышка боли — и Делвину пришлось вцепиться в подоконник, чтоб не упасть. Ноги практически отнялись, лишь с огромным усилием получилось слегка пошевелить ими. По спине лился пот, пряная волна скользила вдоль позвоночника, очень сильно закололо пониже ребер.

— Что происходит?! — у Астрид из носа шла кровь, супруга побелела, держалась рукой за угол ближайшего книжного шкафа. Делвин подался к ней поближе, кое-как подставил плечо, Астрид с благодарностью оперлась.

— Чародеи Алгерна, — Элиас, выкрикнувший эти слова, выглядел ничуть не лучше жены Делвина. Даже хуже — у него багряная струйка стекала также из правого уха. Какое впечатление производил он сам, Делвин не знал, разве что вдруг сделалось солоно на губах. — Кледвин говорил, что отогнал их, а похоже, он ошибся! Я чую их присутствие... Они набросили сеть, а нас задело по касательной, потому что ловят не нас. Смотрите, — эмиссар Башни ткнул пальцем в окно.

На площади творилось нечто непредставимое. Снова взявшись за бинокль, ухватившись за него непослушными пальцами и поднеся к глазам, Делвин сумел различить человеческие фигурки, скорчившиеся, извивавшиеся в судорогах перед фасадом центрального казарменного здания. Когда рухнуло заклятие, поименованное Элиасом сетью, еще не все солдаты, приведенные дядей Патрика, успели войти вовнутрь — сейчас они не смогли бы сделать и шагу. Ветер донес отдаленные крики. Люди валялись на камнях, побросав оружие, перекатываясь с бока на бок, кто-то, задрав колет, раздирал себе ногтями грудь, будто пытаясь добраться до сердца, кто-то колотил ладонями по камням. Вспомнился Наргонд и офицеры штаба Альфонсо Мервани, умиравшие на обзорной площадке форта Альбедо. Что творится в самих казармах, отсюда было не разглядеть, да и не это представляло сейчас значение.

Значение представлял дракон.

Белоснежное чудовище, которым обернулся нынешний гвенхейдский монарх, сделало попытку взлететь. Распахнулись крылья, оттолкнулись от земли когтистые лапы, оскаленная клыкастая пасть извергла из себя вопль — наверняка волна насланной магией боли, прошедшаяся по площади невидимой волной, коснулась и короля Кледвина. На несколько секунд дракон сумел оторваться от мостовой — и тут же рухнул обратно. Вокруг его крыльев, отчетливо проступая из темноты, формировалась многоцветная сеть, сотканная из золотых, алых, зеленых, серебряных нитей. Толстые, как канат, они обвивали крылатого зверя, не позволяли ему подняться обратно в небо.

Дракон расправлял крылья вновь и вновь, но сеть натягивалась все туже, высекая искры из чешуи, заставляя его пригибаться к земле. Зверь сделал усилие, выпрямил лапы, попробовал изодрать спеленавшие его чары шипастым хвостом — и немедленно снова завыл. Крылья предприняли еще одну попытку разорвать колдовское плетение, не дающее им совершить полноценный взмах — но сотканные из чистой энергии нити держали не хуже обычной сети, ловчей, набрасываемой охотниками на лесного кабана, медведя или волка.

Тогда повелитель Гвенхейда дохнул огнем. Пламя, рванувшее из его пасти, никак не поколебало заклятье, огненные ручейки драконьего дыхания опали, едва коснувшись радужных нитей, чтобы бессильно догореть на камнях мостовой.

В старых книгах писалось, дракона не так-то легко взять в магический плен.

Там говорилось, любое заклятье плавится в драконьем огне. Драконьи Владыки, пребывая в своей подлинной форме, обладали властью разрушать любую, или почти любую магию, направленную против них. Память об этом сохранилась в хрониках эпохи, предшествовавшей Темным Столетиям. Когда в правление короля Бедуира в недрах Башни против него созрел заговор, монарх, вступив в бой с мятежными чародеями, обратился драконом и разрушал жаром своего дыхания направленные против него чары. Нечто подобное сейчас попытался провернуть и Кледвин — однако магические путы выдержали, ни в едином месте не порвались. Напротив, сеть продолжала натягиваться все сильнее, ее сверкающие нити вжимались крылатому чудовищу в чешую. Зверь издал очередной крик, рухнул на лапы, брюхом прижался к земле. Было видно — ему долго не выстоять. Магическая цепь продолжит сжиматься, и тогда... что тогда произойдет с узурпатором трона?

