Дороги Гвенхейда

Глава 16

Поместье Уайт Лейк располагалось в восемнадцати милях от гвенхейдской столицы, на берегу одноименного озера. Длинный четырехэтажный дом, обращенный фасадом к обширному парку, изобильному фонтанами, фигурно подстриженными кустами и мраморными скульптурами, задними террасами выходил на пологий берег, поросший аккуратно подстриженной травой. Предназначавшиеся для прогулок по озеру лодки замерли на воде рядом с уходившим вдаль причалом, чьи доски потемнели от времени. Деревья вставали по берегам озера темной стеной, шевелили кронами на ветру, том же самом, который крутил флюгера на башенках, украшавших особняк.

В былые времена король Эйрон нередко давал здесь шумные приемы, устраиваемые, когда королю надоедали Белый Дворец или его основная загородная резиденция в Темринхолле. Тогда дом оживал, светился окнами, полнился музыкой клавесина, по бальному залу кружились танцующие пары.

Однажды совсем еще молодой Патрик поссорился здесь с оперной певицей, за которой ухаживал вопреки предостережениям недовольного этой интрижкой Эйрона. Поссорился на первый взгляд почти без причины, спьяну — они наговорили друг другу множество обидных слов и решили расстаться. Иногда так бывает — недовольство, накапливаясь по всякому казалось бы ничтожному поводу, рвет в клочья связь, что еще совсем недавно представлялась незыблемой. Когда он вышел за порог, оставив Лизхен в алькове одну, на душе сделалось легче. Загноившуюся конечность лучше отсечь — так, во всяком случае, утверждал преподаватель, читавший им в академии медицинское дело.

В одиночку Патрик вывел лодку на середину озера, и долго, до самого утра, пялился на стремившуюся к полнолунию луну, попивая вино из горлышка прихваченной с собой бутылки. Одной из трех прихваченных с собой бутылок, если быть точным. Патрик мечтал, сидя на веслах, что спокойная гладь озера вдруг покроется волнами, берега разойдутся в стороны и пропадут, морской ветер дохнет в лицо солью. Тогда можно будет плыть куда пожелаешь, хоть за край света.

Ничего из этого, разумеется, не произошло — зато начала болеть голова и сделалось сухо в рту. В предрассветных сумерках Патрик вернул лодку к причалу, пробрался в особняк, едва не спотыкаясь о гостей, забывшихся пьяным сном прямо на коврах и паркетах. Патрик вывел лошадь из конюшни, даже не попытавшись разбудить своего кучера и сесть в экипаж, и поехал в столицу, пустив коня галопом. Не хотелось видеть никого из людей, знакомых ему до сего дня.

Всю следующую неделю молодой наследник графа Телфрина пьянствовал по столичным кабакам и признавался каждому, кто желал слушать, что его сердце разбито. Потом, не протрезвев еще до конца, он снял крупную сумму с депозита, открытого на его имя в Королевском банке отцом, сменил придворный костюм на дорожный наряд и, оставив родителям короткую записку, покинул страну. Патрик отбыл из Гвенхейда на курсирующем вдоль побережья пассажирском корабле — том самом, который через двадцать дней и после нескольких остановок в разгульных керанийских портах доставил его в Наргонд, ко двору Альфонсо Мервани.

"Останься я в Тельгарде, закончил бы военную академию, куда поступил по настоянию родителя. Получил бы капитанский патент. Служил бы в Первом корпусе, как Дирхейл. Возможно, остепенился бы постепенно, оставил бретерство и пьянки. И непременно бы погиб со всей остальной королевской семьей, когда дядя Кледвин поднял бы наконец свой мятеж. А так все равно сделался капитаном — пусть пиратским, а не армейским. Повидал Море Фантомов и земли за ним. Жил как хотел, и ни перед кем не отчитывался".

Как ни крути, сложилось все куда лучше, чем могло быть.

И вот теперь он возвращается в места своей юности, да еще в весьма необычной компании. Вместе с Патриком на вылазку в поместье Уайт Лейк направились Кеган Колин Тревор Аматрис, уже пятьсот лет как более не наследный принц Соурейна, беглый некромант Эдвин Фаннер, известный также как Кельвин и как Весельчак Стив, и Боб Кренхилл, последний уцелевший солдат из отряда Делвина Дирхейла, не так давно открывший в себе дар чародея.

На армию, готовую штурмовать крепости, совсем не тянет, конечно. Всего четыре человека — а приятель Кельвина между тем сказал, Джулианну охраняют лейб-гвардейцы и маги из Башни. Можно было бы взять с собой Марту или шестерых охранников из фамильного особняка, но зачем рисковать людьми? В такой переделке они только попусту погибнут. Следует выставить против врага лучших, в надежде, что умения и опыт позволят им выжить и победить, и не подвергать опасности остальных. Маленький отряд из сильных бойцов справится там, где пропадет большая плохо организованная толпа. Патрик и насчет Боба сомневался, стоит ли того брать на эту авантюру, но Аматрис напомнил, что у мастера Кренхилла имеются хорошие способности целителя, и в бою или после боя они могут пригодиться. Если, конечно, мастер Кренхилл сумеет ими воспользоваться, добавил Принц Пламени с легкой усмешкой.

— Ничего обещать не могу, — ответил Боб хмуро. — Этому меня не учили.

— Доверьтесь чутью, — посоветовал ему Аматрис. — Всегда выручает.

Так или иначе, Боб тоже вместе с Патриком отправился в Уайт Лейк, вооруженный палашом и двумя пистолетами. Сам Патрик взял с собой также пистолеты и шпагу, добытую в междумирье, Кельвин — пистолеты и легкий длинный меч, найденный им в оружейной Телфринов. Некромант, как проверил Патрик после короткой тренировки, пользовался этим несколько старомодным клинком с завидной сноровкой. Аматрису вернули два коротких меча, с которыми он впервые явился в Тенвент. Конечно, все понимали — только сталью и пулями предстоящую битву не выиграть, последнее слово за собой оставит магия. Потому в Уайт Лейк и отправились лишь те участники поредевшего отряда, кто мог похвастаться наличием колдовского дара.

Мастеру Герберту, как и всем остальным слугам, предстояло покинуть особняк.

— Не стану скрывать, я намерен бросить вызов и Башне, и своему драгоценному дяде, — заявил мажордому Патрик. — Надеюсь убить всех, кто мог бы меня заметить и донести о моем появлении, однако если не получится — сюда непременно придут. Не желаю, чтобы вас, Герберт, или этих несчастных лакеев и горничных пытали, пытаясь выяснить мое местонахождение. Уходите сегодня же. Я не шучу.

— Признаться, не готов к таким новостям, — пробормотал Бринкли.

— А к каким вы готовы? Вы оставались в Тельгарде до последнего. Остались после поражения королевской армии, хотя неясно было, не станут ли люди Кледвина грабить город. Не двигались с места даже теперь, когда ходят слухи о приближении алгернской армады. Я уверен — до конца года этот город сгорит, кто бы в конечном счете его не поджег. Не рискуйте попусту дальше. Поднимайте всех людей, кто работает в этом доме, и уводите в поместье Телфрин. Оно достаточно далеко от столицы, чтобы мои враги заинтересовались им в последнюю очередь, и в нем можно держать оборону, при необходимости. Помнится, там еще оставались солдаты. На худой конец сбежите и оттуда, если совсем прижмет — потайные ходы выводят в леса, я оставил подробности в письме, — Патрик передал мажордому конверт.

