Два кинжала

14

Шепотки стихли. В малом тронном зале установилась зловещая тишина.

— Я не понимаю, — спокойно сказал Вышеслав.

— Тридцать лет назад у вас была фаворитка, Зиморада Конь. Вы поигрались с ней и выдали замуж за старого Сыча, когда обнаружили, что она беременна. Перед смертью мать мне все рассказала!

Король посмотрел на своих гвардейцев, взявшихся за оружие, и отрицательно качнул головой.

— И что вы хотите от меня? — полюбопытствовал он. Невозмутимости нашему королю было не занимать!

— Признания меня, как наследника! Я самый старший из ваших сыновей! Я рожден быть королем.

— Вы рождены в законном браке двух чистокровных аристократов — Сиятельного Сыча и Ее Сиятельства Конь, поэтому вы рождены быть Владетелем Сычом, но никак не королем, — дотошно уточнил один из королевских советников, пока остальные переглядывались.

— Моя мать утверждала, что мои настоящим отцом является Вышеслав Пятый! — повторил Томигост.

— Хорошо, — сказал король. — Ничего отрицать не буду, хоть я и не помню, чтобы Зиморада Конь была моей фавориткой, и уж точно не вступал с ней в интимную связь. Есть простой способ проверить истинность ваших слов. Как всем известно, при возникновении нашего королевства в той форме, в которой оно существует сейчас, магическим советом был создан скипетр. Держать его в руках может только прямой наследник линии королевской крови. Господин Жизнобуд, пожалуйста, принесите скипетр!

Маг, стоявший слева от короля, кивнул и поспешно вышел. Томигост проводил его взволнованным взглядом.

— Пока ждем, давайте побеседуем, — предложил Вышеслав, как будто мы находились на самом обычном приеме. — Сиятельная Ясноцвета, я поражен тем, как вы выглядите!

Я вздрогнула. Мне оставалось всего два шага до стены, где столпились взбудораженные происходящим придворные. Еще бы чуть-чуть — и я бы сначала просочилась в скопление людей, а потом бы выбралась наружу!

Сыч наконец-то обратил внимание на мои маневры и нахмурился. Он показал мне из складок своего плаща кинжал Волка, и мне пришлось возвращаться. В самом деле, я, ослепленная жаждой спасения, совсем про него забыла! Но бежать, оставляя родовое оружие в руках врага, нельзя. Жив ли Ярослав, мертв ли — он мне этого не простит. Кстати, как только я выберусь из этой переделки, нужно будет заняться поисками моего старого кинжала. Конечно, наемные убийцы не тронут кинжал — слишком это приметная вещь, да и хозяин постоялого двора не будет себе портить репутацию воровством кинжала Сиятельного. Но вот найдет ли он, куда его отправить? Ведь это старинная вещь, на ней нет даже герба Крюков — просто потому, что сам этот род Чаянских аристократов еще не существовал!

— Жизнь у меня сложная, Ваше Величество, — сказала я, покорно становясь рядом с Томигостом. — Тут уж не до красоты, главное — выжить!

Я настолько устала от бурного течения собственной жизни, что даже не обращала внимание на то, как выглядели остальные дамы в зале. Какой смысл примечать, какие прически нынче делают благородные или какой фасон платья моден? Нельзя впускать в свой разум такие вещи, иначе можно не справиться с потоком мыслей, которые совсем не помогут, а только отвлекут! Чтобы спастись, мне нужно быть максимально собранной.

Но все же… Все же…

Даже в страшном сне мне не могло привидеться, что я буду представлена высшему обществу в таком виде! Не трудно понять, почему придворные, несмотря на общую ситуацию, не удержались от обсуждения моего внешнего вида. Эта замученная оборванка — Сиятельная? Как ее фамилия? — вопросы, предположения, ахи и охи носились по залу. «Люди!» — хотелось закричать мне, — «Сейчас, возможно, в стране произойдет смена власти, а вы озабочены моей фамилией?»

— Я, признаться, удивлен, что вы решили поддержать человека с такими… странными притязаниями, — продолжал беседу король, напрочь игнорируя Томигоста.