Голос Элиаса донесся до Делвина откуда-то издалека:

— Ничего не понимаю... Силы они откуда столько набрали?

— Ты можешь что-нибудь сделать?

— Я? — эмиссар Башни издал полубезумный смешок. — Тут вся передняя завалена трупами моих собратьев. Ни один из них не выжил, когда имперцы по ним ударили. А сейчас они бьют по королю, и нет, прости, я понятия не имею, что делать. Заклятие их вроде вижу, а как распутать его... Распутать можно, — сказал он после паузы. — Оно вроде и не сложное, обычная пламенная клеть, по сути — сам посмотри. Только энергии в нее влили столько, что никак не перешибить. У меня одного, во всяком случае, точно не выйдет. Вот и государь не справляется, как видишь, — закончил Элиас немного растерянно.

— Кровь, — вдруг сказала Астрид. — Мне кажется, я чую кровь.

— Вы полагаете, сударыня? — Элиас нахмурился, Астрид в ответ лишь плечами пожала. — Что ж, если они прибегли к человеческим жертвоприношениям, вполне вероятно, они бы смогли сотворить чары, способные остановить даже дракона, совершившего трансформу. Однако никто с самых Темных Столетий и Войн Падения таких фокусов не устраивал. Даже Принц Пламени чурался подобных методов.

— Эти, значит, не чураются, — бросил Делвин. — Но ведь и твой король не чурается тоже. Это ведь ты донес генералу Марлину, что Кледвин нашел способ дотянуться до Бездны. Получается, тебе известно, каким именно образом он туда впервые проник?

— Известно, — подтвердил Элиас.

— Принцы Айорверт и Александр погибли для того, чтобы Кледвин впервые шагнул в эту вашу башню Набукенет, подробности про которую ты столь жаждал услышать. Это чародеи рассказали ему о таком способе. Может, ты сам рассказал?

Элиас ответил не сразу.

— Об этом не я, — наконец сообщил он. — Лорд Феннел, ректор Института, беседовал с ним лично.

— Но ты знал.

— Знал — не значит одобрял, — огрызнулся эмиссар Башни. — В цитадели Драконьих Владык сокрыто великое знание, и оттуда отворяются двери в сотни миров. Конечно, я мечтаю там оказаться. Но если тебе интересно, я предлагал другой вариант, не требующий пролития крови. Лорд Феннел счел, что он окажется менее эффективным.

— Чего ты хотел?

— Пробудить в лорде Кледвине память его далеких предков. Понимаешь... магия здесь, на Дейдре, не такая, как на Старой Земле. Мне кажется, в каждом мире магия немного своя. В старом мире чародеи черпали знания о магии в собственной крови. На Дейдре мы овладели множеством умений, недоступных нашим предшественникам, но это оказалось утрачено. Словно открыв для нас одни двери, магия закрыла другие. С тех пор только единицам удавалось достучаться до знаний своих предков... но такое все же случалось, как большая удача. Я допускал, что лорд Кледвин сам поймет, как дотянуться до Бездны. Подобно тому, как ты понял, как открывать кротовую нору. Первые попытки, правда, не увенчались успехом. Но ментальная магия за последний век шагнула далеко вперед. Я предлагал позвать специалистов по этому вопросу — возможно, они бы помогли, подвергнув разум государя тщательно рассчитанному воздействию.

— Не хотел бы, чтоб кто-то копался у меня в голове.

— И лорд Кледвин тоже не захотел. Он сказал, нет гарантии, что он не свихнется.

— А он мог бы?

— Это сложная процедура. Риск... риск всегда имеется. Например, случайно извлечь наружу память всех предков сразу, вместо строго конкретного навыка, и оказаться под ней погребенным. Утратить свою личность. Кледвин опасался такой возможности. Тогда лорд Феннел предложил другой путь — быстрый, жестокий и грубый. Мне он не нравится, но кто я такой, чтобы осуждать короля? — Элиас немного неловко пожал плечами. — Так и будем чесать языками, или может, придумаешь что-то?

— Уже придумал, — проронил Делвин. — Спасибо, кстати, что подсказал.

