Дыши глубже

Эпилог

9 ИЮНЯ

– Амаль, Валера на последнем приеме сказал, – делаю голос мягче, – предложил лечь заранее, может, поедем, отвезу тебя, потом поеду на работу. Мне будет так спокойнее.

– Алекс, сколько можно говорить, – она утиной походкой подходит ко мне, садится за стол, принимается за кофе, который после долгих споров я разрешил ей пить по утрам, и только слабый, она с условием, что и я буду пить такой же , согласилась, зато на работе я отрываюсь по полной, сразу сходу помощница ставит мне на стол кофе, – у меня ничего не болит, я прекрасно себя чувствую, да и срок у меня 11 июня, так что у меня еще есть время – два дня.

– Уверена? Куколка, пожалуйста, – беру ее руку целую, она так часто дышит, я понимаю, ей тяжело, очень тяжело, носить двух карапузов, которые, по словам Валеры, крупные, – давай поедем? Заранее ляжем.

– Еще раз скажешь – не буду с тобой разговаривать! Я поеду со схватками! И точка!

– Ну...ванилька...

– Еще одно слово, и тебе не скажу, когда схватки начнутся, вызову скорую и рожу без тебя, а ты узнаешь только после родов, – нагло улыбается.

– Ты так не сделаешь, уверен, – не хочу говорить, почему я такой нервный сегодня, она сегодня очень плохо выглядит, совсем бледная, отекшая, круги под глазами, – ты сегодня родишь. Я уверен и ехать на работу я совсем не хочу.

– Тебя там Димон ждет, с утра сто раз уже звонил, ваше строительство подходит к концу, осталась только внутренняя отделка, не подведи человека. Со мной все в порядке.

– Я не долго, там только подписи поставить, – в последнее время редко хожу в офис, не оставляю Амальку одну, за всю беременность она четыре раза лежала на сохранении, поэтому я стараюсь всегда быть рядом, – как только закончу, я сразу приеду.

– Хорошо. ..Алекс, – уже у двери слышу ее голос, возвращаюсь.

– Началось? – теряюсь, не знаю, за что схватиться.

– Боже! Успокойся, просто хотла с тобой на встречу.

– На встречу?

– Мне дома скучно, когда тебя нет!

– Иди сюда, – прижимаю ее к себе, правда, живот чуть мешает, – мой любимый колобок, я скоро, постараюсь быстро закончить и скорей вернутся! – целую и выхожу.

***

– Димон, – протягиваю руку для пожатия, – давай быстро, я переживаю что-то за Амальку.

– Бля, Алекс, ну ты даешь! – говорит и плюхается в кресло, – сказал бы , я бы домой тебе завез документы.

– Не сообразил, – отпиваю кофе, который уже стоял на моем столе, хватаю стопку бумаг, которые протянул мне Димон, – вообще в последнее время мозг не работает, – в кармане вибрирует телефон, достаю и сразу впадаю в панику, когда на дисплее высвечивается «ЛЮБИМАЯ».

– Алекс, по-моему, началось, – и все, крыша моя поехала, срываюсь с места.

– Что случилось? – Димон встает.

– Амаля... малыши хотят родится ....сейчас.. – волнуюсь, клянусь, так как сейчас никогда не волновался, – я уехал.

– Я с тобой поеду.

– Ты зачем поедешь? Разберись сам, прошу с документами, я на связи, если что, – выхожу из кабинета, Амаля спокойно еще ждет на том конце провода, – куколка, ты в порядке? – о чем я спрашиваю, дебил, ей Богу!

– Алекс, у меня ничего не болит, просто я когда встала , аводы отошли.

– Много? – я уже завожу двигатель, не помню, как до машины добирался.

– Не знаю, полилось чуть по ногам.

– Амаль, я позвоню Валере, жди меня там, – словно в ее положении куда-то можно уехать, дурак же, говорю, совсем мозгов не осталось, – слышишь?

– Слышу, – спокойным голосом отвечает Амалька, – я тогда позвоню мамаа и девочкам, – она отключается, я сильнее давлю на педаль газа, нарушаю все ППД, но мне простительно, я готовлюсь стать отцом. На ходу набираю Валере.

В дом я залетаю.

Амалька же спокойно сидит.

– Слушай, может, я ошиблась? – при этом она так краснеет, – может, это были не водЫ, а я опписалась? – при этом она так смущается, – у меня ничего не болит, ничего, понимаешь?

– Понимаю, – сам не знаю, что делать, – мы едем в клинику, нас Валера ждет, пусть осмотрит, – подаю ей руку, помогаю встать, и как только она становится на ноги, из нее выливается вода, много воды, – едем.