— О, Ваше Величество, — вздохнула я, — иногда слабой женщине не остается ничего, кроме как следовать за сильным мужчиной.

— Вот как, — многозначительно произнес король, а Сыч рядом что-то прошипел сквозь зубы. — А где же ваш муж, Сиятельная?

— Боюсь, Ваше Величество, — я не позволила ни одной эмоции просочиться в голос, — это известно только Пресветлым Богам.

Кто-то за моей спиной присвистнул. На лице у Томигоста ходили желваки. Король сжал губы, но ничего не успел ответить — господин Жизнобуд вернулся с королевским скипетром, лежавшим на бархатной подушке с кистями.

Вышеслав Пятый поднялся и взял скипетр в правую руку, раня пальцы левой об острый шип на навершии артефакта. Потом взмахнул им — и гобелен с древом родов за его спиной ярко вспыхнул и как будто ожил. По нитям, связывающим фамилии, побежало золото, а гербы родов превратились в картинки татуировок. Это было завораживающее действо!

Король не отказал себе в удовольствии полюбоваться на наши лица — судя по удивлению придворных, такое они видели разве что только во время церемонии коронации, — и положил скипетр обратно.

— Прошу, — сказал он Томигосту, дождавшись, когда гобелен с родами приобретет свой обычный вид. — Мой настоящий наследник сможет это повторить.

Маги-советники и даже гвардейцы согласно кивнули.

— Докажите! — нахально заявил Томигост.

— Даже так? — ничуть не удивился король. Его, казалось, ничто не может вывести из себя. — Владимир!

Один из гвардейцев подошел к королю, легонько поклонился, взял скипетр. Вот это да! Принц, оказывается, служит в гвардейцах! Пусть даже в элитном полку, но все же! Вот это воспитание!

Только теперь мне в глаза бросилось значительное, как и у всех высших аристократов, сходство отца и сына. Более того, у наследника даже взгляд был такой же — цепкий и жесткий. Вышеслав даже как-то помягче смотрел.

Вновь проливается кровь Чаянского королевского рода. Владимир взмахнул скипетром. Гобелен снова засиял.

Не промолвив ни слова, принц положил артефакт обратно, опять поклонился отцу и прошел в строй гвардейцев. Раз — и слился с ними. Я зачарованно уставилась на военных. Вот это так заклинание маскировки! Высший уровень!

Сыч на подкашивающихся ногах подошел к подушке. Волнение ему скрыть не удавалось. Он осторожно взял скипетр, прикоснулся мизинцем к шипу… и тут же выронил артефакт с невнятным возгласом. Среди придворных раздались смешки.

— Жжется, — констатировал господин Жизнобуд. — Нет в вас королевской крови, Владетель Сыч. Ни капли.

— Но… как? — потрясенно спросил Томигост. — Моя мать… она…

Вышеслав пожал плечами. Его лицо выражало скуку и пренебрежение.

— Я позволил это представление только в память о вашем отце, которого я безмерно уважал, и отдавая последние почести его геройской смерти. Он был настоящим Сиятельным.

Сказанное «не то, что вы» повисло в воздухе так явно, будто эти слова были осязаемыми.

Томигост повернулся ко мне каким-то неловким, деревянным движением. В его глазах царили удивление, неверие и боль. Слабость. Сейчас он был так же жалок, как и много лет назад, когда мы впервые встретились.

Он понял, что я его презираю. Сглотнул. Обернулся к королю, который уже слушал одного из советников.

— Извините, Ваше Величество, — сказал Томигост, бросив на короля кроткий взгляд. — Я… вероятно не так понял мою мать…

— Вероятно, — согласился король, нетерпеливо дернул пальцами. — Аудиенция закончена.

Томигост медленно подошел ко мне. Нижняя губа у него дрожала, но вот в глазах разгоралась ярость, такая же, как когда он тряс меня за плечи.

— Прости, Ясноцвета, — сказал он.

И вдруг…

Выхватил кинжал Волка и попытался воткнуть его мне в сердце.

Как бы не так!