Бринкли вытащил из конверта бумагу, развернул, торопливо прочел.

— Ценные сведения. Граф Телфрин, вы рискуете, если они попадут не в те руки.

— Вот и смотрите, чтоб не попали. Идите, Герберт, собирайте людей. И, — Патрик немного помедлил, — постарайтесь не умереть. Когда война закончится, мне понадобится хороший управляющий, даже если я снова на десять лет уеду из страны. Собственно, хорошие управляющие всегда в цене.

Марте и Сильвии предстояло покинуть город вместе с Гербертом Бринкли и находившимися под его началом слугами — а затем ждать Патрика и его товарищей в условленном месте, неподалеку от столицы. Туда их должны были проводить двое солдат из числа служивших в доме охранников, хорошо, как выяснилось, знавших окрестности Тельгарда. Больше всего Патрик опасался, что Марта, после убийства им Луиса державшаяся особенно своевольно, примется спорить и доказывать, что тоже готова освобождать принцессу. Вместо этого девушка лишь сказала:

— Хорошо, будем ждать. Надеюсь увидеть живыми и здоровыми по возвращению.

— Подожди, — Патрик осекся, забыв все заготовленные возражения. — И ты не настаиваешь, что должна отправиться вместе с нами?

По ее лицу пробежала усмешка:

— А стоит настаивать? И так понятно, ты боишься за меня и никуда не возьмешь, сколько ни упрашивай. Только зря время потратим, пререкаясь. — Мгновением позже девушка посерьезнела. — Я чудом выжила в предыдущих переделках, — сказала она. — В Пенхолде, Наргонде, каждый раз уцелела чудом. Если ты считаешь, что нынешнюю вылазку лучше пропустить, возражать не стану. Вас ожидает встреча с толпой магов, а толку от меня в таких делах мало, еще в Наргонде разобрались.

От ее тона мигом стало неловко.

— Я вовсе не говорю, что ты бесполезна. Ты прекрасно стреляешь и...

— И владею саблей тоже вполне прилично, учитывая невеликий опыт. Да, я понимаю, не беспокойся, — Марта прильнула к нему, коснувшись щекой щеки. Похоже, она перестала сердиться на него — по большей части, по крайней мере. — Отправляйся уже, и обойдемся без споров. Мы с Сильвией и твоими ребятами найдем, как провести время, — она усмехнулась. — Захватим с собой колоду карт, для примера, или выпьем вина.

Со Стивеном Патрик и Кельвин встретились тридцатого числа, в последний день месяца. Вечером того же дня Патрик приказал Герберту и Марте собираться в дорогу, сам же пораньше отправился спать. Голова после состоявшейся днем попойки нещадно кружилась. Ночью ему снились беспокойные сны — башня, драконьим клыком вознесшаяся посреди бури, дядя Кледвин с руками, по локоть обагренными кровью, Делвин Дирхейл, почему-то крутящий в руках корону. Проснулся Патрик еще затемно, будто от толчка, зато чувствуя, к своему удивлению, что превосходно выспался и полон сил.

Особняк к тому времени почти опустел. Мажордом, все слуги, Марта и Сильвия покинули его еще ночью, как настаивал Патрик. "Меньше риска, что их кто-то заметит". До утра беглецам следовало выждать в городе, а как поутру отворят ворота, покинуть его, смешавшись с толпой. Сейчас, наверно, это уже произошло. Сердце кольнуло иглой беспокойства, но Патрик постарался взять себя в руки — в ближайшее время Марте не грозит никакой опасности. Уж точно меньше, чем ему самому. Позавтракав ранним утром, Патрик, Аматрис, Кельвин и Боб оседлали коней и выехали в путь, напоследок закрыв дом. Патрик еще надеялся сюда однажды вернуться — при каких-нибудь обстоятельствах получше нынешних, разумеется.

К поместью Патрик и его спутники добрались ближе к полудню, когда солнце уже стояло высоко над головой. День выдался погожий и ясный, легкий ветерок избавлял от летнего зноя. Граф Телфрин и его спутники покинули столицу Гвенхейда через Аметистовые ворота, миновали предместья и пару часов двигались по Ривергардской дороге, уводящей в сторону срединных областей королевства, пока близ деревни Ланарк не свернули на север. Окрестные поля вскоре сменились лесами, но дорога оставалась аккуратной и ровной — подъезды к одной из королевских усадеб содержались в отменном порядке. За несколько миль до ворот усадьбы путешественники свернули в лес, привязали коней к деревьям в неприметном овраге и дальше пробирались пешком, через чащу. Раньше Патрик несколько раз бывал тут, и участвуя в устраиваемой королем Эйроном охоте, и просто так, желая побродить в одиночестве, и потому неплохо ориентировался в окрестностях.

Когда впереди показалась кирпичная стена в два с половиной человеческих роста, обозначавшая границу поместья, шедший рядом Аматрис замер и потянул Патрика за рукав.

— Стойте, — шепнул он. — Чуете?

Патрик остановился, шедшие позади Кельвин с Бобом также последовали его примеру. Для того, чтобы очистить сознание и приступить к концентрации, потребовалось всего несколько секунд — Патрик и без того уже был готов обратиться к магии, если потребуется. Краски поблекли, листва деревьев, как и трава под ногами, сделалась серой, сами деревья расступились в стороны, тело захватил пряный поток. Такое чувство возникает, когда резкий крик пробудил ото сна. Сама кирпичная стена приблизилась, сделалась настолько близкой, что удалось бы в подробностях рассмотреть каждую выщерблину, хватило бы только желания. Ярко-зеленая, с серебристом отливом, нить, подобная исполинской змее, вытянувшейся на земле, вспыхнула в окружающем мареве, протянутая вдоль подножия стены. Она переливалась, горела с переменной силой, вызывала желание подойти к ней, коснуться, протянуть руку.

Сзади послышался голос Боба:

— Мне вроде чудится что-то. Искрит и сверкает, будто костер развели.

— Господа из Башни поставили сигнализацию, — бросил Аматрис.

— Колдовская метка, — пояснил Бобу Кельвин. — Говоришь, заметил?

— Ага, сказал же, горит — серебряным цветом. И зеленым тоже, кажется.

— Значит, учишься магическому восприятию... Я, правда, вижу ее черной, это все индивидуально... зависит от человека. Метку оставили на случай незваных гостей, и она очень хорошая, насколько могу посудить. Абы какой колдун не снимет. Эта дрянь еще и призывает к себе подойти, обнаружить себя... Слышишь?

— Будто зовет, да. Как мотылька на огонь.

— Точно. Стоит к ней прикоснуться, находящиеся в особняке разом получат сигнал. И часовые, уверен, тоже. Не уверен, смогу ли я деактивировать... снять заклятие.

— В этом нет нужды, — Аматрис шагнул вперед. — Я справлюсь сам.

