Единственная для эшра. Эволюция. Книга 2

Глава 1

Отчёт для Тирнала нэра Урса по родственникам Арины ири Веллар (в девичестве Волковой).

Обнаружена единственная живая родственница – тётка по матери Роза Аркадиевна Огурцова (в девичестве Волкова) с которой девушка не поддерживает никаких отношений с момента вступления в брак. Обычный человек, без каких либо способностей.

Мать Арины – Татьяна погибла в автокатастрофе при странных обстоятельствах: машину расстреляли, вследствие чего произошло её возгорание. Тело обгорело до неузнаваемости, Роза опознала сестру лишь по украшениям. Тело кремировали. Единственной зацепкой в этом нераскрытом уголовном деле был гражданский муж Татьяны – Сергей. Но его так и не смогли разыскать. Он не оставил никаких следов. Роза его видела лишь однажды, но даже в глубинных слоях памяти эти воспоминания смазаны, что говорит об их тотальной корректировке. Доступны лишь отдельные детали: фиалковые глаза, очень высокий рост и ощущение холода. Роза помнит, что после его визита все комнатные растения погибли – будто побитые морозом.

На следующий день после похорон, к Розе с вопросами пришли двое неизвестных мужчин. Об их внешности у неё тоже нет никаких воспоминаний (пустота). Они пытались выяснить все подробности последних месяцев жизни её покойной сестры. Но Розе нечего было им сказать. Они периодически приходили к ней на протяжении последующих двух лет, но так ничего не выяснив, перестали.

Лишь через четыре года Роза получила заказное письмо от своей покойной сестры (отсроченная доставка), в котором находились: свидетельство о рождении Арины, копия свидетельства о Крещении (оригинал она положила в кулёк с младенцем, когда подкинула её в дом малютки), фотография ребёнка и адрес госучереждения, куда подкинула дочь. В письме Татьяна просила позаботиться об Арине и забрать её на воспитание. Также в письме был номер её банковского счета, к которому у Розы появится доступ, если оформит опекунство над девочкой.

Роза сестру никогда не любила, но деньги были ей очень кстати, и она, разыскав девочку, добилась права опеки над ней. Помимо вмешательства в память, у Розы стоит чёткое внушение о жёстком контроле над жизнью племянницы и воспитание в ней страха перед мужчинами. Кто и с какой целью это внушил не ясно.

Вывод: Мать Арины сделала все, чтобы спасти ребёнка (от кого не ясно). Никаких сверхспособностей за Татьяной при жизни замечено не было, так что внушение Розе мог сделать только отец девочки, который явно относится к иномирной нечеловеческой расе, так как у нас нет никаких данных о людях управляющих льдом и холодом.

Рекомендация: поиск представителей данной расы и налаживание с ними контакта.

***

Время зимней стужи закончилось, и весна вступила в свои права. Буквально за неделю от снега и льда не осталось и следа, а голубое небо радовало всё чаще. Несмотря на затаившуюся внутри тревогу, я вдыхала пьянящий весенний воздух полной грудью (правда, для этого в черте города приходилось максимально притуплять обоняние: иначе ужасные запахи выхлопных газов и канализации убивали бы всю картину) и радовалась, что моя трансформация завершилась в самом начале весны. Для меня – это был словно знак свыше, что тёмные времена остались позади, а впереди ждёт только хорошее.

Казалось бы, для такого оптимизма не было никаких оснований. Но душа отчаянно требовала радости, а весеннее солнце как нельзя лучше этому способствовало.

Плюс ко всему я смогла наладить общение с Мартой! А это для меня сейчас был самый лучший подарок. Как я переживала по поводу нашей первой встречи! Больше всего мне не хотелось врать. Но нэр Тирнал неоднозначно дал понять, что правду о том кем я стала, и через что мне пришлось пройти, Марта знать не должна. В противном случае меня ждёт наказание. И в чём конкретно оно заключается, мне знать совершенно не хотелось.

Тирания старейшины и ограничение свободы не только в действиях, но и в словах просто выводили меня из себя. Но подставлять подругу, свою семью и себя лично я не собиралась. Но выход из щекотливой ситуации был найден!

Отец Алана раздобыл специальное устройство в виде серёжки, которое искажает передачу сигнала жучка расположенного в серьге обручения, которой я обзавелась ещё на новогоднем балу одиннадцать лет назад.

Тогда я была в не себя, узнав от Алана, что в серёжке есть маячок, отслеживающий мои передвижения. Но когда я недавно поняла, что это далеко не единственная функция этого коварного украшения, то практически не удивилась. Сейчас меня вообще сложно удивить. Даже, если я узнаю, что меня хотел убить лично Повелитель, то приму это чуть ли не как должное. Главное сейчас, не падать духом и постараться выжить.

К моему великому счастью подобную серёжку он передал и для Марты (иначе затея не имела бы смысла).

***

Алану пришлось заранее ввести Тима в курс дела, чтобы он как смог подготовил жену к встрече с изменившейся подругой и обеспечил её новым «украшением». Другу Алан доверял, но к своему удивлению нервничал не меньше Рины, рассказывая Тиму суть ситуации в которой они оказались. Ведь то, о чём он говорил, легко можно было принять за розыгрыш. Так и случилось. Тим полчаса не мог прийти в себя от подобной информации и поверить в её правдивость.

«Рина стала полукровкой?! Что серьёзно?! Но это же не возможно! Что за бред!» – примерно такие мысли крутились в голове у Тима на протяжении всего разговора с другом. Но Алан был серьёзен как никогда. Вообще Тим сразу обратил внимание, что друг неуловимым образом изменился. Стал более настороженным, напряжённым, серьёзным. Он словно постарел на пару десятков лет. А взгляд его теперь таил в себе такие глубины, что Тим невольно ёжился от пробегающих по его позвоночнику мурашек.

«Что же с тобой случилось, мой друг? Через что тебе пришлось пройти?»

Тиму очень хотелось задать эти вопросы, но смелости для этого он так и не нашёл. Он нутром чуял, что вся эта история таит в себе множество подводных камней. А это значит, что для его семьи лучше заходить лишь на ту глубину, которую позволит Алан. Тим знает, что друг никогда не втянет его в гиблое дело. Но желание помочь, то и дело трепещет внутри, пытаясь преодолеть возведённые Аланом барьеры безопасности.

«Ладно, – решил для себя Тим, – буду действовать по обстоятельствам. Если ему реально потребуется помощь, в стороне я не останусь».

***

Встреча состоялась через три дня после нашего возвращения домой. Пришлось срочно заказывать новую одежду, чтобы пойти в гости к друзьям и не выглядеть при этом глупо. Мои ноги стали длиннее на шесть сантиметров и теперь все брюки были коротки. Юбки сваливались на бёдра из-за того, что талия стала значительно тоньше. Не говоря уже о блузках! Они просто не застёгивались, потому, что грудь всё-таки увеличилась на два размера! Причём я могу поклясться, что ещё неделю назад она была меньше. Это очень странно, ведь врачи подтвердили, что мутация завершилась и, по идее, мой организм больше не должен изменяться!

Казалось бы, я прошла столько испытаний, что страха в сердце быть уже не должно, особенно перед встречей с подругой. Но…это не так. Мои руки так дрожали, что Алану пришлось самому нажать на дверной звонок. Мне очень захотелось зажмуриться, но я запретила себе вытворять нечто подобное. «Ты же не ребёнок, в самом деле! Держи себя в руках». Казалось, что мне проще было бы сразиться с каким-нибудь монстром, чем посмотреть Марте в глаза.

Дверь открыл Тим, и его глаза значительно увеличились в размере, стоило ему увидеть меня, а улыбка застыла на губах, словно приклеенная. Но через пару мгновений он взял себя в руки и, улыбнувшись ещё шире (от чего стали видны его клыки во всей своей красе) пригласил нас в дом.

Чёрт! Если у него такая реакция, то я даже представить себе боюсь, как отреагирует подруга!

Излишне бодрым голосом Тим произнёс:

– Ребята, как же я по вас соскучился! Я так рад, что вы пришли! Тео уже замучил: всё спрашивал, когда вы придёте.

Признаюсь, мне было очень неловко. Отчего-то возникло ощущение, что мы пришли не вовремя. И ещё мысли: «Малыш Тео, он же не узнает меня! Вдруг он испугается?!» Но идти на попятную было уже нельзя.

Не успели мы пройти в гостиную, как на нас налетел маленький рыжий ураганчик с воплем:

– Ура! Тётя Рина пришла!

На кухне что-то разбилось, от чего я вздрогнула, а Тим поспешил на место катастрофы, оставив нас наедине с сыном.

– Ну что, маленький проказник, а меня ты не рад видеть?! – решил переключить на себя внимание ребёнка Алан, подхватив на руки Тео и закружив его по комнате.

– Дядя Алан! Рад! Я очень скучал! – непосредственно ответил мальчуган, поудобнее устраиваясь на руках Алана.

– Тётя Рина, а почему ты такая другая? – ребенок, наконец, задал самый страшный для меня вопрос, с любопытством разглядывая моё лицо, от чего я покраснела до заострённых кончиков ушей, тщательно скрытых под волосами.

– Это сложно объяснить, – неуверенно начала отвечать я, тщательно подбирая слова. – Понимаешь, Тео, тётям иногда хочется сменить свой образ, чтобы быть более красивыми.

Ничего другого для ответа ребёнку я так и не придумала, надеясь, что такая версия будет доступна для его понимания.

– Да?! – округлил глаза Тео. – А ты мне раньше больше нравилась. Была как мама и бабушки. А теперь как папа и дядя Алан.

Ого! Вот это проницательность! Или это мой запах?

– Думаешь это плохо? – рискнула спросить я, затаив дыхание.