Чего-то подобного я и ожидала от Сыча, поэтому успела отклониться. Убить меня не как-то уж и просто, особенно, когда я очень этого не хочу. Кинжал только слегка оцарапал мне грудь, но Томигост на этом не остановился. Все же старому Сычу удалось привить сыну ловкость и силу. Мужчина успел поймать меня за пальцы и резким движением раскроил мне левую руку от запястья до локтя.

Я закричала от боли.

Что же гвардейцы? Маги? Неужели меня никто не защитит?

Сморгнув слезы, я обвела взглядом тронный зал и поняла, что помощи не дождусь.

Все, кто мог меня спасти, были заняты своими проблемами. Свита Томигоста, которую я воспринимала исключительно как разнаряженных светских хлыщей, за время разговора с королем, успела рассредоточиться по малому тронному залу, заняв стратегические точки. У всех в руках были окровавленные кинжалы — не понятно, что послужило сигналом к началу, но их действия были слаженные. Тут и там кулями оседали придворные — ценная аристократическая кровь лилась ручьем.

Гвардейцы дергались, но не могли сойти с места. Томигост дернул меня за руку, заставляя повернуться вместе с ним к королю и торжествующе сказал.

— Ваше Величество! Пусть у меня нет королевской крови — сейчас. Через час, когда я стану королем, это уже не будет иметь никакого значения. Начнется новая династия. Наверное, это даже к лучшему, что я не ваш сын. Я, я буду родоначальником империи! Томигост Первый Великий!

Побледневшего Вышеслава Пятого загородили собой маги, пытавшиеся плести заклинания.

— У вас ничего не получится. Ничего! — воскликнул Томигост. — Я десять лет изучал искусство ульдонов! Теперь вы ничего не сможете мне сделать.

Он поднял голову вверх и довольно расхохотался. Наверное, именно так смеялись те самые сказочные злодеи, про которых мне рассказывала в детстве няня. Самое печальное, что сказочным Сыч не был. Для тех, кто сейчас умирал, зарезанный кинжалами его приспешников. Для гвардейцев, силящихся защитить принца. Для магов, пытающихся сделать хоть что-то, чтобы спасти своего короля. Для меня, истекающей кровью.

Над головой Томигоста сплетались в гигантскую воронку магические потоки, тянущиеся из моего тела. Я чувствовала, как быстро истекает из меня энергия, как начинает гореть спина, обозначая новую татуировку рода, как невыносимо жжется сведенная татуировка Крюков. Как же мне было больно, как же плохо…

— Вот она, совершенная воронка мощи, вызванная сильной магией рода Крюков. Спасибо, Ясноцвета, твоя кровь мне больше не понадобится!

Он резко толкнул меня на пол, швырнул сверху кинжал Волка.

— Если ты зарежешься, то это будет только к лучшему, — цинично посоветовал он. — не будешь так мучиться.

Я до крови закусила губу. Сейчас не время расслабляться и прекращать свои мучения. Раз уж я опять попала в эпицентр событий, и рядом нет никого больше, нужно действовать.

Томигост каким-то чудом научился извлекать силу из крови благородных, и поэтому ему так была нужна я. Неудивительно, что он расстроился, когда Ярослав убил Негосаву — найти еще одного чистокровного, наследника рода, согласного на участие в заговоре, было тяжеловато, если вообще возможно. Ирония судьбы. Негосава из Южного домена, я из Северного, обе — женщины Ярослава Волка, и обе служим для исполнения планов безумного злодея.

Хотя… разве безумного? Хуже всего то, что Сыч делает это все, находясь в твердом уме. И от этого становилось еще страшнее.

Томигост стоял в центре зала, наслаждаясь всеобщим ужасом. Воронка над его головой вращалась все быстрее и быстрее. Придворные кто сражался, кто — вереща, ломился в запертые двери, кто — падал на колени, умоляя пощадить. Девицы падали в обмороки, но некому было их ловить и утешать. В этот момент каждый был сам за себя.

Лучше всего люди проверяются в критических ситуациях. Мы на границах все время сражаемся. С соседями, с нежитью, с нечистью, с разбойниками… Они, толпящиеся во дворце, прислуживающие королю, развлекающиеся на балах и охотах, тоже сражаются, по-своему. Но никакие подковерные игры, дипломатия и яды в бокалы не могут подготовить к столкновению с неоправданной жестокостью и реками крови.

