Эгоист. Том 1

Глава 1

Легкое покалывание в шее, стук в висках и глаза заныли, стоило мне попытаться поднять веки или зажмуриться. Ощущение, точно все затекло после продолжительного оцепенения. Затем кто-то включил звук:

— Событие, которое шокировало страну и весь мир, до сих пор остается главной загадкой уходящего года… — зазвучал диктор на радио или по ТВ — четко это я определить не смог.

— Так, что еще с ним нужно сделать? Неси сюда вон ту хреновину. Ага. Да, ее. Так, черт, датчик…

Что-то щелкнуло, и все звуки пропали, только боль в висках стала сильнее.

— Ну, и чего ты возишься, господи?

— Да сейчас, погоди, опять подключил…

Диалог кончился так же резко, как и начался. Что тут происходит вообще?

— А между тем мировое сообщество открыто выступило против терроризма. В наступившем году Европа утвердила новую политику…

— Ты можешь выключить эти новости? Тошнит от них уже? — кажется, этот голос я слышал и раньше. Но, стоп, в наступившем? Только что же был уходящий!

— Не могу. У меня там были родители, дядя и двоюродный брат, — присоединился второй.

— У меня тоже были! Но я не могу это уже слушать! Полтора месяца одно и то же! Совесть поимей!

— Поимею, когда поймаем тех, кто это сделал.

— Ну да, последняя надежда, да?

Мне почему-то показалось, что говоривший произнес это в мою сторону.

— Не последняя, но… ты опять напутал с питанием???

Резкий шорох, шаги, тишина.

— Что вы можете сказать нам относительно проводимого расследования? — и опять новости.

— К сожалению, не могу сообщить вам ничего конкретного из того, что вся страна и, вероятно, весь мир ждут услышать.

— То есть, вы не нашли никаких следов?

— Беда в том, что из-за слишком большой мощности устройства имеют место глобальные изменения структуры… вы же представляете, о чем речь?

— Разумеется, ведь каждый из сидящих здесь в студии уже детально изучил событие в Петербурге, хотя прошло уже два месяца с тех пор.

Кроме ток-шоу — никаких других звуков. Ничего, что могло бы мне подсказать, где я нахожусь, и почему шум регулярно пропадает, как будто источник звука выключают без предупреждения.

И что за событие в Петербурге, которое взбудоражило весь мир? Я хотел послушать и дальше, но мне помешали:

— Есть активность! — еще один незнакомый голос. А глаза открыть почему-то не получается. — Есть, но не полная. Черт бы тебя драл, Тарасов, опять напутал?

— Нет-нет, это не моя ошибка, — а этого я, кажется, уже слышал вчера. Или…

— Ну так возьми и перенастрой, знаешь ведь, как исправить схемы.

Веки задергались, причем непроизвольно, но через несколько секунд я наконец-то смог открыть глаза. Все плыло.

— И что тут у нас? — передо мной появилось расплывчатое пятно. — Здравствуй. Слышишь меня? Слышишь⁇ По-моему, он не слышит ни черта! Моргни, если слышишь.

Я задергал левым веком, но опустить его полностью не смог.

— Так, коллеги, — расплывчатое пятно повернулось ко мне спиной и его голос зазвучал куда глуше. — Исправить все. Зрение, слух, реакцию. Нервы, кажется тоже. И не только ему! Вы возитесь преступно долго! Под трибунал всех отправлю, если завтра же Мальцев не предстанет передо мной нормальным человеком!

— Простите, исправим! — бодро отрапортовал голос. Хлопнула дверь. — Королев сегодня не в духе.

— Илюх, мы все уже пару месяцев как не в духе. И не только из-за случившегося, но еще и потому…

Щелчок, тишина, мрак.

— Ну теперь-то все готово? — голос, который точно принадлежал Королеву, вывел меня из забытья. — Или вы, лабораторные крысы, опять мне паралитика решили показать?

— Нет, все готово. Кирилл сейчас проверит, — уверенно отчитался Илья. Я уже начинал различать их голоса. — И подаст… Черт! Опять активность. Ты уже подключил?

— Нет! Включаю все!

— Погоди… А, вроде нормально все.