– Если тебе так больше нравится, то,… наверное, хорошо. Я так думаю, – ответил Тео с серьёзным видом, наморщив лоб.

– Спасибо, Тео! Ты такой умница! – воскликнула я и, не удержавшись, чмокнула малыша в курносый носик.

Такую умилительную картину и застала Марта, вносившая в комнату (судя по аромату) свой фирменный вишнёвый пирог. И если бы не Тим, то все остались бы без пирога. Марта была так ошеломлена (о чём свидетельствовали расширившиеся глаза и приоткрытый рот), что её руки разом ослабели, и пирог чуть не свалился на ковёр.

– Всё в порядке! Я его поймал! – излишне бодро воскликнул Тим, и выразительно взглянув на супругу, пошёл к столу.

– Мама! А у тёти Рины теперь глаза как цветочки, которые тебе бабушка подарила! – воскликнул Тео и попросил Алана спустить его на пол.

– Правда? Как здорово! Помоги папе разложить всем пирог, милый, – всё еще, будучи в прострации, ответила подрагивающим голосом Марта.

А затем, словно переключившись, воскликнула, обращаясь уже ко мне:

– Теперь я понимаю, для чего была нужна вторая серёжка! А я ещё надевать её не хотела! Рина, это правда, ты?! – И подойдя ближе, стала пристально рассматривать меня, словно я статуя в музее. От чего я сильно смутилась.

– Правда,– ответила я, неожиданно севшим голосом.

– Я в шоке! Обалдеть! Как такое возможно?! Ты… В тебе сколько сейчас, метр восемьдесят?! Какая же ты высокая! – продолжала возбуждённо восклицать Марта. – Когда Тим сказал мне, что ты изменилась, я и представить себе не могла, что настолько! Боже! Я просто не могу в это поверить!

Я видела, что Марта и правда находится в шоковом состоянии и совершенно не понимала, что мне предпринять и с мольбой посмотрела на Тима и Алана.

– Марта, любимая, ну что же ты так раскричалась? Не так уж сильно Рина изменилась, – совершенно неубедительно сказал Тим, продолжая с любопытством на меня поглядывать. – И потом, ей, наверное, неприятно слышать всё это…

«Боже! Тим всё неправильно понял! Надо срочно исправлять ситуацию».

– Нет, что ты…всё нормально, правда! Думаю, я бы тоже так отреагировала, поменяйся мы с Мартой местами. Так что всё в порядке, – попыталась успокоить всех (и себя за одно) я.

– Ой! Рина, прости! Просто…я очень удивилась. Ты стала такая…м-м-м. Мы так давно не виделись, и связаться с вами было нельзя. Я всё это время так волновалась за тебя. А сейчас…вроде ты…и в то же время не ты… Прости! Я не хотела тебя обидеть! – затараторила Марта, заливаясь румянцем и комкая подол своего нежно голубого платья.

Слова подруги так меня растрогали, что я в порыве чувств обняла Марту, как в былые времена. Теперь подруга казалась мне ещё более хрупкой, чем обычно. И обнимая её, я всерьёз опасалась сделать ей больно, случайно не соизмерив силу. Ведь всё это время я контактировала только с Аланом, и как контролировать свою силу ещё не очень понимаю.

Марта трогательно прижалась ко мне и хлюпнула носом:

– Я так скучала…

– И я, – выдохнула я, до конца не веря, что Марта приняла новую меня.

Наши мужчины стояли рядом и благоразумно не вмешивались.

– Ну, вы там где?! Будем, пирог есть или нет?! – ворвался во всеобщую идиллию звонкий требовательный возглас Тео, который, похоже, устал ждать, когда взрослые наговорятся. Это моментально разрядило обстановку, и все рассмеялись.

– Идём-идём! – отозвалась Марта, вытирая не прошеные слёзы, с любопытством поглядывая на меня.

***

За чаем решили не поднимать животрепещущих тем и в основном расспрашивали Тео про его успехи в подготовительной школе и тренировках по боевым искусствам.

Тим очень гордится сыном. Способности Тео лучше всяких похвал и на следующий год его должны будут взять на обучение в главный особняк клана Шинари. А ещё через четыре года он будет там жить на полном пансионе, встречаясь с родителями только пару раз в неделю. Ведь начнёт проявляться его боевая форма. И пока он не сможет её контролировать, для его безопасности и безопасности матери, он должен будет жить отдельно от семьи.

Эту тему Марта затронула случайно, и было заметно, как ей нелегко принять такое будущее. Но Тео очень ждёт эту свою «взрослую» самостоятельную жизнь и совершенно не понимает, почему мама грустит.

А я с трудом могла сейчас представить в кого может превратиться этот милый солнечный ангел. Я и не думала, что трансформация начинается так рано! Сколько же я ещё не знаю об эшрах! Хотя уже сама практически такая же.

Когда малыш убежал играть в свою комнату, настала неловкая тишина. Наконец Марта собралась с духом и спросила:

– Рина, что с тобой произошло? Вы так внезапно исчезли…

– Да… это и правда было внезапно,… – тихо ответила я и опустила голову. Я так и не решила, что рассказать Марте и сейчас была в полной растерянности.

– Это я виноват…точнее,… – начал, было, Алан, но я резко схватила его за руку и вскинула голову.

– Нет! Алан не виноват. Ребята, мы очень вас любим и не хотим подвергать опасности. Хоть у нас теперь есть защита от прослушки, но… я не хочу рисковать. У нас есть враг, возможно даже не один. И игра идёт не на жизнь, а на смерть. Поэтому, пожалуйста,…не расспрашивайте нас ни о чём, – решительно сказала я, с мольбой смотря на друзей.

– Хорошо, мы поняли тебя. Но если будет нужна помощь,… – начал было Тим.

Алан, грустно улыбнувшись, прервал его:

– Спасибо, дружище! Но мы постараемся справится своими силами… С твоим кланом это всё равно никак не связано. Так что помочь ты нам не сможешь…

– Рина! Как же так?! Какие у вас могут быть враги?! Ничего не понимаю… И как это может быть связано с твоим внешним видом? Пожалуйста, расскажи хотя бы в общих чертах! Я же спать не смогу теперь! – взмолилась Марта, переводя умоляющий взгляд с меня на Алана и обратно.

– Нас пытались… убить… Я получила много серьёзных травм и… если бы не Алан, то я не выжила бы, – с трудом произнося каждое слово, начала отвечать я, опустив глаза. – Врачи эшров сделали всё возможное, чтобы меня спасти. Мне даже кровь Алана переливали…В общем поэтому я теперь не совсем человек. Никто не знал, выживу я или нет, ведь такого раньше не случалось. Поэтому и результат получился вот такой вот. Наверное, они переборщили с гормоном роста, вот я и превратилась в такую дылду…

Я виновато улыбнулась и рискнула взглянуть на подругу.

В большых голубых глазах Марты стояли слёзы, и она прикрывала свой искажённый болью рот бледной дрожащей рукой.

– Рина! Это ужасно! Вас пытались…у-убить! Да кто же мог сотворить такое с вами?! У меня просто в голове не укладывается! Как же ты пережила всё одна? Почему ты не связалась со мной? – Губы Марты продолжали дрожать, а слёзы градом стекали по её нежным щекам.

– Марта! Ну что же ты! Всё же кончилось хорошо! Видишь: я сижу перед тобой живая и здоровая. Пожалуйста, не плачь! А то я сама сейчас зареву, – стала утешать я подругу. – Я никогда не была одна: каждую секунду со мной был Алан. А связаться с тобой у меня не было возможности, извини. И я…не могла тебя тогда во всё это втянуть. Впрочем, как и сейчас. Прошу не бери всё так близко к сердцу!

– Его поймали? Того кто на вас напал?! – всё не унималась Марта.

– Да,…его поймали. Но…мы думаем, что это не он. Так что пока мы всё не выясним, будьте осторожны. Хорошо? – рискнула я предупредить друзей. Хоть и продолжала надеяться, что их семьи это всё никак не коснётся.

– Тим, как такое возможно?! Ты же мне говорил, что в вашем обществе никто никаких преступлений не совершает, потому что вы легко можете поймать преступника с помощью ваших способностей. А тут вдруг наших друзей чуть не убили, да ещё и взяли не того?! – и Марта требовательно посмотрела на Тима мокрыми от слёз глазами, которые, тем не менее, сверкали праведным гневом и жаждой справедливости.

– Ну,… из всех правил бывают исключения, любимая, – тяжко вздохнул Тим, хмурясь.

Но душа Марты требовала объяснений:

– А ты! Как ты мог такое допустить?! – ткнула наманикюренным пальчиком в грудь Алана, Марта.– Ты, что не мог защитить свою жену?! Ты же не человек! Обратился бы по такому случаю в свою боевую форму и защитил!

И тут она заметила, что при упоминании боевой формы мы с Аланом синхронно вздрогнули и посмотрели в пол.

– Я что-то не то сказала, да? Ты… обратился, да? И это не помогло… – сделала свои выводы Марта и, захлопав в растерянности глазами, моментально потеряла весь свой боевой запал.

Я же подорвалась с места и встала у окна.

– Марта, пожалуйста! Прошу, не обвиняй Алана ни в чём! Не задавай больше вопросов, не трави душу! Всё что с нами случилось конфиденциальная информация и…для своего же блага, не расспрашивай нас больше, – и если в начале я практически кричала, то к концу мой голос почти пропал.

Я знала, что будет нелегко, но не представляла что настолько. Я же помню, с какой настойчивостью сама выуживала у Алана информацию о его народе. А Марта при желании и похлеще меня может быть. А тут такая тайна, а подробностей нет.

– Хорошо, Рина, прости. Я опять лезу не в своё дело. Просто… мы все так хорошо и спокойно жили, что эта новая реальность никак не укладывается у меня в голове, – пошла на попятную Марта.

