Другой близнец

Глава одиннадцатая

Бен не без грусти разглядывал радостных людей в зале встречающих.

Вот пожилой джентльмен, неся букет, подходит к такой же пожилой женщине, протягивая ей руки. Мужчина средних лет, толкающий тележку с багажом с усталым лицом, которое преображается, как только к нему навстречу бежит девочка лет пяти. Молодой парень, определенно младше Бена, на плечах которого лишь рюкзак, в надежде всматривающийся в толпу, пока сзади на него не прыгает девушка и звонко чмокает в щеку. Нет, это место не подходит для их скорби. Оно для этого не создано.

Зоркие глаза летчика тут же обнаружили группу одетых в темное людей с каменными лицами. И буквально через секунду он заметил маму в компании какого-то рыжего пижона, что вел её под руку, и Мию, чьи глаза лихорадочно бегали по толпе встречающих, окружавших его и Марка.

Не успел он подать знак, как их взгляды встретились. Лицо Мии исказилось болью, и она, бросив свой чемодан, ускорила шаг, отдаляясь от матери и торопясь в его сторону. Бен довольно грубо отодвинул человека, преграждавшего ему путь, и двинулся навстречу девушке, не обращая внимания на его возмущение, ведь Мия уже буквально бежала к нему. В два шага ему удалось выйти за пределы толпы, и она врезалась в него, отчего Бен покачнулся, и тут же сжала в объятьях, пряча лицо у него на груди, а затем разрыдалась в парадный китель.

Его руки сами обвили девичьи плечи, прижимая сильнее. Уткнувшись ей в макушку, он шумно выдохнул, тем самым раздув несколько каштановых прядей, зажмуриваясь. Самоконтроль летел к чертям — он был в миллиметре от того, чтобы не заплакать самому.

Всё для него исчезло, кроме Мии в его объятьях. Исчез зал встречающих, как и все звуки вокруг — всё, кроме её приглушенных рыданий и его шумного дыхания. Они словно оказались одни посреди тумана. Бен слышал свой учащенный, тяжелый пульс, к которому прибавился другой, не менее быстрый, будто пытающийся догнать его. Мужчина сделал над собой усилие и открыл глаза, а затем выпрямившись, посмотрел на поливающую его «крылышки» безутешными слезами девушку. Почувствовав на себе взгляд, она подняла на него красные и полные боли глаза, встречаясь с ним взглядом.

— Я с тобой, маленькая, — произнес он.

Губы девушки задрожали. По её щекам без остановки стекали слезы, и Бен физически ощущал материальность её боли, что отодвигала его боль на дальнюю орбиту, заставив переключиться.

«Утешить. Защитить. Забрать её боль».

«Ведь это делают старшие братья?»

Последняя мысль больно кольнула в висок, возвращая его в действительность. Шквал голосов и звуков обрушился на него. Вокруг всё также стояли встречающие, и мама была уже в шаге от них обоих. Бен целомудренно поцеловал Мию в лоб, а затем посмотрел на бледное лицо матери, на котором жили лишь глаза, и протянул в её сторону свободную от объятий руку.

— Мой дорогой Бен, — глухо произнесла женщина, выпуская руку рыжего щеголя и прижимаясь к его груди с правой стороны.

Мия тутже затихла. Семейные объятия продолжались лишь несколько мгновений, которые нарушил подошедший Марк.

— Марк, — Эйлин отпустила сына и прижалась к брату, но Мия не спешила отстраняться, и Бен вновь прижал её к себе обеими руками.

Но идиллия не продлилась долго. Почувствовав на себе чужие взгляды, мужчина поднял свой, встречаясь с полными ужаса глазами рыжего, что до этого вёл под руку мать, и еще парочки человек — одетых в черное мужчин и женщин. Они стояли, как вкопанные и ошеломленно смотрели на него, оглядывая его с головы до ног. Будто призрака увидели.

«Наверное, знакомые Рика», — тут же понял Бен.

Глухим голосом мать представила остолбеневших людей, как коллег его покойного брата, а затем и его с Марком. По их реакции он догадался, что те не знали о существовании у Рика близнеца. Выражения лиц этих людей, особенно рыжего мужчины, представившегося Эдрианом Прайсом, были настолько ошарашенными, что Бену стало неуютно.

«Они видят во мне Рика», — печально подумал мужчина, отворачиваясь и забирая из рук недовольного работника аэропорта чемодан Мии, который она бросила посреди зала.

Затем Эйлин получила звонок от похоронного бюро, которое сообщило, что катафалк с телом уже выехал со взлетной полосы и готов следовать на кладбище. Положив трубку она тяжело выдохнула, а затем произнесла:

— Что ж, пойдемте сделаем то, ради чего мы все сегодня здесь собрались.

***

Кроме них и коллег Рика на кладбище пришло еще несколько человек, включая их бывшую соседку, одноклассников братьев, а также его бывшую Карэн.

Мия сидела на складном стуле рядом с Беном и Эйлин, что без конца утирала слезы платком под вуалью, оставшейся ещё с похорон Боба. И если бы не шмыганье носом, то девушка не знала бы наверняка, что та плачет. За всё время, что они ехали сюда та не издала ни звука, похожего на звук рыданий. А Бен сидел с каменным лицом и не сводил своих глаз с гроба, в котором лежал его брат.

