Два шага до чуда

ВОЗЬМИ СЕБЕ ЛЮБУЮ ТАЙНУ!

«Скучно жить на свете…» — Сто тысяч загадок на выбор. — Мрачный остров Кокос все молчит. — Сахалинское чудо. — Муха-компас. — В новой стране Бионике. — Подземный космос. — Клад в океане. — Термиты ужинают автобусами. — Муравьиный язык. — Ружье из пластмассы. — В путь!

Ты, наверное, слышал от кого-нибудь из своих друзей, что жить на свете становится неинтересно, скучно. Особенно мальчишкам. Все неведомые страны давным-давно открыты. Теперь даже крохотный островок, не известный географам, для любого мореплавателя — большая находка. Взглянешь на карту — и даже тоскливо становится: там уже все-все обозначено. И леса, и горы, и реки, и речушки, и болота, и озера, и дороги. На веем земном шаре осталось только два белых пятна: северная шапка и южное донышко. Да и то неясно, что эти пятна означают: «неисследованные районы», «нет никаких сведений» или просто-напросто «снег, льды». Скорей всего последнее, потому что на Северном полюсе побывало уже множество экспедиций (даже на подводных лодках подо льдом плавали!) и каждый год туда отправляются всё новые исследователи Арктики. А в Антарктиде сооружены обсерватории, построены обширные поселки. Ученые изъездили в санно-гусеничных поездах весь «белый континент»…

Да что там путешествия! Возьмите любую отрасль науки. Разве можно сейчас что-нибудь открыть? Радио давно изобретено. Телевидение — тоже. Что такое атомная энергия, знает каждый. В учебниках по зоологии и ботанике описаны почти все животные и растения, рассказано, как и где они живут, чем питаются, сколько на цветке бывает лепестков и тычинок…

Все известно, все открыто! Конечно, тем, кому удастся полететь на другие планеты, хорошо. Но ведь всех туда не возьмут! Остальным придется пропадать от зеленой скуки на Земле. Плохая настала жизнь. Скучно…

Не правда ли, тебе не раз приходилось слышать такие разговоры? А унылое слово «скучно» даже стало надоедать.

Мне оно тоже изрядно надоело. «Скучно» да «скучно»… Какое серое, глупое слово! А на этих скучающих «всезнаек», которые жалуются, что им не осталось интересного дела, мне, откровенно говоря, даже смотреть противно. Почему скучно? Где скучно? На нашей Земле?! А что знают они о Земле, о ее растениях и животных, о бескрайнем океане и его обитателях, о тайнах атома, наконец, о своем собственном организме?

Если уж на то пошло, я уверен, что в наше время жить гораздо интересней, чем когда бы то ни было раньше. И не только потому, что началась эра покорения космоса, что человек шагнул за пределы самой Земли, что настала пора открывать и исследовать не острова, не материки, как было когда-то, а целые планеты, новые миры.

Нет, и на Земле сейчас столько интересного, столько чудес и тайн, столько неизведанных сказочных стран, что глаза разбегаются: в какую страну отправиться, за какое чудо взяться?

Я вижу недоверчивую улыбку: ох, и хватил автор! Куда это его занесло? Так ли уж много на свете чудес и тайн? И где эти бесчисленные сказочные страны?

Ну что ж, давай сейчас же, не откладывая в долгий ящик, познакомимся с некоторыми.

Наверное, нет такого грамотного человека, который не читал бы знаменитую книжку Стивенсона «Остров сокровищ». И все уверены, что остров сокровищ — плод фантазии писателя, что такого острова на самом деле не было. Так вот, этот остров существует. Лежит он в Тихом океане, название его — Кокос. И сказочные сокровища не выдумка. Пираты издавна хранили здесь награбленные богатства. Спрятанные на острове драгоценности оцениваются в десятки миллионов долларов. Они и сейчас находятся там.

