Его упрямая студентка

Глава 16

Он протянул руку и легко коснулся моей ладони, чтобы забрать маркер. На мгновение я ощутила тепло его пальцев, которыми он провёл по моей коже. С виду обыкновенный жест, ничем не примечательный для всех.

Но не для нас.

Я сердцем чувствовала, что он сделал это намеренно. Будто Рахманов хотел дотронуться до меня, поэтому вызвал к доске и встал рядом.

Подписав оси буквами «x» и «y», он сказал низким тоном:

— Молодец.

Легкие устали держать воздух, и я закашляла. Ещё подумает, что хожу на пары больной! Обернувшись к нему, я протараторила:

— Спасибо, Марат Ильясович.

Его взгляд пронзал насквозь. Но теперь мне было не страшно, как в начале семестра, мне было очень хорошо. Я мечтала, чтобы мой любимый преподаватель смотрел на меня только так.

— На этом всё. Можете возвращаться.

Отрывисто кивнув, я двинулась к своему месту на негнущихся ногах. Расположившись, продолжила записывать лекцию. Тягостное неуловимое давление мучило затылок, и, когда я оглянулась, то заметила ласково-ядовитые взгляды Миланы и Ксюши.

С девушками у меня не возникало конфликтов. Мы общались свободно, они даже приглашали меня на дни рождения. Наша группа была дружной, так говорили преподаватели. Однако то, что я увидела на их лицах, убеждало в ином.

Неужели они решили побороться за Рахманова? Прям по-настоящему, как в книгах про любовь и страсть?

Я уткнулась в тетрадь, решив поговорить с ними позже.

Лекция закончилась быстро, по моим ощущениям. Одногруппники начали потихоньку расходиться. Я встала, чтобы попрощаться с Аней. Она мягко требовала сообщить, как пройдёт мое дополнительное занятие. Не знаю, зачем подруга столь переживала. Я дала обещание написать вечером.

— Вы тоже собирайтесь, — произнес Марат Ильясович, когда никого почти не осталось.

— Куда?

— По расписанию пара в другом месте.

Он подождал, наблюдая, как я складывала вещи, а далее мы направились на этаж выше.

Аудитория была для малых групп, похожая на класс в школе. Я села за первую парту, она вплотную примыкала к его столу. Желание оказаться рядом слегка утихло — никто не спасёт, если он захочет отчитать меня или сделать что-нибудь беспощадное.

— Ну что, признавайтесь, — строго заявил Рахманов, — уже знаете тему прошлой лекции?

Я молчаливо смотрела, зависнув над вопросом.

— Так я и думал.

Сложив руки на груди, я промолвила с возмущенным тоном:

— Немного полюбопытствовала, что здесь такого?

— А то, что вы не слушаетесь, — на полном серьёзе выдал он. — Я же сказал, что уделю вам время. Зачем вы спешите?

— Чтобы не оказаться глупой перед вами.

Меня удивило, с какой легкостью вылетела правда. Я не могла взять слова обратно, поэтому ногтями впилась в ладонь — острая боль позволила выдержать его взгляд.

— У вас навязчивая идея быть самой умной?

— В этом есть что-то плохое?

— Это может стать разрушительным. Я бы не хотел такого для вас.

Вызывающе усмехнувшись, я поставила локти на парту и вытянулась вперёд.

— Чего вы ещё не хотите для меня?

Он тоже потянулся навстречу, сверкая темно-карими глазами.

— Не хочу придумывать наказание за вашу дерзость.

— Снова накричите на меня? — шепнула я и почувствовала мурашки на коже.

— А вы этого ждёте, Лилия Николаевна? — мужчина сдвинул брови к переносице. — Нарываетесь?

Я сглотнула вязкую слюну.

— Конечно нет. Мне же скучно жилось без ваших пар, Марат Ильясович. Поэтому желаю наверстать упущенное.

— Тогда хватит разглядывать меня и записывайте: «Факторы успеха и неудач туристического продукта в период внедрения».

— Но… это другая тема.

Теперь ухмыльнулся он, хитро и одновременно по-доброму. У меня защемило в груди. Была ли я единственной, кто видела его без маски холодного и властного руководителя? Наверное, не была.

— Зачем мне рассказывать о том, что вы уже прочли. Я преподаватель и обязан научить вас чему-то новому. Верно? — он подразнивающе вскинул руку.

Однако прямо сейчас Рахманов был только со мной. Вот бы успеть наполниться его энергией и сохранить это в запретном уголке сознания.

— Как скажите, — отозвалась я и спрятала улыбку за длинный рукав толстовки.

Занятие слабо напоминало лекцию, скорее это был диалог. Он объяснял сложные вещи легкими примерами, а я делилась своими размышлениями, чем вызывала у него интерес. Мы даже успели пошутить и разминуться в теории.

Впервые наше общение было таким комфортным, словно каждый поймал волну друг друга. Я получала истинное наслаждение, чувствуя его отдачу в моём обучении.