— Сейчас эта воронка она полетит к вам, почти-уже-не-король, — с удовольствием делился планами Томигост. — Потом — к наследнику, вы так любезно мне его показали потом — в личные покои младшего принца. Все, что мне было нужно было для завершения заклинания — узнать особенность именно вашей магии, прикоснуться к вашей крови. Теперь каждый ее носитель будет уничтожен, никому не спастись и никому не защититься! Раз — и от королевского рода останутся только воспоминания. Я все продумал. Я все распланировал. Я надеялся стать наследником по праву рождения, но, раз уж не получилось, пришлось задействовать запасной план. Как он вам, а?

Томигост обвел взглядом зал, где все еще проходили боевые действия. Без малейшего сожаления отметил трупы некоторых верных соратников. Увы, но его восхищение собой сейчас никто не мог разделить. Он посмотрел на меня, разочарование и обида мелькнули в серебристо-серых глазах Сыча. Я точно не годилась в ценители великого плана! Пришлось Томигосту обратить свое внимание на короля и его советников.

— Я изучал хроники и тайные книги во всех доменах, в которых побывал. Вам, сконцентрированным только на своей узкой магии благородных, нечего противопоставить мне!

Под эту хвастливую речь я отпорола подол платья и наспех перевязала руку, бормоча под нос целительские заклинания. Да, в этом деле я никогда не была особенно сильна, но хотя бы кровь перестала хлестать! Ничего, что она капает, сколько мне нужно, я продержусь.

Сосредоточившись, я увидела серебристые линии силы, которые тянулись к воронке от окровавленных кинжалов приспешников Томигоста.

Он — центральная фигура, и именно ее нужно убрать с поля боя!

Я собралась с силами, приподнялась и метнула кинжал в Томигоста. Оружие тренькнуло и разлетелось на крохотные осколки, посыпавшиеся на пол с жалобным звоном. Кинжал Волка не выдержал столкновения со смешанной магией ульдонов и благородных.

— Но-но-но! — сказал Томигост, обернувшись ко мне и покачав головой. — Что это такое? Ясноцвета, неужели ты думала, что я вот так просто позволю тебе кидаться в меня всякой ерун…

Внезапно он захрипел и упал на колени. Из его спины торчал очень хорошо знакомый мне кинжал. Большой рубин в рукояти светился зловещим багровым светом.

Бесцеремонно отодвинув бешено вращающего глазами гвардейца (надеюсь, это был не принц!), к хрипящему и царапающему руками пол Томигосту, хромая, подошел Ярослав. Выглядел он, прямо скажем, очень плохо. Всегда безупречно заплетенная коса была растрепана, через все лицо шел огромный красный воспаленный рубец. Глаза впали и были обведены темными кругами, а характерные Волчьи скулы теперь выдавались на лице еще больше.

Он выдернул кинжал из спины Сыча и хладнокровно перерезал Томигосту горло. А потом рявкнул мне:

— Держи воронку!

Я заморгала, пытаясь сфокусировать взгляд на сплетение силы. Голова кружилась, во рту пересохло, а спина болела так, что я уже действительно начала жалеть, что не зарезалась.

Почти законченная смертоносная воронка, потерявшая управление, двинулась в сторону короля. Маг-советник, чьего имени я так и не узнала, двинулся к ней в сторону, но осел на пол, мгновенно истлев до пепла. Зрелище было ужасающим.

Жизнобуд кинулся ко мне, непочтительно таща короля за руку. Волосы мага, изо всех сил удерживающего защиту на короле, седели просто на глазах.

— Твоя магия в основе воронки, — закричал маг. — Найди ее, нащупай! Ясноцвета, ты сможешь, ну же!

Я попыталась это сделать, но заклинание было настольно необычным, в нем было столько переплетено незнакомых и чуждых мне элементов, что ничего не получилось. Я не могу взять воронку под контроль! Не могу!

— Представьте мою мать, Ясноцвета, — вдруг шепнул мне на ухо Ярослав, присев на корточки рядом. — Она наверняка захочет вмешаться в воспитание нашего ребенка. Чаеслава удалось максимально от нее изолировать, но вот со вторым внуком она такой промашки не даст.