– Это ты меня прости. Такое и, правда, тяжело услышать от друзей и принять как данность. Но, надеюсь, что на вашу жизнь это никак не повлияет. Так что скоро забудешь всё как страшный сон, и жизнь вернётся в прежнее русло, – попыталась разрядить атмосферу я. Но не вышло.

– Забуду?! О том, что мою подругу пытались убить?! Или о том, что ты изменилась до неузнаваемости?! Или что все пять месяцев пока я беззаботно наслаждалась жизнью, ты за эту самую жизнь боролась?! – начала возмущаться Марта. – О чём конкретно я должна буду забыть?! Я успокоюсь только, когда настоящего преступника поймают и накажут!

– Марта, прошу, успокойся! Мы не оставим всё как есть, будем пытаться найти виновного. Думаешь, я этого не хочу?! Но это займёт какое-то время, возможно, гораздо дольше, чем нам бы всем хотелось. Поэтому, пожалуйста, не грузись и живи своей жизнью. Тем более что у вас есть Тео и ему нужно уделять много внимания, – попыталась я образумить не на шутку разволновавшуюся подругу.

Зря я рассказала такую версию событий. Ну что за дура! Но уже поздно, что-либо менять.

– Ладно, мне надо успокоиться и переварить информацию. Слишком много всего навалилось. Я сейчас и, правда, немного не в себе,… наверное, – сосредоточенным голосом ответила Марта, массируя виски. – Но я благодарна вам ребята, что вы рассказали нам всё это. Я постараюсь взять себя в руки, правда. Извините, что сорвалась на вас. Просто… я очень за вас переживаю.

– Марта, спасибо тебе! С нами всё будет хорошо, не волнуйся! Мне так не хватало тебя… – хлюпнула носом я. И уже Марте пришлось меня утешать.

– Всё, объявляю неделю реабилитации! – решительно провозгласила подруга, блестя глазами. – Будешь приходить ко мне, и мы будем веселиться и отдыхать! По магазинам пройдёмся. С Тео поиграем: у него такой классный конструктор есть! Нам надо наверстать пропущенное время! И без возражений!

– Есть, мэм! – шутливо отдала я честь. – Спасибо за приглашение! Я буду рада провести с вами время. Надеюсь, Алан не будет против.

– Конечно, не буду! Тебе обязательно надо развеяться! А я встречусь с отцом и решу некоторые рабочие вопросы. – Улыбнулся Алан, радуясь, что всё так благополучно завершилось.

Глава 2

Марта очень ответственно подошла к моей реабилитации и устроила мне настоящий «марафон беззаботных жён», как она его окрестила. В течение недели, когда Тео был на занятиях, мы: сходили в кино и по магазинам, посетили несколько выставок и просто развлекались, стараясь, правда, всегда быть в большом скоплении людей. На всякий случай. Я старалась не выделяться из толпы, но с моим ростом и формами это было довольно проблематично. К нам то и дело подходили знакомиться. Надо же! Никогда не была так популярна. Но от повышенного внимания мне было не по себе.

Я слишком привыкла быть незаметной, а в последние годы и вовсе вела замкнутый образ жизни, практически не выходя за пределы огороженной территории вокруг нашего дома.

К тому же, сейчас, мне всё время казалось, что кто-то увидит мои острые уши или клыки. Поэтому старалась практически не улыбаться и поменьше говорить. А причёску так сильно заливала лаком для волос, что волосы больше походили на пластиковые. Марта очень над этим смеялась и всё пыталась добраться до моих волос, чтобы по её словам, сделать мне, наконец, нормальную причёску.

От подобных заявлений я вся покрывалась холодным потом и постоянно отшучивалась. Подруга же с каждым днём косилась на меня с всё возрастающим подозрением и хищно поглядывала на область, где находятся уши. Подозреваю, что она что-то задумала.

А вот цвет глаз скрыть совсем не получилось, линзы портились уже через минуту. Но фиалковый хоть и очень редкий цвет, но всё же встречается у людей, так что по этому поводу я старалась не заморачиваться.

В связи со всем вышеперечисленным реабилитация больше напоминала мне шоковую терапию, заставляя каждый день, так сказать, покидать зону комфорта. Но в ближайшее время я планирую устроиться на работу (естественно в человеческий коллектив) и мне нужно приучить себя находиться в обществе людей и выглядеть при этом естественно. Зачем мне на работу? Я хочу переключиться на нормальную жизнь, чтобы вытеснить из памяти те ужасные пять месяцев. Хочу снова почувствовать себя уверенно в таком когда-то привычном человеческом мире, где всё ясно и понятно и вовсе нет никаких чудовищ.

Но, вот, где мне было действительно комфортно, так это в играх с Тео. Когда Марта ненадолго выходила из комнаты я могла посмеяться от души и потренироваться с ним в тонкости слуха. Мы играли в игру – «Кто больше звуков услышит». Он так мило объяснял звуки, которые услышал, иногда даже пытаясь их повторить, что я то и дело пофыркивала от еле сдерживаемого хохота. Когда же Марта возвращалась в комнату, мы хитро переглядывались и улыбались загадочными улыбками, храня мою «великую тайну». Тео это очень нравилось, ведь, он чувствовал себя настоящим шпионом.

***

Днём в обществе подруги и малыша я могла расслабиться и ненадолго забыть о том что пережила, но ночью…Ночью в своих снах прошлое вновь поглощает меня, и я часто просыпаюсь с диким криком, и Алану приходится меня успокаивать. С тех пор как мы вернулись с базы, я не видела ни одного нормального сна. Помимо привычных картин и ощущений из моего недалёкого прошлого, в этих кошмарах то и дело стал появляться странный субъект: очень высокий серокожий мужчина с длинными волосами, цвет которых, постепенно переходит от белого к тёмно-серому и красными светящимися глазами с чёрным белком. Он облачён в серый балахон, словно сотканный из дыма или тумана, фактура которого постоянно движется. Он всегда находится на значительном отдалении от меня и лишь пристально смотрит, словно, проникая в мою душу. Он пугает меня до дрожи. Стоит его фигуре появиться вдали, и мне уже хочется бежать от него как можно дальше, но вместо этого с каждым новым сном он становится ко мне всё ближе и ближе, как бы я не убегала. Откуда он взялся? Почему он постоянно появляется? Что ему нужно? Иногда мне кажется, что этот тип – это некий собирательный образ Аарона и старейшины, которых моё подсознание спаяло в единое целое. Ведь от них мне и правда хочется быть как можно дальше. Заснуть я могу только в объятиях Алана, оберегаемая его запахом и теплом. Жаль, что он не может развеять мои кошмары. Хорошо, что теперь мне нужно не более четырёх часов для восстановления организма, иначе не представляю в кого бы я уже превратилась.

***

Марта постепенно привыкала к моей новой внешности, но все, же пыталась ненароком вызнать, что ещё у меня изменилось помимо очевидного. Так как моментов для её подозрений накопилось не мало, то в этом не было ничего удивительного. Я, помня о предупреждении старейшины, держала оборону как могла. Но подругу не проведёшь, тем более, когда та, не церемонясь чуть ли, ни с лупой ко мне в рот заглядывает.

В результате мне всё же пришлось продемонстрировать ей те детали моей внешности, которые выдавали меня с головой и признаться, что я теперь больше эшари чем человек. К моему удивлению эту информацию она восприняла уж слишком спокойно, лишь загадочно на меня поглядывая. Я ещё раз объяснила ей важность сокрытия этой информации от других, честно рассказав о том, что старейшина пригрозил мне наказанием. На это Марта лишь картинно хлопнула себя по лбу и, закрыв глаза, покачала головой.

– Тебе самой не кажется это абсурдным? – наконец спросила меня подруга.

– Конечно, кажется! Но что я могу сделать? – возмутилась я.

– В случае чего, вам с Аланом надо подключить общественность! Смысл вам что-то скрывать? Если даже мне с первого взгляда стало понятно, до какой степени ты изменилась. Если честно, подруга, человек из тебя никудышный, – призналась Марта, неловко улыбаясь.

– Всё настолько плохо?! – удивилась я. – А мне казалось, что я нормально себя веду.

– Для тех, кто тебя видит в первый раз, может и нормально. Но я-то тебя уже почти двенадцать лет знаю. Ты совсем другая стала: иначе двигаешься, смотришь, у тебя даже голос изменился – стал более глубокий. А внешность! И ладно, фигура поменялась: сейчас, каких только пластических операций не делают. Но рост! Рост-то менять, ещё не научились! Мне кажется, что у тебя даже лицо изменилось немного. Глаза, точно, стали больше, про цвет я вообще молчу. Нос стал чуть изящнее и скулы более выраженные. И цвет кожи почему-то стал очень светлый, словно ты альбинос, а волосы наоборот потемнели. Ты вся слишком необычная, яркая, – таких, каждый день на улице не встретишь. В общем, если бы я не знала, что ты это ты, то ни за что бы тебя не узнала. Не представляю, каково Алану! Это же словно с другой женщиной рядом быть. Ой! Извини,…ляпнула, не подумав, – покраснела Марта.

– Не извиняйся, всё нормально. Я тоже иногда об этом думаю. Но…я менялась постепенно, надеюсь, что он уже привык. Если честно, я боюсь спрашивать его об этом. Изменить я всё равно ничего не могу…так что постараюсь сделать всё для того чтобы он не разочаровался во мне.

– Ох, Рина! Он любит тебя, это сразу видно, – попыталась подбодрить меня подруга.

– Да… – только и смогла ответить я.

Мы немного помолчали, каждая думая о своём.

