Его упрямая студентка

Глава 21

— Я этого хочу, — тихо всхлипнула, ощущая, как жар покрывает моё лицо. — Что ещё нужно сказать?

Клянусь, если он не продолжит, я вымолю у богов Египта наказание для него! По телу хлестало возбуждение, требуя прикосновений его жадных рук. Я была полностью ведома, словно он подчинил меня своей твердой воле.

— Нам следует успокоиться.

— Что? Зачем⁈

— За тем, что я не железный, Бейби.

С замешательством я уставилась на Марата. Его глаза были темнее обычного, зрачки расширены, а губы слегка красные от моей помады. Он был красивым, опьянённым страстью. И он так сильно желал меня. Тогда почему мы должны были остановиться?

— Но я не против.

— Чего именно ты не против?

Я хотела насладиться его запахом, впитать нотки крепкого кофе и мускуса. Нетерпеливо провести губами по его щекам и скулам. Рвано шептать на ухо его имя, сводя с ума.

— Наши желания не совпадают, — строго произнес он.

Рахманов сжал мою талию и на мгновение я обрадовалась, что он передумал и властно притянет к себе. Однако быстрым рывком мужчина скинул меня на диван. Я растерялась и на несколько секунд застыла, смотря в одну точку. А затем меня накрыло волной бурных эмоций.

— Почему ты так решил⁈

— Выдохни, — требовательно бросил он.

— Да я уже выдохнула, спасибо! — пробурчала и сложила руки на груди.

Какое-то время мы сидели в тишине, только музыка разбавляла напряженный момент. Я не знала, что нужно сказать. Может я сделала что-то не так, и поэтому он разорвал поцелуй? У меня не хватило духу спросить напрямую.

Вдруг исполнительный поднялся и направился к выходу. Моё сердце рухнуло в пятки.

— Стой, ты куда⁈ — подорвалась я к нему и чуть не налетела.

Марат развернулся, взглянул на меня ласково, от чего стало так хорошо внутри, и ответил:

— Я скоро вернусь.

— Подожди.

Я занесла руку над его лицом и коснулась пальцами губ. Он настороженно прищурился, но ничего не сказал. Аккуратными движениями я начала стирать красную помаду, как преступник заметает следы. Только эти улики не носили криминальный характер. В них таилась запретная страсть и грустное послевкусие.

Взгляд мужчины был неотрывный, внимательный, а я смотрела то на его губы, то на глаза. И, когда помады не осталось, я сделала ещё парочку лишних движений, сминая его губы, чтобы продлить ощущение близости.

В голове крутилась неугомонная мысль, которая всё-таки выскользнула против воли, стоило опустить руку:

— Не уходи.

Я сдалась и умоляла о поцелуе, потому что Лиля не могла. Она утопала в учебе и борьбе за карьеру. Она не могла прикоснуться к Марату Ильясовичу, не могла подарить власть над собой. Он был для неё диким, ядовитым фруктом.

А вот Бейби эти заботы не волновали. Просто девушка из клуба для взрослых, в таких по-настоящему не влюблялись. И пусть она казалась развратной, глупой и падшей. Зато я могла узнать, каково, хоть на короткое время, принадлежать только ему.

— Жди меня здесь, — прошептал мужчина и вышел из комнаты.

Конечно, он не мог понять, как сильно и отчаянно я нуждалась в том, чтобы он остался. Но его слова прозвучали как обещание, и я постаралась справиться с накатившими вдруг слезами.

Приблизившись к столу, я взяла кружку и отпила чай. Он был остывшим и почему-то горьким. Вместе с волнующим жаром, который всё ещё не притупился, я испытала гнев и выпалила:

— А почему он мне приказывает⁈

Стремительным шагом я направилась к выходу. В коридоре было пусто, кое-где слышался девичий смех и голоса актеров, развлекающих гостей. Я двинулась к большой сцене и тщательно пробежалась глазами по всем столикам и затылкам мужчин. Но Марата здесь не оказалось.