Ярость вздернула меня на ноги. Этот Ярослав! Тут короля спасать нужно, а он со своей мамашей лезет! Разве сейчас этому время?

— Ярослав…

— О, Пресветлые Боги! О чем ты думаешь? Тебе нужна ярость, злость, ну же, концентрируйся! — зарычал он на меня, тоже поднимаясь на ноги. — Ты из рода Крюков, Ясноцвета, ты можешь это сделать!

Что это за жизнь? Я в грязном, оборванном платье, стою посреди тронного зала! Интересно, хоть кто-то из рода Крюков, которые были аристократами уже тогда, когда Чаянского королевства еще не существовало на карте, выглядел настолько жалко?

Меня уже несколько месяцев используют в своих подковерных играх все, кому не лень! А я, глупая курица, прав, ох как прав отец, не успеваю за событиями.

Свекровь из замка выгнала!

Ярослав, который лжет, как дышит, даже не упомянул о том, что убил Негосаву! А еще в любви признавался!

Внезапно я почувствовала, будто с моей спины заживо снимают кожу. Я закричала, вложив в этот крик всю свою обиду, злость, усталость и боль. Исчерпаю себя до конца, больше так продолжаться не может! Но нахлынула ледяная сила Волка, подпитывая, даря прохладу и облегчение. Всю собранную магию я направила на воронку. Какое там нащупай плетение! Я не хочу распутывать чуждые мне заклинания! Я хочу уничтожить ее! Был бы здесь сервиз, я бы кидалась тарелками об стену, а супницу надела бы кое-кому на голову!

Раздался взрыв.

Я упала на пол, прикрывая голову руками. По моей спине застучала плитка, которой был выложен потолок. Сил у меня не было даже на самое простейшее защитное заклинание, поэтому я свернулась в клубочек, ожидая, когда на меня упадет что-то тяжелое. Как же я устала… скорее бы все это, наконец, закончилось! Закрыв глаза, я надеялась, что мне попросту размозжит голову, и я смогу отдохнуть от боли.

Однако, вместо этого, на меня вообще перестал сыпаться всякий мусор. Я осторожно подняла голову, и увидела, что Жизнобуд создал гигантский щит, на который теперь падали кирпичи и плитка.

Заклятия Сыча исчезли, и гвардейцы сейчас сражались со свитой Томигоста, которые оказались не так просты и швырялись заклинаниями, давая достойный отпор. Телохранители уже затащили принца за трон и теперь прикрывали его с обеих сторон.

У меня так болела спина, что было больно даже дышать. Кажется, сломано пару ребер. Кстати, а где тот, который должен был прикрывать меня своим телом?

Ярослав и не думал защищать свою супругу, потому что своим телом он защищал короля. Да, прав был отец, когда говорил, что в критической ситуации проверяются люди. Крюки всегда были верны королевской власти, и теперь наш род пополнился еще одним таким же верным.

Я не чувствовала ничего, кроме тупой усталости и острой боли в теле, перестав следить за происходящими в зале событиями.

Щит мага плавно выплыл в развороченное окно. Наверное, королевским клумбам не поздоровится.

В распахнутые — наконец-то! — двери вваливались какие-то люди, знакомый мне целитель подбежал к королю, прижимая к груди сумку со снадобьями.

Ярослав поднялся, тяжело, сжав губы — видимо, сдерживал стон. Подхромал ко мне. Сел рядом. Приподнял, коротко выдохнув. Осторожно обнял меня за плечи и склонил мою голову себе на грудь. Прижал к горящей спине свою восхитительно прохладную ладонь.

— Ярослав, вы появились очень вовремя, — вяло сказала я. — Рада видеть вас живым.

— Я тоже очень рад вас видеть живой, Ясноцвета, — церемонным тоном ответил он.

— Вы хоть чуть-чуть волновались? — спросила я, глядя, как целитель хлопочет около короля. Монарх, судя по всему, отделался только испугом и несколькими ушибами. Везет ему.