Поэтому грусть я уловила мгновенно, как только всё подошло к концу. Хотелось остаться, забыться, и пускай время стремилось к восьми, пускай исчезли бы другие заботы. Мне было всё равно.

Но продлить нашу идиллию было невозможно.

— В среду жду вас в офисе, — напомнил Марат Ильясович о втором дополнительном занятии.

Хоть это немного утешало!

— Я займусь большим проектом, о котором вы говорили?

Он кивнул.

Мой взгляд зацепился за волейбольную форму, когда я открыла рюкзак и положила тетрадь с ручкой.

— Кстати, сегодня нам с Ваней не пришлось сбивать людей в коридоре, чтобы успеть на вашу пару, — с иронией произнесла я и вышла из-за стола. — Хотела ещё раз сказать спасибо.

— Пожалуйста.

Я умилённо хмыкнула и шагнула к нему, чтобы пройти к выходу. Но Рахманов не отодвинулся.

— Откуда вы узнали, что я играл в футбол?

— Ноги у вас крепкие, вот и решила…

— Спрашиваю серьёзно.

— А, ну раз так! — посмеялась я, расслабившись за полтора часа нашей лекции. — Досье на вас собирала! Вы же помните, я желала отомстить!

Мужчина зло прищурился, а затем взял меня за локоть и рывком прижал к столу. Я не успела возмутиться — его лицо приказывало остановить любые попытки к сопротивлению.

— Я защищаю свою частную жизнь от посягательств со стороны и не приемлю, если кто-то будет выискивать истории обо мне, особенно незаконным путём.

— Что? — непонимающе выдохнула я.

— Ещё раз, Лилия Николаевна, кто вам рассказал о моей жизни?

Сердце заколотилось в районе горла из-за страха, который я не заслужила.

— Кто?

— Интернет.

— Вы лжете, — он наклонился ко мне.

Я подняла голову, чтобы встретить его безжалостный взгляд. Неужели он так легко перечеркнул наш только что созданный приветливый мир?

— Но я говорю правду. Это было на сайте вашего университета!

— Да сколько лет прошло!

— Вопросы не ко мне!

Исполнительный нахмурился, а я продолжила говорить, не останавливаясь, лишь бы он перестал думать обо мне плохо:

— Там была статья с фотографиями! Вроде интервью или что-то типа того. Ваш капитан, кажется, Никита? Говорил о подготовке к матчу и упомянул о каждом игроке. Вы получили травму колена и вышли на поле через две недели! А в галерее есть общий снимок команды и несколько с тренировок. Вы тогда худее были, но, честно говоря, не очень это вам шло. Как будто мало ели. Сейчас у вас такие плечи широкие и торс. Выглядите потрясающе, любая девушка это скажет. Занимаетесь спортом или ходите в тренажёрный? Когда на лестнице вы поймали меня, я почувствовала ваши крепкие мышцы. Не думайте, что я специально…

— Остановитесь.

Я шумно и глубоко вдохнула, переводя дыхание. Мои щёки вспыхнули неизмеримым по температуре жаром. Кожа пылала, захватывая новые участки. Всё лицо стало красным. Лучшим исходом было бы провалиться в беспамятство, однако я понимала, что мозг запишет эту сцену во всех подробностях и будет подсовывать её всякий раз, когда жизнь покажется медом.

— Вы пришлёте статью? — его голос звучал спокойно, и могло показаться, что он не удивлен моей речью.

— Если надо. А вы не верите моим словам?

Но в его глазах я увидела неприкрытую, дикую страсть.

— Каким мне поверить вашим словам? Тем, что я вам нравлюсь?

— Этого я не сказала!

— Вы сказали достаточно.

Протиснув руки между нами, я хотела оттолкнуть его, однако Рахманов сгрёб их и накрыл своей ладонью.

— А я тоже оберегаю свою частую жизнь! — заявила с укором. — Где вы нашли мой адрес? По какому праву нарушили мой покой? Зачем отправили подарок? Разве так делают преподаватели?

— Вы действительно хотите, чтобы я ответил?

Я открыла рот, чтобы четко объявить «да», но не произнесла и звука. Он вдруг коснулся моей щеки, а затем положил большой палец на нижнюю губу. Затуманенным взглядом мужчина ласково провёл по ней.

— Если вы попросите меня сказать, то учтите, что, как прежде, никогда не будет, — он испытывающе посмотрел на меня, вынуждая ощутить теперь уже его эмоции. — Любая сложность будет возвращать к моменту, когда вы могли прекратить это здесь и сейчас. У вас должна быть полная уверенность, что завтра вы не захотите всё отменить. Потому что у меня нет привычки бросать слова на ветер.

— Для чего нужны все эти условности? — на грани слышимости прошептала я, ощущая тепло от его пальца.

— Ты либо полностью моя. Либо чужая. Никакие полумеры меня не устроят.