Решение пришло к нему неожиданно. Кледвина следует спасать — иначе все пропало. И собственных невеликих колдовских знаний для успеха подобной задумки не хватит. Значит, следует прибегнуть к способу, уже оправдавшему себя при бегстве из Наргонда. Воспользоваться фамильным клинком — частью его собственного древнего наследия, хорошо, что Элиас напомнил о нем. Только так получится победить. К счастью, Убийца наверняка валяется где-то неподалеку — Кледвин, видимо, оставил палаш Дирхейлов тут, в своих апартаментах.

— Эй, ты куда? — бросил Элиас, когда Делвин отошел от окна.

— Пригляди за Астрид, хорошо? Я должен кое-что отыскать.

— За мной нужно приглядывать? — вырвалось у бывшей горничной Телфрина.

— Нет, — признался Делвин, вспомнив, как она дважды, в заведении Карло Варлони и сегодня ночью, расправилась с напавшими на нее врагами. — Однако если вы останетесь здесь, с Элиасом, и не станете никуда высовываться, мне будет как-то спокойнее.

— Скажешь наконец, что задумал?

— Сами, господин Рипер, увидите.

Последние слова Делвин бросил уже будучи на полпути к отведенной Кледвину спальне. Беглый осмотр гостиной, в которой они сейчас находились, никаких результатов не дал, но, возможно, дядя Патрика оставил клинок работы Древних в своей опочивальне, прежде чем приступил к медитации. Капитан Дирхейл рывком распахнул дверь туда, оказавшуюся, как он и ожидал, незапертой — и тут же увидел свой меч, полученный некогда от отца и утраченный две недели назад, при попадании в плен. Убийца, прямой длинный палаш, с лезвием, покрытый письменами на Высоком Наречии фэйри, обнаружился в оружейной стойке, совсем рядом с укрытой балдахином просторной кроватью. Стоило Делвину переступить порог, как письмена работы Древних вдруг вспыхнули на клинке алым пламенем. Он протянул ладонь — и меч рывком вылетел из стойки, пересек комнату, опустился в протянутую руку. Пальцы сжали витой эфес.

— Что ж, — сказал Делвин. — Рад, что ты меня не забыл.

— Думаешь, артефактный клинок поможет? — послышался сзади голос Рипера. Элиас и Астрид все-таки последовали за ним, ну куда от них денешься. — Ты умеешь правильно с ним обращаться?

— До конца не умею, но... Может, инстинкты помогут. И я же просил вас никуда не ходить!

— И дальше проси себе на здоровье, — фыркнула Астрид. — Но рисковать попусту ты не станешь, я тебе не позволю.

— Я рискую не попусту, уж поверь. Считай, что ради нашего ребенка и его будущего! Если имперцы свалят Кледвина, едва ли он вступит во владение Новым Валисом или Ард-Кайстилом. У них на эту страну, уверен, свои собственные планы, и многие лорды Гвенхейда утратят земли и титулы, если Стефан Айтверн все-таки победит.

— Значит, все дело в этом? Не желаешь утратить привилегии предков?

— Я дворянин, Астрид. Не желаю, конечно.

На то, чтобы пересечь спальню, Делвину понадобилось три широких, летящих шага. Астрид вскрикнула, когда он рванул вперед ставни, отворяя их, и взобрался на подоконник, по-прежнему держа в правой руке унаследованный от отца меч. Жена попыталась рвануться к окну, но Элиас ее удержал, вовремя ухватившись за плечи. Лицо эмиссара Башни выражало внимательную заинтересованность. На мгновение их с Делвином взгляды пересеклись, и тогда Элиас ему кивнул.

— Удачи, — сказал он. — Делай уже, что хотел. Только не тяни, умоляю.

И Делвин сделал.

Развернувшись на каблуках он, стоя на подоконнике, вдохнул полной грудью холодный ночной ветер и доносимый им от пары горящих зданий горький дым. Бинокль остался в гостиной, однако даже без него Делвин отчетливо видел, что дракон, которым обратился Кледвин Волфалер, по-прежнему скован наброшенными на него чарами и не способен пошевелиться.