Ты спросишь, почему бы эти миллионы не выкопать? Такой вопрос задавали себе многие. И отправлялись на поиски. Кто только не побывал на острове Кокос в надежде найти клады пиратов! С замиранием сердца ожидая, что заступ вот-вот глухо ударится о бочку с золотом или о крышку старинного сундука с драгоценными камнями, рыл здесь ямы даже Франклин Рузвельт, ставший впоследствии президентом Соединенных Штатов Америки. Но ни он, ни другие кладоискатели так и не нашли награбленных богатств: остров упорно хранит тайну пиратов. Безуспешные поиски продолжаются и поныне…

Вот одна тайна. Хотя и не очень важная, но все-таки — тайна. Однако на свете множество куда более важных загадок. Их решение принесет огромную пользу тысячам и миллионам людей.

Есть, скажем, в Тихом океане другой остров сокровищ. Название его тебе давно известно. Это Сахалин. Из многочисленных его сокровищ мы упомянем лишь о нескольких.

Тот, кто живет в средней части России, видел ничем особенным не примечательное растение, которое называют медвежьей дудкой. Медведи, конечно, из этой травы никаких дудок не делают, зато мальчишки мастерят из стеблей-трубок отличные насосы. Струи воды, умело пущенные из них, могут настичь и обрызгать противника на расстоянии по крайней мере метров в десять.

Так вот, эта самая трава, но выросшая на Сахалине, достигает таких размеров, что ее впору называть не медвежьей, а слоновой дудкой. Сквозь ее высоченные густые заросли трудно пробраться даже на коне. А насосы, сделанные из нее, могут посылать такие потоки воды, что неприятель вмиг окажется мокрым с ног до головы.

Немало на острове и других растений-гигантов. Сахалинская дикая гречиха, например, достигает в высоту трех и более метров. В гречишном лесу немудрено и заблудиться: ведь эта «травка» возвышается над головой еще почти на человеческий рост!

Дикая гречиха — прекрасный корм для животных. И когда весть о богатырской траве разнеслась по Европе (это случилось в прошлом веке), его заинтересовались многие фермеры. Во Франции началась настоящая «гречишная лихорадка». Семена сахалинской гречихи раскупались нарасхват, по баснословным ценам. Но прошло несколько лет, и настало горькое разочарование: гречиха, прибывшая с далекого острова, даже на лучших европейских землях росла хилой и низкой…

Почему же богатырь превратился в жалкого карлика? Неизвестно. Почти все растения-гиганты, переселенные с острова на материк, «забывали» о том, какими они были на Сахалине, и отнюдь не могли похвастаться своим ростом. Зато обыкновенные бобы, горох и другие сельскохозяйственные культуры, «переехавшие» с материка на остров, вдруг набирали силу, поднимались вверх до двухметровой высоты, их листья, стебли, корневища становились необычайно большими, толстыми, сочными. Чеснок, например, дает здесь урожай около трехсот центнеров с гектара. До верхушки его листьев не каждый дотянется рукой.

А вот какую капусту вырастили местные ученые. Некоторые кочаны трудно поднять, и их приходится катить по земле, как бочки. Вес их достигает тридцати килограммов. «Сверхкапуста» дает урожай до двух тысяч центнеров с гектара!

Разве это не чудеса?

Но почему они происходят только на Сахалине? Почему бы гигантской капусте или чесноку-великану не расти где-нибудь под Ленинградом, в Московской области или на плодороднейших землях Кубани?

Ученые считают, что причины сахалинского чуда надо искать в особенностях климата и в своеобразии почв острова. Здесь повышенная влажность воздуха, тепло днем и холодно ночью. Почему-то почти никогда не бывает гроз. А сахалинские почвы не похожи ни на какие другие в мире.