– Ах, да, вот что я хотела в итоге сказать! – встрепенулась Марта. – Вы вернулись две недели назад, и тебя уже видели ваши соседи и другие жители дома. Они ведь тоже знают тебя много лет и естественно поняли, кем ты стала, ну эшры так уж точно. Тим говорит, что у тебя даже запах изменился и стал больше напоминать эшари! Поэтому условие, которое тебе поставил нэр Тирнал, не имеет смысла, потому что его просто невозможно выполнить! Мне кажется, про тебя, как минимум, уже все московские эшры знают.

Меня аж холодный пот прошиб!

– Марта! Ты гений! Как же мы об этом не подумали! Я всё это время была так поглощена своими внутренними переживаниями, что совсем упустила это из виду! Извини, мне нужно срочно связаться с Аланом.

После того как Марта раскрыла мне глаза на очевидное положение вещей, я не на шутку разволновалась! Может, мы должны были уехать из города?! Ведь нам ясно дали понять, что обо мне никто не должен узнать! А мы остались жить в своей прежней квартире, где все соседи эшры! Кошмар! Что же теперь будет?!

Алан вернулся только вечером, так как улаживал дела по новому проекту в фирме отца. Я отправила ему смс сообщение, в котором просила вернуться пораньше. Но после того как он позвонив, выяснил, что со мной всё в порядке, успокоился и попросил дождаться его возвращения, ничего не предпринимая.

После того как я рассказала ему то, до чего додумалась Марта. Алан подумав, ответил:

– Рано или поздно о тебе всё равно все узнают. Сейчас не то время, когда можно спрятать такой секрет. А делать из тебя затворницу они не имеют права. Скорее всего, нэр Тирнал просто нагнетал обстановку и проверял твою лояльность.

– Но,… как же наказание?! – растерялась я.

– Он ничего тебе не сделает! – нахмурился Алан. – Твоя вина в данном случае не доказуема. Марта права, в этом доме о тебе уже многие знают, а требования сменить место жительства нам никто не выдвигал. Если он попробует тебя в чём-то обвинить, я подам на него жалобу Повелителю. Поэтому, прошу, успокойся. Может, поедем куда-нибудь отдохнуть?

Алан так быстро переключился, что я даже не сразу сообразила, что он у меня спросил, а когда поняла, растерялась.

– А разве новые документы уже готовы?

– Будут готовы через пару дней. Так что пока можно определиться с местом.

– А как же твоя работа? – удивилась я.

– Пару недель я могу выкроить, – улыбнулся Алан. – Мне кажется, отдых тебе не помешает.

***

И мы улетели на Гавайи. Мне очень захотелось, побывать там же, где мы когда-то провели наш «медовый месяц». Меня захватила ностальгия. В душе царит смятение. Я не понимаю куда дальше двигаться, что делать. Хочется просто жить и радоваться каждому дню. Но не получается… В первую очередь мне хочется действовать: узнать наконец, кто из двух подозреваемых является виновником моих мучений и наказать его по справедливости. Хочется поставить точку во всей этой гадкой истории.

Но я ничего не могу, кроме как сидеть и ждать пока кто-то другой во всём разберётся. С каждым днём это положение вещей раздражает всё больше и больше. Я надеялась, что смена обстановки и красивые пейзажи помогут мне расслабиться и отвлечься. Но в первый же день на пляже, я чувствовала себя словно уж на сковородке, и вовсе не потому, что мне было жарко. Бездельничать было странно, постоянно хотелось куда-то бежать и что-то делать. И я растерялась.

Алан пытался меня всячески развлечь: мы отправлялись на различные экскурсии, забирались на вулкан, занимались дайвингом и даже летали на вертолёте. Но всё это работало, первые пятнадцать минут, потом я вновь уходила в себя или начинала раздражаться. Я чувствовала, что внутри меня кипит энергия, которую совершенно не получалось выработать за день. Правда полёт на вертолёте меня заворожил по настоящему, но мне всё же чего-то не хватало. Когда мне сказали, что при желании можно прыгнуть с парашютом с самолёта, я поняла – вот оно – это то, что я хочу попробовать!

И это странно, потому что я всегда боялась высоты. Но сейчас будучи в небе на вертолете, я испытывала только восторг, и мне хотелось большего.

Испугалась ли я прыгать? Нет. Я просто прыгнула, и страха не было совсем, словно у меня есть крылья или я бессмертная. Но ведь это не так, и я, даже обладая быстрой регенерацией, могу умереть, упав с такой высоты. Так или иначе, но ощущение полёта мне безумно понравилось. Это было что-то новое и одновременно что-то забытое. Словно небо – это моя стихия и я просто вернулась туда, где давно не была. Чувство свободы пьянило и погружало в эйфорию. Была бы моя воля, я парила бы в небе часами, не спускаясь на землю.

Небо стало моим наркотиком. Я прыгала каждый день словно одержимая. Однако Алан составлял мне компанию не всегда. Он пытался достучаться до меня, но меня было не удержать. Я хотела этого больше всего на свете, и каждый раз он сдавался, видя мои умоляющие глаза.

Иногда во время свободного падения моё сознание словно переключалось на другую волну или впадало в транс, и я видела совсем не те пейзажи, над которыми парила в данный момент. Я видела масштабные сражения армий и бушующие фиолетовые волны, в которых резвились гиганты, вспенивая воду своими огромными хвостами; подо мной пролетали гигантские птицы с зеркальным оперением и извергались вулканы. Это было потрясающе!

А однажды я оказалась в космосе! Моргнула – и вот вокруг меня бескрайняя угольная глубина пронизанная светом звёзд. Вдох и я вижу впереди гигантское разноцветное пятно какой-то туманности, оно манит и зовёт. Оно прекрасно! Ещё один взмах ресниц и я вижу огромное количество энергетических линий, которыми буквально пронизано всё пространство, – это завораживает.

А в моей душе появляется чувство всепоглощающей любви к этому бескрайнему миру и всем существам, что являются его неотъемлемой частью. Я с нежностью и трепетом касаюсь этих струн самыми кончиками пальцев, и они откликаются, вибрируя и звеня. Они зовут меня…

Но вот, я снова парю над прекрасным, но обычным пейзажем – ничего сверхъестественного. На секунду меня пронзает острое чувство потери, словно я лишилась чего-то очень для себя важного или забыла о чём-то. Но голова проясняется, и это чувство уходит, затаившись в самой глубине моей души.

Эти видения сбивают меня с толку, вносят новую смуту в моё, и без того запутавшееся, сознание. Но, в то же время они влекут меня. Каждый раз мне хочется увидеть что-то новое, но больше всего хочется вновь очутиться в космосе и увидеть энергетические струны. Наверное, после всего произошедшего со мной, я сошла с ума. По крайней мере, это могло бы объяснить то, что со мной сейчас творится. Но, есть одно но…

Я и раньше видела нечто подобное. Может не так чётко и ярко как сейчас, но картины невиданных миров преследовали меня всю жизнь. Чаще всего они являлись мне во снах, реже в грёзах, когда я смотрела в одну точку и ни о чём не думала (моё любимое времяпрепровождение в дороге лет до пятнадцати, пока я не открыла для себя мир фентези литературы).

Это было настолько для меня естественно, что я не видела в этом ничего необычного. Мало ли кому что снится. А дневные грёзы я объясняла себе богатым воображением от чего впоследствии и решила податься в дизайнеры. Мне всегда казалось, что так мой мозг пытается отвлечься от проблем, уходя от реальности.

После свадебного обряда эти видения стали являться ко мне во снах всё чаще. И я стала воплощать их в своих картинах, которые неожиданно для меня стали пользоваться спросом. Но обычно были только пейзажи без фауны, людей или городов. Только природа: необычная, фантастически красивая, но какая-то стерильная.

А сейчас…появились животные, словно сошедшие с полотен сюрреалистов или со страниц фантастических книг. Появились города, поражающие необычностью своей архитектуры и не менее удивительными жителями. Какие-то были прекрасны словно ангелы, другие отталкивали своим уродством. Но эти эмоции я испытывала потом, придя в себя на земле, перебирая в памяти эти картинки, словно бусины на чётках. А в тот момент, когда я видела всех этих необычных гуманоидов, я испытывала к ним лишь слабый интерес и толику снисходительности. Словно я знаю больше, чем они, и у меня есть власть вмешиваться в их жизнь по своему усмотрению. Что за мания величия? Откуда у меня такие мысли и видения? Я словно антенна, настроенная на приём чьих-то мыслей или воспоминаний. Почему сейчас видения приходят так часто и что они означают?

Алану я ничего не рассказала, просто не смогла. Я вижу, что он волнуется за меня, не знает как ко мне сейчас подступиться. Ещё бы, – жена ни с того ни с сего превратилась в заядлую экстремалку и каждый день покоряет небо. Даже боюсь представить, что он обо мне думает.

А ночью во снах меня вновь поджидает серокожий мужчина. Он всё ещё далеко от меня, но уже гораздо ближе, чем раньше, и я вижу на его губах саркастическую ухмылку. Выражение его красивого, но при этом почему-то отталкивающего лица, пугает меня до дрожи. Каждый раз, снова и снова я пытаюсь убежать от него, – это как инстинкт самосохранения, который я не могу контролировать. Иногда мне кажется, что он что-то говорит, но разобрать слова я пока не могу. Ощущение того, что на меня надвигается что-то пугающее и неотвратимое с каждым таким сном всё сильнее. И от этого мне ещё больше хочется вновь и вновь забываться в полёте.

И эта привычка чуть не стоила мне жизни. В последний раз я так погрузилась в своё видение, что еле успела раскрыть парашют. Ещё пару мгновений и трагедии было бы не избежать. Странно, но я, ни капельки не испугалась.

Но за меня испугался муж. Как же Алан на меня кричал! Он был в бешенстве, он тряс меня словно грушу, сверкая зелёными молниями из глаз. Я не сопротивлялась, понимала, что поступила самонадеянно и могла погибнуть. Мне было стыдно.