— Он вышел на улицу, — произнесла Жасмин, находясь у барной стойки.

Я кивнула и бросилась к выходу. У самого порога она поймала меня и потянула назад.

— Куда ты собралась в таком виде?

— Мне нужно увидеть его, — вымолвила я с отчаянием.

— Дорогая, мы не бежим за клиентами. Особенно на улицу.

— Ты не понимаешь! — вскрикнула я, стараясь вырваться из её хватки.

— Что с тобой? Введёшь себя неразумно, — тихо упрекнула она.

— Ну и пусть!

— Бейби, не надо так. Неужели ты хочешь потерять работу?

— Жасмин, но я… я влюблена в него!

Она ахнула от удивления и сразу начала озираться, высматривая невольных свидетелей моего признания. Я тоже огляделась, и, слава египетским богам, никого не заметила.

— Даже не смей говорить это, — строго пригрозила она. — Никогда.

— Почему…

— Не здесь, Бейби. Приди в себя!

Жасмин взяла меня за локоть и отвела в сторону. Отогнув плотные шторы, она быстро толкнула меня к окну и протиснулась сама. Я коснулась стекла и нашла Марата Ильясовича. Он сидел на капоте машины, спиной к нам. Вдруг мужчина опустил руку, и я увидела зажатую между пальцами сигарету, а после он выпустил дым, задрав голову к вечернему небу. Я и не знала, что он курит.

Хотя что я вообще о нём знала.

— Это он из-за тебя?

Я медленно растянулась в улыбке, надеясь, что так оно и было. Мне хотелось, чтобы я… то есть Бейби надолго осталась в его памяти. Чтобы наша страсть вспыхивала в его мыслях в любой порочный момент. А он бы долго не мог успокоиться.

— Бейби, это неправильно, — режуще сказала Жасмин.

— Да знаю я, — с печалью в голосе шепнула.

— Что это?

— Где?

— У тебя на шее! — всполошилась она, и я перевела на неё взгляд. — Это засосы!

Я потянула руку к коже, где он целовал меня. Он оставил свои метки? А я и не заметила. Так неосторожно и так возбуждающе.

Жасмин стиснула зубы от недовольства. Я подумала, что сейчас она отругает меня прямо со злостью и обидными словами. Но коллега удручённо вздохнула и вытянула из своих волос длинную повязку.

— Завяжи, как шарф. И не попадайся менеджеру на глаза. Если он заметит, то будет очень плохо.

— Спасибо! — я порывисто обняла её плечи. — Ты просто чудо!

— Всё, не благодари. Давай скорее! Твой уже возвращается.

Я обмотала вокруг шеи повязку и кинулась обратно в вип-комнату. В груди колыхал трепет. Я думала, где бы встать или может сесть, принять расслабленную позу. Хотелось, чтобы Марат не увидел моих переживаний.

Услышав его шаги, я заметалась сильнее. Схватив кружку, сделала вид, что пью чай. Ну вот, готова. А затем в последние секунды быстро размотала повязку и кинула её на диван.

Дверь открылась. Я резко прислонилась к столешнице и почувствовала боль от острого угла.

— Ау!

Рахманов вошел.

Его волосы слегка потрепал ветер, но выглядел он всё также прекрасно. Лишь вернулся строгий взгляд, какой был на его парах.

— Что с тобой?

— Всё хорошо, — соврала я и даже закатила глаза. — Просто чай холодный.

— Заказать новый?

— Не надо, — я качнула головой и поставила кружку на стол.

Он приблизился и заглянул в мои глаза, вырывая наспех сотканную уверенность. Я теряла силу и желала, чтобы он поделился своей, например, обняв меня. Это был последний шанс остаться наедине. Такие вечеринки в закрытых комнатах проводились два раза в год. Если он уйдёт сейчас, то потом мы встретимся только в открытом зале. Он сможет держать меня за руку. Но этого было мало!