Но тайна пока остается тайной. Чтобы ее раскрыть, надо отправиться в страну, которая называется Биологией растений. В этой стране придется провести многие месяцы, а может быть, и годы. Ученые уже ведут поиски в этой еще плохо изученной стране. Они исследуют особенности развития растений-гигантов, их пищу, влияние на их рост влаги, ночного холода, земного магнитного поля.

Когда все это и многое другое будет изучено, мы узнаем, как рождаются гиганты, и, возможно, научимся выращивать богатырские растения всюду.

По-видимому, внимательному читателю уже не терпится перебить меня и задать вопрос:

— А какое отношение к развитию растений имеет магнитное поле? Оно нужно для того, чтобы поворачивать на север стрелку компаса. Это все знают. Но ведь растение — не стрелка! При чем же здесь магнит?

Вопрос очень интересен. В самом деле, влияет ли магнит на растения? И если влияет, то как?

К сожалению, никто на подобные вопросы пока не может дать окончательного ответа. Это тоже загадка нашего времени. Одни ученые предполагают, что магнит оказал огромное влияние на зарождение и развитие всей жизни на нашей Земле. Другие считают: земное магнитное поле слишком слабо, чтобы серьезно воздействовать на растения.

Мы не будем гадать, кто прав, кто заблуждается. Сотни ученых, вооруженных новейшими приборами, аппаратами, карабкаются по узким крутым тропам науки, прыгают со скалы на скалу через провалы в человеческих знаниях, ощупью, словно в глубокой пещере, бредут во мраке неизвестности, продираются сквозь непролазные чащобы недоумений, проблем, задач. Острые вопросы, будто шипы лиан, цепляются за их ноги.

Но первопроходцы науки мужественно идут и идут вперед, шаг за шагом прокладывая дороги знания. К ним на помощь каждый год приходят все новые молодые исследователи, подготовившие себя к трудному научному пути в школах, институтах, университетах. И дело идет все быстрее.

Некоторые из вновь проложенных дорог ведут и к тайне магнита, к тайне его влияния на земную жизнь. Первые километры пролегли не только по горам и долинам той страны, о которой мы уже говорили, — Биологии растений. Они разбежались и по просторам соседней страны, которая называется Биологией животных, устремились в неоглядные дали удивительного материка — Физики.

Найдено пока еще мало фактов. Но все-таки они есть. И любопытные. Например, установлено, что токи высокой частоты (а эти токи создают непрерывно меняющееся магнитное поле) заставляют быстрее расти томаты. Делали и такой опыт. Между полюсами магнита помещали зеленые помидоры. И они созревали скорее, чем обычно. Чтобы «проснулись» луковицы гладиолусов, их надо подержать на холоде. Но они дают ростки и без этой процедуры, если их подвергнуть действию радиоволн. Напомню: радиоволны — тоже разновидность электромагнитных колебаний.

Очень чутки к действию магнитного поля насекомые. Понаблюдай хотя бы за обычной домовой мухой (сначала с помощью компаса надо определить, где линия север — юг, а где восток — запад). Так вот, муха, если нет ветра и ей ничто не мешает, садится на землю, на пол в строго определенном направлении: либо по линии север — юг, либо восток — запад. Меняет свое положение она резким прыжком — так, чтобы снова занять одно из этих направлений.

Если муху поместить между полюсами сильного магнита, то она возбуждается, бегает, прыгает, буянит. А потом, притихнув, как перед грозой, замирает, унылая и угнетенная.

При этом сидит она обязательно по линии, соединяющей полюса магнита, либо строго поперек этой линии.

Если теперь осторожно убрать магнит, то муха немедленно примется чиститься: тереть лапку о лапку, что-то соскабливать с крылышек, поглаживать голову.

Недавно исследователи натолкнулись еще на такой интересный факт. Оказалось, что электромагнитные волны (но только определенной длины!) убивают вредного жучка — хлопкового долгоносика.

Как видим, магнитное поле имеет некоторое отношение к жизни и растений, и животных. Так что не напрасно ученые, стараясь найти объяснение сахалинскому чуду, изучают особенности магнитного поля на этом острове.