Принц Пламени выглядел уверенным в себе, как и всегда, впрочем, и Патрик не счел нужным ему мешать. Он ощутил колебание энергетических потоков, когда Аматрис начал плести собственные чары. Очень искусные, насколько Патрик мог оценить. Лорд Тейрис в свое время, разумеется, учил Патрика, как разрушать чужие заклятия, а еще дал понять, что дело это достаточно непростое. Чтобы распутать простое заклинание, достаточно грубой силы, для сложных же требуется особенное филигранное воздействие, позволяющее расплести завязанную тугими узлами Силу, возвратив ее в прежнее, хаотическое состояние. "Магия творит порядок из хаоса, от начала веков", говорил отец.

Аматрис колдовал быстро, умело и ловко — Патрик видел короткие золотые вспышки, подобные выпадам шпаги. Принц Пламени искал узлы, стягивающие неоформленную до того Силу в упорядоченный четкий поток, и воздействовал прямо на них, заставляя распасться. Миновало еще несколько ударов сердца, показавшихся Патрику сейчас особенно громкими, и часть сторожевой нити, длиной в пять или шесть футов, погасла. На этом коротком участке подход к стене больше не преграждался никакими чарами. По краям нить выглядела словно бы обрубленной, Патрик чувствовал, как освобожденная энергия разливается в пространство.

— Теперь быстро перелазим, — сказал он. — Пока они не нашли пробой.

— Даже не поблагодарите? — осведомился Аматрис. Он казался слегка запыхавшимся, повернув голову, Патрик заметил каплю пота, скатившуюся по виску соурейнского чародея. "Удивительно, но даже для него подобная работа потребовала усилий".

— Благодарю от всего сердца, — бросил Патрик, уже направляясь к стене.

При желании он мог бы забраться наверх при помощи магии, сделав длинный прыжок. Настоящая левитация была ему недоступна, как и мало кому из современных волшебников, но такие нехитрые фокусы, позволяющие ненадолго оторваться от земли — вполне. Другое дело, не хотелось тратить попусту резервы. Специально для этого он и взял с собой веревку с крюком. Сейчас осталось только раскрутить ее, как следует забросить, затем потянуть, убедившись, что крюк зацепился за верхний край. Простой трюк, многократно выручавший прежде. Едва крюк закрепился, Патрик бросился вперед, оттолкнулся от кирпичей ногами, полез вверх, цепляясь за крючьями. Еще несколько секунд — и он оказался наверху. Опасаясь, что его завидят с другой стороны, Патрик тут же прижался животом к холодному камню, выглядывая за край стены.

До особняка, в котором король Эйрон прежде дал столько развеселых балов, отсюда оставалось еще несколько сотен футов. Патрик хорошо различил изящные башенки, встающие над деревьями, и королевское знамя, едва колышущееся на слабом ветру. Парк с этой стороны оставался довольно густым, не то что с парадного входа, и его пересекало всего несколько дорожек — потому они и решили проникнуть в поместье отсюда. Стражников Патрик не заметил — видимо, обосновавшиеся в поместье чародеи слишком сильно полагались на сторожевое заклятье и потому пренебрегли обычной охраной. Впрочем, их можно было понять — сам Патрик, например, не поручился бы, что сумел бы справиться с магической сигнализацией, не поднимая тревоги. Аматрис действительно явил завидное мастерство. Развернувшись, Патрик помахал рукой товарищам, дав знак, что они могут подниматься, а сам спрыгнул вниз, аккуратно приземлившись в траву. Прошло немногим больше минуты, и все его спутники уже перелезли через стену.

— Теперь минутку, — сказал Аматрис. — Заделаю обратно пробой, чтоб не заметили.

— Давайте, только быстрее, — Патрик вытащил из кобуры пистолет, настороженно оглядываясь по сторонам. Беспокойство не оставляло его. Пока все идет очень просто, но кто знает, чем эта кажущаяся легкость обернется впоследствии. При проникновении во дворец Альфонсо Мервани их спасла только большая удача, например. "И еще Принц Пламени, который и сейчас с нами".

Боб, тоже доставший оба своих пистолета, вздохнул:

— Жаль, силовой посох пропал. Я уже почти привык стрелять из него.

— Не кручиньтесь попусту, капитан. Уверен, следующий свой энергетический жезл вы снимите с тела убитого противника, которых здесь найдется немало.

— Чего это я вдруг капитан... Ах точно, вы меня назначили.

— Капитаном своей гвардии, верно, — Патрик присматривался к ближайшим кустам, покуда Аматрис заканчивал восстанавливать сторожевое заклятье. — Так что гордитесь, вы теперь в известном смысле сровнялись в чине с Дирхейлом.

— Как-то он там... — Боб вздохнул. — Зря мы его оставили.

— Что поделать, иначе не получалось. Тревор, вы закончили? Прекрасно, тогда идемте. Тихо и быстро, я попрошу! Словно мыши, пробирающиеся в амбар.

— Ученых можете не учить, — пробормотал ему Кельвин в спину.

Первого стражника они заметили спустя несколько десятков футов. Часовой в зеленой с золотом лейб-гвардейской форме, вооруженный мушкетом, стоял спиной к дереву, оглядываясь по сторонам. Прежде, чем стражник успел бы заметить незваных гостей, Кельвин швырнул заклятие — Патрик безошибочно опознал сгусток холодной, чужой Силы, рванувшей от некроманта вперед. Часовой пошатнулся и рухнул в траву, выпуская ружье из рук. Патрик бросился к нему, держа наготове оружие, осторожно приблизился, перевернул лежавшее лицом в землю тело. Совсем молодой еще, не старше Боба и моложе Делвина, парень выглядел безнадежно мертвым. Побелевшее лицо, остекленевшие глаза.

— Хорошо вы его, — сказал Патрик Кельвину, когда тот подошел.

— Мои умения достаточно обширны, я уже говорил. Боб, хочешь мушкет? Не силовой посох, правда, но может тебе будет привычнее, учитывая твою службу в армии...

— Да нет, спасибо, — проворчал новоявленный капитан гвардии Телфринов. — Никогда я их не любил, тяжеленные и пока еще перезарядишь, сотня потов сойдет. Пистолеты хоть легче, — повел он стволами своих. — Кельвин, а ты любого человека можешь так убить? В мгновение ока?

— Не любого... Только если подготовил заранее заклинание, и если Силы хватает, и если сам он не владеет магией и не может никак защититься. Я некромант. Я умею приблизить смерть к человеку, заставить ее взять его за руку. Для этого мне не требуются стихийные заклинания, не надо выпускать из пальцев молнии или дышать огнем. Господин Тревор тоже так умеет, показал в Наргонде, хотя его навыки разнообразнее моих. Теперь ты спросишь, как научиться подобному? Лично мне потребовались годы.

— Ты сказал, я могу исцелять. По мне так умение поважнее убийства.

— Философский вопрос, — пробормотал Патрик. — Ладно, хватит болтать.