– Что ты твориш-ш-шь! Ты же могла погибнуть! Ты это понимаешь?! Рина! Посмотри на меня! Что случилось с тобой?! Что происходит?! – Его руки до боли сжали мои плечи, оставляя синяки. Его когти глубоко вонзились в моё тело, пуская кровь. Алана трясло, кожа посерела, а зрачки вытянулись в вертикальную линию. – Я же мог тебя потерять!!!

Он с такой силой сжал меня в объятиях, от чего даже рёбра захрустели, и перехватило дыхание.

– Я же мог тебя потерять… – уже шёпотом повторил он.

– Прости меня, любимый! Прости! Я не хотела… Это просто случайность! Всё хорошо! Я жива! Всё хорошо…

– Больше никаких прыжков! Слышишь?! – Почти безумный взгляд родных глаз.

– Больше не буду прыгать! Прости меня! – с готовностью согласилась я. Лишь бы он успокоился, лишь бы простил.

Я так и не смогла объяснить мужу причину, по которой не смогла вовремя открыть парашют. Но, похоже, у меня теперь полностью отсутствует инстинкт самосохранения. А это значит, что я не могу больше адекватно оценивать степень опасности. Тревожный признак.

Вообще я чувствую, что сильно изменилась, но пока до конца не могу понять как именно. И этот случай показал лишь одну грань этих изменений. Смогу ли я теперь жить обычной жизнью как раньше? Как мне найти своё место в жизни, сейчас, после того через что я прошла и что узнала? Пока придётся жить одним днём и готовиться получать новую информацию о расе мужа. Возможно, узнав больше, я смогу сделать для себя более чёткие выводы и наметить свой путь.

Глава 3

По возвращении мной сразу же занялась Нора. Она приходит через день и нагружает меня новой порцией информации. Ведь теперь мне надо постигать науку как быть достойной эшари и заодно учить их язык, обычаи, этикет и историю. Эти занятия помогают мне отвлечься, переключившись на новую деятельность. А это сейчас как нельзя кстати.

Когда она увидела меня в первый день, то искренне удивилась, но шокированной не была. Обошла меня по кругу, прицокнула языком и поинтересовалась: избавилась ли я от своих комплексов касаемо внешности. Сначала я даже опешила от подобного вопроса, но посчитала его вполне логичным с её стороны, так как все эти годы она практически безуспешно пыталась убедить меня в моей привлекательности. Но я почему-то не поддавалась и всё равно в собственном теле чувствовала себя некомфортно.

Сейчас же отражение в зеркале и ощущения от изменившегося тела радуют меня больше, чем когда либо. Я думала, что буду долго привыкать к своей новой внешности, но к своему удивлению поняла, что приняла новую себя ещё там – на базе. Чувство неловкости возникло у меня только в первый день дома и при первой встрече с подругой, так как они были из моей прежней жизни, которая сейчас мне кажется очень далёкой от меня нынешней.

Но теперь во мне поселилась неуверенность другого рода: нравиться ли мой новый внешний облик мужу? Он на эту тему мне ничего не говорит, а я не решаюсь его спросить. Но Норе я этого рассказывать не стала: это мои заморочки и помочь она мне, в любом случае, не сможет. Так что я ответила утвердительно, ничуть не покривив душой. Норе мой ответ понравился, и она уже с более лёгким сердцем стала со мной заниматься.

Начали мы с языка эшров «шурси» и основ поведения женщины в их обществе. Язык у них довольно сложный. Особенно письменная его часть, которая представляет собой фигуры из точек и тире и внешне очень напоминает шрифт Брайля, но читается сверху вниз и справа налево. Произношение же не вызывает никакой сложности, так как голосовые связки и строение гортани у меня тоже изменились и все рычащие и шипящие звуки для меня теперь естественны. Информацию я усваиваю легко, так как память стала идеальной, но некоторые моменты вносят дискомфорт. Это, естественно, касается их социальных норм.

Как я и боялась женщина в их обществе на вторых ролях (за редким исключением), основным предназначением которой является рождение детей (если она на это способна) и быт. Все наши занятия и поездки куда-либо должны быть одобрены мужем, а ещё в целях безопасности на улицу желательно выходить в компании других женщин или родственников. По этому поводу одиннадцать лет назад я бы устроила целую истерику, но сейчас смириться с таким положением вещей уже могу. Наверное, потому, что жизни своей без Алана я вообще не представляю, а быть похищенной другим эшром – это один из самых страшных моих кошмаров.

Но меня удивило то, что у эшари есть запрет на силовые тренировки и обучение любым боевым искусствам.

Этого я понять никак не могу. Почему эшари запрещено тренироваться, если это, по сути, их природа? И как же я? То есть теперь, когда моя трансформация завершилась, я больше не смогу тренироваться? Но ведь так хочется!

Алан сказал, что запрет не категоричный и тоже зависит от решения мужа. А он вовсе не против, обучать меня и дальше. Так что теперь, мы несколько раз в неделю арендуем один из местных спортивных залов, где он продолжает моё дальнейшее обучение боевому искусству эшров «Ритши». Сверхспособности у меня больше не проявлялись (даже не знаю, радоваться этому или нет), так что я оказываюсь на татами почти также часто как раньше. Это меня немного злит, но, в целом, тренировки меня очень бодрят и позволяют сбрасывать лишнее напряжение.

Попыталась убедить Алана в необходимости отпустить меня на работу. Пока на мои уговоры не поддаётся. Говорит, что ещё слишком рано и мне надо больше практиковаться в человеческом поведении, общаясь с Мартой. Но я сдаваться, не намерена, буду пытаться ещё.

Ко всему прочему, мне вновь приходиться раз в неделю наведываться в нашу клинику (хорошо хоть не в особняк), и сдавать кровь на анализ. Меня вновь заставили пройти полное обследование у гинеколога, взяли мазки и различные образцы. Всё это очень неприятно и с некоторых пор унизительно. Я, буквально стиснув зубы, заставляю себя всё это проходить, потому что от врачей и анализов меня уже тошнит. Но выбора нет.

Я помню эту зловещую цифру – двадцать лет.

Как я ни стараюсь, отведённый нам срок не идёт у меня из головы, преследует меня словно тень. Я не хочу делить Алана ни с кем, и я хочу подарить ему ребёнка. Очень хочу. Так что, молча, и терпеливо прохожу все обследования. Но червячок сомнения относительно своей безопасности в руках медиков меня всё же грызёт. Где гарантия, что кто-то из них не работает на Аарона или нэра Тирнала? Правильно: её нет. Короче, паранойя моя растёт и крепнет. Тем более что расследование Дарэка вновь зашло в тупик, а мне всё больше кажется, что виновник именно старейшина. И это пугает. Ведь если, это действительно так, то в его руках практически абсолютная власть, и он может сделать с нами всё что его душе угодно!

***

К слову сказать, моё подозрение о том, что старейшина клана Айрэш является родственником Аарона, подтвердилось – он его прадед! Меня это не обрадовало, но Алан утверждает, что его опасаться не надо и нэр Рэван, скорее, может нам помочь в случае необходимости, чем наоборот, – погубить. Семьи Веллар и Тэш всегда были дружны, даже не смотря на раскол в политическом устройстве. А ненависть Аарона носит сугубо личный характер, так что нападения можно ждать только от него. Дарэк как раз через нэра Рэвана узнал, что в клане Айрэш сейчас неспокойно: Аарон пытается сместить отца, пока безуспешно (его должны поддержать девяносто процентов представителей клана – только тогда он сможет вызвать отца на поединок).

Кстати, старейшиной может стать, только, глава правящего дома клана, достигший четырёхсотлетнего возраста. А правящим дом становится по результатам поединка между бросившими вызов главами старших домов текущему главе правящего дома, который проводится раз в двадцать лет!

Так как я не раз уже слышала такие понятия как «старший дом» или «правящий дом клана», я попросила Алана рассказать мне об их иерархии поподробнее, чтобы я могла свободно ориентироваться во всех связанных с этим понятиях.

Во-первых, эшры делятся на знатных и обычных. И это связано с их физической силой и способностями, а не с капиталами, как можно было бы подумать.

У эшров из знатных домов регенерация, скорость реакции и сила значительно превосходят обычных эшров, а переход в боевую форму происходит быстрее. Так что в поединке (за редким исключением) всегда побеждает представитель знатного дома. К имени добавляется приставка «цэр» – у мужчин и «цэри» – у женщин. Алан сказал, что Тим является представителем знатного дома, и если мы будем присутствовать на официальном приёме или балу, то при посторонних к нему надо обращаться цэр Тимрис. Кстати, это его настоящее имя, которое переводиться как «разящий», а фамилия Рац переводится как «коготь». Я даже хихикнула: у них имена как у индейцев получаются, – здорово! Надо будет Марте рассказать. А вот к имени Марты приставка не полагается, так как она человек. Опять дискриминация! Но я помню, что сказал нэр Тирнал: «Человеческие женщины всего лишь дают жизнь нашим детям, и только». А вот этой информацией я с Мартой делиться не буду.

Как переводится имя Алана, я уже знаю, но о переводе его фамилии задумалась только сейчас. Оказалось, что Веллар переводится как «ведущий за собой». Говорящая фамилия. Оказалось что она напрямую связана с их историей, которую мне только предстоит узнать.

Заодно поинтересовалась и переводом имён наших врагов (так на всякий случай). Имя Аарон на их языке означает «ветер» (правда в их версии в имени только одна буква «а»), а фамилия Тэш переводится как «стремительный». Я помню, что прадеда Алана звали Тэш, что меня довольно сильно удивило, ведь он был Шэссур. Но оказалось, что это обычное дело, так как у них фамилия – это имя предка основавшего род, и одинаковые имена (имеющие общие значения) присутствуют во всех кланах. А эти фамилии у них не повторяются. Имя Тирнал переводится как «крадущийся», а фамилия у него Урс и она никак не переводится, так как это название животного из их мира. По сути того же волка. Правда я уже убедилась, что по нашим понятиям их волки и наши волки не имеют ничего общего кроме серого цвета в окрасе. А как же название их клана Эштар, скажете вы, но это общее название для волков и лис, что-то типа семейства псовых у нас.