Забираю из комнаты пару сумок, заранее купленных вещей в роддом, хватаю Амальку за руку, выходим из дома, уже когда подходим к машине, она издает большой крик, чем пугает меня до смерти.

– Больно, Алекс, как же больно! – помогаю ей усесться в машину, там у нее прекращается боль.

– Милая, – не знаю, что сказать, в этот момент, как себя вести, страшно, с одной стороны, вдруг не успею довести, ну, скорую ждать не мог, решил – сам отвезу, я опустил переднее сиденье, чтобы ей удобно было, глажу нежно бедро, мысленно успокаиваю себя, что все в порядке и мы успеем. Валера говорил, что это первые роды и они быстро не пройдут, так что, по-любому, я успею.

– Ты что делаешь, Алекс? – смотрит на мою руку, потом убирает ее со своего бедра, – о чем ты думаешь в этот момент? Конечно, о сексе.

– Ты что такое говоришь? У меня и в мыслях не было, я тебя не хочу, нет, ты что, просто поглаживал, успокаивал....

И тут понеслось, она заплакала, так громко, как ребенок:

– Конечно, ты меня не хочешь, я же растолстела, стала безобразной, кто захочет спать с таким шариком, как я? – и начинает плакать.

– Ванилька....Амалька, – клянусь я растерялся, – я тебе хочу, я всегда тебя хочу, просто последнюю неделю не трогал тебя, сама понимаешь..... – она опять закричала, схватила мою руку, положила себе на живот.

– Алекс, – еле дышит, часто, громко, я, кажется, слышу работу ее сердца, или это мое сердце, но с каждым криком я сильнее нажимаю на газ, – ты не представляешь, как это больно! Больнооооо, – слезы безостановочно льются с ее глаз.

Доезжаем мы быстро, нас уже ждут, Валера и санитары с каталкой подходят к нам, Амаля выходит из машины, и из нее опять выливается вода. Много воды, прозрачной, чистой.

– Быстро, быстро, – командует Валера над санитарами, те, в свою очередь, быстро выполняют свою работу, Амаля кричит уже чаще, про дыхание молчу, кажется, все вокруг слышат ее выдох и вздох.

– Алекс, пошли со мной, – уже в смотровой кричит Амаля.

– Нет, сюда нельзя, потом, в родзал можно, – встревает Валера, – Амаля, ты не передумала, на счет кесарево сечения? Ты ничего не почувствуешь, проснешься, дети уже смотрят на тебя.

– Дядь Валер, я не смогу сама родить? – и говорит, и кричит, все чаще и чаще .

– Сможешь.

– Тогда я сама, я сама хочу родить, – твердит Амаля, и тогда, на последнем плановом приеме , когда Валера посоветовал нам кесарево сечение, она наотрез отказалась. Они уходят, оставляя меня в приемном отделении. Я, как маленький ребенок, смотрю в замочную скважину, где медсестра предлагает Амальке сесть, а та отодвигает стул, оставаясь стоять, прогибается от боли, упираясь рукой о кушетку, наотрез отказывается сесть, медсестре приходиться стоя взять у нее из вены кровь. Амаля опять выгибается, опираясь рукой о кушетку, стоит раком, кровь хлыщет у нее из вены струёй, по руке вниз на кушетку, и я не выдерживаю, залетаю.

– Вы не видите? – кричу на испуганную медсестру, – где Валерий? – помогаю Амальке, которая просит не трогать ее, сгибаю ее руку в локте, чтобы кровь остановить.

– Он сейчас подойдет, – говорит эта недоделанная медсестра, наспех вытирая руки Амали и кушетку от крови.

– Алекс , сейчас же выйди отсюда! – слышу голос Валеры и успокаиваюсь.

– Валер...

– Алекс, выйди.

– Алекс, и на роды не приходи,- кричит Амалька, сгибаясь всем телом. Я хочу подойти, но она вытягивает руку,- не трогай меня пожалуйста,- еле выговаривает, когда схватка отпускает. Черт я в этом ничего не понимаю, но на ванилку смотреть не могу. Как ей больно, что она так кричит.

- Выходи, - Валера выпроваживает меня в приемную, где уже собрались все. Моя мама, папа, Амалина мама и Валя с Машей. Все нервно расхаживают по приемной, который между прочем обставлен кожаными диванами, и креслами, но ими никто из нас не пользуется. Все заваливают меня вопросами, на которые я не могу ответить.

- Валера сказал, ждать, - я вздрагиваю когда слышу крики Амали.

Нервно расхаживаю по приемной, где все уже давно уселись на диван, и уже привыкли к крикам Амали.