Его не оставляла тревога. Вылазка, к которой они готовились как к броску в преисподнюю, пока больше напоминала пикник. "Еще немного, и люди расслабятся, да что там, уже расслабились. Болтаем, как на обычной прогулке, хорошо хоть байки не травим. Куда такое годится?" Он хотел было приказать Кельвину и Бобу держаться потише, но не успел. Маги Башни, засевшие в летнем поместье Эйрона, наконец нанесли свой удар. Наверно... наверно, они заметили волшбу Кельвина, успел подумать Патрик, заметив, как энергетические потоки вокруг сдвигаются, приходя в неистовство. Он попытался обратиться к магии, творя вокруг себя энергетический щит, но не успел. В следующий миг Патрику показалось, будто его со всей силой ударили по спине и по коленям сразу, заставляя припасть к земле.

Граф Телфрин рухнул, вдруг понимая, что ноги его больше не держат. Такое чувство, будто вдребезги напился и теперь даже не можешь стоять, подумалось ему второпях. Рядом повалился, выпустив пистолеты и скрючившись, Боб. Одноглазого солдата било в судорогах, конечности дергались в разные стороны. Аматрис и Кельвин остались стоять на ногах, хотя враждебная магия без сомнения ударила и по ним тоже. При этом Патрик заметил, что некромант схватился за свой блокирующий чары амулет, уже не раз выручавший его прежде. Его пальцы, скрючившись, обхватили оберег со всей силы.

— Держитесь, — Аматрис выглядел бледнее обычного, — я сейчас попробую... попробую разбить эти чары. Трижды проклятье, — он сплюнул, и слюна сгорела огнем, не долетев земли, — а неплохо сработано, должен заметить!

От ближайшей парковой дорожки к ним уже приближались люди, пробираясь между деревьев и кустов. Шли быстрым шагом, восемь человек, насколько Патрик их смог сосчитать. Четверо в лейб-гвардейских мундирах, с мушкетами наизготовку, четверо в черных мундирах Башни волшебников, вооруженные силовыми посохами. Преодолевая завладевшую мышцами слабость, Патрик вскинул пистолеты и выстрелил с двух рук. Из левого ствола промахнулся, из правого ранил одного из чародеев в колено. Тот пошатнулся, и мгновением позже его товарищи открыли огонь. Кто из силовых посохов, кто из обычных ружей. "Даже сдаться не предлагают. Как неучтиво. Видно, приказали убивать всякого, кто проникнет в поместье".

Послышался грохот и взвился белый дымок, энергетические жезлы и мушкеты ударили разом, свинцовыми пулями и разрядами колдовского пламени одновременно. В последний момент Аматрис, все еще боровшийся с последствиями брошенного ранее противником заклинания, успел выставить магический щит, замерцавший переливами серебра и золота. Вспыхнув в воздухе, силовой барьер поглотил энергетический разряд и заставил выпущенные пули рухнуть на землю.

Едва только это случилось, Патрик дотянулся до пистолетов, оброненных Бобом. Второпях прицелился, не вставая с колен, и нажал на оба спусковых крючка. Отдача чуть не заставила его повалиться на землю, но хотя бы эти выстрелы не пропали втуне. Одного из чародеев, уже раненного ранее в ногу, поразило в грудь, торопливо перезаряжавшему мушкету гвардейцу снесло половину лица. Только в этот момент Патрик понял, что пули, выпущенные им самим, с легкостью миновали колдовской барьер. "Работает только в одну сторону. Проклятье, ловко. Как многое мы забыли с Темных Столетий и как многое помнит Принц Пламени?"

Слабость и боль проходили — видимо, Аматрис не обманул, сумел разобраться и с этим заклятьем. "Без него мы все давно были бы покойники", мелькнула холодная мысль. Патрик вытащил из карманов патроны, принялся торопливо перезаряжать пистолеты. Разорвать зубами бумажный пакетик, насыпать в ствол пороха, затолкать бумагу заместо пыжа, затолкать затем пулю. Передать один пистолет кое-как приходящему в себя Бобу, начать заряжать второй. Барьер, выставленный Аматрисом, все еще мерцал, лейб-гвардейцы больше не пытались стрелять, хотя и успели зарядить снова мушкеты, зато трое уцелевших волшебников ударили заклинанием. Волна пламени прокатилась, обрушилась на магический щит, коснулась его пляшущими протуберанцами. Аматрис немедленно влил в барьер еще больше энергии, и тот устоял.

— Эдвин, атакуйте. Хоть чем-нибудь, — Принц Пламени говорил как человек, давно привыкший отдавать приказы.

Кельвин, к которому он обращался, сухо кивнул. На парковой поляне, на которой они все сейчас находились, вдруг потемнело, как если бы на солнце набежали тучи — да только небо оставалось по-прежнему ясным. Тени ползли по земле, вставали стеной, уплотнялись черным облаком. Щупальца мрака пеленали защитников особняка, оплетали их чернильными путами, заставляли выпустить из рук оружие. Раздался мигом захлебнувшийся крик. Однажды Патрик уже видел нечто похожее в исполнении Кельвина — во время стычки с магами Имперского Ордена. Тогда призванная некромантом тьма заставила их врагов всего за несколько секунд умереть от старости, сейчас с жертвами заклинания происходило нечто иное. Их лица бледнели, но не выказывали признаков старения, их движения вдруг становились механическими, четкими, как у послушной куклы.

Одним слитным движением гвардейцы и чародеи потянулись к земле, поднимая обороненные ранее посохи и мушкеты и затем выпрямляясь — но не стали направлять оружие на Патрика и его товарищей. Наоборот, развернулись к ним спиной — лицом к парковой дорожке, от которой, Патрик вдруг заметил, к ним уже выдвинулась еще одна группа стражников, около десятка человек, и тоже при ружьях. Похоже, они пришли со стороны особняка.

— Я призвал духов из предела теней, — сообщил некромант. Он больше не держался за амулет, выглядел спокойным и абсолютно в себе уверенным. Наблюдал за происходящим, едва заметно прищурясь. — Заставил их овладеть телами наших противников. Заставил их подчиняться своей воле. Теперь они сделают все, что я им прикажу. Такой магии не знает никто на Дейдре — ни в Башне, ни в Ордене, ни среди магов Сломанной Стрелы Соурейна.

На лице Аматриса проступило странное выражение.

— В Темные Столетия такая магия была известна. Потому их и прозвали темными.

— Мне хочет попенять разрушитель Хейсена? — Кельвин усмехнулся.

— Право, ну что вы, — Аматрис казался непривычно серьезным. — В моих устах подобное и впрямь звучало бы лицемерно. Однако вы должны понимать, Кельвин. Дверь, которую вы открыли, лучше было бы оставить закрытой. Говорю как человек, сам за ней побывавший.

— Непременно учту, сударь, — некромант зло тряхнул волосами.

Вторая группа стражников как раз приблизилась к первой, попавшей под власть сотканного Кельвином заклятья, на расстояние выстрела. Новоприбывшими командовал чародей — он, должно быть, сразу оценил, что его ранее вступившие в бой товарищи оказались зачарованы неведомой магией, и приказал по ним стрелять. Обе стороны открыли огонь практически одновременно. Полыхнул выпущенный энергетическими жезлами огонь, затрещали ружья, несколько человек с обеих сторон с криками упали в траву — пораженный кто-то в живот, кто-то в голову, кто-то в грудь.

"Здешние охранники, насколько вижу, пренебрегли кирасами, оно и неудивительно ввиду летней жары. Мы их, впрочем, тоже не надели — хотелось, если дойдет до драки, сражаться налегке, чтобы доспехи не стесняли движений. Вот и посмотрим теперь, кто более меткий стрелок".

