Две жены моего мужа

Глава 36

— Мне дверь выдернуть, чтобы тебя вытащить? — орет мой бывший.

— Не переживай, он ничего не сделает, — бесстрашно говорит Аслан и спокойно открывает дверь.

— Нет, не выходи, — пытаюсь остановить его, но тщетно.

Стоит мужчине оказаться на улице, как Карим тут же хватает его за грудки и вдавливает в машину.

— Какого хр**а ты делаешь? Ты что с**а себе позволяешь?

— Что? — повышает голос Аслан. — Ты ее предал. А я люблю!

От удара я зажмуриваюсь и дрожу как осиновый лист. Никогда не видела Карима таким злым и неуправляемым. Но самое ужасное — я чувствую себя как женщина, которую муж застукал в постели с другим. От стыда не знаю, куда себя деть, но неосознанно выбираю другую тактику: лучшая защита — нападение. Выхожу из автомобиля, обхожу его и уже сма кричу на бывшего мужа, когда он снова заносит кулак над лицом своего друга.

— Карим, прекрасти! Отпусти Аслана!

Оба поворачивают головы в мою сторону, и я моментально столбенею от их взглядов. У одного — печальный и влюбленный. У другого — воинственный и страстный. Аслан не такой мощный, как Карим, но мое вмешательство дает ему возможность вырваться и толкнуть друга.

— Я не бью тебя в ответ только ради нее! — громко цедит Аслан.

— Я доверял тебе, как себе. Ты мне был как брат. А ты, оказывается, все это время хотел мою жену! — рычит Карим и снова набрасывается на Аслана.

Их лбы соединяются, и они похожи на двух разъяренных быков в смертельной схватке.

— Не хотел! — отвечает ему Аслан. — Я любил ее и все еще люблю!

— Сколько? Сколько лет ты приходил в наш дом, сидел за одним столом с нами и как ты говоришь, любил?

Желваки на скулах Аслана ходуном ходят. Я-то уже знаю ответ, а вот Карима он убьет.

— Аслан, не надо. Прекратите оба! — требую я, но никак не могу до них достучаться.

— Десять! — выпаливает друг и глаза Карима наливаются кровью от гнева. — С того дня, как впервые увидел.

— С**а, — Карим хватает Аслана за затылок и бьет кулаком в солнечное сплетение. — Я убью тебя.

— Нет! — кричу я на всю улицу. — Не трогай его, Карим. Отпусти!

Подбежав к мужу, хватаю его за руку и пытаюсь оттащить от Аслана.

— Уйди, Зара! — грозно предупреждает Карим. — С тобой я потом поговорю.

— Я не буду с тобой разговаривать. Я сказала, отпусти!

— Нет, Зара, — откашлявшись, просит Аслан. — Дай нам закончить.

— С ума сошел? — шокированно смотрю на мужчину, который только что сплюнул сгусток крови на асфальт.

— Карим считает, что в праве осуждать меня или тебя. Но что он сам делал все это время? — на его губах вдруг промелькнула пренебрежительная усмешка. — Трахал секретаршу и сделал ей ребенка.

— Заткнись! — разъяренный Карим снова налетает на Аслана и хватает за лацканы пиджака. — Ты ничего не знаешь!

— Все и так знают достаточно! — выпаливает тот. — Сколько ты ей платил, когда имел, какие фотографии она тебе присылала. Ты в этом дерьме искупал свою жену и дочь. Так что не тебе меня судить.

Пальцы Карима все еще сжимают темную ткань. Его лицо напряжено, ноздри раздуваются, как всё у того же быка, а взгляд становится черным. Он ничего не отвечает на выпад лучшего друга, но делает первый удар.

— Хватит! Успокойся! — мой вопль уже слышен на всю округу.

Аслан бьет в ответ, завязывается драка. На крики выбегают охранники соседних домов, в том числе и нашего. Они бросаются разнимать Карима и Аслана, а меня всю трясет.

— Ты покойник! — орет Карим, которого удерживают двое мужчин.

— Напугал бл**ь, — зло усмехнулся Аслан, со спины одного из охранников.

— Аслан, прошу тебя, уезжай, — дрогнувшим голосом говорю я и встречаюсь с ним глазами. Теперь я многое о нем знаю и мне все еще больно от того, что я не могу ответить ему взаимностью, потому что люблю другого зверя с взъерошенной гривой и кровью в уголке губ.

— Хорошо, Зара, — мягко отвечает, глядя на меня, и идет к машине.

— И ты тоже, — обращаюсь к бывшему мужу.