Я честно устал уже мерить шагами это помещение, кроме криков Амали, как будто ее режут там, ничего не происходит. А уже прошел час. Каждую минуту открываю дверь, заглядываю, никого нет. Но и с каждой минутой моя ванилька все громче и громче кричит. И меня прорывает, я захожу внутрь. Все пахнет спиртом, стерильно чистые помещения, которые друг от друга отделяет стеклянные, матовые , пластиковые ширмы. Я иду в сторону криков, и встречаю какую-то женщину, больше похожую на цыганку. До тошноты накрашенную во все цвета радуги, вся в золоте, но в медицинской шапочке, перчатках, и халате.

- Молодой человек вы куда идете?

- Я иду к своей жене! Она тут рожает!

- Вам сюда нельзя!

- Послушайте сюда! Вы что там с ней делаете, что она так кричит?

- Вы наверное первый раз тут?

- Какая разница! Идите сделайте , что нибудь, чтобы она не кричала так! - она вылупляет свои и без того огромные глазища на меня, хочет открыть рот, что-то мне сказать, но не успевает,-если она сейчас же не замолчит, я разнесу тут все!

Она поворачивается и быстрыми шагами цокает своими каблуками в противоположенную сторону! Я иду следом.

- Валерий Виссарионович, там какой-то молодой человек, сказал, что разнесет тут все....

- Алекс, любимый, - Амалька тянет ко мне руки, лежа на столе, как будто ее распяли. Боже прости, я бегу к ней, обнимаю, целую все лицо, слизываю все слезы, - я хочу пить, они мне не дают.

- Дайте халат и тапочки! - приказывает Валера, - я думал ты не придешь на роды, Амаля же была против.

- Валера, сколько это продлиться? Сделай же что-нибудь! - я не узнаю собственный голос, кричу, не замечаю как надеваю халат и какую-то хрен на голову, как шапочку.

- Сынок, все идет так, как должно быть. Это роды, они такими и бывают. Не паникуй!

- Дайте мне воды! - кричит Амаля.

- Да сколько можно пить воды! - ворчит какая-то старуха в белом халате, набирая воду прямо из под крана в пластиковый стакан, - она как на водопое!

- Алекс, у меня во рту все высыхает, я не могу разговаривать! - сквозь боль говорит Амаля, не переставая кричать, - мамочкииииииииииииии! Когда это закончится?

- Быстро принесите воды! Вам что жалко! - по-моему я кричу громче Амали, Валера спокойно, очень спокойно относится ко всему происходящему вокруг. Не впервой, стоит довольный и ни о чем не переживает, слава Богу, значит все идет по плану. Он стоит у раскрытых ног Амали, рядом с ним эта раскрашенная женщина, я же стою у изголовья. Помогаю пить воду, приподнимая за голову. Убираю ее волосы со лба, по которым течет пот. Да она вся мокрая, вспотевшая. Сильно хватает меня за руку, крепко зажимая пальцы, больно. Кричит, я бы никогда не подумал, что она на столько сильная, ее ногти впились в мою кожу и поцарапали, теперь из ран течет кровь, но мне плевать.

- Алекс, - дышит часто, я глажу ее лицо, волосы, она крепко впивается в мою руку двумя руками, - я не смогу родить, - кричит, - не могу видишь! - крики разрывает барабанные перепонки, - воды, пожалуйста мне воды, - говорит быстро, чтобы успеть до следующей схватки.

- Воды, быстро несите, - благо старушка несет, при этом поговаривая:

- Ей Богу проще шланг натянуть от крана до нее, столько пьет!

- Бля! Я заплачу, только замолчите и несите, - я уже не выдерживаю, - Валер там хоть питьевая течет, с крана?

- Да, пусть пьет,- одобряет Валера.

Амалины крики рвут барабанные перепонки, и мое сердце. Я не знаю, что мне делать, чем помочь, обнимаю ее, и плевать, что ее ногти давно вросли мне в кожу.

- Не кричи ты так! - говорит раскрашенная акушерка,- порвешься же! Сил не оставишь на роды!

- Пусть кричит! - говорит Валера, - эта ваша природа, женская кричать во время родов!

- Она же силы потеряет? - спорит с ней раскрашенная, - порвется.

- Порвусь – зашьете! В чем проблема? - кричит Амаля, - или не умеете шить? - она опять кричит.

Эти двое не перестают спорить, мне даже в какой-то момент кажется смешным этот спор.

Амалька опять пьет и пьет.

- Алекс, я не могуууууууууууууууууууууууууу, - кричит, хватет за ручки кресла, поддается вперед, - я хочу в туалет! Господи!