— У меня появились срочные дела, — равнодушно заявил исполнительный. — Твой вечер полностью оплачен, ты не обязана дорабатывать. Я предупредил менеджера. Как уеду — иди домой. Поняла?

НЕТ, НЕ ПОНЯЛА!

У нас впереди было ещё три часа! Какая может быть работа в субботу поздним вечером⁈ Кому он понадобился? В груди досадно заколотило. Невесте? Боже! Как я не хотела принимать эту мысль!

— Марат…

— Я хорошо провёл время. Спасибо за компанию.

Нет-нет-нет! Я хотела, чтобы он остался! Ну как его задержать⁈ Что я могла сделать?

— А нельзя отложить дела? Хотя бы на чуть-чуть. Марат, пожалуйста…

— Как быстро ты выучила моё имя. Но теперь придётся забыть.

В висках противно застучало.

— Ты больше не придёшь?

— Не знаю, — его ледяной тон заставил меня поёжится.

Я набрала воздух в легкие и решительно потребовала:

— Тогда поцелуй меня на прощание.

Он молчал, неотрывно глядя в мои глаза. Я ждала. Секунду, две, пять. Потихоньку меня начал одолевать стыд, я хотела зажмуриться. Но его безмятежность выбила это ощущение, принеся внезапный порыв.

Он так легко не отделается!

Положив руки на его плечи, я вытянулась стрункой и коснулась его губ. Затаённое чувство страха отступило, и я приоткрыла рот, чтобы углубить поцелуй.

Марат вдруг шевельнулся и легко придвинул меня к себе. Ощутив безграничную радость, я запустила пальцы в темные волосы. Его горячий язык проник в мой рот, сплетая наши языки.

Сигаретный дым смешался с его терпким, неповторимым вкусом. На этот раз поцелуй был нежным и тягучим. Мы словно никуда не торопились, просто изучали друг друга, отдавая страсть медленно, вдумчиво. Он провел ладонью по моей щеке, а потом спустился к шее.

Моё сердце отзывалось на его прикосновения, на ту мольбу о ласке, которое хотело. Я чувствовала себя желанной и значимой. Он тоже не мог сдержаться. Хотел показать, что мы допустили ошибку, но его горячие губы и сильные руки на моём теле предали его.

Я не знаю, сколько прошло минут, прежде чем мы остановились и коснулись лбами, тяжело дыша.

— Что ты делаешь со мной, Бейби? — прошептал он.

— Тоже, что и ты, — ответила сбившимся голосом.

Он отодвинулся и положил указательный палец на мои губы.

— Больше ничего не говори и не двигайся.

— Что…

— Не надо, — жестко произнес исполнительный.

Затем он подошёл к столу, взял салфетку и, достав из пиджака фирменную ручку, что-то написал. Я прикусила язык, и мне желалось сказать себе, что это не потому, что он велел. Но очевидность была такова, что послушная девочка выполнила его приказ.

Марат свернул салфетку и, приблизившись, вложил её в мою руку. Задержав одобрительный взгляд, он сказал:

— Это мой личный. Напиши, если захочешь.

Развернувшись, мужчина открыл дверь и удалился из вип-комнаты.

Оказалось, что всё это время я не дышала. Глотнув воздуха, я сильно закашляла. Мне стало одиноко, даже освещение будто померкло. Он ушёл. Вечер для меня закончился. И… он больше никогда меня не поцелует.

Я не могла здесь оставаться и решила уйти. В моей голове был туман, всё вокруг плыло, но я старалась делать большие шаги, чтобы скорее преодолеть коридоры и оказаться в гримерке.

— Бейби! — кто-то громко окрикнул меня.

Развернувшись, я натолкнулась на менеджера. Как в замедленной съемке его рот вытянулся буквой «о», брови скривились в ярости.