Патрик передал Бобу два заряженных им пистолета, взялся за еще парочку, быстрым пружинистым шагом пошел вперед, по направлению к перестрелке. "Не в моих привычках отсиживаться в кустах, когда можно отправить на тот свет нескольких врагов". Выставленный Аматрисом магический барьер, все еще горевший, Патрик преодолел без труда, почти не заметив его — и впрямь крайне ловко сотканное заклятие, непроницаемое лишь с одной стороны. Солдаты, находившиеся под властью призванных Кельвином духов, не замечали его. Они действовали проворно и ловко, находили среди кустов и деревьев укрытия, высовывались из-за них, стреляли. Гвардейцы вновь перезаряжали ружья, маги применяли посохи. "Похоже, у Кельвина и впрямь все под контролем". И все-таки Патрик не захотел бы подставлять этим господам спину. Вдруг они сумеют освободиться из-под власти наброшенных на них чар в самый неподходящий момент?

Рядом с виском просвистела пуля. Патрик припал к ближайшему дереву, затем высунулся из-за него, стреляя в корпус одному из неприятельских солдат, оказавшемуся ближе всего. Попал. Тут же едва не попали в него самого — пуля с визгом выбила из дерева щепки. Патрик пригнулся, перекатился к ближайшему укрытию, опять вскочил, целясь на этот раз в командовавшего атакующими чародея. Промахнулся, волшебник, заметивший, что по нему стрелять, пальнул в ответ из посоха, Патрик едва успел отскочить.

К неприятельскому командиру тем временем присоединились еще трое чародеев и два десятка новых стрелков. Проклятье, да сколько их тут всего?! Впрочем, неудивительно, если Кледвин выделил охранять Джулианну целую армию — дядюшка всегда отличался предусмотрительностью. Почти все бойцы, которых Кельвин подчинил под власть своего заклятья, уже лежали мертвыми, атакующие в свою очередь готовились перейти в наступление. Кельвин, как и Аматрис, оставались за преградой магического барьера, зато Боб, пригибаясь под пулями, кое-как высунулся наружу. Сделал парочку выстрелов, зацепил одного из вражеских бойцов, поднял с земли оброненный одним из убитых волшебников силовой посох, и рванул, уходя в обстрела, в те же кусты, в которых засел Патрик. Тот как раз закончил снова перезаряжать пистолеты, радуясь, что рассовал достаточно патронов по многочисленных карманам своего дорожного костюма.

— А дела плохи, — отметил Боб, приваливаясь спиной к дереву и тяжело дыша.

— Вы так полагаете, сударь? — светский тон дался с известным усилием.

— В известной степени да, — выдал Боб и неожиданно ухмыльнулся. — Что так смотрите? Пока кручусь с вами, благородными, так и болтать по-вашему глядишь выучусь. Вдруг пригодится... потом, если сделаюсь дворянином. Сделаюсь, вы считаете?

— Ну... Все возможности имеются. Вы чародей, и офицер теперь вдобавок.

— Вот, есть за что бороться, — Боб высунулся и выстрелил из силового посоха — довольно неплохо, стоит отметить. В толпе вражеских бойцов, приближавшихся к ним, кто-то упал. Другие вытащили сабли — явно уже собирались переходить в рукопашную. — Как считаете, — спросил Кренхилл, — если буду дворянином и магом, синьора Ландони пойдет за меня замуж?

Патрик разрядил оба пистолета, убив одного из нападавших, и снова присел.

— Вам столь понравилась прелестная синьора Ландони?

— Глаз от нее отвести не могу, — Боб крутил в ладонях энергетический жезл и выглядел порядком смущенным. — Мы даже целовались тогда, ну, в ту ночь, когда вы убили Луиса, но не больше того. Признаться, она хотела, но я не решился. Это совсем иначе, чем с подавальщицами в трактире, вы понимаете. Как-то неловко даже, дворянка и я. Правда, она замужем, но ее муж сбежал, и если добиться развода... Как считаете, если сделаю предложение, шансы у меня будут?

— Сложный вопрос, — Патрик принялся снова перезаряжать пистолеты. Два последних из находившихся под ментальным контролем Кельвина бойцов рухнули замертво, сраженные пулями. — А у меня с госпожой Доннер, — спросил он внезапно, — шансы имеются, как со стороны кажется, мастер Кренхилл?

Боб задумался. Попутно снова сделал выстрел из посоха, огонь мазнул, уходя вдаль. Прожег рану в чьей-то груди.

— Тоже сложно сказать. Если не будете ее доводить, может и неплохие.

— Это я, значит, довожу, — Патрик усмехнулся, загоняя в пистолет пулю.

— Мы будем героями, — сказал Боб внезапно. Вражеские бойцы, обнажившие клинки, стремительно сокращали расстояние между ними, а некромант и Принц Пламени, остававшиеся в укрытии, так и не спешили прийти на подмогу. — Герои битвы при Уайт Лейк, как звучит? Я так думаю, барышни без ума от героев.

— Вот и проверим, — Патрик взлетел на ноги, делая выстрелы. Пули засвистели вместе с налетевшим ветром, удалось зацепить еще одного из вражеских бойцов, правда вроде не до смерти. Затем он вложил в кобуру пистолеты, понимая, что на новую перезарядку времени уже не остается, и вытащил шпагу. "Если Кельвин и Аматрис не очнутся, нам, возможно, пора умирать".

Умирать не пришлось.

Солдаты и волшебники, убитые за время перестрелки, вдруг начали подниматься с земли — несмотря на оставленные в телах раны. Патрик сперва аж глазами моргнул — едва поверил, что нечто такое возможно, рядом потрясенно выругался Боб. Мертвецы вставали, брались за клинки и энергетические жезлы, их лица оставались бесстрастны, глаза казались ослепшими, устремленными в никуда, но движения оставались проворными, как у живых. Кто-то из нападающих тоже потрясенно выругался, выстрелил из ружья по ближайшему из поднимавшихся на ноги покойников. Мертвец пошатнулся, но устоял, несмотря на дырку, получившуюся в его голове. Дважды убитый гвардеец сделал два быстрых шага вперед, взмахнул саблей, полоснув им по плечу не успевшего парировать противника. Еще секунда, две — и тогда живые и мертвые окончательно сблизились, перемешались и сошлись в рукопашной. Заблистали клинки, загремело железо, кто-то, насквозь пронзенный, опрокинулся на спину. Сраженные насмерть солдаты поднимались прямо посреди неприятельского строя и присоединялись к сражению.

— Вот это понимаю, — сказал Патрик. — Настоящая некромантия.

— Это Кельвин делает?

— Надеюсь, что он. Ну или, — Патрик подумал, — настал конец света.

Аматрис наконец снял до того укрывавший их с некромантом барьер. Принц Пламени и Кельвин шли к месту схватки, при этом Аматрис держал на весу оба обнаженных коротких меча, а Кельвин пока даже не брался за оружие. Вокруг фигуры некроманта вились, едва заметные на ясном дневному свету, черные тени. Они опутывали его ноги, вуалью казались рук, лицо казалось бесстрастным, облаченным в камень — Патрик не сомневался, что некроманту приходится прилагать немалые усилия, чтобы поддерживать работающим сотворенное им заклятие.