— Мы не договорили, — рычит он.

Охранники уже отступили от него, потому что хорошо знают, кто он и где живет.

— Нам не о чем говорить, — разворачиваюсь я и направляюсь к дому. У ворот оборачиваюсь и наблюдаю за тем, как автомобиль Аслана скрывается за поворотом. Только хочу войти в дом, как меня хватает за руку Карим, рывком разворачивает и прижимает к себе. Я брыкаюсь и пытаюсь вырваться, но этот хищник все равно сильнее.

— Что ты с ним делала? Где ты была? — уже не орет, а шепчет. Но шепот этот громче любого крика.

— Не твое дело, — цежу я, а после прищуриваюсь и бью словом. — Я уже свободная женщина и могу встречаться, с кем хочу, когда хочу и где хочу.

— Нет, не можешь, — агрессивно возражает Карим.

— Почему это? — усмехаюсь я ему в лицо. — Разведенной женщине можно все.

— Ты моя женщина! — рычит он, смотря не в глаза, а на губы. — Была и будешь моей.

— Нет! Я уже не твоя, — ехидно смеюсь. — Как видишь свято место пусто не бывает.

— Что ты сказала? — он еще сильнее давит своей мощной ладонью на мою спину, вдавливая меня в свою грудь.

— Что слышал!

— Я видел, как он трогал тебя. Что ты ему еще позволила? — в его черных глазах загорается опасный огонь. Он ждет ответа, а я тяну, потому что не могу отвести глаз от этих мерцающих в ночи угольков. — Он целовал тебя?

— Вопрос неверный, — губы кривятся в надменной усмешке. — Спроси: целовала ли его я?

А теперь пришла его очередь получить контрольный в голову. Услышав мои последние слова, он не находится с ответом и ослабляет хватку, что позволяет мне отступить.

— Ты не могла, — бормочет он, садясь на ступеньки и запустив пальцы в волосы. Смотрю на него сверху вниз, но не чувствую превосходства. Знаю, что поступок Аслана он воспринимает, как предательство. Но ведь и он меня предал.

— Почему не могла? — поднимаю голову, чтобы остановить так не вовремя выступившие слезы. — Ты же мог целый год спать с другой и сделать ей ребенка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Все не так, Зара, — Карим оборачивается и странно смотрит. — Все было не так, как тебе…нам сказали. Если бы ты знала всю правду. Хотя, — горько усмехается он, — я и сам ее до конца не знаю.

— Я лишь знаю то, что она беременна твоим ребенком, Карим. Этого достаточно, чтобы тебя ненавидеть. Иди домой. Дай мне наладить свою жизнь без тебя.

Он молчит, а я захожу в дом и закрываю за собой дверь. Зайти в гости, конечно, не предлагаю.

Немного успокоившись после вечерней встряски и выпив чаю с мелиссой, созваниваюсь с Дильназ. У них с бабушкой веселье в самом разгаре — смотрят какую-то молодежную комедию и лопают мороженое. Радует, что ей сейчас хорошо и она не видит, как плохо ее родителям.

Ближе к одиннадцати иду в душ. Аромат миндального масла успокаивает и расслабляет. Через несколько минут смываю пену под теплыми струями, мою голову и отгоняю от себя дурацкие мысли, повторяя как мантру три слова: “Все будет хорошо”. Неожиданно гаснет свет и ванная комната погружается во тьму. Мне требуется несколько секунд, чтобы нащупать кран и выключить воду. Свет здесь регулируется изнутри, поэтому я осторожно, на ощупь выхожу из душевого уголка и очень медленно иду к двери. Пальцами нахожу выключатель, но как бы я не стучала по нему, света как не было, так и нет. Как назло телефон остался в спальне и я даже фонарем не могу воспользоваться. Поднимаю руку и нащупываю на крючке большое полотенце, которым оборачиваю мокрое тело.

Выхожу из ванной босая и разгоряченная, и сразу же попадаю в спальню, где также нет электричества. Тем не менее, сквозь окна в комнату попадает свет со двора — фонари на газонах работают. Значит, что-то произошло в доме. Может, пробки выбило?

Подхожу к ночному столику и беру смартфон, чтобы позвонить охраннику Дархану и попросить его все проверить.

Но едва я подношу телефон к уху, как внезапно чья-то крепкая широкая ладонь зажимает мне рот, а другая опускается на живот и сжимает полотенце в районе пупка.

— Не дергайся, — горячее дыхание обжигает влажную кожу.

Сердце замирает, а горло обхватывает спазм. Никогда в жизни мне не было так страшно.