Друг мексиканец...

Я несколько веков тому назад

в Халапе подружился с мексиканцем

Тиуатином — позже мы встречались

в Колумбии, в Икике, в Арекипе,

и стал я сомневаться — был ли он?

Его сомбреро мне казалось странным,

ещё когда ходил он в гончарах

и пробавлялся мексиканской глиной,

когда он архитектором служил,

железом торговал в Венесуэле

и в Гватемале рудокопом был

и старостой. Я думал: как он может

в одном и том же возрасте, прожив

всего лишь три столетия, в то время,

как я, уединившись сам в себе,

стараюсь — мастер колокольных дел —

озвучивать каменья и металлы,

чтоб кто-нибудь услышал мой набат,

мой голос, непохожий на другие, —

я думал: как он мог из мёртвых лет,

по руслам пересохшим продвигаясь,

управиться с таким числом профессий?

Тогда и понял я, что Он был Мной,

что Он и Я, — мы пережили всех,

кто жил и там и сям, — два непохожих

с похожими корнями и руками,

испачканными той же самой глиной,

родящиеся всюду и всегда,

лишь для того, чтобы трудиться вечно.