Его ребенок

Глава 7

– Что значит уже оплачено? – отупело спросила я, глядя на женщину из бухгалтерии как на умалишенную, хотя, наверное, сама я больше походила на сумасшедшую – жаль, не видела себя в зеркале.

– Именно то и значит, милочка. На, – она хлопнула ладонью по белоснежному листу бумаги, – пиши заявление на отзыв платежа. А то и так тут из-за тебя путаница чуть не случилась.

– Но я не хочу возвращать деньги. Пусть они пойдут на следующий год.

– Тут оплачено все до последнего курса, – возмутилась женщина. – Глупость несусветная. А если ты не доучишься? – с явным намеком спросила она, вздернув брови.

– Хорошо. – Я сжала ладони в замок, стараясь успокоиться. – На чье имя были платежки, вы мне хоть скажете?

– Хм… – Она сделала губы трубочкой, словно размышляя, а я очень красочно представила, как шлепнула с размаху ей по губам, просто из вредности, чтобы она не строила из себя тут мадам-уточку.

На пару мгновений мне стало легче. Ровно до того самого момента, пока блондинка не произнесла контакты заплатившего за мое обучение.

Я разозлилась настолько сильно, что вразрез тому, что творилось в моей душе, а там все кипело от гнева, мило улыбнулась и совершенно спокойно поблагодарила женщину, не забыв при этом поинтересоваться датой поступления платежа. Затем с холодной, как говорится, головой заполнила нужное заявление, пошла с ним в кассу, забрала обратно свои деньги и все так же спокойно и размеренно вышла на улицу, там набрала номер Скольникова. Затем скинула вызов, застегнула куртку, уже слегка нервно сбежала по ступенькам и, отойдя подальше от главного входа в институт, опять набрала мужчину, не забыв при этом глубоко вдохнуть и выдохнуть.

Мне хотелось убивать. Кричать. Визжать. Все то время, пока я держала свое спокойствие, которое истончалось все быстрее и быстрее ниточку, я обдумывала, какими словами лучше высказаться. Чтобы погрубее, пообиднее. Да доходчивее, в конце-то концов.

Но Скольников и тут оставил меня с носом.

– Карина, я очень рад твоему звонку, – без приветствия быстро заговорил он, – но мне сейчас совершенно некогда. Я сам тебя наберу, – закончил он и завершил вызов, не дав мне и слова вставить.

Я даже рот раскрыть не успела, замерла как вкопанная от его наглости и надменности. Он что? Он решил, что я согласилась на его предложение и потому позвонила?

– Вот же индюк напыщенный.

Набрала его номер еще раз, но меня скинули – два раза подряд. Я же тихо зверела. Скольников заплатил за мою учебу еще две недели назад. В тот день, когда я не села в его машину. Словно откупился так от меня, чтобы очистить карму за проступок своего сына, или же… От второго варианта руки холодели. Заплатил. Он словно оплатил мне ту гребаную ночь.

– Зато как дорого он тебя оценил, – хмыкнула я себе под нос и стала размышлять, где взять деньги.

Чтобы вернуть ему полную сумму, мне нужно было в два раза больше, чем у меня имелось. И это раздражало. Неимоверно просто.

В самом-самом крайнем случае можно занять у Вавилова. Они давным-давно нашли няню, но все же Олесе скоро рожать, и я могла бы им помочь. Да что говорить, я и так помогла бы им безвозмездно, но теперь хотя бы можно предложить отработать часть суммы.

– Господи, это же надо было так попасть, – прошептала я себе под нос и направилась по изученному до зубного скрежета пути на остановку.

Радовало лишь одно: после случившегося меня больше не тянуло посмотреть на его ноги, плечи… да и вообще думать о нем в том направлении мне больше не хотелось.

Когда Скольников мне перезвонил, был уже поздний вечер, мы с мамой и Кристей сидели в большой комнате и вместе смотрели вечерний сериал, который обычно шел после новостей.

Телефон громко завибрировал, он лежал на диване прямо рядом с мамой, я тут же подскочила с пола и схватила смартфон. Не думая ни секунды, скинула вызов и только потом поняла, как же глупо выглядело со стороны мое поведение.

Но что поделаешь? Я не хотела, чтобы мама увидела фото ног своего начальника. Вряд ли бы она узнала его именно по ним. Так же как и по подписи «Напыщенный индюк». Но все же лучше было зря не рисковать.