Как удается мухе чувствовать магнитное поле и зачем природа дала ей эту способность, пока не ясно. По всей вероятности, у нее есть какой-то чуткий орган, который способен «видеть» направление магнитных силовых линий не хуже нашего компаса. Ученые ищут этот орган.

Зачем? Какую пользу человеку может принести исследование какого-то магнитного «глаза» мухи? Но… не будем торопиться с выводами. Лучше вспомним некоторые подобные примеры.

Что такое эхо? Ты кричишь, например, «ура!». Звук разлетается во все стороны, но в одном месте наталкивается на стену, скалу или иное препятствие, отражается от него и возвращается к тебе. И с той стороны, где звук встретил препятствие, до тебя доносится: «Ура-а!».

Используя этот принцип, инженеры построили ультразвуковой локатор — прибор, который с помощью звука ощупывает, осматривает окружающее пространство и определяет, где звук встретил преграду — скалу, камень, корабль. Локатор позволяет людям «видеть» в полной темноте. Правда, зрение это очень и очень слабое. Но лучше видеть плохо, чем не видеть совсем. И изобретением локатора человечество вправе было бы гордиться, если бы не… летучая мышь.

Кто не следил за беззвучным, стремительным полетом летучей мыши в тихий летний вечер? Какие замысловатые узоры чертят ее крылья на темнеющем небе! Вот она бросается вниз, лавируя между невидимыми ветками, проносится под деревом, взмывает к небу, с размаху влетает в крохотное чердачное оконце и через минуту вновь выскальзывает из него. Все темнее и темнее ночь. Но мышь этого как будто и не замечает. Полет ее все так же стремителен и причудлив. Сейчас самое время поужинать, и она что есть мочи гоняется за насекомыми, ловит их десятками, сотнями, тысячами.

Как же она видит их? Как не налетает на деревья, столбы, провода?

Оказывается, у летучей мыши тоже есть ультразвуковой локатор, с помощью которого она и видит в темноте.

Стали изучать этот сконструированный природой «прибор» и ахнули: он был несравненно более совершенным и чувствительным, чем самые лучшие локаторы, созданные человеком.

Сейчас инженеры учатся у природы. Они уверены, что вскоре им удастся построить локаторы, которые будут в миллионы раз более чувствительны, чем нынешние. Образно говоря, это значит, что если сейчас на расстоянии нескольких километров ультразвуковой локатор может лишь заметить корабль, то новый локатор рассмотрит во всех подробностях муху, сидящую на его мачте!

Есть рыбы, которые обладают столь тонким обонянием, что обнаруживают в воде самые ничтожные примеси пахучего вещества. Любой Шарик или Жучка отличает сотни тысяч запахов, совсем недоступных человеческому носу. И здесь ученые и инженеры учатся у природы. Они намерены выведать секреты сверхчувствительного обоняния и создать удивительные приборы. Если у одного берега Аральского моря вылить в воду ложку пахучего вещества, то такой прибор, установленный на противоположном берегу, вскоре подаст сигнал: морская вода приобрела очень сильный запах!

Но все это — в будущем. А что уже есть? Что мы уже позаимствовали у природы? Пока не очень много. Куполообразные крыши из тонкого железобетона, перекрывающие без всяких подпорок и столбов целые рынки, заводские корпуса, стадионы. В таких крышах нетрудно узнать давно нам знакомую яичную скорлупу. Инженеры так и говорят: «Этот стадион будет перекрыт скорлупой-оболочкой…»

Фотоаппарат. Это хотя и не совсем удачная, но все-таки копия глаза. Вместо хрусталика — объектив; вместо сетчатки — светочувствительная пленка.