Само сражение вокруг затихло — когда чародеи нанесли свой удар, вряд ли кто-то из солдат, находившихся в казармах, сумел устоять на ногах. Исход нынешней ночи, судьба, возможно, всего королевства пребывали в настоящей момент в точке неустойчивого равновесия. Достаточно одного толчка и весы накренятся. Если человек, принявший обличье дракона, умрет, его армия разбежится из Фортинхилла — Олфорд не сумеет сохранить над ней контроль. Армада, собранная Стефаном, еще даже не высадилась на гвенхейдском западном побережье, но ей нечего будет противопоставить. Разве что попытку дать отпор предпримут чародеи Башни, слишком давно и долго они соперничали с алгернским Орденом за звание самой могущественной магической силы на всей Дейдре. Впрочем, сегодняшняя ночь показала — имперцы сильнее. Передняя в самом деле завалена трупами тех, кто думал иначе. С теми, с кем Стефан не договорится, тех он просто убьет.

Элиас прав. Хватит тянуть. Следует действовать, и действовать быстро.

Ветер налетел снова, ударил порывом — и Делвин постарался этот ветер поймать. Выпростал вперед руку с клинком, следя за тем, как буквы на лезвии продолжают гореть, переливаться всеми оттенками пламени. Затем сделал шаг вперед — прямо с высоты четвертого этажа фортинхиллской ратуши, сперва одной ногой, потом второй, в пустоту. За спиной крикнула Астрид, выругался Элиас, а потом ветер подхватил Делвина и поймал.

Приземление получилось относительно мягким — он опустился сапогами прямо на брусчатку эспланады, умудрился не упасть, ничего не сломать, не свернуть шею. Создать воздушную линзу — дело непростое, и не у каждого чародея получится, особенно вот так, второпях, на ходу, однако у Делвина вышло. Воздух, когда он шагнул с подоконника вниз, уплотнился, сделался подобен пуховой перине, позволил плавно спланировать вниз. Оказавшись на площади, Делвин вскинул голову — Астрид и Элиас как раз высунулись из окна. Жена что-то крикнула, однако новый порыв ветра унес ее слова, не позволил их разобрать.

Часть солдат, находившихся по командованием генерала Олфорда и не выдвинувшихся на штурм казарм, по-прежнему находились под стенами ратушами. Делвин ощутил, как на него смотрят ружейные дула вскинувших мушкеты стрелков — а потом, не дожидаясь команду, сразу трое из них выстрелили. Пули с визгом пронзили воздух, две выбили искры из мостовой, от одной он с поразившей себя самого скоростью заслонился клинком — и та отлетела от лезвия палаша. "Поразительно. Никогда бы не подумал, что сумею двигаться настолько быстро". Впрочем, двигался и он не сам — когда пришлось закрыться от пули, Убийца будто ожил в его руке.

Делвин не видел, там ли Олфорд, среди ли толпы, но все равно заорал:

— Ваше превосходительство! Господин генерал! Прикажите больше не стрелять! Я сейчас попытаюсь помочь королю! Я его личный офицер, а значит, он мне доверяет, доверьтесь и вы!

Ответа не последовало, но Делвин надеялся, что его слова возымели свое действие и новых выстрелов не последует. Получишь с десяток граммов свинца в спину — и конец всем замыслам, надеждам и планам. Делвин не мог назвать себя особенно религиозным человеком — однако сейчас коротко помолился. Не за себя — за Астрид и ее будущего ребенка. "Если меня не станет, пусть хотя бы их не затронет беда". Затем он развернулся и побежал — не выпуская из рук палаша, прямо навстречу пребывавшему под гнетом сияющих цепей дракону.

Он бежал мимо артиллерийских орудий, прежде обстреливавших позиции мятежников — сейчас их обслуга почти вся разбежалась, а кто-то сидел за лафетами и старался лишний раз не высовываться. Бежал мимо валявшихся на земле раненых и умирающих, один раз чуть не споткнулся о брошенный клинок, другой — обо чью-то выставленную ногу. Оба раза Делвин не упал только чудом. Выругался на ходу, но не сбавил темпа. Он понятия не имел, сколько времени еще Кледвин сумеет продержаться, прежде чем магия окончательно его сомнет, заставит остановиться огромное драконье сердце.

Дракон впереди тяжело ворочался, ревел, лапами раздирал брусчатку, еще раз полыхнул огнем. В лицо дохнуло жаром, пламя унеслось вверх, магические цепи пару раз мигнули, но выдержали. И все-таки Делвину показалось, на короткий миг, что Кледвину почти удалось найти изъян в паутине сотворенного чародеями Имперского Ордена заклинания. Возможно, если сил дяди Патрика хватит на еще одну попытку, он преуспеет. Времени думать не оставалось —вот он дракон, уже почти рядом. Зверь слегка повернул голову, уставился на приближающегося Делвина огромным черным зрачком. По всей видимости, узнал.