— Впечатляет, правда? — спросил Патрик Аматриса, приблизившись.

— Не то слово. Но вы, кажется, не одобряли подобные эксперименты?

— И сейчас не одобряю, — Принц Пламени дернул плечом. — Если наш разбойный дружок слегка ослабит вожжи, призраки, вселенные им в покойников, обретут свободу. Мертвые одуреть как злы, вы понимаете? Мертвые голодны. Мертвые охотно вцепятся в глотки живым, не разбирая, кто им товарищ, кто враг. Но все равно впечатляет, — Аматрис перехватил поудобнее меч. Сделал три танцующих шага, ворвался в толпу, нанося быстрые, размашистые рубящие удары во все стороны. Патрик последовал его примеру.

В наступившем хаосе у Патрика не было ни малейшей возможности оценить, кто перед ним, живой или мертвый. В конце концов и те, и другие были облачены в одну и ту же форму и сражались с одинаковой сноровкой. Поэтому он просто наносил удары во все стороны, продвигаясь вперед, по направлению к парковой дорожке, ведущей к крыльцу особняка. Сзади Патрика прикрывал Боб, довольно меткими выстрелами из силового посоха поражая вражеских бойцов, которые могли бы представлять опасность. Второпях Патрик подумал, что Кренхилл весьма неплохо освоился обращаться с оружием чародеев — впрочем, ничего удивительного, если он и раньше был хорошим стрелком, когда дело касалось ружья или пистолета.

Рядом бился Аматрис — взмах, блок, пируэт, касание клинка и плоти. Принц Пламени больше пока не пытался прибегать к магии, зато бился отлично, не хуже самых опытных абордажных бойцов из прежней пиратской команды "Креветки". Почти каждый сделанный им удар достигал цели. Патрик тоже старался не ударить в грязь лицом, вспомнить все хитрости, которые только удавалось применить в этой толчее. Вынесенная из страны теней шпага оказалась превосходным клинком, легким и быстрым, Патрик колол, рубил и резал во все стороны, сам попутно уворачиваясь от вражеских ударов или блокируя их при помощи закрытой рукояти.

Шаг за шагом они приближались к вымощенной мраморной плитке дорожкой, прорубаясь сквозь неприятельский строй. Сзади, заметил Патрик, напирали еще бойцы, волнами подходившие со стороны особняка. Стрелять у них не получалось, ввиду царившей суматохи и толчеи, зато сабли и палаши так и просились в дело. Собственный недавний лихой план, незаметно пробраться вовнутрь и похитить принцессу, теперь казался самоуверенным и безрассудным. "Вчетвером мы бы ни за что не справились с подобной оравой". Впрочем, биться вчетвером, к счастью, и не приходилось. Против них выступило несколько десятков солдат королевской лейб-гвардии — и еще почти столько же, поднятые силой Кельвина из мертвых, сражались на их стороне. Патрик заметил, что некоторые из оживших мертвецов все же падают вновь наземь, сраженные ударами клинка — но чтобы убить каждого из них, требовалось нанести не один, а два или три смертельных удара.

"Одной тьме ведомо, как это работает. Может, магические связи, при помощи которых Кельвин вдохнул в них подобие жизни, непрочны. Может, духов, призванных из-за грани, получается изгнать холодным железом, если хорошо постараться". Сам Патрик тоже сразил нескольких мертвых бойцов — по ошибке, в неразберихе приняв их за врагов.

Наконец они прорвались. Большая часть вражеских солдат остались лежать на примятой, окровавленной траве бездыханными, остальные отступали, на ходу вскидывая мушкеты и отстреливаясь. Здесь вновь применил доступную ему магию Аматрис. Пули отлетали в стороны, не касаясь Патрика и его товарищей, словно сносимые ветром.

Затем несколько мушкетов взорвались у гвардейцев прямо в руках, Принц Пламени расхохотался. Патрик опознал это заклятие — подрыв пороха. Все бы ничего, да только оно считалось очень сложным, доступным лишь кругу волшебников, объединивших свои усилия воедино, и к тому же его было крайне сложно направить на какой-то мелкий предмет. Взорвать на расстоянии бочки с порохом, как это сделали имперцы при Наргонде, или пороховой склад, что провернули изменники из Башни, согласно рассказу Дирхейла, при Кенхолде — это еще ладно, это при должной подготовке было группе волшебников по плечу, и то при условии, что блокирующие чары не выставят их противники, но просто мушкет у солдата в руках? Будь такое умение доступно многим чародеям, огнестрельное оружие быстро бы сделалось бесполезным.

— Бегите, — Аматрис снова засмеялся, — или сдохните тут, на ваш выбор!

Вражеские солдаты, чьи командиры уже были убиты, предпочли побежать. Мертвецы, поднятые ранее Кельвином, остались лежать без движения, по всей видимости примененные им чары невозможно было использовать дважды на одном и том же убитом, зато недавно погибшие гвардейцы встали, едва только некромант сплел чары заново. На него уже смотреть было страшно — весь бледный, шатается, лицо залито потом, и тем не менее примененная им магия работала, и еще как. Два десятка мертвых солдат поднялись, подбирая оружие и составив Патрику и его товарищам своеобразную свиту.

Они наступали по парковой дорожке — к особняку, чей фасад отсюда уже был хорошо различим. Патрик видел мечущиеся возле крыльца черные фигурки — защитники собирались для перегруппировки, кто-то, он заметил, перевернул несколько стоявших на эспланаде экипажей и повозок, возводя импровизированную баррикаду. Следовало спешить — если командующие обороной достаточно умны, они сбегут вместе с принцессой, оставив сражаться и умирать простых солдат. Эту возможность Патрик в своих планах не учел. Он надеялся, что удастся добраться до особняка незаметно, миновав парк — к сожалению, не получилось.

Пламя рухнуло с небес огненной сетью, дохнуло пламенем в лица. Боб пригнулся, Аматрис сделал быстрое движение руками, опять формируя щит на пути неприятельского заклинания. Магический щит вспыхнул, принимая на себя поток пламени, заколебался, разбрасывая во все стороны искры, но устоял. Миновало несколько секунд, и огонь, принятый на себя защитным экраном, иссяк. Аматрис выдавил победную ухмылку, но Патрик отчетливо видел — это заклинание далось Принцу Пламени нелегко. Маги из Башни, сотворившие огненное заклятие, вложили в него немалую силу, и отбить его оказалось непросто.

Пока Патрик, его товарищи и их неживая и немертвая свита приближались к королевскому особняку, их еще дважды попробовали атаковать. Во второй раз — паутиной ветвистых молний, ударивших со всех направлений, в третий — порывами иссушающего ветра, который непременно бы обуглил живую плоть, если бы сумел ее коснуться. Выставленный Аматрисом барьер дрожал, хотя в третий раз Принц Пламени пошатнулся. Патрик схватил его за руку, торопливо вливая в него Силу из собственных, еще совсем не растраченных энергетических резервов. Разрушитель Хейсена с благодарностью кивнул.

— Это вы вовремя. Что-то я их не так оценил самую малость.