У медузы есть орган, выполняющий ту же роль, что и наше ухо. Но слышит медуза звуки гораздо более низкие, чем самый низкий бас, — инфразвуки. Нам эти звуки недоступны. И не нужны. Для медузы же нет ничего важнее, чем услышать сверхбас: это голос приближающегося шторма. Значит, надо поторапливаться уходить глубже в воду. Иначе — налетит шквал, и слабая беспомощная медуза будет растерзана волнами в клочья.

«Ухо» медузы уже создано искусственно. Оно заранее предупреждает моряков о приближении штормов…

Чтобы подробнее узнать об остроумных выдумках природы-конструктора, о том, какие полезные советы дает она инженерам и ученым, надо отправиться в страну Бионику. Эта страна открыта совсем недавно, и неожиданности, приключения встречаются там на каждому шагу.

Мы пошарили лишь по самой поверхности нашей планеты, а сколько загадок, тайн и чудес сразу же подвернулось нам под руку! А если «ковырнуть» нашу Землю чуть поглубже, если заглянуть под ее реки, овраги, долины?

Мы научились высвобождать ядерную энергию, нанесли на карту чуть ли не каждый камень на лунной поверхности, заглянули в миры, отстоящие от нас так далеко, что свет летит оттуда сотни тысяч лет. Но мы — стыдно сказать — почти ничего не знаем о том, что делается у нас под ногами, не знаем, на чем мы живем.

Недавно в Прикаспийской низменности пробурена самая глубокая в нашей стране скважина. Она проникла в недра на 6800 метров. Много это или мало? Конечно, много! Чтобы успешно вести бурение, пришлось делать специальные бурильные трубы из легких сплавов. В резцы, которые должны были вгрызаться в камень, вставлялись алмазы — самый твердый природный материал. Вели бурение наиболее опытные рабочие, техники, инженеры. Очень много сложных задач им пришлось решить, пробиваясь сквозь эти 6800 метров.

И вот теперь, когда преодолено множество трудностей и скважина пройдена, можно сказать, что человек проколол… тоненькую кожуру Земли. С чем ее можно сравнить? Возьмите самый большой школьный глобус. Так вот, все наши шахты, колодцы, скважины (в том числе и эта, новая) позволили человеку проникнуть в глубь Земли лишь на толщину листа бумаги! Что лежит глубже — неизвестно. Ученые строят разные предположения, высказывают догадки, но никто из людей не может сказать:

— Я знаю!

Чтобы узнать подземные тайны, ученые пятидесяти стран в течение десяти лет вели исследования по программе, называвшейся «Международный проект верхней мантии».

Верхняя мантия — это первый, ближайший к нам загадочный слой Земли. Ее свойства резко отличаются от свойств известных нам горных пород, лежащих на поверхности или на небольшой глубине. Из чего она состоит? Может быть, это жидкие, расплавленные от нестерпимого жара камни? Или, наоборот, скала несокрушимой твердости и плотности? Или, наконец, это слой металлов?

Строение Земли.

Не праздное любопытство разбирает ученых. Нам пора задумываться над тем, где мы будем брать полезные ископаемые лет через тридцать — сорок: ведь запасы руд на сравнительно небольших глубинах изрядно оскудели, многие месторождения полезных ископаемых вычерпаны до дна. За последние тридцать лет добыто цветных и редких металлов больше, чем за всю предыдущую историю человечества, за сотни веков.

С каждым годом все больше строится заводов, все больше появляется машин. Значит, потребуется еще больше железных, медных, цинковых и других руд, нефти, угля, газа. Может быть, изучение верхней мантии поможет человечеству решить эту проблему?

Но десятилетние международные исследования, хотя они и позволили узнать много нового, ответа на все вопросы не дали. О загадочной верхней мантии ученые могут судить лишь по косвенным данным: ни одного камешка, ни одной песчинки добыть оттуда пока не удалось. А добыть надо — без этого невозможно точное знание.

Верхняя мантия находится сравнительно неглубоко. В некоторых местах до нее можно добраться, пробурив лишь километров десять — пятнадцать. Под дном океанов она лежит еще ближе.