Сверкающая фигура надвинулась неожиданно. Соткалась из ветра, из холода, из затухающего огня, из света далеких звезд. Полупрозрачный, ощутимо бесплотный силуэт — статный мужчина в красном с золотым шитьем мундире, с собранными хвост волосами, ладонь лежит на рукояти инкрустированной драгоценными каменьями шпаги. Знакомое лицо — уже однажды встречались, при дворе Альфонсо Мервани, за день до нападения до Наргонд. Как и в прошлый раз, младший брат императора Максимилиана вышел к своим врагам не во плоти, предпочел сотворить магическую проекцию.

Выглядит представительным, благородным. Айтверны — великий род.

Неужели он и правда приносил людей в жертву, чтобы одержать сегодня победу?

Делвин выставил перед собой Убийцу, а левой рукой потянул из ножен шпагу:

— Ваше высочество, уступите дорогу.

— Мне докладывали о вас, — Стефан говорил негромко, спокойно, его голос доносился отчетливо. Мгновение — и фигура алгернского принца уплотнилась, утратила прозрачность, перестала напоминать призрачную. — Бывшие офицеры генерала Марлина хорошо вас запомнили. Наследник Нового Валиса, не так ли? Находились на службе у короля Эйрона, затем сопровождали бесследно исчезнувшего ныне Патрика Телфрина в Гвенхейд, и вот внезапно переметнулись к узурпатору Кледвину. Если хотите ему помочь, не утруждайтесь попусту. Все равно не получится.

До принца Алгернской империи оставалось три шага.

— Ваше высочество, я повторил... Уходите. И псов своих заберите.

— Не имею такого желания, — брат императора улыбнулся.

Небо над его головой расцветало пламенем, наливалось огнем. Значит, Орден готовит еще один магический удар — по обездвиженному Кледвину, а возможно, и по всему городу, скорчившемуся сейчас от страха. Тучи рвались здесь и там, пронзенные иглами света, призрачное свечение наливалось, становилось сильнее. Казалось, вот-вот ударит сухая, без дождевых струй, гроза — обрушится саблями молний. Принц Стефан чуть приподнял голову, следя за тем, как формируется творимое его чародеями заклятье. Именно в этот момент Делвин и оказался совсем рядом.

Стефан Айтверн, к его чести, отреагировал очень быстро. Отступил сразу же, едва только Убийца пронзил воздух там, где мгновением раньше находилась его фигура. Делвин не знал, способен ли его палаш, поразив магическую проекцию, причинить реальный вред ее творцу. Обычным оружием, возможно, и не получилось бы, однако Убийца — зачарованный клинок, творение Древних из тех лет, когда они пребывали на вершине могущества, и если протолкнуть сквозь него достаточно энергии, возможно получится поразить Айтверна, где бы тот сейчас не находился в действительности.

Алгернский принц выхватил шпагу, сейчас казавшуюся вполне настоящей — вещественной и очень железной. "Нет, — мелькнула в голове лихорадочная мысль, — это уже не просто проекция, это нечто иное, и вполне возможно, он действительно способен ранить меня при помощи своего оружия или даже убить". Имперский Орден вновь и вновь удивлял в последнее время, начиная еще с боевых кораблей, телепортированных прямо к наргондской гавани. Имперцы совершенствовали пределы доступной им магии, и не хотелось даже думать, каким именно образом и какой ценой.

Шпага Стефана свистнула. Бурлящий в небесах огонь отразился на стальном клинке, брат императора Максимилиана сделал стремительный выпад, метя Делвину в горло. Делвин заслонился от этого выпада своей собственной шпагой, уже выручавшей его сегодня, которую он держал в левой руке. Оба клинка встретились, столкнулись — и преломились у самого основания. Лезвие вражеской шпаги упало — и растаяло серебристым туманом прежде, чем коснулось земли. В тот же миг Делвин шагнул вперед, нанося Убийцей удар.

