Дядя Степа в Красной армии

На заставе смех и шепот,

Разговоры у крыльца, —

Примеряет дядя Степа

Форму красного бойца.

Но бойцу такого роста

Подобрать шинель не просто

Он затянется ремнем,

А шинель трещит на нем,

Гимнастерка коротка, —

До локтя видна рука.

Сапоги несут со склада,

Для степановой ноги,

Даже мерить их не надо —

Не годятся сапоги.

Интендант стоит — смеется:

— Не предвиден рост такой.

Все довольствие придется

Шить в военной мастерской.

На границе есть застава,

О заставе этой — слава.

Дядя Степа скоро год

На заставе той живет.

Он живет на всем готовом,

Он привык к порядкам новым,

Он всегда стоит в строю

Самым первым, на краю.

Знают лично дядю Степу

Все начальники застав.

Уважает дядю Степу

Пограничный начсостав.

Он зеленые петлицы

Носит с гордостью большой,

Срочной службе на границе

Отдает себя душой.

Темной ночью, в поздний час

Объявил майор приказ.

В темноте на правом фланге

Раздается Степин бас:

«Я готов служить народу,

Нашим братьям, землякам,

Чтоб навечно дать свободу

Батракам и беднякам.

Я возьму сегодня в бой

Пограничный столб с собой,

И он в землю будет врыт,

Где мне родина велит».

Наступают наши части,

Отступает польский пан.

Мы несем с собою счастье

Для рабочих и крестьян.

Занят Львов, и взято Гродно,

За спиной бойцов Столбцы.

Мощной силою народной

В бой бросаются бойцы.

Вот идет, нахмурив брови,

Дядя Степа — рядовой.

На лету гранаты ловит

У себя над головой.

Взял вельможный офицер

Дядю Степу на прицел.

Залп.

Рассеял ветер дым —

Степа цел и невредим.

Поднял руки бледный пан,

Перед ним стоит Степан.

Дядя Степа, как игрушку,

Отпихнул ногою пушку:

«Прóшу пане, сдать наган,

Прóшу в плен, вельможный пан».

Не хотят солдаты драться,

А хотят итти сдаваться.

Офицер кричит: «За мной!»

А солдат кричит: «Домой!»

Вылезает из окопа

Офицер-парламентер.

А навстречу дядя Степа —

Бывший слесарь и монтер.

Офицер идет к монтеру:

«Что вы просите от нас?»

А в ответ парламентеру

Раздается Степин бас,

Говорит Степан: «Солдаты,

Украинцы-земляки,

Белорусские ребята,

Польских панов батраки,

Мы пришли не с вами драться, —

Мы несем конец панам,

Выходите к нам брататься,

Подходите, братцы, к нам!

Вас в деревне ждет работа,

Вам домой давно пора!»

И пятьсот солдатских глоток

Громко крикнули: «Ура!»

И пятьсот солдат вздохнули,

Что идти не нужно в бой,

И пятьсот штыков воткнули

Прямо в землю пред собой.

На вагонах всюду пломбы,

А в вагонах всюду бомбы,

В длинных ящиках патроны,

На платформе броневик.

Тянет польские вагоны

Очень старый паровик.

Паровик ползет, гудит,

Машинист вперед глядит,

Машинист — рабочий парень —

Офицеру говорит:

«От вокзала до вокзала

Сделал рейсов я немало.

Но готов итти на спор,

Это — новый семафор».

Подъезжают к семафору,

Что такое за обман? —

Никакого семафора,

На пути стоит Степан,

Он стоит и говорит:

«Не спешите, не горит!

Я нарочно поднял руку

Показать, что путь закрыт.

Руки вверх! Оружье вниз!

Выходите, машинист.

Вылезайте, офицер —

Этот груз для СССР!»

Офицер стоит, трясется,

Машинист над ним смеется,

И в душе доволен он,

Что задержан эшелон.

Без бензина, без резины,

В чистом поле, вдоль шоссе

На боку лежат машины

Покалеченные все.

Мимо них идут солдаты

Без начальства, без штыка,

Без винтовки, без гранаты —

Их дорога далека:

Кто к жене, а кто к невесте,

Чтобы жить с родною вместе,

Чтобы хлеб не сеять панский,

А рабочий и селянский,

Печи класть, коней ковать,

Жить, ни с кем не воевать.

Украинцы и евреи,

И поляки — батраки…

Рядом катят батареи

Наши красные полки.

Громыхают наши танки,

Пулеметные тачанки,

Тягачи, грузовики,

Кухни и броневики.

И ведут их командиры

И бойцы — большевики.

Ясный день. Не видно дыма,

Не слышна нигде стрельба.

Вот идут связисты мимо

Телеграфного столба,

Посмотрели: «Вот беда!» —

Перебиты провода,

Это значит, нету связи

Ни туда и ни сюда.

Командир наверх глядит,

Командир полка сердит,

Командиру, как нарочно,

Этот провод нужен срочно.

Обратились к дяде Степе:

«Помогите нам в беде».

Отвечает дядя Степа:

«Нужен провод? Срочно? Где?»

Заработал телефон.

И никто не удивлен —

Дяде Степе из-за роста

Быть связистом очень просто.

Старый граф магнат, помещик

В чемодан бросает вещи —

На рассвете он бежит,

Путь в Румынию лежит.

Панский пес — лохматый, сонный —

Чешет спину у крыльца…

С командиром отделенным

Шли в именье два бойца,

Вдруг забор, а на заборе

Стекла вставлены торчком,

И ворота на запоре,

И калитка под замком.

Заглянул Степан во двор

Через каменный забор,

Руку сверху протянул,

Все запоры отомкнул,

И повел Степан бойцов

Прямо к пану на крыльцо.

Задохнулся пан от злости:

«Что за люди? Что за гости?

Безобразие в стране!

Гайдуки, скорей ко мне!»

Арестован польский пан,

Говорит ему Степан:

«Вы в Румынию спешили,

Только нам не по пути.

Мы, бойцы, сейчас решили

Вас поближе отвезти.

Мы поедем налегке

На простом грузовике,

Мне в такой малолитражке

С вами рядом негде сесть».

И надел шофер фуражку,

И Степану отдал честь.

У реки камыш дрожит,

В камышах боец лежит.

Он лежит и встать не может —

Помогите! С ним беда!

Только врач ему поможет,

Санитары, все сюда!

Прибежали два бойца,

А на Степе нет лица:

«Поскорей сапог снимайте —

Рана свежая горит,

Поспокойней поднимайте!»

Дядя Степа говорит:

«Я упал куда попало —

Нехватило больше сил,

Я живого генерала

При паденьи придавил.

Как бы этот генерал

В суматохе не удрал».

Дядя Степа в ногу ранен,

Он лежит без сапога,

Двадцатью двумя бинтами

Забинтована нога.

Громко хлопнула калитка,

Это — почта в лазарет.

Дяде Степе есть открытка,

Три газеты и пакет.

Развернул Степан газету

И приятно удивлен —

На странице два портрета,

На одном портрете он.

Прочитал Степан бумагу

И приятно удивлен —

Он узнал, что за отвагу

Он медалью награжден.

И забыв, что ноет рана,

Что вставать запрещено,

Поднялся боец с дивана,

Отворил во двор окно.

И вошел в палату ветер,

Солнце львовское вошло,

Заиграло на паркете

И на стенах расцвело.

И сказал Степан: «Ребята,

Хорошо на свете жить!

Хорошо у нас, ребята,

В Красной армии служить!»