Мне в лицо ударил яркий свет. Я приоткрыл глаза совсем чуть-чуть, чтобы убедиться, что вижу — ведь вокруг меня все только и твердили, что все в порядке, и что они сделали все, как полагается.

И правда — видел я четко. Яркие сочные краски, почти ненатуральные. Несмотря на то, что я точно запутался в датах и не знал, какой сейчас день — но точно был уверен, что это начало нового года, — в цветах вокруг меня было что-то неестественное.

Серое, белое, серебристое — все в десятках оттенков, потому что вокруг были стеклянные перегородки, пробирки и колбы, какое-то оборудование. На полу — явный бетон без намека на плитку. А еще — несколько человек в белых халатах, которые внимательно смотрели на меня.

Я открыл рот, но оттуда не донеслось ни звука. Как будто воздух не шел.

— Ой, — Илья как-то странно вытянулся. — Прости, дружище, сейчас…. Мы тебя еще не полностью автономировали, то есть, не превратили в замкнутую систему.

Он начал быстро колотить по клавиатуре, победно вдавил «Enter», и тут же что-то зашипело. В груди стало как-то некомфортно, и я поморщился.

— Ага! — торжествующей воскликнул Илья, — а нервная система работает просто отлично, вы не находите?

— Не нахожу, — мрачно ответил мужчина в военной форме. Судя по голосу — как раз тот самый Королев. — Он все еще не может говорить?

— Могу, — проскрипел я, когда смог дышать полной грудью. Но какие-то мелкие покалывания все равно оставались, но где-то глубоко под кожей.

Я попытался наклониться, чтобы посмотреть, на чем я стою, но не смог пошевелить головой. Лишь явно ощутил, что в лоб мне упирается толстая пластина, то ли из полимера, то ли из металла — нагретый моей кожей, он ничуть не холодил, хотя голова начинала гудеть и что-то прохладное на лоб мне бы совсем не помешало.

— Денис, наконец-то, — с облегчением сказал Королев. Мужчина достал платок и протер седеющие виски, а потом приблизился ко мне. — Послушай, мы этого момента ждем уже несколько недель. Что произошло в Петербурге?

— Что-то, — неуверенно ответил я. — Я слышал, как говорили в новостях, что там случилось нечто такое, отчего весь мир в ужасе. Или как-то так.

Жужжание ламп и гудение кулеров в мощных компьютерах остались единственными звуками. Илья молчал. Королев — тоже.

— Там еще ток-шоу какое-то было, — слова я выговаривал с большим трудом, как будто от долго молчания речевой аппарат ослаб настолько, что не мог выдержать и пары фраз в разговоре. — Там тоже говорили про какие-то месяцы.

— Это ты мог услышать недели три назад. Сейчас — начало марта, — Королев заговорил первым, а остальные так и стояли, вытянув лица. — Мы рассчитывали на твои показания. Чтобы ты сообщил нам все, что ты видел в Питере.

— А разве я там был? — удивился я, подняв брови, но они тут же уперлись в обруч на лбу, и я зажмурился — оказалось удивительно неприятно. — Я ничего не помню.

— Вы можете проверить, правда это или нет? — Королев нахмурился и посмотрел на людей в белых халатах. Кто-то тут же засуетился проверять данные по компьютерам, кто-то полез в бумаги.

— Секунду, — Илья встал и подошел ко мне почти вплотную, причем оказался заметно ниже меня ростом. — Ты меня знаешь?

— Ты — Илья. Я узнал тебя по голосу. Ты еще с одним разговаривал, когда вы ругались из-за новостей, — ответил я. — Тогда один из вас просил выключить, а другой говорил что-то про семью.

— Было такое, — в поле зрения почти вбежал владелец еще одного знакомого голоса. — Было-было, точно было, я помню! Уж меня-то ты должен знать! — добавил он, изменившись в лице.

Пластина старательно терлась о лоб, пока я отрицательно мотал головой.

— Я даже имени твоего не знаю, — ответил я. — И почему я ничего не чувствую толком? Почему двигаться не могу? Где я?

— На нашей базе. Или ты тоже не знаешь, о чем идет речь? — Королев сердился не на шутку. — Может, ты и имя свое не помнишь?