И ещё я узнала, почему у них ко всем обращаются исключительно по имени, а фамилию произносят только вместе с именем и званием. Оказывается, если обратиться к кому-нибудь только по фамилии это будет означать, что ты уважаешь род этого эшра, а его самого ни во что не ставишь. Это может послужить основанием для вызова на поединок чести. С человеческой точки зрения это очень странно, но для эшров с идеальной памятью и слухом – в порядке вещей, так как они в состоянии запомнить всех кого необходимо по именам. Очень полезная информация! Если бы я к кому-то неправильно обратилась, то за мою оплошность отвечать пришлось бы моему мужу. А это вдвойне неприятно, мало того что сама бы подставилась, так ещё и мужа бы подвела.

Но я отвлеклась.

Выше знатных стоят старшие дома, их очень мало. Они отличаются от знати продолжительностью жизни, которая составляет около шестисот лет (в то время как знатные и обычные эшры живут не более четырёхсот) и сверхспособностями: экстрасенсорикой, телепатией, эмпатией и телекинезом. Подобные способности проявляются не у всех представителей старших домов, в отличие от подавляющей волю соперника ментальной силы, которой обладает каждый из них. Эта сила позволяет им значительно превосходить остальных своих собратьев и делает их практически непобедимыми войнами. Ко всему прочему их физические показатели значительно выше, чем у знатных эшров, даже когда они находятся в человеческой форме. К их имени добавляется приставка «ир» – у мужчин и «ири» – у женщин.

Это что же получается, мы с Аланом из старшего дома? И я теперь буду жить шестьсот лет?! На первый вопрос Алан ответил утвердительно. А на мой второй вопрос, ответа пока не знают даже учёные, так как я всё же не совсем эшари и продолжительность жизни у меня может быть короче. Но теоретически это возможно! С ума сойти! Лучше пока об этом не думать, так как осознать всё равно не получится.

А теперь самое интересное. Только у главы правящего дома клана (приставка к имени «арн») может быть до шести детей, и все они минимум от трёх эшари. Это нужно для сохранения и увеличения старшей крови. И только один сын становится наследником, победив в поединках своих братьев, которые впоследствии становятся его помощниками и союзниками. Тогда у его имени приставка меняется на «ар». Впоследствии, когда он станет главой дома (или после смерти отца или если победит его в поединке), у приставки на конце появляется буква «н». Но помимо этого ему ещё надо будет доказать своё главенство, победив всех глав старших домов, кто бросит ему вызов. Если же он проиграет кому-то бой, то он останется просто главой старшего дома (приставка к имени «эрн») и через двадцать лет сможет попытать удачу снова.

Браки наследников с человеческими девушками чрезвычайно редки и их дети от этого союза не допускаются до поединка за место главы правящего дома клана. Они что-то вроде бастардов, так как срок их жизни уменьшается лет на сто пятьдесят и никогда не бывает сверхспособностей в том числе и главной ментальной силы, которая отличает старших от знати. Поэтому им можно жениться только на человеческих девушках, а не на эшари, чтобы не допустить дальнейшей порчи породы. И через поколение эта ветвь становится уже знатным домом, лишаясь привилегий старшего. Ого! Теперь я понимаю весь масштаб той истории, в которую угодил Аарон, влюбившись в Ингрид.

– Почему Аарон вообще решил искать себе жену среди человеческих девушек, если браки с ними не приветствуются? – не могла не задать вопрос я.

– Потому что он не видел в этом проблему. Обладать женщиной он хотел уже тогда, а так как мы на тот момент совсем недавно вступили в половозрелый возраст (у нас это и сеть совершеннолетие) то до права вступить в брак с эшари, ему нужно было ждать ещё минимум десять лет, – вздохнув, ответил Алан. – И то это в случае, что подходящая для него девушка найдётся и даст своё согласие. Иногда брака с эшари приходится ждать полжизни.

– Значит, ему было всё равно, что их ребёнок будет лишён многих прав и родится неполноценным представителем старшего дома? – опешила я.

– Он всегда был импульсивен, – не очень хорошее качество для лидера. Но в его клане его уважают: воин он действительно отменный.

– Ладно, чёрт с ним с Аароном. Мне интересно вот что: мог ли ты жениться на человечке? Ведь, ты же не наследник дома? Какое место в вашем обществе занял бы наш ребёнок? – разволновалась я.

– Да, я не наследник дома, так как мой отец уступил своему брату в борьбе за место главы и теперь является его советником (приставка к имени тэр). Поэтому брак с человеческой девушкой был для меня возможен. Но я всё равно являюсь представителем старшего дома, поэтому последствия для нашего сына были такими же. Выходит, что я как и Аарон не подумал о потомстве, влюбившись в тебя, – вздохнул Алан, проведя кончиками пальцев по моей щеке.

– Но ведь наш брак чистая случайность, – растерялась я. – Разве ты планировал на мне жениться до того случая с энергетическим вампиром?

– Конечно, я этого хотел! – с жаром воскликнул Алан. – Но из-за наказания не смог бы этого сделать. Поэтому-то я и не пытался ухаживать за тобой, ведь тогда тебе пришлось бы ждать меня целых десять лет. А когда я провёл ритуал по объединению наших энергий, то уже не видел смысла сдерживаться и признался тебе в любви. Ты же помнишь?

– Я помню, конечно. Но так как это произошло после того как установилась наша связь, я подумала,…что это был вынужденный шаг с твоей стороны.

– Боже! Так вот почему ты так отреагировала тогда на моё признание! И потом всё время сомневалась и боялась. Ты, правда, думала, что я тебя не люблю?! – воскликнул Алан, округлив глаза.

– Ну, ты такой красивый из состоятельной семьи, а я была пугалом огородным с кучей комплексов и бедной как церковная мышь. Я действительно не могла поверить, что ты мог обратить на меня внимание, – тихо пробормотала я, опустив голову.

– Я невнимательный болван! Я видел, что ты продолжаешь чувствовать себя некомфортно, но никак не связывал это с тем, что ты сомневаешься в моих чувствах.

– Это я дурочка. Но ты был первым мужчиной, кто признался мне в любви, а если учитывать все обстоятельства, при которых ты раскрыл свои чувства… В общем, извини, что не распознала искренность твоих слов, – повинилась я.

– Надеюсь, хоть теперь ты больше не сомневаешься? – серьёзно глядя мне в глаза, спросил Алан.

– Нет. Я верю тебе, – улыбнулась я, краснея.

– Спасибо! – и на радостях Алан глубоко меня поцеловал.

Отдышавшись, я всё же решила вернуться к теме нашего предыдущего разговора:

– А ты говорил, что связь с человеческими девушками не влияет на чистоту вашей крови. Но получается что это не так, раз сокращается продолжительность жизни и не развиваются способности.

– Такой эффект получается только у представителей старших домов. Поэтому нам сложнее всего продолжить свой род, ведь эшари способных подарить ребёнка очень мало. Поэтому сейчас… первой женой может стать человеческая девушка, – с неохотой в голосе закончил отвечать Алан.

– Но второй женой у тебя должна была стать эшари, да? – всё не могла успокоиться я.

– Да.

– Но тогда почему нэр Тирнал сказал, что если я не рожу ребёнка за двадцать лет, то ты снова должен будешь взять в жёны человеческую девушку? – никак не могла понять я.

– Потому что ты уже не человек и приравниваешься к эшари. Соответственно взять в жёны вторую эшари мне никто не позволит, – я же не наследник главы клана.

– Это значит, что если я не смогу подарить тебе ребёнка…твой единственный ребёнок будет неполноценным и у твоего рода не будет достойного продолжения… – мне как-то резко поплохело. Не то что бы я была готова принять вторую жену эшари рядом со своим мужчиной, но ответственность, возложенная на меня колоссальна.

– Рина, не забивай этим голову, пожалуйста. Я даже думать не хочу о том, чтобы быть с кем-то кроме тебя. Мы что-нибудь придумаем, обещаю, – мягко сказал Алан, сажая меня на колени.

– Что? Что мы можем придумать?! – воскликнула я в отчаянии, смотря в его глаза.

– В крайнем случае, мы сбежим, – заговорщицки шепнул Алан. – Этот мир огромен, неужели мы не сможем затеряться. И потом, не так уж я и важен, чтобы получить от меня, как ты выразилась, ещё и неполноценное потомство. Но, не забывай – у нас в запасе ещё двадцать лет, – рано отчаиваться.

– Ты прав,– несмело улыбнулась я, смотря в любимые глаза.– Извини, что опять сорвалась. Просто я очень хочу сделать тебя счастливым, но у меня всё никак не получается.

– Очень даже, получается! – Чмокнул меня в висок Алан. – Это я плохой муж, раз не смог уберечь тебя от беды.

– Кажется, мы друг друга стоим, – улыбнулась я. – Ты очень хороший муж! И прошу не возражать. А то в противном случае мы можем до завтрашнего дня убеждать друг друга в том, какие мы хорошие.

– Хорошо. В таком случае предлагаю убеждать в этом друг друга в горизонтальной плоскости, хоть до завтрашнего вечера, – улыбаясь, сказал Алан и, подхватив меня на руки, понёс в спальню. Возражений я, естественно, не имела.