— Не волновался. Как-то не до того было. Эээ… Ясноцвета! Не плачьте, пожалуйста! Ну, хорошо, хорошо, я действительно о вас волновался! Как только Даезаэль меня немного подлатал после покушения, я думал только о… тебе! Чахи б взяли этого проклятого Томигоста, я не знал, что он с тобой сделал и надеялся только на то, что ты окажешься ему не по зубам! Я сразу понял, что этот подлец задумал использовать тебя! Все же моя жена — одна из сильнейших магинь в королевстве. Но ты едва не дала ему себя убить! Не стоит плакать из-за меня, Ясноцвета…

— Да замолчи ты! — простонала я. — Еще буду я из-за тебя плакать! Мне больно!

Ярослав отстранил меня и встревоженно заглянул в глаза, только сейчас сообразив, что стоило позвать на помощь.

— Целитель! — рявкнул он.

Эльф подбежал практически сразу. Видимо, и с принцем все было в порядке, и теперь он мог заняться простыми смертными. Пока он меня общупывал, я крутила головой — сопротивление приспешников Сыча было сломлено, гвардейцы утаскивали из зала последних. То, что выживших ждет суровый допрос и казнь, сомневаться не приходилось. Некоторые стражники уносили тела погибших придворных — их оказалось слишком много. Короля подвели к трону, и сейчас он о чем-то серьезно разговаривал с Жизнобудом. Над выжившими аристократами хлопотали другие подоспевшие целители. Ярослав отошел от меня и задумчиво стал над телом Томигоста. По лицу моего мужа ничего нельзя было прочитать.

После эпической битвы, которая войдет в анналы истории нашего королевства, всегда начинается то, о чем не повествуют героические хроники — уборка грязи.

В зал набежала куча народа, они всем чем-то занимались… У меня все расплывалось перед глазами.

— Пожалуйста, Сиятельная, — взмолился целитель. — Расслабьтесь. Вы мешаете процессу исцеления!

— Ярослав…

Я почувствовала, как Волк подошел и взял мою ладонь, зажав ее между своими.

— Я случайно уничтожила твой кинжал, — прошептала я.

— Я видел, — вздохнул он. — Но у нас же теперь свой домен и новая фамилия… Все равно маги будут делать новый.

— Как ты попал в тронный зал?

Он хмыкнул.

— Иногда иметь такого отца, как Гранислав, очень полезно. Это он мне показал тайный ход. Ну, как показал… Когда-то мы были на приеме во дворце, и я за ним незаметно увязался. Мне было интересно узнать, чем же занимается отец, раз его все придворные знают. Так и узнал об этом ходе. Видишь, пригодилось. Раньше, при отце Вышеслава, тут секретные переговоры устраивали, когда каждый участник приходил через разные тайные ходы, чтобы никто из развлекающихся на балу людей не заметил, кто и куда пошел. Ты поговори с отцом, он тоже должен знать несколько потайных ходов дворца… Ясноцвета, мы говорим не о том… Целитель, моя жена будет жить?

— Будет, — отозвался эльф. — Я бы хотел встретиться с вашим личным целителем, обсудить с ним процесс вашего восстановления.

— Откуда вы знаете, что он у меня есть? — едва слышно прошептала я. Сил уже не оставалось вообще.

— Увидел метку на вашей ауре, — пояснил эльф. — Именно благодаря ей вам удалось докричаться до меня с просьбой о помощи…

— Что-то вы с ней не спешили! — мрачно сказала я.

— Мне нужно было подумать, — степенно ответил эльф. — У вас, благородных аристократок, бедой может быть даже сломанный ноготь, и что же, я должен нестись к вам на всех парах, чтобы его подпилить?

— А вы, случайно, не родственник Даезаэля Тахлаэльбрара? — поинтересовался Ярослав.

— Тахлаэльбрары изготавливают снадобья, а я — потомственный целитель! — фыркнул эльф. — Не думаю, что кого-то из них пригласят хотя бы посмотреть дворец, а я тут служу!

«Как много же вы, уважаемый эльф, не знаете», — подумала я, закрывая глаза. На границе яви и черной темноты, которая тянула ко мне свои щупальца, я услышала, как кто-то говорит Ярославу:

— Сиятельный, с вами хочет поговорить король…