Ни он, ни Эйлин не выразили желания высказаться у трибуны, за которой сейчас стоял Эдриан Прайс, восхвалявший Рика за его блестящий ум и твердость, которые он умело применял в бизнесе. Мия перевела взгляд на фото любимого, стоявшее рядом с трибуной. Это была одна из немногих фотографий, на которых Рик искренне улыбался.

Прайс закончил говорить, и раввин обратился к присутствующим с вопросом, хочет ли кто-нибудь еще произнести речь. Получив в ответ лишь молчание и завывание ветра, мужчина кивнул сам себе и достал из кармана маленькую книжку.

«Наверное Тора», — мелькнуло в голове у Мия. — «Или Псалмы».

Она никогда не была сильна в религии приёмной матери.

Бен, Марк и все, кто сидел на складных стульчиках, поднялись, включая Эйлин, что покачнувшись, оперлась на ловко подставленное плечо брата. Мия тоже поднялась с места, хоть это и было выше её сил: ноги были совершенно ватными. Она взяла Бена за предплечье, перенося большую часть веса на него. Бен, не глядя на нее, накрыл её руку своей огромной ладонью.

Зазвучало молитвословие на непонятном ей языке. Голос раввина перекрывали лихорадочные мысли, что бились о черепную коробку, пытаясь найти выход.

Как так случилось?

Почему Рик?

Почему это должно было произойти с ними?

Чем она заслужила такое наказание?

Ей это снится или она сама умерла и попала в Ад?

Что происходит? Почему так?

Мысли множились, заполняя голову и причиняя острую боль, что тяжелым комом давила на грудную клетку. Хотелось заставить замолчать этого человека. Она не хотела слышать отпевания по своей любви. Это было выше её сил.

Мия не выдержала и всхлипнула. Крепкая мужская рука легла на её плечо, прижимая к себе, и Мия с огромным облегчением спрятала лицо на груди Бена. Это прикосновение вызвало флэшбек о дне, когда хоронили Боба. Бен точно также прижал её к себе, даря утешение и чувство, что она не одинока в этой скорби.

— Почему? — тихо спросила она.

Бен нахмурился и посмотрел на Мию, что прижалась к его груди сцепив руки перед собой будто в молитве.

— Почему? — повторила она еще раз таким же тихим голосом.

— Мия? — обратился он к ней шепотом.

— Почему? — она продолжала бессвязно шептать. — Почему?

Бен аккуратно взял её за подбородок, тем самым заставляя посмотреть на себя. Но невидящий взгляд девушки был устремлен в одну точку, и, несмотря на то, что слез в глазах уже не было, они были затуманены горем. Она уже ничего не говорила, только губы беззвучно двигались, произнося одно слово: «Почему?»

Подбородок Бена задрожал, и он, накрыв затылок Мии ладонью, прижал её голову обратно к груди, но руку не убрал, а лишь слегка переместил и принялся успокаивающе поглаживать по волосам, словно ребенка, слегка покачиваясь.

***

Гроб с телом опустили в яму шести футов.

Эйлин первая двинулась в сторону могилы, крепко держа под руку Марка. Они должны были идти следующими. Но он словно прирос к месту, прижимая к себе Мию.

«Вот и всё», — подумал он. — «Неужели жизнь Рика кончается вот так?»

И единственное, что ему осталось — это бросить на его гроб горсть земли и положить камень на свежую могилу. Он не мог поверить в это. Раз, и ничего. Ничего нет. А самым страшным было то, что когда-нибудь и его жизнь кончится точно также.

Эйлин с Марком отошли от могилы. При этом Эйлин шла закрыв рот платком, из-за вуали он не мог видеть её глаз, но зато хорошо видел глаза Марка, что смотрели на него с вселенской болью.

Бен сглотнул подобравшийся к горлу ком и шепнул:

— Идем, Мия.

Маленький шаг. Еще шаг в сторону могилы. Бен сильнее сжал девушку, не осознавая, что уже причиняет боль. Он уже не понимал, кто кому является сейчас опорой. Он боялся, что если он отпустит её, то упадет прямо в могилу к брату. Так они подошли вместе, словно переходящие вброд реку, к могиле. Бен сжал челюсти и заставил себя посмотреть вниз, и ужаснулся.

Так глубоко. С каждым мгновением ему казалось, что яма с гробом на дне становится глубже и… зовет его? По коже мужчины пробежали мурашки, и, если бы не Мия, что пыталась освободиться из стальной хватки, то он бы отшатнулся или… прыгнул бы туда.

Бен быстро схватил горсть земли и бросил в яму практически одновременно с Мией.

Когда последний человек бросил землю, стоящие неподалёку могильщики, как по команде двинулись в их сторону. В итоге у могилы остались лишь они вчетвером. Обе женщины прильнули к нему с двух сторон, трясясь в беззвучных рыданиях. Могильщики принялись закапывать яму, и с каждым взмахом лопаты их плач становился всё громче, а Бен был готов поклясться, что слышит звук засыпающей его земли, словно это он был по другую сторону гроба.