Как же здорово ощущать себя пушинкой в его руках! И это не смотря на то, что я прибавила целых десять килограммов после трансформации из-за увеличения плотности мышц и костей, не говоря уже про рост. Странно, когда отражение в зеркале и цифра на весах настолько не сочетаются. Но я постепенно привыкаю к новым для себя нормам.

Сейчас мы не каждую ночь дарим себя друг другу, в этом как-то пропала потребность. Но каждый раз это чистая феерия: ощущения сильно отличаются от тех, когда я была человеком. Всё ощущается острее и объёмнее, запах его тела каждый раз сводит меня с ума. Каждое его прикосновение находит сильнейший отклик не только у всего моего тела, но и затрагивает глубинные струны души. Я вся будто приёмник настроена на него, а тело, словно целиком превратилось в эрогенную зону. Муж так остро на меня реагирует, что постепенно я перестала сомневаться в том, что ему может не нравиться мой нынешний облик. Мы любим друг друга часами, то медленно балансируя на грани, то импульсивно почти с животной агрессией достигаем разрядки. После этих ночей я чувствую сильнейший прилив энергии, что кажется, будто я могу свернуть горы. У Алана происходит то же самое, и мы обычно после идём тренироваться (для таких случаев у Алана есть ключ от одного из залов). В зале в пылу схватки меня охватывает такая эйфория, что часто оказавшись на татами, я притягиваю его к себе и у нас начинается новый раунд нашей любовной игры. Энергия всё не убывает и это просто потрясающее ощущение!

Сейчас у меня нет больше страха, что он в любой момент может принять свой второй облик, подспудно я даже хочу этого. Мне хочется окончательно и бесповоротно принять все его грани. Хочется определённости хоть в чём-то. Но я не прошу его об этом, я знаю, что эхо той трагической ночи до сих пор преследует его ежедневно, проникая даже в его сны. Мы оба жертвы и оба вновь учимся доверять друг другу и самим себе. Это нелегко, но я чувствую, что мы на правильном пути.

Глава 4

Тревожные сны с участием серокожего мужчины стали сниться всё чаще. От его жуткой ухмылки дрожь пробирает меня до костей даже после пробуждения. В одном из снов я, пересилив свой страх, пошла ему навстречу. Он в удивлении, приподняв белые брови, лукаво улыбнулся, обнажив клыки и, погрозив пальцем, испарился. И что это значит? После этого он оставил меня в покое на несколько недель.

Напряжение внутри меня всё растёт и растёт. Ни занятия с Норой, ни спарринги с мужем уже не помогают израсходовать ту внутреннюю агрессию и жажду действий, что раздирают меня изнутри. Я изо всех сил стараюсь держать себя в руках и не давить на Алана. Но, не смотря на это, злость на мужа за его кажущееся бездействие постепенно берёт надо мной верх. Создаётся впечатление, что он вообще выкинул из головы нашу проблему и спокойно работает, отдаваясь творческому процессу. Я знаю, что это не так. Просто не может быть так. Но все наши разговоры на эту тему сводятся к тому, что он призывает меня быть терпеливой и не ждать немедленных результатов (это то, что совсем недавно я советовала Марте, а сама…). Объясняет, что осторожность и последовательность в расследовании, сейчас важнее всего. Кем бы ни был наш враг, он не должен догадываться, что мы его ищем. Он должен быть уверен, что мы просто живём, постепенно зализывая свои раны, что мы поверили в то, что виновник найден и наказан. К слову, тар Кэрт был казнён. Когда я узнала это, у меня всё замерло и оборвалось что-то внутри. Эшра казнили без суда и следствия, сфабриковав его дело. И кто: свои же соплеменники, а точнее старейшины! Куда их Повелитель смотрит?! После такой новости я была готова согласиться с мужем, что мне тем более не следует во всё это лезть. Но ожидание просто сводит меня с ума! Я жду, когда мы найдём доказательства; я жду того, что буквально в любой момент может возникнуть угроза; я жду, что мой организм сжалится надомной и наконец, наступит долгожданная беременность. Я жду…жду…Жду.

И если раньше такое положение вещей меня не напрягало и казалось, что я могу прождать чего-либо всю жизнь, то сейчас бездействие для меня равносильно смерти. Марта говорит, что общаться со мной сейчас стало довольно тяжело, потому что я стала раздражённой и очень импульсивной. Естественно после подобной характеристики, я могу забыть о работе среди людей. И это меня тоже злит. Неожиданно для себя я узнала, что могу быть агрессивной, раздражительной, вспыльчивой и всё в таком духе. Неприятное открытие о собственном характере, ничего не скажешь.

Чтобы хоть как-то сбросить лишнее напряжение я стала тренироваться даже без Алана, арендуя зал на несколько часов. Во мне кипит такая разрушительная энергия, что мне кажется, меня просто разорвёт на части, если я не потрачу её хоть куда-нибудь. Нора всё чаще поглядывает на меня с беспокойством, но пока ничего не говорит. Алан (надо отдать ему должное) на мои провокации не поддаётся и ссор не затевает. Если я особенно сильно разбуянюсь, он просто обнимет меня крепко-крепко и даёт возможность покричать и выплакаться. Гладит меня по голове и говорит, что всё будет хорошо и что он со мной. После подобных сцен мне становится стыдно, и я пытаюсь закрыться и уйти в себя. Но и тут Алан мастерски переключает моё внимание на что-либо другое. Начинает рассказывать истории из своей жизни или что-то про эшров. Он знает, что мой пытливый ум всегда готов узнать что-то новое и если тема будет мне интересна, я потом сама не отстану, пока не узнаю всё в мельчайших подробностях.

Например, я узнала как нэр Элио (старейшина Уришей) смог занять этот почётный пост. Его обманчивая хрупкость меня очень удивила, ведь старейшиной может стать только самый сильный в клане, а он таковым ну совсем не выглядел. Оказывается, всё дело в том, что Уриши, имея довольно изящное телосложение (по сравнению с другими эшрами), обладают самой мощной среди собратьев подавляющей ментальной силой, что делает их серьёзными противниками. И потом, его боевая форма совсем не такая безобидная, как его человеческий вид. Он водяной змей (илос), причем, как и все Уриши он обладает уникальной дыхательной системой, позволяющей ему свободно дышать как в пресной, так и в солёной воде, а также воздухом. Иными словами, он усовершенствованная амфибия. И ему совершенно не важно, насколько будет загрязненной или мутной вода: лёгкие всё отфильтруют, а передвигаться он будет, ориентируясь на запахи. Ко всему прочему он с лёгкостью может удерживать трансформацию на промежуточной стадии, сохраняя наличие ног, если это необходимо. Но ползает он гораздо быстрее, чем бегает, так что длинный хвост является скорее преимуществом, чем недостатком. И как любят говорить в телевизионных магазинах: «Но и это ещё не всё!». В боевой форме у него очень длинные когти и острейший гребень, расположенный по всей длине позвоночника. И как бонус – он ядовит! Как и у любой змеи, яд содержится в специальных железах во рту. Но помимо этого он вырабатывается и на кончике хвоста, распределяясь по узкому длинному шипу, который словно копьё вонзается в соперника. Вот это да! А показался таким нежным ландышем. Вот и верь после этого первому впечатлению.

Правда, меня удивило, что он, будучи змеем, при этом Уриш, а не Шэссур. Но всё дело в разнице дыхательных систем: Шэссуры не могут дышать под водой, только задерживают дыхание. Процент нагов (змеев) среди них небольшой. В основном Шэссуры представляют собой прямоходящих ящеров довольно крупной комплекции с очень плотным кожным покровом, покрытым прочной роговой чешуёй, что делает их практически неуязвимыми. В былые времена именно они составляли основную ударную силу эшров, подавляя противника своей мощью.

Эштар и Шинари всегда были в разведке и идеально приспособлены для того чтобы убить врага тихо и незаметно – эдакие иномирные ниндзя. Это же относится и к Айрэшам – налёт с воздуха, где нельзя пройти по земле. И к Уришам, когда к врагу надо подобраться незаметно под водой. Иными словами, вместе эшры являются сильнейшей непобедимой армией, способной сражаться при любых погодных условиях и на любой местности. Меня с самого начала удивило такое большое количество разновидностей у одной расы. Это же какие условия должны быть в их родном мире, что природа создала его жителей настолько сильными и обладающими столькими способностями? А ещё мне было абсолютно непонятно, каким образом им удалось эвакуироваться в наш мир всем составом. Ведь по логике они должны были жить на разных местностях: одни в воде, другие в горах, остальные в лесах и степях. Да и вообще, не понятно, почему у них один лидер? Если, по сути, они друг на друга совсем не похожи и стараются не заводить общее потомство, но при этом они совершенно точно могут это сделать! Но согласитесь, странно, что например кот может иметь общее потомство со змеёй или птицей (назовём их условно так). Действительно химеры получатся. Хотя-я, если вспомнить второй облик моего мужа, он и так самая настоящая химера (на человеческий взгляд), один хвост чего стоит.

Но всё оказалось куда проще и одновременно ужаснее, чем я думала. Эшры являются результатом генетических экспериментов одной из ведущих рас своего мира под названием Кейлити-Тэ (остриё света), которые в погоне за мировым господством решили создать идеальную армию, чтобы больше не терять в боях своих граждан. А материалом для экспериментов послужили их же противники (Эшсы (оботни) и Кейлити-Зу (остриё тьмы)) и человеческие женщины, которых они беспрепятственно забирали из слаборазвитых человеческих племён. Эшры должны были стать гарантом победы в тысячелетней войне и принести им мир на блюдечке. Но их хозяева допустили ошибку и эшры, не желающие быть орудием в чьих-либо руках, смогли сбежать и скрывались многие столетия на территории ядовитых топей (где смогли выжить только они – для остальных рас ядовитые испарения были смертельны) возле Великих Гор, образовав собственное государство. Но впоследствии им пришлось сбежать даже из собственного мира, так как создатели решили уничтожить свои непокорные творения раз и навсегда. Несмотря на всю их силу, небольшая численность эшров не позволяла дать достойный отпор агрессору, и их ждала только смерть.