Зачем я вообще как-то подписала этого мужчину в телефонной книге, да еще и поставила на его контакт фотографию, я не знала. Или знала, но не хотела это анализировать и настолько глубоко копаться в себе.

– Милая, все в порядке? – нахмурилась мама, Кристина же просто в наглую меня отодвинула:

– Не мешай, ты же не стеклянная.

– Ага, – кивнула я и хотела уже присесть обратно, как вызов повторился. Я, конечно же, скинула его опять. Из вредности. Да и не стала бы я разговаривать с ним при маме с сестрой, но в этот момент я поняла, что Скольников не успокоится.

– Одногруппник настырный. – Я махнула на телефон, который опять ожил в моих руках и завибрировал вновь.

– Тот самый красавчик? – Кристина вмиг потеряла интерес к центральному каналу.

– Да, он, – широко улыбнулась я и поспешила в свою комнату, по пути все же принимая этот злосчастный вызов.

– На этот раз говорить буду я, – зло зашипела я в трубку, как только захлопнула за собой дверь.

– Ну, говори, малышка… – слышно было, что Скольников усмехнулся, тягуче и лениво. Расслабленно.

А я тут же начала прогонять из своего сознания картинки, на которых Скольников сидел, откинувшись в высоком кресле, непременно черном, с закинутыми на массивный рабочий стол ногами, на этот раз обутыми в черные туфли. Он прижимал своими длинными и тонкими пальцами телефон к уху и улыбался лишь краешком губ, но глаза его выражали высшую степень довольства.

Фантазии мне было не занимать, но образ Скольникова я так и не смогла развеять. Черт. Как же сложно было противостоять его напору. А ведь он и правда все это время молчал, лишь еле слышно дышал в трубку в ожидании, пока я пыхтела тут как ежик и решалась на гневную тираду.

– Вы! – громко произнесла я и тут же замолчала.

А чего я, собственно, добьюсь, если выскажу ему все, что о нем думаю? Господи, Карина, где твое хвалебное здравомыслие? Совсем мозги потеряла. Да еще и вела себя как психичка.

– Я… – В его голосе послышался смех. – Продолжай, Карина, я тебя слушаю.

В этот момент я представила, как мужчина опять довольно прищурился, напоминая сытого кота. И поняла: он забавлялся. Ему доставляло удовольствие издеваться надо мной.

– Я хотела поблагодарить вас за деньги, – спокойно выдала я, при этом щипая себя за ногу, лишь бы не сорваться и суметь сдержать язык за зубами. – Но это слишком большая сумма для извинений. Не могли бы вы их отозвать, Марк Всеволодович? Я все равно не держу зла ни на вас, ни на вашего сына.

У меня зубы сводило от этих слов, но я все равно продолжала говорить. Потому что только сейчас осознала, что вообще зря ему сегодня позвонила. Если он два дня не объявлялся, значит, правильно расценил отосланный ему мой фак. Все-таки ему не двадцать, как его сыну, чтобы бегать за девочками, а сегодня, получается, я сама пошла на контакт с ним. Да еще и именно так, как он того и ожидал от меня.

– Знаешь, Карина… – протянул Марк задумчиво. – Ты меня сейчас очень удивила, – откровенно произнес он, и я поняла, что это было не заигрывание, просто констатация факта.

С моих губ чуть было не сорвалась очередная колкость, что я рада за него, но я промолчала, ущипнув себя на этот раз за руку.

– И никаких обвинений? – усмехнулся Марк, словно подначивая меня.

Хотя почему словно? Это и было самым настоящим подначиванием.

– Нет, Марк Всеволодович, я же понимаю, что вы от чистого сердца заплатили за мою учебу. С самыми лучшими и искренними пожеланиями, – фальшиво выдала я, на что мужчина рассмеялся, а я осознала, что у меня все равно не получилось.

Не получилось создать видимость спокойствия. Скольников все равно понял, как меня задевала вся эта ситуация. И он, словно кровососущая тварь, сейчас вампирил меня и мои эмоции, упиваясь ими.

– Малышка, у тебя все равно не получится меня обхитрить. Но это забавно. Честно, ты очень любопытная. И необычная. И сама же не даешь моему интересу к тебе остыть. – Марк вроде обращался ко мне, но у меня складывалось четкое ощущение того, что он говорил все это для себя, просто размышляя вслух.

– Деньги вы не отзовете?