— Думали, — Патрик выдавил из себя усмешку, — современные чародеи слабы и совершенно ничего толкового не представляют?

— Предполагал, не спорю. Они... они невежественны и неискусны, вот что я могу отметить. В старину их предки умели намного больше. Но в грубой силе им не откажешь.

— Почти пришли, — вставил Боб. — Гляньте, встречают.

И впрямь — около десятка волшебников Башни, в неизменных черных мундирах, выстроилось на эспланаде, раскинувшейся перед главным зданием усадьбы. Большинство вооружены силовыми посохами, у предводителя, сухопарого мужчины средних лет, одна только длинная шпага, с рукоятью, украшенной аметистами. Лицо чародея показалось Патрику смутно знакомым — возможно, виделись в Тельгарде в прежние годы. Когда до возглавляемого Патриком и Аматрисом отряда оставалось около полусотни футов, маг вытащил из ножен клинок.

— Граф Телфрин, — голос, усиленный при помощи чар, разнесся по всей округе, — не нужно лишнего кровопролития. Остановитесь.

— С кем имею честь? — крикнул Патрик в ответ.

— Ужели вы не помните? — в оглушительном голосе проступила насмешка. — Пили с вами преотличнейший виски вот прямо в этом прелестнейшем месте. Мартин Бейливер, к вашим услугам, сударь.

Ну конечно! Младший брат герцога Бейливера, предпочевший сделать карьеру в Башне. В самом деле встречались — и за выпивкой, и за карточным столом. Тогда выглядел моложе и веселее, и когда только успел настолько перемениться? Впрочем, с другой стороны, десять лет ведь пришли.

— Припоминаю вас, Мартин. Собственно, мы с друзьями как раз решили нанести визит... Выпить вина из королевских запасов, я им этого обещал. Вы же не станете препятствовать принцу королевской крови и его спутникам и пропустите нас вовнутрь? Еще я хотел повидать племянницу, слышал, она здесь томится. Соскучилась наверняка по дядюшке, а у меня столько свежих пиратских историй.

— Телфрин. Не ломайте комедию и лучше сдавайтесь. Нас больше.

— Больше? — Патрик легонько взмахнул шпагой. — До сих пор численное преимущество нисколько вас не выручило, дружище. Всех несчастных глупцов, вами отправленных, мы положили. Положим и вас, в мгновение ока. Лучше сдавайтесь и выдайте Джулианну. Мне известно, что она в доме. Заточена вашей шайкой, узурпировавшей власть в Гвенхейде. Отпустите несчастную девушку на свободу.

— Его величество предупреждал, что вы можете прийти, причем в своеобразной компании. Откуда узнали о принцессе?

— Своих информаторов я не сдаю, любезный. — "Только лишь убиваю".

— Что ж, не настолько их имена и важны, — Мартин Бейливер больше не пытался усиливать голос при помощи магии, теперь он разговаривал нормально. Старый знакомец в свою очередь слегка повел клинком из стороны в стороны, позади сопровождавших его чародеев выглядывали из-за баррикады, поднимая ружейные дула, гвардейцы. Другие сгрудились возле крыльца. Патрик не мог сказать точно, сколько здесь собралось человек, но явно не меньше, чем встретилось им до того. То есть около пятидесяти. Серьезные силы. — У меня есть послание к вам, Телфрин, — продолжал Бейливер. Патрик вдруг вспомнил, что и он сам тоже состоит в отдаленном родстве с королевской семьей. "Значит, пора и мне начать убивать родственников". — Послание от вашего дяди, короля Кледвина Первого.

— С удовольствием выслушаю.

— Хорошо. Его величество передает: "Шторм уже на подходе. Рикки, перестань маяться дурью. Я извиняюсь, что доставил тебе неудобства. Объединимся — и встретим бурю лицом к лицу, вместе".

Патрик расхохотался:

— Значит, так и сказал?

— В точности, слово в слово. Мы использовали коммуникатор для общения. А еще, — Мартин несколько недовольно поджал губы, — могу сообщить, что вы изрядно заблуждаетесь на предмет участи принцессы. Ее высочество Джулианна Волфалер находится в Уайт Лейк совершенно добровольно, с собственного согласия. Мы лишь охраняем леди Джулианну от возможной опасности — будь то мятежники вроде вас или посланцы империи.

Прозвучало как нонсенс.

— Да неужели, — сказал Патрик холодно.

— Клянусь собственной честью, — чародей из Башни задрал подбородок. — Король Кледвин и принцесса Джулианна находятся в полном согласии и готовятся сочетаться браком по прибытию его величества, чтобы сообща возглавить Гвенхейд перед лицом нависшей над ним угрозы. Опустите оружие, поднимитесь в дом как гости, а не враги, и убедитесь в этом сами. Принцесса собиралась выйти к вам лично и воззвать к вашему благоразумию, однако я ее отговорил. Не хотел подвергать опасности.

— И правильно сделали, — Патрик улыбнулся.

Обдумывать сказанное попросту не было времени. Возможно, Бейливер и не врет, может статься, Кледвин и впрямь задурил Джулианне голову или как-то ее обманул. Патрик с трудом мог поверить, что та согласилась бы на брак с убийцей собственного отца и братьев — но Кледвин хитер, кто знает, какими посулами он воспользовался. Сначала следует спасти бедняжку, потом уже прочистить ей голову. К тому же, вполне вероятно, Бейливер сейчас попросту врет, желая обмануть их и заставить сдаться.

— Господин Тревор, — сказал Патрик отчетливо, вновь беря Принца Пламени за руку и переливая в него столько магической энергии, сколько мог себе позволить, не оказавшись при этом сам опустошен. — Недавно вы отметили, что здешние чародеи сильны, но не слишком искусны. Ваше мастерство зато не знает похвал. Покажите, наконец, на что вы способны.

— С удовольствием, — Аматрис глядел вперед без улыбки. — Господа, — сказал он, обращаясь к Мартину и стоявшим за его спиной чародеям. — Прощайте.

Принц Пламени сделал шаг вперед, приводя в действие заранее подготовленные им чары. К чести защитников особняка, они тоже среагировали немедленно, не дожидаясь сигнала — видно, были вышколены хорошо. Чародеи ударили магией — ветвились, упав с совершенно безоблачного неба, молнии, воздух наполнился потоками огня, силовые посохи плюнули струями света. Все еще выставленный Аматрисом щит принял на себя магическую атаку, а затем погас. В ту же секунду грянул ружейный залп, стрелки как раз успели высунуться из-за баррикады и занять позиции. Мушкетеры стреляли, Патрику обожгло плечо, но к счастью лишь по касательной.

Ничто уже не имело значения.

Сила, пробужденная Аматрисом, начала действовать.

Больше всего это напоминало случившееся в гостинице Карло Варлони, когда Астрид Шефер применила магию против пытавшего взять ее в плен эмиссара Башни. Разъятие плоти, обращение в прах — редкое, давно позабытое умение, доступное лишь тем из магов, чей дар особенно силен. Обсуждая план вторжения в поместье, Патрик спрашивал Аматриса, может ли тот применить нечто подобное против противника, только сделать заклинание еще более мощным, накрыть им сразу несколько десятков человек, а если потребуется то и сотню.