Алану было крайне неприятно рассказывать историю появления его расы. Унизительно сознавать, что ты являешься лишь рабом, идеальным солдатом и у тебя где-то там есть хозяин, который считает, что он может распоряжаться твоей жизнью по своему усмотрению. В нашем мире им тоже приходится прятаться. Но здесь они чувствуют себя более уверенно, так как здесь нет никого, кто мог бы сравниться с ними в силе. Этот мир дал им новые знания и свободу, окончательно изменив их самосознание.

Все века они изучали и изобретали, готовясь к обороне или даже к нападению (если это понадобиться) в любом из миров. Смогут ли они вернуться в свой мир пока не известно, но Повелитель не оставляет попыток найти лазейку между мирами. Всё же этот мир не является их родиной, к тому же человечество постепенно усиливает контроль даже за собственной популяцией и уже совсем скоро эшры могут быть раскрыты и всё начнётся сначала: война и прятки. Так уж лучше сражаться на своей земле, чем тут.

Тяжёлая информация,…но я должна её принять. Я больше не человек и моя судьба теперь неразрывно связана с судьбой эшров. Но для себя я знаю точно: лучше сражаться с иномирными врагами, чем с людьми.

***

Всё чаще ловлю себя на мысли, что я везде чужая. Среди эшров я стараюсь особо не появляться, чтобы избежать лишних вопросов. А среди людей я ощущаю себя инородной. От них часто пахнет страхом и похотью, а это сильно раздражает. Стены нашей просторной квартиры всё больше давят и заставляют чувствовать себя словно в клетке. Меня спасает мини парк на крыше нашей высотки. Как вы понимаете, эшров не смущает, что он расположен на тридцать пятом этаже. Меня с некоторых пор тоже. Когда я была человеком, то смогла побывать там только однажды и больше не соглашалась туда пойти ни под каким предлогом. Сейчас же находясь под небесами в окружении кустов гортензии, я чувствую себя наиболее комфортно.

На тренировках с мужем я стала делать первые успехи, в основном за счёт быстроты реакции и ловкости (это мои единственные преимущества, которые я должна развивать). Наши поединки всё больше напоминают мне сцены из фильма «Матрица», – иногда кажется, что гравитация на нас просто не действует. В последнее время, только в такие моменты я бываю счастлива и чувствую себя на своём месте. Я знаю, что Дарэк не одобряет наши тренировки, так как они противоречат их традициям. Но Алан отстоял моё право на них, ведь никто не знает, что нас ждёт дальше.

Как-то я спросила Нору, не хочет ли она потренироваться со мной. Как же она удивилась в этот момент. Словно я предложила ей выйти на улицу голышом. Несколько раз моргнув, она вежливо отказалась от моего предложения и настойчиво попросила меня вернуться к изучению этикета. Фе,– как же я не люблю все эти правила и заморочки: по какую руку стоять рядом с мужем во время торжественного приёма, с кем я имею право говорить, с кем нет, как я должна приветствовать эшров в зависимости от их принадлежности к определённому дому и далее, далее, далее. Хорошо, что память не подводит и запоминаю я всю эту чушь автоматически, в то время как мои мысли блуждают в иных сферах. Нору это очень злит. Но я всегда была такой: всё, что мне интересно я готова изучать часами с превеликим удовольствием, Но если информация меня не увлекла, сконцентрировать на ней своё внимание я практически не могу.

Ранее этикет был мне не нужен, так как муж находился в статусе отверженного и нас практически не приглашали на великосветские приёмы. Но так как сейчас все обвинения с него сняты и от полного восстановления в правах его отделяет лишь отсутствие у нас ребёнка, мы должны будем присутствовать на различных балах и приёмах, которые устраивает ныне правящий в своём клане дом Ситар. Как же хорошо, что Алан не является никаким принцем или наследником, а всего лишь племянник главы одного из старших домов! Потому что жизнь в качестве жены власть имущего мужчины точно была бы не по мне. Чур, меня, чур!

Несмотря на восстановление в статусе «ира», муж продолжает облачаться в чёрный цвет, по привычке или по какой-то другой причине, – я не знаю. Но незаметно для себя я тоже перешла на чёрную гамму в гардеробе. Почему-то другие цвета меня больше не привлекают. Состояние моё всё чаще скачет от гиперактивности к почти полной пассивности и безразличию, – в такие моменты мне кажется, что вся недавно бурлившая во мне энергия просто просачивается, словно вода в песок.

***

Все картины, что я сейчас пишу, тоже не отличаются позитивной гаммой. Во снах ко мне приходят лишь сумрачные, зловещие миры. Там царит холод и мрак. Вихри тьмы закручиваются в спирали и уносят в угольную черноту небес красные всполохи глаз невиданных чудовищ. Скалы, отражая свет далёкой холодной звезды, сверкают, пронзая глухую тьму, острыми как бритва пиками. Страх не тревожит мою душу, пока я гуляю по этим мертвенно серым равнинам. Я зарываюсь пальцами ног в графитово-чёрный песок на берегах переливающихся серебристо-ртутными волнами рек. Эти реки несут свои воды бессчётное множество веков, и, кажется, что лишь взглянув в их блестящую струящуюся глубину можно увидеть все судьбы всех миров. Соблазн велик, но я удерживаю себя от этого опрометчивого шага. Эти пугающе-прекрасные своей чужеродностью миры манят тишиной и вековой стабильностью. Эмоции и чувства давно покинули их, оставив лишь пепел. Я не могу назвать своим ни один из этих миров, но они определённо мне знакомы. Я помню, что голова работает здесь не в пример лучше, чем в любом другом месте бесконечной вселенной. Здесь я любила думать и принимать решения…

Пробуждаться после этих снов тяжело: они засасывают меня словно в трясину, пахнущую смолой и гудроном. Тело слушается плохо, будто я вернулась в него не целая, а по частям и эти части ещё не заняли нужные позиции. От кофе я давно отказалась, впрочем, как и от чая. Вода, пропущенная через всевозможные фильтры, является для меня чуть ли не единственным живительным напитком. Напившись вдоволь, я иду в мастерскую. В такие дни я откладываю все дела и неспешно, словно в медитативном трансе переношу увиденное во сне на холст. Удивительно, но в эти моменты все мои страхи и волнения рассеиваются словно дым. Моя душа отдыхает, и сердце ненадолго обретает покой.

Но стоит нанести последний штрих, как пелена, окутывающая меня, исчезает, и я оказываюсь вновь один на один с яркими, бурлящими эмоциями, звуками и запахами этого мира. В первые мгновения это оглушает меня, и рефлекторно мне хочется вернуться в ту безмолвную черноту, что убаюкивала меня пару мгновений назад. Но, прикладывая волю, я всё же выныриваю в реальность и резко ухожу из мастерской, словно разрывая последние тонкие нити, что связывали меня с тем миром, кусочек которого я запечатлела на холсте. Звоню Марте и с удовольствием слушаю её светлый богатый на позитивные эмоции голос. Он пробуждает меня окончательно и я, стряхнув с плеч последние частички пепла, выхожу на улицу, чтобы насладится мягким вечерним солнцем.

Эти картины, как и моё состояние, настораживают Алана, если не сказать – пугают. В последнее время он всё чаще ненавязчиво (как ему кажется) предлагает мне обратиться к психологу. Значит такой «зверь» у них тоже есть. Но никакого желания изливать душу постороннему у меня нет, о чём я прямо говорю своему супругу. Как объяснить, что картины – это не плод моего воображения, навеянного дурным расположением духа. Я просто фиксирую свои сны, которые совершенно не зависят от моих желаний и демонстрируют каждый раз то, что само проявляется в моём подсознании. Вы, конечно, скажите, что тут я не права и подсознание – это как раз и есть сфера работы психолога. Но как ему объяснить, что разнообразие миров, что приходили и приходят ко мне во снах и насколько они позитивные или мрачные вовсе не зависят от внешних обстоятельств или моего настроения. Бывало ко мне приходили очень яркие, прекрасные миры, когда я переживала не лучшие периоды своей жизни (например, когда я теряла детей) и наоборот, снились не менее мрачные потусторонние миры, когда я была абсолютно счастлива (во время нашего медового месяца, например). Так что я не хочу с кем-либо обсуждать свои сны и своё творчество.

Наконец Алан признался, что на психиатрической экспертизе настаивает старейшина. Без разрешения психиатра мне не дадут «зелёный свет» в человеческий мир. А так как он за меня переживает, то хотел, чтобы я сначала побывала у психолога и возможно немного подготовила бы себя.

Почему-то подобная забота меня раздражает (глухая тьма внутри меня ворочается и недовольно шипит), но я ничего не говорю мужу и соглашаюсь пройти эту проверку. К всеобщему (как мне кажется) удивлению никаких отклонений у меня не выявили, но посоветовали отдых и работу с психологом для снятия психоэмоционального напряжения. Я мило улыбнулась, послушно покивала и покинула кабинет специалиста, напрочь выкинув из головы его наставления.

У меня больше нет преград, и я могу вновь влиться в человеческое общество и пойти работать, как недавно хотела. Но спустя месяцы мне стало это не интересно. Люди стали меня всё больше утомлять своими суетливыми действиями, мелочными проблемами и алчными желаниями. Интересно, психиатр достаточно квалифицированный? Я чувствую, что стала мыслить как-то по-другому, но ведь он не обнаружил никаких отклонений.

Алан удивился, но моё решение остаться дома поддержал.

«Сейчас не лучшее время для твоего свободного перемещения по городу», – сказал он.

«Конечно», – согласилась я.