Сила, собранная, сосредоточенная при помощи палаша, требовала выхода, желала рваться наружу — и оставалось лишь направить ее, придать ей нужное русло. Больше похоже на сотворение заклинания, чем на фехтование в обычном смысле этого слова. Делвин размахнулся, атакуя принца Стефана в плечо, и одновременно швырнул, направляя ее через кончик палаша, магической силой. Пришлось зачерпнуть ее так много, как только получилось — почти столько же, как при открытии две недели назад в пространстве кротовой норы, позволившей достигнуть Тенвента.

Фигура принца мигнула раз, второй, третий — а затем сделалась бесплотной и сгинула. В последний момент Делвину показалось, что он увидел хлынувшую из раны кровь — а возможно, он лишь выдавал желаемое за действительное.

Огонь, готовый низринуться вниз, начал гаснуть, небо приобретало положенный ему вид. Айтверн руководил чародеями Ордена — и сейчас они наверняка больше заняты помощью ему, а не сотворением боевого заклятия. Возможно... возможно, это дает отсрочку. Буря отступала, над головой вновь разливалась привычная ночная чернота, сверхъестественное свечение бесследно погасло. Очевидно, волшебники Имперского Ордена, почти добившиеся в эту ночь победы, решили все-таки уступить. Неудивительно, если прямо сейчас их предводитель истекал кровью у них на руках. Делвин сомневался, что нанес алгернскому принцу смертельную рану — но хотелось верить, что враг хотя бы на какое-то время сделается неопасен.

Гасли и путы, еще недавно сдерживавшие Кледвина Волфалера — потому что в миг, когда Делвин атаковал Стефана Айтверна, дракон, собрав силу, вновь исторгнул из пасти свой колдовской огонь, и на сей раз он сработал правильным образом. Многоцветную паутину порвало сразу в нескольких местах, разметало, разрушило. Дракон бил крыльями, высвобождаясь, выпутываясь из нее, и сеть, прежде сдерживавшая его, прямо на глазах гасла. Энергетические нити — серебряные, и золотые, и алые, и зеленые — все они истончались, бледнели, исчезали, утрачивали форму. Прошло еще два или три мгновения, и они пропали совсем. Освобожденный дракон еще раз ударил хвостом по земле, встал на задние лапы, раскидывая за спиной крылья — и внезапно пропал. На том месте, где он стоял, осталась лишь темная человеческая фигура, совсем маленькая и незначительная на фоне здания городских казарм, встающего за его спиной.

Делвин испытал естественную после совершения особенно сложных магических действий слабость. Выронил обломок сломавшейся шпаги, обеими руками оперся на рукоять фамильного палаша, уперев его в землю. Кружилась голова, подкатывала тошнота, меньше всего хотелось грохнуться в обморок. Мысли путались, теряя ясность и связность. Одно хорошо, подумалось вдруг ему — Астрид не рисковала, не увязалась за ним попусту. Иначе бы стрелки Олфорда могли задеть ее еще тогда, в самом начале, когда Делвин только оказался на эспланаде. Делвин порадовался, что его нежданная супруга жива, а затем стал следить, как к нему приближается Кледвин Волфалер. Нынешний, уж неважно, законный или нет, гвенхейдский король шел без особенной спешки, походкой измученного, смертельно вымотавшегося человека. Немного подумав, Делвин выдвинулся ему навстречу, не пряча в ножны палаш.

Когда Кледвин оказался на расстоянии нескольких шагов, стало видно, что он действительно устал. Побледневшее лицо, шаркающая походка. Кажется, не ранен, и крови нигде не течет, но измотан совершенно до предела. "Неудивительно. Эта ночь вышла нелегкой для всех".

— Если хотите, — сказал дядя Патрика Телфрина, — можете бить.

— А? Простите? — Делвину показалось, он шутит.

— Я имею в виду, — терпеливо повторил Волфалер, — если у вас имеется подобное желание, можете пустить оружие в ход. Вы ведь собирались еще в гостиной, не так ли? Я полностью выдохся. Истратил все силы, какие имел. Не думаю, что смогу колдовать в ближайшие дни. Сперва первый раунд, когда я медитировал и схлестнулся с господами из Ордена, потом трансформа, эта дурацкая сеть... Потратил остатки, пытаясь ее стряхнуть. Я сейчас легкая добыча, капитан Дирхейл. Делайте, что решили.

— Вы серьезно? — Делвин приблизился, поудобнее перехватывая меч.