- Ты не хочешь в туалет, - говорит эта раскрашенная, - это такие позывы, роды скоро.

- Господи!- кричит Амаля, - да тебе откуда знать, что я чувствую? - она опять с криками поддается вперед, и кричит, ложится назад.

- Если хочешь – сходи, - отвечает раскрашенная, - не бойся, она поправляет перчатки, подходит ближе к Амале,- сейчас делай так, как я говорю! Не смей ослушаться, дышишь тогда , когда я скажу. Давай, уже видно головку!

- Боже!!!! Мамочкааааааааааа, помоги я не могу, Алексссс, я не смогу родить, их двое, я не смогу.................

- Амаль ты же по очереди их родишь? - смотрю на Валеру, - Валер они же не вместе родятся? - черт , что я несу, - они же поочереди.

- По одному, Алекс! - от наполненных слез глаза, я не вижу, что делает Валера, что делает эта женщина, только слышу крики Амали.

- Амаля, тужься! Ты задушишь ребенка!

- Я не могу, у меня все закончилось. Боли, схватки! Господи! - что происходит я не осознаю, только тогда когда Валера подходит к Амале, рукой опирается на живот под грудью и медленно давит, помогая малышу появится на свет. Акушерка с улыбкой женщина принимает маленького посиневшего человечка. Я теряюсь, туман в глазах и страх, пока не слышу крик младенца, после шлепка акушерки, его забирает другая женщина.

- Готова ?- спрашивает Валера.

- Я спать хочу! - говорит Амаля, прикрывая веки.

- Это от слабости, и потери сил, - треплет по ее щеками, - успеешь поспать.

Не смотрю уже, что он там делает, все внимание на Амале.

- Куколка, второй малыш, – не знаю что сказать, как сказать, - его тоже надо родить.

Амаля плачет, громко плачет и кричит, когда Валера подходит выполняет те же манипуляции, помогая малышу родиться.

- Моя красавица! Умница! - Валера целует в лоб Амали, - ты прекрасно справилась! Поздравляю! Сынок, иди обниму тебя!

- Первый малыш с весом 2900, 51 см, второй малыш 2850 51 см. Оба прекрасно себя чувствуют, но первого мы положили под кислород, - произносит женщина, которая забрала детей сразу после рождения, как потом выяснилось, детский педиатр, а сейчас пришла с листком бумаги, куда периодически заглядывает, - второй застрял во время родов, у него гипоксия, он тоже полежит пару дней, может сутки под кислородом. Сразу говорю, это не опасно. Они абсолютно здоровы! Оба, с чем вас поздравляю.

Впервые в жизни я плачу, стоя у изголовья Амали, держа ее за руку. Теперь Амаля вытирает мои слезы.

- Я хочу есть! - слышу тихий шёпот у своего уха, - докторскую колбасу, сметану и батон.

- Валера! - я смотрю на только что, вошедшего Валерия, - ты сказал, что все это закончится после родов?

- Алекс! Роды были стремительные, быстрые, она потеряла много сил! Сходи купи все, что она просит.

***

Три года спустя.

Мы заходим в слабоосвещенную комнату, в нос ударяет резкий запах хлорки. Ванилька быстрыми шагами проходит за ширму, переодеваться в ночную сорочку клиники. Мы же с Валерой остаемся ждать, когда она уже позовёт.

- Я готова! - веселый голос Амали придает мне силы и позитива, мы идем с Валерой. Валера усаживается на свое место у монитора. Густой гель льется на довольно большой живот Амали, от чего ее кожа покрывается мурашками. Я стою за спиной Валеры в упор смотрю на монитор. В прошлый прием, в двадцать две недели, мы не смогли узнать пол ребенка, он был повернут так, что, чтобы не делал Валера, увидеть пол не смогли.

- Ну что, готовы узнать пол? - Валера ухмыляясь смотрит на нас с Амалей по очереди. Мы обе киваем, - это мальчик!

Не спрашивайте , все равно не смогу передать все эмоции Амали тогда. Спорила с Валерой, что он не туда смотрел, что это картина с пенисом и мошонками на экране осталось от предыдущего пациента, что он не так смотрит, надо повторить? Что это девочка, она уверена, потому что мальчики у нас уже есть. Потом это был громкий смех, в итоге слезы, в конце – принятие и счастье, что малыш здоров.

Так у нас родился Александр, ровно 4 кг 54 см.

На этой прекрасной, позитивной ноте хочу закончить историю Алекса и Амали. Если вам понравилась история, то можно поставить нравится * , порадовать автора. Всем спасибо.

Ваша Eiya Ell

♥️♥️♥️