— Денис. Вы меня так назвали, — тихо ответил я, а мужчина с седеющими висками развернулся и принялся материться на всю лабораторию так, что стекла звенели.

— И меня ты тоже не помнишь? — мрачно произнес другой лаборант, а когда я подтвердил это, ответил: — Я Кирилл. И до ситуации в Питере я постоянно был на связи с тобой. Только вот…

— Не надо ему ничего рассказывать! Мне нужно точно знать, что у него в мозгах! — Королев быстро прошагал до меня и наставил на мой лоб указательный палец: — Все. До последней. Мысли!

— Но мы же не к этому его готовили, товарищ полковник! — воскликнул Кирилл.

Что-то слабо шевельнулось в моей памяти, но пока это было больше похоже на ночную судорогу — пинок и не более того. Никаких образов или чего-то конкретного.

— Перед тобой — единственный живой свидетель, поэтому будь добр, раздобудь нам информацию любым способом!

— Эй! — воскликнул я. — Да ведь мне даже не сказали, что происходит!

— И не скажут! Я был о тебе куда лучшего мнения! — полковник покинул лабораторию, хлопнув дверью.

— Да что здесь происходит? — спросил я, решив, что без начальства ребята в белых халатах будут гораздо сговорчивее.

— Послушай, Денис, полковник решил ничего тебе не говорить. Понимаешь, раньше он был попроще, а теперь ему прилетело по шапке за произошедшее, и он стал… другим.

— Я все равно ничего не помню, поэтому бесполезно сравнивать, — сказал я и закашлялся. — Ну хотя бы что произошло со мной и происходит прямо сейчас ты можешь рассказать? Или это тоже очень большой секрет, раз мою голову держат в одном положении?

— Приказа тебя отпускать не было, — добавил Илья из-за спины Кирилла.

— Так, а он кто такой? — спросил я. — Ты назвал меня «дружище» просто так или…

— Или, — кивнул он. — Я надеюсь, что ты сможешь вспомнить все.

— Едва ли, — обреченно произнес я.

— Он даже игру слов не понял, — пожал плечами Кирилл. — Что ты от него хочешь?

— Да я хочу, чтобы он хоть что-то вспомнил. Ты был его другом, а я помогал ему в операциях Отдела, так что…

— Отдела?.. — оживился я. — А что, я был кем-то особенным?

— Ну что за… — отмахнулся от меня Илья. — Ничего он не помнит.

— А может, это все из-за того, что кое-кто напортачил с контактами, а?

— С какими еще контактами? Эй! — бросил я вслед уходящему Кириллу. — Да объясните мне наконец, что здесь происходит! Пожалуйста! Почему Королев этот такой злой? Что я должен знать?

— У меня запрет. Я не могу тебе ничего говорить, пока мы не проведем все необходимые измерения и исследования. Единственное, чем я тебе сейчас могу помочь, Денис, так это сказать, что все процедуры абсолютно безболезненные.

— Спасибо тебе огромное! — я снова задел обруч и выругался. — Может, тогда и эти штуки вы потом с меня снимете, когда поймете, что я не помню ровным счетом ничего?

— Да. Но только с разрешения полковника.

— И сказать, кто вы такие, тоже не можете?

— Нет. Мало ли, что там с тобой сделали.

— Там? Где — там?

— В Петербурге, чтоб тебя! — воскликнул Кирилл. — Потому что с тобой…

— Тише-тише! — окрикнул его Илья. — Не раньше положенного.

Так мне и не удалось узнать ничего. Но в этот раз меня не отключали — похоже, что и мои странные пробуждения и усыпления до этого момента были как-то связаны с деятельностью этих людей. И очень похоже, что надо мной ставили какие-то странные эксперименты. Жаль, что я не мог сбежать отсюда.

Но и сопротивляться тоже почему-то не хотелось — отчасти по той простой причине, что я был прикован к какой-то стойке и не мог даже пошевелиться. Это меня до жути раздражало.

Ведь я даже не сумел препятствовать людям, которые подключали какие-то электроды к голове. Но Кирилл оказался прав — вся процедура оказалась совершенно безболезненной.

— Базовая активность в норме, то есть физически память должна работать.

— Ребят, я же не компьютер, — добродушно ответил я. — Вы чего!

