Его сладкая девочка

Глава 52

Егорка.

— А свадьбу с белым платьем и этой штукой на голове сыграем в любой день. Когда только захочешь.

— С какой штукой?

— Ну этой занавеской, которую на голову крепят.

— Фатой.

— Ну фатой. Как скажешь.

Напряженно слежу за лицом своей любимой. Я, конечно, любой реакции ожидал. Что кричать будет, плакать, может, пару раз по физиономии заедет. Заслужил, чё уж. Любой, но не такой точно. Ксюшка сидит и спокойно говорит про фату.

— Я в шоке, Егор.

Я сам от себя в шоке, если честно. Но ни о чем не жалею. Если бы получилось повернуть время вспять, снова бы сделал также. Единственное, что изменил — не заснул бы той ночью. Нашей первой ночью. Не дал бы уйти.

Но получилось так, как получилось. Прошлого не изменить. Однако в наших силах менять будущее и исправлять настоящее. Кажется, пришло время переключить внимание. И я знаю самый эффективный способ это сделать. И самый приятный.

Ксюшка смотрит с возмущением.

А что ты хотела? Я мужик вообще-то. Похотливое животное. Тем более желать свою женщину не преступление против полиции нравов.

По фиг мне, что мы только пару часов назад вылезли из постели. Может, лет эдак в семьдесят аппетиты и поумерятся, но сейчас… Я слишком долго ждал!

И у меня тоже стресс. Блины не получились. Будем считать, мне срочно нужна терапия. А потом обо всем спокойно уже поговорим. Относительно спокойно, учитывая, что я постоянно нахожусь в состоянии возбуждения рядом с любимой ягодкой. Как маньяк, честное слово.

Помогаю Ксюше встать и без предупреждения вторгаюсь в горячий ротик. Поднимаю свою малышку и усаживаю на столешницу. Да-да, я ненормальный и…

Мысли теряются моментально, стоит Ксюше начать отвечать и тихонько постанывать. Как бы не смотрела возмущенно, но она хочет не меньше. Мы в этом совпадаем с ней как самые идеально подогнанные пазлы.

Задираю платье до талии, сжимая нежную кожу на бердах. Хочется резко войти, показать всю свою страсть, но пока нельзя. Тяну тряпку вверх, с удовольствием отмечая, что на Ксюше нет лифчика. Идеальная моя.

Втягиваю в рот напряженный сосок, наслаждаясь её откликом. Стоны становятся громче, а сама девочка подается вперед, прижимаясь к эрекции. Знаю, что ей нравятся долгая прелюдия и ласки, сам от них кайфую. Но сейчас долго не выдержу.

Накрываю горячее местечко через трусики, вожу ребром ладони по насквозь промокшей ткани. Да, вот так, моя хорошая. Моя сладкая ягодка. И ведь каждый день занимаемся сексом. Не по разу. А всё равно башню сносит, будто впервые.

— Егор, Егор, пожалуйста, — Ксюша начинает двигаться, тереться о ладонь, прижимаясь сильнее. Я и сам уже чуть не рычу, мечтая оказаться внутри.

Спускаю боксеры, освобождая налитый кровью член. Отодвигаю тонкую полоску белья и врываюсь в свою любимую. Слышу всхлип и протяжный стон. Сейчас надо аккуратно, чтобы не навредить. Толкаюсь, следя за реакцией Ксюши. Ресницы дрожат, припухшие губки приоткрыты. Пальцами впивается в плечи, подаваясь мне навстречу. Вся раскрытая, одуряюще пахнущая летом. Моя.

— Тише, тише, ты куда так разгоняешься?

Пытаюсь притормозить. Вижу, что она уже на грани. Пара толчков и улетит. Но… неееет. Чем дольше она ждет разрядки, тем сильнее её оргазм. И сегодня я настроен подарить ей один из самых мощных.

Чуть сдвигаюсь, меняя угол проникновения. Ксюшка дрожит, закусывая губу. Ловлю быстрый темп, замедляясь, стоит заметить, как моя девочка приближается к пику.

Ещё не всё, моя золотая. Ещё не всё.

Целую немного грубо, отвлекая от своих движений внизу. Ксюша уже полностью сползла со столешницы, обвивая меня ногами. Кладу её спиной на стол, продолжая терзать ротик.

Двигаюсь ритмично и размеренно. На секунду прерываю поцелуй, смачивая слюной большой палец. Раздвигаю ягодицы и начинаю легко поглаживать. Ксюшка напрягается и мычит.

— Тш, я не сделаю больно. Только поглажу. Расслабься.

Не сразу, но она перестает сжимать мою руку. Увеличиваю темп, двигая пальцем в такт.

Вот теперь можно. Ксюшу бьет крупная дрожь, она кричит, царапая и кусая мою шею. Чувствую, как её стеночки сокращаются, сжимая мою плоть. Финальный толчок и теперь уже трясет меня. С глухим рыком кончаю в неё, понимая, что мне все равно мало. Всегда её мало. Я точно болен. Болен ею. Своей женой.