Советские ученые решили пробиваться к ней с суши при помощи сверхглубоких скважин. Намечено пять районов на территории нашей страны, где будет вестись бурение на небывалую глубину. Я уже упоминал о проходке «прикаспийской скважины» и о некоторых трудностях, связанных с этим. Понятно, что проникновение в недра на 15 километров гораздо более сложно и требует очень серьезной подготовки. Первая такая сверхглубокая скважина заложена на Кольском полуострове. К середине 1975 года в Кольском гранитном монолите удалось просверлить вертикальное отверстие длиной 7260 метров. Новый рекорд глубины! Но это лишь половина намеченного.

Американцы предпочли другой путь: они пытаются бурить дно океана. Там придется прокладывать скважины гораздо меньшей глубины, но зато много дополнительных хлопот доставит капризная морская стихия.

Некоторые американские ученые считают, что есть еще и третий путь: отправить в недра нашей планеты «подземную лодку», которая с помощью атомной энергии, как раскаленная игла, расплавит и проколет камни и скалы на своем пути в верхней мантии… Как ни фантастично это предложение, его вполне серьезно обсуждают крупные специалисты. Да, говорят они, для осуществления подобного проекта потребуются огромные средства и годы напряженной работы. Но не исключено, что именно «атомная игла» поможет людям быстрее добраться до мантии.

Вот сколько трудностей приходится преодолевать еще и сегодня, чтобы узнать, что находится в земле, причем находится совсем рядышком, под самыми ногами! (Если взять наш пример с глобусом, то получится, что сверхглубокая скважина или подземная лодка пробьет его все-таки лишь на толщину двух-трех листов бумаги…)

Кстати, несколько слов об океане. Водная стихия — тоже неизведанная страна. Лет шестьдесят — семьдесят назад мы не знали о больших морских глубинах почти ничего. Да и сейчас знаем не много. Хотя люди снова и снова отправляются в рискованные глубоководные путешествия (сначала в гидростате — прочной стальной банке, а затем в батисфере, батискафе, мезоскафе и в других подводных аппаратах), океанские тайны все еще ждут своих открывателей.

Чем же интересен океан?

На его дне покоятся месторождения полезных ископаемых, удобрения, огромные запасы кормов для животных и пищи для человека. Даже морская вода представляет собой величайший склад богатств. В ней содержится столько солей, что их хватило бы покрыть поверхность всей Земли слоем толщиной в 45 метров. В воде океанов растворено также огромное количество дорогих металлов: никеля, серебра, урана, молибдена. Одного золота в ней 8 миллионов тонн. Надо только научиться извлекать эти драгоценности из морской пучины.

Об океане можно говорить без конца. Океан — это загадки, опасности, нетронутые сокровища. Наука океанология не менее интересна, чем физика, умеющая превращать ртуть в золото и извлекать из крошечных, невидимых крупиц вещества — атомов — такое сказочное количество энергии, о котором сорок лет назад еще и не мечтали. Она так же увлекательна, как радиоэлектроника, создающая умные машины, как медицина, которая уже начинает заменять износившиеся или больные органы новыми, здоровыми. Океан таит в себе столько же романтики, тайн и приключений, сколько биология, бионика, астрономия, космонавтика.

Советский батискаф «ТИНРО-2».

Мы еще вспомним об океане. А сейчас нам пора отправляться в долгое путешествие по стране, которую называют Химией. Почему именно туда? Почему я не зову тебя поближе познакомиться с наукой об океане, с физикой, с биологией или электроникой?

Потому что химия сейчас — одна из самых важных наук. Без ее помощи не могут обойтись ни физики, ни биологи, ни океанологи, ни врачи, ни колхозники, ни строители, ни создатели новых машин. Дорога в космос, между прочим, в значительной мере проложена также химией.