Похоже, что зла мне все-таки не желали. Но это не означало, что я теперь им верю на все сто процентов. Разве что могу прислушиваться к тому, о чем они говорят, быть чуть более сговорчивым и послушным, а так — как пойдет.

— Значит, еще надо проверять!

— Что, опять?

— Не опять, а снова! — добавил Кирилл.

Кроме этих двоих мной почти никто не занимался. Многие покинули лабораторию и больше не показывались. Но через стеклянные перегородки я успел рассмотреть большое, размером с самолетный ангар, как минимум, помещение. Высоченные, метров под десять, потолки. Но никак не мог узнать этого места. Да что там говорить, если уж я и этих двоих до сих пор не вспомнил.

— Сейчас мы тебе будем показывать кое-какие образы, а ты будешь говорить ассоциации, ок?

— Да-да, — ответил я с готовностью, хотя почему-то был уверен, что психологические штучки до жути ненавижу.

Ко мне подкатили стол с широкоформатным монитором, наклонили, включили слайд-шоу.

— Так, первый пошел, — сказал Кирилл и махнул рукой на технику. — Что думаешь?

На слайде я увидел целую улицу разбитых автомобилей, несколько патрульных машин, разбросанные по дороге тела.

— Это что, то, что случилось в Питере? — спросил я, а Кирилл посмотрел на Илью, тот, в свою очередь, бросил взгляд на монитор и отрицательно покачал головой.

— Нет, совсем не то. Дальше.

На втором слайде был причал, толпы людей. Кто-то дрался. Одетый в светлый костюм, лихо выворачивал руку лежавшему не досках парню.

— Круто! — выдал я. — Смотрится эффектно, похоже на сцену из кино, но я до сих пор не понимаю, как это относится ко мне.

На третьей картинке дымящийся автомобиль явно доживал последние мгновения. Кадр был сделан с водительского места — человеку пришлось хорошенько напрячься, чтобы так вывернуться.

— А это очень похоже на какую-то компьютерную игру.

Потом пошли кадры петербургских улиц. Люди, снег, местами превратившийся в кашу. Знакомым не выглядело ничего и некоторые кадры я узнавал лишь потому, что в моей памяти в принципе сохранились виды города. Вроде бы как я бывал там в детстве. Или нет?

— Ну, чего? — устало спросил Кирилл. — Хоть что-то есть?

— Реакция мозга процентов на пять. А мы посмотрели больше двадцати изображений. То есть нет ни одного полного совпадения, это я тебе гарантирую. Он действительно ничего не помнит. Точнее, раз физическая память цела, есть какой-то блок. Может, психический.

— Еще бы, такая травма.

— Да скажете вы наконец, что тут происходит! — закричал я. — Вы и так уже поняли, что я действительно не могу ничего помнить. Хватит уже играть в эти игры, просто расскажите, что со мной⁈

— Может скажем уже? — почти умоляюще произнес Кирилл, не обращаясь особенно ни к кому. — М-м-м… черт!

Он схватил телефон. На том конце ждали этого звонка, потому что парень затараторил почти сразу.

— Нет. Точно нет, — он немного помолчал. — Уверен, что нет. Ничего, ни единой зацепки. Я думаю, надо рассказать. Хотя бы по чуть-чуть. Простимулировать. А что Игнатьев? Мы бы его вызвали, если бы имели хоть какие-то совпадения! Да. Понял. Точно. Так точно.

— Ну чего? Теперь-то ты можешь мне сказать, что за хрень тут происходит? Что это за полковник? Что за…

— Да. Да-да-да, помолчи, пожалуйста. Я не могу тебе сразу все рассказать.

— Ну хоть что-нибудь уже! Что со мной случилось? Почему я не могу двигаться?

— М-м-м… тебе не понравится.

— Да говори уже! У меня что, нет ног? Я — чертова голова профессора Доуэля?

— Нет. Не совсем.

— Не совсем???

— Ну, мы еще не все до конца настроили, потому что главное — твоя память и, следовательно, голова.

— Да прямо уже скажи!

— В общем… ну… — Кирилл мялся недолго: — твоего прежнего тела уже нет. Нам удалось спасти только… сам понимаешь, что. А новое тело еще не полностью функционально…

— Что⁇ Новое тело⁇