"Нас мало, — сказал тогда Патрик. — Если дойдет до открытого столкновения, потребуется самая эффективная магия, на которую вы только способны".

"У вашей юной горничной нечто подобное сработало только чудом, пока она готовилась умереть, — ответил ему Аматрис. — Такая магия выпивает силы почти целиком. Я попытаюсь ею воспользоваться... но только если другого выхода не останется. Применю или ее, или тот фокус, которым воспользовался против офицеров наргондского штаба... простите, знаю, воспоминания вам неприятны. Заклятия массового поражения сложны, в Наргонде у меня получилось, потому что я готовился заранее, сейчас тоже, возможно, получится, но придется как следует постараться".

Что ж, сейчас был самый подходящий момент сделать хоть что-то.

Эхом от творимого заклятия дохнуло так, что Патрик едва устоял на ногах. В спину будто ударило ветром.

Мартин Бейливер двигался навстречу Патрику, держа на весу шпагу, когда ее клинок принялся распадаться прахом. Сталь рассыпалась прямо на глазах серым пеплом, а следом за ней начала осыпаться и держащая ее рука. Мартин еще успел изрыгнуть из себя проклятие, брызжа слюной, затем кое-как отшатнулся, дернулся в сторону, надеясь, видимо, выйти за пределы действия заклятия, но то уже распространилось повсюду. Ноги Бейливера, от сапог наверх, к поясу, стремительно превращались в ничто. Нос чародея провалился, мигом съежившись и сморщившись, выпученные глаза развеялись пылью, будто от порыва ветра, спустя всего несколько секунд от волшебника из древнего рода, породнившегося с самим королевским, не осталось ничего, кроме горсти песка.

Тоже самое сейчас происходило и с находившимися под его началом магами, и с бросившимися вперед, обнажив клинки, гвардейцами. Патрик, выставивший перед собой силовой посох Боб и мертвые солдаты Кельвина выступили им навстречу, однако схватка закончилась, едва успев начаться. Патрик успел блокировать несколько неприятельских ударов клинком, парочку ударов нанес сам, а затем от его противников не осталось ничего живого. Минута, две — и с пятидесятью гвардейцами и чародеями, выступившими на защиту летней резиденции короля Эйрона, было покончено. Волна магии, прокатившаяся по эспланаде и обратившая в горстку праха целый неприятельский отряд, ни малейшим образом не затронула Патрика и его спутников.

Граф Телфрин выдохнул, сам удивляясь, что сработало. Он осознавал, конечно, что Аматрис очень силен... и все же видеть нечто подобное было удивительно. "Магия такой силы не пускалась в ход со времен самих Темных Столетий. Господин Тревор выложился, пожалуй, по полной".

Из-за спины раздался слабый стон.

Патрик рывком обернулся, бросился к Принцу Пламени. Тот лежал на камнях, рядом склонился Кельвин, спина соурейнского чародея была выгнута, словно от боли, лицо запрокинуто к небесам. Изо рта багряными сгустками била кровь, Аматрис, продолжая стонать, колотил кулаками по мраморной плитке, которой была выложена эспланада. Подошвы сапог тоже стучали по земле, ноги в коленях выгибались под диким углом.

— Проклятье, — вырвалось у Патрика. — Что с ним?

— Перестарался, — бросил Кельвин, остававшийся сосредоточенным и хмурым. — Что-то не рассчитал, заклятие едва не накрыло его самого. Сейчас он пытается погасить отдачу. Я попробовал влить в него силу, но получается плохо. Я ведь не целитель, — некромант издал короткий смешок. — Моя сила горькая, больная. Ей не спасают.

— Я зато целитель, — выступил вперед Боб. — Что надо делать?

— Ты же ничего не умеешь... Ладно, — оборвал себя Кельвин. — Подойди сюда, наклонись, положи ему руки на лицо и на грудь... да, вот так, — сказал он, когда Боб последовал совету. — Пробуй перенаправить Силу. Не пытайся делиться с ним собственной — ты необучен, это тебя сожжет. Слушай вселенную... Землю, ветер и небо. Слушай потоки, они всюду, проходят везде. Пробуй наполнить его жизнью, если получится.

Боб сосредоточенно кивнул. Он стоял на коленях, рядом с продолжившим биться в корчах Аматрисом, крепко держал ладони на его лбу и груди, сам напряженно хмурился. Кровь уже не просто выплескивалась у Аматриса изо рта — лилась почти что потоком, Патрику не хотелось думать, сколько соурейнский чародей ее уже потерял. Тем не менее он ощущал отзвуки Силы, приводимой в движение Бобом. Синее сияние охватило руки последнего из бойцов, служивших под началом Делвина Дирхейла и оставшегося в живых, Патрик ощутил как энергия толчками вливается в Аматриса. Принц Пламени закричал. Наверно, он испытывал сейчас огромную боль — с большим трудом удерживал свою телесную оболочку, и без того восстановленную им при помощи невесть каких заклятий, от того, чтобы не разрушиться. Боб дернулся, словно тоже ощутил боль, испытываемую своим пациентом, но не отшатнулся. Только сцепил зубы, давя возглас, а потом выдохнул и еще ниже склонился над соурейнцем. Энергетический поток, приводимый им в действие, сделался еще интенсивнее — об этом можно было судить по усилившемуся сиянию, продолжавшему исходить от ладоней Кренхилла.

Патрик тем временем закончил опять заряжать пистолеты.

— Кельвин, идемте, — сказал он. — И своих мертвяков с собой прихватите. В особняке еще могли остаться бойцы. Следует поспешить, пока они не забрали отсюда принцессу. Выберутся через задние двери, и попробуй нагони по лесам.

Некромант внимательно на него посмотрел:

— Вы смеетесь? Тревор умирает.

— Я заметил. Ни вы, ни я не способны ему помочь. Мои собственные способности целителя слабы и не справятся с подобной напастью, о ваших и говорить нечего. Мы пришли сюда спасать Джулианну. Мы ее спасем, а Роберт пока что поможет его высочеству. Вставайте.

Кельвин неохотно поднялся. Тоже вытащил из кобуры пистолеты.

— Ну пойдемте, — сказал он.

Они развернулись и двинулись ко входу в особняк короля, погибшего при Кенхолде. Мертвецы, поднятые на ноги при помощи некромантии Кельвина, следовали за ними, держа в руках сабли, палаши и мушкеты. Патрик шел к крыльцу быстро, стараясь не оглядываться через плечо, не смотреть, что сейчас происходит с Аматрисом. "Может статься, я пожертвовал им как фигурой в игре, смахнул с доски, чтобы добраться до вражеского ферзя. Даже если так, вряд ли имеет смысл раскаиваться. Господин Тревор и сам охотно бы провернул нечто подобное с нами со всеми. Собственно говоря, уже пытался. Можно сказать, я отплатил ему той же монетой".

Ничего. Это больше неважно. Сейчас главное — успеть. Заклинание, созданное Аматрисом, не распространилось на сам особняк, внутри наверняка остались выжившие. Если уцелевшая охрана пытается сейчас бежать вместе с Джулианной, следует остановить их или встать на след и преследовать. И спешить, спешить, спешить. На счету каждое мгновение. Он побежал. Под сапогами скрипел усеивающий эспланаду пепел.