– Это нереально, – выдохнул он будто бы тяжело, – даже если бы я захотел и у меня появилось бы на это лишнее время. Смирись.

– Хорошо, я все вам отдам, Марк Всеволодович.

– Интересно, как? – Я услышала шорох, затем словно щелчок замка, и следом фон в трубке изменился. Будто Скольников вышел на улицу.

– Я сегодня посмотрела в мобильном приложении своего банка. К вашему номеру привязана карта. Сначала собиралась передать деньги через Рому, но подумала, что он может оставить их у себя… – я словно заразилась от Скольникова… воздушно-капельным и так же, как и он, начала размышлять вслух.

– Допустим, отдашь. И что дальше? Я даже спрашивать не стану, где ты их возьмешь. Карина, ты же смышленая девочка. Оказывается, и здраво, и почти безэмоционально рассуждать умеешь. Так почему ты сейчас не хочешь включить голову?

– Чтобы что? Чтобы прыгнуть к вам в койку? – вспылила я и тут же мысленно обозвала себя дурой. Стянула с кровати покрывало и, замотавшись в него, вышла на балкон. Нужно было сразу на него выйти. – Извините, Марк Всеволодович, но для этого мне нужно, напротив, голову свою отключить. Мы же откровенно сейчас с вами разговариваем, да?

– Да, – тихо ответил он, а я открыла оконную створку, облокотившись на подоконник, и поняла, что Скольников был сейчас не на улице, как мне показалось сначала. Слышался ветер, но звуки города были слишком отдаленными. Мужчина тоже был на балконе или какой-нибудь шикарной террасе. – Карина, я слушаю тебя.

– Я могла бы предположить, для чего вам все это нужно, – начала я, но совершенно не с того, с чего собиралась. – Но не стану. Для меня это лишняя, но почти очевидная информация. Да и сами вы говорили, вам интересно. Только для меня случившееся между нами в ту ночь значит намного больше. И больше не в романтическом плане. Мне действительно хочется все забыть. Вы, конечно, можете и дальше продолжать брать меня измором, и мы оба знаем, у вас рано или поздно это получится. Слышите, Марк Всеволодович? Я сейчас с вами предельно откровенна. – Я облизала губы и закуталась в покрывало еще плотнее. Мысли носились в голове хаотично, и я никак не могла выцепить из них более важные и значимые. – Но что из этого получится? По сути, вы предложили мне провести пару совместных ночевок. Я к такому не готова. Секс без обязательств – это определенно не мое. Даже если вы оплатите мне не только учебу, но и станете полностью меня содержать…

– Ну зачем ты так все опошляешь? – хмыкнул Марк.

– Я этот намек прекрасно уловила из вашего предложения, но, увы, для меня это неактуально. Слышите? Я пытаюсь говорить на вашем языке.

– Моем – это каком таком?

– Взрослом, – закусила я губу, понимая, как глупо и по-детски звучали мои слова, – деловом, умном. Да каком угодно. Услышьте вы меня. Даже если бы вы предложили мне отношения, я бы все равно на это не пошла. Но речи и не идет об отношениях. Я понимаю, вам хочется доесть конфету полностью, но конфета хочет остаться в живых, а не сгинуть в вашем желудке, – быстро выговорила я и замолчала, чувствуя, что у меня даже воздух закончился и я начала задыхаться несмотря на то, что стояла на балконе и вдыхала прохладную осеннюю свежесть.

– Ладно, – спокойно и очень тихо ответил Марк, мне даже показалось, что у меня начались галлюцинации от нехватки воздуха.

– Ладно? – то ли ахнула, то ли переспросила я.

– Да, Карина, я тебя услышал. Доброй тебе ночи, – размеренно произнес он и отбил вызов. Я же сжала телефон в руках, откровенно ничего не понимая и не веря в то, что у меня получилось его убедить.

А может, ему просто перестало быть интересно? И спокойная Карина уже не так заводит, как острая на язык Карина-язва. Да, наверное, в этом и было все дело, Скольников просто устал слушать мои нудные и серьезные доводы. «Пусть будет так», – успокоила я сама себя и как ни в чем не бывало вернулась в большую комнату к маме и Кристи. Мама мне улыбнулась, сестра же стрельнула любопытным взглядом, а я просто постаралась побыстрее выкинуть из головы более чем странный разговор со Скольниковым. Моя открытость и предельная откровенность пугала, и лучше было бы об этом не думать.