— Какая же ты лицемерка! Работаешь только с теми, кто хочет общаться⁈ А это что⁈ — он взмахнул ладонью у моей шеи. — Ты такая же, как все! Чего вылупила глаза? Хоть взяла двойную оплату?

Я забыла о повязке… Я забыла о наставлении Жасмин… Я забыла обо всём.

— Отвечай, когда тебя спрашивают! Ты взяла с него деньги?

— Нет.

— Приехали! — он хлопнул в ладоши. — Значит я это вычту из твоей зарплаты. А как ты хотела, Бейби?

— Хорошо, — согласилась, лишь бы он прекратил отчитывать.

— Мне теперь сказать шефу, что ты работаешь и во втором зале?

— Что? Нет! Ни в коем случае!

— Почему, детка? Одному уже отдалась, второго мы найдем, не вопрос.

— У нас ничего не было! — крикнула я, чувствуя, как глаза наполняются влагой. — Он всего лишь поцеловал меня! Я никогда бы не занялась сексом в вип-комнате!

Музыка на сцене заглушила мой вопль.

— Отпираешься, как опытная. Сто раз такое слышал.

Мои губы задрожали, а горючие слёзы потекли по щекам.

— Хватит, — жалобно застонала я, — мой день закончился. Я хочу уйти.

— А куда спешить? Не хочешь отработать свои деньги? Тот клиент всё спрашивает о тебе. Николай Фёдорович, который.

Я судорожно замотала головой и заплакала пуще прежнего. Коснувшись щёк, постаралась убрать слезы. Однако только размазала макияж и испачкала пальцы в туши.

— Так, а это что? — менеджер схватил мою кисть и вытащил салфетку. — Ага, ещё и номер телефона взяла! Совсем от рук отбилась. А то, что у нас запрещена связь с клиентом вне заведения, ты тоже решила проигнорировать⁈

— Я… — у меня не осталось сил на разговор. Ноги подкашивались, тело дрожало.

— Если ещё раз ты сделаешь подобное, то будешь изъясняться у шефа, поняла? Я не прикрою твою задницу. А сейчас проваливай. Это, — он со злорадством потряс салфеткой перед моим носом, — я изымаю. Завтра не опаздывай.

Одна из девочек, увидев моё состояние, помогла заказать такси. Я даже не помнила, как переоделась в гримерке, как села в машину, как водитель несся по дороге. Очнулась уже в общежитии, когда лежала на кровати, а соседка толкала моё плечо.

— Что случилось?

Мы не особо дружили. Наши характеры не сошлись изначально, поэтому мы редко общались. И всё же помогали друг другу при необходимости, вероятно, следуя законам выживания. Она тоже приехала из далека, родственников в столице не было.

Я приподнялась на локте и сиплым голосом задала вопрос:

— Сколько времени?

— Два часа ночи. Ты то рыдаешь, то затихаешь.

— Был плохой день на работе. Но я должна заснуть, завтра опять на работу.

— Ты вообще себя не бережешь, Лиль.

— У меня нет такой роскоши, как беречь себя, Тань.

— Ну снова загремишь в больницу. Раз так хочешь — окей. Твоё дело.

Я закрыла глаза и натянула одеяло поверх головы. Соседка ушла на свою кровать. Я плавала между сном и явью, мерещились страшные чудовища, ломившиеся в нашу комнату. Но неожиданно усталый мозг вспомнил моё падение на волейболе и голос Марата Ильясовича:

— Лилия.

— Открой глаза.

— Не бойся. Всё будет хорошо.

Я разлепила глаза и на короткий миг вспомнила его лицо. Как будто он стоял рядом и держал мои ладони. Называл упрямой, злился, а потом смеялся и прижимал к своей груди, как маленькую девочку.

— Ты либо полностью моя. Либо чужая.

— Я хочу быть твоей, — прошептала в подушку. — Хочу!

Пусть это было только в моей голове, но я поверила, что всё будет хорошо.