Я приглашаю в это путешествие еще и потому, что Советское государство, наша партия и правительство уделяют химии очень большое внимание.

На создание новых научных лабораторий, химических заводов и цехов расходуются миллиарды рублей. За годы восьмой и девятой пятилеток наша промышленность увеличила выпуск многих важнейших веществ и синтетических материалов в четыре, пять и даже в шесть раз. К 1980 году мы будем производить химической продукции почти вдвое больше, чем сейчас.

«Химия — это область чудес. — писал Максим Горький, — в ней скрыто счастье человечества, величайшие завоевания разума будут сделаны именно в этой области».

Я зову в путешествие по Химии еще и потому, что это просто-напросто интересно. И может быть, ты увлечешься тем, что узнаешь в этой книжке, и уже сам, без моей помощи отправишься странствовать по обширным областям химии. Сколько раз тебе придется повстречаться с волшебством, фантазией наяву, неожиданностями! И может быть, ты решишь стать волшебником-химиком?..

И все-таки я вижу, что ты, мой друг, несколько разочарован. Вот, думаешь ты, если бы отправиться (хотя бы мысленно) в морскую пучину или в земные недра! Там все ново. А химия? О ней пишут газеты и журналы, рассказывают радио и телевидение. Ты о ней уж столько раз слыхал, что давным-давно все знаешь и тебя уже ничем «химическим» не удивишь…

Сказать, что ты знаешь химию и что она уже тебе неинтересна, — значит выглядеть хвастуном и несерьезным человеком.

Начнем с такого вопроса.

Что ты знаешь о «консервированных солнечных лучах»? Они имеют весьма разнообразный вкус. Если ты действительно знаком с химией, то сможешь в общих чертах объяснить, почему из одних и тех же лучей получаются столь непохожие «консервы». И уж тебе не составит никакого труда сказать, почему тайна превращения видимого света во вкусные продукты считается сейчас одной из самых больших, самых увлекательных тайн.

Ты, наверное, уже готов сдаваться: «Не знаю!» А для химии это довольно простые вопросы.

Когда ты прочтешь одну из следующих глав, ты легко убедишься в этом.

Или, скажем, знаешь ли ты, какое мыло можно есть? Это мыло создала химия. В свое время мы о нем еще поговорим.

Вот еще одна задача. Однажды туристы, путешествующие по Индии в большом автобусе, оставили его на ночь без присмотра. А утром на этом месте нашли лишь металлический остов. Оказалось, что это… термиты поужинали автобусом. Прожорливые насекомые съели все — и занавески на окнах, и кожаные кресла, и коврик на полу.

Как же поступить, чтобы подобное не повторилось с другими автобусами? Энтомологи — специалисты по насекомым — разводили руками: кому-кому, а им хорошо известен аппетит термитов. Знают они и то, что перед челюстями термитов устоять могут лишь самые твердые материалы — металл, камень. Но ведь не будешь же делать автобусные сиденья из стали или гранита!

Казалось, человек бессилен перед насекомыми. Но в дело вмешались химики.

— Да ведь все очень просто, — сказали они. — Надо делать и сиденья, и занавески, и ковры из… стекла!

И в самом деле, эти сиденья, хотя и получились очень мягкими, оказались не по зубам термитам.

Как же удалось сделать стекло мягким? Если ты хорошо знаешь химию, ты без промедления ответишь на этот вопрос. А если не знаешь, то тебе будет интересно почитать главу о стекле, тысяче его обличий и применений.

Нравятся ли тебе муравьи? Уж очень это трудолюбивый, храбрый и дружный народ. Люди издавна наблюдают за муравьями, изучают их жизнь. Более всего поражало ученых то, что у муравьев, впрочем, так же, как у пчел, ос, термитов, есть свой язык, совершенно непонятный науке.