— Вполне, — Кледвин вздохнул. — Если справедливость существует на свете, счастливого исхода мной не заслужено. Вы, может, устали и не меньше меня, но у вас Убийца в руках, и чувствую, он охотно бы выпил крови сегодня. Можете наконец отомстить за семью. Другого шанса, вполне вероятно, больше вам не представится.

— Почему вы так думаете?

— Потому что если мы оба переживем эту ночь, то станем друзьями.

Прозвучало так, что Делвин и впрямь едва не ударил. Как смеет этот предатель, убийца, заговорщик, изменник заявлять нечто подобное? И все-таки капитан Дирхейл понимал — Кледвин пожалуй что прав. Их вражда с каждым днем гасла, имела все шансы не пережить нынешней ночи. Сложно забыть о погибших родных... но сам Кледвин, если разобраться, тоже одной с ним крови, росток еще одной ветви с разветвленного семейного древа Драконьих Владык. "Хватит убивать родственников — пора заняться врагами". Эту мысль омрачало лишь соображение, что дом Айтвернов тоже состоит с Волфалерами в отдаленном родстве.

Слишком много размышлений для одной ночи. Так и свихнуться недолго.

— Мой ребенок, — сказал Делвин. — Тот, которого Астрид носит под сердцем. Пообещайте, что не воспользуетесь им. Что не станете вытягивать из него силу, ни до его рождения, ни после. Мне плевать, как вы победите Алгерн. Можете прибегнуть к любому способу, принести в жертву хоть всех остальных людей королевской крови, кроме нас, сколько их осталось на свете — но рисковать моим сыном или дочерью я вам не позволю. Поклянитесь, и будете жить.

— Клятву, — Кледвин коротко усмехнулся, — легко нарушить.

— Поклянитесь такой, которую нарушить нельзя.

Дядя Патрика Телфрина помолчал — наверно, секунд с двадцать.

— Таких клятв я не знаю, — признался он наконец. — Клятвы честью, и клятвы кровью, и клятвы именем, личным или родовым — так или иначе любая из них может оказаться нарушена, хватило бы только желания. Сегодня, герцог, вы проявили верность, стойкость и, пожалуй что, героизм. Стефан ранен, я чувствую это. Планы Ордена оказались расстроены в последний момент. Не окажись вы достаточно решительны, я бы сейчас погиб, а Фортинхилл бы оказался разрушен. Армия, собранная мной с таким трудом, попросту бы разбежалась, а война была бы проиграна. Я ценю подобную службу. Я хочу рассчитывать на подобную службу и в дальнейшем. Если вы останетесь мне верны, я не трону ваше дитя. До тех пор, пока вы не враг, я не намерен использовать ни вашу жену, ни вашего ребенка в своих планах. Придется отказаться от некоторых задумок — ну да ладно, найду и другие пути. Мне... мне нужен союзник. Недавно мне казалось, таким окажется мой племянник. Теперь, вполне может статься, вы способны его заменить. Надеюсь, мы поняли друг друга на этот счет?

Делвин протянул палаш Кледвину — рукоятью вперед.

— Забирайте. Считайте, что мы договорились.

— Уверены? — человек, бывший ему врагом, покосился на эфес зачарованного клинка, но даже не попытался за него взяться. — Можете ведь еще потом пожалеть.

— Это такой намек, что вы лжете?

— Не лгу. Но вы ведь все равно не в восторге от моей персоны.

— Это верно, — Делвин не стал отпираться. — Но меня устраивает подобное соглашение. Думаю, если вам и суждено сдохнуть за свои злодеяния, то не от моей руки.

Кледвин Волфалер смерил его долгим взглядом — а затем толкнул рукоять палаша прочь от себя.

— Оставьте Убийцу себе, капитан. Пожалуй, в ваших руках это оружие приносит наибольшую пользу. Не намерен в дальнейшем претендовать на то, чтобы им владеть. — Делвину понадобилось несколько секунд на то, чтобы осмыслить слова короля, а затем он слегка одеревеневшей рукой потянул клинок в ножны. Нанесенные на лезвие буквы, прежде яростно горевшие, уже успели погаснуть. — Нам стоит идти, — тронул Кледвин его за плечо, разворачивая к ратуше лицом. — Дела нынешней ночи еще не закончены. Олфорд должен перегруппировать солдат — и покончить наконец с остатками мятежа. Идемте, пора навести тут порядок.