Я имею в виду не звуки, которые муравьи издают с помощью «инструмента», сходного со «скрипкой» кузнечиков. И не «песню» вожака саранчи, созывающего свою прожорливую стаю. И не повелительное жужжание пчелиной матки. Нет. Было замечено, что даже тогда, когда насекомые не могут ни видеть, ни слышать друг друга, они каким-то неизвестным образом переговариваются о своих житейских делах — о пище, жилище, близости врага.

Наверное, и до сих пор этот таинственный язык насекомых не давал бы покоя ученым, если б в дело не вмешалась химия. Именно она объяснила, как разговаривают насекомые, и даже расшифровала отдельные слова.

Чтобы снова не возвращаться к этому вопросу, я сразу расскажу, в чем тут дело. Язык оказался… химическим. А его слова — различные довольно сложные вещества.

Особенно хорошо развит химический язык у муравьев. Они пользуются им чуть ли не во всех случаях жизни. Каким образом?

Есть у муравьев особые железы, которые непрерывно вырабатывают капельки пахучих веществ — феромонов.

Отправляется, скажем, муравей по каким-то своим делам. Пройдет несколько шагов и, не останавливаясь, прижмется тельцем к земле или травинке.

И на ней останется пахучая черточка. Это и есть слово. Еще несколько шагов — еще слово. И так всю дорогу.

Куда бы ни убежал муравей, он не заблудится: черточки-слова приведут его к дому. На обратном пути он тоже «роняет на дорогу слова». И в зависимости от того, где он побывал, что нашел, их запах будет несколько иным. Как только на этот след наткнется другой муравей, он мигом поймет, что сказал первый: в какой стороне и как далеко находится пища, что это за пища. Если все это его заинтересовало, он бросается по следу, оставляя свои черточки-слова. За ним — третий, четвертый. Чем больше муравьев отправится за лакомой добычей, тем более ясно будет обозначен путь. Можно сказать, сама дорога будет кричать, звать каждого пробегающего неподалеку муравья:

— Скорей, скорей! Беги прямо, мимо разбитого кирпича! Потом налево. По хворостинке перейди канаву, взберись по стене дома к крайнему окну, пролезь в щель под раму. Там, на подоконнике, стоит забытая хозяйкой банка с вареньем! Оно очень вкусное!

Но стоит обидеть, потревожить одного-двух муравьев, как забегают, воинственно раскрыв клещи, все находящиеся по соседству его собратья. Они учуяли запах феромона тревоги. И каждый из них тоже выделит капельку этого вещества. Химическое слово «тревога» по цепи будет передано во все концы муравьиного государства, и муравейник взбудоражится, из подземелий повалят наружу толпы воинов. И горе обидчику, если он не поспешил унести ноги! Есть слова-феромоны, которые означают: «Всем собраться вместе!» Есть такие, которые побуждают муравьев обмениваться пищей, прислуживать матери-королеве, ухаживать за потомством.

Между собой муравьи и другие насекомые говорят на языке, совершенно непонятном другим. Даже муравьи разных видов не понимают друг друга. Впрочем, если надо говорить с врагами, то подбираются особые, «доходчивые» слова. Порой они разят, как меч. Одни насекомые выбрасывают вещества, отпугивающие противника. Другие «обращаются» к чужим со столь красноречивыми «словами», от которых буквально не поздоровится: врага обдают сильнодействующим ядом.

Когда химический язык насекомых будет достаточно хорошо изучен, мы сможем избавиться от многих неприятностей. Например, можно будет распылить вещества, которые прикажут вредителям сельского хозяйства собраться вместе. Они соберутся, а мы без лишних хлопот их всех и уничтожим. Или, придя в лес, вынешь из кармана пузырек, откупоришь его, и комары бросятся от тебя врассыпную. Они, оказывается, услышали отчаянный химический вопль: «Надвигается смертельная для всех комаров опасность!..»

Ну, я думаю, больше нет нужды доказывать, что химия — наука, в которой каждый найдет для себя увлекательное и полезное.